Рождение мастерства

В армии говорят: «Полк твоя семья, твой дом родной». В новый полк, в новую семью шли в жаркий июньский день 1944 года три молодых летчика. Как-то примут в полку, как-то сложится в нем боевая служба, что за люди будут стоять рядом в строю? Все это не могло не волновать летчиков. Ведь они, кроме места базирования полка да его номера, ничего о нем не знали. Молодые люди пытливо осматривали каждую хату небольшого села, раскинувшегося вдоль поросшего зеленью пруда. Обойдя купавшихся в дорожной пыли кур, все трое, не сговариваясь, повернули к одной из хат, к которой сходились нити телефонных проводов, а над крышей торчал едва заметный прутик радиоантенны. [6] Это были единственные признаки размещающегося в селе боевого авиационного полка. Молодые летчики ожидали увидеть снующие по дорогам автомашины и мотоциклы, услышать эхо артиллерийской канонады, гул авиационных моторов. Ничего этого не было: над селом и широко раскинувшейся степью стояла полуденная духота и тишина. Не было видно даже признаков прифронтового аэродрома. Все здесь было не похоже не то что на фронт, а даже на их шумливый школьный авиагородок.

Проверив документы, часовой пропустил летчиков в штаб.

— Младший лейтенант Павел Маракулин!

— Лейтенант Михаил Рыбак!

— Сержант Алексей Логвиненко! — поочередно представились они командиру полка.

Из летных книжек вновь прибывших и беседы с ними гвардии майор Красночубенко узнал, что все окончили одно и то же авиационное училище, на боевой машине летали очень мало, на фронте не были. Командиру понравилось, что молодые летчики держатся с достоинством, смотрят прямо в глаза, на вопросы отвечают четко, видно, что хоть завтра готовы лететь в бой.

Вновь прибывших зачислили во 2-ю эскадрилью и поместили в одной хате с лейтенантами Иваном Примакиным и Германом Одноценовым, тоже молодыми летчиками. Сделали это намеренно. Примакин и Одноценов прибыли в полк из подразделения легких ночных бомбардировщиков. По-2, где успели сделать по нескольку боевых вылетов. Когда майор Красночубенко предупредил обоих, что им придется пройти в полку полную учебную программу, лейтенанты посетовали на недооценку, их подготовки.

— Сколько же можно изучать приборы, мотор, навигацию, метеорологию... [7] Мы воевать прибыли, а тут опять наземные науки... — не скрывал тогда своего недовольства Иван Примакин.

Молодым воинам разъяснили, что Ил-2 — особый самолет, многоцелевой и предъявляет к летчикам свои требования. Поэтому, пока они не сдадут на «отлично» зачеты по всем авиационным дисциплинам, о полетах и думать нечего. Сдача зачетов — их первая боевая задача.

Комсомольцы правильно восприняли указания и горячо взялись за учебу. Командование рассчитывало, что Примакин и Одноценов окажут доброе влияние на троих только что прибывших. И не ошиблись.

Летная молодежь эскадрильи, как и всего полка, начала осваивать технику, теорию и практику боевых полетов на Ил-2 с хорошей настойчивостью. Методом «пеший по летному» и тренировками в кабинах машин , учили их строям, применяемым штурмовиками в боевых вылетах, перестроениям в ходе полета к цели и в случаях нападения на «илы» истребителей противника, при действиях над полем боя, при выходе в атаку и после ее завершения, отрабатывали навыки определения дистанций и интервалов и т. д. По специальным «немым» картам эскадрильская молодежь терпеливо изучала район предстоящих боевых полетов, материальную часть штурмовика.

Обучение летчиков сочеталось с воспитанием у них любви к самолету, к своему полку, который начал боевой путь в 1943 году, приняв участие в исторической битве на Курской дуге. Из рассказа заместителя командира полка по политчасти майора Иванова и других офицеров новички узнали о подвигах лучших людей полка и эскадрильи, в частности о боевом мастерстве их непосредственного учителя лейтенанта Павла Федотовича Головко.

...Это было в 1943 году, при освобождении Донбасса. В полк приехал командир авиационного корпуса генерал-майор О. В. Толстиков. Он распорядился вызвать в штаб лучшего летчика, имевшего опыт полетов на разведку. Вскоре лейтенант Головко был у генерала.

— Вам надо в паре с ведомым вылететь в дальнюю разведку, определить места расположения подвижных резервов противника и отыскать его переправы на [8] Днепре между Запорожьем и Днепропетровском, — поставил задачу генерал. — На обратном пути посмотрите, что делается на железнодорожной станции Лозовая.

