С Лениным в сердце

Накануне Великой Отечественной войны — заведующий оргинструкторским отделом Брестского облисполкома. Принимал участие в боях с немецко-фашистскими захватчиками летом и осенью 1941 года. При выходе из окружения — пленен. Из плена бежал. Летом 1942 года создал в Бресте подпольную антифашистскую организацию и руководил ею.

Награжден Почетной грамотой Президиума Верховного Совета БССР.

Член КПСС.

В настоящее время А. И. Боровский живет и работает в Бресте.

Оказавшись в тылу врага, я задумался — как быть? Попытки перейти фронт не удались и чуть не стоили жизни. Отсиживаться в деревне не позволяли долг перед Родиной, совесть советского гражданина. На фронте идут жаркие бои! Во имя свободы Отечества погибают лучшие люди. Могу ли я — молодой человек, воспитанник Ленинского комсомола, военный разведчик, специально подготовленный для работы в тылу противника, — остаться в стороне и ждать? [400]

Нет. Я должен внести свой вклад в достижение победы. Решаю пробраться в Брест, который хорошо знаю, и попытаться там продолжить борьбу с врагом.

И вот, наконец, я в Бресте. 13 января 1942 года... Город набит вражескими войсками. В нем обосновались фашистские карательные органы — гестапо, СД, полевая жандармерия, полиция. Попасть к ним в лапы мне совсем не хотелось. Я постарался поскорее привести себя в порядок, первым долгом избавиться от большой бороды. На окраине города зашел в парикмахерскую, побрился, а затем уже навестил своих знакомых Котовичей, чтобы выяснить, цела ли семья. Мне сообщили, что жена с детьми живет пока на старом месте, и, познакомив с обстановкой в городе, проводили домой.

Жить без прописки нельзя, поэтому она явилась первой моей заботой. Паспорт удалось получить без буквы «С», которая ставилась на документах прибывших в Брест до войны с востока. За меня поручились соседи, местные жители. Чтобы не быть арестованным или вывезенным в Германию, надо было устроиться на работу. С помощью товарищей поступил рабочим в частную пекарню Лэнского. Одновременно стал выяснять, существует ли в городе подпольная антифашистская организация. Были различные встречи. Но все они убеждали в том, что нужна более строгая конспирация. Нужна организация из людей развитых, находчивых, изобретательных. Я решил попытаться создать такую организацию. В группы вовлекались товарищи, хорошо знакомые мне по предвоенной работе в облисполкоме. Первыми в июле — августе 1942 года к подпольной работе были привлечены бывшие завхоз облисполкома А. А. Антонюк, шофер П. Ф. Федорук, инженер Я. А. Кохановский, жена военнослужащего М. Н. Лисач, машинист-железнодорожник С. Г. Макаренко, работник облфо Д. Р. Горобец, инженер связи Г. М. Хомицкий, рабочий И. К. Назарук, бывший работник Брестского райисполкома В. К. Назарук, В. К. Котович, бывший секретарь комсомольской организации облисполкома, член бюро горкома комсомола В. М. Бондарович, шофер А. В. Головчинер и другие. Это были преданные Родине, Коммунистической партии, народу люди. Вокруг этих товарищей в Бресте, Брестском районе и Жабинке стали группироваться антифашисты. [401]

Алексей Антонюк, будучи членом КПЗБ, еще при буржуазно-помещичьей Польше принимал активное участие в революционной борьбе. Уроженец Бреста, он имел много надежных друзей и знакомых. Через него был вовлечен в антифашистскую работу Николай Данилович Тимосюк из деревни Ямно, ставший по нашему настоянию солтысом этой деревни и нашим надежным связным. С его помощью еще в июле 1942 года мне удалось связаться с руководством партизанского отряда Сергея Шиканова. Связь Ямно — партизанский отряд осуществлялась через Федора Ивановича Лысюка. При встрече с ним решили, что все письма, вещи, оружие и боеприпасы будут передаваться в отряд через Ивана Васильевича Солейко. Почту и корреспонденцию, адресованную на имя Мельникова, Лысюк должен передавать Н. Д. Тимосюку для отправки по назначению. В деревне Закий, во дворе Дениса Стельмашука, встретились с представителями отряда Зелениным, Чернаком и Солейко. Уточнили вопросы организации связи, сбора и доставки партизанам оружия, боеприпасов, медикаментов, теплой одежды и других предметов. Решили, что подпольщики вместе со специальными группами отряда будут участвовать в диверсионной работе, в разведке подходов к железной дороге и другим военным объектам и т. д. Руководство отряда заявило, что все наши материалы разведывательного характера, поступившие в отряд, будут немедленно передаваться на Большую землю. Командир отряда С. С. Шиканов, как сообщил мне Солейко, проявил большую заинтересованность в связях с нами и рекомендовал использовать все возможности для расширения подполья в Бресте.

