К востоку от реки Волхов
В середине декабря 1941 года решением Ставки Верховного Главнокомандования в целях объединения армий, действовавших к востоку от реки Волхов, был образован Волховский фронт. В состав его вошли 4-я, 52-я, 59-я, 2-я ударная, а позднее — 54-я и 8-я армии. Войска фронта действовали на обширном пространстве от Ладоги до озера Ильмень. Заместителем командующего и начальником инженерных войск фронта был назначен генерал-майор С. А. Чекин (позднее его сменил генерал Н. С. Горбачев).
Вскоре передовые части 4-й и 52-й армий подошли к реке Волхов. Начали прибывать эшелоны с войсками [55] 59-й и 2-й ударной армий. Планировался прорыв обороны противника на волховском рубеже и дальнейшее наступление. К этому времени наш штаб был почти укомплектован. Начальником оперативного отдела был полковник И. И. Рапопорт, технического — военинженер 1-го ранга В. Н. Попов, кадров и строевого — военинженер 2-го ранга Познеев. Инженерно-техническим снабжением ведал военинженер 1-го ранга Бородин. Комиссаром Инженерного управления стал полковой комиссар Н. И. Макеев.
Вспоминая о фронтовых инженерных частях, прежде всего надо сказать о 539-м отдельном механизированном саперном батальоне, который был сформирован в 1941 году. В начале войны батальон сражался под Москвой, затем на Ленинградском фронте, а при создании Волховского фронта стал его первой инженерной частью. Саперы строили дзоты и другие фортификационные сооружения на западном и восточном берегах Волхова для защиты Волховской ГЭС имени В. И. Ленина, участвовали в Тихвинской наступательной операции. Батальон трехротного состава под командованием старшего лейтенанта В. Ф. Гусарова и комиссара старшего политрука В. И. Богачева представлял собой крепкую, боеспособную часть. Он располагался, как правило, неподалеку от штаба фронта и являлся нашим резервом на случай выполнения срочных инженерных задач.
В январе 1942 года к нам начали поступать отдельные саперные батальоны, сформированные и прошедшие начальную боевую подготовку во 2-й саперной армии. Первые семь саперных батальонов, прибывшие по железной дороге, были приданы 2-й ударной армии и начали усиленно готовиться к наступлению. Другие батальоны работали на лесозаготовках и деревообрабатывающих предприятиях.
В конце марта к нам прибыла 3-я саперная бригада, командиром ее был военинженер 2-го ранга Вайнштейн — энергичный начальник и хороший организатор, имевший опыт строительства укрепленных районов. Бригада занималась строительством фортификационных сооружений, устройством противопехотных и противотанковых заграждений в районе прорыва 2-й ударной [56] армии, прокладывала рокадную дорогу на восточном берегу Волхова и подъездные пути к переправам, сооружала пристани. Два месяца спустя из личного состава бригады были сформированы три отдельных понтонно-мостовых батальона.
К концу июня должны были прибыть две роты полевого водоснабжения и парк инженерных машин Резерва Главного Командования. Еще мы просили Генштаб направить к нам отдельную маскировочную роту.
Таков был состав инженерных частей фронта. В дальнейшем их количество увеличилось за счет прибытия и сформирования на месте новых инженерных батальонов.
В середине января 1942 года наши войска форсировали Волхов, прорвали первую, а затем (в районе Мясного Бора) и вторую линию немецкой обороны, перерезали шоссейную и железную дороги Новгород — Чудово. В результате боев образовался коридор длиной около 12 и шириной (по западному берегу Волхова) 25 километров. В горловине, в районе Мясного Бора, ширина коридора вначале составляла всего 3–4 километра. По этому коридору были введены в прорыв 13-й кавалерийский корпус генерала Н. И. Гусева и соединения 2-й ударной армии. Каждый день приносил радостные вести об освобождении нашими войсками все новых и новых населенных пунктов. Передавали, что отдельные кавалерийские разъезды добирались даже до станции Саблино...
Для инженерного обеспечения боевых действий 2-й ударной армии мы отдали ей почти все, что имели в то время — семь отдельных саперных батальонов. Саперы проделывали проходы в минных полях противника, производили, разминирование горловины коридора при его расширении, минировали фланги, строили огневые сооружения для прикрытия своих минных полей, прокладывали колонные пути, оборудовали КП армии, а иногда, в острые моменты, дрались с врагом в боевых порядках пехоты (как, например, бойцы 1234-го отдельного саперного батальона офицера Н. Н. Нечаева).
Зимнее бездорожье, вынужденные обходы противника по снежной целине изнуряли и изматывали людей, снижали темп наступления. С наступлением весны 2-я [57] ударная армия, проникшая глубоко в расположение противника, оказалась в тяжелом положении. Большую роль в это время сыграла имевшаяся здесь еще с довоенной поры узкоколейная железная дорога, которую саперы восстановили и использовали для подвоза снабжения и эвакуации раненых. Для этих же целей служили небольшие водные протоки, речушки, по которым саперы сплавляли грузы на лодках и других подручных средствах...
