На Ржевско-Вяземском выступе

После успешных зимних боев в Подмосковье войска Западного фронта закрепились на подступах к Вязьме и прочно удерживали занятый рубеж обороны. На левом крыле фронта, в районе Юхнова, части 30-й гвардейской дивизии более трех месяцев находились во втором эшелоне войск 49-й армии. Подразделения принимали пополнение, получали вооружение и наряду с работами по укреплению рубежа обороны, напряженно занимались боевой подготовкой.

По своей укомплектованности людьми и вооружением дивизия приближалась к положенной численности по штату. В конце июля в ее составе насчитывалось 10883 человека, а на вооружении было: станковых пулеметов - 56, ручных - 182, ружей ПТР - 135, орудий всех калибров - 52, минометов - 150{30}.

В те летние месяцы 1942 года, когда части дивизии находились под Юхновым, на юге страны войска Красной Армии вели тяжелые бои. Пользуясь отсутствием второго фронта, гитлеровская Германия создала перевес сил и предприняла крупное наступление: вражеские полчища прорвались в излучину Дона, продвигались к Волге и предгорьям Северного Кавказа.

24 июля 1942 года Наркомом Обороны был подписан приказ, в котором отмечалось, что над Советской страной нависла грозная опасность. Приказ требовал от частей Красной Армии драться за каждый метр родной земли.

- Ни шагу назад, стоять на смерть! - говорилось в приказе.

Приказ Наркома Обороны был зачитан перед строем во всех частях. В 98-м гвардейском стрелковом полку на митинге перед бойцами выступил командир дивизии гвардии полковник А. Д. Кулешов. В 96-м гвардейском стрелковом полку - комиссар дивизии гвардии старший батальонный комиссар С. О. Логвиновских, а в 94-м гвардейском стрелковом полку - начальник политотдела дивизии гвардии старший батальонный комиссар И. И. Сеферов.

Выступавшие на митингах гвардейцы заявляли:

- Будем стоять за Родину до последней капли крови. Ни шагу назад! Таков приказ Отчизны!

Над нашей Родиной нависла смертельная опасность, решается ее судьба, - так начал свое выступление гвардии политрук П. Г. Поляков. - Встал вопрос, - продолжал он, - о свободе или рабстве советских людей, наших жен, детей, матерей, отцов. Мы должны победить и победим. Ключ к этой победе - непоколебимая стойкость воинов Красной Армии, крепкая воинская дисциплина и лютая ненависть к врагу. От нас зависит будущее наших поколений, судьба советской Родины!

К развернувшимся летом 1942 года событиям на Сталинградском направлении войска Западного фронта, разумеется, не могли оставаться безучастными и чтобы оказать помощь нашим войскам на юге, по приказу Ставки Верховного Главнокомандования было организовано наступление в направлении на Вязьму. Цель наступательной операции - сковать силы врага на центральном участке Советско-германского фронта и не только удержать те дивизии противника, которые занимали позиции под Вязьмой и Ржевом, но и заставить гитлеровское командование перебросить сюда свои резервы.

В ночь на 8 августа поступил боевой приказ: 30-я гвардейская стрелковая дивизия передавалась в состав 33-й армии для участия в наступательной операции на вяземско-гжатском направлении. Части дивизии передавали свои позиции 42-й стрелковой дивизии, обозначали указателями границы заросших травой минных полей.

После ужина, едва наступили вечерние сумерки, полки и подразделения дивизии начали выдвигаться на Гжатский большак. Перешли по мосту на другой берег Угры и вскоре послышалась команда:

- Привал!

Бойцы, свернув с дороги вправо, расположились на траве вдоль обочины и придорожной канавы. Курить категорически запрещалось. Перед началом перехода было разъяснено - соблюдать жесткую маскировку, чтобы не обнаружить передвижение войск.

- Ну, небось, жалко было расставаться с землянкой, привыкли к ней, - переговаривались в темноте бойцы.

- Неплохая была и чайхана в сосновом лесочке возле деревни Корь.

Вечерами частенько ходили туда выпить кружку чая с печеньем-галетой.

- Что было, то прошло, - оборвал кто-то воспоминания гвардейцев. - Нужно думать теперь о том, как быстрее помочь защитникам Сталинграда!

Привал продолжался недолго. Через полчаса от одного подразделения к другому передавалась команда:

- Подъем. Становись!

Бойцы находили свое место в строю, и колонна двинулась вперед. Перед рассветом полки укрылись в лесах, а на опушке поставили охранение. Было приказано: в лес, где расположились на дневку подразделения, никого не пропускать.

После трех ночных переходов, части дивизии прибыли в назначенный район и разместились в лесу поблизости от поселка Износки. Вместе с 30-й гвардейской дивизией ее состав 33-й армии влились переброшенные с других участков Западного фронта дополнительные силы. В первых числах августа прибыл 7-й гвардейский стрелковый корпус, а вместе с ним 5-я гвардейская стрелковая дивизия - наш сосед в боях под Алексином и Юхновом. В ближайших лесах сосредоточились три танковые бригады, батареи артиллерии Резерва Главного Командования, дивизион реактивных минометов "Катюш". С железнодорожных платформ сгружались и занимали огневые позиции орудия 331-го отдельного артиллерийского дивизиона особой мощности. Сила советских войск на фронте несоизмеримо возросла. Теперь было уже не то, что в прошлом году.

