Карты открываются

Рамос, Ферра, Агилар и Старик удобно расположились в проекционном зале. Они с нетерпением ждали, когда погаснет свет, чтобы посмотреть фильм, снятый в аэропорту. Интуиция им подсказывала, что врагу удалось установить контакт, и все четверо постоянно думали об этом.

Свет погас, и восемь зрачков впились в экран. На этот раз офицеры имели возможность посмотреть все сцены приезда туристов, поскольку ранее каждый из них видел лишь то, что происходило в том месте аэропорта, где находился он. Теперь они могли все сопоставить и дополнить.

Фильм закончился, зажегся свет.

— Ну как? — спросил Старик.

Трое офицеров уставились в свои записные книжки. Первым заговорил Рамос:

— Как мы и предполагали, они приехали на встречу. Ф-1 и Пабло были там. Очень возможно, что там же находился и Мозг. Приехали они наверняка для того, чтобы установить контакт. Далее, поскольку Мозг знает, что Ф-1 нам уже известен, последний менее всего подходил для этой цели. Он был просто «термометром».

— «Термометром»? — переспросил Агилар.

— Да, — продолжал Рамос, — Ф-1 использовали в качестве приманки. Если бы мы арестовали его в аэропорту, то контакт состоялся бы в другом месте и они были бы настороже. Кроме того, как я уже сказал, Ф-1 стал неподходящей фигурой для контакта. Остаются Пабло и Мозг.

— Пабло все время нервничал, — отметил Агилар. — Очевидно, он не привык к таким ситуациям. Когда же образовалась толпа, он присоединился к ней последним. В этот момент он казался особенно взволнованным. В руках у него была шариковая ручка, которую он вертел между пальцев. Поэтому Пабло я исключаю.

Выслушав Агилара, Рамос продолжал:

— Я полностью с тобой согласен. Контакт, конечно, имел место, в этом я уверен. Ф-1 встал в коридоре, чтобы начать операцию. Это был сигнал для Умного: все, мол, идет как задумано. Если отбросить Ф-1 и Пабло, остается только Мозг. Значит, он и осуществил контакт.

— Во всем этом есть один неясный момент, — вмешался Ферра. — Ты с уверенностью говоришь о контакте, но не уточняешь, через кого и как он был установлен.

Рамос положил на одно из кресел пачку «Популярес» и зажег сигарету. Не спеша подойдя к Ферра, сказал:

— Я убежден, что контакт состоялся, но пока не могу объяснить, кто, как и когда это сделал. Я понимаю, что для установления контакта нужно, чтобы кто-то подошел к туристам. А за все время их передвижения по аэропорту никто к ним не подходил.

— Одну минутку, Рамос, — прервал его Старик. — Агилар только что указал на ряд важных моментов, о которых никто из вас не говорил. Мне кажется, разгадка кроется в них.

Рамос и Ферра посмотрели сначала на Старика, потом на Агилара, вспоминая, что же он сказал. Правильно поняв их взгляды, Старик пришел на помощь:

— Агилар исключил Пабло на том основании, что тот слишком нервничал, вертел в руках шариковую авторучку и последним подошел к толпе, когда началась беготня. А вы помните, почему она началась?

— Один из туристов упал в обморок. Потом появился врач, и он-то... — Ферра повернулся и впился взглядом в Старика.

— Да, Ферра, ты правильно мыслишь, — кивнул тот. — Если рассуждать логично, напрашивается следующий вывод: контакт состоялся между врачом и упавшим в обморок туристом. Значит, этот врач и есть Мозг, а упавший и обморок турист — Умный. Ф-1, как заметил Рамос, начал заранее запланированную операцию, встав в коридоре. Умный, увидев его, симулировал обморок. В такой ситуации самое естественное — позвать врача. Вот тут-то и вступил в дело Мозг, сыграв роль врача.

— Но как он передал информацию? — спросил Рамос. — С помощью вот этого, — ответил Старик, показав на очки. — Очки у врача были точно такие же, как у туриста, упавшего в обморок. Если вы внимательно смотрели, как этот тип выходил из самолета, то, наверное, заметили, что из-за яркого солнца он надел темные очки.

Это было логично. Но затем, еще находясь на летном поле, задолго до входа в здание аэропорта, он вопреки всякой логике снял темные очки и надел другие, со светлыми стеклами. Почему он это сделал? Да потому, что в здание надо было войти именно в этих очках, чтобы облегчить их обмен, не привлекая внимания. Мозг должен был находиться в аэропорту в таких же очках. Вспомните, во время сцены обморока врач снял с пациента очки и положил их на пол. Затем он то же самое проделал со своими очками. Потом врач бросился бежать по коридору к автобусу, чтобы вернуть очки пострадавшему. Я убежден, что врач передал ему свои очки. На столе лежат фотографии, сделанные с диспетчерской вышки. На них вы можете увидеть все манипуляции с очками.

Если наши предположения правильны, Умному предстоит проявить текст информации, а это очень трудно сделать. Здесь, на столе, находятся все данные, которые нам удалось собрать о туристах, включая и этого типа. Поскольку достаточных доказательств тогда у нас не имелось, досмотр багажа тщательным не был. Поэтому нельзя исключать, что таблетки или порошок для проявления провезены в чемодане. Если это не так, Умный будет искать проявитель сам или кто-то его ему доставит. Что касается врача, который, по моему предположению, и является Мозгом, то это хитрый, опытный агент. Но, если все пойдет как надо, вскоре он будет сидеть здесь, перед нами.

Старик замолчал на минуту, отпил из стакана воды и продолжал:

— Вспомните, одна из предпринятых нами мер состояла в регистрации номеров всех транспортных средств, которые приезжали сегодня в аэропорт. Так вот, если Мозг был на своей машине, у нас есть хорошая ниточка. Кроме того, не забывайте, о чем мы говорили раньше. Я имею в виду маршрут движения Роберто и поездку Ф-1 на автостоянку у паромной переправы. Все это наводит на мысль, что Мозг либо живет в том районе, либо проводит там свои встречи.

