Опираясь на опыт

1

В январе 1955 г. Центральный Комитет партии поручает А. И. Микояну сосредоточиться на работе заместителя Председателя Совета Министров СССР, в связи с чем он был освобожден от поста министра торговли.

В тот же день, как освободили Микояна, мне позвонил Н. С. Хрущев и сказал:

— Есть предложение назначить вас министром торговли СССР. Как вы на это смотрите?

Я ответил, что после А. И. Микояна мне будет трудно обеспечить руководство таким сложным министерством.

— Справитесь, у вас есть достаточный опыт, — ответил Хрущев.

— Этого мало, Никита Сергеевич. Минторг распределяет товары, некоторых из них не хватает, возникают споры. Чтобы решать вопросы так, как подсказывает целесообразность, не поддаваясь нажиму, нужна смелость, авторитет, с которым бы считались.

— Ну и что же. Вот и решайте смелее, а поддержку мы вам окажем, — заключил Хрущев.

Через два дня был опубликован Указ Президиума Верховного Совета СССР о моем назначении.

Не стану подробно рассказывать о том, как было трудно на первых порах руководить министерством, имевшим в своем непосредственном ведении большое число хозяйственных объединений и наделенным обширными и разнообразными функциями — распределение товаров, установление розничных цен, контроль за соблюдением правил торговли, заготовки овощей, проведение оптовых ярмарок, строительство складов, баз, холодильников и многое другое. Скажу лишь, что я постоянно чувствовал поддержку ЦК КПСС и правительства и это придавало силы и уверенность в работе.

В 1955 г. был принят ряд законоположений о предоставлении более широких прав республиканским и местным [271] органам власти. В соответствии с этим министерство внесло в Сонет Министров проект решения о передаче в ведение союзных республик многих торговых объединений, находившихся непосредственно в хозяйственном подчинении Минторга СССР. Предложение было одобрено. Крупнейшие специализированные организации — Главгастроном, Главунивермаг, Главкурортторг, Главдорресторан, имевшие в своем ведении более 32 тыс. предприятий, из союзного подчинения перешли в республиканское.

То, что не удалось сделать в 1939 г., осуществили через 17 лет и то не без споров. Сторонники жесткой централизации считали, что специализированная сеть при передаче ее местам неминуемо потеряет свое значение. В самом Министерстве торговли не все соглашались с реформой по тем же соображениям: дескать, снизим уровень обслуживания покупателей, потеряем магазины, на которые должны равняться другие. Жизнь показала несостоятельность подобных опасений. Вот уже около трех десятилетий эти магазины находятся в ведении местных Советов и, надо сказать, содержатся в хорошем состоянии, хотя за прошедшие годы их число во много раз увеличилось.

Эта мера позволила республиканским и местным органам власти регулировать размещение товаров с учетом особенностей каждой республики, области, края. Возросла их ответственность за состояние розничной сети. В то же время Минторг СССР в значительной мере разгрузился от хозяйственных дел и получил возможность сосредоточиться на планово-регулирующих функциях, являвшихся наиболее слабым местом в его работе.

Поступление товаров в торговую сеть в 1955 г. уменьшилось, что не замедлило сказаться на товарообороте: вместо 9–11% в 1953–1954 гг. темпы его роста упали до 3,5%. Возникли трудности в обеспечении людей товарами, особенно продовольствием. Такие контрасты с поступлением товаров не могли не отразиться на ритме торговой деятельности, на обслуживании населения. Причина их коренилась в недостаточном уровне развития сельскохозяйственного производства. Потребность в товарах неуклонно возрастала, а промышленность, испытывая недостаток в хлопке, льне, шерсти, коже, не могла увеличить выпуск товаров в нужных размерах.

Совет Министров СССР принимает ряд дополнительных [272] мер, направленных на увеличение производства товаров: некоторые цеха, заводы переводятся на изготовление телевизоров, радиоприемников, домашних холодильников, стиральных машин; увеличиваются задания по выпуску часов, мотороллеров, легковых автомобилей «Москвич» и «Победа».

Вокруг промышленных центров создаются пригородные зоны по выращиванию овощей, картофеля, животноводческие фермы молочного направления и по откорму свиней. Устанавливаются повышенные закупочные цены на овощи.

Эти решения положительно сказались на рынке. Торговая сеть стала получать все больше разнообразных товаров. В 1957 г. продажа их возросла на 14% против предыдущего года. Товарооборот на душу населения достиг 308 руб. Он превысил уровень 1940 г. в 3 раза и все же был невысоким. Денежные доходы рабочих, колхозников позволяли им приобретать товаров значительно больше, однако торговая сеть не могла обеспечить возросшие потребности людей.