Но, и немцы сумели за лето укрепить свои позиции, глубже зарыться в землю. Вдоль фронта своей обороны вырыли глубокие траншеи, построили добротные блиндажи, отвалы же земли, в целях маскировки, обложили свежим дерном. Впереди траншей натянули в несколько рядов колючую проволоку, положили спираль Бруно. Все подходы заминировали, а на танкоопасных направлениях заложили фугасы. Если в 1941 году бои носили в основном скоротечный характер, рассчитанный на быстроту маневра, то теперь гитлеровцы строили свою оборону для долговременной позиционной формы боев.

В первые дни наступательных боев 30-я гвардейская стрелковая дивизия находилась в резерве и в прорыве вражеской обороны на реке Истре не участвовала. Войска 33-й армии углубились в направлении Гжатска узким клином до 20-ти километров, а на флангах продвижение замедлилось. Участок прорыва представлял вытянутый клин и своим острием выходил в излучину реки Воря возле деревни Шатеша. Гитлеровцы ввели в бой свежие силы, подтянули танки, прочно закрепились на противоположном, высоком берегу реки Воря. Используя благоприятные условия местности, гитлеровцы подготовили здесь резервный рубеж обороны и задержали продвижение ударной группировки 33-й армии. К тому же войска, прорывавшие первую полосу вражеской обороны, в десятидневных кровопролитных боях были ослаблены и сломить сопротивление противника не смогли. Для наращивания удара, 22 августа вводится в бой 30-я гвардейская дивизия. Чтобы поддержать атаку стрелковых подразделений, дивизии был придан 5-й отдельный танковый батальон, имевший в своем составе 14 английских танков "Матильда" и "Валентайн". Как показал опыт боев, эти английские танки обладали посредственной боеспособностью.

Две недели 30-я гвардейская стрелковая дивизия вела ожесточенные бои на рубеже реки Воря. Форсировав ее, 94-й гвардейский стрелковый полк майора И. П. Жирнова и 96-й полк майора П. А. Лещенко ворвались в деревню Шатешу, но выбить противника с рубежа обороны не смогли. Из танкового батальона только три танка преодолели топкую реку и выбрались на ее противоположный крутой берег. Сожженная дотла деревня Шатеша несколько раз переходила из рук в руки, бой зачастую превращался в рукопашные схватки. После небольшой перегруппировки и ввода в бой 98-го гвардейского стрелкового полка майора А. Д. Дегтярева, полоса наступления дивизии была смещена влево с задачей выбить противника из деревни Федьково и урочища Чальки. Но и здесь добиться успеха не удалось.

Бои за селения Алферово, Шатеша, а затем Федьково отличались исключительной ожесточенностью, носили кровопролитный характер. За две недели дивизия потеряла в тех боях убитыми, ранеными и пропавшими без вести около шести тысяч человек{31}.

В боевом донесении за 7 сентября 1942 года начальник штаба дивизии сообщал, что наличие активных штыков в стрелковых полках составляло: в 94-м гвардейском полку - 38, в 96-м полку - 25, в 98-м полку - 49{32}.

Не лучше обстояло дело в соседних дивизиях, наступавших на село Уполозы. В создавшейся обстановке командование 33-й армии отдало приказ прекратить дальнейшие атаки и перейти к обороне. Стрелковые полки приступили к работам по укреплению своих позиций: начали рыть траншеи, строить блиндажи.

Войска 33-й армии не располагали достаточными силами, чтобы разгромить врага на заранее подготовленных оборонительных рубежах. В те дни внимание Советского командования было обращено на юг, к Сталинграду. Туда, к берегам Волги, направлялись хорошо укомплектованные стрелковые дивизии, крупные танковые силы, накапливалась артиллерия и авиация. Войскам же, действовавшим на центральном участке под Москвой, приходилось рассчитывать лишь на свои возможности.

Пытаясь задержать наступление войск 33-й армии, гитлеровское командование вынуждено было перебросить к Вязьме часть своих резервов. Три пехотные немецкие дивизии, находившиеся в пути к Сталинграду, были задержаны и железнодорожные эшелоны с этими войсками направлены е район боевых действий под Гжатском и Вязьмой. Сюда переброшены были свежие танковые части. Если во время проведения наступательной операции, войскам 33-й армии не удалось полностью сломить сопротивление противника и они не смогли продвинуться далеко вперед, то основная задача боевой операции была выполнена. Оттягивая на себя резервы противника, была оказана существенная помощь защитникам Сталинграда. Командование вооруженными силами фашистской Германии тешило себя надеждой, что, захватив Сталинград, поставит в тяжелое положение центральные районы Советского Союза в обеспечении горючим. Доставка кавказской нефти водным путем по Волге будет прервана. И тогда по расчетам гитлеровских генералов вновь будет предпринята наступательная операция на московском направлении. Ржевско-Вяземский выступ предполагалось использовать как трамплин для нового наступления на Москву. Теперь же, чтобы удержать свои позиции под Вязьмой, приходилось часть резервных сил направлять не к Сталинграду, а в район боевых действий на рубеж реки Воря (см. схему "Ржевско-Вяземский выступ").

С переходом к обороне в полосе 33-й армии наступило временное затишье. Обычно гвардейские части в обороне не держали, они предназначались для нанесения удара в наступательных операциях. В ночь на 30 сентября 30-я гвардейская стрелковая дивизия была выведена из боя. Совершив четырехдневный переход, ее полки разместились е лесу, поблизости от исторического Бородинского поля. Здесь в 25-30 километрах от переднего края дивизия вошла в резервные силы Западного фронта.

