Глава 23

— Встать у своих коек, — приказал Браф. Лицо его было холодным и напряженным.

Кинг бросил убийственный взгляд на Макса, который в этот вечер был часовым. Макс провалил задание. Он сказал «копы» и не заметил японцев. Если бы он сказал «япошки», нужно было действовать по-другому.

Питер Марлоу постарался встать. От этого усилия тошнота усилилась. Он доковылял до стола Кинга и прислонился к нему.

Иошима смотрел на разбросанные по столу деньги. Браф уже заметил их и поморщился. Грей тоже заметил деньги, и пульс его участился.

— Откуда деньги? — спросил Иошима.

Наступила бесконечная тишина.

Потом Иошима заорал.

— Откуда деньги?

У Кинга внутри все оборвалось. Он видел Шагату и видел, что Шагата нервничает. Кинг понял, что находится на волоске от Утрам Роуд.

— Деньги выиграны в карты, сэр.

Иошима пересек хижину и остановился перед Кингом.

— Не с черного рынка? — спросил он.

— Нет, сэр, — ответил Кинг, выдавливая улыбку.

Питер Марлоу почувствовал, как тошнота все ближе подкатывает к горлу. Он пошатнулся и почти упал: перед глазами все поплыло.

— Могу я сесть? Пожалуйста... — попросил он.

Иошима посмотрел в его сторону и заметил нарукавную повязку.

— Что здесь делает английский офицер? — Он был удивлен, поскольку осведомители докладывали, что с американцами дружат очень немногие.

— Я... просто... зашел в гости... — Однако Питер Марлоу продолжать не смог. — Извините... — он нетвердой походкой бросился к окну, и его вырвало.

— Что с ним? — спросил Иошима.

— Думаю... думаю это лихорадка, сэр.

— Ты, — приказал Иошима Тексу, — посади его на тот стул.

— Есть, сэр, — сказал Текс.

Иошима снова посмотрел на Кинга.

— Откуда столько денег, если не с черного рынка, — спросил он вкрадчиво.

Кинг чувствовал взгляды, направленные на него, чувствовал устрашающее молчание, чувствовал тяжесть в желудке и чувствовал Шагату около дверей. Он прокашлялся:

— Просто мы... мы копили деньги для игры.

Рука Иошимы звонко ударила Кинга по лицу, заставив его отшатнуться.

— Лжец!

Удар на самом деле не был болезненным, но в то же время он прозвучал как смертный приговор. «Бог мой, — подумал Кинг, — я покойник. Удача отвернулась!»

— Капитан Иошима. — Браф зашагал по хижине. Он понимал — вмешиваться бесполезно, от этого будет только хуже, но обязан был рискнуть.

— Заткнись! — бросил Иошима. — Этот человек лжет. Все об этом знают. Вонючий янки!

Иошима повернулся спиной к Брафу и посмотрел на Кинга.

— Дай мне твою флягу.

Кинг как во сне снял флягу с полки и протянул ее Иошиме. Японец вылил воду, потряс флягу и заглянул в нее. Потом швырнул ее на пол и двинулся к Тексу.

— Дай мне твою флягу.

Рвотный спазм снова подкатывался к горлу Питера Марлоу. «Что делать с флягами? — кричал его мозг. — А что, если Мака и Ларкина обыщут? И что будет, если Иошима попросит мою флягу?» — Давясь и шатаясь, он пошел к окну.

Иошима методично проверил все фляги в хижине. Наконец остановился напротив Питера Марлоу.

— Покажи твою флягу.

— Я... — начал Питер Марлоу, и его снова затошнило, у него подогнулись колени, говорить он не мог.

Иошима повернулся к Шагате и что-то со злостью сказал по-японски.

— Есть, — ответил Шагата.

— Ты! — Иошима показал на Грея. — Иди с этим человеком и с охранником и принеси его флягу.

— Слушаюсь!