Наш план будет таким. Агилар обратится в министерство транспорта и выяснит там все детали, связанные с машинами, побывавшими в аэропорту. По номерам машин можно определить фамилии и адреса владельцев. Далее, мы не знаем, является ли Мозг действительно врачом или только сыграл эту роль в аэропорту. Нужно проверить фамилии и адреса всех врачей, фельдшеров, особенно тех, кто проживает в районе зоопарка. Этим займется Рамос. — Старик подошел к Рамосу: — Некоторые его приметы нам известны: белый, слегка полноватый, лет пятидесяти — шестидесяти. Тебе это поможет. Старик вернулся в свое кресло:

— Сейчас мы опять посмотрим фильм. Надо проанализировать, насколько соответствует наша гипотеза тому, что мы увидим. Агилар попросит сделать фотокопии тех сцен, где будет появляться Мозг. Потом составим фоторобот и разошлем его по адресам. Очень важно, чтобы каждый комитет защиты революции в городе получил эту фотографию с телефонами, по которым следует звонить, если будет обнаружен этот тип. Я еще раз изучу все материалы, связанные с Роберто, и буду координировать действия первой и второй групп, работающих с туристами. Теперь давайте смотреть фильм.

Два часа спустя Старик спросил:

— Ну, как наша гипотеза?

Офицеры одобрительно закивали.

— Хорошо, — сказал Старик. — Нас ждет довольно хлопотное утро. Нельзя терять ни минуты. Каждый знает, что ему делать. Приступайте сразу к работе. Завтра встретимся здесь в десять часов утра. Все.

* * *

Пока туристы готовились к поездке в Сороа, а маленькая «альфа» везла под охраной Роберто, в гаванском управлении госбезопасности четыре офицера анализировали работу, проделанную в течение ночи. Полтора часа спустя они отправились отдыхать.

Рамос и Агилар шли по коридору вместе. В этот момент они увидели секретаршу Рамоса, которая подавала им знак рукой. Оба ускорили шаг.

— Вас вызывают к телефону, капитан.

Рамос взглянул на Агилара и с недовольной миной на лице направился к телефону.

— Слушаю. Да, это я. Где ты? А остальные товарищи? А арестованный? Хорошо, не беспокойся.

Агилар, слушавший разговор, сразу сделал вывод, что произошло что-то важное, связанное с Роберто.

Положив трубку, Рамос не сказал ни слова. Его мысли были сосредоточены на одном: возможен ли побег Роберто?

— Что случилось? — спросил Агилар.

— Товарищи, перевозившие Роберто, попали в аварию. Мне звонил лейтенант Рамирес. Он и Роберто находятся в клинике на улице Корралес. Остальных отправили в больницу. К счастью, никто не погиб. Моя забота сейчас — Роберто. Самое логичное для него — попытаться бежать. Нужно поехать к Рамиресу. Возьми с собой нескольких человек и прими меры, чтобы Роберто не удрал. Я займусь теми, кого отправили в Фахардо. Встретимся здесь.

Агилар надел фуражку и, направляясь к двери, попросил:

— Вызови машины, пока я спущусь.

Рамос принялся звонить по телефону, а Агилар быстро спустился по лестнице и остановился возле входа. Ждать пришлось недолго. Через несколько минут из бокового проезда появились две патрульные машины.

Поездка заняла около часа. Возвратившись, Агилар и Рамирес доложили Рамосу обо всем, что произошло.

Выслушав их доклад, Рамос начал изучать висевший на стене план города. Никто не произнес ни слова, но все трое думали об одном.

— Капитан, — проговорил наконец Рамирес, — а что, если усилить патрулирование в этом районе и отдать приказ о задержашш Роберто?

Рамос перевел взгляд на лейтенанта. Он понял его вопрос, как понял и другое, нечто более важное: Рамирес чувствовал себя виноватым в том, что арестованный сбежал. И если бы ему позволили, он поднял бы на ноги всю Гавану, лишь бы схватить Роберто.

— Именно об этом я и думал. Но прошло слишком много времени. Скорее всего, он уже «лег на дно» в каком-нибудь месте, — сказал Рамос, а подойдя к лейтенанту, добавил: — Вы не должны чувствовать себя виноватым, это был несчастный случай. Вы сделали все, что могли. Теперь отправляйтесь отдыхать и ни о чем не беспокойтесь. Днем раньше или днем позже, но этот человек будет в наших руках.

Пожав руку Рамосу и Агилару, лейтенант Рамирес вышел из кабинета.

— Он — настоящий товарищ! — воскликнул Агилар, закрывая дверь.

— Я знаю его не один год, — поддержал его Рамос. — Он умный, смелый и простой. Словом, замечательный парень. Вот и сейчас: только оправился после аварии, а уже думает о работе. С такими людьми любое дело по плечу.

Агилар подошел к плану города и воткнул булавку с красной головкой на пересечении улиц Корралес и Монсеррат. Рамос последовал его примеру и обвел красным карандашом район Альтурас у зоопарка.

Потом они сели. Разговор возобновил Лгилар:

— Ты только что сказал, что, скорее всего, Роберто «залег» в каком-нибудь месте?

— Может, там, куда он должен был направиться по прибытии. Вероятно, это квартира Мозга. Вот почему я обвел на плане красным карандашом район Альтурас у зоопарка. — Рамос нажал одну из кнопок селектора: — Соедините меня с майором.

Через несколько секунд в аппарате послышался женский голос:

— Капитан, майора нет на месте.

— Он ничего не просил передать мне?

— Нет. Он сказал только, что будет дома. Позвонить ему?

— Спасибо, я сам позвоню. — Рамос убрал палец с кнопки селектора и стал звонить по телефону, но никто ему не ответил.

— Кажется, его нет.

— Может, Старик спит? — предположил Агилар, подавив зевок.

— Может быть. Тебе тоже неплохо бы вздремнуть пару часов. Но прежде нужно, чтобы помимо фотографии Мозга, которую мы уже заказали, изготовили фотографию Роберто. Ты сможешь заняться этим сейчас?

