Неотложные задачи

1

Отмена карточной системы и денежная реформа способствовали повышению трудовой активности людей. Общий объем промышленной продукции в 1948 г. возрос на 25% по сравнению с предшествующим годом и превысил довоенный уровень на 18%. Однако легкая и пищевая промышленность по выпуску продукции только-только подошли к уровню предвоенного года. Причиной, сдерживающей их развитие, была нехватка сырья и недостаток производственных мощностей. Многие предприятия еще не были восстановлены. На рынке не хватало товаров. Лейтмотивом в работе промышленных министерств было изыскание сырья и наращивание производственных мощностей.

Созданные по решению ЦК партии и правительства отраслевые бюро при Совете Министров СССР оказывали помощь министерствам в выполнении поставленных перед ними задач. На заседаниях бюро министры подробно докладывали о положении дел в отрасли, о ключевых проблемах и выдвигали предложения по совершенствованию управления. На бюро с отчетами выступали начальники главных управлений, директора крупных заводов, что повышало их ответственность за работу вверенных им предприятий, а Совету Министров СССР позволяло более глубоко знать положение дел на местах. Отраслевые бюро сделали многое для увеличения поставки товаров на рынок и выпуска новых изделий.

На заседаниях Бюро по пищевой промышленности с участием директоров заводов, фабрик, мясокомбинатов нередко рассматривались вопросы технологии изготовления продуктов. Особое внимание уделялось качеству сыров, вин, колбасных и кондитерских изделий. За нарушение правил термической обработки продуктов или других технологических процессов виновных строго наказывали. [209]

В состав Бюро по пищевой промышленности входили министры В. П. Зотов, А. А. Ишков, И. А. Кузьминых, Д. В. Павлов. Возглавлял бюро А. И. Микоян. Усилия этого органа были направлены на выполнение решений партии и правительства по развитию пищевой, рыбной, мясо-молочной промышленности и изыскание дополнительных товарных ресурсов для поставки на рынок.

Одним из источников наиболее быстрого получения продуктов питания являлись богатые рыбой моря. Но улов рыбы далеко не удовлетворял потребности рынка. За 1948 г. было добыто 1400 тыс. т, или 7 кг рыбы в расчете на каждого жителя. Незначительность улова относили за счет плохой работы рыбной промышленности. А. А. Ишкову, его заместителям изрядно доставалось, их часто критиковали за провал планов по добыче рыбы. Слов нет, недостатков в организации лова было много, и все же главная причина малого улова была не в них, как на первый взгляд казалось.

В закрытых водоемах — реках, Каспийском и Аральском морях лов был ограничен: военные годы, когда рыбу ловили, не считаясь ни с чем, давали о себе знать. Для выхода на просторы открытых морей требовался флот, а его почти не было. Рыболовецкие суда Азово-Черноморского, Балтийского и Северного бассейнов за время войны были потеряны.

Благоприятные условия по добыче сельди и лососевых рыб имелись на Дальнем Востоке — в Охотском море, Татарском проливе, в прибрежной полосе Камчатки и Сахалина. Но здесь лов в значительной мере осуществлялся ставными неводами, мелкими судами, лодками. Промысел был сезонный, требовал больших затрат труда и средств. К тому же почти вся выловленная рыба солилась, так как рефрижераторных судов и береговых холодильников было очень мало. Рыба, посыпанная толстым слоем соли и сложенная одна на другую (стоповый посол), теряла часть белка, экстрактивные и другие ценные вещества.

В 1950 г. при всех стараниях было добыто лишь 1755 тыс. т. Такое количество не могло удовлетворить потребности рынка. Становилось ясно, что без промысловых судов, оборудованных портов по приемке и хранению рыбы по-хозяйски использовать богатства морей и океанов невозможно. Получалось, как говорится в народной пословице: «Глаз видит, да зуб неймет». Строительство судов было сопряжено с большими расходами. [210]

И все же, как показывал опыт, искать и ловить рыбу судами в открытом море намного выгоднее, чем ждать ее у берега. Активный лов становился необходимостью.

По мере увеличения числа судов и строительства береговой базы добыча рыбы, крабов, морского зверя пошла вверх. В 1955 г. улов достиг 2737 тыс. т, в 1960 г. — 3541 тыс. т, в 1970 г. — 7828 тыс. г, а в 1980 г. — 9,5 млн. т, или 35 кг на душу населения в год. При этом география промысла резко изменилась: более 80% общего улова рыбы стало поступать с северных и южных широт Атлантического, Северного Ледовитого и Тихого океанов. Курс на активный лов в открытых водах себя оправдал. Это, однако, не означает, что внутренние водоемы потеряли свое значение. В нашей стране площадь одних озер составляет 30 млн. га, очень много рек. Они должны стать надежным источником поступления таких рыб, как судак, сазан, форель, лещ, снеток, сиг. Эти рыбы пока редкость на столе потребителя. Многое в решении этой задачи зависит от Министерства рыбного хозяйства. Его задачей является не только лов, но и рыборазведение: чтобы собрать урожай, надо посеять. Для этой цели в союзных республиках созданы министерства (управления) рыбного хозяйства, им выделяются значительные средства. Но хотя за последние годы произошло некоторое увеличение добычи рыбы, с внутренних водоемов ее поступает все еще крайне мало.

2

В послевоенный период восстановление разрушенных врагом предприятий наиболее успешно шло в пищевой промышленности. Этому в немалой степени способствовало умелое руководство отраслью со стороны министра В. П. Зотова. В 1949 г. неожиданно его работа на посту министра обрывается. Но прежде чем рассказать об этом, хочу поведать читателю о жизненном пути Зотова. Одиннадцати лет Зотов остался сиротой — его мать и отец умерли почти одновременно. Родственники Зотова — крестьяне деревни Мамоново Калужской губернии считали, что мальчик должен сам добывать себе средства на жизнь. В 1910 г. его определяют учеником в булочную Чуева и Казакова на Сухаревской площади в Москве. Так началась самостоятельная жизнь подростка. От зари до позднего вечера он низал баранки, чистил [211] противни, выбивал мешки из-под муки, а когда выпадал свободный час, учился.

После четырехлетнего обучения Зотову поручают работу дощечника (укладывание теста на специальные доски для выпечки булок), хлебореза, а в начале 1917 г. он становится подручным мастера в булочной Филиппова. Здесь его застает Октябрьская революция, которую он вместе с другими рабочими принял восторженно.

Вскоре Василий Петрович вступает в ряды Красной Армии и как солдат революции защищает Советскую власть от ее врагов. После демобилизации Зотов назначается помощником заведующего пекарней Моссельпрома. Хорошее знание дела, трудолюбие помогли ему превратить пекарню в отличное по тому времени предприятие. В 1925 г. Зотов вступает в ряды Коммунистической партии. Его инициативность в работе не остается незамеченной. Зотова выдвигают на должность директора треста хлебопечения Москвы.

Начальником Зотова — председателем Московского союза потребительских обществ оказался хорошо известный в партии и народе бывший член большевистской фракции IV Государственной думы А. Е. Бадаев.

Надо сказать, что Алексей Егорович Бадаев знал хлебопечение и ценил труд работников этой отрасли. В этом я убедился, работая с ним в 1949–1951 гг. в Министерстве пищевой промышленности. Он часто встречался с рабочими, мастерами хлебозаводов, вел с ними беседы, умел замечать способных людей и хлопотал о выдвижении их, хотя в эти годы по служебной линии не имел прямого отношения к хлебозаводам. В свое время он заметил и оценил способности молодого директора Зотова и поручил ему возглавить реконструкцию и строительство новых хлебозаводов.