В Министерство торговли стали поступать письма от граждан о нехватке товаров, о плохом их распределении по городам и плохом питании в столовых. Для принятия мер по письмам и проверки работы торговой сети было решено командировать членов коллегии в города и сельские районы. Я выехал в Горький, где вместе с первым секретарем обкома КПСС Н. Г. Игнатовым побывал во многих столовых, магазинах области. Пришлось выслушать немало справедливых критических замечаний. Кое-где не обошлось без злобных выпадов.

На одном крупном заводе в городе Дзержинске вокруг нас собралось много рабочих. Они интересовались, почему не хватает молока в продаже и почему ограничили продажу хлеба в одни руки до 2 кг. Николай Григорьевич объяснил причины возникших затруднений и рассказал о принимаемых мерах по увеличению производства продуктов животноводства.

— Ограничение продажи хлеба в одни руки, — сказал Игнатов, — вызвано тем, что есть люди, которые скупают хлеб для откорма скота, лишая тем самым других возможности купить хлеб для себя.

Среди людей, окруживших нас плотной стеной, выделялся злыми репликами и ехидными вопросами один рыжеволосый средних лет мужчина. Он, не обращая внимания на наши ответы и разъяснения, выкрикивал: [273]

— Почему рабочий класс должен терпеть нужду из-за плохой работы колхозов? Ваше дело, вы у власти, наведите порядок в колхозах, а нам, рабочим, должны дать все, а не уговорами заниматься.

Он явно стремился вызвать недовольство рабочих. Игнатов подошел к этому человеку и громко спросил:

— Постой, постой, ты из какого колхоза на завод пришел?

Крикун мгновенно сник и в свою очередь спросил:

— А откуда ты знаешь, что я из колхоза?

— Да я видел тебя, но не помню, в каком колхозе. Вот видите, товарищи, — обратился Николай Григорьевич к собравшимся. — Он ушел из колхоза — не захотел работать, а теперь кричит, что колхозы не обеспечивают его продуктами.

Рыжеволосый незаметно исчез. Рабочие рассмеялись, кто-то сказал:

— Какой он рабочий, он всего как две недели поступил на завод.

Когда мы возвращались из Дзержинска в Горький, я спросил Игнатова:

— Николай Григорьевич, а вы действительно узнали того крикуна?

Он посмотрел на меня, добродушно улыбаясь, и сказал:

— Нет, я его никогда не видел.

— Но как же вы догадались, что он из колхоза бежал?

— Чутьем, Дмитрий Васильевич, чутьем. Истинный рабочий знает наши трудности, знает, какие усилия принимает партия для подъема сельского хозяйства, и если говорит о недостатках, то для того, чтобы найти способ их устранить. А этот человек пытался противопоставить колхозников рабочим, сам же нигде добросовестно работать не хочет. К сожалению, есть еще такие типы, которые мутят воду. Но ничего, поправим дела и в сельском хозяйстве. — И стал рассказывать, какие планы намечает областная партийная организация по подъёму урожайности, развитию животноводства и укреплению экономики колхозов.

В последующие годы мне приходилось часто встречаться с Н. Г. Игнатовым. Он всегда был полон оптимизма, новых творческих замыслов. Везде, где работал Игнатов — в Куйбышеве, Ленинграде, Орле, Воронеже, Краснодаре, Горьком, — всюду о нем сохранились добрые [274] воспоминания. К работникам торговли он относился внимательно, прислушивался к их голосу, считался с их замечаниями. Строго спрашивал с директоров заводов, если они были виновны в недопоставке товаров в торговую сеть. Позднее Игнатов был избран секретарем ЦК КПСС, затем заместителем Председателя Совета Министров СССР, а в 1963 г. был избран Председателем Президиума Верховного Совета РСФСР. Умер Николай Григорьевич в 1966 г. Он не приукрашивал правду, но и не позволял чернить ее. Он не был пламенным оратором, не любил произносить длинных речей, больше рассуждал, беседовал. На любом посту Н. Г. Игнатов оставался самим собою, скромным, внимательным к нуждам людей.

В конце 50-х годов стало ощущаться отставание материальной базы торговли от роста товарооборота. При массовом строительстве жилых домов во многих из них перестали отводить помещения под магазины, столовые, мастерские. Это обстоятельство сильно встревожило Министерство торговли. Я обратился к председателю Государственного комитета Совета Министров СССР по делам строительства В. А. Кучеренко за разъяснением: почему комитет разрешает столь серьезное отступление от многолетней практики? В. А. Кучеренко ответил, что он получил указание от Н. С. Хрущева ничего, кроме квартир, в типовых проектах жилых домов не предусматривать, а магазины открывать в отдельно стоящих зданиях. Убедить Хрущева в том, что отдельно стоящие торговые здания не могут и в малой степени заменить тысячи встроенных магазинов, не удалось. Но я убежден, добавил Кучеренко, что жизнь заставит Никиту Сергеевича убедиться в ошибочности его решения.