— Извините, сэр, — быстро вмешался Кинг, — но его фляга здесь.

Кинг быстро залез под свою кровать и вытащил запасную флягу, которую он хранил на черный день.

Иошима взял флягу. Она была очень тяжелая. Достаточно тяжелая для того, чтобы вместить приемник или его части. Он вытащил пробку и перевернул флягу. Оттуда посыпался поток рисовых зерен. Он сыпался до тех пор, пока фляга не опустела. Радио внутри не было.

Иошима отшвырнул флягу.

— Где радио? — заорал он.

— Нет никакого... — начал было Браф, моля Бога о том, чтобы Иошима не спросил его, почему англичанин, пришедший в гости, положил свою флягу под кровать.

— Заткнись.

Иошима и охранник обыскали хижину и убедились, что в ней больше нет фляг, потом Иошима еще раз осмотрел фляги.

— Где фляга, в которой спрятано радио? — орал он. — Я знаю, что она здесь. Что она у одного из вас. Где она?

— Здесь нет радио, — повторил Браф. — Если хотите, мы все в хижине перевернем вверх дном.

Иошима понял, что информация ошибочна. На этот раз ему не доложили, где тайник. Известно, что приемник спрятан во фляге или во флягах, и сегодня вечером один из людей, которому принадлежала фляга, будет в хижине американцев. Его глаза обшаривали присутствующих. Кто из них? Конечно, он мог всех обитателей хижины отправить в караульное помещение, но это ничего бы не дало. Генерал не любил неудачи. А без радио... Итак, на этот раз он проиграл. Он повернулся к Грею.

— Поставьте в известность коменданта лагеря — все фляги конфискуются. Они должны быть доставлены в караульное помещение сегодня вечером!

— Есть, сэр, — сказал Грей. Глаза фанатично горели на его лице.

Иошима понимал, что, пока охранники будут собирать фляги по всему лагерю, владельцы фляг с радио успеют закопать или спрятать их. Но это не страшно. Рано или поздно место тайника придется менять, а это не укроется от внимательных глаз. Кто бы мог подумать, что радио можно спрятать внутри фляги?

— Свиньи, янки, — прорычал он. — Вы считаете себя такими умными. Такими сильными. Такими большими. Хорошо, запомните. Даже если эта война будет длиться сто лет, мы разобьем вас. Неважно, что вы разбили немцев. Мы сможем сражаться в одиночку. Вы никогда не победите нас, никогда. Вы можете убить многих из нас, но мы убьем в сто раз больше. Вы никогда не завоюете нас — мы терпеливы и не боимся смерти. Даже если потребуется двести лет — мы в конце концов уничтожим вас.

Закончив страстный монолог, он стремительно выскочил из хижины.

Браф обратился к Кингу:

— Предполагалось, что вы не будете зевать и не позволите этому японскому ублюдку и охранникам войти в хижину, когда здесь столько денег. Надо проверить, все ли у вас в порядке с головой.

— Так точно, сэр. Совершенно с вами согласен.

— И еще одно. Где бриллиант?

— Какой бриллиант, сэр?

Браф сел.

— Меня вызвал к себе полковник Смедли-Тейлор и сообщил, что, по данным капитана Грея, у вас есть кольцо с бриллиантом, которого у вас быть не должно. У вас и у капитана авиации Марлоу. Конечно, при любом обыске я обязан присутствовать. И у меня нет возражений против того, чтобы капитан Грей произвел обыск, поскольку я здесь. Мы только собрались мчаться сюда, задрав хвост, как ворвался Иошима вместе с охранниками и начал квакать, что собирается обыскать эту хижину. Предполагалось, что у одного из вас есть радиоприемник во фляге — какой сумасшедший мог это сделать? Грею и мне приказали идти вместе с ним.

