И наконец, Берлинская, победная

Наступило время подготовки к обложению и уничтожению фашистского зверя в его собственном логове. Как долго ждали его советский народ в порабощенные народы Европы! Ведь путь к этому логову полит кровью многих миллионов сынов и дочерей нашей Отчизны.

В сводном оркестре, предназначенном сыграть похоронный марш фашистскому зверю, роль первой скрипки принадлежала войскам трех взаимодействующих фронтов. В Берлинской операции участвовали 1-й и 2-й Белорусские, 1-й Украинский фронты, авиация дальнего действия и Днепровская военная флотилия. Вместе с советскими войсками наступали 1-я и 2-я армии Войска Польского.

Войска 1-го Белорусского фронта должны были разгромить противника, оборонявшего восточные подступы к столице, овладеть Берлином и не позднее чем на двенадцатый — пятнадцатый день операции выйти на Эльбу. 1-му Украинскому фронту ставилась задача уничтожить группировку врага в районе Котбуса и южнее Берлина, не позднее десятого — двенадцатого дня операции овладеть рубежами Белиц, Виттенберг и далее по Эльбе до Дрездена. 2-му Белорусскому фронту предстояло подавить главные силы группы армий «Висла», лишив ее также возможности оказать помощь Берлину. [382]

Для осуществления Берлинской операции 1-й Белорусский фронт имел 9 общевойсковых и 2 танковых армии. Его медицинская служба располагала 134 госпиталями на 77 600 штатных мест, а армии, входившие в его состав, имели 217 госпиталей на 71 800 коек.

Главная группировка войск фронта включала четыре общевойсковые армии в первом эшелоне и две гвардейские танковые армии, которые в этой операции, как правило, действовали вместе со стрелковыми частями для быстрого взламывания вражеской обороны от Кюстрина до Берлина, насыщенной инженерными железобетонными артиллерийско-пулеметными огневыми точками. На направлении главного удара во втором эшелоне находилась 3-я армия. Севернее Берлина наступали 61-я армия и 1-я армия Войска Польского, Они, продвигаясь на запад к Эльбе, имели задачей не допустить удара вражеских войск группы армий «Висла» во фланг главной группировки фронта. Эти две армии имели 38 госпиталей.

Южнее Берлина действовали 69-я и 33-я армии. На них возлагалась задача совместно с частью сил главной группировки 1-го Украинского фронта разгромить немецко-фашистские войска, расположенные юго-восточнее Берлина, преградить им пути отступления к нему и соединения с войсками 12-й немецкой армии, сосредоточенными юго-западнее германской столицы. В составе 69-й и 33-й армий было 44 госпиталя.

ГБФ располагалась в четыре эшелона. Первый эшелон в составе тридцати госпиталей, объединенных ПЭП № 15, размещался в населенных пунктах от Кюстрина до Познани, Больше половины из них обосновалось в Ландсберге и Шверине, на расстоянии 45–60 километров от переднего края войск главной группировки. Емкость этой базы (13400 мест) была незначительной, учитывая, что ей пришлось принимать раненых из всех армий. Главное предназначение этих медучреждений заключалось не в маневре вслед за продвижением армий, хотя основную их массу составляли ППГ, а в приеме раненых, хирургическом лечении и предоставлении им покоя. Расстояние от Ландсберга до восточной окраины Берлина, куда наши войска вышли к 20 апреля, более 100 километров. Эвакуация людей на это расстояние осуществлялась автотранспортом. Однако автомобильные дороги были сильно повреждены. Процент раненых, нуждавшихся в покое после эвакуации, был значительным. Правда, в этом же районе размещались и армейские госпитали главной группировки войск, но это не меняло [383] положения. Неравномерность потерь в Берлинской операции имела ярко выраженный характер. Так, 8-я гвардейская армия с 16 по 20 апреля, то есть за пять дней боев, потеряла ранеными и больными 6098 человек. В 5-й ударной армии за период с 14 по 23 апреля поступило в медсанбаты 7439 раненых и больных. В 3-й ударной армии с 15 по 18 апреля санитарные потери составили 3394 человека. Как мы увидим ниже, все армии в исходном положении развертывали только часть своих госпиталей. Остальные же оставались в свернутом состоянии для маневра в ходе наступления и для использования в качестве госпиталей 1-й линии. Это вызывалось неизбежностью больших потерь ранеными при прорыве сильной обороны до Берлина и при преодолении сопротивления в самом городе, где каждый дом был превращен в мощный очаг сопротивления.

Второй эшелон в составе 30 госпиталей, объединенных МЭП № 14, располагался в городах Вонгровеце, Познани, Врешене, Гнездно. Расстояние от Ландсберга, где размещались 14 из 30 госпиталей первого эшелона, до Познани, в которой находился 21 госпиталь второго эшелона, 120 километров. Плечо незначительное, но это не смягчало неблагоприятного влияния нехватки развернутых мест в первом эшелоне на организацию лечения раненых.

Дислокация 31 госпиталя МЭП № 198 на 21 500 коек, большинство которых было сосредоточено в Кутно и Лодзи, и 33 госпиталей МЭП № 6 на 21 100 коек, имевшихся в девяти городах на восточном берегу Вислы, обеспечивала прием раненых и больных и их надлежащее лечение. Для эвакуации раненых и больных фронт располагал 31 военно-санитарной летучкой и 20 временными военно-санитарными поездами.

61-я армия, как и другие объединения, входившие ранее в состав 1-го Белорусского фронта, прежде чем сосредоточиться в исходном положении для наступления, была вынуждена сделать перегруппировку своих войск с севера на юг. В связи с этим из 20 госпиталей и 2 ЭП, имевшихся в армии, 13 учреждений на 15 апреля находились еще в Штаргарде, юго-восточнее Щецина.

Для приема раненых из медсанбатов в Кенигсберге была развернута ГБА в составе 6 ХППГ, 2 ТППГ, 1 ИППГ и 1 ГЛР, всего на 2500 штатных мест. Фактически было развернуто 6300 коек. В резерве начмедарма было 4 ХППГ, 1 ТППГ, 1 ИППГ, 2 ГЛР и 1 ЭП.

16 апреля армия двумя стрелковыми корпусами форсировала Одер и до 20 апреля вела бои за расширение плацдарма. [384] За пять дней активных действий в медсанбаты поступило 2011 раненых и больных. Потери небольшие. Но 21 апреля из 7100 коек 4370 были заняты, так как уже на 15 апреля на лечении находилось 3480 раненых и больных.

С 21 апреля темпы наступления армии возросли. К 1 мая ее передовые отряды вышли на Эльбу и соединились с американскими войсками в районе западнее Вильснак и Белов. По мере увеличения плеча эвакуации начмедарм полковник медицинской службы В. И. Кабанов передислоцировал свой резерв госпиталей и 27 апреля развернул их в Бад-Фрейввальде. В их составе было 4 ХППГ, 1 ТППГ, 1 ГЛР и 1 ЭП, В резерве находились 2 ХППГ и 1 ТППГ. Потери ранеными и больными с 16 по 28 апреля составили 6048 человек. Лечение и эвакуация их проходили в благоприятных условиях. Более половины их лечилось в армейских госпиталях; 27 апреля, когда развернулся второй госпитальный коллектор, в госпиталях армии было 5646 раненых и больных.

1-я армия Войска Польского, наступавшая, как и 61-я армия, севернее Берлина, имела 16 госпиталей на 5300 штатных мест. Фактически она могла развернуть 7000 коек. 15 апреля в госпиталях лечилось 3153 человека. Медицинские учреждения ее в исходном положении не были полностью сосредоточены. Начмедарм полковник медицинской службы А. М. Саляманович, весьма энергичный, расторопный и всегда подтянутый офицер, как видно, не имел времени и возможности дислоцировать госпитали компактнее. Это облегчило бы прием раненых и их равномерное распределение по медучреждениям, не нарушая лечения по специальностям, а также обеспечило бы быстрый маневр имя в случае изменения боевой и медицинской обстановки и необходимости повлиять на нее в интересах раненых и больных. С 16 по 22 апреля армия потеряла ранеными и больными 3960 человек. 3 ХППГ, расположенные в 11 километрах от переднего края в населенном пункте Морин, и 1 ЭП в 8 километрах севернее него, могли легко справляться с приемом, лечением и эвакуацией раненых.

В отличие от двух предыдущих армий правофланговая 47-я армия главной группировки войск фронта располагалась на плацдарме. Ей не нужно было форсировать Одер. Ее участок прорыва вражеской обороны не превышал 10 километров. Из двадцати одного медицинского учреждения девять размещались в 15 километрах от переднего края, в районе Бэрвальде, В их числе было 5 ХППГ, 1 ТППГ, 1 ИППГ, 1 ГЛР и 1 ЭГ.

