Встреча с юностью (Вместо послесловия)

Как-то меня пригласили к старшекурсникам химико-механического техникума и попросили рассказать о своей комсомольской юности в годы Великой Отечественной войны. Я задумался: о чем рассказать? Будет ли это интересно? Ведь особо героического я ничего не совершил. Как все, летал, воевал, был трижды ранен. А про войну уже столько написано, показано в кино и по телевидению, рассказано, что, кажется, не осталось неосвещенным ни одного ее дня и часа. Тогда о чем же рассказать?

Пришел. Пока секретарь комсомольского комитета читала вступительную речь, я приглядывался к собравшимся и вдруг почувствовал волнение: сколько им сейчас лет? Немногим меньше, чем нам тогда, в 1941-м...

И я решил: расскажу молодежи об их ровесниках тех тревожных лет. Точнее, об одном из нас...

По моей просьбе установили эпидиаскоп.

— Дорогие товарищи комсомольцы! — начал я. — Позвольте показать вам несколько старых фотографий? Вот первая...

На экране появился рослый худощавый паренек с остриженной наголо головой, в футболке, с мячом под мышкой. Взгляд его строгий, будто спрашивает: «А как вы, ребята, учитесь, занимаетесь ли спортом? Готовитесь ли к защите Родины?»

— Это снимок 1935 года. Товарищ, которого вы видите на экране и о котором я сегодня расскажу, ваш [235] ровесник — Костя Усенко. Ему исполнилось пятнадцать лет. На своей родине в селе Кирове Краснолиманского района в Донбассе он окончил семилетку и после вступительных экзаменов стал студентом Славянского химико-механического техникума.

— Усенко учился на механика, но имел затаенную мечту стать летчиком. Эта мечта зародилась у него еще в детстве, когда он впервые потрогал руками самолет, совершивший вынужденную посадку за селом. С тех пор душа хлопчика «приросла» к авиации. Что бы он ни делал — гонял ли голубей или занимался в кружке авиамоделистов, читал ли — думал только об авиации. Эта мысль не покидала его и в техникуме. Когда к учащимся пришли летчики Славянского аэроклуба отбирать кандидатов в учлеты, Костя оказался среди них... Следующий снимок — 1937 года. Костя одет в защитную гимнастерку — ее тогда называли «юнгштурмовкой», носили с портупеей через плечо. Обратите внимание! У семнадцатилетнего Кости на груди висят значки: КИМ, ГТО и «Ворошиловский стрелок». Он сдал все положенные нормы. Снят он возле учебного самолета У-2. Костя — третьекурсник и учлет пилотской группы аэроклуба. Прическу, видите, носил, как все тогда, короткую, аккуратную. За длинными волосами нужен уход, а это отнимает много времени. У Кости и его товарищей в те годы свободного времени не было: он одновременно учился в техникуме и в аэроклубе, к тому же много занимался физкультурой и спортом, чтобы стать физически крепким, здоровым, выносливым. Между прочим, делал это сам!

В зале стало тихо. Исчезли пренебрежительные позы, встряхивание головок, разговоры. Все подались вперед, всматривались в экран, ловили мои слова.

— Два снимка 1938 года. На одном из них Константину Усенко вручается диплом об окончании техникума и удостоверение пилота, на втором — он курсант Ворошиловградской школы военных летчиков. А вот снимок 1940 [236] года. Усенко — военный летчик. Мечта сбылась! Командование увидело в молодом летчике незаурядные способности и предложило ему остаться в авиашколе инструктором. Но парень рвался в боевой авиаполк. И добился своего: его направили под Белосток в 13-й скоростной бомбардировочный...

Я старался рассказать притихшим юношам и девушкам о тревожных предвоенных месяцах и грозных военных днях под Белостоком и на дальних подступах к Москве, на просторах северных морей и на Балтике, а закончив рассказ, взглянул на часы и поразился: проговорил вдвое больше отведенного времени! Мне стало немного неловко, ведь и знал, что ребята после встречи хотели остаться на просмотр кинокартины, а я своими воспоминаниями занял часть этого времени. Я понимал их желание и не осуждал. Для нас прошедшая война — всегда тяжкие переживания, боль незаживающих ран и тоска по безвременно погибшим. Для них война — это уже история. И в этом нет ничего предосудительного и обидного: у всякого поколения свои задачи, свои переживания, свои исторические вехи! В довоенные годы «болели» авиацией. Сейчас — космонавтикой. На смену поршневым моторам пришли реактивные двигатели, позволившие в несколько раз превзойти звуковой барьер скорости. Перелеты, которые мы совершали через всю страну и которыми очень гордились, ныне стали обычными, причем если тогда на них уходила неделя, то теперь они занимают менее полусуток. А что будет завтра, когда в небо и в космос поднимутся ракетопланы и когда из Москвы во Владивосток будут летать всего час, а вокруг «земного шарика» — два часа? В век НТР можно ждать и не таких чудес. Пусть же дерзает молодежь, ставит эти чудеса на службу нашему народу и его безопасности. Каждому — свое! Важно другое. Важно, чтобы новое поколение росло не потребительским, а творческим, созидательным, патриотическим.