— Задача ясна, — ответил Головко.

— Да смотрите не увлекайтесь атаками обнаруженных целей, — добавил командир корпуса. — Ваша основная задача — разведка.

Лейтенант Павел Головко и до этого несколько раз выполеял такие задания. Добытые им сведения всегда отличались исключительной точностью и полнотой. Именно поэтому командир полка назвал генералу его фамилию. Умелым разведчиком был и ведомый, тоже летчик 2-й эскадрильи, лейтенант Николай Воронин.

Тщательно разработав план полета, Головко и Воронин повели свои «илы» к линии фронта. Разведчики летели на малой высоте, в обход крупных населенных пунктов и дорог, над лесами и оврагами.

Через час с небольшим летчик Головко доложил генералу, что боевое задание выполнено, снимки объектов доставлены на аэродром.

О трудностях и препятствиях, с которыми встретились наши разведчики при выполнении этого задания, можно было догадаться, взглянув на вернувшиеся на аэродром самолеты. Машина Головко представляла собой просто жалкое зрелище: фюзеляж был разбит, в левой плоскости и в хвостовом оперении зияли пробоины. Имелись повреждения и на «иле» ведомого. Получены они были при фотографировании станции Лозовая и в бою с двумя «Мессершмиттами-109». Правда, воздушные стрелки старшина Седунов и сержант Павлищев не остались в долгу. Один истребитель они подбили, а другой уже не рискнул идти в атаку.

Мужественно и умело выполнял лейтенант Головко и его товарищи — ветераны 2-й эскадрильи — многие другие сложные боевые задания. Однажды в районе деревни Поднятая Долина фашисты силами танков и мотопехоты начали прорывать оборону наших войск. Необходимо было быстро помочь стрелковым подразделениям и артиллеристам отбить атаки противника, истребить его живую силу, уничтожить танки. Эту задачу поручили 2-й эскадрилье. Вскоре Павел Головко повел шестерку «илов» в бой. Низкая облачность, мокрый снег, а местами и приподнятый туман затрудняли полет, но лейтенант безошибочно выдерживал курс. [9] В расчетное время группа была на подходах к передовой. В этот момент станция наведения сообщила, что 12 «юнкерсов» пересекают линию фронта для нанесения удара по нашим войскам. «Отразите нападение» — приказали с земли.

Ведущий быстро обнаружил вражеские бомбардировщики, летевшие навстречу штурмовикам. Тут же последовала команда ведомым: «Атакуем «юнкерсы» реактивными снарядами». Довернув «ил», Головко первым атаковал ведущий фашистский самолет. Примеру лейтенанта последовали остальные летчики. Так шестерка штурмовиков одной смелой атакой обратила в бегство дюжину «юнкерсов», а один из них сбила.

Отлично выполнив поставленную задачу, наши штурмовики продолжали полет к основной цели. Вскоре они обнаружили фашистские танки и мотопехоту и с минимальной высоты атаковали их. Несколько танков и автомашин было уничтожено. Понесла потери и мотопехота. Это заставило врага отойти. Старший начальник, [10] находившийся на радиостанции наведения, дважды за один вылет благодарил штурмовиков, ведомых Павлом Головко.

Молодые летчики внимательно слушали рассказы ветеранов эскадрильи о минувших боях, о мужестве и воинском мастерстве старших товарищей. Им хотелось скорее перенять их опыт, так подготовиться к боям, чтобы любой вылет множил славу полка и эскадрильи, приближал день победы над немецко-фашистской Германией.

Условия для плодотворной учебы были для военного времени очень благоприятными. В полосе действий 3-го Украинского фронта, в состав которого входил 951-й штурмовой авиационный полк, в это время стояло относительное затишье, именуемое в военных учебниках «оперативной паузой». Боевых вылетов почти не было, и личному составу можно было без особой спешки заниматься всесторонней проверкой боевой техники и пополнением свбих знаний в области тактики. Наземную подготовку удавалось закреплять в пилотажной зоне и в зоне стрельб, а некоторым лётчикам — даже в практическом полете на разведку ближних тылов противника. Конечно, новички — Маракулин, Рыбак и Логвиненко о таких полетах на разведку могли пока только мечтать. А юноши прямо-таки рвались в бой. Они стремились как можно скорее «понюхать пороху». Подходящий случай для этого долго не представлялся. Тогда молодежь нашла иной выход. Младший лейтенант Маракулин обратился к командованию с просьбой организовать посещение переднего края.