16 апреля армия тремя стрелковыми корпусами перешла [385] в наступление и к 30 апреля подошла к северо-восточной окраине Берлина. За пять дней боев она потеряла ранеными и больными 5763 человека. Неравномерность санитарных потерь была значительной. 16 апреля потери составили 725 человек, а 18 апреля — 2219 человек. Однако госпитальному коллектору, имевшему по штату 2800, а фактически развернувшему 4800 мест, прием такого большого количества раненых был по силам. Госпитали заблаговременно были укреплены медицинским персоналом, в том числе хирургами-специалистами, всем необходимым оборудованием и мягким инвентарем для лечения почти 5000 раненых и больных.

Как только войска армии овладели городом Вриценом и стали выходить к каналу Гогенцоллерн и в район Фронау, начмедарм полковник медицинской службы И. И. Барбетов выдвинул к переднему краю 3 ХППГ. Они приняли тяжелораненых от медсанбатов, дав им возможность следовать за дивизиями. 22 апреля И. И. Барбетов развернул в 15–17 километрах к северу от Берлина, в Бернау, второй госпитальный коллектор в составе 3 специализированных госпиталей, 3 ХППГ, 1 ТППГ, 1 ИППГ и 1 ГЛР.

* * *

25 апреля части армии соединились западнее Берлина с войсками 1-го Украинского фронта. После этого один из трех ее корпусов вел бои по уничтожению войск берлинского гарнизона, а два продолжали наступление на запад, к Эльбе. Со 2 по 6 мая они вели бои по уничтожению прорвавшейся из Берлина группировки противника в районе Фалькензее, Науэн. В это время руководство медицинской службы армии развернуло в районе Шенвальде 2 ХППГ с группами усиления, а третий госпиталь как резерв находился в готовности следовать туда, где возникнет в нем необходимость. За период с 15 апреля по 2 мая поступило 12 637 раненых, из них 5097 легкораненых, 4843 раненых средней тяжести и 2697, или 21,3%, тяжелораненых. Больных приняли 661 человек, или около 5% всех санитарных потерь. За этот период было эвакуировано за пределы армии 2856 человек, несколько больше 21%. Медицинская служба армии со своими задачами справилась хорошо.

3-я ударная армия имела 18 госпиталей, 2 ЭП и 2 госпиталя, приданных фронтом. В исходном положении для наступления она развернула 1 СГ, 2 ЭГ, 2 ГЛР, 1 ИППГ, кожно-венерологический госпиталь и 1 ЭП на 4200 штатных мест. Фактически было подготовлено 9950 коек. Семь из девяти госпиталей били размещены в Нойдамме, в двадцати [386] двух километрах от переднего края войск. Плацдарм по глубине был в пределах трех-четырех километров. Два стрелковых корпуса находились в первом эшелоне. В каждом из них было развернуто на плацдарме по одному медсанбату из дивизий второго эшелона армии. Они располагались компактно, на удалении одного-двух километров друг от друга по фронту. Вместе с ними были развернуты 3 ХППГ 1-й линии. В резерве находилось 8 ППГ, 1 ГЛР и 1 ЭП.

Утром 16 апреля дивизии двух стрелковых корпусов перешли в наступление и к исходу дня продвинулись вперед на 8–9 километров. Санитарные потери составили 804 человека. Медсанбаты находились на своих местах. Прием раненых, хирургическая обработка ран и послеоперационный покой были полностью обеспечены. 17–20 апреля армия вела упорные бои при поддержке танков. В ночь на 21 апреля передовые части ворвались на северо-восточную окраину Берлина. За шесть дней боев объединение потеряло ранеными 4581 солдата и офицера. Плечо эвакуации достигло 80 километров. К этому времени в пригороде Берлина были подготовлены кроме 3 ХППГ 1-й линии 1 ГЛР, 1 ТППГ и 1 ИППГ.

* * *

С 22 апреля по 30 апреля войска 3-й ударной вели уличные бои в Берлине. 30 апреля они вышли к центру города. ПМП размещались в кварталах, где вели боевые действия штурмовые отряды. Медсанбаты дивизий, как правило, дислоцировались на расстоянии двух кварталов от мест боев. Войска армии закончили боевые действия в 15 часов 2 мая. За операцию они потеряли ранеными 12 770 человек, больными — 1660 человек, или 11,5% санитарных потерь. Медицинская служба армии хорошо справлялась со своими задачами.

5-я ударная армия имела 24 медицинских учреждения. В исходном положении для наступления она развернула 5 ХППГ, 1 ТППГ, 1 ИППГ и 1 ГЛР. ХППГ были развернуты в Кюстрине, в 12 километрах от переднего края, Войска располагались на западном берегу Одера. Глубина плацдарма на правом фланге не превышала 3–4, а на левом — 8 километров. Из 5 ХППГ 3 были усилены врачами-специалистами для приема раненых с повреждениями головы, бедра и крупных суставов, а также органов грудной и брюшной полостей. Два общехирургических госпиталя были усилены медицинским составом из резервных госпиталей, располагавшихся главным образом в городах Кюстрине и Нойдамме. [387] На 15 апреля на лечении в госпиталях находилось 3042 солдата я офицера. В резерве начмедарма было 7 ХППГ, 1 ТППГ я 1 ГЛР. Они обеспечивались транспортом.

* * *

55 километров, отделявшие Берлин от переднего края войск, метр за метром прогрызались и взламывались 5-й ударной армией совместно со 2-й гвардейской танковой армией. Войска подошли к окраинам Берлина 22 апреля. К этому времени в медсанбаты поступило 7439 пораженных в боях, из них 7116 раненых, 289 контуженых и 34 обожженных. Медсанбаты перемещались три-четыре раза, делясь на две части и работая перекатами. Раненые поступали равномерно. Напряженность в работе, как правило, не выходила за пределы штатной нагрузки. 21 апреля, когда войска находились на подступах к Берлину, в Гузове, 55 километров восточнее Берлина, было развернуто 3 ХППГ и 1 ИППГ. 22 апреля были готовы 4 ХППГ в Штраусберге, западнее Гузова, а 24 апреля там же — 1 ТППГ и 1 ИППГ. Плечо эвакуации сократилось. Новый госпитальный коллектор принял на себя потоки раненых и больных.

С 23 апреля по 2 мая войска вели упорные уличные бои в Берлине. За это время в медсанбаты поступило 5320 раненых, 197 контуженых и 46 обожженных солдат и офицеров. Медсанбаты развертывались поблизости от штурмовых отрядов, освобождавших дома Берлина от гитлеровцев. Однако доставка раненых из ПМП была затруднена. В светлое время суток она сопровождалась жертвами. Поэтому отдавалось предпочтение темному времени суток.

26 апреля десять армейских госпиталей были развернуты в предместьях Берлина, в том числе четыре в Кальсдорфе, три в Мальсдорфе и три в Вульгартене. 2 ХППГ обслуживали раненых военнопленных, 2 ЭГ и 1 ЭП — репатриантов. Медицинская служба армии с работой справлялась.

* * *

В конце апреля — начале мая я был на 1-м Белорусском фронте. Побывал и в 5-й ударной армии. В ПЭП этого соединения в присутствии главного терапевта Красной Армии генерал-майора медицинской службы М. С. Вовси и заместителя главного хирурга Красной Армии генерал-майора медицинской службы В. С. Левита беседовал с выдающимся немецким хирургом Фердинандом Зауэрбрухом. Во время войны он, кроме работы в Берлинском университете, где возглавлял хирургическую клинику, работал хирургом-консультантом [388] в тыловых госпиталях, расположенных главным образом в городах близ Берлина. Ему тогда было 70 лет. Меня интересовали некоторые работы, имеющие отношение к военно-полевой хирургии, часть из которых была написана Зауэрбрухом. Он, в частности, утверждал, что при ранениях легких нельзя в первые пять — семь дней отсасывать содержимое плевральной полости поврежденного легкого. В противном случае неизбежны повторные кровотечения. В ошибочности этого утверждения мы убедились в первые же месяцы войны. Мы незамедлительно отказались от рекомендаций Зауэрбруха. В нашей беседе он подтвердил свою ошибку. Мои надежды получить от него ответы на некоторые вопросы военно-полевой хирургии не оправдались. Беседа, длившаяся несколько часов, убедила меня в том, что Зауэрбрух ничего не скрывал. Он попросту был плохо знаком с военно-полевой хирургией. Так как мои вопросы касались именно ее, то он проявил интерес к моей специальности. Узнав, что я ученик профессора С. П. Федорова, он вскочил со стула и сказал, что если бы эта беседа происходила в другой обстановке, он мог бы рассказать много об этом человеке. Я заметил ему, что беседа проходит между коллегами по профессии, за чашкой чая, и что сама ее атмосфера никак не напоминает о положении собеседников и поэтому, мол, герр Зауэрбрух может говорить все, что находит нужным. Однако ничего для нас нового о Федорове он не сообщил.

* * *

2-я гвардейская танковая армия действовала в полосе наступления 5-й ударной армии. Она должна была войти в прорыв и наносить удар в направлении на Ной-Харденберг, Илов, Претцель, Бернау. Глубина операции определялась в 110 километров, а ее продолжительность — тремя днями.