При поддержке партийной организации Зотову удалось довести мощность хлебозаводов до 300–400 т выпечки хлеба в сутки против прежних 200–250 т. Трудности в обеспечении населения столицы печеным хлебом были разрешены.

После реконструкции хлебозаводов Зотова в 1936 г. назначают начальником Главного управления хлебопечения и командируют в США и Францию для изучения технологии хлебопечения. Зоркий глаз Василия Петровича схватывал все, что представляло интерес для нашей страны. На заводе «Лидон» в Париже и заводах Дэя в Америке он увидел машины, раскатывающие тесто [212] и развешивающие его на заданный вес. Эти машины имели исключительное значение для хлебопекарной промышленности. По возвращении домой Зотов поднял на ноги всех машиностроителей и добился создания подобных машин на отечественных заводах. Прошло некоторое время, и наиболее трудоемкие процессы — раскатка и развешивание теста стали осуществляться машинным способом на всех крупных хлебозаводах Советского Союза.

Большую хозяйственную работу Зотов сочетает с учебой в Институте хлебопекарной промышленности. Упорное желание докопаться до глубин изучаемых предметов помогло ему расширить кругозор и познать многие тайны технологии производства пищевых товаров.

В мае 1938 г. Зотова выдвигают на пост заместителя наркома пищевой промышленности. Время было нелегкое, немало сотрудников наркомата работало с оглядкой — как бы чего не вышло. Зотов не поддался настроению, ослабляющему волю, работал много, уверенно поддерживал тех, кто смело решал сложные вопросы. В январе 1939 г. Зотов назначается наркомом пищевой промышленности СССР. На XVIII съезде партии его избирают кандидатом в члены ЦК ВКП(б).

В годы войны Министерство пищевой промышленности переводит ряд крупных предприятий на изготовление концентратов, консервов, сухарей, махорки, чтобы обеспечить выполнение заказов Красной Армии. И надо сказать, что пищевая промышленность под руководством Зотова обеспечивала поставки продуктов питания фронтам наиболее пунктуально. После изгнания фашистских захватчиков Зотов принимает энергичные меры по восстановлению пищевых предприятий. Спокойный, рассудительный, Василий Петрович находил пути, чтобы как можно быстрее ввести в строй разрушенные фабрики и заводы.

В июле 1949 г. В. П. Зотова освобождают от поста министра. Причиной столь неожиданного поворота его служебной деятельности явилась недостача спирта, выявленная контрольными органами на спирто-водочных заводах Ульяновской и некоторых других областей.

Члены Бюро по пищевой промышленности были встревожены этим обстоятельством, но, зная Зотова как способного руководителя, надеялись, что решение об его освобождении будет пересмотрено. Но, к сожалению, этого не произошло. [213]

В один из дней июля я докладывал А. И. Микояну вопросы, которые подлежали рассмотрению на очередном заседании бюро. Он чем-то явно был озабочен, торопливо просматривал бумаги, говорил мало, часто смотрел на часы. Вскоре он поднялся из-за стола и, сказав, что скоро вернется, вышел из кабинета. Минут через тридцать — сорок он вернулся в крайне возбужденном состоянии. Лицо было в красных пятнах. Заметив это, я попросил разрешения сходить за справками, но он меня задержал и продолжал молча ходить по кабинету. Несколько успокоившись, Анастас Иванович сказал, что между ним и Сталиным произошел неприятный разговор. Микоян доказывал, что освобождать Зотова не следует, в обвинении его много преувеличений, а имеющиеся упущения в работе он в состоянии устранить. На это Сталин ответил, что не только Зотов, но и он, Микоян, виновен в ослаблении контроля и должной требовательности к директорам заводов.

Вскоре Зотова назначили директором кондитерской фабрики «Красный Октябрь» в Москве. Здесь он также работал с полной отдачей сил и знаний, неустанно заботился об оснащении предприятия современными машинами и автоматами. Под его руководством «Красный Октябрь» вышел на первое место в стране по качеству и разнообразию выпускаемой продукции. Заложенная Зотовым высокая производственная культура на фабрике сохранилась до сих пор. Кондитерские изделия «Красного Октября» пользуются заслуженной популярностью и в нашей стране и за ее пределами.

Министром пищевой промышленности СССР был назначен автор этих строк. Производство для меня не было незнакомым делом, но технологию пищевой промышленности я не знал. Приходилось многое изучать: что ни главк, то новый вид продукции — сахар, чай, хлеб, кондитерские изделия, консервы, растительное масло, вино, спирт, соль, парфюмерия, табак, махорка. Работа в отрасли, отличающейся разнообразием технологии, захватила меня полностью. Я изучал и постигал новое с большим рвением.

В результате знакомства с положением дел на заводах, изготовляющих спирт, удалось установить, что на некоторых из них имели место хищения спирта и устраивались частые «дегустации» по вине администрации заводов, за что виновные понесли наказания. Не мог быть в стороне и министр, но столь строгая мера, как освобождение [214] Зотова от поста министра, не вытекала из существа дела. Я могу только предполагать, что применение к Зотову столь строгой меры наказания преследовало цель повысить ответственность руководящих работников за состояние дел на подведомственных предприятиях. Это предположение в какой-то мере подтверждают слова Сталина, сказанные Микояну, что «не только Зотов, но и он, Микоян, виновен в ослаблении требовательности к директорам заводов».

3

Производство сахара всегда находилось в центре внимания работников пищевой промышленности, а после войны этот вопрос приобрел особую остроту. И это понятно, если учесть, что из 216 сахарных заводов, имевшихся до войны, 196 были полностью или частично разрушены. Выпуск сахара сократился по сравнению с 1940 г. в 15 раз. Проблема обеспечения населения сахаром не давала покоя всем, кто отвечал за обеспечение рынка товарами. Сдерживался выпуск кондитерских изделий, консервов, мороженого, безалкогольных напитков, и все по той же причине — не хватало сахара. А все вместе самым неблагоприятным образом отражалось на доходах государственного бюджета.

Центральный Комитет партии, правительство потребовали от республиканских, местных органов власти увеличить посевы сахарной свеклы, ускорить восстановление сахарных заводов. Материальных ресурсов в стране не хватало, но правительство считало необходимым выделить для этой цели строительные материалы, оборудование, автомашины.

После войны остро ощущался недостаток рабочих рук. На строительство заводов и их восстановление пришли женщины, подростки. Каждый пущенный в эксплуатацию завод вызывал радость, вдохновение у советских людей. Они на первых порах жили туго, испытывая недостаток в самом необходимом. Но внутренняя сила, желание трудиться были очень велики, и советские люди, не считаясь с трудностями, работали по многу часов в сутки.

Труженики сельского хозяйства расширяли посевы свеклы, тщательно возделывали землю для этой культуры. Особенно высоких успехов добились свекловоды Украины. [215] Об этом я сказал в своем выступлении на сессии Верховного Совета СССР в марте 1951 г. и привел такой пример: под посевами сахарной свеклы в 1950 г. в Харьковской области было занято 160 тыс. га, а в смежной с ней Курской области — 130 тыс. га. Осенью собрали урожай. В Харьковской области он составил 190, а в Курской — 94 ц с одного гектара. Земля на Харьковщине ничуть не лучше курских черноземов, а сбор свеклы с одного гектара в 2 раза превышает уровень соседа. Чем же объяснить столь значительный разрыв? Ответ может быть только один — по-разному организован уход за этой культурой, разное отношение к делу. Выступление вызвало оживленные отклики депутатов.