Не помогли и доводы Минторга относительно того, что строительство жилых зданий без выделения помещений для торговых целей создаст новую сложную проблему для жителей городов. Тем временем в Новосибирске, Ростове, Саратове и во многих других городах были построены целые кварталы домов, где проживало по 20–30 тыс. человек, а торговых магазинов не было. Семьи рабочих, служащих, получившие квартиры в таких домах, испытывали крайние неудобства. Им приходилось довольно далеко ходить или ездить, чтобы купить продукты или ту или иную хозяйственную вещь. Только после вмешательства заместителя Председателя Совета Министров СССР А. Н. Косыгина положение изменилось. [275]

Осматривая вблизи города Балакова подготовленный к пуску крупнейший комбинат по изготовлению химических волокон, он столкнулся с фактом большой потери Времени рабочими. Чтобы пообедать, сделать покупку или починить какую-то вещь, они вынуждены были много времени тратить на поездки и выстаивать в очередях. Возвратясь в Москву, А. Н. Косыгин настоял, чтобы в типовых проектах предусматривались помещения для торговли и служб быта.

Казалось, все стало на свое место: открывай магазины и обслуживай людей. Но не тут-то было. Возник другой и довольно сложный вопрос. Кто должен финансировать строительство магазинов? Минторг? Но ему выделялось так мало капиталовложений, что они не могли обеспечить и десятую часть потребности в строительстве торговых помещений. А ведь надо еще строить склады, овощехранилища, холодильники. Прежде чем рассказать, как решался этот вопрос, необходимо хотя бы кратко описать положение дел с холодильниками в те годы.

На территории бывшей Российской империи в 1913 г. имелось холодильников на 57 тыс. т хранения, и они были сосредоточены главным образом в Петербурге и центральной части России. Столь «богатое» наследство не давало возможности хранить продукты даже для текущих потребностей, не говоря уже о запасах, которые постоянно должны быть в крупных городах.

В первые годы Советской власти холодильников не строили, не хватало средств и материалов. В середине 20-х годов началось их строительство в портах европейской части страны. Во время войны и в первые послевоенные годы было не до холодильников, продукты сохраняли по старинке — простым посолом. И лишь в начале 50-х годов их стали понемногу строить. К началу 1957 г. емкость холодильников составляла 1 млн. т единовременного хранения. То было начало создания машинного холода, но нужда в нем оставалась по-прежнему острой. Из-за недостатка холодильников многие города снабжались мясом, рыбой, маслом по мере завоза, в летнее время свежие продукты часто заменялись консервированными.

Примерно так же, как и с холодильниками, обстояло дело с овощехранилищами и складами. Отсутствие нужных помещений сдерживало развитие торговли. Обсуждая создавшееся положение на коллегии, мы пришли к выводу, что если не принять крутых мер, то торговля станет [276] «узким местом» в народном хозяйстве. Было решено подготовить мероприятия, охватывающие широкий круг вопросов по улучшению торговли. В качестве одной из важнейших мер предусматривалось ежегодное выделение на строительство торговых помещений 5% средств от суммы капиталовложений, выделяемых на жилищное строительство. Проект решения мы представили на рассмотрение Совета Министров СССР.

Заместителем Председателя Совета Министров СССР в это время работал Н. Г. Игнатов. Он отнесся к нашим предложениям доброжелательно и приложил немало усилий, чтобы их приняли. Госплан СССР и некоторые министерства не давали согласия на выделение пятипроцентных отчислений на строительство магазинов от суммы капитальных вложений, предусматриваемых ежегодными планами на жилищное строительство. Свои возражения они обосновывали тем, что это сократит ввод новой жилой площади, а при недостатке жилья такое положение недопустимо. Мы же, работники торговли, считали, что решать жилищную проблему в отрыве от строительства столовых, ремонтных мастерских, магазинов, услугами которых ежедневно пользуются трудящиеся, было бы непростительной ошибкой. При энергичном содействии Н. Г. Игнатова проект удалось согласовать.

В августе 1960 г. ЦК КПСС и Совет Министров СССР приняли постановление «О мерах по дальнейшему улучшению торговли». В этом программном документе предусматривалось всемерно развивать передовые формы продажи; осуществлять массовое строительство торговых предприятий, размещаемых в первых этажах жилых домов и в отдельно стоящих зданиях; начиная с 1962 г. выделять на возведение торговых помещений 5% капитальных вложений, направляемых на жилищное строительство. Тем самым закладывалась прочная основа для создания материальной базы торговли.