После тяжелых боев людям был предоставлен отдых. В лесу со сказачной быстротой появились ряды уютных землянок, расчищались линейки. В каждом полку оборудовались ленинские полянки, а в центре расположения дивизии был оборудован клуб.

Вскоре стало прибывать пополнение, начались напряженные дни боевой учёбы. Был подготовлен специальный учебный полигон с траншеями, проволочными заграждениями, все наподобие вражеской обороны. Здесь проводились занятия по прорыву укрепленных позиций противника. Боевая учёба стала в центре всей партийно-политической работы, направленной на освоение боевых порядков в наступлении, вводимых в войсках приказом Наркома Обороны. Вслед за изменениями в Боевых Уставах, 9 октября был опубликован Указ Президиума Верховного Совета Союза ССР об установлении полного единоначалия и упразднения института военных комиссаров в Красной Армии.

* * *

Приближалась вторая фронтовая зима. На исходе был ноябрь 1942 года, первые заморозки сковали землю, но в землянках было тепло и уютно. Вечерами возле топившихся самодельных железных печек, бойцы читали газеты. Теперь уже в Сводках Совинформбюро сообщались радостные вести. В Сталинграде войсками Красной Армии окружена крупная группировка врага.

В те дни, когда на Волге в Сталинграде сжималось кольцо окруженной армии Паулюса, 30-я гвардейская стрелковая дивизия получила приказ срочно грузиться в железнодорожные эшелоны для переброски на другой участок фронта. Части дивизии оставили свои обжитые землянки и 3 декабря с наступлением темноты, чтобы обеспечить маскировку, начали погрузку в вагоны на станциях Бородино, Колочь, Уварово.

В теплушках, разместившись на нарах и вокруг жарко топившихся печей, бойцы отдыхали после спешного перехода. Перед погрузкой были доставлены свежие газеты и, примостившись около подвешенного фонаря, под мерный стук колес, читали вслух последние сообщения с фронтов. Внимание всех было приковано к Сталинграду. Туда гитлеровское командование перебрасывало из Германии свежие дивизии, намереваясь пробиться к окруженной группировке Паулюса.

Бойцы недоумевали, почему дивизию так поспешно перебрасывают на другой участок фронта. Высказывали предположения:

- Определенно едем на юг, к Сталинграду!

- Конечно на Волгу, - соглашались другие.

В эту же ночь подъехали к затемненной Москве. Эшелоны повернули не на юг, как предполагали, а на запад в сторону Волоколамска. Железнодорожные линии возле Москвы были перегружены, подолгу стояли на разъездах и лишь на третьи сутки составы начали прибывать на станцию Погорелое Городище. Выгружались поспешно, чтобы освободить место очередному эшелону. Подразделения сразу же отводились в лес. Отсюда предстояло совершить 35-километровый переход к реке Вазузе.

Две недели тому назад войска 20-й армии, усиленные танковыми соединениями и 2-м гвардейским кавалерийским корпусом, проводили на плацдарме за рекой Вазузой наступательную операцию с задачей прорваться к железной дороге Ржев-Сычёвка и отрезать вражескую группировку в районе Ржева. Выбить противника с рубежа обороны не удалось, на подступах к Малое Кропотово и Подосиновки немцы задержали продвижение наших войск. Теперь 30-я гвардейская стрелковая дивизия была выведена из резерва Западного фронта и перебрасывалась за Вазузу. Ей предстояло продолжить наступательную операцию в составе войск 20-й армии. Вдоль линии фронта в ближайшей глубине обороны противника протянулась железная дорога Ржев - Сычёвка. Гитлеровцы пользовались ей для подвоза в Ржев боеприпасов, военных грузов и переброски резервов. Перед дивизией ставилась задача - выбить врага с оборонительных позиций в Малом Кропотово, а затем выйти на полотно железной дороги и прочно закрепиться.

Теперь, много лет спустя, в книге Маршала Советского Союза Г. К. Жукова "Воспоминания и размышления" находим объяснение, почему 30-я гвардейская стрелковая дивизия была поспешно переброшена на плацдарм за рекой Вазуза. На страницах 427-428 он упоминает о принятом Ставкой решении провести наступательную операцию на подступах к Сычёвке.

"13 ноября утром мы были у И. В. Сталина. Он был в хорошем расположении духа и подробно расспрашивал о положении дел под Сталинградом, в ходе подготовки контрнаступления.

После краткого обсуждения, план контрнаступления был полностью утвержден.

Мы с А. М. Василевским обратили внимание Верховного на то, что немецкое главное командование, как только наступит тяжелое положение в районе Сталинграда и Северного Кавказа, вынуждено будет перебросить часть своих войск из других районов, в частности из района Вязьмы на помощь южной группировке.

Чтобы этого не случилось, необходимо срочно подготовить и провести наступательную операцию в районе севернее Вязьмы и в первую очередь разгромить немцев в районе Ржевского выступа. Для этой операции мы предложили привлечь войска Калининского и Западного фронтов".

Исходя из принятого решения, Ставка Верховного Главнокомандования направила Западному и Калининскому фронтам директиву, подписанную И. В. Сталиным и Г. К. Жуковым, на проведение наступательной операции на Ржевско-Вяземском выступе. Западному фронту ставилась задача прорвать оборону противника на участке Большое Кропотово - Ярыгино и не позднее 15 декабря 1942 года овладеть Сычёвкой{33}.