— Да, конечно. Давай фотографию.

Рамос открыл металлический сейф и протянул фотографию Роберто:

— Потом пойдешь немного поспишь. Позже я заеду за тобой.

Взяв у Рамоса фотографию, Агилар отправился выполнять задание.

В десять часов вечера, после того как Рамос заехал за ним, предварительно позвонив Ферра, все снова собрались в кабинете майора. Старик поставил на стол портативный магнитофон и сказал:

— Давайте послушаем доклад лейтенанта Масагера. Это наш «турист», которому поручено наблюдение за прибывшей группой иностранцев.

Он нажал кнопку, и в течение получаса все внимательно слушали запись.

Когда пленка кончилась, майор сказал:

— А теперь проанализируем ситуацию и сопоставим соображения, которые возникли у каждого из нас.

— Проживающий в номере 1325 и упавший в обморок турист — одно и то же лицо? — спросил Агилар.

— Да, — подтвердил Старик.

Ферра с силой загасил окурок в пепельнице.

— Масагеру известно об этом? — задал он вопрос. Старик ответил не сразу. Сначала он закурил сигарету и только потом сказал:

— Он не знает этого. Я хотел, чтобы информация группы, работающей в отеле, была совершенно объективной.

— Это позволяет нам теперь сделать очень важный вывод, — заметил Ферра. — По двум разным каналам мы пришли к одному и тому же человеку — Майклу Бартону.

— Я бы сказал иначе, — произнес Агилар. — Мы пришли к человеку, который называет себя Майклом Бартоном. Скорее всего, его зовут иначе.

— Ну, в этом нет сомнения, — сказал Старик. — Относительно гостя из номера 1325 у нас уже есть план. Реализацию его мы начнем, как только получим разрешение руководства. — Старик бросил окурок в пепельницу и продолжал: — Теперь подведем итоги. Фотографии Роберто и Мозга нам передадут завтра утром. К вечеру они будут во всех зональных комитетах защиты революции города, а в четверг — в каждом из квартальных комитетов. Завтра, в среду, их будут иметь все наши сотрудники и патрульные команды. Так?

— Так, — ответил Рамос.

— Завтра вечером, — продолжал Старик, — у нас будут все данные на владельцев машин, которые находились в аэропорту в понедельник. Завтра же обе фотографии будут на всех вокзалах страны. У нас многочисленная сеть такси, поэтому надо распространить фотографии и среди таксистов. Если кто из интересующих нас лиц воспользуется этим видом транспорта, водитель должен будет связаться с диспетчерской по радио, назвавшись Тридцать пятым.

Рамос открыл записную книжку:

— Завтра же у нас будут данные обо всех медиках, живущих в районе зоопарка.

На несколько минут в кабинете воцарилось молчание. Старик закурил новую сигарету и возобновил разговор:

— Давайте уделим несколько минут Роберто. Задание, с которым его заслали на Кубу, он выполнил. Сейчас он, видимо, затаился. Все принимаемые нами меры могут иметь эффект только в том случае, если Роберто начнет передвигаться. Мы не должны забывать, что имеем дело с хорошо подготовленной группой агентов ЦРУ, которые доказали, что умеют работать. Я говорю об этом потому, что самое логичное в сложившейся ситуации — держать Роберто взаперти. Это затрудняет наши действия и в значительной мере снижает эффективность предпринятых нами мер. Так что теперь следует выяснить, какое решение они примут: будут вывозить его из страны сейчас или станут ждать, пока все успокоится? Первый вариант означает, что им надо действовать в момент наивысшего напряжения наших сил. Второй вариант плох для них тем, что с каждым днем возрастает опасность быть раскрытыми. Нужно подумать над этим. Кроме того, нам неизвестно, намеревается ли Роберто уходить в одиночку или в составе всей группы. И об этом надо подумать. Дальше...

Стук в дверь прервал его.

— Войдите, — громко сказал он.

В кабинет вошел дежурный офицер с пакетом в руке:

— Получено десять минут назад.

— Хорошо. Спасибо.

Офицер вышел. Старик прочитал адрес на пакете:

— Это тебе, Рамос.

Тот взял пакет и, открыв его, стал читать вслух:

— «Дорогой товарищ Рамос! Посылаю это письмо в надежде, что у тебя, твоей семьи и друзей все благополучно. Мои дела идут хорошо. Я пишу, чтобы не потерять контакт с тобой, как мы и договаривались при моем отъезде. Здесь, в СССР, я встретился со многими товарищами, которых давно не видел. В общежитии живет много наших студентов с разных факультетов.

Перемена климата поначалу вывела меня из строя: я заболел гриппом. Врач сказал, что через неделю я буду на ногах, потому что мое заболевание вызвано резкой сменой температуры. Представь себе, что здесь, в Москве, сейчас всего два градуса.

Это письмо и открытка свидетельствуют, что я не забываю, о чем мы с тобой говорили. Я прекрасно помню все, что ты мне сказал. Я понимаю, что я студент, а не турист. В мою первую сессию я получил хорошие отметки, пользуюсь уважением среди своих товарищей. Сейчас я очень много занимаюсь, потому что приближается следующая сессия, а я хочу получить хорошие отметки. Те, кто добьется лучшего балла, будут участвовать в одном важном для нас мероприятии. Здесь устраивается традиционная встреча кубинских студентов.

Теперь о спорте. Продолжаю заниматься дзюдо и плаванием. Дзюдо занимаюсь в самом институте. Плаванием — а это мой любимый вид спорта — занимаюсь в бассейне, расположенном поблизости от общежития. Вода, конечно, очень холодная. Это заставляет меня скучать по теплой воде наших бассейнов в Гаване.

Хотя учебный курс трудный, об отдыхе мы не забываем. Больше всего мне, конечно, нравятся экскурсии по различным историческим и достопримечательным местам Москвы. В таких поездках не только отдыхаешь, но и узнаешь много интересного.