Теперь, когда обыск был позади, он благодарил Бога, что никакой фляги здесь не нашлось. Но он понял, что Питер Марлоу и Кинг участвовали в деле с приемником. Зачем бы тогда Кинг стал притворяться, что американская фляга принадлежит англичанину!

— Хорошо, — сказал Браф Кингу, — раздевайтесь. — Вас подвергнут обыску. И вашу койку, и ваш черный ящик. — Он повернулся к остальным. — Вы, парни, сидите тихо и продолжайте играть. — Он снова посмотрел на Кинга. — Может быть, вы сами хотите отдать бриллиант?

— Какой бриллиант, сэр?

Кинг начал раздеваться. Браф подошел к Питеру Марлоу.

— Могу я чем-нибудь помочь вам, Пит?

— Немного воды.

— Текс, — приказал Браф, — принеси воды. — Потом снова обратился к Питеру Марлоу:

— Вы ужасно выглядите, в чем дело?

— Просто... лихорадка... чувствую себя ужасно. — Питер Марлоу лег на кровать Текса и выдавил из себя слабую улыбку. — Этот проклятый япошка до смерти перепугал меня.

— Меня тоже.

Грей проверил одежду Кинга, черный ящик, полки, пакет с кофейными зернами. Но бриллианта так и не нашел.

— Марлоу! — Грей встал перед ним.

Глаза Питера Марлоу были налиты кровью, он плохо видел.

— Да?

— Я хочу обыскать вас.

— Послушайте, Грей, — вмешался Браф. — Вы имеете право проводить здесь обыск в моем присутствии. Но у вас нет прав...

— Ничего, — отозвался Питер Марлоу. — Я не возражаю. Если я откажусь... он только... подумает... Дайте мне руку.

Питер Марлоу снял саронг, бросил его и пачку денег на кровать.

Грей тщательно проверил подол и сердито отбросил саронг в сторону.

— Где вы взяли эти деньги?

— Выиграл, — объяснил Питер Марлоу, забирая саронг.

— Ты, — рявкнул Грей на Кинга. — Что ты можешь сказать об этом? — Он протянул еще несколько толстых пачек денег.

— Выиграл в карты, сэр, — невинно сказал Кинг, одеваясь, и Браф подавил улыбку.

— Где бриллиант?

— Какой бриллиант, сэр?

Браф встал и подошел к столу, где лежали карты.

— Похоже, здесь нет никакого бриллианта.

— Тогда откуда взялись все эти деньги?

— Человек говорит, что деньги выиграны в карты. Нет закона, который запрещает играть в карты. Я, конечно, тоже не одобряю азартные игры, — добавил он с тонкой улыбкой, не отрывая глаз от Кинга.

— Вы знаете, что это невозможно, — возразил Грей.

— Это не правдоподобно, если вы это имеете в виду. — Ему было жаль Грея с его глазами, излучающими смерть, дергающимся ртом и беспомощными руками, жаль его. — Вы хотели произвести здесь обыск, и вы его провели, но бриллианта здесь нет.

Он замолчал. Питер Марлоу, пошатываясь, поплелся к выходу. Кинг подхватил его в тот момент, когда Питер стал падать.

— Эй, я помогу ему, — сказал Кинг. — Лучше я отведу Питера в его хижину.

— Вы останетесь здесь, — приказал Браф. — Грей, может быть, вы поможете ему?

— Не огорчусь, если он умрет. — Глаза Грея переместились на Кинга. — Тебе желаю того же, но не раньше, чем поймаю тебя. А я это сделаю.

— Если вам удастся, я приговорю его к самому строгому тюремному заключению. — Браф посмотрел на Кинга. — Верно?

— Да, сэр.

Браф снова посмотрел на Грея.

— Но пока вы не нашли ничего против него и пока он не нарушил моих приказов!

— Прикажите ему прекратить заниматься спекуляцией.

Браф сдержался.

— Сделаю все что угодно, лишь бы вы были спокойны, — сказал он, почувствовав презрение своих подчиненных. Но он улыбался в душе. Сукины дети.