С увеличением посевных площадей под сахарной свеклой семян стало не хватать, приходилось их покупать и ввозить из-за границы. Но такой способ решения проблемы совершенно справедливо был расценен как нерациональный. Страна, где выращивается свекла на многих миллионах гектаров земли, должна и может обеспечивать себя собственными семенами. А. И. Микоян внес предложение в Совет Министров СССР создать специальные совхозы по выращиванию высококачественных сортов семян и подчинить семеноводческие совхозы Министерству пищевой промышленности. Предложение было принято. Совхозам были созданы все необходимые условия для возделывания земли, уборки урожая и хранения семян. Была поставлена задача — каждому совхозу создать как минимум двухгодичные запасы семян.

Высокие требования к агрономической службе предъявлял и В. П. Зотов. Он добивался, чтобы каждый совхоз имел элитные семена и обеспечивал ими колхозы. Интересна такая деталь. Зотов всегда держал отборные семена свеклы в небольших мешочках в своем кабинете. И когда у него заходила речь о свекле, он непременно показывал эти семена собеседникам, говоря при этом, какой совхоз, какими агрономическими мерами сумел получить их и какова их урожайность.

Линию на выращивание отборных семян, их бережное хранение Минпищепром проводил неукоснительно на протяжении многих лет. Это считалось святым долгом работников сахарной промышленности. Запасы семян удалось создать устойчивые — на один-два года. Отпала необходимость расходовать валюту на покупку семян за границей, к тому же собственные семена обеспечивали более высокие урожаи. [216]

Производство сахара-песка в 1950 г. достигло 2523 тыс. г и на 17% превысило уровень 1940 г. Если учесть, что в 1942 г. было получено всего лишь 115 тыс. т сахара, то нетрудно представить, какая колоссальная работа была проделана тружениками сельского хозяйства за шесть-семь лет. Однако потребность народного хозяйства в сахаре далеко не удовлетворялась. Производство сахара-песка на душу населения составляло 14 кг в год. Требовалось дальше расширять посевные площади, повышать урожайность, строить новые заводы и всю эту работу осуществлять возрастающими темпами. В 1965 г. производство сахара-песка из свеклы достигло почти 9 млн. т. В 1977 г. выработка сахара-песка на душу населения в стране составила 34 кг, что почти равнялось физиологической норме потребления. Это достижение не может не радовать тех, кто знает, каких усилий стоило добиться решения столь острой проблемы, как обеспечение населения сахаром.

Мне хотелось бы отметить, что, несмотря на имеющиеся достижения, мы далеко не полностью используем все возможности получения дополнительного количества сахара с тех площадей, которые заняты под посевами свеклы. Еще встречаются участки, и довольно большие, где густота свеклосеяния не достигает нормы. Не везде соблюдаются требования к посеву этой культуры высококачественными семенами. Кое-где потеряли интерес к выращиванию элитных семян.

Немалые потери сахара имеют место из-за несвоевременной уборки и вывозки свеклы с полей на заводы, а также от неправильного хранения корней в кагатах (буртах).

Указанные недостатки, кроме погодных условий, отрицательно сказываются на урожаях свеклы и уровне ее сахаристости.

4

Нужда в жирах на рынке ощущалась не меньше, чем в сахаре. Производство растительного масла в 1950 г. составляло всего 819 тыс. т. Более половины этого количества шло на изготовление мыла, олифы, лаков, красок. Расходовать масло на технические цели, когда его не хватало на питание, было обидно и тяжело, но острая необходимость вынуждала это делать. К тому времени [217] еще не было налажено производство заменителей жиров, а оставлять людей без мыла так же нельзя, как и без пищи. Жилые дома, здания школ, больниц, машины, морские и речные суда за годы войны потеряли первоначальную окраску, покрылись зелеными пятнами, крыши домов поржавели. Потребность в олифе, красках была так велика, что сокращать выдачу пищевого масла на технические цели не было никакой возможности.

Было ясно, что возникшая проблема не могла быть решена до тех пор, пока не будут изысканы заменители масла для выработки мыла и созданы предприятия по выпуску синтетических моющих средств. Эту задачу правительство возложило на министерства пищевой и химической промышленности. Трудностей в ее решении было так много, что их не перечесть и обо всем не рассказать. Скажу лишь, что в результате настойчивых поисков технология изготовления жирозаменителей была все-таки разработана. Первый в Советском Союзе комбинат по производству жирозаменителей был создан в Щебекино Белгородской области. В 1953 г. комбинат изготовил первые 3 тыс. т жирных кислот. В этом же году было выпущено несколько тысяч тонн синтетических моющих средств в Казани. То были сущие пустяки в сравнении с потребностью, но изготовление их указывало, что способ решения найден. Для массового производства заменителей жиров требовалось многое, и прежде всего надо было строить новые предприятия, оснащать их, обеспечивать сырьем, готовить кадры. На все это ушло примерно шесть лет. В 1960 г. производство синтетических моющих средств и жирных кислот значительно выросло и позволило заменить 100 тыс. т пищевых жиров. В последующие годы эта цифра неуклонно возрастала, а с 1972 г. поставки растительного масла на технические цели сократились уже на 400 тыс. т в год.

Нельзя не рассказать о людях, кто в трудное для страны время способствовал увеличению производства этого крайне необходимого продукта.

Доктор технических наук, начальник Главного управления масло-жировой промышленности П. В. Науменко и его коллеги разработали способ переработки масличных семян путем непрерывной экстракции масла. Новый способ позволил сократить цикл производства, облегчить труд и на 2% увеличить выход масла по сравнению с прежним прессовым методом его получения. [218]

Практически это означало, что был сделан переворот в технологии выработки растительного масла.

Академик Василий Степанович Пустовойт, посвятивший много лет жизни селекции масличных семян, вывел высокомасличные сорта подсолнечника. В 1948 г. в Краснодарском крае начали сеять семена подсолнечника, полученные на селекционных участках Пустовойта. Результат оказался превосходным. Масличность семян в 1950 г. повысилась на три пункта — с 28,0 до 31,0%. Благодаря этому удалось дополнительно получить многие тысячи тонн масла. Но ученый не удовлетворился достигнутым, он продолжал работать над селекцией семян, приспосабливая их для произрастания в различных районах страны.

В 1970 г. масличность семян по стране достигла 45%. Это было подобно чуду. Началось массовое паломничество ученых, фермеров, государственных деятелей из зарубежных стран к нам. Всем хотелось своими глазами посмотреть на блестящие успехи советской селекционной школы. Высокомасличные сорта подсолнечника, выращенные в СССР, стали достоянием многих стран мира.

Казалось бы, при таких серьезных достижениях масло должно перестать быть дефицитным продуктом. А между тем народное хозяйство все еще испытывает в нем нужду. Одной из причин является возросший расход масла на технические потребности. На эти цели в 1981 г. израсходовали 700 тыс. т растительного масла, или 30% всего произведенного количества. Только «Союзкраска» ежегодно тратит на изготовление лаков, красок 175 т пищевого масла. Ценный продукт расходуется на различные непродовольственные цели.