В следующих письмах я напишу тебе обо всем более подробно. Это письмо придет незадолго до твоего дня рождения. Если память мне не изменяет, на этот раз тебе исполнится тридцать три. Поздравляю от всего сердца. С революционным приветом Антонио».

Рамос посмотрел на присутствующих. Он встретил один понимающий взгляд и два полных изумления. Улыбнувшись и держа письмо в левой руке, он начал что-то заносить в записную книжку. С каждой минутой его лицо все больше озарялось радостью. Он вручил записную книжку Старику, и тот, быстро прочитав написанное, встал:

— Хорошая работа! А письмо подлинное?

Рамос подошел к Старику:

— Без сомнения. Шифр совпадает точно. Если бы письмо было написано другим человеком или под угрозой, то не хватало бы одного элемента. — Рамос посмотрел на товарищей и пояснил: — Простите. Я так обрадовался, что совсем забыл сказать вам, от кого это письмо. Это от одного нашего товарища — Р-15. Уже много лет он работает в логове врага. «Почтовый ящик», использованный им на этот раз, свидетельствует о срочности и важности информации. В письме, которое я прочитал, содержится сообщение и для нас. Идите сюда.

Ферра и Агилар подошли к столу Старика, и тот прочитал вслух:

— «Контакт в аэропорту — врач и турист. Следующая встреча в бассейне Сороа в четверг. Выезд всей группы в субботу». — Он прикрыл папку, лежавшую на столе, и, взглянув на программу пребывания туристов, произнес: — Ясно совершенно ясно. Первая часть сообщения подтверждает наши предположения. О второй стоит поговорить. Полагаю, что в Сороа будет сделана еще одна попытка передать информацию. Бартон уезжает в конце недели, и по пустякам они не стали бы рисковать. В Сороа намечена последняя встреча. Третья часть сообщения немного проясняет наши сомнения. Мы теперь знаем, что в субботу они хотят уйти все. Начнем...

Телефонный звонок прервал его.

— Слушаю... Да, все четверо пока здесь... Нет, не беспокойтесь, нам осталось немного... Да. Через полчасика будем спать... У меня на завтра для вас есть кое-что интересное... Принят? Целиком? Хорошо. До свидания. — Старик положил трубку и сказал: — Звонил шеф. Беспокоится за нас. Знает, что мы уже две ночи не спим, и это его волнует... Вернемся к тому, на чем мы остановились. Имеющаяся информация позволяет нам предпринять ряд мер. Во-первых, мы сократим число сотрудников, работающих в отеле. Мы теперь знаем, что наша цель — Майкл Бартон. План, о котором я упоминал, принят. Учитывая поздний час, отложу объяснения на завтра.

Во-вторых, сейчас, как никогда, нужно держать под контролем Ф-1 и Пабло. Нет никаких сомнений, что они тоже будут в Сороа и сыграют свою роль в операции, намеченной на четверг. Ф-1 мы арестуем, но не сегодня и не завтра. Мы сделаем это в четверг утром, до того, как они начнут запланированную операцию. Все надо делать без шума. Необходимо помнить, что Сороа — туристский центр, где много отдыхающих. И все же следует так провести операцию, чтобы стало известно, что мы арестовали Ф-1. Очень важная деталь: Ф-1 надо взять на глазах у прохожих, но так, чтобы рядом с ним не было его сообщников. Операцией будет руководить Ферра. Тебе следует узнать через «Кубатур» фамилии всех, кто зарезервировал путевки в Сороа на эту неделю.

Захват Ф-1 в такой форме преследует ряд целей. Первая цель — затруднить операцию, намеченную ими на четверг. Поскольку мы его арестуем за несколько часов до нее, им придется изменить план действий. В этих условиях весьма возможно появление на поверхности и Мозга. Вторая цель — чисто психологическая. Узнав, что арестован Ф-1, они наделают ошибок. И одна из таких ошибок может вывести нас на Роберто.

Несколько минут длилось молчание. Потом заговорил Агилар:

— Я согласен со всем, что вы сказали, но есть один момент, который меня беспокоит. Если мы арестуем Ф-1 так, как вы говорите, нет ли риска, что Мозг скроется? Ведь Ф-1 знает его и ему известно, где он живет. Кроме того, нет ли риска, что они ускорят завершение задуманной операции?

Старик ответил не сразу:

— Что касается первого пункта, твои опасения обоснованны. Да, мы рискуем. Но, во-первых, мы арестуем Ф-1, когда он будет один. Это позволит нам продолжать слежку за Пабло. Через него, даже если Мозг ускользнет от нас в Сороа, мы опять сможем выйти на группу. Во-вторых, это произойдет в четверг, а сегодня лишь вторник. Завтра будет запущена в ход подготовленная нами машина, и, возможно, нам ничего не придется делать из того, о чем мы говорим. Не забывай также, что нам известно, как выглядит Мозг. Если мы увидим его в Сороа, то наверняка узнаем. Кстати, если Мозг будет там, мы не станем его брать до их отъезда. Это приказ шефа. И еще одно. Вполне вероятно, что Мозг изменит свою внешность для поездки в Сороа. Что касается их отъезда, то я не думаю, чтобы они могли его ускорить. Не все зависит от них. Вероятнее всего, за ними приедут. Если вопросов больше нет, идем спать. Завтра у нас напряженный день. Встретимся здесь в половине девятого.

* * *

На следующее утро Старик и Рамос встретились, как и было намечено. В ожидании остальных они с удовольствием пили кофе.

— Который час? — спросил Старик.

— Без двадцати девять.

— Где Ферра и Агилар?

— Я их только что видел.

Старик нажал одну из кнопок селектора:

— Ферра!

Вместо капитана ответил женский голос:

— Его нет.

— Он сказал, где его найти?

— Нет, но он в здании.

— Вы видели его одного?

— Нет. С ним был капитан Агилар.

— Хорошо, спасибо. Что-то случилось, и в этом «что-то» участвуют Ферра и Агилар, — сказал Старик, обращаясь к Рамосу.