— Вы, — сказал он Кингу. — Вам приказано прекратить заниматься спекуляцией. Насколько я понимаю, под спекуляцией понимается продажа еды и вещей, всего чего угодно вашим соседям с целью получения прибыли. Вы не должны продавать ради прибыли.

— Участие в контрабанде — это тоже спекуляция.

— Капитан Грей, продажа с целью получения прибыли или даже кража у врага не является спекуляцией. Мелочная торговля не принесет никакого вреда.

— Но это — нарушение приказов!

— Японских приказов! Я не признаю приказы врага. А они для нас враги. — Браф решил кончать с этой чепухой. — Никакой спекуляции. Это приказ.

— Вы, американцы, все заодно, должен вам заметить.

— Не надо начинать все сначала. На сегодняшний вечер мне достаточно одного Иошимы. Никто здесь не спекулирует и не нарушает никаких законов, насколько мне известно. Сейчас давайте покончим с этим. Если я поймаю кого-нибудь на воровстве, продаже еды или лекарств с целью наживы, сам оторву тому руку и засуну ее в глотку. Я здесь старший по званию американский офицер, это мои люди и таковы мои распоряжения. Ясно?

Грей уставился на Брафа и пообещал себе, что будет следить и за ним. Отвратительный народ, отвратительные офицеры. Он развернулся и гордо удалился.

— Помоги Питеру добраться до койки, Текс, — приказал Браф.

— Конечно, Дон.

Текс взял Марлоу на руки и ухмыльнулся Брафу.

— Легкий, как ребенок, сэр, — сказал он и вышел с англичанином на руках.

Браф бросил взгляд на деньги, разбросанные по столу.

— Да, — заявил он, качая головой, обращаясь как бы к самому себе, — игра в карты — плохое дело. Чертовски плохое. — Он взглянул на Кинга и ласково сказал:

— Я не одобряю азартные игры, а вы?

«Будь начеку, — насторожился Кинг, — у Брафа появился придирчивый офицерский взгляд. Я всегда чувствую этот чертов взгляд, он сулит неприятности».

— Ну, — ответил Кинг, предлагая Брафу сигарету и давая ему прикурить, — все зависит от того, как смотреть на эти вещи.

— Спасибо. Ничего нет лучше фабричной сигареты. — Глаза Брафа изучали Кинга. — А как вы смотрите на это, капрал?

— Если выигрываю, это выглядит привлекательно. Если проигрываю, то не очень, — и добавил, про себя: «Сукин ты сын, что, черт побери, у тебя на уме?»

Браф хмыкнул и посмотрел на пачки банкнот. Задумчиво покачивая головой, он потрогал банкноты и подержал одну из пачек в руке. Перед ним лежала целая куча денег.

— Похоже, в этом заведении выигрывают все, — задумчиво проговорил он, не обращаясь ни к кому конкретно.

Кинг промолчал.

— Ты мог бы пожертвовать часть этих денег.

— А?

— Да, черт побери! — Браф поднял пачку, — Примерно вот столько. Внести в этот чертов общий котел. Для офицеров и рядовых.

Кинг простонал. Большая часть от четырехсот долларов.

— Господи, Дон...

— Игра в карты — плохая привычка. Как и сквернословие, черт побери. Ты играешь в карты, можешь проиграть эти деньги, и тогда что? А пожертвование сохранит твою душу для более полезных дел.

«Торгуйся, дурак, — твердил себе Кинг. — Договорись на половине».

— Вот здорово, я бы с радостью...

— Отлично. — Браф обратился к Максу. — Ты тоже. Макс.

— Но, сэр... — горячо начал Кинг.

— Ты уже высказался.

Макс старался не смотреть на Кинга, а Браф подначивал:

— Это хороший поступок. Макс. Ты посмотри на него. Хороший парень. Он уже сделал пожертвование, почему ты не можешь последовать его примеру, черт побери?

