Война народная, война священная
Родился в деревне Франополь, Брестского района, в семье крестьянина.
С 1932 по 1939 год — активный участник революционной борьбы трудящихся Западной Белоруссии против буржуазно-помещичьего строя.
В годы Великой Отечественной войны — один из организаторов партизанского движения под Брестом.
Награжден орденом Красного Знамени, польским орденом Крест Храбрых и тремя медалями.
Член КПСС с 1933 года.
В настоящее время И. Ф. Селивоник живет и работает в Бресте.
Мою родную деревню Франополь фашисты захватили 22 июня 1941 года. С болью и гневом смотрел я на черный дым пожарищ, на наш сожженный дом, на убитых бойцов и расстрелянных ни в чем не повинных мирных граждан: Григория Ласковича, Михаила Голотко и его отца, Горшарика и многих других. Стало ясно, какой жестокий и неумолимый враг пришел на нашу землю и что он не уйдет до тех пор, пока его не выгонишь силой или не уничтожишь. [344]
Мы верили в победу Советской Армии, твердо знали, что фашисты будут остановлены и изгнаны из нашей страны. Но чем можем помочь Родине мы, коммунисты, оставшиеся в тылу врага?
В деревне осталось три бывших подпольщика: я, мой брат Александр (расстрелян фашистами в апреле 1943 года) и Василий Захарович Лобик (погиб осенью 1942 года). Многолетняя подпольная партийная работа в буржуазно-помещичьей Польше, тюремная школа дали нам хорошую закалку. Мы решили установить связь с оставшимися бывшими членами Коммунистической партии Западной Белоруссии и другими активистами, чтобы выработать план борьбы с оккупантами.
В первых числах июля я встретился с Николаем Носиком и его братом Леонидом из деревни Волки (Николай погиб осенью 1941 года, Леонид расстрелян в марте 1943 года). Через Николая была организована встреча с Иваном Солейко и Федором Лысюком из деревни Ямно, Фомой Вольским из деревни Закий. Немного позже встретились с Кузьмой Лойко и Николаем Свединским из деревни Пожежин, Дмитрием Черевко и Федором Панасюком из деревни Большие Радваничи. Всех их я знал еще по подполью.
Обменявшись мнениями, мы решили организовать сбор оружия и боеприпасов, оказать помощь семьям военнослужащих и гражданам, приехавшим с восточных районов страны. Решено было также создавать в деревнях антифашистские организации и оказывать всемерную помощь вооруженным партизанским группам, которые появились в Старосельском и Шебринском лесах.
Кузьма Ильич Ковальчук из Франополя (бывший подпольщик и активист сельсовета) организовал встречу с Михаилом Никитовичем Чернаком из Старого Села. Последний сообщил, что установил связь с вооруженной партизанской группой бойцов и командиров, остановившейся в Старосельском лесу. Руководят этой группой майор С. К. Дородных и лейтенант С. С. Шиканов, и она нуждается в продуктах.
На следующий день с помощью Чернака я и мой брат Александр встретились в Старосельском лесу с лейтенантом Шикановым. Мы передали ему заготовленное продовольствие. С этой группой мы установили постоянную деловую [345] связь. Одновременно в Шебринском лесу организовалась вооруженная группа партизан до 10 человек, в которой были воины Советской Армии и члены КПЗБ. Здесь находился и я. Мы действовали совместно с группой, находившейся в Старосельском лесу.
В конце октября 1941 года на Радваничский хутор к Трофиму Черевко пришел больной старший офицер Советской Армии, бежавший из лагеря военнопленных. Вскоре он поправился и решил пробираться к фронту. В Старом Селе немецкая полиция арестовала его. По поручению лейтенанта С. С. Шиканова 18-летний юноша из деревни Старое Село Николай Алексиевич организовал засаду и освободил этого офицера. Через некоторое время «батя» (как мы его называли) с 15 вооруженными солдатами и офицерами ушел на восток, чтобы перейти линию фронта{54}.
Этот случай насторожил оккупантов. Они усилили полицейские участки, установили слежку за военнопленными и местным населением. Когда в дом к Ульяне Корниловне Козич в Старом Селе зашли Николай Онуфриюк, Василий Курилов, бывший сотрудник Брестской милиции, и еще один партизан, об этом узнала полиция. Дом окружили. Наши товарищи геройски погибли. Для опознания погибшего Николая Онуфриюка вызвали его мать. Женщина подошла к убитому сыну, рассмотрела его и, чтобы спасти односельчан от расстрела, собрав все свое мужество, не торопясь, сказала: «Это не мой сын! Мой сын ушел с Советской Армией на восток».