А где же заменители? Их производство растет, но настолько медленно, что трудно предвидеть, когда же проблема будет решена. Зачем менять сложившуюся технологию, когда стандарты разрешают расходовать масло? В послевоенное время расход пищевого сырья на технические цели можно было оправдать, но сегодня это недопустимо. По упущению Министерств химической и нефтехимической промышленности наносится ущерб продовольственному обеспечению населения.

Министерство сельского хозяйства в первые послевоенные годы направляло основную долю капиталовложений на увеличение производства зерна, сахарной свеклы, подсолнечника, а на выращивание такой культуры, как чай, средств выделялось совсем мало. Такова же была [219] ориентировка работников Министерства пищевой промышленности: на первом плане была сахарная, масложировая, хлебопекарная, консервная промышленность, а затем уже чайная. Это не означало, что в министерствах недооценивали значения чая — просто средства были крайне ограниченны. А между тем потребность в чае далеко не удовлетворялась, натуральный чай был предметом спекуляции. На собрании рабочих в Орехово-Зуеве, где я выступал с докладом по текущему моменту, пожилая ткачиха сказала:

— Пачку чая можно купить с трудом, а если я с утра не выпью две-три чашки чая, у меня плохое настроение, работа не спорится, становлюсь злая. Чай для нас, рабочих, нужен так же, как сахар.

Слова ткачихи отражали общее настроение рабочих. Положение на рынке с чаем было прескверное. Производство чая в 1946–1948 гг. составляло всего 13 тыс. т в год. И чтобы хоть как-то восполнить недостаток в натуральном чае, пищевые предприятия, потребкооперация изготовляли в больших количествах суррогаты чая из цвета липы, яблоневых листьев, малины, трав. Чайных плантаций и фабрик по переработке чайного листа в стране было мало.

Царское правительство не придавало серьезного значения отечественному чаеразведению; чай завозили из Индии, Китая, Цейлона, с острова Ява. Ввоз чая составлял 60–65 тыс. т в год, а в 1913 г. достиг 76 тыс. т, что равнялось 22% всего мирового экспорта чая. На покупку его расходовалось более 60 млн. золотых рублей в год. Сбор чайного листа в России, в районе побережья Черного моря, составлял в 1913 г. всего 550 т.

Освоение земель, пригодных для выращивания чая, в крупных масштабах началось лишь в советский период. К 1926 г. относится начало строительства чайных фабрик. Однако в предвоенные и военные годы чайная промышленность практически не развивалась.

Все, что можно было выжать из наличных мощностей, мы выжимали. Поступление чая на рынок увеличивалось, но настолько незначительно, что острота вопроса не смягчалась. Правительство разрешило произвести закупку чая за границей. Импорт позволил нормализовать положение, однако проблема выращивания чайного листа и его обработки по-прежнему сохранялась. Такое положение могло, вероятно, тянуться еще долго, если бы в дело не вмешался Центральный Комитет партии. [220] Он потребовал от ЦК Компартии и Совета Министров Грузии представить предложения по значительному увеличению производства чая. Мне с группой специалистов предложено было выехать в Грузию, чтобы на месте совместно с республиканскими организациями подготовить проект постановления Совета Министров СССР по развитию чайной промышленности.

Когда предложения были подготовлены, я усомнился в их реальности — очень много требовалось средств, материалов, оборудования, удобрений.

— Наш проект могут не принять, — высказал я свои опасения.

— Но ведь ничего лишнего мы не просим. Чайная промышленность по существу только создается, и без серьезных вложений средств все останется по-прежнему, — ответил секретарь ЦК КП Грузии Чарквиани. Помолчав, он добавил: — Я доложу ЦК партии, ведь инициатива исходила от товарища Сталина.

Прошло немного времени и почти все, что мы просили, было выделено.

В 1949 и 1950 гг. закладываются крупные плантации чайных насаждений в Грузинской, Азербайджанской республиках и Краснодарском крае. Началось строительство фабрик по обработке чайного листа. На начало 1980 г. их в стране имелось 96. По техническому оснащению они выгодно отличаются от многих зарубежных фабрик. Немалая заслуга в этом принадлежит чаеводу-энтузиасту Николаю Иосифовичу Ройнишвили. Будучи многие годы главным инженером, а затем начальником Главного управления чайной промышленности, он умело направлял научные исследования к разработке ускоренного завяливания чайного листа, был одним из авторов разработки технологической схемы, позволяющей наиболее полно использовать чайный лист.

Приятно сознавать, что наша страна имеет свои квалифицированные кадры чаеводов, располагает солидной промышленностью, крупными плантациями чайных насаждений.

На рынок стало поступать все больше и больше отечественного чая. В 1960 г. производство его выросло до 62 т, в 1970 г. превысило 93 т, а в 1980 г. достигло 165 т. Столь бурный рост за последнее десятилетие, к сожалению, имел одностороннюю направленность. Основной поставщик чая — Грузия — ослабил борьбу за качество. Одна из причин — погоня за увеличением объемов. Нарушая [221] правила сбора, сборщики нередко обрывают с куста грубый лист, лишь бы получить большой вес.

Миллионы семей пьют грузинский чай и имеют возможность оценить его качество. В былые времена он не уступал высоким сортам цейлонского чая, а за последние годы слава его померкла. Это обидно. Проблема повышения качества чая заботит как тружеников плантаций, так и работников перерабатывающей промышленности. Республиканские организации принимают действенные меры к тому, чтобы возродить былую добрую славу грузинского чая.

5

Не могу не рассказать о некоторых событиях и фактах, имевших немалое значение для развития виноградарства и виноделия в стране.

К началу 1940 г. производство виноградного вина в стране было ничтожно мало, всего 20 млн. декалитров вина и 8 млн. бутылок шампанского. У государства в то время было много других неотложных проблем, средств на развитие этой отрасли не хватало.

С начала военных действий посадки винограда и строительство винзаводов пришлось приостановить. Демонтировалось оборудование на предприятиях, расположенных в европейской части страны, и перевозилось в район Средней Азии.

Была эвакуирована и знаменитая коллекция вин «Массандра» из Крыма. История сохранения этой жемчужины представляет интерес. Позволю себе остановиться на этом факте несколько подробнее, хотя он частично и описан в периодической печати.

В двух километрах на северо-восток от Ялты, у подножия горы, расположен старейший в стране винзавод с его великолепным подвалом, построенным в 1897 г. Здесь хранились различные вина: херес производства 1775–1848 гг., портвейн Ливадия, вина подвалов князя Голицына, лучшие мускаты (ливадийский, черный, розовый), токай, кагор, мадера, белое и красное каберне, рислинг, старое французское, испанское и германское шампанское, вина из алтайских медов.

Массандровский комбинат с разнообразным ассортиментом вин служил школой передового опыта для виноделов. Здесь можно было постоянно следить за [222] процессом созревания вин, подбирались такие сроки их выдержки, чтобы получать вина с наилучшим ароматическим букетом.

Бесценная коллекция дважды за свою историю подвергалась опасности быть уничтоженной, но, к счастью, уцелела. В 1920 г., в период гражданской войны, рабочие спасли ее от белогвардейцев, заблаговременно замуровав тоннели с драгоценным кладом. Второй раз ее пришлось спасать в годы Великой Отечественной войны. Была осень 1941 г. На Южном берегу Крыма созревал виноград. На табачных плантациях шла последняя ломка душистого «дюбека». Листья деревьев, кусты под лучами солнца переливались разнообразными красками золотой осени. Виноградари готовились к уборке винограда. Но ни обильный урожай, ни благоприятная погода не радовали людей. Время было тревожное — немецко-фашистские дивизии продвигались к Крымскому полуострову. Наши войска занимали оборону на Перекопском перешейке.