В зале стояла глубочайшая тишина. Мой добровольный [237] помощник так и не выключил эпидиаскоп, и на экране все еще находился портрет Героя Советского Союза гвардии полковника Константина Степановича Усенко. Фотограф, работавший над снимком, удачно заретушировал на лице следы ранений, выглядело оно добрым, смелым и красивым.

— Павел Иванович! Разрешите вопрос? — в глубине зала поднялся высокий парнишка. Он был взволнован, говорил сбивчиво: — Мы вам... благодарны. Рассказ о вашем друге... вашем поколении, о ровесниках заставил меня... нас призадуматься. Спасибо! Но что было дальше с Константином Степановичем? Он... жив?

— Что было дальше? После победы фронтовики демобилизовались, вернулись в родные края и принялись залечивать раны, нанесенные фашистами нашей стране. Но некоторые остались в Вооруженных Силах охранять созидательный труд народа, мир и безопасность. Среди них был и Константин Степанович Усенко. Он продолжал учиться. Успешно окончил Военно-морскую ордена Ленина академию и продолжительное время командовал частями морской авиации на Северном, на Тихоокеанском и Черноморском флотах. Но фронтовые раны не проходят бесследно. По состоянию здоровья ему пришлось демобилизоваться. Он переехал в Симферополь и там стал работать помощником начальника крупнейшего на юге страны аэропорта.

Он такой же активный и энергичный, как раньше. Ведет большую общественную работу, особенно много занимается военно-патриотическим воспитанием молодежи.

— Есть ли у него семья? А разве я не сказал? Конечно! У него замечательная семья. Свою будущую жену Маину Петровну встретил на фронте. У них два сына и дочь. Впрочем, у детей теперь свои семьи, и Константин Степанович давно стал дедушкой... Судьбы однополчан? Знаю. Но сообщить о всех невозможно. Назову лишь некоторых героев рассказа. [238] Василий Иванович Раков стал гвардии генерал-майором авиации, доктором военно-морских наук, профессором, заведующим кафедрой Военно-морской академии. Живет и трудится в Ленинграде. В парке Победы прославленному балтийскому асу установлен бронзовый бюст. Недавно Василий Иванович отметил свое семидесятипятилетие. Лениздат выпустил его книгу «Крылья над морем».

В Ленинграде живут и трудятся Герои Советского Союза Николай Данилович Колесников и его бывший штурман, ныне доцент, полковник запаса Михаил Андреевич Суханов, а также Шуянов Николай Осипович, Платонов Сергей Александрович и другие, много делающие для увековечения памяти однополчан.

В Москве живет бывший командующий балтийскими летчиками Герой Советского Союза генерал-полковник авиации Михаил Иванович Самохин. В последние годы к его многочисленным боевым наградам прибавилось еще два ордена Трудового Красного Знамени, которыми он был награжден за успехи в научно-исследовательской работе. Михаил Иванович уже в преклонном возрасте, но по-прежнему много сил отдает пропаганде опыта Великой Отечественной войны. При его активном участии в 1979 году на Балтике была проведена научно-теоретическая конференция ветеранов морских летчиков, итогом которой стал выпущенный Калининградским книжным издательством сборник «Крылья Балтики». Полковник запаса Андрей Филиппович Калиниченко, бывший заместитель Усенко, в 1973 году написал волнующую книгу о 12-м гвардейском пикировочно-бомбардировочном полке «В небе Балтики». Он живет и работает в Москве.

В столице живут Герои Советского Союза генерал-майор авиации запаса Евгений Иванович Кабанов, подполковник запаса Андрей Иванович Барский, Василий Михайлович Костромцов, полковник в отставке Леонид Васильевич Михайлов. [239]

В Евпатории проживает еще один гвардейский экипаж — Герои Советского Союза Григорий Васильевич Пасынков и Максим Герасимович Губанов.

В Краснодаре «бросил якорь» майор запаса Кронид Александрович Обойщиков. Его книги стихов «Четвертый разворот», «Бессонное небо» и другие популярны далеко за пределами Кубани.

Но не все герои нашего рассказа дожили до этих дней. Генерал-майор авиации Василий Павлович Богомолов, будучи командиром авиадивизии, после войны погиб при испытании самолета.

В 1977 году ушел из жизни Макар Давыдович Лопатин, майор запаса, много сделавший, чтобы помочь автору восстановить неповторимые страницы славной истории первых пикировщиков 13-го авиационного полка. Совсем недавно не стало генерал-майора авиации Давыда Даниловича Бородавки...

Мне преподнесли цветы. Зал долго аплодировал. Теплая встреча растрогала меня. С трудом сдерживая волнение, я на прощание сказал своим молодым друзьям:

— В давнее уже теперь время мы, комсомольцы, воодушевленно пели: «До самой далекой планеты не так уж, друзья, далеко!» Позвольте, дорогие наши наследники, вместе с боевой славой передать вам и эту песню. Пусть и она ведет вас к новым вершинам знании и к победам, как вела наше поколение! Дерзайте же во славу нашей любимой Родины!