С наступлением холодов трудности у партизан возросли. Дородных покинул Старосельский лес. Оставшихся партизан возглавил Шиканов. Нам удалось организовать среди местного населения более чем в 20 деревнях антифашистские группы. Эти группы проводили большую политическую работу среди крестьян. В результате местное население оказывало партизанам всестороннюю поддержку, снабжало их продовольствием, передавало оружие и боеприпасы. Через антифашистские группы в ряды партизан вступали новые люди.
2 апреля 1942 года в районе Красного Двора была созвана [346] кустовая антифашистская конференция, на которой подвели итоги работы и избрали антифашистский комитет из пяти человек: И. В. Солейко, А. О. Пугач, И. И. Гапонюк, Ф. И. Вольский и автор этих строк. Председателем комитета был избран Иван Васильевич Солейко.
Еще осенью 1941 года до нас дошли слухи, что в Бресте создано антифашистское подполье. Мы использовали все возможности, чтобы связаться с ним. В конце 1941 или в начале 1942 года врач областной больницы Степан Трофимович Ильин в своей квартире в Шебринском лесничестве организовал мне встречу с представителем подпольной организации областного центра. Однако связь с брестскими подпольщиками была прервана из-за ареста С. Т. Ильина, просидевшего в тюрьме с февраля до мая 1942 года. После выхода из заключения Ильин устроился в Малоритскую больницу, где работал до июня 1943 года, а затем пришел в наш партизанский отряд. Впоследствии он стал главврачом южной зоны Брестского партизанского соединения.
В апреле 1942 года нам удалось установить связь в Бресте с А. Г. Серафимовичем и Сушко. Они рекомендовали себя представителями подпольной партийной организации, руководимой П. Г. Жуликовым. Встречались с ними один-два раза в месяц. Но они, как и мы, не имели связи с Большой землей. Через Серафимовича и Сушко мы неоднократно получали медикаменты. В сентябре 1942 года связь с этой группой оборвалась.
В июне или июле 1942 года через Ф. Лысюка была установлена связь с группой «Мельникова» (Александра Ивановича Боровского), действовавшей в Бресте. Связь с ней мы поддерживали систематически. Эта группа работала самостоятельно и не была связана с организацией Жуликова — Серафимовича. Особенно тесная связь с членами группы у нас установилась с весны 1943 года. Они регулярно передавали в отряд сведения о движении противника, оказывали помощь медикаментами. Особую ценность представляли материалы за подписью «Раскатова» — Якова Алексеевича Кохановского. Будучи инженером, он наносил на план расположение воинских частей и укреплений не только в Бресте, но и вокруг города. Все это передавалось через отряд в штаб бригады или непосредственно командиру Брестского партизанского соединения С. И. Сикорскому. [347]
В нашем отряде было много старых подпольщиков — бывших членов КПЗБ. В числе их Алексей Данилович Дмитрук, уроженец деревни Стеброво, Кобринского района, — политрук группы. До войны он работал в Жабинковском районном отделении милиции. В годы буржуазной Польши за подпольную деятельность отбыл более 8 лет тюремного заключения. В августе 1942 года А. Д. Дмитрук геройски погиб в бою с немецкими оккупантами. Якуб Козлов, уроженец города Вильно, и целый ряд других товарищей-подпольщиков, которые пользовались большим авторитетом среди партизан и мирного населения. Их непримиримость к врагу, стойкость и мужество в борьбе служили примером.
С марта по ноябрь 1942 года отряд провел ряд боевых операций. Засадами было уничтожено 11 автомашин и убито 62 гитлеровца. При участии населения был сожжен урожай в имениях Задерць, Бульково, Атечина, Богуславичи и других.
Осенью 1942 года командование отряда поручило мне с группой партизан, насчитывавшей 22 человека, провести операцию по уничтожению 50 тонн зерна, которое оккупанты свезли в Радваничскую школу. При подходе к школе завязалась перестрелка с полицией. Ведя огонь, мы пробились к намеченному месту и обеспечили подход диверсионной группы. И. Г. Антонюк, Сергей-москвич и Иван Солейко облили школу бензином и подожгли. Зерно было уничтожено. Группа без потерь возвратилась в лагерь.