Непосредственно перед вводом в бой корпусов армии 4 ХППГ (один был придан армии фронтом) развернулись: два — в Витце, где располагалась также ОРМУ, один — в Ринитце и один — западнее Цорндорфа. Рядом с Цорндорфом был подготовлен 1 ИППГ, в Зольдине 1 ТППГ, в Фринденберге 1 ГЛР, в Радорфе 1 ЭП.

Войска 5-й ударной перешли в наступление в 6.00 16 апреля. В 16.20 этого же дня вступили в бой два танковых корпуса 2-й гвардейской танковой армии. Но в течение двух дней они не смогли оторваться от стрелковых соединений, совместно с ними взламывая вражескую оборону. В [389] течение 19 апреля, преодолев сопротивление врага, армия прошла с боями 30 километров. 20 апреля пал город Бернау, а 21 апреля части армии ворвались на северную окраину Берлина — пригород Вайсеназее.

19 апреля из Витце в районе Альт-Фридлянде передислоцировались 2 ХППГ и ОРМУ. ЭП из Радорфа был переведен в Ной-Харденберг. 1 ХППГ из Ринитца и 1 ТППГ из Зольдина были перемещены в Радорф. К 21 апреля, вслед за тем как войска армии ворвались на окраину Берлина, 1 ГЛР из Фринденберга и 1 ХППГ из Радорфа были переведены в Тамзаль, а 2 ХППГ — из района Альт-Фридлянде в Ной-Харденберг. 2 мая госпитали армии размещались в четырех пунктах. ГЛР находился в Тамделе. Раненых и больных в нем было 1153 человека. 1 ХППГ и 1 ИППГ были развернуты в Науэне, в 30 километрах северо-западнее Берлина, ЭП — в Верфтпфуле, остальные 4 госпиталя — в Бухе, имея 649 раненых и больных. За всю операцию в армейские госпитали поступило 7317 раненых и больных. Эвакуация их шла во фронтовые госпитали, расположенные в Нойдамме и Ландсберге. Плечо эвакуации доходило до 170–200 километров. Его сокращению мешало решение не осуществлять маневра фронтовыми госпиталями ПЭП № 15. Оно, конечно, не диктовалось боевой обстановкой и не обеспечивало условий для лечения раненых в госпиталях передовой ГБФ.

В полосе наступления 8-й гвардейской армии плацдарм на западном берегу Одера по глубине был в пределах четырех — семи, а по фронту — десяти километров. Населенные пункты на нем были разрушены. Грузы и войска доставлялись туда по четырем мостам. Для эвакуации раненых и больных организовали специальную переправу на различных плавсредствах. Руководство медицинской службы было проинформировано о предстоящем наступлении за шестнадцать часов до его начала. Для приема раненых из медсанбатов на плацдарм были переправлены 4 ХППГ. Их усилили медицинским персоналом из резервных госпиталей и ОРМУ. На плацдарме был развернут также 1 ГЛР. Руководство работой переправы было возложено на один из ЭП. ГБА была подготовлена в районе Зоненбург, Аль-Лиммритц и севернее до реки Варта, а также в районе Чернов, Зофиенвальде, Аренсдорф, Архсен. Вместе с развернутыми госпиталями находились и резервные 4 ХППГ, 1 ТППГ, 1 ИППГ, 1 ГЛР и 2 ЭП. [390]

Начав наступление в ночь на 16 апреля, 8-я гвардейская армия к вечеру 16 апреля подошла к Зеловским высотам. По ним проходила вторая полоса обороны противника. Неоднократные попытки сил объединения и передовых частей 1-й гвардейской танковой армии занять высоты успеха не имели. Не удался и ввод в бой главных сил 1-й гвардейской танковой армии. Только 17 апреля удалось прорвать оборону врага и к исходу дня продвинуться на 11–13 километров, выполнив задачу первого дня наступления. Потери ранеными были большие: 16 апреля — 2131, 17 апреля — 2115 человек. Это составило 27% санитарных потерь за всю операцию. На плацдарме работали 9 медсанбатов, 4 ХППГ и 1 ГЛР. Они размещались компактно и, главное, не меняли своей дислокации. Полоса наступления не превышала 10–12, а глубина плацдарма — 8 километров. Однако затруднения со своевременной первичной хирургической обработкой возникли. Для их устранения потребовалось переключить эвакуацию части раненых в ГБА. Кроме того, был послан хирургический отряд на усиление медсанбатов. Эти меры были проведены быстро: группа, отвечавшая за эвакуацию из медсанбатов, имела 50 санитарных машин и находилась в районе их расположения. Она знала медицинскую обстановку и быстро реагировала на ее изменения.

С утра 18 апреля войска 8-й гвардейской армии после короткой артподготовки возобновили наступление. К исходу 19 апреля они продвинулись вперед на 30 километров. Это привело к расчленению 9-й немецкой армии. В ночь на 19 апреля медсанбаты дивизий переместились в новые пункты, передав нетранспортабельных раненых госпиталям. 21 апреля 8-я и 1-я гвардейская танковая армии вышли к внешнему оборонительному укрепленному рубежу и в районе Эркнера вклинились в него. 22 апреля они его прорвали и начали бои в Берлине. В это время в Фридрихстагене был развернут мощный госпитальный коллектор. В нем раненым оказывали все виды специализированной хирургической помощи. С 18 по 22 апреля, то есть за пять дней боев, санитарные потери армии составили 27,6% ее потерь за всю Берлинскую операцию. В этот период они изо дня в день уменьшались. Из указанных 27,6% на 18 апреля приходилось 12,3% и лишь 1,6% — на 22 апреля. Но начиная с третьего дня боев в городе потери стали возрастать, когда самый высокий уровень, которого они достигли 2 мая, не превышал 6,6% потерь за всю операцию. [391]

Как и у других армий, ПМП располагались непосредственно в районах боев штурмовых отрядов, а медсанбаты — в пределах трех-четырех километров от них. Должен особо отметить грамотное в медицинском и организационно-тактическом отношениях руководство службой со стороны начмедарма М. П. Бойко. Он и его подчиненные еще во время Сталинградской битвы показали образцы мужества, стойкости, отваги и храбрости, оказывая помощь раненым под ружейно-пулеметным огнем бойцам легендарной 62-й армии. Они пронесли эти традиции до Берлинской операции, завершившей разгром фашистского вермахта.

Поскольку 1-я гвардейская танковая армия наступала в полосе 8-й гвардейской и вместе с ней взламывала оборону на подступах к Берлину, двумя корпусами вела с ними уличные бои в городе, уместно будет здесь сказать несколько слов и о медицинском обеспечении ее боевых действий. Армия в марте совершила марш из района Гдыни и к 30 марта сосредоточилась в лесах западнее Шверина, в районе расположения первого эшелона ГБФ. Руководство медицинской службы фронта в Висло-Одерской, да и в Берлинской операциях сетовало на скрытность подготовки к операциям, на скудность данных для составления плана медицинского обеспечения, на запрещение вести какую бы то ни было переписку по согласованию плана и уточнению его деталей с руководителями медицинской службы армий. Скрытность подготовки любой операции есть непременное условие ее успеха. Но то, что она готовилась, было понятно и без слов. Приход танковой армии в расположение передовой ГБФ и сосредоточение ее в 50 километрах восточнее Кюстрина говорили не только о подготовке наступательной операции, но и о направлении главного удара. О том, что подошла танковая армия, руководство медицинской службы фронта не могло не знать.

У армии было 3 ХППГ, 1 ТППГ, 1 ИППГ, 1 ГЛР и 1 ЭП. До ввода ее в прорыв эвакуация раненых и больных планировалась в госпитали 8-й гвардейской армии. Было решено при вводе объединения в бой 1 ХППГ развернуть на плацдарме. Но затяжка в прорыве обороны противника вынудила держать его в деревне Зефельд, южнее Зоненбурга. В танковых армиях госпитали перемещались перекатами, через голову впереди стоящих. Второй госпиталь был подготовлен в Зелове. Когда армия подошла к окраине Берлина, третий развернулся в деревне Кагель. В ходе боев в Берлине госпиталь, находившийся южнее Зоненбурга, был переведен в пригород Берлина — Адлерсхоф. Развернутый перед [392] операцией на станции снабжения армии в Хохенвальде ГЛР оставался на месте.

Загрузка ХППГ армии была значительной. 22 апреля число раненых в них колебалось в пределах от 485 до 583 человек. То же было и 23 апреля. 24 апреля колебания в загрузке определялись числом раненых от 583 до 290 и от 653 до 166. В этих пределах колебания в загрузке госпиталей отмечались 26, 27 и 30 апреля. Эвакуация раненых осуществлялась во фронтовые госпитали, развернутые в Ландсберге, легкораненых — в армейский ГЛР. Плечо эвакуации доходило до 75 километров. Это расстояние для раненых было нелегким испытанием.