И вот в это время из Москвы приходит указание эвакуировать коллекцию вин в глубь страны. Директор комбината Н. К. Соболев без промедления создал штаб по вывозу вина и оборудования. Разработал и детальный план действий с конкретными указаниями, кому что делать. Началась круглосуточная перекачка вина из больших дубовых бутов в бочки, предназначенные для перевозки. На каждую бочку накладывался трафарет: «Мускат белый Ливадия урожая 1936 года», «Мускат розовый Гурзуф урожая 1935 года», «Пино-Гри-Даниль урожая 1937 года». Тонким ароматом мускатных вин наполнились тоннели завода. Из Ялты отправили 57 тыс. бутылок уникальных вин и 1 млн. 200 тыс. л марочного вина в порты Туапсе и Новороссийск. Отсюда бочки с вином перегружали в вагоны и по железной дороге отправляли в Тбилиси, Баку, Куйбышев, где они и хранились под наблюдением виноделов «Массандры».

Полностью вывезти все вино все же не удалось. Не хватало упаковочных материалов и тары, а для их изготовления или завоза из других мест не оставалось времени. Сроки эвакуации были сжатыми. Тогда руководство комбината решило оставшееся вино, не представлявшее уникальной ценности для коллекции, спрятать. 175 тыс. бутылок вина тайно замуровали.

В ноябре 1941 г., когда в Крым ворвались фашистские орды, управление «Массандры» получило приказ [223] из Москвы — оставшиеся молодые вина уничтожить. Читатель может себе представить переживания рабочих, специалистов, вынужденных выполнять эту директиву. Ведь речь идет об уничтожении миллионов литров вина, которые они с таким трудом и любовью создавали. Но не оставлять же врагу богатство! Вооружившись ломами и топорами, рабочие выбивали донья бочек, отвинчивали люки в купажных бассейнах и бутах. Вино под большим напором мощными струями устремилось в цементированные каналы, а по ним — в речушку.

Как только закончилась война, коллекцию вернули в Ялту. Велика была радость коллектива «Массандры», когда в нишах и тоннелях комбината вновь заняли свои места бутылки редких вин — херес 1775 г., мускат 1910 г., вино Седьмое небо, мадера 1937 г., вина подвалов Голицына. А вот замурованные в горе 175 тыс. бутылок вина не удалось вернуть на свое место. Какая-то подлая душа указала фашистам место укрытия, и оно было разграблено.

Мировую известность массандровским винам обеспечил многолетний труд специалистов и ученых. Среди них заслуженно должно быть упомянуто имя Николая Константиновича Соболева. Он много сделал для повышения урожайности виноградников и расширения плантации, создал новые марки вин. По настоянию Соболева в 1937 г. в Массандре началась постройка крупнейшего завода десертных вин емкостью 1 млн. декалитров. Однако война приостановила строительство, а Николай Константинович был призван в Черноморский флот.

По окончании войны Соболев вновь возвращается к руководству «Массандрой». Прошло немного времени, и совхозы комбината стали высокотоварными хозяйствами. Начались массовые посадки виноградников в степи. Было создано несколько новых совхозов. Появились новые сорта винограда. Возобновилась прерванная войной постройка завода марочных вин. Более четверти века Н. К. Соболев работал на комбинате «Массандра». Он творец превосходного марочного вина рислинг Алькадор.

Когда в Молдавии стали закладывать новые виноградники и началось строительство винодельческих заводов, то возник вопрос: кого назначить директором Бессарабского комбината шампанских вин? Выбор пал на Н. К. Соболева. На новом месте он создает великолепные сорта марочных вин. Вносит предложение правительству Молдавской ССР об использовании бездействующих [224] Криковских и Гружевских штолен, которые, по его заключению, могли служить превосходным местом для хранения вин. Совет Министров Молдавии одобрил его предложение. При небольших затратах штольни были приспособлены под винохранилища. Рациональное использование горных выработок позволило сэкономить крупные суммы денежных средств. В настоящее время в штольнях хранится более 2 млн. декалитров марочных и ординарных вин.

Большую по своим масштабам работу Николай Константинович осуществил в Ростовской области, куда он был переведен Министерством пищевой промышленности СССР для освоения орошаемых земель под многолетние культуры.

На голых донских степях, где веками паслись табуны диких лошадей, было заложено 32 виноградарских совхоза. Благодатные природные условия позволяют получать отличное, с приятной кислинкой вино. Под руководством Соболева были заложены большие площади виноградников. Созданы новые сорта вин: рубин Дона, мускат Донской, рислинг Аксайский, шампанское.

На столе у людей нередко бывают вина. Их пьют, хвалят, но мало кто знает об их создателях. Вино, тем более марочное, не вырабатывается, а создается. Одним из тех, кто в совершенстве овладел тайнами этого искусства, является сын рабочего-железнодорожника Н. К. Соболев. Он и теперь несмотря на преклонный возраст, продолжает трудиться в качестве главного консультанта производственного объединения «Донвино».

Враг нанес тяжелый урон виноградникам Украины, Молдавии, Северного Кавказа. Производство вина за годы войны почти сошло на нет. К концу 1945 г. изготовлялось около 8 млн. декалитров вина и 2 млн. 500 тыс. бутылок шампанского. И только с 1947 г. виноделие вновь начало развиваться в зонах ранее сложившегося виноградарства, а также в Узбекской, Таджикской и Туркменской республиках. Предпочтение отдавалось тем сортам винограда, которые годились для производства десертных и столовых вин.

В октябре 1950 г. в Министерство пищевой промышленности поступило постановление Совета Министров СССР. В нем говорилось: «Обязать Министерство пищевой промышленности СССР и Совет Министров Грузинской ССР увеличить производство высококачественных, [225] наиболее ценных типов вин, для чего, наряду с улучшением технологии выработки виноматериалов, укрупнить купажи... обеспечив выпуск вин под наименованиями согласно приложению».

В приложении к постановлению указывалось, какому вину присваивается тот или иной номер. Прочитав это короткое постановление, я и мои коллеги были смущены и расстроены. Никто из нас не принимал участия в его подготовке. Более того, мы даже не знали, что готовится подобный документ. Но главное, что нас встревожило, это замена наименований вин номерами.

Винам названия даются издавна, они легко запоминаются и ко многому обязывают виноделов. Чтобы та или иная марка получила признание, нужны годы. Зарекомендовавшие себя марки высоко ценятся, ими гордятся виноделы, сумевшие добиться их популярности. И вот эта многолетняя традиция в столь тонком деле неожиданно обрывается.

Грузинские вина с конца 1950 г. стали выпускаться под номерами. Вместо широкоизвестного наименования цинандали на бутылке красовалась этикетка «Грузинское вино № 1 белое». Мукузани было заменено на «Грузинское вино № 3», хванчкара — на номер 20, чхавери — на номер 11. Чтобы купить, скажем, бутылку салхино, требовалось вначале узнать, под каким номером его выпускают.

Вскоре нам стало известно, чем была вызвана реформа и кто ее инициатор.