В дверь тихо постучали. Старик разрешил войти. Дежурный офицер вручил ему маленький желтый конверт и вышел. Старик прочитал адрес на конверте и нахмурился. Он медленно вскрыл конверт и молча стал рассматривать красивую открытку.

Открытка поступила от связного агента Х-23. Розовый цвет лепестков означал, что контакт с агентом потерян.

Обуреваемые одними мыслями, Старик и Рамос молчали. Роберто частично удалось выполнить свое задание, и теперь Х-23 оказался в опасности. Как помочь ему? Размышления офицеров были прерваны резким телефонным звонком.

— ...Да. Позвони в отделение Пинара. Пусть держат наготове патрули. Сам зайди сюда. — Рамос положил трубку и встретился взглядом со Стариком: — Это Ферра. Пабло и Ф-1 отправились в Сороа.

Старик опустился в кресло и в течение нескольких минут искал что-то в своей рабочей тетради.

— Поступило вовремя? — неожиданно спросил он.

— Что?

— Я имею в виду сообщение, которое мы направили Х-23.

— У нас есть подтверждение от связного, но неизвестно, когда он потерял контакт с Х-23 — до или после этого.

— Сколько времени потребуется на установление контакта со связным?

— Это можно сделать завтра, часам к четырем.

— А другого канала нет?

— Есть, но времени уйдет больше.

— Необходимо установить контакт со связным и уточнить положение Х-23.

Легкий стук в дверь прервал их разговор.

— Войдите.

Дверь открылась. Вошли Ферра и Агилар.

— Мы задержались, поскольку по дороге сюда нам сообщили, что Ф-1 и Пабло выехали из дома.

— Рамос мне об этом доложил. Только что получено сообщение от связного Х-23: он потерял с ним контакт. Но думать о худшем еще слишком рано. — Старик помолчал и затем спросил: — Как с фотографиями?

Ферра открыл свою рабочую тетрадь:

— Все наши патрули и таксисты уже имеют их, В настоящий момент фотографии доставляются в зональные комитеты защиты революции и на вокзалы страны.

— А как с владельцами машин?

— Они будут известны через час.

— Рамос, выясни то же самое о машинах, прибывших в Сороа, — приказал Старик. Он сделал несколько пометок в рабочей тетради и затем спросил: — О медицинских работниках, проживающих в районе зоопарка, что-нибудь узнали?

Ответил Рамос:

— В этом районе живут одиннадцать врачей, пять фельдшеров, три стоматолога, два фармацевта и двадцать три студента-медика. В настоящий момент наш сотрудник анализирует полученные данные, пользуясь фотороботом. Его сообщение должно поступить с минуты на минуту.

И будто в подтверждение его слов зазвонил телефон. Рамос поднял трубку:

— Слушаю. Да, это я. Что? Ты уверен? Хорошо, приезжай сюда.

— Что произошло? — поинтересовался Старик.

— Один стоматолог, практикующий на дому, по описаниям похож на фоторобот Д-45. Примерно через полчаса наш сотрудник будет здесь.

Старик закурил и посмотрел куда-то вдаль, затем спросил:

— А завтра утром у всех местных комитетов защиты революции будут фотографии?

— Да, у всех, — заверил его Рамос.

Старик открыл одну из папок, лежавших на столе:

— Сейчас я познакомлю вас с планом в отношении туриста из номера 1325...

Обсуждение действий, предусмотренных этим планом, продолжалось два часа. Потом Старик вызвал лейтенанта Санчеса и часа полтора беседовал с ним. Информация лейтенанта оказалась очень ценной. Судя по всему, кольцо вокруг Мозга сжималось.

— Ферра, отправляйся в Сороа и действуй в соответствии с намеченным планом, — приказал Старик.

Зазвонил телефон.

— Слушаю... Да... Хорошо... — Старик положил трубку, и на его лице появилась улыбка. — Это из отеля. На шляпе Майкла Бартона обнаружены инициалы «М» и «С», а ведь по логике вещей должны быть инициалы «М» и «Б». Значит, как уже отмечал Агилар, Бартон вовсе не тот, за кого себя выдает. Готовь, Рамос, шифровку для связного Х-23. Пусть проверят, не отсутствует ли кто из их сотрудников с инициалами «М» и «С». Агилар, ты свое задание знаешь. Выбери кого-нибудь в помощники и отправляйся.

* * *

Агилар выбрал лейтенанта Мехиаса. Этот офицер уже четыре года работал в управлении госбезопасности и отличался потрясающей наблюдательностью. Ему-то и поручили произвести обыск в номере 1325, причем сделать это так, чтобы не осталось следов.

Около трех часов дня лейтенант Мехиас со всеми принадлежностями слесаря-водопроводчика вошел в номер 1325. Окинув взглядом помещение, он надел резиновые перчатки, уселся на пол и стал внимательно разглядывать огромный комод, расположенный справа от него. Он заметил, что один из ящиков приоткрыт. Потом так же внимательно изучил платяной шкаф и другую мебель.

Его внимание привлек чемодан. Замки на нем были не заперты. «Стоит поднять крышку, и он открыт, — подумал Мехиас. — Слишком уж просто». Он тщательно осмотрел бока чемодана. Его взгляд задержался на язычке галстука, высунувшемся с одной стороны. «Это первая ловушка», — отметил он и продолжил осмотр. Вскоре он нашел и вторую ловушку — тонкий волосок, опечатавший чемодан.

Мехиас встал и направился к ящику с инструментами — неизменному спутнику каждого слесаря. В его правой руке появились три пластиковые коробочки, а в левой — отвертка, шпатель и плоскогубцы. Он вошел в санузел, снял сифон под раковиной и с помощью шпателя соскреб содержимое внутренней поверхности труб. Влажная масса оказалась в одной из коробочек. Затем он поставил сифон на место и повторил операцию со сливным отверстием ванны и со сливной решеткой на полу.

Очень долго осматривал Мехиас кресло, стоявшее в номере. Не найдя ничего подозрительного, он устроился в нем. С момента появления в комнате лейтенант все время помнил о том задании, которое ему пришлось выполнять несколько месяцев назад. Именно поэтому он и сел сначала на пол. В тот раз не замеченная им ловушка чуть не привела к провалу деликатного поручения.