За десять последующих лет было введено в строй около 110 тыс. магазинов, столовых, ресторанов, закусочных только в городах. За это же время торговые организации построили складов на 10 млн. кв. м площади. Деревянные ветхие овощехранилища заменили каменными, имеющими вентиляцию, благоустроили дворы и подъезды к ним. И что особенно важно, за 60-е годы было построено большое число холодильников в различных зонах Советского Союза. Это дало возможность продавать в течение [277] всего года свежее мясо, рыбу, масло и другие продукты, хранение которых обеспечивалось холодильниками.

Пищевая промышленность получила возможность вырабатывать широкий ассортимент мясных и рыбных изделий. Благодаря применению машинного холода увеличилась выработка мороженого. В 50-х годах выпуск этого популярного продукта составлял всего 60–70 тыс. т в год. В 1981 г. производство мороженого превысило 512 тыс. т. Особенно велик спрос на пломбиры. Даже в зимнее время спрос на мороженое очень высокий. Праздничный стол в каждой семье редко обходится без него. Слава советского мороженого шагнула далеко за пределы нашей страны: его покупают у нас многие иностранные фирмы.

На начало 1980 г. имелось холодильных емкостей на 6000 тыс. т, или в 100 раз больше, чем было до революции. В расчете на каждого жителя СССР это составляет примерно 22 кг. Однако расчеты показывают, что достигнутый уровень все еще недостаточен. Нужно иметь примерно 30 кг холодильных емкостей на душу населения, чтобы обеспечивать хранение возрастающего объема продукции животноводства, поступающей от сельского хозяйства, а также рыбы, добываемой промысловым флотом.

2

Жизнь не стоит на месте, растут города, увеличивается население. Чтобы не отстать, торговая сеть нуждается в постоянном обновлении. Но то, что было сделано в 60-е годы, существенно ее преобразило.

За эти же годы широкий размах получили новые формы торговли. Городские Советы и общественность стали больше уделять внимания магазинам самообслуживания. Была введена продажа в кредит, что способствовало ускорению оборота товаров. Человек, купивший телевизор или швейную машину, уплачивал 20% цены, а остальную сумму вносил равными частями в течение года. Продажа в кредит вызвала оживленные отклики в капиталистической прессе. Общий тон статей был таков, что советская торговля стала пользоваться методами капиталистической торговли. О большом интересе к этому вопросу свидетельствует приезд в Москву американского корреспондента, представляющего финансово-коммерческий [278] журнал. Перед возвращением на родину он пришел в Министерство торговли, чтобы получить ответы на интересовавшие его вопросы. Привожу краткую запись беседы, состоявшейся между мной и журналистом.

Вопрос. Чем вызвана продажа товаров в кредит в Советском Союзе?

Ответ. Считаем, что эта форма услуг выгодна для покупателей и ускоряет обращение товаров.

Вопрос. Эта форма применяется в деловом мире давно. Советская печать ранее резко ее осуждала. Как понимать введение этой формы продажи у вас?

Ответ. Советская печать осуждала и осуждает не форму, а условия продажи в кредит. У нас за пользование кредитом торговые предприятия берут проценты по самым низким ставкам. При рассрочке платежа до шести месяцев — один процент. При рассрочке платежа свыше года — два с половиной процента от суммы купленных товаров. А в капиталистических странах, как вам хорошо известно, при продаже в кредит владельцы магазинов взимают восемь и более процентов, что служит дополнительным источником извлечения прибыли. Приобретение товаров на таких условиях тяжело отражается на бюджете семей с небольшим доходом.

Вопрос. Я заметил, что ваши магазины стали прибегать к рекламе, а ведь это тоже из арсенала методов частнопредпринимательской деятельности. Выходит, что советская торговля идет по тому же пути, что и наши коммерческие фирмы.

Ответ. По своей идее и целевой направленности наша реклама должна помогать покупателю знакомиться с новыми товарами, их свойствами, ценами на них. Реклама в капиталистических странах, кроме информации, подчинена цели побить конкурента, обойти его.

В конце беседы я спросил журналиста:

— Что же вы напишете, возвратясь в Америку, о нашей торговле?

— О, — засмеялся собеседник, — напишу, что у вас в магазинах много покупателей при плохой рекламе, а в Америке наоборот.

Что в действительности написал представитель заокеанской прессы, мне не удалось узнать.

Крупный шаг в улучшении торговой деятельности сделала потребительская кооперация. Из мелких лавок, продающих товары повседневного спроса, были изъяты издел [279] и я сложного ассортимента. Их сосредоточили в специальных магазинах или универмагах. Вдоль автострад построили рестораны, чайные, закусочные (хотя признаемся, их еще крайне мало). Специализация магазинов, применение новых форм продажи в универмагах, торговых центрах позволили значительно лучше обслуживать сельских покупателей.

