Не числом, а уменьем!

Вехи боевого пути

Внезапность вероломного нападения на Советский Союз позволила немецко-фашистским войскам добиться на первом этапе войны известных успехов. В частности, на северо-западных рубежах нашей страны гитлеровцы ценой огромных потерь вышли на дальние, а затем и ближние подступы к городу Ленина.

С началом Великой Отечественной войны на базе управления и войск Ленинградского военного округа был образован Северный фронт (23 августа разделенный на Ленинградский и Карельский фронты). Его передний край проходил на протяжении более 1000 километров — от Мурманска до Финского залива и далее до Таллина.

В первые же дни войны было организовано Управление строительством тыловых оборонительных рубежей [8] Северного фронта. Возглавил управление помощник командующего округом по укрепленным районам генерал-майор П. А. Зайцев. В конце августа Военный совет фронта возложил руководство всеми оборонительными работами на начальника инженерных войск фронта, который одновременно стал заместителем командующего фронтом по оборонительному строительству. Был создан институт уполномоченных Военного совета, оперативно решавший все возникавшие вопросы. Уполномоченными горкома партии и горисполкома по оборонительному, строительству в штабе фронта с первых дней войны стали заместители председателя горисполкома Н. Н. Шеховцов и В. М. Решкин.

Войска фронта в ту пору испытывали большую нехватку средств заграждений, особенно мин, взрывчатых веществ и строительных материалов. Партийные и советские организации Ленинграда оказывали фронту неоценимую помощь в размещении заказов на предприятиях города по изготовлению противотанковых мин, колючей проволоки, бетонных блоков для огневых точек и других инженерных средств.

Все усилия трудящихся Ленинграда были направлены на помощь фронту. Активно помогали военному командованию работники Архитектурно-планировочного управления Ленгорисполкома во главе с главным архитектором города Н. В. Барановым. Они разрабатывали проекты оборонительных сооружений и сами участвовали в их возведении. Работники декорационных мастерских ленинградских театров участвовали в маскировочных работах по прикрытию важнейших объекте:! города. В мастерских изготавливались макеты танком, орудий, самолетов — все это требовалось для создании ложных позиций, дезинформации врага.

Объем инженерных задач, которые возникали в связи с нараставшей угрозой городу Ленина, был велик и непрестанно увеличивался, и одним лишь инженерным войскам справиться с ними было не под силу.

Решающее значение в этот период приобрело строительство оборонительных позиций. Ленинградские коммунисты, возглавляемые А. А. Ждановым, яинлнсь организаторами и вдохновителями массового строительства укреплений на дальних и ближних подступах к городу. [9] В конце июня — начале июля 1941 года сотни тысяч ленинградцев вышли на строительство окопов, дзотов, противотанковых рубежей. Они возводились на основных направлениях: псковско-гдовском и псковско-луж-ском, от Кингисеппа до озера Ильмень, в районах Гатчины, Тосио, Ораниенбаума. Ежедневно от каждого района направлялось на работы по нескольку тысяч, а в августе — по нескольку десятков тысяч человек. Из мобилизованных на работы трудящихся, преимущественно женщин, формировались полувоенные организации — отряды по 1000 человек. Во главе отряда был командир с образованием или опытом строителя. Среди командиров было много женщин-строителей, призванных в армию.

Для усиления технического руководства и непосредственного участия в строительстве оборонительных сооружений на Лужском рубеже Военный совет фронта направил туда курсантов Военно-инженерного училища во главе с его начальником подполковником А. Д. Цир-линым, который был назначен начальником инженерных войск Лужской оперативной группы. Одному из командиров училища, майору М. М. Зязину, было поручено формирование управления военно-полевого строительства (вскоре майор М. М. Зязин пал смертью храбрых).

В конце июня и в начале июля на Северный фронт прибыли опытные военные инженеры Ф. М. Грачев, В. А. Бутковский, М. Р. Литвинов, Н. Г. Данилов, В. Д. Петухов, которые сразу же активно включились в руководство строительством оборонительных рубежей.

Строители выполнили огромный объем земляных работ, отрыли в тяжелом глинистом грунте сотни километров траншей, противотанковых рвов, эскарпов и контрэскарпов, соорудили сотни дзотов и дотов. Не имея специальной одежды, ленинградцы с кровоточащими мозолями, в ненастную погоду, под дождем, под бомбежками и артиллерийскими обстрелами самоотверженно работали над укреплением подступов к родному городу, не щадя ни сил, ни самой жизни. Преклонения достоин труд женщин на возведении оборонительных сооружений — заслуга этих самоотверженных тружениц [10] в создании пояса укреплений вокруг Ленинграда поистине неоценима.

К возведению оборонительных сооружений были привлечены все строительные организации города и области, в том числе ленинградские метростроевцы во главе с их начальником И. Г. Зубковым. Весомый вклад в создание прочной обороны Ленинграда внесли моряки и кораблестроители, которые проектировали и сооружали броневые огневые точки. Большую помощь оказал фронту Всесоюзный геологический институт. Из числа его специалистов был создан отдел военной геологии с инженерно-гидрологической и гидротехнической группами. На всех строившихся оборонительных рубежах находились работники этого отдела; они консультировали строителей, помогали им в организации водоснабжения войск.

Начальником инженерных войск Северного (впоследствии Ленинградского) фронта с первых дней войны до ее окончания был Б. В. Бычевский. Он сумел вместе со своим заместителем, начальником штаба полковником Н. М. Пилипцом создать слаженный коллектив управления, способный решать сложные задачи в быстро менявшейся боевой обстановке.

В период тяжелых оборонительных боев одними из главных задач инженерных войск фронта были установка минно-взрывных заграждений, разрушение мостов, дорог, гидротехнических сооружений, промышленных предприятий. Минирование и разрушение велись в полосе предполья, главным образом на псковско-лужском направлении. На псковско-гдовском направлении минирование началось 25–27 июня 1941 года отрядами заграждения 191-й стрелковой дивизии.

В* полосу предполья между реками Плюсса и Луга выдвинулись отряды заграждения фронтовых инженерных частей 106-го отдельного мотоинженерного батальона под командованием капитана П. К. Евстифеева и 42-го понтонно-мостового батальона под командованием старшего лейтенанта С. И. Фоменко.