3-я армия, прибывшая из Восточной Пруссии и находившаяся во втором эшелоне фронта, к 16 апреля сосредоточилась в районе Циленциг, 45 километров северо-восточнее Франкфурта-на-Одере. Два ее стрелковых корпуса заняли оборону в районе этого города, войдя в оперативное подчинение 69-й и 33-й армиям. Это тоже была мера обеспечения скрытности подготовки к операции. Перец противником по-прежнему оставались войска уже известных ему армий. В 3-й армии было 24 медучреждения: 11 ХППГ, 3 ТППГ, 2 ИППГ, 3 ГЛР, 3 ЭГ и 2 ЭП. 2 ГЛР еще находились в пути.

ГБА в составе 9 госпиталей и 1 ЭП на 5300 мест развернулась в районе станции Колов, в 17 километрах от переднего края войск 69-й армии. 21 апреля, после прорыва обороны на Одере, части армии были введены в бой северо-западнее Фюрстенвальда, между 8-й гвардейской и 69-й армиями. В ее задачу входило форсирование реки Шпре и соединение юго-восточнее Берлина с войсками 1-го Украинского фронта. Задачу она выполнила, встретившись 24 апреля с 28-й армией севернее Зенцига. Вслед за этим в районе Эркнер был развернут мощный коллектор в составе 8 госпиталей на 4900 мест. Эти медучреждения обеспечивали прием и специализированное лечение всем раненым и больным в проводимой операции по ликвидации группировки немцев, окруженной юго-восточнее Берлина. Мощность, многопрофильность госпитального коллектора, а также небольшое, в пределах 30 километров, плечо эвакуации благоприятствовали эффективной лечебно-эвакуационной работе. После ликвидации окруженных вражеских сил войска соединения вели боевые действия в районе Бранденбург, Гентин, стремясь выйти на Эльбу. К 6 мая в этот район было переброшено 3 ХППГ и 1 ТППГ.

Достаточно большое число госпиталей в армии позволило [393] хорошо обеспечить операцию. Но в ходе ее потребовалось заменить три из девяти ведущих хирургов в медсанбатах и три из одиннадцати — в ХППГ. Это многовато. Армия принимала участие в Восточно-Прусской операции вначале в составе 2-го, а потом 3-го Белорусских фронтов. До завершения операции она была направлена в состав 1-го Белорусского фронта. Если эти хирурги по своей квалификации или по организаторским способностям не справлялись со своими задачами, то их следовало заменить раньше. Как видно, армейский хирург детально не ознакомился с ними у операционного стола, у койки больного, а также с организацией ими работы в операционно-перевязочном блоке. Это серьезная ошибка.

Потери ранеными и больными за всю операцию были небольшими. В медсанбаты поступило 6443 человека, из них раненых 5468, контуженых 156, обожженных 29 и больных 790. Из числа раненых, которые нуждались в операциях и хирургической обработке ран, 61,5% были подвергнуты им в первые восемь часов после ранения. 91,3% — не позднее чем через шестнадцать часов. Это удовлетворительные показатели.

69-я и 33-я армии обеспечивали наступление главной группировки фронта с юга. 69-я должна была наносить удар с южной части кюстринского плацдарма, а 33-я армия наступать с плацдарма южнее Франкфурта-на-Одере в общем направлении на Фюрстенвальде, Потсдам, Бранденбург и овладеть южной и юго-западной окраинами Берлина. Боевая, а следовательно, и медицинская обстановка сложилась иначе. Продвижение этих армий, составлявших левофланговую группировку фронта, с первого дня проходило медленно. Бои носили упорный характер и сопровождались значительными потерями. Войска в течение 17 апреля продвинулись вперед всего на 2–5 километров. Им противостояла сильная франкфуртско-губенская группировка противника. На втором этапе Берлинской операции (19–25 апреля) ее предстояло окружить и лишить возможности отступать на Берлин и соединиться с 12-й немецкой армией, находившейся юго-западнее германской столицы. К исходу 25 апреля она была окружена силами 69, 33 и 3-й армий 1-го Белорусского фронта, 3-й гвардейской и 28-й армий 1-го Украинского фронта. В кольцо попало пятнадцать дивизий противника, главным образом 9-й и частично 4-й танковой армий, общей численностью около 200 000 человек.

В этих боях 69-я армия потеряла ранеными и больными 9919, а 33-я армия — 11 910 солдат и офицеров. [394]

69-я армия имела 22 медицинских учреждения, в числе которых было 10 ХППГ, 2 ТППГ, 2 ИППГ, 3 ГЛР, 3 ЭГ и 2 ЭП. Располагались они в Гросс-Раде, Циленциге и Фридрихсвилле (соответственно 16, 40 и 21 километр от переднего края). 1 ГЛР находился в Буххольце, восточнее Гросс-Раде. Так как расстояние до кольца окружения было в пределах 30 километров, то плечо эвакуации в госпитали, дислоцированные в Гросс-Раде и в Фридрихсвилле, не превышало 50–55 километров. Медучреждения в Циленциге, по мнению руководства медицинской службы армии, составляли ГБА на 3500 мест. Фактически было развернуто 4950 коек, из которых 3051 была занята. В Циленциге находились в свернутом состоянии 2 ХППГ и 1 ЭП. Кроме этого, 1 ХППГ был передислоцирован 15 апреля в Фридрихсвилле. Здесь он подготовил 500 мест и принял всех раненых и больных из четырех находившихся там госпиталей, которые составили резерв начмедарма, находясь в готовности двигаться вперед. Госпитали, располагавшиеся в Гросс-Раде, имели 2000 штатных мест, развернуто их было 3150 и на 15 апреля занято 610.

ГБА была размещена на редкость неудачно. Ее первый эшелон соединился со вторым идущей зигзагообразно железной дорогой. Дислокация не отвечала сложившейся боевой обстановке и интересам раненых, о чем будет сказано ниже.

С начмедармом полковником медицинской службы (ныне генерал-майором медицинской службы в запасе) П. В. Морозовым я познакомился во время войны. Это человек большого мужества и воли. Как-то на мое предложение полететь в тыл врага, где не исключался прыжок с парашютом, ознакомиться с санитарно-гигиеническим состоянием частей и с организацией работы медицинской службы соединения, он, не задумываясь, тут же дал согласие и только спросил, когда и с какого аэродрома назначен вылет. С порученной задачей он справился отлично.

Потери ранеными распределялись по дням следующим образом.

2540 свободных коек в Гросс-Раде в первые четыре дня были заполнены. Многие раненые, поступавшие из дивизий, несших большие потери, где хирурги медсанбатов физически не могли оказать людям хирургическую помощь, должны были получать ее в госпиталях Гросс-Раде. Раненых, которым не предоставлялся необходимый покой, было немало: ХППГ 1-й линии не было, дивизии ими не усиливались, а колебание суточных санитарных потерь за период [395] с 16 по 25 апреля достигали от 310 до 1233. В этих случаях раны чаще нагнаиваются, заживление их затягивается, сроки лечения удлиняются. Руководство медицинской службы вынуждено было развернуть 3 ХППГ и 1 ТППГ, находившиеся в Фридрихсвилле, и организовать эвакуацию раненых военно-санитарными летучками.

Но возникал вопрос, куда эвакуировать? В Циленциг, где на 18 апреля развернуто семь, а на 30 апреля — шесть госпиталей? Бессмысленно! Расстояние до него от Гросс-Раде 40 и от Фридрихсвилле 24–30 километров. Травматизация раненых во время погрузки и разгрузки исключительно велика. Погрузка и разгрузка занимали в несколько раз больше времени, чем необходимо поезду для движения до пункта разгрузки. Целесообразно было эвакуацию проводить в Ландсберг, во фронтовые госпитали, минуя медучреждения Циленцига. Однако этого не случилось. Ликвидация франкфуртско-губенской группировки противника проходила в период с 26 апреля по 1 мая. Но только к 30 апреля ряд госпиталей был перемещен ближе к войскам. В частности, в Фюрстенвальде, в 30 километрах западнее Франкфурта-на-Одере, было подготовлено 5 госпиталей и 1 ЭП. Выброска госпитального коллектора в этот город уменьшила плечо эвакуации из войск армии до 15–30 километров. Не она не сократила этапности лечения раненых, сопровождавшейся их травматизацией, не вызываемой боевой обстановкой. Госпитали для организации коллектора в Фюрстенвальде были взяты не из Циленцига, а из Гросс-Раде и Фридрихсвилле. Следует подчеркнуть, что за период с 28 по 29 апреля дополнительно поступило 2054 раненых и больных. Действия руководства медицинской службы в сложившихся условиях нельзя отнести к разряду правильных.