На борьбу с партизанами фашисты бросили части СС. В деревнях Старое Село, Ракитница, Озяты, Черняны, Антоново, Великорита, Радваничи, Заболотье они разместили гарнизоны численностью до 80 человек каждый. Некоторые из них имели бронетранспортеры.
Создалась крайне тяжелая обстановка. Каждый день происходили вооруженные столкновения. В начале сентября 1942 года отряду пришлось выдержать крупный бой с карателями у Старого Села.
18 сентября 1942 года около 90 партизан, вооруженных ручными пулеметами, автоматами и винтовками, во главе с С. С. Шикановым и Л. П. Зелениным ушли из Старосельского леса, решив пробиваться на восток. На месте осталась лишь небольшая группа численностью до 25 человек. [348]
Но в районе деревни Большие Болота, Кобринского района, партизанам Сергея Шиканова пришлось принять тяжелый бой. Прорвать вражескую засаду не удалось. Партизаны возвратились в Старосельский лес и продолжали вести бои в этом лесу.
Обозленные неудачами, фашисты подвергли неслыханным репрессиям мирное население. В деревне Зеленые Буды они собрали всех мужчин, женщин и детей в сарай и подожгли. Пытавшихся бежать из пылающего строения расстреливали из пулемета. Деревня, насчитывающая до 20 крестьянских дворов, была сожжена вместе с жителями. Такое же чудовищное злодеяние было совершено и в Борисовке, имевшей около 60 крестьянских дворов. Здесь было зверски истреблено, как писал в своем отчете 27 сентября 1942 года командир 9-й роты 15-го полицейского полка Каспер, «169 человек, в том числе 97 женщин и 23 ребенка»{55}. В деревне Малые Радваничи фашисты расстреляли 5 крестьянских семей, сожгли их жилье. Расстреляли лесничего Шебринского леса А. И. Гаврилюка и лесника П. Ф. Беловежу с их семьями, сожгли лесничество. Продолжались массовые расстрелы семей военнослужащих и советско-партийного актива.
Только в деревнях Большие и Малые Радваничи, Франополь, Муры и Подлесье было расстреляно около 300 стариков, женщин и детей.
Но и в этой сложной обстановке отряд продолжал борьбу. Он пополнялся новыми силами за счет местного населения и военнопленных, бежавших из гитлеровских лагерей. К концу апреля 1943 года в отряде насчитывалось около 150 вооруженных партизан. Запугать народ гитлеровцам не удалось.
До нас доходили слухи, что в Пинских лесах организован штаб по руководству партизанскими отрядами, который имеет связь с Большой землей. В начале апреля 1943 года для установления связи со штабом мы направили комиссара отряда Зеленина с небольшой группой партизан. Возвратясь, он сообщил, что в лесу есть командование Пинского соединения, такое же соединение создано и в Брестской [349] области, представители которого вскоре должны прибыть в наш отряд.
Мы проводили большую политическую работу среди местного населения. В июне 1942 года на хуторе под деревней Франополь у Николая Якимовича Панасика был установлен радиоприемник. Затем его перенесли к Велиясу Ивановичу Ласковичу, а с весны 1943 года — в отряд. Сводки Совинформбюро и другие материалы размножались на пишущей машинке. Их распространяли не только в зоне действия нашего отряда, но и в других населенных пунктах. Связные доставляли листовки и сводки даже в немецкие гарнизоны на станции Каменной и в Южный городок Бреста, где размещались подразделения власовцев и так называемого Северокавказского легиона.
Во второй половине мая 1943 года к нам перешла с оружием распропагандированная группа осетин в количестве 36 человек во главе с бывшим лейтенантом Советской Армии Ромазаном Козыревым. Несколько небольших вооруженных групп прибыло также из гарнизона станции Каменная.
Командование отряда готовило разгром полицейского участка в деревне Озяты, насчитывавшего до 40 человек. Приход группы осетин, одетых в немецкую форму, ускорил проведение операции. Руководил ею партизан, хорошо владевший немецким языком. Так как в первом бою довериться перебежчикам было рискованно, в состав группы включили командира взвода Мамита Смагулова и четырех партизан, вооруженных автоматами. Руководитель переоделся в форму немецкого офицера. Большинство группы все же составляли осетины.