Изменения в торговле не могли не сказаться на характере работы, функциях руководящих работников торговли. Поступление товаров от промышленности значительно возросло по сравнению с 50-ми годами, и все же ряда изделий не хватает. А это обстоятельство требует применения более гибких способов продажи, глубокого знания рынка. Существенным становится вопрос, где продать те или иные товары. Необходимо учитывать многое — широкое освоение природных богатств Сибири и Крайнего Севера, строительство крупнейших индустриальных предприятий, возросшие масштабы заготовки леса, добычи нефти, образование новых совхозов. Своевременный завоз товаров в районы нового строительства, продуманная система торгового обслуживания должны помогать людям прочно обосноваться в новых местах жительства.

3

В Министерстве торговли нередко раздавались звонки секретарей ЦК КПСС. Они подробно расспрашивали о том, как обеспечены товарами такие крупнейшие стройки, как, например, автомобильный завод в Тольятти, КамАЗ, нефтепромыслы в Тюмени, завезли ли до морозов теплую одежду и обувь в районы Крайнего Севера, Сибири. Если что-то нам не удавалось решить собственными силами, нам помогали. В повестку дня Секретариата ЦК партии включались вопросы обслуживания рабочих на лесозаготовках, на шахтах, заводах химической промышленности, текстильных предприятий.» При обсуждении этих вопросов большое внимание уделялось питанию рабочих в заводских столовых, удешевлению стоимости обедов, созданию удобств рабочим в приобретении нужных вещей. Забота секретарей ЦК о быте людей помогала нам преодолевать трудности в изготовлении и доставке тех или иных товаров, строительстве столовых, магазинов, холодильников. [280]

Характер деятельности Министерства торговли таков, что оно должно знать и четко представлять наиболее важные задачи того или иного периода и активно помогать центральным и местным организациям решать их. А без квалифицированного аппарата руководству Минторга, каким бы компетентным оно ни было, не справиться.

Временами страна испытывала недостаток в зерне. В такие годы распределять муку, крупу, фураж было крайне сложно. Ошибка приводила к нарушению ритма хозяйственной деятельности — очередям у магазинов, ослаблению дисциплины на производстве, скупке хлеба на корм скоту.

Избегать подобных просчетов при составлении плана помогали опытные сотрудники. Они знали особенности каждой области, размеры привоза муки, крупы на колхозные рынки, цены на продукты, потребность горожан и сельских жителей в хлебе и фураже.

Срывы в продаже хлеба были, но они носили локальный характер и объяснялись несвоевременным завозом муки на те или иные хлебозаводы, иногда выходом из строя местных пекарен. Иногда под влиянием ложных слухов население той или иной области покупало хлеб впрок. Массовая скупка приводила к нарушениям нормальной торговли. Предусмотреть заранее все подобные аномалии невозможно, но то, что поддавалось учету, рассматривалось со всей тщательностью.

Устранять промахи в работе торговых организаций помогали и письма граждан. Приведу одно из них, присланное учителем из города Омска. Он писал: «В столовых, по моим наблюдениям, хлеб расходуется бесхозяйственно. Нарезают толстые ломти и горой кладут на столы. После обеда остается масса тронутых кусков, их сбрасывают в корзины и направляют на корм скоту. Отходы достигают 30 и более процентов. Столующиеся далеко не все знают истинную цену хлебу. То, что он у нас недорогой, не означает, что можно протирать вилку или нож куском хлеба, обламывать корки, скатывать шарики.

На мои замечания, что нельзя так относиться к хлебу, заведующая столовой ответила:

— Везде хлеб к столу подают без ограничения, а то, что кусков много, так они не пропадают, сдаем их совхозам на корм скоту.

Ее ответ взволновал меня до крайности. Сколько хлеба [281] теряет страна из-за таких равнодушных людей. А ведь бережливое отношение к хлебу является долгом каждого человека, где бы он ни находился, в поле или в столовой, у себя дома или на работе».

Проверка подтвердила факты, приводимые в письме. Руководители столовых включали хлеб в стоимость обеда и подавали его к столу неограниченно. Убытка столовые не имели, а то, что после обеда значительная часть хлеба шла на корм скоту, их не тревожило.

Были приняты меры к устранению серьезных упущений в расходовании хлеба. Столовые стали отпускать хлеб за отдельную плату, а чтобы удобнее было его нарезать ломтиками, начали применять механические хлеборезки. Отходы резко сократились. Однако их еще много и в торговой сети, в столовых, и особенно у граждан на дому. В мусоропровод выбрасываются не только куски, но и целые заплесневелые или зачерствелые батоны. В магазинах, где нерадивый директор, можно видеть такую картину. Приходит машина, грузчик берет лотки с хлебом и кладет их один на другой, по три-четыре, поднимает на голову и несет к прилавку, задевая покупателей, с окриком «сторонись!». Затем с грохотом бросает их на прилавок. От такой разгрузки отстает верхняя корка, отлетают углы буханок. И что горько — столь варварское отношение к хлебу нередко не вызывает осуждения со стороны работников магазина. А ведь, как подсказывает опыт, можно исключить потери хлеба.