Находясь на отдыхе на Черноморском побережье Кавказа, И. В. Сталин заинтересовался развитием виноградарства в Грузии. Узнав, что в республике имеется более 138 сортов винограда и что из ряда сортов вырабатывается всего лишь 500–800 декалитров вина, он осудил такую практику. По его мнению, увлечение количеством сортов винограда тормозило промышленное изготовление вина для нужд рынка. Он предложил иметь 25–30 сортов, но наиболее ценных и массовых, укрупнить купажи и выпускать вина под общей маркой «Грузинское вино» с присвоением каждому типу соответствующего номера. Там же было подготовлено и постановление Совета Министров СССР об изменении технологии выработки виноматериалов и замены наименований вин номерами.

Время показало, что сокращение чрезмерного количества сортов винограда и выпускаемых марок вин оправданно. [226] Рынок стал получать значительно больше вин превосходного качества. Виноделие в Грузии все больше переводилось на промышленную технологию. Замена же наименований вин номерами была ошибочной. Потребители как внутри страны, так и за рубежом, несмотря на рекламу, отнеслись к тому новшеству отрицательно. В ноябре 1953 г. вина вновь стали выпускаться под наименованиями.

По количеству выпускаемого виноградного вина за послевоенные годы на первое место вышла РСФСР. Здесь промышленность широко использует не только сырьевые ресурсы Северного Кавказа и Нижнего Дона, но и виноматериалы, привозимые из других республик. Второе место занимает Украинская ССР, располагающая богатейшими виноградниками Крыма и степной полосы.

Крупных достижений в виноделии, как, впрочем, и в производстве других сельскохозяйственных продуктов, достигла Молдавская ССР. После войны сельское хозяйство в республике находилось в полном упадке. Фашисты растоптали многолетние насаждения, угнали скот, разорили села. В Молдавии в 1945 г. виноматериалов изготовлялось 1280 тыс. декалитров, консервов вырабатывалось 6 млн. банок, посевы сахарной свеклы были совсем ничтожны. А край по климатическим условиям, плодородности земель выгодно отличался от многих других районов Юга. ЦК партии, союзное правительство всемерно помогали молодой республике восстановить сельское хозяйство, промышленность, поднять жизненный уровень людей.

Первым секретарем ЦК Коммунистической партии Молдавии в 1950 г. избирается Л. И. Брежнев. С первых же шагов своей деятельности он ориентирует партийные и советские организации на подъем сельского хозяйства, уделяет этой отрасли неослабное внимание. Страна нуждалась в сельхозпродуктах, их необходимо было производить как можно больше. Но путь к этой цели был нелегок. Многие крестьянские хозяйства не были кооперированы, примитивные средства по обработке земли и уборке полей — плуг и деревянная борона, коса и серп — не позволяли получать даже средние урожаи. Крестьяне не могли обеспечить себя хлебом, а кроме сельских жителей в продовольствии нуждались горожане. Как же быть? В данных условиях не представлялось возможным механизировать труд в крестьянских [227] хозяйствах, располагающих небольшими участками земли. Требовались машины по обработке полей, садов, виноградников. Но чтобы обеспечить их использование, необходимо было прежде всего объединить тысячи единоличных крестьянских хозяйств в колхозы. «Если мы будем сидеть по-старому в мелких хозяйствах, хотя и вольными гражданами на вольной земле, нам все равно грозит неминуемая гибель», — говорил В. И. Ленин{44}. Партийная организация Молдавии провела большую хозяйственно-политическую и организационную работу по объединению крестьянских хозяйств в колхозы. Так началось возрождение разоренной врагами Молдавской Советской Социалистической Республики.

В разгар уборки винограда осенью 1950 г. меня вызвали к телефону. У аппарата был Л. И. Брежнев. Он сказал, что звонит из сельского района. Колхозники вырастили богатый урожай винограда, идет дружная уборка и переработка винограда, а вот виноматериалы сливать некуда, нет емкостей. Если не сумеем их дать вовремя, то погибнет много винограда, пропадет труд людей, и самое страшное — они потеряют веру в нас, руководителей, призывающих колхозников расширять посадки винограда, повышать урожайность.

Я обещал сделать все возможное и изыскать нужные емкости.

— Наиболее реальный и быстрый способ помощи, — добавил Леонид Ильич, — это железнодорожные цистерны.

— Но мы никогда их не применяли под вино, — ответил я.

— Подумайте, если не найдете бочек, не отказывайтесь от этой мысли.

Был сезон уборки винограда, и везде ощущалась нужда в емкостях. Подняли на ноги всех работников Министерства пищевой промышленности и, где только находили свободные бочки — на винзаводах, пищевых комбинатах, в тупиках на дорогах, — направляли в Молдавию. Все же их оказалось мало. Тогда решили использовать железнодорожные цистерны. Министр путей сообщения Б. П. Бещев дал нам несколько сот новых цистерн на короткое время. Цистерны были доставлены к месту назначения в нужные сроки. [228]

Находившийся в то время в Молдавии винодел Н. В. Орешкин, ныне заместитель министра пищевой промышленности СССР, так описал положение дел с приемкой винограда: «Винодельческая промышленность Молдавии была представлена мелкими пунктами по приемке и переработке винограда. Они размещались под навесами, в крестьянских сараях, подвалах. Их оснащенность — ручные машины по переработке винограда и бочки. У приемных пунктов скапливались сотни телег, машин, заполненных виноградом, колхозники ждали по два, по три дня в очереди, пока у них его примут. Все емкости были заполнены, вплоть до ям, приготовленных для хранения выжимок. Еще три-четыре дня промедления, и погибло бы большое количество винограда, а вместе с ним и вера колхозников в новую форму ведения хозяйства — колхозы. Положение было критическим, и вдруг на станции железных дорог стали поступать цистерны.

Для специалистов слив виноматериалов в цистерны был новым делом, мы не имели опыта по защите вина от металла, но раздумывать было некогда. На ходу принимали меры предосторожности. Виноград был принят от крестьян полностью, план перевыполнили более чем вдвое, а качество вина ничуть не пострадало».

Молдавская операция с приемкой винограда открыла пищевикам новые возможности — использование цистерн для хранения и перевозки молодого вина. Сегодня на дорогах страны путешествуют более 5 тыс. цистерн, приспособленных для перевозки вина. В конструкции этих цистерн учтен опыт тех далеких лет, когда спасали виноград Молдавии.

К концу 1951 г. Молдавия стала поставлять большое количество фруктов, овощей, сахара, консервов в различные города Советского Союза. Производство виноматериалов в республике достигло 7450 тыс. декалитров, посевы сахарной свеклы увеличились в 7 раз. Изготовление овощных и других консервов возросло более чем в 20 раз и составило 115 млн. банок, т. е. в полтора раза превысило выработку всей промышленности царской России. Столь значительные сдвиги в сельском хозяйстве особенно бросались в глаза тем, кто видел Молдавию после освобождения от фашистов, ее разоренные села, узкие полосы крестьянской земли, приносящей тощие урожаи, колодцы и рядом с ними изображение Христа на кресте. Теперь и следов не осталось от того унылого крестьянского быта. Машины заменили дроги, на полях тысячи тракторов. [229]

Партийная организация Молдавии, возглавляемая Л. И. Брежневым, многое сделала для улучшения жизни ранее обездоленного народа. Она неизменно руководствовалась ленинской национальной политикой, активно вовлекала массы в социалистическое строительство. Забегая вперед, скажу, что в 1954 г. ЦК КПСС направляет Л. И. Брежнева в Казахстан. Только человек, имеющий всесторонний опыт работы в национальных республиках, обладающий целеустремленным характером, неразрывно связанный с массами, мог возглавить движение за выполнение решений партии по подъему огромных площадей нетронутой, истомленной зноем земли, с тем чтобы превратить их в богатейшие житницы.

