XII.

Краули стоит наверху в боевой башне, у дальномера, рядом с пулеметчиком Дискором, и напряженно следит за быстро меняющимся положением своих сил и сил противника. Выполняя приказание начальника воздушного флота, 57 самолетов 3-й, 4-й и 5-й эскадрилий образуют теперь компактную массу; 3-я летит над 4-й и 5-й, прикрывая их от нападения сверху. Благодаря такому расположению удваивается сила огня во все стороны. Таким же образом сплотились 6-я, 7-я и 8-я эскадрильи и 9-я, 10-я, 11-я и 12-я эскадрильи левой колонны. Все же средняя и левая колонны находятся на несколько километров впереди, в то время как правая колонна все еще отстает после бомбовой атаки Парижа.

Французы приближаются с правого фланга. Это 12-й авиационный полк бомбардировщиков типа Бреге-61. Сначала кажется они хотят развить максимальную скорость и преградить путь головной английской колонне. Но они, повидимому, заметили, что расположение трех английских колонн делает невозможным этот Т-образный тактический маневр. Поэтому французы приближаются справа, в направлении на первую английскую колонну, они заметили ее изолированное положение.

Краули через дальномер наблюдает за французскими эскадрильями, которые идут теперь почти параллельным курсом, заметно приближаясь. «32 гектометра, 30...».

Вот вспыхивает бледно-желтый огонь. Французы открыли огонь. Появляются ряды белых облаков, но еще слишком далеко, разрывов не слышно. На-глаз трудно определить расстояние, в воздухе отсутствует сравнительный масштаб. «27 гектометров». Краули поднимает руку: «Внимание» — «26» — рука опускается: «Огонь!»

Гремит автоматическая пушка Дисмора. Перед самолетами Бреге появляются пять красно-коричневых облаков. Дистанционная трубка английских 37-мм гранат установлена на 2500 м. Поэтому положение точек разрыва впереди или позади цепи дает тотчас же возможность определить расстояние. Продолжительность горения дистанционной трубки на 2500 м была установлена на опытах, как практический предел для автоматической пушки. Правда, ее дальнобойность достигает 4000 м, но после 2500 м вероятность попадания быстро падает, в особенности по малым подвижным мишеням, какими являются самолеты.

Клеменс бьет из автоматической пушки из передней башни через правый борт. Белые светящиеся нити трассирующих снарядов тянутся во все стороны, словно гигантские руки играют в мяч гранатами. Самолеты Бреге тоже имеют по пушке, установленной в выдающемся носовом сиденьи наблюдателя, из которой они осыпают бортовым огнем поле обстрела в 180°.

Краули смотрит назад. Г-48, следующий вплотную за Г-46, выступив немного вправо и вперед, тоже находится в полосе обстрела. Также и Г-50, замыкающий звено отряда Б.

Теперь, когда приближается французская линия, открывает огонь отряд А. Это — воздушный бой эскадрилий.

Сила огня автоматических пушек достигает максимального эффекта. В боевых соединениях самолеты как бы привязаны м определенному месту внутри своей части. Изменения в направлении и в высоте могут производиться только в согласии с соседними самолетами, иначе при коротких боевых дистанциях грозит столкновение. Благодаря такой неизменности направления полета воздушных дредноутов, облегчаются обслуживание и наводка автоматической пушки.

Порывистых ветров, воздушных волн, создающих качку на самолете на небольших высотах, не бывает, на высоте в 7 000 м. Клеменс и Дисмор сидят у своих пушек, правый глаз у прицела, и выпускают короткие огневые очереди, в пять-десять выстрелов. Необходимо напряженное внимание, чтобы развивать в короткие благоприятные мгновения сильнейший огонь.

Французы летят двумя линиями, одна над другой: пять эскадрилий на 300 м выше других пяти. Сто самолетов Бреге против 57 самолетов Г. 3-й, 4-й и 5-й эскадрилий. Но французская тактика эластичнее. Отдельные, эскадрильи движутся змеевидными линиями, выгибаясь, чтобы стрелять, и затем опять выпрямляясь. Однако дистанции между эскадрильями у французов больше, чем у англичан, и это ослабляет французов. Полк растягивается в глубину на большее расстояние.

Краули видит, как одна из французских эскадрилий использует свою превосходящую скорость и легкой дугой приближается на 800 м, действуя из пушек и пулеметов с тем, чтобы опять быстро выпрямиться в основном направлении.

Минуты невероятного напряжения. Клеменс в передней, а Дисмор в средней башне настолько поглощены прицеливанием и установкой новых лент, что совсем не думают о неприятельских гранатах. При приближении французов Краули тоже хватается за рукоятку пулемета.