33-я армия имела 24 медицинских учреждения, в числе которых было 8 ХППГ, 3 ТППГ, 2 ИППГ, 3 ГЛР, 6 ЭГ и 2 ЭП. К 15 апреля 10 госпиталей и 1 ЭП были развернуты в Реппене, 22 километра от переднего края, большинство остальных находилось юго-западнее, еще ближе к войскам. Армия вела боевые действия южнее 69-й. К 25 апреля она вышла в район Бескова, 37 километров от Цибингена, в районе которого были развернуты 2 ХППГ, 1 ТППГ, 1 ИППГ и 1 ГЛР. 16 апреля поступило 1313 раненых и больных. Их эвакуация с плацдарма через Одер проходила в темное время суток на лодках и паромах. 17 апреля поступили 1543 человека. Их транспортировка в тыл велась круглосуточно. На западный берег Одера было выделено отделение ЭП, которое в этот же день начало эвакуацию раненых [396] и больных военно-санитарными летучками в передовой эшелон ГБФ в Ландсберг.

За время от перехода в наступление до окружения франкфуртско-губенской группировки врага, то есть с 16 по 25 апреля, плечо эвакуации раненых было в пределах 37–55 километров. Число раненых и больных за этот период составило 11910 человек. Во время уничтожения окруженной группировки плечо эвакуации возросло и достигло 100 километров. Санитарные потери хотя и резко сократились, но все же с 26 по 30 апреля поступило 2042 раненых и больных. То, что армейские госпитали до 30 апреля продолжали оставаться на прежних местах, нельзя признать правильным. Нужно было к началу боевых действий по уничтожению окруженной группировки врага, то есть к 26 апреля, передислоцировать значительную часть армейских госпиталей вперед, организовать мощный коллектор в районе Бескова. Это диктовалось и дальнейшими задачами армии — выходом на Эльбу. Расстояние от Эльбы в районе Цербост, куда войска вышли к 7–8 мая, до центра кольца окруженной группировки было более 100 километров.

* * *

Прежде чем рассказывать о медицинском обеспечении 1-го Украинского фронта, надо отметить его положение в промежутке между двумя операциями. Его войска после окончания Висло-Одерской и до начала подготовки Берлинской операции не прекращали боевых действий. За этот период они прошли с боями до реки Нейсе. Армии, наступавшие севернее Бреслау, продвинулись вперед до 150, а южнее Бреслау — до 200 километров. Это оказало известное влияние на отставание и большую растянутость медучреждений. В числе госпиталей, входивших в состав трех МЭП, подчинявшихся ФЭП, 29 находились восточнее Вислы, из них 21 — во Львове. 29 госпиталей размещались в Верхней Силезии. Расстояние от Ченстоховы и Глейвица — центра расположения этих госпиталей — до Зорау, занимавшего центральное положение в армейском тыловом районе главной группировки фронта, доходило до 300 километров.

Западнее Одера на главном и вспомогательном, дрезденском, направлениях ни одного госпиталя фронтового подчинения не было. Здесь, были сосредоточены только 32 госпиталя из 36, имевшихся в распоряжении ПЭП № 179. Они, как и в Висло-Одерской операции, составляли резерв начальника медицинской службы фронта. Около 70% их было сосредоточено не в армейском тыловом районе главной [397] группировки войск фронта, а на крайнем, южном фланге, в городах Бунцлау и Лигниц. Это объяснялось тем, что основные силы фронта, располагавшиеся в конце марта в районе Оппельн, Ратибор, в соответствии с замыслом операции и указанием Ставки от 1 апреля 1945 года провела перегруппировку на правое крыло. Некоторые соединения и объединения совершали марши на расстояние от 80 до 200 с лишним километров.

Перегруппировка войск фронта закончилась только к исходу 15 апреля. У руководства медицинской службы фронта это вызвало беспокойство и вопрос, насколько соответствует задачам войск развертывание 10 000 коек в Шпротау и 15 000 — в Лигнице. Генерал-майор медицинской службы Н. П. Устинов обратился за разъяснениями к командующему Маршалу Советского Союза И. С. Коневу. В ответ Иван Степанович дал ему указание как можно быстрее и больше развернуть госпиталей в Зорау и Загане.

17 апреля был утвержден план организации тыла и материального обеспечения, В нем предусматривалось сосредоточить в Зорау и Загане 16 госпиталей на 10 760 штатных мест, но развернуть в них 20000 коек, а в Лигнице разместить 18 госпиталей на 11000 мест по штату и тоже с готовностью принять 20 000 человек. По плану в городах Ельс, Намслау и Глейвиц следовало оставить по семь госпиталей, способных обслужить чуть ли не в два раза больше раненых и больных, чем предусмотрено штатом. В плане нашел также отражение маневр госпиталями. С продвижением соединений на запад, к Эльбе, предусматривалось развернуть в Финстервальде ЭГ на 4000 и ППГ на 2000 коек. Такое же количество мест намечалось подготовить в Руланде. Маневр госпиталями на берлинском направлении не предусматривался.

Выполняя указания командующего фронтом, руководство медицинской службы приступило к срочному освобождению госпиталей от раненых и больных в городе Равич. Для этого необходимо было погрузить их в железнодорожные эшелоны, а потом медперсонал перебросить на автомашинах в Заган, куда, кроме этого, передислоцировались госпитали из Гросс-Стрелитца.

Так как к началу операции в пути следования по железной дороге находилось 20 госпиталей, то медсостав этих госпиталей и находившихся в свернутом состоянии в Крелау также намечалось перебросить на автомашинах в Зорау, Заган и Лигниц для подготовки к работе. Госпитали из Крелау передислоцировались в Лигниц. [398]

На 10 часов 15 апреля в пути находилось 12 учреждений ПЭП № 179, из них 5 — из Шпротау, 6 — из Бунцлау, 1 — из Брига. В их числе было 7 ХППГ, 1 ТППГ, 1 ИППГ, 1 ГЛР и 2 ЭП. В Шпротау остался 1 ГЛР. Он был заполнен ранеными и больными. Оттуда было решено передислоцировать в Зорау резервные госпитали. На 16 апреля там находились 3 ХППГ, 1 ИППГ, 1 ГЛР и 1 ЭП. Из них три учреждения были свернуты, а в трех было готово 1120 мест, занятых ранеными и больными. Однако ни один госпиталь из Шпротау в Зорау развернут не был. Названные учреждения, а также шесть госпиталей из Бунцлау и один из Брига были размещены в Зоммерфельде и Линдероде, севернее и западнее Зорау, и на восточном берегу Эльбы. Эти фронтовые медицинские учреждения, находившиеся в резерве фронта, развертывались в новых пунктах дислокации уже в ходе операции с 25 по 28 апреля.

К 28 апреля резерв начальника медицинской службы фронта состоял из 15 учреждений. Все они находились в свернутом состоянии в Бунцлау. В числе их было 9 ХППГ, 1 ТППГ, 1 ЭГ, 1 ГЛР и 2 ЭП. В ходе операции в Зорау и Загане были развернуты эвакуационные госпитали.

В Зоммерфельде была подготовлена ГБА 3-й гвардейской армии. Там находились в развернутом и свернутом состоянии двенадцать медицинских учреждений из двадцати трех, имевшихся в армии.

Бунцлау и Лигниц оказались в тыловом районе 52-й армии. Ее база была готова в Бунцлау, Гайнау, Лихтенвальдау, Гольфурте и Модлау. Армия базировалась на передовую ГБФ в Лигнице.

2-я армия Войска Польского, составлявшая правый фланг вспомогательной группировки фронта, могла бы в виде исключения, обусловленного непредвиденными обстоятельствами, базироваться на передовые ГБФ, размещенные в Зорау и Загане. Но для нормальной их работы это являлось не лучшим вариантом. На госпитали в этих населенных пунктах базировались три общевойсковые и две танковые армии. В то же время принимать раненых и больных из 2-й армии Войска Польского не составляло никакой трудности для передовой ГБФ в Лигнице.

Передовые ГБФ, начав развертываться в начале операции, в ходе ее быстро наращивали емкость.

В Берлинской операции медицинской службе 1-го Украинского фронта запретили осуществлять маневр резервами фронтовых госпиталей. О причинах будет сказано ниже. Они вытекали из сложившейся боевой обстановки, которая отрицательно [399] сказывалась и на маневре. Но степень его ограничения должна была определяться задачами армий и операции.

Войска 3-й гвардейской армии к исходу 15 апреля произвели незначительную перегруппировку. Они сдали на правом фланге часть полосы наступления 33-й армии 1-го Белорусского фронта, а на левом — 13-й армии. Начмедарм выделил по одному ХППГ на каждый из трех стрелковых корпусов. ГБА была развернута в Зоммерфельде и Гассене (3 ХППГ, 1 ИППГ, 2 ЭГ, 1 ГЛР). Раненые получали здесь все виды специализированной хирургической помощи. В свернутом состоянии находилось пять госпиталей, четыре из них располагались в Зоммерфельде.

Как и во всех общевойсковых армиях первого эшелона, усиленные стрелковые батальоны дивизий 3-й гвардейской армии утром 16 апреля начали форсировать Нейсе по штурмовым мостикам и на подручных средствах. Через два часа перешли в наступление дивизии первого эшелона. Наступление поддерживалось мощным огнем артиллерии и авиацией. К 10 часам части 3-й гвардейской армии прорвали главную полосу вражеской обороны, а в 14 часов были введены в бой передовые отряды 3-й и 4-й гвардейских танковых армий. К исходу дня войска главной группировки фронта прорвали главную полосу обороны врага и продвинулись в глубину на 13 километров. Санитарные потери армии были незначительными — 352 человека.