— Вот нас учат, товарищ командир эскадрильи, как нужно действовать над полем боя, как наносить удары по огневым точкам противника, как атаковывать танки. А ведь мы и в глаза не видели это самое поле боя. Представляем его только по книжным схемам да фотопланшетам. А нам хотелось бы увидеть все это собственными глазами.

Просьба была законная, вполне уместная. Командование решило показать всем молодым летчикам поле боя, что называется, в полной его натуре, дать им возможность реально «пощупать» цели, по которым им вскоре предстоит производить атаки с воздуха. Старшие начальники одобрили это начинание. [11] Через несколько дней группа летчиков прибыла на передний край.

— На войну приехали, — шутили пехотинцы, увидев в окопах людей, одетых в авиационную форму. — Теперь можно и в наступление переходить, подмога прибыла...

Летчики осмотрели артиллерийские и минометные батареи, траншеи и противотанковые рвы, замаскированные танки и самоходные артустановки. Командир стрелкового полка подробно объяснил летчикам назначение каждого вида боевой техники, а также земляных сооружений, рассказал, по каким признакам их можно обнаружить с воздуха.

Авиаторы поднялись на наблюдательный пункт, скрытый на верхушках деревьев, и через стереотрубу осмотрели передний край обороны противника, его огневые позиции. Затем, укрывшись от огня немцев в большой воронке от авиабомбы, летчики побеседовали с солдатами.

Возвратившись «с войны», молодые летчики рассказывали товарищам обо всем увиденном и услышанном на передовой. Комсомольцы Логвиненко, Маракулин и Рыбак выпустили специальный боевой листок, посвященный встрече с людьми переднего края. Начинался он крупно написанным призывом: «Помни, летчик, всегда в полете — ты послан помогать нашей славной боевой пехоте».

Многое дала молодым летчикам дивизионная конференция по обмену опытом. На ней детально был обсужден вопрос о роли штурмовиков в наступательной операции наземных войск. Прославленные мастера штурмовых ударов и воздушных боев поделились своим опытом. Особенно запомнилось всем выступление майора Петра Зубко. Этот невысокий, с умными, живыми глазами летчик-коммунист пользовался в полку всеобщим уважением. Смелый, отлично владеющий техникой пилотирования, майор Зубко всегда творчески подходил к выполнению боевых заданий, постоянно искал наиболее эффективные способы использования оружия. И на этой конференции он предложил новый тактический прием действий «илов» по переднему краю обороны противника. — Обычно применяемый нами боевой порядок «круг», — говорил Зубко, — при всех своих достоинствах имеет и недостатки. [12] Основной из них состоит в том, что воздействию мы подвергаем ограниченное количество целей, лишь те, которые находятся в пределах «круга». Выгоднее иногда использовать видоизмененный порядок построения штурмовиков над полем боя, а именно — «маневренный круг».

Майор Зубко рассказал на конференции о том, как при выполнении боевых заданий он со своими ведомыми применил «маневренный круг» и какие преимущества выявились в ходе боя. При новом боевом порядке «илы» сохраняют общее направление кругового полета, а сам круг увеличивается за счет большего интервала между самолетами. Таким образом, под воздействие попадают уже не одна — две, а несколько целей, находящихся на площади в 3-4 квадратных километра. Задача каждого летчика — выбрать по своей инициативе 2-3 объекта и самостоятельно, но не выходя из круга, атаковать их. В случае появления вражеских истребителей штурмовики принимают боевой порядок обычного «круга». Перестроение занимает при этом всего несколько секунд.

Оперативная пауза в действиях фронта подходила к концу. И так случилось, что к этому времени молодые летчики завершили программу наземной подготовки. Началась сдача зачетов. Их принимали начальники служб полка: по самолетовождению и тактике — испытанные в боях летчики майор А. Заболотный и лейтенант П. Головко; по боевой технике — старший техник-лейтенант П. А. Савенков. Знание района полетов проверял штурман полка майор М. М. Андрунин.

Все флагманские специалисты были строги, но особенно придирчиво экзаменовал молодых летчиков штурман полка. И это естественно. Ведь потеря ориентировки в воздухе, даже временно, в условиях быстротечного маневренного боя, когда линия фронта быстро меняется, чревата серьезными последствиями. И майор Андрунин «гонял» молодежь по большой «немой» карте, как говорят, «до седьмого пота». Он требовал, чтобы летчики знали на память все названия населенных пунктов, все характерные линейные и площадные ориентиры.

— Вы летите в сложных метеорологических условиях при ограниченной видимости, как опознать вот этот [13] населенный пункт? — спрашивает Андрунин младшего лейтенанта Маракулина.