Для руководства минированием начинж Б. В. Бычевский назначил ответственных офицеров из инженерного управления — подполковника С. И. Лисовского, майора Н. С. Иванова, старшего лейтенанта Е. Н. Гуляницкого [11] и лейтенанта В. С. Яковлева. Помимо инженерных частей, на Лужскую позицию для минирования основных участков были направлены 300 специально отобранных подрывников. В боях за Лужскую позицию саперы и понтонеры командиров Зязина, Лисовского, Хоха, Иванова, Севастьянова, Фоменко, Гуляницкого, Евстифеева, Соломахина наносили серьезные потери врагу. Они подрывали танки, связывая их маневр минными полями, заставляли искать обходы и вновь натыкаться на минные поля, поджигали танки связками гранат и бутылками с горючей смесью.

Дивизионные саперы батальона старшего лейтенанта Хоха, действуя на дорогах мелкими подразделениями, устраивали засады, устанавливали мины. Когда вражеский головной танк подрывался, саперы забрасывали остальные танки бутылками с горючей смесью и связками гранат, после чего быстро уходили в густой лес или болото. Умелыми действиями саперы этого батальона вывели из строя около 15 фашистских танков. Так же били врага саперы 106-го батальона П. К. Евстифеева.

14 июля противник вышел к реке Луга, форсировал ее в районе деревни Ивановская и занял небольшой плацдарм. Контратаками наших войск враг был остановлен. В этот район срочно были переброшены 106-й инженерный и 42-й понтонно-мостовой батальоны для минирования и установки малозаметных проволочных препятствий перед плацдармом противника. При этом отличилась рота старшего лейтенанта Петрова, которая за одну ночь установила на нейтральной полосе 1500 мин.

Тем временем войска и гражданское население Ленинграда и области наращивали плотность инженерных сооружений и заграждений на Лужской позиции.

Подтянув новые резервы, произведя пополнение и перегруппировку своих 16-й и 18-й полевых армий, гитлеровцы 8 августа 1941 года превосходящими силами 41-го моторизованного и 38-го армейского корпусов перешли в наступление с плацдармов Ивановского и Большого Сабека, прорвали нашу оборону и начали наступление на восток к Красногвардейску, стремясь с ходу захватить Ленинград. Двумя днями позднее из [12] района Сольцы вдоль озера Ильмень немцы силами 28-го и 1-го армейских корпусов перешли в наступление на новгородско-чудском направлении в обход Ленинграда с востока, имея задачей перерезать все коммуникации, связывающие его со страной и Москвой.

В это же время на Лугу наступали части 56-го моторизованного корпуса гитлеровцев. Над Ленинградом нависла смертельная угроза...

После ожесточенных двухмесячных боев за каждый метр ленинградской земли измотанный и обескровленный враг вынужден был в конце сентября — начале октября 1941 года перейти к обороне. Фронт под Ленинградом стабилизировался.

В боях на ближних подступах к городу Ленина самоотверженно действовали и инженерные войска фронта. Когда враг прорвался через Тосно к Красному Бору, на Московском шоссе его встретили понтонеры 2-го запасного батальона под командованием капитана Н. В. Волгина. Вместе с подошедшими танкистами и пехотой они целые сутки отбивали яростные атаки гитлеровцев, с упорными боями отходя к Колпинскому укрепленному району. Саперная рота запасного батальона под командованием младшего лейтенанта И. И. Соломахина, устанавливая противотанковые заграждения у села Ильеши (на дороге Кингисепп — Красное Село), вступила в бой с противником. Приняли бой под Красным Селом саперы 106-го батальона. Бойцы роты старшего лейтенанта М. И. Королева подорвали три танка, подожгли бутылками с горючей смесью две автомашины. У Веймарна старший лейтенант И. Г. Зубков с метростроевцами держал оборону и уничтожил два танка и два взвода вражеской пехоты.

Чем ближе враг подходил к Ленинграду, тем более упорное сопротивление он встречал. Ускоренными темпами создавалась Пулковская оборонительная позиция, внутри города строились баррикады, жилые и промышленные здания приспосабливались к обороне. К руководству этими работами были привлечены партийные, советские и хозяйственные организации во главе с первым секретарем горкома партии Л. Л. Кузнецовым, а также видные ученые и военные инженеры-фортификаторы. [13] На оборонительные работы было мобилизовано еще около 500 тысяч человек.

Слуцко-Колпинский сектор обороны и Пулковская оборонительная позиция сыграли огромную роль в защите Ленинграда. Эти укрепленные позиции, имевшие развитую систему траншей и ходов сообщения, дополненные броневыми, бетонными и дерево-земляными огневыми сооружениями, плотно прикрытые минно-взрывными и другими видами заграждений, вплоть до января 1944 года являлись ключевыми позициями обороны.

8 сентября 1941 года, когда после тяжелых боев гитлеровские войска вышли к Ладожскому озеру и завершили окружение Ленинграда с суши, создалась угроза форсирования Невы с востока и захвата железнодорожного моста в районе Кузьминки. Старший лейтенант Е. П. Гуляницкий и лейтенант Рыбин с ротой минеров под сильным огнем врага заложили крупные заряды взрывчатки в левобережный пролет моста и взорвали его. В местах, наиболее удобных для форсирования Невы, саперы установили мины.

Чтобы вырвать инициативу у врага и не дать ему возможности форсировать реку с востока, оттянуть часть ударных сил немцев с участка Урицк — Пулково, войска Ленинградского фронта развернули активные боевые действия с форсированием Невы с запада на участке Отрадное — Невская Дубровка. Эти тяжелые бои длились три месяца. Был захвачен и удержан плацдарм в районе Невской Дубровки шириной около двух километров и глубиной 600–800 метров. Инженерные части, несмотря на серьезные потери в людях и технике, обеспечивали переправу войск, боеприпасов и снаряжения на плацдарм. Переправы хорошо просматривались врагом и простреливались всеми видами его оружия, непрерывно подвергались ударам с воздуха. Войска переправлялись через Неву, как правило, ночью, а на рассвете переправочные средства вытаскивались на берег в укрытия, где тщательно маскировались. Понтонеры и саперы проявили немало военной хитрости и смекалки. Они переносили пристрелянные врагом пристани на новые места, устраивали ложные переправы, водолазы Эпрона поднимали со дна реки потопленные понтоны, которые быстро восстанавливались. На переправах [14] особенно отличились воины 41-го понтонного батальона капитана М. В. Маневича, 42-го понтонно-мостового батальона старшего лейтенанта С. И. Фоменко, 21-го понтонного батальона старшего лейтенанта Л. С. Труппа, 2-го запасного понтонного батальона капитана Н. В. Волгина и других инженерно-саперных подразделений.