* * *

Преодолевая упорное сопротивление противника, главная группировка фронта во взаимодействии с основными силами 3-й и 4-й гвардейских танковых армий, введенными в бой с утра 17 апреля, к исходу дня прорвала вторую полосу обороны противника, к утру 18 апреля вышла к реке Шпре и форсировала ее. Здесь потери 3-й гвардейской армии возросли. 17 апреля она потеряла ранеными 1668, больными 55 человек, а 18 апреля — всего 852 человека. Развернутым армейским госпиталям оказать помощь этим раненым в больным было нетрудно, а путь их эвакуации в армейские госпитали, развернутые в Зоммерфельде, не превышал 40 километров. С 19 апреля плечо эвакуации стало увеличиваться. Работа медсанбатов и армейских госпиталей проходила в условиях, не исключавших нападения вражеских войск, и должна была сопровождаться готовностью к обороне.

Главная группировка фронта, прорвав нейсенский оборонительный [400] рубеж врага, вышла на оперативный простор и получила возможность осуществить маневр по изоляции от Берлина франкфуртско-губенской группировки и соединений 12-й армии противника, преградить им пути выхода к Берлину с юга и запада, а также отхода на Эльбу. 3-я и 4-я гвардейские танковые армии к исходу 19 апреля продвинулись в направлении Берлина и западнее его на 30–50 километров, отрезав пути отхода котбусской группировке гитлеровцев. С высоким темпом продвигались и общевойсковые армии. Однако в их тылу в районе Котбуса и Шпремберге оставались вражеские войска. Для их ликвидации была выделена часть сил 3-й гвардейской, 13-й, 5-й гвардейской и 3-й гвардейской танковой армий. Котбусская группировка была разгромлена 22 апреля, а шпрембергская — днем раньше.

С продвижением войск 3-й гвардейской армии северо-западнее Котбуса в его районе был развернут армейский госпитальный коллектор в составе 1 ХППГ, 1 ТППГ, 1 ИППГ, 1 ГЛР и 1 ЭП. Он принимал раненых и больных, пока не закончились бои в Берлине. С выходом соединений армии на южную окраину Берлина, в Луккау был развернут только 1 ХППГ. Другой госпиталь и 1 ЭП также разместились в Луккау, но они принимали раненых военнопленных. Их было более 5000.

С 16 по 30 апреля армия потеряла ранеными 10852 человека, а больными — 815 человек. Больше половины раненых и больных принял госпитальный коллектор, подготовленный в исходном положении для наступления, причем плечо эвакуации от ПМП до армейских госпиталей не превышало 50 километров. Оно возросло для большинства раненых, поступивших во второй период операции, когда эвакуация их осуществлялась на коллектор, развернутый в районе Котбуса. Госпиталь в Луккау, расстояние от которого до южной окраины Берлина не превышало 60 километров, в лечении и эвакуации раненых играл вспомогательную роль. Можно ли было уменьшить плечо эвакуации на 2-й коллектор госпиталей, судить трудно, учитывая, что не исключалась опасность нападения врага на медучреждения. Но выброска в Луккау трех из них и их работа позволяют допустить, что опасность не была столь уж неизбежной, чтобы из-за нее можно было отказаться от создания 2-го госпитального коллектора в Луккау, позволившего бы сократить на треть плечо эвакуации раненых с южной окраины Берлина. [401]

21 апреля в образовавшийся разрыв между 3-й гвардейской и 3-й гвардейской танковой армиями была введена в бой 28-я армия. Она прибыла с 3-го Белорусского фронта, принимавшего участие в только что закончившейся Восточно-Прусской операции, и вступила в бой с ходу в районе Вюнсдорфа. У нее было 22 госпиталя. Из них 4 ХППГ, 1 ТППГ, 1 ИППГ, а также отделение ЭП были переброшены на автотранспорте и развернулись южнее Вюнсдорфа, в Баруте. Несколько позднее прибыло еще три госпиталя. 11 госпиталей и 1 ЭП по железной дороге были доставлены к концу операции.

В первый день наступления противник оказывал настолько слабое сопротивление, что потери ранеными не вызывали необходимости задерживать госпитали в Баруте. Они были переброшены в район Бланкефельда и развернулись в самом городе, а также в Малове и Далевице. Госпитали были усилены специализированными группами из ОРМУ и медицинским составом других медучреждений. Плечо эвакуации до армейских госпиталей было незначительным. Работа их проходила с небольшой перегрузкой. За десять дней боевых действий потери армии достигли ранеными и больными 5218 человек. К исходу 27 апреля из 2450 коек было занято 2127. В последующие дни потери стали возрастать.

Из франкфуртско-губенской группировки противника отдельные группы и части стали отходить по тылам наших войск к Эльбе южнее Берлина. Они перерезали пути эвакуации раненых и нападали на медицинские учреждения. В связи с этим появились затруднения с эвакуацией раненых даже из медсанбатов, особенно из 50, 54 и 96-й гвардейских стрелковых дивизий 28-й армии, действовавших в районе Барута, не говоря уже об эвакуации из армейских госпиталей во фронтовые. 2 мая подвергся опасности нападения ХППГ 4-й гвардейской танковой армии, развернутый в Зитене. Около 350 раненых, в том числе и нетранспортабельных, пришлось на автомашинах вывести в безопасное место. Госпиталь вернулся на свое место лишь после того, как гитлеровцы, выходившие из окружения, были уничтожены силами персонала госпиталя и подошедшими частями.

24 апреля 16-я гвардейская механизированная бригада 4-й гвардейской танковой армии вступила в Бранденбург и заняла в городе оборону. Ее медико-санитарный взвод развернулся в Ритце, юго-западнее Бранденбурга, и за пять дней принял 339 раненых. Их эвакуация была невозможна, так как противник блокировал дороги на Потсдам и на юг. Поэтому работа проходила с большим напряжением и под [402] постоянной угрозой вражеского нападения. В этот период перевязочный материал, шины, новокаин, другие медикаменты и консервированная кровь доставлялись боевыми самолетами Ил-2. Только с подходом главных сил 6-го механизированного корпуса и расчисткой дорог раненые были переданы прибывшему медсанбату. При возвращении из Зорау в Лукенвальде после разгрузки раненых по 216-му автосанитарному взводу на автостраде около Нейсе был нанесен удар с воздуха. Получили ранения три водителя и были выведены из строя четыре санитарные машины. Примеров такого рода можно привести много. Трудности, помимо опасности нападения, заключались в отдаленности расположения госпитальной базы. Медсанбаты и армейские госпитали работали в таких условиях, когда медики вынуждены были браться за оружие. Однако эвакуация в ГБФ, хотя и с перебоями, осуществлялась.

Руководство медслужбы 28-й армий, в частности ее начальник полковник медицинской службы А. М. Тарасенко и армейский хирург подполковник медицинской службы В. В. Кованов, взяло на себя заботу об эвакуации в ГБФ. Проводившие транспортировку раненых обходили опасные места на участке шоссе Берлин — Бланкенфельде грейдерными дорогами. Для этой цели были использованы 141 автомашина армейского подчинения и 22 машины фронтовых автосанитарных рот. Было эвакуировано 2050 раненых и больных.

В этой армии я был в конце 1943 года, познакомился с работой медицинской службы, со специалистами. Дело происходило в межбоевой период. Армия получила пополнение. Естественно, меня в первую очередь заинтересовала противоэпидемическая работа. Эпидемиолог армии С. А. Дмитриев в беседе со мной рассказал об обстановке в частях и соединениях армии, проводимых мероприятиях и их организации. При этом он проявил незаурядные знания в области частной эпидемиологии и произвел на меня хорошее впечатление, которое в конце нашей беседы несколько изменилось из-за незнания им некоторых важных аспектов военной эпидемиологии. На мой вопрос, где начинается и кончается автомобильная дорога армии, какие на ней располагаются населенные пункты, какое их санитарно-эпидемиологическое состояние, он не мог ответить четко, со знанием дела. Его неподдельное смущение не породило во мне негативного отношения к нему. Он был немолодых лет, не новичок в Красной Армии и с солидным стажем работы в области эпидемиологии. Всем своим обликом, поведением [403] он располагал к себе своих сотрудников. Я заметил ему, что населенные пункты, расположенные на армейской дороге, нередко являются источником распространения эпидемических заболеваний, особенно тогда, когда они служат местом ночлега для воинских команд, следующих на пополнение частей. Он должен закрепить все населенные пункты за медучреждениями для наблюдения за санитарно-эпидемиологическим состоянием проживающего в них населения. Эпидемиолог армии должен знать, в каких из них имеются инфекционные больные, и принимать меры к их изоляции, а также к проведению дезинсекции и дезинфекции в домах, где они проживали. Без этого нельзя допускать в такие дома военнослужащих, особенно на ночлег. За это упущение я слегка упрекнул начмедарма А. М. Тарасенко. Александр Маркович отличался высоким чувством ответственности за порученное дело. Дисциплинированность, исполнительность и трудолюбие являлись отличительной чертой его характера и практической деятельности. Допущенная оплошность имела случайный характер.