Внутри, в фюзеляже, в заглушенной кабине, радист Смит со специальным головным прибором принимает радиосигналы командира эскадрильи и отряда, механически записывая знаки на доске,, которую он передает затем наверх командиру Краули через наблюдательное окно. Нажатием клавиша радист подтверждает прием. Точное выполнение своих обязанностей внутри самолета еще более ответственно, чем работа бомбардиров и пулеметчиков, видящих врага и вымещающих на нем свою ярость в грохоте автоматических пушек и пулеметов.

— Проклятие! — Над правой поверхностью лопается французская граната.

Большая машина качнулась вокруг своей продольной оси — так сильно воздушное давление. Но самолет снова послушен руке Винтона. Краули смотрит на крыло. На этот раз благополучно, — элерон не поврежден. Только в нескольких местах поцарапана металлическая обшивка. Дешево отделались!

Яростно гремят обе пушки Г-47. Ага! Яркий, острый язык пламени вырывается из Бреге. Попали! Самолет горит, чадит и штопорит вниз.

— Ура! Ура! — кричит Краули охрипшим голосом.

Вот еще один... второй... три самолета противника падают вниз. Отряд А работает блестяще. Браво, отряд А! Огонь французов заметно ослабевает, становится менее точным.

Вдруг сверху становится темнее. Приближаются французские отряды истребителей; вот они идут в атаку. Пулеметы трещат. «Внимание! Противник вблизи». Самолеты стреляют. Наконец-то могут пострелять и механики! В действии все стволы, имеющиеся на самолете. Адский шум! В это время с правой! стороны приближаются две эскадрильи Бреге. Металл самолета дрожит и звенит. Краули дико кричит: «Ура!» Два французских одноместных истребителя падают вниз, недалеко от Г-46. Их сине-бело-красные знаки напоминают неподвижные стеклянные глаза. Тайлор и Элькс, оба механика из задней установки для пулеметов, машут Краули: «Это наша работа!»

Все происходит с невероятной быстротой. Краули поражен. Бортовые часы в командирской рубке показывают только 7 часов 04 минуты утра. Ему кажется невероятным, чтобы с момента первого выстрела стрелка продвинулась всего на 9 минут.

Минута покоя. Атака истребителей отбита. Высоко наверху еще тянутся стаи самолетов, готовые, как вороны, броситься на раненого зверя. Эскадрильи Бреге с правой стороны, отошли на 40 гектометров. Они вне досягаемости для выстрелов.

Но окончено ли сражение? Не пойдут ли французы снова в атаку? Как обстоит дело с боевыми припасами для автоматических пушек? Дисмор сообщает, что расстреляно 380 снарядов. Клеменс передает по переговорной трубке: расстреляно 310 снарядов. Для каждой автоматической пушки на борту имеется по 1 000 снарядов. Итак, остается еще больше половины боевого запаса. Но путь на родину еще далек.

Где же мы собственно находимся? Краули в течение четверти часа не имел свободной секунды, чтобы взглянуть на лежавшую внизу землю. Тогда едва внизу виднелся Бове; теперь самолеты должны были продвинуться на 50 км. вперед и, должно быть, находятся приблизительно над окрестностями Амьена: Да, хам, внизу, далеко, в серой дымке, стелющейся над землей, блестит серебряная полоска Соммы. Еще четверть часа, и они будут над открытым морем, вдали от неприятельской территории. Только бы благополучно добраться туда! Краули, как командир, чувствует всю ответственность за самолет и за девять человек экипажа. Они все держались прекрасно, хотя неприятельские гранаты разрывались угрожающе близко.

Только теперь Краули заметил, что средняя колонна, состоявшая из 7-й и 8-й эскадрилий внизу и 6-й наверху, летевшей на равной высоте с 3-й, переместилась с увеличенной скоростью направо и заняла место перед правой колонной. С правой стороны одновременно вынырнул новый противник — четырехместные Девуатины. Их можно было еще издали узнать по своеобразному, как бы обломанному фюзеляжу, оканчивающемуся тонкой стальной формой, на которой находились аппараты управления. Это французский четвертый полк истребителей. Девуатин — новейший тип самолета, построенный как средство борьбы с английскими самолетами Г. Восемь эскадрилий, стреляя, преграждают путь 6-й и 7-й эскадрильям, совершают поворот резким виражем, проносятся мимо английской линии делают еще один поворот. «Их полет не похож на Бреге», — думает Краули. Короткая команда: «Огонь». Клеменс и Дисмор уже открыли стрельбу из автоматических пушек.

Сильным толчком Винтона почти выбрасывает на руль. Оглушающий треск. Сильная качка. Первая мысль: «Все кончено!» Нет, машина держится, но руль высоты не поворачивается. Неужели он сбит огнем? Винтон и Вильямс испуганна смотрят друг на друга...