— Здесь Днестр имеет характерный изгиб, рядом проходит железная дорога, сам населенный пункт имеет особую конфигурацию, вытянутую с севера на юг, — отвечает летчик.

— Правильно, — говорит проверяющий.

Маракулин называет на память расположенные на маршрутах полетов штурмовиков десять основных населенных пунктов со всеми их отличительными ориентирами.

Лейтенант Рыбак отвечает на вопрос о характерных особенностях района предстоящих боевых полетов, лейтенант Одноценов показывает по «немой» карте запасные аэродромы и называет характерные признаки каждого.

В ходе зачетов повторяются все возможные варианты восстановления ориентировки, способы быстрейшего выхода на цель и т. д.

Штурман полка доволен ответами сдающих зачеты.

— Видно, что ребята не теряли зря времени, потрудились немало и в воздухе не подведут эскадрилью, — резюмирует он итоги зачета.

По всем предметам экзамены были сданы на «хорошо» и «отлично». Молодые летчики облегченно вздохнули — гора с плеч свалилась.

В ранний, предутренний час 28 июля 1944 года ожил полевой аэродром. Могучие моторы штурмовиков разогнали степную тишину. Начались полеты. Хотя они носят учебно-тренировочный характер и вначале отрабатывается лишь техника пилотирования, пушки и пулеметы на всех «илах» заряжены и пристреляны, бензобаки полностью заправлены горючим. Во фронтовой обстановке иначе нельзя: не раз бывало, что летчик уходит на выполнение учебного задания, а приходится в воздухе вести бой с реальным и безжалостным противником. Высокая бдительность, осмотрительность от взлета до посадки — это требование было предъявлено каждому участнику учебно-тренировочных полетов.

Первое упражнение (взлет — полет по кругу — посадка) почти все летчики выполнили хорошо. Особенно умело действовали молодые лейтенанты Иван Примакин и Герман Одноценов. Не шли дела лишь у сержанта Алексея Логвиненко. [14] Ему никак не удавалось выдержать точно направление при взлете. Да и приземление он производил то с перелетом, то под углом к посадочному знаку. Объяснялось это тем, что в училище сержант некоторое время летал на истребителях, на которых взлет и посадка имеют свои особенности. Зато при выполнении стрельб по наземным и воздушным мишеням Логвиненко шел впереди всех своих товарищей.

Руководящему составу эскадрильи пришлось немало поработать, чтобы показом и рассказом помочь молодым летчикам избавиться от недостатков, закрепить и развить все лучшее, чего они достигли в летной практике. Страстное желание молодых летчиков скорее овладеть штурмовиком, войти в строй, чтобы внести свою долю ратного труда в дело разгрома немецко-фашистских захватчиков, способствовало ускоренному прохождению программы. И, как всегда, коммунисты и комсомольцы показывали пример в учебе и службе, помогали товарищам преодолеть трудности. Благодаря этому все молодые летчики были досрочно допущены к самостоятельным полетам, а лейтенанты Иван Примакин и Герман Одноценов, уже имевшие опыт боевых вылетов на По-2, — назначены командирами звеньев. [15] Через несколько дней, 2 августа 1944 года, вся молодёжь участвовала в боевом полете. Эскадрилья летела на задание в полном составе. Впереди шли бывалые воины, ведомыми — молодые летчики. И хотя в этот раз наши штурмовики находились над целью недолго и встреч с вражескими истребителями не было, впечатление у молодежи от полета было огромное. Действовали они над полем боя, особенно Логвиненко, Рыбак, Самойлов, Маракулин, решительно и без ошибок. Естественно, что после посадки на аэродром летчики ходили радостные, возбужденные, делились друг с другом впечатлениями, рассказывали, кто как сбросил бомбы, кто как стрелял, как видел пораженные цели. Это приподнятое настроение молодежи передалось всему личному составу. ....

Первый вылет молодежи на задание совпал с приездом на аэродром артистов из Одессы, в освобождении которой полк принимал активное участие, и с сообщением по московскому радио Указа Президиума Верховного Совета Союза ССР о присвоении звания Героя Советского Союза большой группе советских летчиков, среди которых были фамилии Петра Зубко, Александра Кобелева и автора этой книги. Успешно выполнив свой первый боевой полет, молодежь, как бы приняла от бывалых воинов эстафету мужества, мастерства, настойчивости в решении боевых заданий командования. Это мастерство родилось в ходе напряженной учебы, получило проверку в первом боевом полете. Ему предстояло расти, закаляться и совершенствоваться в предстоящих жестоких боях, которые приближались с каждым днем.