По неполным данным, на строительстве оборонительных сооружений в эти месяцы был занят почти миллион человек. Всего ленинградцы подготовили 23 оборонительных рубежа, отрыли свыше 700 километров противотанковых рвов и 200 километров эскарпов и контрэскарпов, 25 тысяч километров траншей, установили до 150 километров надолб, 635 километров проволочных заграждений, создали 190 километров лесных завалов, построили 7,5 тысячи дзотов и дотов, не считая множества оборонительных сооружений, возведенных внутри города. Массовый героизм ленинградцев превратил Ленинград в неприступную для врага крепость. Город стал фронтом. Каждая улица, каждый дом были приспособлены к обороне.

С переходом наших войск к жесткой обороне объем оборонительных работ еще более увеличился. В условиях блокады совершенствовались старые и создавались новые оборонительные полосы и позиции, укрепленные районы. Главные полосы обороны оборудовались войсками, а вторые и тыловые — военно-строительными отрядами и местным населением. Создавались баррикады, огневые точки и укрытия нового типа из железобетона, тюбингов, брони, камня, кирпича, способные выдержать огонь артиллерии, танков и бомбовые удары с воздуха. Разрабатывался проект использования подземной коллекторной сети для связи между баррикадами. Смотровые колодцы приспосабливались под огневые точки-засады для истребителей танков. В нижние этажи зданий вделывались железобетонные рубашки и деревянные срубы, которые должны были выдержать обвалы зданий в случае прямого попадания бомбы. В насыпях железных дорог проделывались сквозные проходы и в них устанавливались противотанковые орудия. Большое количество броневых пулеметных точек устанавливалось в траншеях вокруг города, в дальнейшем [11] они закрывались бревенчатыми срубами с засыпкой их камнем, обкладкой грунтом и дерном.

К разработке новых конструкций оборонительных сооружений были привлечены крупные ученые — академик Б. Г. Галеркин, профессора Н. Н. Лукницкий, Б. Д. Васильев.

Зимой 1941/42 года инженерные войска фронта, особенно дивизионные и полковые саперы, самостоятельно вели усиленную инженерную разведку укреплений противника и обеспечивали действия общевойсковой разведки. При этом саперы вступали в бой с вражескими солдатами, которые находились в дотах и траншеях. 29 ноября 1941 года группа саперов-разведчиков 366-го отдельного саперного батальона 189-й стрелковой дивизии под командованием старшего лейтенанта Феоктистова взорвала севернее поселка Александровка орудийный дзот противника вместе с расчетом. Саперное отделение старшего сержанта Пропашко, пропустив через минные поля и проволочные заграждения общевойсковую разведку, вместе с ней пошло вперед. Вражеской миной старший сержант был убит. Тогда сержант Середа, приняв командование отделением, повел его в бой. Саперы Середа, Сейц и Богдашов захватили оружие врага и секретные документы, отразили контратаку немцев, удержав отвоеванный рубеж.

Весной 1942 года оборонительные работы возобновились. Ставка Верховного Главнокомандования и Военный совет Ленинградского фронта с полным основанием полагали, что немецко-фашистское командование весной или летом 1942 года предпримет новый штурм Ленинграда.

Прибывший в Ленинград в апреле 1942 года новый командующий фронтом генерал-лейтенант артиллерии Л. А. Говоров поставил перед начальником инженерных войск полковником Б. В. Бычевским важные задачи: развивать траншейную систему во всей глубине обороны, максимально приблизив ее к позициям противника, создать новые противотанковые районы и опорные пункты, сочетаемые с сильными инженерными заграждениями, построить специальные укрытия для тяжелых дальнобойных орудий и их расчетов для ведения контрбатарейной борьбы. Система сплошных траншей и ходов [16] сообщения в сочетании с другими оборонительными сооружениями, примененная впервые на Ленинградском фронте, составляла основу обороны Ленинграда, делала ее более устойчивой, маневренной и надежной.

Особое внимание уделялось инженерным заграждениям. От заграждений отдельных участков и направлений инженерные войска перешли к устройству сплошных заграждений по всему фронту, на всю его глубину. Все танкодоступные места и направления были прикрыты противотанковыми минными полями, надолбами и рвами. Танконедоступные участки и направления прикрывались противопехотными минами нажимного и натяжного действия. Противотанковые минные поля усиливались, как правило, противопехотными минными полями. Минирование производилось в два, а иногда в три яруса.

Кроме заграждений в тактической глубине обороны, инженерными войсками фронта создавались мощные оперативные заграждения.

Инженерные войска фронта в этот период проделали колоссальную работу. Было установлено несколько миллионов мин и фугасов, заложены сотни тонн взрывчатки.

Усиленное строительство оборонительных сооружений и создание системы заграждений на всю глубину обороны дали возможность высвободить часть войск для активных боевых действий. Постройка лишь одного южного железобетонного пояса обороны позволили командованию фронта вывести в резерв одну стрелковую дивизию.

Весной 1942 года нашему командованию стало известно о том, что враг готовит новый штурм Ленинграда. Необходимо было сорвать намерения противника активными боевыми действиями. С этой целью летом и в начале осени 1942 года войска Ленинградского фронта провели несколько частных наступательных операций на урицком, усть-тосненском и московско-дубровском направлениях. Все они весьма тщательно подготавливались и в инженерном отношении. Одна из таких операций была проведена в районе Невской Дубровки, где войска Ленинградского фронта, форсировав Неву, должны были совместно с войсками Волховского фронта [17] сорвать подготовленное немцами наступление, перемолоть ударную группировку врага, а при благоприятной обстановке — прорвать блокаду Ленинграда.

Попытка форсирования нашими войсками Невы началась в 16.00 9 сентября, но была отбита противником.