Винтон передает Вильямсу управление, открывает дверь и бежит через коридор к задней пулеметной установке. Там стоят механики Тейлор и Элькс и пристально смотрят на хвостовую часть.

Винтон понимает с первого взгляда: горизонтальный стабилизатор поврежден выстрелом, и регулятор руля прижат слева разорванной жестью. Винтон не раздумывает и действует с сомнамбулической уверенностью. Он тянет Тейлора за рукав и кричит ему на ухо:

— Я поползу на хвост, привяжите!

Он вырывает из ящика с инструментами ножницы для резки металла и молоток, засовывает их в кожаную куртку и ползет с Тейлором до края фюзеляжа. Скорей, скорей, от каждой секунды зависит судьба самолета! Винтон. поднимает заслонку и с трудом протискивается сквозь отверстие.

Рвет бешево ветер. Винтон смотрят на руль. Осталось еще! три метра. Тейлор качает головой: «Это самоубийство!» Винтон глядит вперед: там голова командира — это Краули.

— Ура! Ура! Марк! — он совсем вылезает наружу.

Тейлор обвязал вокруг груд» Винтона якорный трос, прикрепив его к парашютному поясу. Винтон ползет на животе с раскинутыми руками, головой вперед. Тейлор хочет удержать его за ноги, но он вырывается. Ветер порывом сносит его до откоса стабилизатора. Он так сильно ударяется головой, что на секунду закрывает от боли глаза и стискивает зубы. Цепляясь йогами за откос, Винтон продвигается еще немного вперед — к хвосту самолета. Теперь он останавливается. Тейлор натягивает и закрепляет трос.

— Повреждение — здесь.

Винтон вынимает ножницы и режет, напрягая все силы. Работа подвигается. Хорошо, что не повреждены нижние шпангоуты. Металлическая полоса вдавилась в регуляторы рулевых заслонок. Он отрезает ее и отбивает молотком. Молоток летит в пропасть.

Удача! Удача! Заслонка уже движется. Это уже заметил Вильямс за рулевым управлением. Все остальное не тронуто, если не считать нескольких отверстий в кожухе.

Теперь обратно, на этот раз против ветра при скорости в 200 км. Винтон вдруг мысленно видит себя, ничтожного, маленького, на хвосте гиганта-самолета, на высоте 7000 м в открытом воздушном океане между небом и землей.

Вокруг него трескотня и грохот. Ничего не поделаешь — он должен, должен! Тейлор тянет изо всех сил за трос. Винтон судорожно цепляется руками и ногами за фюзеляж. Только бы не свалиться. Он ищет опоры. Наконец окровавленные, одеревеневшие от холода руки хватаются за край люка. Тейлор втаскивает его за голову и плечи. Головой вперед он скользит в люк на пол. Затем ползет вперед мимо задней пулеметной установки.

Элькс смотрит на него с восхищением. Хромая, Винтон делает несколько шагов до кабины командира. Он громко кричит в ухо капитану донесение о повреждении. Марк крепко жмет ему руку.

Автоматическая пушка Дисмора непрерывно гремит. С другой стороны приближается Девуатин.

Винтон спускается из боевой рубки. Вдруг раздается оглушительный взрыв. Порыв воздуха валит Винтона с ног. «Попадание!» Он с трудом поднимается, его тело как бы налито свинцом, он ползет обратно вверх. Сверху каплет кровь — Краули лежит на полу. Около него на корточках сидит Дисмор с глазами, полными смертельного страха.

Граната пробила и оторвала обшивку кабины командира. Автоматическая пушка выбита из поворотного штыря. Кожух орудия лопнул. Винтон трясет Дисмора за плечи:

— Долби бесполезный баласт!

Они вынимают болты и сбрасывают автоматическую пушку в бездну. Пулемет не поврежден. Винтон приводит его в действие и выпускает очередь в ближайшего француза, находящегося не далее, чем в 500 м.

Как приятен этот железный дробный стук! Винтон стоит, расставив ноги, чтобы не наступить на бедного Краули. Дисмор уже овладел собою и, приняв от Винтона рукоятку пулемета, безостановочно стреляет...

Краули необходимо спустить вниз в проход: здесь наверху он мешает. Винтон подает знак радисту через люк. Тот берег Краули за ноги. Винтон держит за плечи, и так они осторожно спускают Краули по ступенькам лестницы. Смит срывает с капитана верхнее платье и мундир — осколок разрезал грудь на длину, пальца, рубашка пропиталась кровью. Смит достает санитарный ящик и накладывает на зияющую рану марлевую повязку.