И вот настал день, когда войска 20-й армии, совместно с другими армиями западного фронта, возобновили наступление. Главный удар, по-прежнему, наносился на участке Малое Кропотово, но теперь уже силами 30-й гвардейской дивизии. Местность для развертывания к наступлению была крайне неблагоприятной. Исходные позиции для атаки и подходы к траншеям противника находились на открытой, хорошо просматриваемой низине. Оборонительные же позиции гитлеровцев в районе Малое Кропотово и Подосиновки проходили по гребню увала. Артиллерия и танки противника были укрыты на обратных склонах и с наблюдательных пунктов частей дивизии не просматривались. Во время атаки предстояло преодолеть 300-400 метров по совершенно открытому склону, преимущественно по пахотному полю. Противник имел мощную огневую систему и прицельным огнем простреливал подходы к своим позициям. Скидки на неблагоприятные условия для атаки не давалось, применить какой либо маневр не представлялось возможным. Пробивать оборону противника предстояло лишь лобовым ударом. Командование фронтом и армии требовало немедленно начать наступление и быстрей прорваться к железной дороге.

Дивизии были приданы два гаубичных артиллерийских полка Резерва Главного Командования, пять дивизионов гвардейских минометов "Катюш" БМ-13 и БМ-3. Сюда же на подступы к Малому Кропотову выдвинулись до ста танков из состава 6-го танкового корпуса генерал-майора А. Л. Гетмана.

В ночь на 11 декабря 94-й гвардейский стрелковый полк гвардии майора А. Т. Демидова и 98-й гвардейский полк гвардии подполковника А. Д. Дегтярева выдвинулись на исходные позиции для атаки на подступах к Малое Кропотово. Бойцы лежали на снегу, резкий холодный ветер пробирался под шинели и ватники. Встать и размяться нельзя - обнаружишь себя. До немецких траншей было 150-200 метров. К тому же гитлеровцы находились в постоянной боевой готовности. Гулко стучали крупнокалиберные пулеметы, простреливая подходы к своим траншеям. Трассирующие разноцветные пули прошивали ночную мглу. Враг зорко следил за действиями войск 20-й армии генерал-лейтенанта М. С. Хозина, прорвавшимися за реку Вазузу. Всю ночь высоко вверх взлетали немецкие ракеты, освещая все вокруг бледным мерцающим светом.

96-й гвардейский стрелковый полк гвардии майора А. И. Матвеева оставался в резерве. Подразделения полка укрылись в низине в двух километрах от переднего края.

Ночь была на исходе, до начала атаки оставалось несколько часов. Тогда в стрелковые полки, к лежавшим на снегу гвардейцам, отправились политработники. В воронках от разрывов тяжелых снарядов или авиабомб, они еще раз беседовали с бойцами, разъясняли боевому активу задачу, которую им предстояло выполнить по сигналу красной ракеты.

- Когда артиллеристы начнут вести огонь по фашистским позициям, - говорил бойцам 98-го гвардейского стрелкового полка агитатор политотдела гвардии майор Д. М. Ужгин, - гитлеровцы поглубже заберутся в укрытия, головы из траншей уже не высунут. Вот периодом артиллерийской подготовки и нужно воспользоваться, что бы поближе, вплотную подобраться к вражеским траншеям. А как только батареи перенесут огонь в глубину, сразу же поднимайтесь в атаку и навалитесь дружно на фашистов. Надо выбить гитлеровцев из Малого Кропотово, а затем прорваться к полотну железной дороги. До нее останется всего два километра. Такая задача стоит перед нами, гвардейцами.

В это же время агитатор полка гвардии майор И. В. Серегин беседовал с пулеметчиками.

Старший инструктор политотдела гвардии капитан Н. Ф. Караталов, заместитель командира полка по политчасти гвардии майор И. В. Михайлюченко и секретарь партбюро гвардии капитан И. В. Красников проводили беседы в 96-м гвардейском стрелковом полку. Переползая от одного подразделения к другому, они разъясняли задачу дивизии, рассказывали о событиях под Сталинградом и о той помощи, которую должна оказать дивизия в разгроме врага на Волге.

Перед наступлением многие бойцы и командиры подавали заявления с просьбой принять их в партию, клялись с честью оправдать звание коммуниста. До начала артиллерийской подготовки оставалось всего несколько минут, а секретарь партбюро 94-го гвардейского стрелкового полка гвардии майор Я. М. Гайсин все еще принимал заявления от гвардейцев, изъявивших идти в бой коммунистами.

Перед рассветом доставили в термосах горячий завтрак, а в 10 часов 11 декабря мощный залп пяти дивизионов "Катюш", сотрясая землю, послужил сигналом начала артиллерийской подготовки. Более сотни орудий и минометов в течение двух часов вели ураганный огонь по оборонительным позициям противника на участке прорыва протяженностью около двух километров. Корректировка стрельбы затруднялась, разрывы снарядов скрывала непогода, горизонт заволокла туманная мгла, стояла оттепель, пошел мокрый снег. Немецкая артиллерия первое время молчала, но вскоре уцелевшие во время артиллерийской полготовки фашистские батареи открыли плотный огонь, а из укрытий выдвинулись немецкие танки. Попытки выбить противника с рубежа обороны в Малом Кропотово не имели успеха. Атакующие пехотинцы на открытой местности попали под прицельный огонь пулеметов и артиллерийских батарей противника. Танки 6-го танкового корпуса, следовавшие вместе со стрелковыми подразделениями, были встречены огнем, находившихся в засаде противотанковых пушек. Сопротивление противника нарастало. Танки сбились с курса и, не дойдя до Малого Кропотово, укрылись в лощине. Днем был введен в бой находившийся в резерве 96-й гвардейский стрелковый полк гвардии майора А. И. Матвеева. Однако, несмотря на подход свежих сил, части дивизии не смогли добиться успеха. К вечеру стрелковые полки были отведены на исходные позиции и залегли на подступах к траншеям противника.