Формирование подпольных антифашистских групп проводилось в условиях строжайшей конспирации. Ведь подпольщик, как и минер, ошибается только один раз. Но если минер погибает один, то подпольщик, неопытный или недостаточно осторожный, может потянуть за собой целую цепь связанных с ним людей, своих близких и погибнуть в страшных мучениях и пытках. Кандидатура каждого вновь вступающего в группу подвергалась серьезной проверке. С августа 1942 по август 1943 года в нашу организацию вступило около ста человек. Почти все — местные жители, люди, прожившие при Советской власти немногим более полутора лет. При мысли об этих товарищах мое сердце наполняется гордостью. [402] Недаром Михаил Иванович Калинин говорил, что в восточных районах Белоруссии и Украины слово партизан звучит гордо, а партизаны западных областей Белоруссии и Украины — дважды партизаны, потому что Советская власть была здесь считанные месяцы.

Всем старшим групп, а также лицам, связанным с подпольными материалами, были присвоены псевдонимы. Себе я оставил конспиративную кличку «Мельников». Эта фамилия руководителя подпольными группами в Бресте была законспирирована от всех подпольщиков. Для окружающих я считался заместителем Мельникова и все указания давал якобы от его имени. Когда некоторые товарищи хотели встретиться с Мельниковым, приходилось говорить, что Мельников находится в районе партизанских действий, и наоборот, при встрече с командованием партизан я всегда был Мельниковым, и вся корреспонденция в Брест шла только на эту фамилию.

Подпольная организация формировалась и крепла идейно и организационно в трудных условиях борьбы.

Активно с первых же дней организации включились в диверсионную работу группы комсомольцев А. В. Головчинера (кличка Журавлев) и М. К. Степанюка. Руководитель этих групп Владимир Константинович Котович (Мухавецкий), бывший член КПЗБ, до войны был председателем Тришинского сельсовета. Попав в руки немцев, он вынес страшные мучения. После побоев и пыток враги не раз ставили его к стенке, угрожая расстрелом. С помощью односельчан Котовичу чудом удалось спастись. Успеху и активности групп Головчинера и Степанюка во многом способствовали трезвый ум, твердая выдержка этого стойкого, мужественного человека. Члены этих групп, в которых насчитывалось более двадцати человек, неоднократно уничтожали телефонную связь на участках Брест — Кобрин и Брест — Жабинка, взорвали пятьдесят шесть автомашин и бронетранспортеров, мосты в районах Нового Тришина и хутора Крушины, а также совершали другие диверсионные акты. В начале навигации 1943 года в районе 10-го шлюза подпольщик А. А. Сладинский и другие раскопали берег канала. Прорвавшаяся вода размыла дамбу. На протяжении трех месяцев канал бездействовал. В начале 1943 года А. В. Головчинер, Н. И. Пивень и Н. Т. Денисюк среди белого дня похитили [403] у фашистов ящик винтовок, ящик гранат и ящик с патронами и капсюлями и все это на повозке, заложив ее навозом, доставили через Ямно в отряд. В мае 1943 года на линии Брест — Белосток С. Ф. Романюком был взорван эшелон с живой силой и техникой. Группы Головчинера и Степанюка охватывали своими действиями большую территорию юго-восточной части Бреста и его пригорода, а также ряд населенных пунктов по шоссейной и железнодорожной магистралям Брест — Жабинка, Брест — Ковель.