Повторное форсирование началось в ночь на 27 сентября. На этот раз большое внимание было уделено инженерной разведке заграждений противника и его системы огня, выбору удобных мест для организации и оборудования десантных и паромных переправ. Разведку производили инженерные и понтонные батальоны. Для обеспечения форсирования, кроме дивизионных саперных частей и подразделений, были привлечены почти все фронтовые инженерные и понтонные части: три понтонных (41-й, 42-й и 21-й), пять инженерных (106-й, 53-й, 54-й, 325-й и 7-й гвардейский) батальонов и два отряда моряков. Предстояло переправить на левый берег Невы, имевшей в месте форсирования ширину 500–600 метров и скорость течения 2–2,5 метра в секунду, две стрелковые дивизии и одну стрелковую бригаду.

В короткий срок инженерным войскам фронта было передано три комплекта металлического понтонного парка Н2П для переправы танков, около 300 деревянных понтонов для переправы артиллерии и более 2000 различных лодок для бойцов. Флот выделил самоходные тендеры, мотоботы, катера и команды моряков в помощь понтонерам. Морские командиры оказывали помощь в организации десанта. Одновременно с заготовкой переправочных средств войска обучались подноске лодок и посадке в них, гребле, быстрой высадке и атаке на противоположном берегу. Гребцами на переправочных средствах были назначены саперы, понтонеры и моряки.

Комендантами переправ были назначены командиры инженерных войск (как правило, командиры батальонов): майоры И. А. Гультяев и И. И. Соломахин, капитаны С. С. Мороз, А. Н. Назаров и Е. П. Гуляницкий, а также флотские командиры. Старшим инженерным начальником всех переправ был подполковник С. И. Лисовский. В землянке, удаленной на 200 метров от уреза [18] воды, находился начальник инженерных войск фронта полковник Б. В. Бычевский со своим штабом.

Первый ночной рейс прошел удачно, хотя потери в личном составе и переправочных средствах были немалые. С утра 27 сентября немцы обрушили шквальный артиллерийский огонь на районы посадки и высадки войск, а также на огневые позиции нашей артиллерии. Авиация противника буквально засыпала бомбами переправы. Темп форсирования сократился, возросли потери. Переправу войск решили перенести на ночь. Затемно стали подносить за полкилометра на руках к воде тяжелые металлические понтоны и собирать паромную переправу для танков.

Переправа дивизий на левый берег длилась трое суток. В результате упорных боев наши войска захватили два небольших плацдарма на левом берегу Невы — в районах Анненское — Арбузове и Московская Дубровка (позже первый плацдарм пришлось оставить).

Ожесточенные бои на Неве длились почти до начала октября. Наши воины сковали действия ударной группировки врага, втянули ее в затяжные бои, нанесли гитлеровцам большие потерн, заставив их отказаться от запланированного наступления на Ленинград. К исходу 5 октября 1942 года командующий войсками фронта по указанию Ставки ВГК. принял решение вывести войска с плацдарма на правый берег. Начальнику инженерных войск генерал-майору Б. В. Бычевскому было приказано в ночь на 6 октября начать переправу эвакуируемых войск с плацдарма.

Командиру 7-го гвардейского инженерного батальона майору П. К. Евстифееву поручалось произвести минирование плацдарма на всю его глубину. Комиссар батальона майор Н. А. Торгованов провел большую политическую работу с личным составом, мобилизовал его на отличное выполнение задания командования фронтом.

Переправа войск и артиллерии, длившаяся всю ночь, прошла организованно и почти без потерь.

В середине 1942 года, когда нужно было усилить оборону Ленинграда оперативными, тактическими взрывными и электризуемыми заграждениями, эту задачу решила вновь созданная 2-я отдельная моторизованная [19] инженерная бригада спецназначения РВГК. Командовал бригадой опытный военный инженер полковник А. К. Акатов.

После осенней операции 1942 года войска фронта продолжали совершенствовать оборону на правом берегу Невы с целью развития ее как исходного плацдарма для наступления и прорыва блокады Ленинграда.

Подготовка этого наступления началась в начале декабря 1942 года, когда командование Ленинградского и Волховского фронтов получило директиву Ставки о проведении совместной стратегической операции по прорыву вражеского кольца блокады. На подготовку операции отводился месяц.

В ходе наступательных боев войскам Ленинградского фронта предстояло форсировать по льду реку Нева. Инженерным войскам фронта необходимо было решить ряд новых задач, главной из которых было преодоление танками замерзшей реки. Офицеры технического отдела штаба инженерных войск во главе с начальником отдела военинженером 2-го ранга Л. С. Баршаем разработали и осуществили проект усиления льда сборно-разборными конструкциями. Заблаговременно заготовленные в большом количестве, эти конструкции были подвезены к реке и тщательно замаскированы.

Для дезинформации вражеского командования и введения его в заблуждение относительно истинных участков прорыва в полосах 42-й и 55-й армий были осуществлены разведовательно-диверсионные мероприятия. Группы войсковых и армейских саперов ночью приступили к массовому уничтожению взрывных и проволочных заграждений врага.

Одновременно велась инженерная разведка оборонительных сооружений противника в полосе предстоящего прорыва. Здесь участвовали все фронтовые и армейские (67-й армии) инженерно-разведывательные подразделения. Кроме того, для разведки льда основных и запасных трасс танковых переправ привлекались саперы линейных подразделений и понтонеры.

Инженерными частями в тыловых районах войск были оборудованы учебные поля, в точности имитировавшие оборону противника. На этих полигонах все рода войск учились наступать и отрабатывать взаимодействие [20] в бою. Штаб инженерных войск подготовил и провел Показное учение по преодолению полос заграждения с ходу (это учение проводил командир 106-го отдельного инженерного батальона майор И. И. Соломахин).

На тактических учениях и занятиях пехоту обучали с ходу преодолевать минно-взрывные, проволочные и другие заграждения, используя для этой цели связки гранат, «кошки» и веревки с крючьями. Шло усиленное «осаперивание» пехоты — обучение солдат стрелковых подразделений основам военно-инженерного дела, для чего в каждую стрелковую роту включили по отделению саперов.