Ночью подразделения приводили себя в порядок, эвакуировали раненых, подвозили боеприпасы. На другой день 12 декабря наступление было возобновлено. Подошла и включилась в бой 200-я танковая бригада. Накануне она пополнилась 23-мя танками. 94-й полк под прикрытием танков ворвался на окраину Малого Кропотово и захватил небольшой участок траншеи противника.

Стремясь развить успех, во второй половине дня был выброшен в тыл врага танковый десант под командованием командира лыжного батальона гвардии капитана В. И. Горелова. 24 танка, на броню которых были посажены две роты лыжников, направились в обход Малого Кропотово к полотну железной дороги.

Сминая все на своем пути, танки прорвались через позиции противника, но на подходе к железной дороге натолкнулись на сильную противотанковую оборону. Десант вступил в бой. Орудия противника вели огонь с близкой дистанции. Прямые попадания вражеских снарядов наносили повреждения танкам. К тому же десант нарвался на упрятанные в снегу мины, а лыжники попали под пулеметный обстрел. К вечеру десантники не досчитывали многих бойцов и командиров, а тринадцать подбитых и подорвавшихся на минах танков стояли неподвижно на поле боя. Гвардии капитан В. И. Горелов был ранен еще в начале боя, его удалось отправить в медсанбат. Сейчас же большая часть командного состава вышла из строя. Выбрав выгодную позицию, десант занял круговую оборону. Здесь застала их ночь. Командование над лыжниками принял парторг Т. Г. Петрушкин. Утром гитлеровцы возобновили огонь по десанту. Были подбиты еще семь танков, а один подорвался на мине. Собрав большую группу автоматчиков, немцы попытались смять лыжников. Более сотни фашистов кучей бросились на горстку гвардейцев.

- Спокойно, стрелять только по команде, - приказал коммунист Т. Г. Петрушкин.

Расчеты приникли к пулеметам, а фашисты, крича что-то, бежали к десантникам. Расстояние быстро уменьшалось. Подпустив врага на 60-70 метров, Т. Г. Петрушкин нажал на спусковой курок автомата и воскликнул:

- Огонь!

Ливень свинца хлестнул по гитлеровцам. Немало их осталось лежать на снегу, а остальные повернули назад. Натиск немцев был отбит.

Через 15-20 минут гитлеровцы, сгруппировавшись под железнодорожным мостом, попытались ударить с фланга. Развернув пулеметы, лыжники приготовились к бою. И когда немцы бросились в атаку, их снова встретил пулеметный огонь. Вторая атака вражеских автоматчиков была отражена. Находясь в тылу врага, гвардейцы-лыжники сражались пока не кончились боеприпасы. На вторые сутки, с наступлением темноты, оставшаяся небольшая группа лыжников, в сопровождении трех сохранивших боеспособность танков, прорвалась через позиции противника и в полосе соседней дивизии возле деревни Подосиновки вышла к своим. На броне танков вывезли своих раненных товарищей.

Много десантников осталось на поле боя. Они погибли сражаясь в тылу врага. Не вернулись начальник штаба лыжного батальона гвардии капитан Я. Н. Драбкин, командир роты гвардии старший лейтенант М. П. Дерябин, начальник связи гвардии младший лейтенант Е. В. Селезнев.

Ожесточенные бои за Малое Кропотово не стихали. Гитлеровцы вводили резервы, предпринимали при поддержке танков одну контратаку за другой. Захваченные пленные показывали, что сюда из-под Брянска, со станции Людиново, переброшена, находившаяся там в резерве, 216-я пехотная дивизия. Эшелоны с частями этой дивизии готовились к отправке к Сталинграду, но в связи с угрозой прорыва советских войск к железной дороге Ржев - Сычёвка были повернуты на участок Подосиновка, Малое Кропотово. Теперь после ввода в бой подошедшей 216-й пехотной дивизии, гитлеровцы усилили позиции 9-й танковой и 78-й пехотной дивизий и тем самым, укрепили оборону на подступах к железной дороге Ржев - Сычёвка. К участку прорыва гитлеровцы подвели, кроме того, бронепоезд. Теперь помимо постоянных артиллерийских обстрелов, в боевых порядках атакующих гвардейцев рвались снаряды мощных орудий бронепоезда.

Гитлеровское командование относило 78-ю пехотную дивизию к числу наиболее стойких дивизий и называло ее штурмовой. Укомплектована она была по особым расширенным штатам, а по своей огневой мощи, пожалуй, не уступала нашему корпусу. В дивизию входили дополнительные батальоны усиления: танковый, тяжелых минометов, штурмовых орудий и специально штурмовой. Таких батальонов в других дивизиях не было. Гитлер уделял этой штурмовой дивизии особое внимание. По его приказу в нее направлялись кадры преданные фашистскому режиму, как правило, награжденные "железным крестом". Командовал дивизией генерал-лейтенант Г.Траут, считавшийся мастером обороны. Он был награжден высшими фашистскими орденами "рыцарским крестом" и "крестом в золоте".