Мехиас снова стал осматривать все вокруг. «Итак, он оставил приоткрытой дверцу шкафа, ящик комода и ящик ночного столика. Небрежность? Нет, не думаю... Судя по тому, что о нем говорили, это опытный агент. А кроме того...» Мелькнувшая мысль прервала цепь его рассуждений. Ему захотелось закурить, но он знал, что этого делать нельзя. Он спрятал пачку сигарет в карман и с помощью маленькой металлической линейки стал измерять, на какое расстояние приоткрыта дверца шкафа. Потом осторожно открыл ее. В шкафу висели на плечиках две рубашки. Одной рукой он прижал плечики, чтобы они не сдвинулись с места, а другой обшарил карманы — ничего. Его взгляд упал на три пары ботинок, стоявших внизу. В одной из них он узнал ботинки, в которых Майкл Бартон был в аэропорту в день прибытия на Кубу.

Запомнив положение ботинок, Мехиас взял один из них в руки. Заглянул внутрь. Сильно потряс. Потом, осмотрев резиновую подошву, поставил ботинок на место и взял другой. Он ничем не отличался от предыдущего. Мехиас сравнил их по весу. «Кажется, этот чуть полегче, — определил он и стал изучать его внимательнее. Взгляд Мехиаса задержался на каблуке. — Должно быть, здесь». Попытка повернуть каблук вправо ничего не дала. Тогда он повернул его влево — и половина каблука подалась. «Вот оно что! Значит, именно здесь он прятал информацию». Вернув каблук в прежнее положение, лейтенант поставил ботинки на место. Закрывая дверцу шкафа, он точно выверил размер щели, чтобы все было как раньше.

Лейтенант опять уселся в кресло и несколько минут раздумывал об увиденном, потом взглянул на часы, резко поднялся и отправился на балкон. Его следующей целью был пластмассовый самосвал.

Выйдя на балкон, Мехиас сразу заметил его в углу. Положив по спичке перед каждым из колес, он поднял игрушку и острым ножом поскреб кузов. Отделившуюся пыль собрал в коробочку и поставил самосвал на место.

Осмотр был закончен, и Мехиас вышел в коридор, где его появление сразу же было зафиксировано на экране телевизора в контрольном пункте, оборудованном сотрудниками госбезопасности в отеле. Он завел мотор маленького «пикапа» с эмблемой «Городское хозяйство» и уехал.

* * *

Члены квартального комитета защиты революции Бланка и Рауль дежурили этой ночью, патрулируя в том квартале, где в одном из домов укрывался Роберто.

— Рауль, как ты думаешь, где он может прятаться? — спросила Бланка.

— Мало ли где! Если у него есть сообщники, то весьма вероятно, что он укрылся в доме одного из них. А может, он спрятался где-нибудь в пещере, то есть его вовсе нет в Гаване. Значит, выслеживать его — это все равно что искать иголку в стоге сена. Но его ищут все, и ему не удастся скрыться.

Комитетчики остановились на перекрестке и посмотрели на пустынную в эти часы улицу.

— А по-твоему, где он может скрываться? — спросил Рауль.

Бланка немного помолчала:

— Я думаю так же, как и ты. Для нас главное — не пропустить появление незнакомца в квартале. Но пока я никого не встречала.

Комитетчики присели отдохнуть на низкий каменный заборчик у входа в один из домов. Они и не подозревали, что расположились всего в каких-нибудь двадцати метрах от того места, где укрывался Роберто. Внезапно Бланка насторожилась.

— Ты заметил? — прошептала она. — Мне показалось, что там, в доме напротив, что-то сверкнуло.

Рауль посмотрел на дом, указанный Бланкой:

— Я ничего не вижу.

— А я видела, как внутри дома что-то сверкнуло. Как будто кто-то зажег спичку...

— Послушай, Бланка. Сегодня утром я косил здесь газон, присел отдохнуть вот на этот заборчик и обратил внимание, что дверь дома опечатана. Я сходил во двор попить воды из крана и не заметил ничего подозрительного.

— И все же уверяю тебя: там только что что-то зажигали.

Не дожидаясь ответа своего товарища, Бланка направилась к дому. Не прошла она и пяти метров, как Рауль догнал ее. По тротуарчику, огибавшему дом, они подошли к задней двери. Она была заперта. Они приоткрыли деревянные жалюзи на окне гостиной, но в кромешной тьме, царившей внутри, ничего не рассмотрели. Заглянули в окно кухни. Там тоже было темно. Рауль чиркнул спичкой.

— Ты видел? — тихо спросила Бланка.

— Да.

Им удалось разглядеть на столе две банки сока и пакет с печеньем. Они сразу же вернулись на улицу.

— Веди себя так, будто ничего не заметила, — сказал Рауль. — Если внутри кто-то есть, он наверняка сейчас следит за нами. Давай опять сядем на заборчик. Я достану сигарету и громко попрошу тебя принести спички. Ты пойдешь домой и позвонишь в управление госбезопасности. И прошу тебя: ничего не преувеличивай. Скажи только, что в этом доме кто-то был или кто-то есть. Понятно?

— Понятно.

Через семь минут в управлении госбезопасности города зазвонил телефон.

* * *

Этой ночью Роберто не спалось, и он решил посидеть в гостиной послушать музыку. Ему захотелось курить, и он, чиркнув спичкой, затянулся последней сигаретой, остававшейся в пачке. Бросив спичку в угол, подошел к окну. И сразу увидел парочку, сидевшую на противоположной стороне улицы.

Не колеблясь ни секунды, Роберто потушил сигарету. Он видел, как парочка подошла к дому. Прижавшись к стене, Роберто приготовил пистолет. Дыхание у него перехватило. По спине поползли мурашки. Прошло несколько секунд, показавшихся ему вечностью. И вновь до него донесся шум шагов. Они приближались. Он сжал рукоятку пистолета, но шаги вскоре стали удаляться.