Впервые в инженерных войсках были созданы штурмовые группы и группы разграждения. (В 1943 году по опыту войск Ленинградского фронта стали создаваться новые соединения инженерных войск: штурмовые инженерно-саперные бригады, две из которых — 13-я и 17-я — участвовали в боях по прорыву и снятию блокады Ленинграда.)

С целью повышения командирской выучки, обобщения накопленного за полтора года боевого опыта и подготовки к предстоящим наступательным боям начальник инженерных войск фронта провел учебные сборы. Они показали значительно возросшую тактическую и специальную подготовку наших командных кадров. Одновременно комиссар инженерного управления полковой комиссар М. А. Король провел совещание политработников инженерных частей и соединений.

Прорыв сильно укрепленной обороны врага войсками Ленинградского и Волховского фронтов начался 12 января 1943 года. В ночь перед наступлением саперы подвесили на свои минные поля на треногах около 1500 сосредоточенных зарядов взрывчатых веществ весом 3 килограмма каждый. Когда началась артиллерийская подготовка, этими зарядами были взорваны минные поля. Взрывы огромной силы проделали широкие проходы для войск и техники. Этот новый способ разминирования был предложен командиром 7-го гвардейского инженерного батальона майором П. К. Евстифеевым.

Под прикрытием мощного артиллерийского огня вместе с пехотинцами в атаку пошли и саперы. Им предстояло [21] разминировать крутые склоны левого берега Невы, сделав их пригодными для продвижения легких танков.

Вечером первого дня наступления 13 понтонных и инженерных батальонов приступили к оборудованию четырех ледовых переправ для средних и тяжелых танков. Заблаговременно натренированные воины быстро произвели сборку верхнего строения переправ. К часу ночи одна из переправ была закончена. Танки один за другим пошли по льду Невы. Когда один выходил на противоположный берег, другой занимал место у начала переправы. К 8.00 13 января переправа всех танков Т-34 и КВ была полностью завершена. За выполнение этого задания 41-му понтонно-мостовому батальону майора Е. П. Гуляницкого было присвоено звание гвардейского: он стал именоваться 1-м гвардейским понтонно-мостовым батальоном.

Шесть суток длились ожесточенные бои. 18 января 1943 года войска Ленинградского и Волховского фронтов соединились. Кольцо вражеской блокады было разорвано. Вместе с воинами других родов войск в боях по прорыву блокады отличились инженерные подразделения.

Саперная рота 106-го инженерного батальона под командованием молодого лейтенанта Николая Богаева совместно с танкистами штурмовала укрепленное врагом двухэтажное кирпичное здание школы. Толщина стен — один метр, все оконные и дверные проемы заложены кирпичом, оставлены только щели для амбразур. На чердаке гитлеровцы оборудовали наблюдательный пункт, в подвале — убежище. Подходы к школе были заминированы и обнесены пятью рядами колючей проволоки.

Саперы проделали проход в минном поле, прицепили к танку стокилограммовый удлиненный заряд взрывчат-ки и под прикрытием танковой брони подобрались к зданию. Взрывом в стене был проделан проем, через который саперы проникли в первый этаж. В бою было уничтожено более двадцати гитлеровцев, а пятнадцать взято в плен.

Бойцы 7-го гвардейского инженерного батальона вместе с частями 268-й стрелковой дивизии отбивали [22] вражеские контратаки, прикрывали минами обнаженный фланг 136-й стрелковой дивизии. Комиссар батальона майор Н. А. Торгованов, находясь в боевых порядках и воодушевляя саперов, лично устанавливал мины. На этих минах подорвалось несколько немецких танков.

22 июля 1943 года войска Ленинградского и Волховского фронтов начали новое наступление — на Мгин-ском выступе. Наступление проводилось в крайне тяжелых условиях. Сплошные Синявинские болота и леса резко ограничивали применение танков и артиллерии. На участке наступления к переднему краю обороны противника подходили только две дороги, из которых одна была построена инженерными частями на торфяном непроходимом болоте. В этих упорных боях принимали непосредственное участие бойцы 13-й штурмовой инженерно-саперной бригады под командованием полковника С. Л. Штейна.

В 1943 году войска Ленинградского фронта и смежных с ним фронтов готовились к снятию блокады и освобождению Ленинградской, Новгородской областей и Советской Прибалтики.

Инженерные войска, предвидя тяжелые условия наступательных боев, усиленно готовились к ним. Появились новые инженерные соединения — штурмовые инженерно-саперные и понтонные бригады. Значительно улучшилось техническое оснащение инженерных войск, совершенствовались методы и способы инженерного обеспечения наступления. Штаб инженерных войск фронта, возглавляемый опытным, образованным офицером полковником П. М. Пилипиом, провел ряд совещаний по обмену опытом инженерного обеспечения зимней и летней наступательных операций, организовал показные занятия по преодолению заграждений различными способами, форсированию рек с ходу и скоростному строительству мостов.

В широком масштабе велось обучение всех родов войск миино-взрывному делу и преодолению различных препятствий. Шло дальнейшее активное «осаперивание» пехоты, танкистов, артиллеристов и связистов. Широко развернулась подготовка разминеров.

Подготовка крупной наступательной операции под [23] Ленинградом и Новгородом началась в октябре 1943 года с активизации разведки всех видов и подготовки исходного района для наступления войск. Инженерная разведка велась наблюдением, поиском и фотографированием с помощью длиннофокусного перископа. Начиная с октября, каждую ночь от 500 до 1000 саперов подползали к минным полям и проволочным заграждениям противника, укладывали удлиненные и сосредоточенные заряды тола и затем взрывали их, проделывая проходы в минных полях. За три месяца в обороне противника было уничтожено около 200 километров проволочных заграждений, снято и обезврежено свыше 30 тысяч мин и фугасов.

Разведывательно-диверсионная деятельность саперов и работы по подготовке исходного района для наступления велись с целью маскировки по всему фронту: от озера Лемболовского до Синявина, но главное внимание уделялось красносельскому и ропшинскому направлениям.