Группы И. К. Назарука (Алмазов), Г. М. Хомицкого (Агатов), Д. Р. Горобца (Шляхта), А. А. Антонюка, Я. А. Кохановского (Раскатов), М. Н. Лисач (Уралова) и других занимались сбором и составлением разведывательных данных о военных объектах и войсках противника.

О Марии Николаевне Лисач, человеке большой души, талантливой и смелой разведчице, следует рассказать особо. Война застала ее с дочерью в Бресте. Муж Марии Николаевны, подполковник Советской Армии, в канун войны уехал в Москву учиться в академию. Я узнал Лисач, когда поступил работать в пекарню, и вскоре она стала активным членом нашей организации. Помогла в создании групп Хомицкого и Назарука и руководстве ими, трижды от моего имени ходила на встречи с командованием партизан. Вовлекла в подпольную работу врача Ф. И. Бабичева, представившего затем важные данные о планах немецкого командования, которые сразу же были переданы на Большую землю.

Группой Лисач по железнодорожному узлу Бреста, а группой В. М. Бондарович (Крылова) по станции Жабинка систематически составлялись сводки о движении войск противника на фронт и с фронта с указанием рода войск, вооружения, опознавательных знаков частей и т. п. По два раза в неделю эти данные пересылались в отряд им. Чернака, а впоследствии и непосредственно спецгруппе МГБ для передачи их на Большую землю.

Подпольщиками группы Веры Марковны Бондарович были составлены планы и чертежи с нанесением всех военных объектов по Жабинке и ближайшим населенным пунктам — оборонительные и фортификационные сооружения, склады горючего и боеприпасов, сведения о войсках противника и минировании полей. Руководствуясь этими данными, наша авиация успешно бомбила эти вражеские объекты. В группу [404] Бондарович был вовлечен также Жабинковский войт Ринчук, который, как правило, извещал, когда фашистские каратели собираются проводить облавы на партизанские отряды южной зоны, о немецкой агентуре, забрасываемой гестапо к партизанам, и предоставлял необходимое количество бланков паспортов для нужд партизан.

После того как И. В. Солейко связал меня с уполномоченным обкома партии З. Ф. Поплавским, наша подпольная сеть стала получать через связных из отряда и лично от Поплавского для распространения среди населения много различной политической литературы. Часто нам передавали газеты «Правда», «Известия» и областную газету «Заря». В большом количестве поступали листовки специально для распространения среди войск противника. В августе 1943 года, подытоживая нашу связь и совместную борьбу против врага, командование отряда им. Чернака обратилось к подпольщикам нашей организации со специальным письмом:

«Товарищи! Недалек тот час, когда фашистский сброд будет разбит и уничтожен. Красная Армия с каждым днем все ближе и ближе. Она гонит гитлеровцев на запад, освобождая от оккупации город за городом, село за селом. В тылу противника ведут борьбу отряды народных мстителей — партизаны. Они разрушают коммуникации противника, спускают под откос его эшелоны, идущие на фронт, уничтожают гарнизоны. Вместе с нами ваши группы, тов. Мельников, ведут плодотворную работу на благо Родины. Командование отряда объявляет благодарность группам Ураловой, Алмазова, Шляхты, Раскатова, Дзержинского и желает в дальнейшем еще лучших успехов. Командир партизанского отряда им. Чернака — Козырев, комиссар — Аршинов, начальник особого отдела — Яша».

Подпольная группа Дмитрия Георгиевича Красовского (Тверского) была создана в апреле 1943 года. До войны комсомолец Красовский работал в Брестском театре музыкантом оркестра. Это был живой, энергичный и патриотически настроенный человек. Связь с его группой осуществляла Е. И. Гребенкина, муж которой до войны работал заместителем начальника статуправления облисполкома. Красовский активно выполнял все задания. Его группе удавалось забрасывать листовки даже в расположение воинских частей противника. [405]

Весной 1943 года нам стало известно, что гитлеровцы намерены провести в Бресте совещание с участием представителей фашистского командования групп армий Восточного фронта. Через Гребенкину я встретился с Красовским и поручил ему попытаться узнать, верно ли, что гитлеровцы соберутся в театре.