Если 28-я армия уже в ходе Берлинской операции приняла непосредственное участие в боях за Берлин, то танковые и 3-я гвардейская общевойсковая армии еще в ходе подготовки Берлинской операции планировались для участия во взятии Берлина.

Целью Берлинской операции являлись разгром группировки противника на берлинском направлении и в самом Берлине, овладение им и выход на Эльбу для соединения с войсками союзников. Это требовало от войск 1-го Украинского фронта недопущения в Берлин на усиление его гарнизона вражеских войск ни с юго-запада (12-я армия), ни с юго-востока (части и соединения 9-й и 3-й танковых армий франкфуртско-губенской группировки).

О медицинском обеспечении боевых действий 3-й гвардейской и 28-й армий говорилось выше. Здесь есть необходимость сказать несколько слов об организации эвакуации и лечения раненых из 3-й и 4-й гвардейских танковых армий. В медицинском обеспечении их боевых действий было больше общего, чем различий. Поэтому я остановлюсь на одной из них. 3-я гвардейская танковая армия должна была ворваться в Берлин с юга, а 4-я — обойти его с юго-запада и, соединившись с войсками 1-го Белорусского фронта, окружить город и не допустить в него части и соединения 12-й немецкой армии.

В 3-й гвардейской танковой в исходном положении для ввода в бой корпусов был развернут один из трех имевшихся [404] у нее ХППГ. За пять дней боев он принял 558 раненых и больных. Медсанбаты корпусов в первые дни не действовали: раненые и больные поступали в госпиталь непосредственно из бригадных медицинских пунктов. После того как в ночь на 18 апреля армия форсировала реку Шпре, развернулись медсанбаты корпусов, и через голову 1-го ХППГ был выдвинут вперед 2-й госпиталь. Будучи готовым 19 апреля, он принял тяжелораненых из корпусов. За три дня боев в медсанбат 6-го танкового корпуса поступил 491 раненый: 18 апреля — 258, 19–142 и 20–91 человек. Меньше потерял ранеными и больными за эти три дня 7-й танковый корпус (249 человек). Легкораненые через ХППГ, расположенные ближе к корпусам армии, направлялись в армейский ГЛР. Когда армия повернула на Берлин, на линии медсанбатов в Калау был развернут 3-й ХППГ. Он принял раненых от медсанбатов, чтобы они могли следовать за корпусами. За период с 21 по 24 апреля в этот госпиталь поступило 727 раненых и больных.

* * *

Части и соединения армии уже к исходу 22 апреля ворвались на южную окраину Берлина. Бои приняли ожесточенный и кровопролитный характер. Но берлинский гарнизон, который насчитывал 200 000 солдат и офицеров, был обречен; он лишился помощи войск юго-восточной и юго-западной группировок. 24 апреля 28-я армия 1-го Украинского фронта и 3-я армия 1-го Белорусского фронта соединились юго-восточнее Берлина и изолировали части и соединения 9-й немецкой армии от берлинской группировки. 25 апреля 4-я гвардейская танковая армия 1-го Украинского фронта и 47-я и 2-я гвардейская танковая армии 1-го Белорусского фронта соединились западнее Берлина в районе Потсдам, отрезав от Берлина 12-ю немецкую армию.

В боях непосредственно в Берлине потери ранеными в корпусах 3-й гвардейской танковой армии возросли. За период с 24 апреля по 2 мая в медсанбат 6-го танкового корпуса, например, поступило 877 раненых солдат и офицеров, 7-го танкового корпуса — 1178.

ХППГ, развернутый в исходном положении для обеспечения ввода в бой армии, после сдачи своих раненых фронтовым госпиталям прибыл в район Берлина и развернулся в 40 километрах от корпусов армии. За пять дней работы он был вынужден принять 1234 раненых и больных. 2-й ХППГ, подготовленный вслед за форсированием Шпре, также был освобожден от раненых, прибыл в район Берлина и развернулся [405] в Залове. За период с 26 апреля по 1 мая он принял 1837 раненых. Такая загрузка медсанбатов и госпиталей создавала большую напряженность в работе. В связи с этим нельзя не упрекнуть начальника медицинской службы фронта Н. П. Устинова и главного хирурга фронта М. Н. Ахутина. Они недостаточно настойчиво ставили перед командованием фронта вопрос о необходимости усиления армий фронтовыми госпиталями. Среди них, по данным начальника ПЭП № 179, 9 ХППГ 28 апреля находились в свернутом состоянии в Бунцлау. Запрет осуществлять маневр фронтовыми госпиталями не отвергал исключений, если они диктовались медицинской обстановкой и носили характер обоснованного риска. Устинов сам отличался мужеством и храбростью и требовал их от своих подчиненных. Он поддерживал связь с начмедармами через своих связных офицеров при помощи санитарной авиаэскадрильи, знал о медицинской обстановке и опасности, связанной с маневром госпиталями. Но здесь шла речь не о развертывании фронтовых госпиталей в полосе бегства на запад к Эльбе отдельных групп, частей и подразделений окруженных и основательно потрепанных основных сил (15 дивизий) 9-й и части 4-й танковой армий немцев, а только о переброске этих госпиталей.

Работа полевой медицинской службы всегда сопряжена с опасностью для жизни личного состава войсковых и армейских медучреждений. Об этом хорошо знали врачи, сестры и обслуживающий персонал. В данном случае речь шла об оказании своевременной квалифицированной и специализированной хирургической помощи 5837 раненым, и риск был обоснован. Командование фронта в этой настойчивой просьбе не отказало бы.

Об этом приходится говорить еще и потому, что такое же положение сложилось и в 4-й гвардейской танковой армии, которая потеряла ранеными 5258 человек. ГВСУ не могло оказать руководству медицинской службы фронта помощь советом в этом вопросе. Я в это время был на 1-м Белорусском фронте. Там танковые армии не отрывались от общевойсковых. Танки действовали вместе со стрелковыми подразделениями.

13-я армия, передав часть полосы обороны 2-й армии Войска Польского, 16 апреля перешла в наступление, форсировала Нейсе и, подавив сопротивление противника, 18 апреля с ходу преодолела Шпре. К 23 апреля она вышла на Эльбу, пробилась 25 апреля на ее западный берег и стала продвигаться по нему. [406]

В исходном положении для наступления армейский коллектор госпиталей в составе 3 ХППГ, 1 ИППГ, 1 ГЛР, 2 ЭГ и 1 ЭП принимал раненых и больных, оказывал им квалифицированную хирургическую, терапевтическую и все виды специализированной помощи. Загрузка госпиталей коллектора не превышала их штатных возможностей. В коллектор поступило 2585 раненых и больных. Плечо эвакуации к исходу 18 апреля для основной массы раненых было в пределах 50–60 километров. Только для больных оно доходило до 75 километров: терапевтический ЭГ был развернут в Загане.

19 апреля в Дебери, в 40 километрах западнее Зарау, был развернут 2-й госпитальный коллектор в составе 4 ХППГ, 1 ИППГ и 1 ГЛР. В инфекционном госпитале было организовано терапевтическое отделение. После форсирования Шпре войска армии быстрыми темпами продвигались к Эльбе. Плечо эвакуации стало увеличиваться. В связи с этим руководство медицинской службы, используя свой и местный транспорт, 22 апреля подготовило 3-й госпитальный коллектор в Альт-Деберне, 40 километров западнее Деберна. В его состав входили 2 ХППГ, 1 ИППГ, 1 ГЛР и 3 ЭГ, которые приняли 3133 раненых и больных. Плечо эвакуации не превышало 50–55 километров. 23 апреля армия вышла к Эльбе. Солдаты и офицеры, получившие ранения в боях за города Виттенберг и Торгау, направлялись в госпитальный коллектор, который 25–26 апреля был развернут в Шенвальде (более 50 километров западнее Альт-Деберна). В него входило 4 ХППГ, 1 ИППГ и 1 ЭГ, принявшие 1122 раненых и больных солдат и офицеров. В этом коллекторе не было ГЛР. Его функции были возложены на один из ХППГ. Эта мера была вынужденной. Она обусловливалась не тем, что в армии было мало госпиталей для легкораненых, только четыре, а непременным желанием не эвакуировать раненых и больных из армейских госпиталей, сроки лечения в которых позволяют возвратить их в свои части. На 16 апреля, то есть на день перехода армии в наступление, в ее госпиталях находилось на лечении 3826 солдат и офицеров. Добрая половина их относилась к числу легкораненых и легкобольных. Два из четырех ГЛР были заняты в исходном положении для наступления, на месте дислокации 1-го госпитального коллектора, а два других использовались для маневра в ходе наступления. Они не освобождались от раненых при последующей организации еще трех госпитальных коллекторов. Один из них пришлось разделить на два отделения — для 3-го и 4-го коллекторов. [407]

В 13-й армии было 22 госпиталя и 1 ЭП. Начмедарм В. А. Буков и армейский хирург В. И. Стручков приложили много усилий к подготовке специалистов по узким областям хирургии, что позволило им иметь специализированные госпитали для раненых в голову, органы грудной и брюшной полостей, бедро и крупные суставы, а также с повреждениями больших трубчатых костей. Основательное изучение особенностей течения огнестрельных повреждений у солдат и офицеров в условиях действующей армии и стремление при малейших возможностях боевой обстановки подчинить этим особенностям организацию и тактику медицинского обеспечения каждой боевой операции являлось характерной чертой их стиля руководства службой.