В полосе 42-й армии инженерную разведку возглавил капитан В. А. Лебедев. (Этот офицер прошел в армии славный путь. Боевое крещение он получил на Пулковских высотах в ноябре 1941 года, когда повел свою роту в атаку на позиции врага. Обладая незаурядными способностями и личной храбростью, младший лейтенант запаса В. А. Лебедев уже в 1942 году стал начальником штаба и заместителем командира 366-го отдельного саперного батальона 189-й стрелковой дивизии. В январе — марте 1943 года он участвовал в прорыве блокады Ленинграда и в апреле того же года — в боях за Красный Бор. Став помощником начальника штаба инженерных войск 42-й армии, В. А. Лебедев руководил инженерной разведкой и уничтожением вражеских заграждений перед фронтом армии, лично вел фотографирование немецких укреплений на переднем крае и в глубине обороны. При наступлении наших войск на псковском направлении В. А. Лебедев по заданию командарма генерал-полковника И. И. Масленникова ходил в глубокую разведку на озера Чудское и Псковское, участвовал в танковом десанте по разведке боем долговременного рубежа немцев «Пантера». После окончания Великой Отечественной войны В. А. Лебедев [24] вернулся к мирной работе, ныне он доктор технических наук, профессор.)

К концу октября 1943 года в 42-й и 2-й ударной армиях были сосредоточены все фронтовые инженерные части и соединения; в конце декабря фронт был усилен еще одной, 17-й штурмовой инженерно-саперной бригадой.

Инженерные войска создали взрывным способом исходные позиции для атаки пехоты и танков, оборудовали огневые позиции для артиллерии, строили дороги и мосты, прокладывали колонные пути, вели разминирование исходного плацдарма, выполнили большой объем работ по оперативной и тактической маскировке, оборудованию пунктов управления.

Особую сложность представляла собой подготовка исходных позиций для атаки пехоты: надо было приблизить рубеж атаки к позициям противника на 200–250 метров. Отрывкой траншей взрывным способом занималось несколько инженерно-саперных батальонов; особо отличились 7-й гвардейский отдельный моторизованный инженерный батальон и 192-й батальон инженерных заграждений 2-й отдельной моторизованной инженерной бригады спецназначения РВГК.

Не менее важной была подготовка путей для сосредоточения и маневра войск фронта. К дорожно-мостовым работам, кроме инженерных частей, были привлечены и войска. На каждую дивизию первого эшелона к переднему краю подводились две фронтальные дороги и одна рокадная — на глубине артиллерийских позиций. В полосе фронта было отремонтировано и построено около 700 километров дорог и несколько десятков мостов общей длиной свыше километра.

Для безопасности сосредоточения и маневра войск было разминировано в исходных районах 926 минных полей и снято при этом около 324 тысяч мин. Снимая минные поля на участках прорыва, инженерные войска одновременно усиливали минными и другими заграждениями те участки, где плотность войск уменьшалась.

Исключительное внимание уделялось маскировке главной группировки войск, предназначенной для прорыва. Маскировкой занимались все рода войск, но особая роль отводилась инженерным войскам. Для выполнения [25] специальных маскировочных работ на фронте имелась отдельная маскировочная рота, которой командовал И. С. Поздняков. Немецкое командование до начала нашего наступления так и не смогло определить ни ударной группировки наших войск, ни направления главного удара двух общевойсковых армий.

За двое суток до начала наступления разведывательные подразделения 2-й и 18-й инженерных бригад, 7-го и 106-го инженерных батальонов забросили в тыл противника в районы Ропши, Красного Села, Тосно четыре группы глубокой инженерной разведки; две такие же группы перебросили в глубину обороны противника штабы инженерных войск 2-й ударной и 67-й армий; задача этих групп состояла в разведке дорог и мостов на магистральных шоссейных дорогах Ленинград — Кингисепп, Ленинград — Луга, Ленинград — Тосно, Котлы — Кингисепп и предотвращении взрыва мостов.

Инженерным войскам предстояло обеспечить условия для высокого темпа наступления с преодолением глубокой зоны заграждений, форсированием большого количества рек с ходу в тяжелых погодных условиях и лесисто-болотистой местности.

Наибольшее количество фронтовых инженерных частей имела 42-я армия: 52-я инженерно-саперная бригада, три батальона 17-й штурмовой инженерно-саперной бригады и другие части и подразделения — всего 13 батальонов и три роты; 2-я ударная армия была усилена семью инженерными батальонами. Оперативная плотность инженерных войск в 42-й армии с учетом саперных батальонов стрелковых дивизий и саперных взводов стрелковых полков составляла 4,7 роты на один километр фронта прорыва. Преодолению заграждений саперами было обучено 30 тысяч пехотинцев и 1400 артиллеристов

Кроме того, требовалось очистить территорию Ленинградской области от взрывных заграждений, создать в освобожденных районах необходимые условия дли безопасной обработки земли, восстановления промышленности и беспрепятственного движения по дорогам. Эту задачу Военный совет фронта поставил перед начальником инженерных войск как одну из основных и первоочередных в предстоящих наступательных боях. [26]

В боевых порядках наступавших армий действовали и инженерные войска. Вместе с частями 63-й гвардейской стрелковой дивизии штурмовали Воронью гору 84-й штурмовой инженерный батальон старшего лейтенанта Блохина и два отделения разведчиков 106-го инженерного батальона. Кто-то из наступавших громко крикнул: «Мины!» Цепь залегла. Немцы усилили пулеметно-автоматный огонь. Быстро оценив обстановку, помощник командира взвода инженерной разведки старший сержант Сергей Ульянов развернул свои отделения в боевую цепь и с криком: «За мной! Саперы, вперед! Мин нет!» — повел бойцов вперед в полный рост. Гвардейцы поднялись и вместе с саперами успешно атаковали Воронью гору.

На лужском направлении имелась только одна шоссейная дорога. Немцы, отводя свои войска по этой дороге, подрывали ее участками по 5–10 километров в наиболее заболоченных местах и поймах рек. Были взорваны и плотины у Красногородской писчебумажной фабрики. Вода затопила местность, преградив путь нашим войскам. Взвод 3-й роты 106-го инженерного батальона лейтенанта Семена Куприна в ледяной воде под губительным огнем противника произвел разведку и обозначил броды для танков, которые с пехотой на броне успешно преодолели водную преграду и ворвались в Красное Село.