Роберто очень хотелось выглянуть в окно, однако он сдержал себя. Когда же через несколько минут он посмотрел в него, то увидел парочку на прежнем месте. Мужчина вытащил сигарету и попросил женщину принести из дома спички. «Кажется, пронесло», — улыбнулся Роберто.

* * *

«Фиат» сравнительно легко преодолел подъем и, проехав еще немного, затормозил. Несколько минут Агилар оставался за рулем. «Если все пойдет так, как задумано, кольцо вокруг Мозга замкнется через несколько минут», — подумал он и, выйдя из машины, направился к дому с вывеской «Комитет защиты революции». Его взгляд задержался на шестиэтажном здании в конце улицы.

Агилар вошел в подъезд и тихонько постучал:

— Мама дома?

Едва он задал этот вопрос маленькой девочке, которая открыла дверь, как послышался женский голос:

— Вам кого?

Агилар посмотрел на миловидное лицо хозяйки:

— Будьте добры, я хотел бы переговорить с председателем комитета.

— Проходите, садитесь. Она сейчас придет.

Агилар оказался в уютной комнате, сел в кресло. Прошло несколько минут. Из состояния задумчивости его вывел вопрос:

— Вы по какому делу, товарищ?

— Вы председатель комитета?

— Да.

Агилар достал удостоверение и предъявил его женщине. Посмотрев на документ, она сказала, садясь на стул:

— Слушаю вас.

— Вы получили эти фотографии сегодня утром? — спросил Агилар и протянул ей фотографии.

— Да.

— Кто-нибудь в вашем квартале походит на одного из этих людей?

Женщина встала и пошла к телевизору. На нем под яркой салфеткой лежали фотографии. Она взяла их, вернулась к столу.

— Этого я не видела никогда, — сказала она, указывая на фотографию Роберто.

— Вы уверены?

— Да, уверена.

— А другого?

— Как вам сказать... По-моему, он похож на одного доктора, но этот доктор не может быть тем человеком, кого вы ищете.

— Почему?

— Этот доктор давно изменил свои взгляды. Когда у него отобрали кабинет, он не покинул страну, хотя и получил на это разрешение.

Агилар внимательно посмотрел в глаза женщине и несколько секунд молчал, потом вытащил из рабочей тетради, лежавшей у него на коленях, карточку с фотографией и данными Мозга. Она все прочла и внимательно изучила фотографию.

— Это тот самый доктор, о котором вы говорили? — спросил Агилар.

— Да, тот самый.

— Что за люди к нему ходят?

— Сейчас мало, а раньше ходили многие. Он отличный мастер своего дела.

— Что значит «раньше»?

— Что-нибудь с год назад.

— А почему, по-вашему, визиты сократились?

— Думаю, это связано с нехваткой материалов.

— Каких материалов?

— Тех, которые используют стоматологи.

— Вы бывали у доктора?

— Да, дважды. Один раз он ставил мне пломбу, в другой раз — во время переписи.

— Расположение комнат в квартире помните?

— Да.

— Смогли бы нарисовать план?

— Понимаете, я не умею рисовать, но вместе, я думаю, у нас что-нибудь получится.

— Хорошо. Мы сделаем план вместе, но не сейчас. А какой марки машина у доктора?

— По-моему, у него «форд». Да, точно, черный «форд».

— Теперь перейдем к самому главному...

Целый час беседовал Агилар с председателем комитета защиты революции. Закончив разговор, он, довольный, вышел на улицу. Окинул взглядом дом, где жил доктор. За домом сразу же начинался спуск к автостоянке у паромной переправы. «Да, конечно, из окна его квартиры автостоянка видна. Но ничего, гулять на свободе ему осталось недолго», — думал Агилар, направляясь к машине. Полчаса спустя он уже был в управлении.

— Вас ждут, — сказала секретарша.

— Кто?

— Лейтенант Мехиас.

Агилар вошел в кабинет, поздоровался с лейтенантом и спросил:

— Нашел что-нибудь?

— Кое-что. — Мехиас достал из маленького чемоданчика образцы, собранные в обследованном им номере. Он выкладывал на стол одну коробочку за другой: — С голубой этикеткой — это из раковины, с зеленой — из ванны, с желтой — со сливного отверстия в ванной комнате, с красной — с игрушки.

— Хорошая работа.

— Есть еще кое-что.

— Выкладывай.

— Бартон — очень хитрый агент. Я говорю это на тот случай, если кому-нибудь из наших придется иметь с ним дело в Сороа. Комната полна ловушек. В Сороа будет то же самое. Кроме того, я осмотрел его обувь и обнаружил, что те ботинки, в которых он приехал, имеют тайник в каблуке.

— Словом, если с ним была информация, то прятал он ее там?

— Так точно, — подтвердил лейтенант.

Агилар нажал кнопку селектора:

— Дуани!

— Слушаю.

— Пришли ко мне эксперта.

— Прямо сейчас?

— Да, дело срочное.

— Хорошо. Высылаю.

Через несколько минут явился эксперт.

— А, это ты, Орестес! — обрадовался Агилар. — Проходи, садись. Взяв в руки образцы, он сказал: — Необходимо как можно скорее провести их анализ. Дело срочное.

Орестес быстро осмотрел образцы.

— Сколько времени тебе понадобится? — спросил Агилар.

— Если работать на всю катушку, то пару часов, — поразмыслив, ответил тот.

— Ну так давай на всю катушку, — улыбнулся капитан.

Эксперт ушел.

— А для тебя у меня есть другое задание, — сказал Агилар Мехиасу, доставая несколько фотографий из ящика своего стола. — Вот этот человек, которого ты видишь на снимке, убил ополченца, воспользовавшись неизвестным нам оружием. Его зовут Альберто Монтеагудо. Нет нужды говорить, что он очень опасен. Сейчас он находится в Сороа вместе с другими членами группы. Ты поедешь сейчас туда. Будь осторожен. Старайся не привлекать к себе внимания. Альберто будет арестован в Сороа. Тогда и наступит твоя очередь. Тебе следует повторить все, что ты сделал в отеле. Главное — найти оружие. Всем остальным займутся другие... И еще, в Сороа ты найдешь вот эту машину... — И Агилар передал лейтенанту маленькую карточку.