В Канаде, стране, богатой зерном, мне приходилось наблюдать, как выпекается и продается хлеб. На хлебозаводах в Монреале и других городах, как правило, выпекают буханки весом 350–400 граммов. Все процессы приготовления теста, выпечки механизированы. Здесь же выпеченный хлеб надрезается машиной на равные тонкие ломтики и упаковывается в специальную бумагу, которая предохраняет его от зачерствения в течение шести — семи дней. Буханки укладывают в контейнеры и доставляют в магазины специализированными автомашинами-самопогрузчиками.

Вес буханки, организация доставки хлеба удобны и выгодны покупателям. При таких условиях продажи кусков и черствого хлеба у хозяйки дома не остается. Ассортимент хлеба ограничен пятью-шестью наименованиями. На вопрос сопровождающему нас представителю фирмы, чем объяснить столь небольшой выбор, последовал ответ: [282]

— Нет практической необходимости. Человек не съест больше того, что может, только вместо одного съест другое. Расширение ассортимента хлеба увеличивает затраты на единицу продукции, расход муки, снижает эффективность использования мощностей хлебозаводов. Мы предпочитаем выпускать меньше наименований, но отвечающих вкусам большинства потребителей.

Конечно, в каждой стране есть свои навыки и традиции в выпечке хлеба. Не так-то просто их сломать и применить другие, хотя бы и более целесообразные. И все же во избежание потери хлеба, причем значительной, необходимо переходить к более рациональному способу выпечки и продажи.

Советские люди, родившиеся в 50–60-х годах, не знают что такое голод, не знают и того, что хлеб выдавался по карточкам по небольшому кусочку. И пусть они этого никогда не узнают. Но они и их дети обязаны хорошо знать, как достается хлеб. А достается он нелегким трудом тех, кто неутомимо работает в поле, сберегая каждый колос, кто в поте лица у горячих печей выпекает хлеб, стараясь сделать его как можно вкуснее. И какой болью отдается в их душе каждый выброшенный кусок хлеба, какой ущерб наносит обществу равнодушное отношение к его использованию со стороны отдельных граждан и должностных лиц. Многие пекарни выпекают хлеб крупного развеса, так им выгоднее. Вместо того чтобы в разумных пределах ограничить ассортимент хлебобулочных изделий, в ряде городов страны без особой необходимости идут по пути увеличения видов изделий.

Нередко встречаются факты выпуска непропеченного хлеба, непромесов или с горелой коркой и другими изъянами. По этой причине в 1980 г. в Узбекской ССР и Читинской области от 8 до 11 %, а в Туркменской ССР — 21% от проверенного количества выпеченного хлеба был забракован и отправлен на переработку. Иначе как расточительством труда людей и сырья это не назовешь. Если такой хлеб попадает потребителю, то он просто выбрасывается. Жизнь свидетельствует, что бережливость в расходовании хлеба, наряду с воспитательными мерами, обеспечивается и совершенствованием технологии выпечки и организации продажи. Как это осуществить, подсказывает опыт наших передовых и зарубежных предприятий. Потребуются затраты на приобретение специальной бумаги, предохраняющей хлеб от черствения, [283] на его фасовку, замену форм и некоторых видов оборудования. Эти затраты окупятся сбережением ресурсов зерна. Будут довольны и покупатели — всегда в даме свежий хлеб, нарезанный на ломтики, удобно им пользоваться: ни крошек, ни кусков после еды.

Организаторами решения этой важной народнохозяйственной задачи должны стать в первую очередь министерства пищевой промышленности и торговли. Но как показывает практика, эти министерства в данном вопросе находятся в положении рыцаря, который, как пишет Кузьма Прутков, «все в той же позиции на камне сидит». Сколько же можно читать в газетах о порче хлеба, вздыхать и не принимать никаких мер? Не пора ли изменить позицию?

4

Возвращаясь к прошлому, не могу не рассказать, как приходилось преодолевать трудности и нередко идти на рискованные решения. Приведу такой пример.

С наступлением осени напряжение в работе министерства особенно возрастало. За 30–40 дней нужно было принять свыше 5 млн. т картофеля и овощей и разместить их в хранилищах. В течение этого же периода, в сентябре — ноябре, необходимо было принять от заготовителей более 40% годового поступления мяса. А разместить его за такой срок на холодильниках не представлялось никакой возможности, поскольку их не хватало и они в значительной мере загружались другими продуктами, требующими низких температур. Но нельзя сдерживать и приемку скота.