Рано утром 25 мая в деревню Озяты вступило подразделение, присланное якобы как подкрепление полиции для борьбы против партизан. Построенные в честь прибывших полицейские были уничтожены. Группа партизан без потерь с трофеями возвратилась в лагерь.
После ряда успешных операций против полицейских участков в Чернянах, Великорите и Радваничах гитлеровцы переместили полицию в районные центры.
Состояние здоровья командира отряда С. С. Шиканова с каждым днем ухудшалось. Его беспокоила находившаяся в ноге пуля. Поэтому, по договоренности с командованием [350] Пинского соединения, в конце мая Шиканов был отправлен в госпиталь на Большую землю. Командиром и комиссаром отряда стал Леонид Петрович Зеленин.
Во второй половине июня 1943 года во главе с З. Ф. Поплавским к нам пришли представители штаба Брестского партизанского соединения. Вскоре в отряд прибыли С. Е. Егоров и С. И. Сикорский. С их приходом 8 июля 1943 года из нашего отряда, насчитывавшего уже около 300 вооруженных партизан, выделили отряд им. Фрунзе. Отряд им. Фрунзе принял П. П. Спиридонов. Из числа партизан, находившихся в Холстуновских лесах, были созданы отряды им. Ворошилова и им. Жукова. Зоной действия отряда им. Фрунзе были Чернянский и Борисовские леса. В Старосельском и Шебринском лесах по-прежнему базировался отряд им. Чернака. Одновременно партизанские отряды им. Чернака, им. Фрунзе, им. Ворошилова и им. Жукова были сведены в бригаду. Командиром бригады был назначен Л. П. Зеленин, а после его гибели 23 сентября 1943 года Сумбат Арзуманян. Бригада действовала на территории Малоритского, Жабинковского, Домачевского, Брестского, Кобринского и Дивинского районов.
Гитлеровцев тревожил рост партизанского движения вблизи Бреста. Они начали готовить карательную операцию. 2 августа 1943 года в деревни Озяты и Старое Село прибыли подразделения войск СС численностью до 150 человек каждое. Мы решили опередить карателей. В полночь на 4 августа партизаны под командованием комиссара отряда Р. Д. Козырева и моим внезапно ворвались в Старое Село. Бой продолжался до трех часов ночи. Мы заняли часть крестьянских дворов, в которых располагались фашисты, убили 22 и ранили более 15 гитлеровских солдат и офицеров. Партизаны в лагерь привезли один станковый и два ручных пулемета, более 30 винтовок, большое количество боеприпасов, обмундирования и продуктов. Утром немцы подобрали своих убитых и раненых и ушли не только из деревни Старое Село, но и из деревни Озяты. В этом бою геройски погибли 6 наших товарищей. Все партизаны сражались мужественно, но особенно отличились командир взвода А. О. Пугач, командир роты Н. Сыдыков, политрук П. Евсеев, партизаны И. Г. Антонюк, В. И. Ласкович, Н. В. Лобик, пулеметчик Иван Ерошенко, моряк Николай (фамилию [351] не помню), А. Беляев, А. Милехин, Якуб Козлов, Харченко, Гайда и другие.
После разгрома немецкого гарнизона в Старом Селе авторитет партизан еще более возрос. Началось массовое вступление в партизанский отряд. Если к 1 сентября 1943 года в отряде было 307 партизан, то к концу 1943 года в нем насчитывалось около 400 вооруженных бойцов. Отряд располагал значительным количеством оружия: 1 миномет, 1 противотанковое ружье, 2 станковых и 17 ручных пулеметов, более 30 автоматов, более трехсот винтовок.
Зона действий отряда фактически была свободна от вражеской администрации. Немецкие войска мелкими подразделениями боялись здесь появляться.
При отряде было создано пять, а затем семь диверсионных групп, занимавшихся главным образом подрывом эшелонов. Лучшими минерами отряда были: Н. Квячевский, Н. Ткаченко, А. Милехин, А. Беляев, А. Антонюк, М. Миленчук, И. Козел, Т. Липинский, Калитченко, Зданевич, Харченко, Перегудов, Гайда, Пархоц и др. Все они имели на своем счету по нескольку подорванных вражеских эшелонов. Взрывчатку добывали из снарядов, которые с помощью местного населения свозили из-под Бреста и Кобрина. Диверсии производились на участке железной дороги Брест — Малорита, Брест — Жабинка, Жабинка — Кобрин, Жабинка — Тевли.