Тот прочитал написанное и вернул карточку капитану.

— Ты должен поставить микропередатчик на ее приборной панели. Ясно?

— Ясно...

— Все... Пока...

— А место в Сороа мне будет зарезервировано?

— Не беспокойся. Там все будет в порядке. Иди.

Когда Мехиас ушел, Агилар мысленно взвесил все еще раз. Затем, будто подброшенный пружиной, вскочил с кресла и вышел из кабинета. Через пятнадцать минут он стоял перед Стариком.

Выслушав доклад Агилара, майор подошел к окну. Потом вернулся к столу и спросил:

— Ты уверен, что это тот самый человек?

— Уверен.

— С машиной подтвердилось?

— Да. Она была в аэропорту в тот день.

— Ты видел его сам?

— Нет.

— Откуда тогда тебе известно, что именно он был в аэропорту?

— Об этом говорят полученные данные. Кроме того, я принял меры, чтобы он находился под строгим наблюдением. Вскоре у нас будет его фотография.

— Наблюдение — это хорошо, — задумчиво сказал Старик, потом спросил: — Для машины все подготовлено?

— Этим занимается Мехиас.

— После окончания операции надо будет его поощрить.

— Да, он хорошо поработал.

Старик посмотрел на часы:

— Позвони в лабораторию, пора.

Через пятнадцать минут доклад эксперта был готов.

— Твое мнение? — спросил Старик, когда они ознакомились с результатами экспертизы.

— Мы не ошиблись. Для того чтобы проявить пленку, он использовал игрушку.

— Есть несколько пока еще неясных вещей, — начал рассуждать Старик. — Например, куда он дел проявитель. Вылил? Это не подтверждается экспертизой. Выплеснул с балкона? Нет. Это заметили бы товарищи, наблюдавшие за отелем из ближайшего здания. Вынес в чем-нибудь в коридор? Это показала бы киносъемка. В общем, пока неясно.

Дальше. События так закрутились, что мы чуть было не упустили очень важное обстоятельство. Мы до сих пор не знаем, зачем пожаловал Майкл Бартон. Можно ли предполагать, что человек такого ранга, как Бартон, приехал лишь затем, чтобы проследить за ходом выполнения задания? Нет. У них ведь сколько угодно технических средств, которые позволяют без всякого риска быть в курсе событий. Нам неизвестна должность, занимаемая Бартоном, но, судя по сообщению Х-23, это руководящий работник ЦРУ.

Что можно сказать по этому поводу? Побег Роберто оказался случайностью. Они наверняка предусматривали такую ситуацию: Роберто арестован, Мозг, Ф-1 и Пабло ожидают Бартона. Мы не должны забывать, что задача Роберто состояла в том, чтобы внедрить подслушивающее устройство, а затем, видимо, предполагалось его освободить. Они попытались бы сделать это в любом случае — если бы Роберто сумел добиться нашего доверия или если бы он попал в какой-нибудь исправительный лагерь и имел бы большую свободу передвижения. Если это так, то зачем он совершил нападение на Рамоса?

Я сегодня просмотрел съемку допроса три раза. Если помнишь, Роберто ударил Рамоса по зубам. Может, он рассчитывал, что ему придется обратиться к зубному врачу? Тогда еще это как-то объяснимо. В таком: случае их исходный план предусматривал проникновение по двум линиям. Одна — это передатчик, установленный Роберто. Другая — с помощью Мозга, стоматолога. Эта ситуация, видимо, планировалась до прибытия Бартона, но потом все изменилось. Кроме того, Мозг с компанией хотят покинуть страну в конце этой недели. Следовательно, Бартон прибыл для совместной работы с ними. Поскольку Мозг и его группа должны уехать, то кто-то заменит их. Этому человеку согласно исходному плану предстояло возглавить всю работу в период, когда был бы известен каждый наш шаг. Изменение обстановки заставило ЦРУ реорганизовать работу и принять целый ряд срочных мер. Для этого и потребовался такой опытный работник, как Бартон. Поэтому он и приехал.

Далее. Мы убедились в существовании нескольких «почтовых ящиков». До сих пор все наши действия были направлены только против агентов. Нелогично, чтобы Роберто укрывался у агента. Убежище ему предоставил либо кто-то из «почтовых ящиков», либо кто-то из членов группы. Это еще один момент для размышлений.

Если агенты отбывают, а среди них и тот, кто работал здесь в течение нескольких лет, то им нужно оставить кого-то вместо него. Так мы подходим к главному. Этот «кто-то» должен быть представлен разным лицам, составляющим преобразованную группу. Новые задания, видимо, содержатся в информации, которую Бартон передаст завтра в Сороа. И тут есть тоже важный момент. Наше внимание все время привлекает Ф-1. Он служит «термометром», так сказать, подсадной уткой. Его арест стал бы сигналом к смене плана действий. Если мы завтра арестуем Ф-1, то осуществление их планов затруднится, но еще неизвестно, во что это выльется.

Ты, Агилар, уже упоминал об этом: Ф-1 знаком с Мозгом и Пабло. Он знает, где они живут. В случае его ареста Мозг и Пабло поспешили бы скрыться. Если же держать их под наблюдением, то, возможно, они выведут нас на остальных участников группы. А если арестовать Ф-1, то мы их только вспугнем. — Старик отхлебнул кофе и улыбнулся: — Я не даю тебе слова сказать, извини. Теперь мне хочется услышать твое мнение.

Агилар, подумав, ответил:

— Что касается проявителя, то его, вероятно, вынес кто-то другой, например уборщица. Это легко проверить. Все остальное логично.

— Значит, ты со мной согласен?

— Полностью.

Старик пристально взглянул на Агилара:

— Будем менять наши планы. Предупреди Ферра, Рамоса и Мехиаса. А я переговорю с товарищами из Пинара.