Ищем выход. Заместитель министра С. К. Алексеев предлагает разместить мясо там, где морозы наступают рано и погода стоит устойчивая. Таким местом, по его данным, является Хальмер-Ю, в 80 км севернее Воркуты.

Обсуждаем вопрос долго, принять столь необычное решение — дело не легкое, но другого, более надежного способа размещения мяса мы не находим. Поручаем Алексееву провести эту рискованную операцию. Несколько тысяч тонн мяса завозится в намеченный пункт, туши укладываются в штабеля, покрываются брезентом и хранятся под открытым небом. Скот принят, мясо размещено. Но это еще не все — надо сохранить мясо. [284]

А ведь погода может измениться — наступит оттепель. Как быть тогда?

Эта опасность, как дамоклов меч, висела над нами, пока мясо находилось на открытой площадке. Из Хальмер-Ю мясо вывозилось в города для продажи в течение всей зимы, и только тогда, когда ни одной тонны не оставалось на площадке, мы могли облегченно вздохнуть. Этот способ хранения использовался в течение пяти-шести лет. С вводом в строй большого числа холодильников завоз мяса в Хальмер-Ю был прекращен.

Необычные решения принимались и по другим вопросам. Правда, не всегда и не все проходило гладко, и тогда приходилось объясняться, рассказывать о причинах, побудивших пойти на смелый шаг. И все же мы не считали якорем спасения принцип «как бы чего не вышло». Действовали смело, с убеждением, что наши решения поймут правильно.

Большая нагрузка ложилась на плечи заместителей министра. Их опыт и знания помогали разрешать сложные вопросы и находить выход из труднейших положений. Не могу утверждать, что у нас не было расхождений во мнениях, они были порой довольно значительные, но преобладало взаимопонимание.

В обыденной обстановке из-за чрезмерной занятости мы не очень вникаем в жизненный опыт своих товарищей. А ведь он служит наглядным примером трудолюбия, любви к своей профессии.

Более 30 лет на посту заместителя министра торговли СССР работал С. А. Трифонов. Он на практике прошел школу обучения премудростям коммерческой науки. В 1939 г. он, будучи директором крупного универмага в Ленинграде, сумел поставить дело так, что при том же штате и тех же торговых площадях продажа товаров возросла почти в 2 раза. В тот период я не знал Сергея Андреевича лично, но полученное мною от него письмо произвело на меня и моих коллег в Наркомторге большое впечатление. В письме говорилось о том, что некоторые Положения, утвержденные Наркоматом торговли, устарели и нуждаются в пересмотре. Трифонов излагал свои соображения о новой организации труда продавцов и усилении надежности обеспечения сохранности товаров.

Я познакомился с С. А. Трифоновым в Ленинграде осенью 1941 г. С начала войны он работал в городском управлении по выдаче карточек. Какое значение имело это управление в период блокады города, читатель знает [285] из предыдущих глав. В мои обязанности входило осуществление контроля за выдачей карточек, и мне неоднократно приходилось слушать отчеты руководителей карточного бюро. Мое заочное представление о Трифонове, как человеке наблюдательном и способном решать сложные вопросы, подтвердилось при личном знакомстве. Его склонность к анализу, поиску лучшего варианта, тщательность в делах ведения учета были незаменимыми качествами, столь нужными в работе управления по выдаче карточек.

В 1944 г. в Ленинграде открылась коммерческая торговля. В послеблокадных условиях организация коммерческой сети и руководство ею требовали опытного руководителя, знающего торговлю. Городской комитет партии выдвинул на эту должность С. А. Трифонова, который и здесь проявил себя наилучшим образом. Не будет преувеличением, если скажу, что коммерческая торговля в Ленинграде была поставлена образцово. Выкладка товаров, постоянное наличие самых разнообразных продуктов, чистота в магазинах, умелое и быстрое обслуживание покупателей вызывали всеобщее одобрение. Много времени Сергей Андреевич проводил в магазинах, помогал дельными советами менее опытным директорам избежать промахов в работе, обеспечить четкий ритм в торговом процессе.

Его деятельность была по достоинству оценена. В 1945 г. С. А. Трифонов назначается заместителем наркома торговли СССР. На этом посту он трудился до 1977 г. Характерной чертой С. А. Трифонова было чувство нового. При его активной поддержке был осуществлен переход от традиционного прилавка к открытой выкладке товаров.

Живой, трудолюбивый, всегда корректный, именно таким запечатлелся в моей памяти Сергей Андреевич Трифонов.

