Содержание
«Военная Литература»
Мемуары

Подготовка к походу

По планам высшего командования в конце сентября «Наутилус» должен был принять участие в учениях морских сил НАТО в европейских водах под названием «Страйкбэк». Все мы думали об этих учениях, но я должен откровенно признаться, что с того времени, как я принял командование «Наутилусом», все мои мысли были сосредоточены на полярном походе. Мое беспокойство все возрастало. Лето промелькнуло быстро, но все еще ничего не было точно известно о нашем походе. Когда в июле мы прибыли в Сан-Диего для проведения учений совместно с кораблями надводного флота, до меня дошел слух, что наш поход отменяется. Я тотчас же позвонил по телефону в Нью-Лондон моему начальнику капитану 2 ранга Генри, чтобы узнать, насколько реален этот поход. К моему удовольствию, он ответил:

— По-видимому, поход будет осуществлен.

Время подходило. Нам приказали прибыть в Англию примерно 20 сентября для участия в учении «Страйкбэк». Согласно графику, мы не должны были задерживаться и могли позволить себе провести у кромки пакового льда только десять дней. Но хуже всего было то, что мы должны были прибыть к кромке пакового льда к концу лета, то есть во второй половине августа, когда погода далеко не идеальная и лед начинает формироваться по-зимнему.

Я посетил доктора Лайона в лаборатории электроники в Сан-Диего. После моего сообщения о том, что испытания подо льдом будут действительно проводиться, он лучше, чем кто-либо другой, понял, что нужно торопиться. Кроме того, мы обсудили цели этого похода. На опыте [35] прошлых плаваний подо льдами на подводных лодках «Бор-фиш», «Карп» и «Рэдфиш» Лайон был убежден, что «Наутилус» может совершенно безопасно погрузиться на большую глубину и пройти значительное расстояние подо льдами. Мы не обсуждали вопроса о Северном полюсе и считали, что главной целью является покрыть как можно большее расстояние и собрать как можно больше сведений в ограниченный срок. Затем мы решили, что нужно послать письма в Нью-Лондон и Вашингтон.

С целью экономии времени я посоветовал Лайону установить на «Наутилусе» его эхоледомеры и большую часть другой аппаратуры для определения состояния льда. Он согласился и предложил послать двух человек в Нью-Лондон, которые встретили бы нас там по прибытии и без промедления установили аппаратуру на «Наутилусе». Тем временем я написал в Вашингтон, чтобы из гидрографического управления направили одного человека для встречи с нами в Панаме и передачи нам самых последних карт с глубинами Арктики, сводки о состоянии льда и других имеющихся в их распоряжении материалов. К моменту нашего прибытия в Нью-Лондон 21 июля мы уже успели изучить эти материалы, а сотрудники Лайона ожидали нас в порту, чтобы начать работу.

В Нью-Лондоне стало известно, что, пока мы шли из Панамы к Восточному побережью, наш полярный поход едва не отменили. Но когда я спросил об этом капитана 2 ранга Генри, он ответил:

— Сейчас имеется только один человек, который может отменить поход.

— Кто? — задал я вопрос.

— Вы, — сказал он.

— Но я таким человеком, конечно, не буду, — последовал мой ответ.

Макуэти, Лайон, прибывшие один из Вашингтона, другой из Сан-Диего, и я вскоре присутствовали на совещании на высшем уровне при участии командующего подводными силами Атлантического флота контр-адмирала Уилкинса. На одном из заседаний был выработан окончательный план проведения воздушной разведки льда, под которым нам предстояло совершать переход.

5 августа небольшая группа, в которую вошли я, штурман, командир дивизиона движения лейтенант Лейлор, Макуэти, Лайон, командир «Триггера» капитан 3 ранга Келли [36] (дизельная подводная лодка «Триггер» должна была сопровождать нас во время полярного похода в качестве корабля обеспечения) и другие, была доставлена на север на самолете. Мы приземлились на базе ВВС в Туле (Гренландия), чтобы заправиться горючим и немного отдохнуть. Во время стоянки в Туле все офицеры-подводники спрятали свои эмблемы, чтобы летчики не догадались о намечавшемся полярном походе.

На следующее утро, 6 августа, мы вылетели и опять устремились на север. Летели на высоте сто восемьдесят метров надо льдом. Он выглядел холодным и шероховатым. В некоторых районах лед представлял собой компактную массу, образующую сплошной слой, — видны были даже соединения. В других местах огромные льдины хаотически громоздились друг на друга. Это была беспорядочная масса льда, торосы и огромные глыбы, плавающие в открытых участках воды. Однако таких участков оказалось меньше, чем я предполагал. В продолжение всего полета я сидел у самого окна и держал кинокамеру, направленную на лед. Пролетев около тысячи миль над районом будущего плавания «Наутилуса», мы направились на юг, приземлились в Исландии и на следующий день полетели домой.