Враг упорствовал. Тогда для наращивания ударной силы были выдвинуты в боевые порядки стрелковых подразделений две батареи 76-миллиметровых пушек 63-го гвардейского артиллерийского полка гвардии подполковника А. П. Максименко. Во время атаки батареи должны следовать вместе с пехотой. В приказе говорилось: "Наступать огнем и колесами".

На рассвете немцы увидели в 70-100 метрах от своих траншей, направленные на них стволы русских пушек. Они появились внезапно, точно выросли из-под земли: ночью огневые расчеты батарей подкатили их сюда на себе. К тому же каждый гвардеец тащил еще лоток со снарядами, привязав его телефонным проводом за пояс. Три раза немецкие автоматчики бросались в атаку, чтобы уничтожить выдвинутые вперед орудия. Батареи отбивались беглым огнем своих пушек, зачастую переходили на картечь и враг каждый раз откатывался назад.

Обозленные упорством артиллеристов, фашисты бросили в контратаку четыре танка, две самоходные пушки и до роты пехоты. Ударом с фланга и в лоб враг рассчитывал уничтожить гвардейцев-артиллеристов и захватить орудия. Начался жестокий бой. Орудия обоих батарей вели залповый огонь по врагу. Два танка были подбиты, остальные же повернули обратно. Одна самоходная пушка также была повреждена и оставлена фашистами на подходе к огневой позиции гвардейцев. В бою тяжело ранило командира 4-й батареи гвардии старшего лейтенанта А. И. Гречкина. Осколком вражеского снаряда ему перебило обе ноги. Командовать батареей стал командир орудия гвардии сержант В. П. Маргевич. Когда в бою выходили из строя бойцы орудийных расчетов, их заменяли разведчики, телефонисты, ездовые. Вскоре был ранен и гвардии сержант В. П. Маргевич. Разрывная пуля ударилась в орудийный щит, а мелкие осколки попали ему в лицо, повредили челюсть, зубы, глаза. Отважно сражались вместе с пехотой под Малым Кропотово и проявили стойкость орудийные расчеты гвардии сержанта Кыржибаева Айтмухана, гвардии старшего сержанта А. В. Боцмана, наводчики Н. Г. Грищенко и В. Н. Бурлакова.

Враг прочно укрепился в Малом Кропотово. Уже четверо суток продолжались ожесточенные бои, но успеха достичь не удалось. Тогда командир дивизии гвардии генерал-майор А. Д. Кулешов решил вместо лобовых атак вести бой штурмовыми группами. Перед ними ставилась задача: ночью внезапно врываться в расположение противника, где в рукопашных схватках, гранатами и штыком уничтожать гитлеровцев в блиндажах и укрытиях. Вечером 15 декабря из лучших бойцов стрелковых полков, а также из курсантов учебного батальона был создан штурмовой отряд численностью 125 человек. Возглавил штурмовиков командир учебного батальона гвардии капитан А. Ф. Ткаченко. Отряд состоял из трех штурмовых групп. Дождавшись ночи, когда вражеские солдаты ушли на ночевку в блиндажи, штурмовой отряд внезапной атакой сбил боевое охранение противника, ворвался на юго-восточную окраину Малого Кропотово, где захватил шесть немецких блиндажей. Попытка развить успех ввиду значительных потерь не удалась.

К утру в штурмовом отряде осталось не более двадцати человек. После завтрака в подразделениях дивизии было собрано и направлено гвардии капитану А. Ф. Ткаченко подкрепление из 60-ти бойцов. На подходе к Малому Кропотово команда с пополнением попала под обстрел вражеской артиллерии и пулеметов. Добраться в Малое Кропотово подкрепление не смогло, команда понесла значительные потери, а оставшиеся бойцы отправлены в свои подразделения. Днем удалось собрать еще одну группу из 35-ти человек, но они были в намокших шинелях, обледенелых валенках и с трудом передвигались. Людям дали возможность подсушиться у железных печек в блиндажах, накормили их, обеспечили патронами, ручными гранатами и на четырех танках отправили в штурмовой отряд.

- Вам направлено подкрепление. Удерживайте захваченные блиндажи. Ждите дополнительных сил. Нужно очистить Малое Кропотово от врага, - передали по радио с командного пункта дивизии.

Вечером гвардии капитан А. Ф. Ткаченко докладывал на КП дивизии:

- Пополнение ко мне не прибыло. В штурмовом отряде осталось всего лишь десять человек{34}.

Бойцы штурмового отряда отважно сражались в бою по захвату блиндажей на окраине Малого Кропотово. Среди них особо отличился узбек Юсуп Лоипанов. Немцы не могли смириться с тем, что часть их оборонительных позиций захвачены советскими бойцами. Гитлеровцы сразу же предприняли контратаку, рассчитывая уничтожить прорвавшихся в Малое Кропотово гвардейцев штурмового отряда. Возле захваченных блиндажей разгорелся ожесточенный бой. Трое немцев напали на Юсупа Лоипанова. Храбрый гвардеец не растерялся. Штыком и прикладом винтовки он быстро расправился с фашистами.

Оглянувшись, Юсуп увидел, что на командира А. Ф. Ткаченко напали четверо немцев. Гвардеец Ю. Лоипанов бросился на выручку. Одного немца он приколол штыком, другого застрелил в упор из винтовки, остальные поспешили скрыться.