5

В мае 1958 г. мне стало известно, что готовится проект постановления Совета Министров СССР об упразднении Минторга. Я позвонил Н. С. Хрущеву и попросил его принять меня. Во время состоявшейся беседы я доказывал необходимость сохранения Министерства торговли как правительственного органа, регулирующего торговлю в стране. Наличие на территории страны различных [286] зон с неодинаковыми экономическими и производственными возможностями вызывает насущную необходимость завоза и вывоза товаров из одних областей в другие по централизованному плану. А в условиях чрезвычайных Минторг должен сосредоточить в своих руках все товарные ресурсы страны, с тем чтобы иметь возможность маневрировать ими по указанию правительства. В торговой деятельности, продолжал я, возникает много вопросов, требующих оперативного решения союзным органом: контроль над розничными ценами и ходом выполнения плана товарооборота, изучение конъюнктуры рынка, составление заказов для промышленных министерств по производству товаров. Хозяйственные организации, оптовые конторы могут быть переданы в ведение союзных республик, но планово-регулирующие функции должны быть оставлены за Минторгом.

Хрущев не прерывал меня, но по выражению его лица я видел, что он не согласен с моими доводами.

— Торговля, — сказал он, — должна строиться на принципе купли-продажи. Где выгодно, пусть покупают сами торговые организации без вмешательства Минторга.

— Но для этого нужно иметь достаточное количество товаров, — ответил я, — а когда многих очень важных вещей не хватает, то строить торговлю на такой основе невозможно.

— Вы что, хотите каждую шпильку распределять из центра?

— Нет, Минторг далек от таких крайностей. Но многие виды обуви, одежды, тканей приходится распределять. Скажем, при недостатке теплой обуви или шерстяных тканей их легко можно продать в тех городах, где их производят. А как обеспечивать население сел, городов, где нет таких фабрик? Во многие республики, области надо завозить товары по плану до тех пор, пока не будет обеспечено достаточное количество всех видов изделий. А кто будет это осуществлять, если Минторг упразднить?

— Надо строить фабрики, увеличивать производство товаров — вот где корень решения задачи, а не делить один сапог на двоих. При таком подходе к делу не будет стимула развивать промышленность.

Он увлекся, отклонился от основной темы и стал рассказывать о своей работе в молодые годы. Телефонный звонок прервал Хрущева. Окончив разговор, он повесил [287] трубку и о чем-то задумался. Желая восстановить наш прерванный разговор, я сказал:

— Но Вы знаете, что производство товаров, строительство фабрик и наличие сырья меньше всего зависят от желания Минторга, а товаров не хватает. Чтобы не оставить совсем без тех же сапог или одежды многие области, нужно регулировать распределение товаров.

Хрущев встал, прошелся по кабинету, взглянул в окно и, повернувшись ко мне, сказал:

— Создание совнархозов должно благоприятно отразиться на торговле. Упразднив Минторг, мы дадим больше инициативы местам. А для регулирования завоза некоторых товаров создадим небольшой главк при Госплане, хотя я не уверен, нужен ли он.

На этом разговор закончился. Через три или четыре дня после нашей встречи состоялось заседание Президиума Совета Министров СССР. Предложение об упразднении Минторга СССР было принято. Меня вскоре назначили министром торговли РСФСР.

Итак, через 15 лет я вновь вернулся в хорошо знакомое мне министерство, в коллектив, в котором работал в предвоенные годы и в начале войны. Сколько событий прошло за это время!

Многое изменилось в деятельности Министерства торговли РСФСР. Теперь Минторг в отличие от прошлых лет располагал большими правами в распределении товарных фондов. Ему подчинялись в хозяйственном и административном отношении все торги и тресты общественного питания. Оптовые конторы, их базы, холодильники также перешли в ведение министерства. Сосредоточение руководства розничными и оптовыми организациями в республиканских министерствах позволяло им лучше маневрировать товарами, конкретнее и быстрее проводить в жизнь те или иные хозяйственные операции. Повысилась роль областных управлений торговли, они эффективнее стали воздействовать на розничную и оптовую сеть.

Созданный при Госплане Главторг не оказывал влияния на коммерческую деятельность оптовой и розничной сети. Изучение спроса населения на товары проводилось слабо. Совнархозы, загруженные крупными заказами для ведущих отраслей промышленности и сельского хозяйства, мало внимания уделяли производству предметов хозяйственного обихода, ранее вырабатываемых местной промышленностью и артелями. Почти исчезли из продажи [288] такие вещи, как решета, бочки, сани, предметы упряжи, скипидар, канифоль, древесный уголь, корзины, кирпич, гладильные доски, многие виды посуды.

В ряде республик образовались сверхнормативные запасы товаров, а в других их не хватало. Словом, нарушилось регулирование завоза и вывоза товаров, и это отрицательно сказывалось на обслуживании покупателей.

Хрущев рассчитывал, что упразднение Минторга даст больше инициативы местам, а создание совнархозов благоприятно отразится на торговле, — но этого не произошло. Более того, торговля понесла немалый ущерб от необоснованной перестройки органов управления. [289]