Выбитый из Красного Села противник пытался закрепиться и удержаться в Красногвардейске (Гатчине), где имел заранее подготовленный и сильно укрепленный узел обороны с долговременными инженерными сооружениями. Кроме того, все мосты и плотины через реку Ижора были врагом взорваны, а подступы к реке заминированы. В прорыве укрепленного района и овладении Красногвардейском участвовали 84-й штурмовой инженерный батальон, два батальона 52-й инженерной бригады и понтонные части. Штурмовые группы 84-го батальона и 52-й бригады термитными шарами и зарядами взрывчатки взорвали 18 дотов с гарнизонами, отказавшимися сдаться. 1-й гвардейский понтонный батальон, проведя тщательную разведку удобных мест наводки переправ, проложил колонные пути к ним, подтянул понтонный парк и в ночь на 24 января 1944 года [27] навел наплавные мосты через реку Ижора. Танки и артиллерия получили возможность вместе с пехотой развить наступление.

Опаснейшую и огромную работу выполнили инженерные войска по разминированию Урицка, Стрельны, Петродворца, Ропши, Пушкина, Павловска, Красного Села. Все эти города с замечательными памятниками русской культуры были подготовлены гитлеровцами к варварскому разрушению. Лучшие фронтовые батальоны: 34-й инженерный батальон миноискателей подполковника П. А. Заводчикова, 7-й гвардейский инженерный батальон майора П. К. Евстифеева и часть батальонов 2-й инженерной бригады полковника А. К. Акатова — были брошены на спасение уникальных ценностей. Саперы вместе с пехотой врывались в города и первым делом устремлялись к памятникам культуры, чтобы предотвратить их уничтожение.

Под ударами наших воинов враг откатывался к Нарве. Промежуточный оборонительный рубеж немцев проходил по реке Луге. Все внимание инженерных войск фронта было сосредоточено на обеспечении форсирования Луш. Отряд 7-го гвардейского батальона в составе 40 бойцов под командованием заместителя командира батальона капитана М. И. Королева внезапной атакой ухитил высоководный мост в районе Ивановской. Бойцы разминировали мост и удержали его до подхода Бойцы разминировали мост и удержали его до подхода своих передовых частей. Во время штурма Кингисеппа частями 109-го стрелкового корпуса 1-й гвардейский понтонный батальон вышел к реке и навел понтонные мосты. Это позволило войскам 2-й ударной армии быстро преодолеть Лугу по мостам и, не задерживаясь, форсировать реку Нарву...

Не успели закончиться наступательные бои на нарвском и псковском направлениях, как командующий войсками фронта потребовал у начальника инженерных войск генерала Б. В. Бычевского данные о характере и состоянии обороны вражеской армии на Карельском перешейке. Началась усиленная разведка неприятельских позиций. Она показала, что враг располагает мощными противотанковыми и противопехотными заграждениями, а также большим количеством сооружений неизвестного назначения, расположенных в глубине обороны. [28]

Три наших истребителя на бреющем полете произвели перспективную аэрофотосъемку этих сооружений. Так на планшете появились огневые сооружения с амбразурами и колпаками, а также куполообразные укрытия. В тыл вражеской армии забросили самолетами несколько групп разведчиков, которые, вернувшись, доложили о крупном строительстве оборонительных сооружений и установке заграждений в нескольких районах. В течение месяца велась напряженная разведка с тщательной обработкой и сравнением материалов, полученных из разных источников.

В конце мая 1944 года на карте появился рубеж, отстоявший на 30–40 километров от первой оборонительной полосы.

Пленные показали, что это «новая линия Маннергейма», она строится уже давно и состоит из железобетонных сооружений, даже крутости траншей на отдельных участках были забетонированы.

Оборона противника состояла из четырех рубежей, отдельных позиций и обводов общей глубиной до 120 километров. Наиболее мощной была вторая полоса. Самыми сильными узлами сопротивления были Савола, Липола, Сийранмяки, Тимма, Вансаха и Мятсякюля.

В марте начальник инженерных войск фронта выехал на Карельский перешеек в расположение войск 23-й армии для уточнения на месте состояния нашей обороны и инженерных мероприятий, необходимых для подготовки исходного района наступления. Инженерным частям и войскам 23-й армии предстояло привести в короткий срок оборонительные сооружения и дороги в надлежащий порядок, расчистить и углубить траншеи и ходы сообщения, отремонтировать укрытия, пункты управления, дороги и мосты, снять в глубине обороны минные поля.

Для обеспечения наступательной операции на Карельском перешейке было сосредоточено около 50 инженерно-саперных и понтонных батальонов (включая корпусные и дивизионные). Саперы готовились к подрыву вражеских железобетонных оборонительных сооружений, гранитных надолб, минных полей; понтонеры — к форсированию рек, болот, каналов и проливов. [29]

Большая часть инженерных войск была придана 21-й армии (две инженерно-саперные бригады), меньшая — 23-й армии (три инженерно-саперных батальона).

Прорыв первой полосы обороны противника начался с мощной артиллерийской подготовки. По самому прочному огневому сооружению врага — доту «Миллионер» — вела огонь 203-миллиметровая гаубичная батарея с расстояния 800 метров. Только после 96 попаданий дот вышел из строя, однако разрушен не был. Остатки вражеского гарнизона, уходя из дота, подорвали его.

В наших минных полях проходы были сделаны заблаговременно. Заграждения врага уничтожались испытанным уже в предыдущих наступательных боях способом — подвесными зарядами в ходе артиллерийской подготовки при переносе огня в глубину. Отлично поработали наши артиллеристы: еще при разведке боем они произвели большие разрушения в неприятельских ограждениях, что значительно облегчило работу саперов.

При форсировании реки Сестра отличились воины 3-го саперного батальона 72-й стрелковой дивизии. Они оборудовали пять переправ, пропустив по ним полковую и дивизионную артиллерию и транспорт.

Ко второй полосе обороны наши войска вышли кие-ходу третьего дня наступления. Подвижную танковую группу, действовавшую в направлении Терийоки, обеспечивала 52-я инженерно-саперная бригада.

Танкисты 1-й танковой бригады 13 июня пробили брешь во второй полосе обороны противника в районе Кутерселькя; в нее устремились части 72-й стрелковой дивизии. Саперы 7-го гвардейского инженерного батальона и 3-го саперного батальона 72-й дивизии проделали проходы в заграждениях противника.