Вскоре Дмитрий Георгиевич подтвердил это и сообщил, что совещание намечено на 3 мая. Ходили слухи, что на нем должен присутствовать сам Гитлер или Геринг с генералами из Верховной ставки. Данные разведки были переданы командованию Советской Армии, и в указанный день после 10 часов вечера наша авиация появилась над Брестом. Машин у театра еще было много.

Пока пилоты ориентировались при свете сброшенной первым самолетом осветительной ракеты, главное начальство из театра сумело ускользнуть. Но под руинами театра после взрывов с необычайной точностью сброшенных авиабомб остались лежать десятки гитлеровцев.

Гестапо всполошилось. Начались большие аресты. Агент гестапо Леонтьев выдал Францева, Иваненко, а потом Красовского, и вскоре все члены его группы были арестованы. И хотя потом Леонтьев был разоблачен и расстрелян, Красовского спасти не удалось. Долгое время он находился в брестской тюрьме. Держался стойко, мужественно. Перенес, по словам товарищей, много страшных пыток, но никого из членов антифашистского подполья не выдал и был казнен фашистскими палачами.

Смело действовала группа Ивана Кирилловича Назарука. Она обслуживала северный район Бреста, его пригород и ближайшие деревни. По разведданным этой группы наша авиация бомбила военные объекты гитлеровцев, склады с боеприпасами, артиллерийскими снарядами и авиабомбами на восьмом форту и в Площинском лесу.

В конце 1943 года на Брестском вокзале подпольщик Василий Нестеренко оставил заминированные чемоданы. Произошел взрыв. Пали подозрения на сына Назарука — Георгия, гестаповцы схватили его, жестоко избили, но ему удалось бежать и пробраться в партизанский отряд. Более месяца за домом Назаруков следила полиция. Но прошла буря, и Назаруки, Иван Кириллович и его брат Василий, вместе с женами продолжали вести подпольную работу. [406]

Активной была группа Якова Алексеевича Кохановского. В антифашистской работе вместе с Яковом Алексеевичем участвовала его жена Надежда Климентьевна и сын Геннадий. Группа Кохановского добывала и в больших количествах переправляла партизанам медикаменты, совершала диверсии. Большую пользу группе приносил коммунист Анатолий Леонтьевич Акулич. Всякий, кто проживал в то время в Бресте, наверное, помнит, как в июле 1943 года горели немецкие авторемонтные мастерские Тодта, располагавшиеся недалеко от очистных сооружений водоканалтреста. В этом пожаре сгорели находившиеся на ремонте танки и грузовики, а также запасы материалов. Диверсию совершил подпольщик коммунист Михаил Васильевич Данилович.

Хорошими помощниками были советские патриотки Елена Емельяновна Дрозд и ее дочь Дрозд-Зайцева Антонина Иосифовна. Немки по национальности, они пользовались доверием со стороны оккупантов. К тому же Елена Дрозд работала машинисткой в украинском националистическом комитете. Дрозды сообщили нам о гестаповской тайной организации, обосновавшейся в тюрьме и рассылавшей своих агентов в районы партизанских действий. От них же мы получали данные о подготавливаемых карательных операциях против партизан южной зоны Брестской области. По нашему поручению Елена Дрозд перевела на немецкий язык обращение немецких офицеров, находившихся в советском плену, и отпечатала листовку в 250-ти экземплярах. Обращение потом было распространено среди немецких солдат и офицеров. Антонина Иосифовна Дрозд-Зайцева, работая фельдшером в железнодорожной больнице, с января 1943 года и до начала 1944 года передавала в большом количестве медикаменты и медицинские принадлежности для партизан. В декабре 1943 года семья Кохановского была переправлена в партизанский отряд.