Тем временем к ним незаметно подкрался французский одноместный истребитель, очутившийся под широким фюзеляжем и под крыльями Г-46. Но 3-й механик Вадэ сидит в «ласточкином гнезде» и осыпает пулеметными пулями все нижнее мертвое пространство. Истребитель идет круто вверх, чтобы открыть огонь, но его уже обстреливает пулемет Вадэ. Француз становится вертикально, переворачивается, падает...

Винтон принял на себя командование самолетом. Клеменс непрерывно стреляет из передней автоматической пушки. Винтон поворачивается к задней пулеметной установке. Вдруг голова Тейлора внезапно склоняется, и его пулемет застывает в вертикальном положении. Сообщение по переговорной трубке: «Тейлор ранен в голову». Позади, еще стреляет из второго пулемета механик Элькс.

Смит должен немедленно занять место у опустевшего пулемета! Французские истребители вновь осмелели.

Винтон видит, как приближаются новые отряды Девуатинов по восьми самолетов каждый, и открывает огонь из всех орудий. Клеменс доносит через переговорную трубку, что у него осталось только 80 гранат для автоматической пушки. Винтон приказывает Дисмору перенести вперед все гранаты, выброшенной за борт средней пушки, их около 190 штук, а сам продолжает стрелять из пулемета.

Он осматривает отряд и с ужасом видит: Г-48 исчез, Г-50 далеко отстал, дистанция между ними продолжает увеличиваться. Г-42 отряда А внезапно опрокидывается на сторону: в его фюзеляж прямо попал снаряд, правое крыло отламывается, и самолет падает в бездну. Бедные товарищи! Веселый долговязый Дансон — командир Г-42! Несколько светлых парашютов раскрываются далеко внизу... Мимо, мимо!..

Французские истребители, чуя подбитую крупную дичь, пикируют над Г-50, который теряет высоту. Они берут его под пулеметный обстрел. Но брешь в отряде заполняется снова. Г-49 теперь прикрывает тыл. Совсем как во время маневров!

Внезапно над головой Винтона появляются 3 английских самолета Г, быстро летящих в обратном направлении. Вот они поворачиваются резким виражем. Винтон ликует: «Это Бреклей!» — Он узнал флагманский самолет начальника. Это придает всем новую бодрость. Теперь они не одни!

— Ребята, Брек здесь, среди нас! Ура! Ура!

Три самолета Г берут под обстрел автомагических пушек ближайший отряд Девуатинов. После первой очереди загораются сразу два французских самолета. Бедняги, у них в качестве горючего бензин вместо невоспламеняющегося тяжелого масла, которым снабжены английские самолеты Г! Напуганные Девуатины уклоняются вправо. Внезапный натиск Бреклея совершен во-время: он облегчил тяжелое положение сильно теснимой 3-й эскадрильи. Жаль, что Краули не мог этого видеть. Еще свежая 12-я эскадрилья идет в хвосте 3-й, прикрывая тыл.

Но приходит новое тревожное известие: Вадэ сообщает, что второй мотор правого борта работает с перебоями. Почему? Попадание или перегрев? Это означает, что общая мощность мотора уменьшается на четверть. Правда, самолет может лететь дальше, но остальные три мотора должны работать с максимальным напряжением. Только бы не сесть во Франции и не попасть в плен. Лучше спуститься в Ламанше и наглотаться морской воды! Надо прежде всего разгрузить самолет, выпустить горючее, ведь испорченный мотор больше в нем не нуждается. Вадэ, открывает краны 6-го, 7-го и 8-го баков. Густыми потоками стекает нефть. Баки опустели.

Винтон смотрит вниз и смеется: тягучая жидкость попадает прямо на летящий ниже самолет 5-й эскадрильи. Как их будет ругать капитан внизу за загрязнение его корабля!

Элькс доносит, что с парашютом сброшен также труп Тейлора. У Винтона по коже пробегает мороз.

— Но был ли он действительно мертв?

— Да, сквозная рана. Пуля вышла у затылка.

Винтон должен признать, что Элькс прав: на 70 килограмм меньше балласта. Теперь следует экономить на каждом килограмме. А что с Марком? Неужели и его придется сбросить? Он содрогается...

Бой продолжается. Клеменс стреляет с небольшими паузами. Французы отошли теперь на 20 гектометров. Но что это такое? Новые французские эскадрильи — большие корабли появляются на востоке в тылу эскадрильи Девуатинов. Еще этого недоставало! Неужто на нас брошен весь французский воздушньй флот? Дальномер разбит в куски. Винтон не может опознать невооруженным глазом типы самолетов. Его ослепляет солнце. Но, возможно ли, это ведь не французы! Это английские самолеты Г под командой Бреклея. Они уже стреляют по четырехместным Девуатинам. А с левого борта серая полоса... Море!..