Незначительное время, отведенное на подготовку Берлинской операции, которая для 5-й гвардейской армии сопровождалась значительной перегруппировкой соединений с левого на правое крыло фронта, привело к тому, что пять из двадцати одного медицинского учреждения до окончания Берлинской операции оставались в пунктах прежней дислокации, восточнее и юго-восточнее Бреслау. Остальные к началу операции были доставлены в армейский тыловой район. В исходное положение для наступления был развернут госпитальный коллектор в составе 3 ХППГ, 2 ГЛР и 1 СГ. Штатных мест в них было 3100, развернули 3500. Эти госпитали располагались в четырех населенных пунктах. В ходе операции предполагался маневр госпиталями и их коллекторное развертывание. 2-й госпитальный коллектор намечалось подготовить в районе Тцшерница, в 25 километрах северо-западнее Гросс-Петерсдорфа, самого близкого к переднему краю населенного пункта, где было развернуто два госпиталя, и 3-й коллектор — в районе Руланда, в 37 километрах юго-западнее Шпремберга.

Загрузка госпиталей не отличалась равномерностью. Так, например, с 11 по 21 апреля она колебалась в ХППГ № 4198 от 270 до 508 человек в сутки, в ГЛР № 5193 — от 50 до 62, а в ГЛР № 5103 от 153 17 и 18 апреля до 1461 и 1483 человек в последующие три дня.

Очень часто в отчетных документах, да и в диссертационных работах обращается внимание на то, что общая развернутая коечная сеть бывает не полностью занята ранеными и больными. Это действительно так. Но это, как правило, ничего не говорит о степени квалификации руководителей в вопросах организации и тактики медицинской службы в конкретных условиях. Такой подход к организации приема раненых и больных и их лечение не учитывает главного — [408] целесообразного использования имеющихся сил и средств. Правильно, не в спешке поставленный диагноз, своевременно и тщательно проведенная хирургическая операция и хорошо организованный послеоперационный уход являются решающими условиями восстановления боеспособности и трудоспособности раненых. Эти условия есть, когда в хирургическом госпитале 178 раненых, и практически отсутствуют, когда число раненых достигает пятисот. Это же можно сказать и о ГЛР, когда в одном из них 62, а в другом 1483 раненых и больных.

В данном случае объяснить неравномерность загрузки боевой обстановкой нельзя. Она здесь ни при чем. В армии было 2 ЭП и 1 СГ. Руководство медицинской службы 1 ЭП оставило в Намслау, по месту прежней дислокации армии. Другой к началу операции находился в пути. Сортировочный госпиталь, вместо того чтобы использовать его по прямому назначению, то есть для организации приема раненых, поступающих из медсанбатов, равномерного распределения их по медучреждениям по назначению, а если необходимо, то и немедленного оказания неотложной хирургической помощи, руководство дислоцирует в Нидер-Уллерсдорфе с целью приема раненых и больных из госпиталей коллектора для эвакуации их в ГБФ. Эту задачу мог и должен был выполнить ЭП. Но по вине руководства медицинской службы армии его не оказалось на месте к началу операции. Эту ошибку можно объяснить или поверхностным отношением к решению сложных организационных и тактических вопросов военно-полевой хирургии, или даже черствостью, которая, естественно, представляет большую опасность для раненых, если врачи, и особенно руководители, видя своими глазами огромные потоки раненых, с их жалобами и стонами, с окровавленными повязками, привыкают к этому. Это становится обыденным, «нормальным» даже для врачей от природы неравнодушных. Все это, вместе взятое, предъявляет особые требования к медицинским руководителям и их заместителям по политической части. Они лишены права на грубые ошибки, неся большую ответственность перед сотнями и тысячами раненых. В условиях перегрузки госпиталей такие отрицательные явления в лечении раненых, как черствость, невнимательность и безразличие, нередко обусловливаются, но не оправдываются, перенапряжением нервной системы, переутомлением. Здесь на передний план выступает работа партийных и комсомольских организаций. Коммунисты и комсомольцы своей выносливостью, напряжением сил и воли показывали образцы высоких морально-политических [409] качеств, своим примером увлекая весь личный состав. Но в данном случае этого, увы, не произошло.

В ходе операции руководство медицинской службы было вынуждено развернуть ХППГ в Цибелле, западнее Мускау, чтобы принимать нетранспортабельных раненых из медсанбатов. Кроме этого, еще один госпиталь был развернут в Фридрихсгайме. В него к 25 апреля, когда передовые соединения армии подошли к Торгау и встретились с американскими войсками, поступило 780 раненых. Они были эвакуированы во фронтовые госпитали санитарным транспортом фронта и транспортом подвоза начальника тыла армии.

Госпитали 2-го коллектора — 3 ХППГ, 1 ГЛР и 1 ИППГ — были выдвинуты в Зенфтенберг, в 25 километрах северо-западнее Шпремберга, но из-за опасности подвергнуться нападению были оттянуты в Шпремберг, где и развернули 22 апреля 3600 коек. Если учесть, что 3-й госпитальный коллектор в Руланде был подготовлен только к 5 мая, то плечо эвакуации раненых в боях при подходе к Эльбе, форсировании ее и в борьбе за Торгау достигло 90 километров. Это крайне нежелательный элемент в лечебно-эвакуационном деле, но он обусловливался сложившейся боевой обстановкой. Ее отрицательное влияние на дислокацию госпиталей было сопряжено не только с опасностью нападения отступающих отдельных групп немецко-фашистских войск, противостоявших главной группировке фронта и разгромленных ею, но также и гитлеровцев, нанесших контрудар с юга во фланг вспомогательной дрезденской группировке фронта.

На дрезденском направлении до конца Берлинской операции в маневре армейскими госпиталями не возникло необходимости. Войска 2-й армии Войска Польского и 52-й армии к исходу 18 апреля, продвинувшись в общем направлении на Дрезден на 20–22 километра, с 20 по 26 апреля были вынуждены вести упорные, кровопролитные оборонительные бои, чтобы не допустить выхода в тыл группировке фронта танковых, моторизованных и пехотных соединений немецкой группы армий «Центр», перешедших в наступление с юга и нанесших сильный удар во фланг нашим войскам, наступавшим на Дрезден. Руководство медицинской службы 52-й армии, развернув в исходном положении для наступления тринадцать из шестнадцати имевшихся у нее медучреждений, до 4 мая не меняло их дислокации. Из тринадцати только девять были развернуты в тыловом районе армии. Остальные в свернутом и развернутом положении находились в тыловом районе 2-й армии Войска Польского, [410] а ГЛР — в Волау, чуть юго-западвее Глогау и более 70 километров от переднего края правого фланга.

Плечо эвакуации из медсанбата в армейские госпитали резко колебалось из-за их рассредоточенной дислокации. Из девяти госпиталей, развернутых в тыловом районе армии, два располагались в городе Кольфурте. Расстояние от медсанбатов до него в тот период, когда армия вела тяжелые оборонительные бои, было в пределах 40–45 километров, до Бунцлау, где было четыре госпиталя, — около 70 и до Гайнад, где было развернуто три госпиталя, — до 90. Дислокация госпиталей могла бы быть более компактной, а плечо эвакуации не столь тягостным для раненых. Руководство медицинской службы армии недооценило значения этого в исходах их лечения. На начало наступления из 5800 коек заняты были 2254. Армия потеряла ранеными и больными более 1000 человек. Основные потери приходились на семь дней тяжелых оборонительных боев.

Вынос с поля боя 74,6% раненых в первые четыре часа, доставка 71,1% их из ПМП в медсанбаты в первые шесть часов после ранения говорили о хорошей постановке дела на первых этапах. Но это хорошее начало не подкреплялось возможно минимальным плечом эвакуации людей из медсанбатов в госпитали.

В период разгрома берлинской группировки противника левофланговые 21-я и 59-я армии 1-го Украинского фронта занимали оборону южнее и юго-западнее Бреслау, а 6-я армия вела бои по уничтожению группировки противника, блокированной в Бреслау. На работе медицинской службы этих армий я не останавливаюсь.