Вот что вспоминает об этих боях заместитель командира 3-го саперного батальона капитан А. Ф. Егоров: «Когда мы на броне танков подошли ко второй полосе и произвели инженерную разведку, то обнаружили двухсотметровую полосу заграждений, состоящую из противотанкового минного поля в 6 рядов, за ним четыре ряда гранитных трапецеидальных надолб, противопехотное [30] минное поле в четыре ряда и в пять рядов — проволочные заграждения. Вся полоса простреливалась перекрестным артиллерийско-пулеметным огнем из дотов. Нужно было пробивать проходы зарядами взрывчатки. Действия наших саперов прикрывали своим огнем танки, которые вышли на прямую наводку». Прорыв второй полосы в районе Кутерселькя решил судьбу захвата всего приморского участка от Кутерселькя до Мятсякюля.

После прорыва второй полосы обороны началось преследование вражеских войск на выборгском направлении. Противник, ведя упорные арьергардные бои, разрушал дороги и мосты, устраивал завалы и минировал их. Наши саперы умело устраняли все препятствия. Стремительные действия наших войск не дали противнику возможности закрепиться, и 20 июня город Выборг был освобожден. Первыми ворвались в город танкисты 1-й танковой бригады полковника И. Б. Шпиллера и полки 90-й стрелковой дивизии полковника Н. Г. Ля-щенко. Боевые действия этих соединений обеспечивали 52-я инженерно-саперная бригада и 7-й гвардейский инженерный батальон. В боях за Выборг танки сопровождала посаженная на броню 1-я саперная рота старшего лейтенанта А. Гродского. Отделение саперов сержанта И. Н. Комякова на броне танка ворвалось в город с задачей захватить и разминировать крепостной мост. Вражеская подрывная команда была уничтожена, а провода перерезаны. За этот бой сержант И. Н. Комяков был награжден орденом Славы III степени.

Главные усилия инженерных войск на Карельском перешейке направлялись на разграждение перед оборонительными рубежами (особенно перед первой и второй полосами), на восстановление дорог и мостов, подрыв долговременных сооружений — этим был обеспечен высокий темп наступления войск. В этой операции было проверено и разминировано 115 населенных пунктов, 1300 зданий, 2400 километров дорог и много других объектов. Только в ходе боев было снято и уничтожено около 30 тысяч мин.

После освобождения Выборга и выхода на Вуоксин-скую водную систему инженерные части обеспечивали [31] две частные наступательные операции войск фронта с форсированием крупных водных преград — Вуоксы и Нарвы. Несмотря на потери в личном составе и переправочных средствах, задачу свою саперы и понтонеры выполнили.

В конце августа — начале сентября 1944 года Ставка ВГК приказала Ленинградскому фронту принять от 3-го Прибалтийского фронта Тартуский участок вместе с оборонявшими его войсками. Началась крупная перегруппировка войск. Из-под Нарвы и с Карельского перешейка в район южнее и юго-восточнее Тарту войска перебрасывались своим ходом, железнодорожным и водным транспортом. Тут инженерным войскам было немало работы: разминирование и ремонт дорог, постройка мостов, железнодорожных погрузочно-разгрузочных платформ и водных пристаней, переправа войск на понтонных средствах через пролив шириной 2,5 километра между Чудским и Псковским озерами. Переправы обеспечивали 5-й тяжелый понтонный полк, понтонный парк СП-19 и корабли Краснознаменного Балтийского флота.

Удар по Тарту готовился скрытно в короткие сроки силами 2-й ударной и 8-й армий. В непосредственном инженерном обеспечении боевых действий (кроме войсковых и армейских саперов) участвовали во 2-й ударной армии 1-й гвардейский и 21-й понтонный батальоны, 17-я штурмовая инженерная бригада и в 8-й армии — 5-й тяжелый понтонный полк и 2-я отдельная инженерная бригада.

17 сентября 1944 года 2-я ударная армия начала форсирование реки Эма-Йыги. Благодаря четкой и слаженной работе саперов и понтонеров войска быстро преодолели эту преграду; особенностью форсирования было то, что для переброски тяжелой техники (танков, самоходок и артиллерии) паромных переправ не оборудовалось, а сразу собирались тяжелые мосты. Используя успех воинов 2-й ударной армии, 19 сентября из района Нарвы начали преследовать гитлеровцев части 8-й армии. Через три дня подвижные группы обеих армий совместно с передовым отрядом 8-го эстонского стрелкового корпуса овладели столицей Эстонии городом Таллин. [32]

Фашисты подготовили город к взрыву, заминировав промышленные предприятия, здания государственных учреждений, многие жилые дома. Однако стремительное продвижение подвижных групп и подразделений 3-го отдельного саперного батальона 72-й стрелковой дивизии, 27-го гвардейского отдельного инженерно-саперного батальона и саперного батальона 8-го эстонского стрелкового корпуса спасло город от разрушения. Немцы успели взорвать только телефонный узел и несколько домов. Саперы с помощью жителей разминировали Таллин.

Форсирование реки Пярна войсками 2-й ударной армии обеспечивали бойцы 1-го гвардейского понтонного батальона. К исходу 25 сентября 1944 года все южное побережье Финского залива было полностью очищено от немецко-фашистских захватчиков, а на следующий день войска 2-й ударной армии соединились с частями 3-го Прибалтийского фронта. Враг был разбит, его уцелевшие разрозненные подразделения откатились далеко на запад.

В ходе наступления саперы оказывали помощь и летчикам: успешное развитие операций требовало максимального приближения аэродромов к боевым порядкам войск. Для разведки и разминирования аэродромов были созданы специальные разведывательно-восстановительные группы саперов, которые действовали в составе подвижных групп и передовых отрядов.

В ходе завершившейся 24 ноября 1944 года операции по освобождению Эстонской ССР инженерными войсками фронта было отремонтировано 340 километров дорог, построено 130 мостов общей длиной 2,5 километра, смято около 6 тысяч мин.

После освобождения Советской Эстонии для инженерных войск фронта начался новый этап боевой деятельности: сплошное разминирование Ленинградской, Новгородской и Псковской областей. Эта задача требовала немалых усилий и храбрости и была с честью выполнена нашими воинами.

Таковы основные вехи боевых свершений инженерных войск Ленинградского фронта, вписавших славную страницу в летопись мужества и героизма защитников города Ленина.