Осенью 1943 года оккупанты бросили против нас регулярные части. Они направили из деревень Старое Село, Большие Радваничи, Великорита и Озяты многочисленные колонны войск в Старосельский лес с целью навязать нам бой и уничтожить отряд. Мы открытого боя не приняли, а, маневрируя, оставляли в засадах небольшие группы, которые сдерживали противника и дезориентировали его. В Чернявском лесу соединились с отрядом им. Фрунзе и отошли в Борисовский лес. Операция, предпринятая гитлеровцами, провалилась. Каратели понесли значительные потери — было убито и ранено более 50 гитлеровских солдат и офицеров. Наши потери были невелики.
Получив приказ командира бригады о проведении рельсовой войны, наш отряд и отряд им. Фрунзе за одну ночь перешли из Борисовского в Шебринский лес, в следующую ночь вышли на дорогу Брест — Ковель между станциями [352] Каменной и Закрутин. В целях безопасности поставили сильные прикрытия в направлении этих станций. В каждой группе было по 5 пулеметов и более 10 автоматов. 130 человек получили по 4 шашки тола, которыми они должны были взорвать по четыре рельсы. По сигналу ракеты приступили к выполнению задания. На протяжении около 3 километров железнодорожное полотно было полностью разрушено.
Немецкий гарнизон станции Каменной численностью более ста человек во время взрыва в панике бежал в направлении Бреста. Охрана попряталась в дзотах и была на столько перепугана, что не препятствовала проведению диверсии. На восстановлении дороги более трех дней работало несколько восстановительных поездов.
В ознаменование 26-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции в ночь с 6 на 7 ноября 1943 года было решено вывести из строя шоссейную дорогу Брест — Ковель в 18–22 километрах от Бреста; здесь было болотистое место. Мы мобилизовали местных жителей из деревень Большие и Малые Радваничи, Франополь, Муры, Подлесье, Волки, Литвины, Семисосны и Лозы, всего около 400 человек. Крестьяне пришли с ломами, лопатами, кирками, топорами, пилами. Было вырыто 40 поперечных рвов шириной от 1,5 до 2 метров и глубиной более 1 метра. На протяжении 4 километров крестьяне полностью уничтожили телефонные и телеграфные столбы и кабель. Шоссейное движение было остановлено на двое суток. Для обеспечения безопасности мобилизованных крестьян в направлении Бреста и Ковеля было выслано прикрытие.
В конце ноября или в начале декабря 1943 года в отряд прибыла группа вооруженных польских партизан численностью более 20 человек во главе с подпоручиком Юрием Корницким. Польских товарищей сопровождала секретарь антифашистского комитета Жабинковского района В. С. Селивоник и связной Шадурский. На базе этой группы была создана третья рота отряда. Она быстро выросла за счет польского населения и к концу марта 1944 года насчитывала более 60 человек. Политруком роты был назначен А. О. Пугач, бывший член КПЗБ. Третья рота принимала активное участие в боях, проводила диверсионную работу.
Последнюю боевую зиму 1943/44 года отряд провел в [353] населенных пунктах — Антоново, Звозы, Субботы, Лясовец, расположенных вокруг Старосельского леса. Немцы здесь уже появляться не отваживались. Трудная обстановка сложилась для партизан в марте 1944 года, когда к нашим местам приблизилась линия фронта. Населенные пункты были заняты вражескими войсками. Гитлеровцы начали проводить облавы, стремясь очистить свой ближний тыл. В то время отряд находился в лесу западнее деревни Субботы и командование решило вывести его из-под удара. 22 марта 1944 года у деревень Малиновка и Павлополь наш отряд и отряд им. Фрунзе соединились с частями Советской Армии, 1293-м стрелковым полком 160-й стрелковой дивизии, вместе с которыми 24–25 марта вели ожесточенный оборонительный бой у деревни Ор.