Бой в отвоеванной у врага траншее не стихал. Боеприпасы в штурмовом отряде были уже на исходе. С двумя бойцами гвардеец Ю. Лоипанов отправился собирать брошенное фашистами на поле боя оружие. Гвардейцы принесли четыре винтовки, ручной пулемет и большой запас патронов. Теперь бойцы штурмового отряда могли успешно отражать контратаки врага.

Так сражался с фашистами советский патриот Юсуп Лоипанов{35}. Стрелковые полки дивизии пытались развить успех штурмовых групп, но сил было недостаточно, потери росли. Ожидая подхода резервов, бойцы поредевших подразделений залегли перед немецкой обороной. Пехотинцы, а вместе с ними и артиллеристы выдвинутых вперед двух батарей, укрывались в воронках, на дне которых от непогоды накапливалась вода. Обогреться, просушить одежду и валенки было негде.

Подошла вторая половина декабря, зима все же дала о себе знать, погода резко изменилась. Ночью подул свежий ветер, моросящий со снегом дождь сменился сильным морозом. Промокшая одежда, а особенно валенки обледенели, люди в скованной льдом шинелях и обуви теряли подвижность и боеспособность. Немецкая авиация немедленно воспользовалась благоприятной безоблачной погодой. Утром над плацдармом за Вазузой появились эскадрильи вражеских бомбардировщиков. В первую очередь бомбовому удару авиации подверглась деревня Никоново, находившаяся всего в километре от Малого Кропотово. Деревня бала уничтожена, а на небольшой возвышенности, где стояли раньше дома, было сооружено множество блиндажей. В них размещались командные пункты и штабы полков. Здесь же поблизости на открытой местности стояли орудия артиллерийских батарей, а в низине за деревней укрылись танки. Все это являлось заманчивой целью для авиации противника. Огонь зенитчиков оказался слабым заслоном, вражеские самолеты маневрировали и весь день с ревом пикировали на позиции войск 20-й армии.

Во время бомбежки в блиндаж, где разместился штаб 63-го гвардейского артиллерийского полка, набралось много бойцов. Молча все лежали на земляном полу, прислушиваясь к вою пикирующих самолетов, к свисту бомб. Земля вздрагивала от близких разрывов. Дверь в блиндаж сорвало воздушной волной. Вдруг послышался сильный удар, блиндаж наполнился пылью, запахом взрывчатки: фугасная бомба угодила вплотную к блиндажу. Один его угол осел, а стоявшая радиостанция получила повреждения.

К вечеру, когда налеты авиации прекратились, обнаружили, что территория, где находилась деревня Никоново, сплошь изрыта свежими воронками от авиабомб. Две глубоких воронки виднелись возле блиндажа, в котором находились командир артиллерийского полка гвардии подполковник А. П. Максименко и его заместитель по политчасти гвардии майор Ф. Г. Дмитриев.

Ночью в дивизию прибыло пополнение - 463 человека. Военный совет 20-й армии, кроме того, потребовал сократить численность тыловых служб, отправить на передовую ординарцев, коноводов, а из команд выздоравливающих при медсанбате - окрепших после ранений бойцов. Вместе с поступившим пополнением, говорилось в приказе Военного совета, следует набрать до тысячи человек и доукомплектовать ими стрелковые подразделения, а утром поднять полки дивизии в атаку и выбить противника из Малого Кропотово.

Новая попытка сломить сопротивление противника и очистить Малое Кропотово снова не достигла успеха. Гвардейцы стрелковых подразделений не смогли ворваться в траншею противника.

Вечером 18 декабря поступил приказ прекратить наступательную операцию. Восемь суток продолжались кровопролитные бои за Малое Кропотово. В этих боях участвовали войска 20-й армии, атаки стрелковых дивизий поддерживали 6-й танковый корпус генерал-майора А. Л. Гетмана, артиллерия фронтового подчинения и Резерва Главного Командования. Теперь войска, участвовавшие в наступательной операции, отводились на рубеж селений Никоново, Арестово. Там предстояло оборудовать оборонительные позиции. Артиллеристы начали вывозить свои орудия с прямой наводки.

Ночью, когда приутихла стрельба, в Никоново прибыл ансамбль красноармейской самодеятельности дивизии. Большой блиндаж, по-видимому немецкий бывший склад или какое то хозяйственное помещение, приспособили под концертный зал. Людей набралось битком, все разместились на земляном полу, устланном еловыми ветками. Передние сидели, задние стояли. Не более как в километре от противника бойцы слушали и смотрели самодеятельный концерт. Выступали чтецы, исполнялись фронтовые песни, звучала музыка. Нашлись и акробаты. Гвардейцы повесели, забылись напряженные бои и недавняя бомбежка.

Лишь впоследствии стало известно, что в те дни, когда войска 20-й армии вели тяжелые бои и атаковали позиции немцев в Малом Кропотово, на плацдарм за Вазузу приезжал Маршал Советского Союза Г. К. Жуков. По его приказу и была прекращена наступательная операция к полотну железной дороги Ржев - Сычёвка. Об этом он упоминает в своей книге "Воспоминания и размышления".

"Группа войск Западного фронта должна была прорвать оборону противника и двинуться навстречу войскам Калининского фронта, с тем чтобы замкнуть кольцо окружения вокруг ржевской группировки немцев. Но случилось так, что Западный фронт оборону противника не прорвал.