Руководитель одной из групп Г. М. Хомицкий, как и до войны, работал в связи. Он хорошо знал немецкий язык, был умен и находчив. По роду службы ему часто приходилось ездить в Польшу, в район Малашевичей, где находился крупный немецкий аэродром. Он систематически давал сведения о наличии самолетов и их типах, составил схему аэродрома. Мы передали ее по назначению, и вскоре наша авиация разбомбила аэродром, его склады с горючим и бомбами. [407] Кроме того, группа Хомицкого проводила массово-политическую работу среди населения. При выездах на линию связи члены группы затягивали ремонт и под видом повреждений, нанесенных партизанами, сами уничтожали телефонные и телеграфные линии. Группа Хомицкого произвела очень важный диверсионный акт — повредила подземный кабель связи Брест — Варшава — Берлин. Немцы так и не смогли исправить это повреждение.

18 мая 1944 года группа, возглавляемая Петром Феодосьевичем Федоруком, организовала взрыв немецкой офицерской столовой на улице Карла Маркса и общежития шоферов, расположенного на втором этаже здания. Взрыв произвела комсомолка Мария Федоровна Федорук (Шевчук). В результате было убито 17 фашистских офицеров, убито и ранено 77 солдат. После взрыва Брест был окружен плотным кольцом вражеских мотоциклистов, но Марии удалось проскочить сквозь этот кордон и уйти в отряд, так же как и членам группы — П. Ф. Федоруку, Я. Ф. Федоруку и Г. И. Давыдкжу, хотя гестапо и напало было на их след. Вся эта группа, придя в партизанский отряд им. Чернака, включилась в диверсионную работу.

Весной 1944 года, когда фашистская агентура установила наблюдение за моей квартирой, мне пришлось покинуть Брест, а затем и жене с тремя сыновьями. Командир отряда М. И. Колиев и комиссар И. В. Солейко отнеслись к нам, подпольщикам, дружелюбно, по-братски, и мы быстро объединили усилия в борьбе против общего врага. Подготовили текст совместного обращения к подпольщикам Бреста, оригинал которого сохранился у Антонюка и находится теперь в Музее обороны Брестской крепости.

В мае 1944 года в зону своих действий из-за линии фронта возвратился основной состав отряда им. Чернака. С ними прибыло руководство Брестского подпольного горкома партии — первый секретарь Г. И. Можаев и второй секретарь В. А. Терехов. По решению подпольного горкома к нам была прикреплена диверсионная группа партизан во главе с коммунистом Д. М. Шаминым и комсомольцем Б. Фесковым. Подпольщики оказывали ей помощь в снабжении капсюлями и взрывчаткой, а также принимали активное участие в диверсиях на шоссейной и железной дорогах Брест — Жабинка и Брест — Ковель. [408]

В мае — июне 1944 года Советская Армия готовилась к решительному наступлению и полному освобождению родной земли от немецко-фашистских захватчиков. Стремясь внести свой вклад в дело полного разгрома врага, подпольщики нашей организации собрали важные сведения об укреплениях немцев по Припяти и вокруг города, о минировании дорог и полей, о расположении вражеских войск в Жабинке, Кобрине и Бресте. Были выполнены даже чертежи и схемы. По распоряжению Брестского подпольного ГК КП(б)Б командование отряда им. Чернака отправило с этими материалами за линию фронта партизан Ф. Д. Понедельника и Ф. А. Ахремука. 20 июля 1944 года ценные документы были переданы 48-й гвардейской стрелковой дивизии. К 26 июля фронт приблизился к Бресту. В этот день по указанию Брестского подпольного горкома партии и руководства отряда им. Чернака в сопровождении нескольких партизан я прибыл в штаб 12-й гвардейской стрелковой дивизии с разведдокументами. Вместе с офицерами и чертежниками штаба нанесли на карту укрепления, минные поля и все военные объекты города Бреста и его окрестностей{60}.

В ночь на 28 июля немцы были выбиты из Бреста. Наша организация передала командованию воинской части сведения о проведенном противником перед отступлением минировании крупных зданий города, в том числе облисполкома, обкома партии, больницы, банка, МВД, вокзала, почты, а также мостов и других важных объектов. Подпольщики оказали практическую помощь в работах по их разминированию.

В кратком воспоминании невозможно подробно рассказать о том, что сделали наши подпольщики, отметить всех участников, их героические подвиги. А ведь за каждым из ста членов организации стояли еще десятки местных жителей — русских, белорусов, поляков, сочувствовавших нам, помогавших выполнять наши задачи. [409]