Браф забрал три четверти от каждой стопки банкнот и быстро пересчитал деньги. Прямо перед ними. Кингу оставалось только сидеть и смотреть.

— Это составляет десять баксов на человека в неделю в течение шести недель, — объявил Браф. — День выплаты денежного содержания — четверг. Ах, да. Макс! Собери все фляги и отнеси их в караулку. Прямо сейчас! — Он запихал деньги в карман и пошел к выходу. У дверей его осенила мысль. Он снова вынул деньги из кармана и вытащил одну пятидолларовую бумажку. Глядя на Кинга, он швырнул ее в центр стола.

— На похороны. — Улыбка его была ангельской. — Спокойной вам ночи, парни!

По всему лагерю собирали фляги.

Мак, Ларкин и Питер Марлоу сидели в бараке. На кровати около Питера Марлоу лежали их фляги.

— Можно вытащить из них радио и выбросить корпуса в выгребные ямы, — предложил Мак. — Сейчас эти чертовы фляги будет трудно спрятать.

— Зачем возиться с радио, можно выбросить и не разбирая, — возразил Ларкин.

— Вы и вправду хотите это сделать, полковник? — спросил Питер Марлоу.

— Нет, приятель. Но я предложил, а мы должны обсудить, что нам делать.

Мак взял одну из фляг.

— Возможно, они вернут остальные через день-другой. Мы не можем спрятать содержимое фляг лучше, чем оно спрятано сейчас. — Он посмотрел на них и злобно сказал:

— Какая же сволочь узнала о флягах?

И они невольно посмотрели на фляги.

— Пора слушать новости! — сказал Питер Марлоу.

— Да, приятель, — ответил Мак и посмотрел на Ларкина.

— Согласен, — ответил тот.

* * *

Кинг еще не спал, когда в окне показался Тимсен.

— Эй, приятель!

— Да?

Тимсен держал пачку банкнот.

— Мы нашли те десять кусков, которые ты заплатил.

Кинг вздохнул, открыл черный ящик и выдал Тимсену то, что ему причиталось.

— Спасибо, приятель, — ухмыльнулся Тимсен. — Слышал, у тебя была стычка с Греем и Иошимой?

— Ну и что?

— Ничего. Просто жаль, что Грей не нашел камня. Я бы не хотел оказаться на твоем месте или на месте Пита. Черт, нет, не хотел. Очень опасно, верно?

— Пошел к дьяволу, Тимсен.

Тимсен рассмеялся.

— Просто дружеское предупреждение, верно? Ах, да... Первая партия сетки — под хижиной, хватит для ста или больше клеток. — Он отсчитал сто двадцать долларов. — Я продал первую партию по тридцать долларов за ногу. Вот твоя доля — пятьдесят на пятьдесят.

— Кто их взял?

— Только мои друзья, — подмигнул Тимсен. — Спокойной ночи, приятель.

Кинг рассмеялся и проверил, плотно ли сетка подоткнута под матрас. Он чувствовал опасность. Он знал, что в деревню он пойдет не раньше, чем через два дня. Теперь за ним будет следить множество глаз, следить и выжидать. Этой ночью сон Кинга был тревожным. Весь следующий день он провел в хижине, окруженный телохранителями.

После завтрака был произведен неожиданный обыск на территории, где стояли бараки. Охранники трижды осматривали крохотные комнатушки.

Ночью Мак прокрался в уборные и вытащил три фляги, которые болтались на бечевке в одной из выгребных ям. Он очистил их, принес домой. Он, Ларкин и Питер Марлоу слушали новости, стараясь запомнить подробности. Он не стал относить фляги обратно в тайник. Он был осторожным человеком, он знал, что за ним следят. Но они втроем решили не прятать больше фляги и не впадать в отчаяние. Они знали, что скоро их поймают.