В 1950 г. исполнилось 75 лет со дня основания крупнейшего хозяйства по выращиванию винограда — «Абрау-Дюрсо» и 60 лет со дня начала изготовления им шампанского. Министерство пищевой промышленности СССР решило представить совхоз и завод к правительственной награде за отличные результаты в выращивании винограда и производстве шампанского. Посоветовавшись с первым секретарем Краснодарского крайкома КПСС Н. Г. Игнатовым и получив его поддержку, Министерство пищевой промышленности СССР направило представление о награждении завода и совхоза «Абрау-Дюрсо» орденами Трудового Красного Знамени.

Через пять-шесть дней у меня в кабинете раздался звонок. В трубке я услышал знакомый голос А. Н. Поскребышева. Он, как всегда, довольно лаконично сказал: «Позвоните товарищу Сталину». Расспрашивать его, по какому вопросу и в связи с чем потребовался мой звонок, было бесполезно. Это был строгий службист, умеющий видеть, слышать и молчать.

Повесив трубку, я стал ходить по кабинету, обдумывая, какие вопросы могут быть у Сталина ко мне. Его способность задавать неожиданные вопросы заставляла тщательно обдумывать слова и напрягать нервы до предела.

Подошел Сталин.

— Товарищ Сталин, говорит министр пищевой промышленности Павлов, вы просили позвонить.

— Вот вы представили к награждению завод шампанских вин «Абрау-Дюрсо». А за что, собственно говоря, его надо награждать? Только за то, что ему исполнилось шестьдесят лет? [230]

— Нет, товарищ Сталин, шестьдесят лет — это только повод, а причина другая. За годы Советской власти производство шампанского достигло 13 миллионов бутылок в год, теперь это стал народный напиток.

— Народный? — переспросил меня Сталин. — Почему народный?

— При царе завод «Абрау-Дюрсо» изготовлял шампанского около 500 тыс. бутылок, и это почти все производство в России. Простой люд и вкуса шампанского не знал, а теперь оно доступно всем.

В трубке молчание. Потом послышались приглушенные слова:

— Ну, а как вы оцениваете качество шампанского?

— По оценке одних специалистов, превосходное, по мнению других, нуждается в улучшении.

— Очевидно, правы вторые, — заметил Сталин. — Мне кажется, шампанское имеет больше кислоты, чем нужно. Обратите внимание на это и поставьте задачу увеличить производство шампанского в ближайшие годы до 30–35 миллионов бутылок в год. Хорошее шампанское — это культура виноградарства и виноделия.

Через три или четыре дня после этого разговора вышел Указ о награждении завода и совхоза «Абрау-Дюрсо» орденами Трудового Красного Знамени.

Я был возбужден состоявшимся разговором и смущен столь ответственным заданием — добиться увеличения производства шампанского более чем в 2,5 раза. Тут же распорядился вызвать ко мне виноделов и, в частности, крупного специалиста А. М. Фролова-Багреева, посвятившего много лет производству шампанского в Советском Союзе. Передав им разговор со Сталиным, я поручил подготовить предложения по увеличению выпуска шампанского, а также исследовать его химический состав: соответствует ли кислотность рецептуре, и подумать над тем, как улучшить его вкусовые данные. Виноделы были довольны вниманием правительства к вопросам производства шампанского; они с большим рвением взялись за выполнение задания.

Вскоре был получен анализ шампанского. Оказалось, что титруемая кислотность его равна 8,5 г в литре, тогда как у французов — 7,4 г в литре. Виноделы были удивлены, как Сталин на вкус мог уловить не столь уже большую разницу. Были подготовлены предложения по увеличению изготовления шампанского в резервуарах. В то время это была новая технология. Наши предложения [231] как по развитию виноградарства, так и по строительству заводов были одобрены Советом Министров СССР.

Зная по опыту, что между распоряжениями даже высокой инстанции и их выполнением возникает немало преград и задержек, я обратился за содействием к заведующему отделом легкой и пищевой промышленности ЦК КПСС Н. М. Пегову. Он во многом помогал нашему министерству и особенно в подборе кадров.

После освобождения Зотова Министерство государственного контроля стало настаивать на «чистке» Министерства пищевой промышленности от «засидевшихся» начальников — в главках, управлениях, отделах. Считалось, что они перестали видеть недостатки на подведомственных им предприятиях, что чувство ответственности у них притупилось. Знакомясь с людьми, их работой, я убеждался в ошибочности этих мнений. Руководящие кадры отличались компетентностью и добросовестным отношением к служебным обязанностям. Естественно, я не мог согласиться на увольнение таких сотрудников. Расхождения во мнениях приводили к конфликтам, порой довольно острым.

Н. М. Пегову приходилось неоднократно вмешиваться в подобные споры. Во всех случаях он приглашал к себе человека, о котором шла речь, беседовал с ним, не торопился с выводами. Обладая опытом партийной и хозяйственной работы, он хорошо распознавал людей. Его вмешательство позволило сохранить руководящие кадры. А это обстоятельство сыграло решающую роль в выполнении задач, поставленных правительством перед министерством.

Мое знакомство с Н. М. Пеговым произошло во Владивостоке в 1946 г. Он в то время был первым секретарем Приморского крайкома партии. Прилетел я на Дальний Восток по поручению ЦК партии и правительства с заданием отгрузить скопившуюся в портах и на рыбокомбинатах Камчатки, Сахалина и Охотского побережья рыбу в промышленные центры. В тот год рыбаки Дальнего Востока выловили большое количество кеты, горбуши. Емкости для хранения рыбы были заполнены, и, чтобы не сдерживать лов, рыбу вывозили судами с рыбокомбинатов во Владивостокский порт, где ее разгружали на причалы. В порту образовались горы незатаренной рыбы. Прибывающие суда с грузом днями стояли на рейде из-за невозможности разгрузиться. Из порта в [232] глубь страны рыба вывозилась медленно, не хватало рабочей силы. Грузить рыбу в вагоны, не уложенную в ящики или корзины, было тяжело, крайне неудобно и отнимало много времени.

Приехав во Владивосток, я сразу же обратился в крайком партии с просьбой об оказании помощи работникам рыбной промышленности.

Н. М. Пегов пригласил к себе железнодорожников, администрацию морского порта, и вместе с ними мы обсудили, как лучше решить поставленную задачу. Установили задание — кому и сколько выделить людей на погрузку дополнительно к постоянным рабочим порта. Администрацию железной дороги обязали выделять наибольшее число вагонов под рыбу. Работникам крайкома партии поручалось ежедневно контролировать выполнение принятого решения. Беспокоясь за сохранность рыбы и доставку ее в города, Н. М. Пегов рано утром, а то и ночью приходил в рыбный порт и проверял, как идет погрузка. Обнаружив неполадки, он не уходил до тех пор, пока не добивался устранения помех. Нам удалось в сжатые сроки отгрузить более 60 тыс. т рыбы в промышленные центры и дать возможность рыбакам продолжать лов. Помня об этой рыбной эпопее и роли Пегова, я и на этот раз прибегнул к его помощи и не ошибся. Он взял под контроль ход строительства винных заводов и посадок виноградных насаждений, помогал устранять бюрократические проволочки, чинимые теми или иными ведомствами. В результате пищевикам удалось в установленный срок расширить плантации лучших сортов винограда и построить ряд заводов в южной и центральной зонах страны.