Не менее важным было наведение переправ через Волхов для бесперебойного снабжения находившихся на западном берегу войск 59-й, 52-й и 2-й ударной армий. Суровая зима рано сковала реку льдом — уже в январе лед выдерживал артиллерию и даже танки. Но нас заботило иное — как мы будем переправлять войска и технику весной, когда вскроется река? Заблаговременно были проведены заготовки лесоматериалов, и уже к апрелю 1942 года около Селищенской переправы (в полосе 59-й армии) было сосредоточено более 3500 кубометров и в районе Шевелево (в полосе 52-й армии) — около 1500 кубометров бревен. Велись лесозаготовки в глубине фронтового и армейских тылов; лес сплавляли по реке Мете и протокам.
Решением Военного совета фронта от 6 марта 1942 года предусматривалось устройство шести паромных переправ: по две грузоподъемностью 60 и 30 тонн в районах Селищенского поселка и Шевелево и по одной (30-тонной) — в районах Ситно и Русса. Кроме того, намечалось подготовить четыре паромные переправы в полосе 4-й армии и заготовить элементы для двух наплавных мостов. Эти работы требовали значительного количества металлических поковок, которые изготовили трудящиеся Боровичей и Бокситогорска. Строительство мостов и переправ развернулось в конце марта и апреле. Вражеская авиация непрерывно бомбила места действовавших переправ. Поэтому все работы велись только в ночное время и с наступлением рассвета тщательно маскировались. Одновременно велась разведка новых мест для переправ, устраивались ложные переправы.
23 апреля 1942 года Волховский фронт был пре» образован в Волховскую оперативную группу войск [58] Ленинградского фронта, которым тогда командовал генерал-полковник С. М. Хозин. Он приказал нам в течение пяти суток построить через Волхов мост грузоподъемностью 16 тонн в районе Селищенской переправы. Табельного имущества, которое позволило бы в короткий срок навести наплавной мост, у нас не было. Любая иная конструкция потребовала бы много времени на строительство и, учитывая глубину Волхова, была бы сложной.
Оставалось одно — навести мост на плотах. Зенитчики получили приказ прикрыть строительство моста. Работы велись круглосуточно, командиры и бойцы с энтузиазмом выполняли боевую задачу. Нужны были опытные понтонеры, и мы нашли специалиста — майора Кучеренко. Он сутками не покидал реки и обеспечил наводку моста в заданный срок.
Весной у нас появились новые заботы: противник не только бомбил переправы с воздуха, но и пускал из Новгорода по течению реки плавучие мины. 4-й отдельный моторизованный инженерный батальон майора II. В. Романкевича установил южнее Шевелевской переправы брандвахту из нескольких линий и вертикальные щиты-заграждения. Брандвахта задачу свою выполнила — ни одна немецкая плавучая мина до переправ не дошла. Всего было задержано, обезврежено или взорвано около двух десятков плавучих мин, в основном 50-килограммовых, но случались и более мощные. Для успешного их обезвреживания прежде всего следовало знать их конструкцию. Саперы стремились хорошо изучить каждую новую мину, задержанную брандвахтой, что было связано с риском. Однажды бойцы доложили, что прибуксировали к берегу мину какой-то новой конструкции. Начальник штаба батальона старший лейтенант Гимейн, оставив людей метров за сто, пошел к берегу. Что там произошло, сказать трудно. Грянул взрыв...
Немало хлопот доставило саперам обезвреживание неразорвавшихся авиабомб, сброшенных на Малую Вишеру. Бомбы имели взрыватели замедленного действия неизвестной конструкции. Опыт, самоотверженность, умение позволили саперам справиться и с этим опасным делом, не понеся потерь. [59]
Трудная работа досталась саперам 4-й армии, где начальник инженерных войск был полковник Руй. Они вытащили из болота шесть наших танков, в том числе и КВ, угодивших туда еще в конце 1941 года при атаке оборонительного рубежа немцев. Вытащить их было необходимо — танков в то время у нас было маловато. Лежали они на глубине нескольких метров в нейтральной зоне, плотно простреливавшейся противником.
Укрывала саперов ночь, помогали им и сильные морозы. В темноте бойцы подползали к затонувшим машинам и постепенно отрывали во льду и мерзлом грунте котлованы, окапывая танки со всех сторон, подбираясь под днища. Под гусеницы подкладывали бревна и пластины, строили аппарели. Танки выбирались по аппарелям на поверхность своим ходом либо с помощью тягачей. Эта тяжелая и опасная работа длилась целый месяц. Боевые машины были возвращены в строй.
Постоянным, тесным и многогранным было и взаимодействие штабов инженерных войск. Сразу же после сформирования Волховского фронта мы получили от наших ленинградских товарищей все необходимые нам материалы топографического, гидрологического и военно-географического характера. Когда нашему штабу срочно понадобились детальные сведения по некоторым находящимся у врага районам у реки Волхов, офицер штаба инженерных войск Ленинградского фронта Л. С. Баршай доставил нам все интересовавшие нас данные. В апреле 1942 года вместе с генералом С. М. Хо-зиным приехал из Ленинграда начальник штаба инженерных войск полковник Н. М. Пилипец, который ознакомился с условиями боевой деятельности волховчан и поделился с нами опытом ленинградских саперов. Штаб наш регулярно информировал инженеров Ленинградского фронта об изменениях в обороне противника, особенностях инженерного оборудования местности и тактического использования его саперных подразделений. Рука об руку шли саперы фронтов-побратимов к общей цели — победе под Ленинградом. [60]