Верховный потребовал от меня немедленно выехать к И. С. Коневу. Прибыв на командный пункт Западного фронта, я пришел к выводу, что повторять операцию было бесполезно. Противник разгадал наш замысел и сумел подтянуть к району действий значительные силы с других участков.

Хотя наши войска не достигли поставленной Ставкой цели - ликвидации ржевского выступа, но своими активными действиями они не позволили немецкому командованию перебросить значительные подкрепления с этого участка в район Сталинграда.

Более того, чтобы сохранить за собой ржевско-вяземский плацдарм, гитлеровское командование вынуждено было перебросить в район Вязьма - Ржев четыре танковые и одну моторизованную дивизии.

Разбираясь в причинах неудавшегося наступления войск Западного фронта, мы пришли к выводу, что основной из них явилась недооценка трудностей рельефа местности, которая была выбрана командованием фронта для нанесения главного удара.

В данном конкретном случае не было учтено влияние местности, на которой была расположена немецкая оборона, хорошо укрытая за обратными скатами пересеченной местности"{36}.

Прошло около недели после прекращения наступательной операции у полотна железной дороги Ржев - Сычёвка и на плацдарме за Вазузой, была произведена перегруппировка сил. Полоса обороны 30-й гвардейской дивизии смещалась влево. Части дивизии заняли оборону на трехкилометровом рубеже от селения Жеребцово до деревни Холм. Стрелковые полки приступили к сооружению оборонительных позиций: выдалбливали в мерзлом грунте траншеи, строили блиндажи, минировали подходы.

19 февраля 1943 года 30-я гвардейская стрелковая дивизия вместе с другими соединениями, занимавшими позиции на плацдарме за Вазузой, вошли в подчинение 31-й армии генерал-лейтенанта В. С. Поленова. Членом Военного совета армии был генерал-майор А. Г. Русских.

Два месяца дивизия находилась в обороне, особой активности в боевых действиях в те дни не наблюдалось. Рубеж обороны проходил по безлесной равнине, с глинистыми почвами и близко залегавшими грунтовыми водами. Войны жили в мелко вырытых блиндажах. Под ногами в траншеях и землянках, несмотря на мороз, стояла вода. Лес остался далеко позади и на топливо шли прутья ивняка. Они не давали тепла, шипели в печке, с них капала вода. В феврале в дивизию приехали из Москвы писатели. Среди них - Сейфуллина Лидия Николаевна - ее знал почти каждый. Гвардейцы проявляли интерес к гостям, находили разные причины, чтобы заглянуть в политотдельский блиндаж. Там приезжая женщина с улыбкой рассказывала свои дорожные происшествия. Думали про себя: "Ну что она увидит у нас интересного. В декабре неуспешно наступали, а сейчас, в обороне тоже ничего примечательного не предвидится".

В районе медсанбата сохранился полуразрушенный домишко. В нем создали дом отдыха и сюда поочередно выводили с передовой бойцов. Здесь они отогревались, мылись, отдыхали. В доме отдыха Лидия Николаевна обычно и встречалась с бойцами, беседовала с ними, записывала рассказанное ими. Воины мало говорили, как они били немцев, они вспоминали тяжелые бои под Малым Кропотовом. Командиру не будешь жаловаться на нелегкую фронтовую жизнь, а здесь молодые ребята видели перед собой не только писателя, но она была для них как бы матерью. Ей бойцы и поведали свои солдатские фронтовые думы и чаяния.

Перед отъездом, собравшись в том же доме отдыха, начальник штаба дивизии гвардии полковник Ф. Т. Ковтунов зачитал приказ, в котором говорилось, что писательница Сейфуллина Лидия Николаевна зачисляется почетным гвардейцем в один из полков дивизии, ей вручается знак "Гвардия". Лидию Николаевну поздравили, она была довольна, благодарила за оказанную ей честь. В тот день она на память читала отрывки из "Виринеи" и артистически изображала отдельные сцены{37}.

Продолжавшееся два месяца затишье внезапно оборвалось. 2 марта 1943 года войска 31-й армии, а в их составе и 30-я гвардейская стрелковая дивизия, перешли в наступление, но теперь уже не к полотну железной дороги, а напрямик на Сычёвку. В ночном бою гвардейцы выбили противника с передовых оборонительных позиций и с ходу заняли селения Жеребцово, Благуши. На подступах к Сычевке, пытаясь задержать продвижение частей дивизии, немцы взорвали мосты и плотину на Вазузе. Поверх льда хлынул поток воды, но и на этот раз враг просчитался. Пришли на помощь саперы, из собранных в ближайших деревнях досок, быстро соорудили настил. Стрелковые полки переправились на другой берег реки, где вступили в бой за освобождение Сычёвки. Отвоевывая улицу за улицей, штурмовые отряды 30-й гвардейской и соседних 251-й и 118-й стрелковых дивизий 8 марта 1943 года очистили Сычёвку от врага. Не давая противнику закрепиться, дивизия быстро продвигалась вперед и 19 марта вышла к побережью Днепра. За рекой, на стороне противника, виднелся древний русский город Дорогобуж.

Ржевско-Вяземский выступ, который гитлеровцы удерживали как плацдарм для нового наступления на Москву, был срезан. Усилиями войск Калининского и Западного фронтов враг был отброшен от рубежа прорыва на 130 километров, вызволены из фашистской неволи 180 населенных пунктов, освобождена значительная территория Смоленской области.