«Наутилус» стоял у пирса верфи «Электрик боут дивижн». На нем толпилось много рабочих с паяльными лампами и другими инструментами. Установка пяти эхоледомеров проходила успешно. Столь же успешно шла работа по проверке и ремонту различных механизмов и приборов «Наутилуса». Я обратил внимание на компасы, которые должны были играть важную роль при плавании лодки подо льдом. В то время «Наутилус» был оборудован двумя видами компасов — магнитным и гироскопическим. Но дело в том, что как магнитные, так и гироскопические компасы по мере приближения к полюсу становятся малонадежными. При приближении к магнитному полюсу магнитный компас начинает путать показания: стрелка его начинает то сильно колебаться, то описывает полные круги. Точно так же и гирокомпас при приближении к истинному географическому полюсу теряет свою устойчивость по причинам, слишком сложным для объяснения в этой книге.

Поскольку на показания компасов положиться нельзя, подводная лодка, находящаяся подо льдом, особенно в таком [37] районе, где глубины океана неизвестны, не имея ориентира, может оказаться в очень тяжелом положении. Возьмем для примера подводную лодку, оснащенную обычными компасами, которая проходит подо льдом в районе между Гренландией и Шпицбергеном, держа курс на север. По мере продвижения лодки к полюсу картушка гирокомпаса начнет медленно и незаметно отклоняться вправо из-за отсутствия направляющей силы, что имеет место в высоких широтах. Магнитный компас также становится почти бесполезным ввиду слишком близкого соседства магнитного полюса. Неизвестные течения могут снести лодку в сторону от курса. По мере приближения к полюсу картушка гирокомпаса начнет отклоняться в другую сторону, вследствие чего лодка медленно описывает замкнутую кривую вокруг полюса. В результате неверных показаний компаса лодка теряет ориентировку и может выйти к берегу или вообще неизвестно куда, причем ничто не указывает на то, что она идет неверным курсом.

Изучая все эти проблемы, я узнал, что фирма «Гироскоп компани» спроектировала новый компас Мк-19, который более эффективен в высоких широтах. На пути из Панамы в Нью-Лондон я запросил разрешения получить такой компас, а во время короткой стоянки в Нью-Лондоне мы получили его, установили на лодку и проинструктировали экипаж, как им пользоваться.

Установив компас Мк-19, мы решили проблему подводной навигации. Теперь все наше внимание было направлено на решение других очень важных проблем, в частности на предотвращение пожаров и аварий жизненно важных механизмов, из-за которых лодка, находясь подо льдом, может потерять ход или управление. Каждый матрос по нескольку раз проверял вверенное ему оборудование. Главный инженер-механик Эрли с группой матросов еще раз тщательно осмотрели все, начиная от соединительных коробок с плавкими предохранителями и ядерной энергетической установки и кончая тостерами на камбузе.

Несмотря на мои далеко не блестящие знания ледовых условий, я был уверен в том, что, если даже мы и окажемся в безнадежном положении или если «Наутилус» постигнет бедствие, он все равно всплывет на поверхность. В случае полной невозможности найти разводье или полынью [38] мы сделаем большой дифферент на корму и дадим залп из шести торпед в лед. При необходимости залп можно повторить несколько раз, так как в нашем распоряжении будет еще девятнадцать торпед. Если вся лодка не сможет всплыть в образовавшемся отверстии, то мы по крайней мере выведем в него рубку — ограждение перископов, радиолокационной установки и радиоантенн, что позволит связаться по радио с внешним миром и просить о помощи. Все необходимое для ремонта при повреждении «Наутилуса» и запасные части могут быть сброшены на парашютах. Мы даже можем в случае необходимости полностью оставить корабль, так как у нас имеется люк, ведущий через рубку на ходовой мостик. На случай необходимости такого рода на борту «Наутилуса» предусмотрен полный комплект теплого обмундирования: парки{4}, теплые сапоги, теплые носки, толстые армейские брюки, армейские рубашки, теплые морские куртки, вязаные шлемы и свитеры.

Дизельная подводная лодка «Триггер», имевшая меньшую скорость хода, чем «Наутилус», вышла в поход на несколько дней раньше и должна была ждать нас у внешней кромки пакового льда. Мне нужно было выяснить еще один важный вопрос, касающийся похода «Наутилуса». Я получил приказ от адмирала Уилкинса, который гласил: «Продвигайтесь по вашему усмотрению подо льдом вблизи параллели 83 градуса северной широты и возвращайтесь обратно». Эта параллель находится примерно в четырехстах двадцати милях от Северного полюса и в двухстах сорока милях к северу от кромки пакового льда.

Я спросил моего начальника капитана 2 ранга Генри:

— Как я должен понять слово «вблизи»? Иными словами, могу ли я дойти до Северного полюса?

— Мы уверены, что командир «Наутилуса» поступит правильно, — ответил он. — Мы знаем, что вы правильно истолкуете наш приказ.

Таким образом, мне было предоставлено право самому решать вопрос о достижении Северного полюса во время первого пробного похода. Естественно, что втайне я надеялся справиться с этой задачей. Однако у меня никогда [39] не было уверенности в том, что мы сможем дойти до полюса. Успех похода к полюсу зависел от многих обстоятельств, и в частности от того, как будет себя чувствовать экипаж в условиях подледного плавания, а также от того, как будут работать компасы. Что касается нашей научно-исследовательской работы, то поход к полюсу желателен, но не является крайней необходимостью.

19 августа в восемь часов утра мы ушли в поход. Место назначения — кромка пакового льда между Гренландией и Шпицбергеном.

Дальше