1 апреля 1944 года командиром партизанского отряда им. Чернака назначили меня. После передачи более 300 партизан в запасной полк 70-й армии мы получили указание от секретаря Брестского обкома КП(б)Б М. Н. Тупицына и командующего 70-й армией генерал-лейтенанта В. С. Попова с оставшейся частью отряда вновь перейти линию фронта и развернуть партизанские действия в своей прежней зоне. Вместе с нами двигалась группа работников для руководства подпольной партийной работой и организации диверсионно-разведывательной деятельности в районе Бреста. В ночь на 18 мая 1944 года наш отряд численностью около 90 человек с двумя радистами и рацией был переправлен на лодках через реку Припять.
Линию фронта перешли без единого выстрела. Возвратясь в зону прежнего действия, мы с радостью встретили здесь партизан, которые отстали от отряда при выходе из блокады в марте 1944 года. Действия отряда стали еще более дерзкими. Участились диверсии на железнодорожном транспорте, нападения на проходившие по шоссе автомашины, особенно на дороге Брест — Ковель. Партизаны стали активнее вступать в открытые бои с врагом. К тому же у нас теперь было достаточное количество боеприпасов и почти все были вооружены автоматами. За два месяца нами было подорвано 15 вражеских эшелонов, уничтожено 42 автомашины.
В мае 1944 года на хуторе во Франополе в зоне действия нашего отряда мы встретились с Мельниковым-Боровским [354] и прибывшей с ним группой в 15 человек, которая вышла из Бреста в связи с создавшейся обстановкой. По согласованию с нами А. И. Боровский подключил своих товарищей к нашей разведке, и они были закреплены за определенными населенными пунктами. Вместе они занимались как разведывательной, так и диверсионной работой. Смелостью и находчивостью в борьбе с врагом из состава группы выделялись Демидюк, братья Федоруки, Д. Горобец.
При отступлении немецко-фашистских войск с земли Брестчины в ряде случаев гитлеровцы отходили полевыми дорогами. 20 июля фашисты пытались проехать через Старосельский лес. Здесь мы организовали засаду и вступили с ними в открытый бой.
В результате более чем трехчасовой схватки было убито 2 офицера и 16 солдат, ранено 14. Мы захватили 2 ручных пулемета, 15 винтовок, боеприпасы.
Гитлеровцы вынуждены были отказаться от попытки пройти через Старосельский лес. В бою отличились командир взвода С. Я. Ячменев, политрук роты И. Орлов, партизаны Т. Липинский и П. Костючик. Петр Костючик был тяжело ранен. Ранения получили еще двое партизан. Убитых с нашей стороны не было.
21 июля разведка сообщила, что из деревни Черняны в деревню Большие Радваничи двигаются два тягача на гусеничном ходу. Один из них задержался в деревне Малые Радваничи, а второй, войдя на подпиленный нами мост, провалился. Завязалась перестрелка, один офицер-артиллерист был пленен, двое гитлеровцев убито, четверо ушло. Второй тягач попал в засаду, 8 гитлеровцев было уничтожено. На машинах, принадлежавших штабу вражеской артиллерийской части, обнаружили ценные воинские документы, которые были переданы командованию воинской части, и несколько чемоданов с награбленным имуществом. Тягач, провалившийся на мосту, мы сожгли, второй сохранили и на нем въехали в освобожденный Брест.
В отряде существовали партийная и комсомольская организации. Парторгом была Мария Ивановна Прошина. Она геройски погибла 13 марта 1944 года в бою с украинским фашистско-националистическим отрядом в деревне Повит. После ее смерти парторгом стал Роман Еремеевич Сковородко. Комсоргом отряда была Фаина Георгиевна Тронкина. [355]
Она, как и руководители партийной организации, проводила большую политмассовую работу среди партизан.
Нашим боевым активом являлись антифашистские комитеты большинства населенных пунктов. Члены этих комитетов постоянно рисковали своей жизнью, но поставленные задачи выполняли честно и добросовестно. Такими по Брестскому району были Федор Лысюк из деревни Ямно (погиб в конце 1943 г.), П. А. Рудский, А. Селивоник из деревни Тельмы (расстрелян в 1943 г.); по Жабинковскому району Роман Голованчук из деревни Пшонаи, Роман Андриюк из деревни Федьковичи. Большую помощь оказывала Полина Алексеевна Горелова. Работая в аптеке городского поселка Жабинка, она регулярно снабжала отряд всеми необходимыми медикаментами. Ее передачи, наряду с поступлениями из Бреста, были основным источником пополнения медикаментов.
Партизаны отряда с честью выполнили свой священный долг перед нашей социалистической Родиной. [356]