В 1958 г. производство шампанского достигло 33 млн. бутылок, были созданы благоприятные условия для дальнейшего его роста. Правительство всегда придавало и придает важное значение развитию виноградарства и виноделия в нашей стране, рассматривая его как реальный путь вытеснения водки. Надо сказать, что в сравнении с 1913 г. удельный вес водки в общем потреблении алкогольных напитков к концу 60-х годов уменьшился на 22%. По мере увеличения производства виноградных вин эта тенденция будет усиливаться. В 1980 г. заводы выпустили более 177 млн. бутылок шампанского и 323 млн. декалитров виноградного вина. Это неплохой скачок в развитии виноделия, но предстоит еще многое сделать в деле увеличения производства виноградных вин и повышения [233] их вкусовых данных, чтобы как следует потеснить водку.

За развитием виноделия и особенно за качеством наших вин внимательно следили виноделы Франции. В этом мы убедились во время выставки пищевого и торгового оборудования в городе Бордо в 1950 г. Владельцы заводов показали нашей делегации виноградные плантации, погреба, хранилища коньяков и вин. В беседе с нами выяснилось, что они неплохо знают советские вина, их достоинства и недостатки. По мнению французских специалистов, наше шампанское не обладало характерным для этого напитка вкусом. Это не совсем так, но то, что требовалось улучшить технологию изготовления шампанского, мы знали и направляли на это усилия наших виноделов.

За годы, отделяющие нас от той поры, советские виноделы достигли многого в увеличении производства шампанского. И в этом немалая заслуга ученого-энтузиаста А. М. Фролова-Багреева. Он добился получения шампанского высоких игристых свойств из резервуаров большой емкости, усовершенствовал процесс его изготовления. Ныне создана поточная линия производства шампанского непрерывным методом. Советское шампанское пользуется хорошим спросом как внутри нашей страны, так и далеко за ее рубежами. Экспорт шампанского за последние годы превышает 9 млн. бутылок в год.

Во Франции внимание наших специалистов привлекла культура содержания виноградных насаждений. Каждый куст превосходно обработан, что позволяет получать высокие урожаи винограда. Заводы по производству вин были оснащены передовой техникой, везде стояли автоматы, заполняющие бутылки. На душу населения производилось 138–140 л вина в год. Количество весьма внушительное, однако пьяных людей мы не встречали. Французы объясняли это тем, что человека, позволившего себе показаться в общественном месте в нетрезвом виде, осудят друзья, близкие, коллеги по работе, он рискует потерять доверие, работу, доброе имя.

По производству вина Франция в течение длительного времени занимала первое место в мире, но в 1969 г. Италия оттеснила ее на второе место. Бурному развитию виноградарства и виноделия в Италии способствует массовый приезд в эту страну туристов и сравнительно высокая конкурентоспособность местных вин. [234]

Вернувшись домой, мы доложили Совету Министров СССР обо всем, что представляло интерес для нашей пищевой промышленности и торговли. Оценив всю важность внедрения автоматов в винодельческую промышленность, Совмин дает задание создать отечественные автоматы по розливу вина. Через некоторое время от конструкторов, специалистов-виноделов поступили предложения установить на заводах созданные ими автоматы. После практических испытаний министерством были приняты автоматы инженера Жукова. По тому времени их производительность была сравнительно высокой, хотя в конструкции имелись изъяны. За создание отечественных машин по розливу вина Министерство пищевой промышленности СССР представило инженера Жукова и группу других специалистов к Сталинской премии. Меня вызвали на заседание, где рассматривались представленные на соискание премий работы. Заседание вел Сталин. В зале присутствовали члены Политбюро, члены Комитета по премиям во главе с академиком А. Н. Несмеяновым, много министров, ученых. Несмеянов докладывал краткое содержание той или иной работы, кто ее представил и сообщал решение комитета. Содоклад делал Ю. А. Жданов, в то время возглавлявший отдел науки ЦК КПСС. Если были разногласия в оценке рассматриваемой работы, Ю. А. Жданов аргументированно доказывал, почему следует принять или отклонить представление о присуждении премии.

С большим вниманием я следил за ходом рассмотрения дел. Сталин почти не сидел, а ходил по кабинету, время от времени набивая трубку табаком. Как мне казалось, он не затягивался, а набирал дым в рот и выпускал его. Сталин слушал докладчиков внимательно, после каждого выступления обращался к присутствующим и спрашивал, есть ли у кого вопросы. Тем, кто изъявлял желание выступить, предоставлял слово. Если возникали споры в ходе обсуждения, Сталин подводил итог высказываниям и делал короткое заключение. Говорил спокойно, часто обращался к аудитории — нет ли у кого замечаний. Со стороны казалось, что заседание ведет человек, обладающий добродушным, спокойным характером. Но тот, кто сталкивался со Сталиным ближе, хорошо знал, что характер у него неровный. Временами он раздражался, менялся в лице, объективность в оценке того или иного дела исчезала. [235]

На заседании рассматривалась работа женщины-ученой, фамилию которой запамятовал. Она написала большой труд по биологии. Кто-то сказал, что работа не оригинальная, а компилятивная, написана на основе данных отечественных и зарубежных работ, выводы автора базируются на многочисленных чужих трудах. По мнению некоторых членов комитета, премию ей присуждать не следовало бы. Мнения разошлись. Сталин выслушал всех и в заключение сказал:

— Прочитать десятки книг, массу рукописей и выбрать из них нужное, чтобы сделать важные, основополагающие выводы, — это тоже труд немалый. А книга, признают специалисты, полезна для практического руководства, хотя автор и не первооткрыватель, а лишь продолжатель полезного учения. Я бы поддержал тех, кто за присуждение премии. Как ваше мнение? — обратился он к присутствующим в зале. Поддержка Сталина решила дело. Премия была присуждена.

На этом же заседании произошел и такой случай. Рядом со мной сидел министр химической промышленности С. М. Тихомиров и почему-то был сильно взволнован. На мой вопрос, что с ним, он ответил:

— Понимаешь, я представил инженера Н. к премии за изобретение, а его исключили из партии, и вот теперь не знаю, как быть.

Положение Сергея Михайловича было действительно щекотливым.

Вскоре началось обсуждение изобретения инженера Н. Докладчик и содокладчик высказались за присуждение ему премии. Сталин спросил, есть ли у кого иное мнение. Тихомиров поднял руку.

— У вас есть возражения?

— Нет, товарищ Сталин, возражений нет, я сам его представил, но дело в том, что неделю тому назад его исключили из партии.

— За что? — спросил Сталин.

— За плохое поведение в быту.

— А изобретение Н. действительно полезное?

— Весьма. Проверили на ряде заводов — результат отличный.

— А кто руководил всей работой по изобретению?

— Инженер Н., — сказал Тихомиров.

Сталин помолчал, а потом тихо сказал:

— Я думаю, что не следует увязывать эти факты между собой, и надо поддержать решение комитета. [236]

Все согласились. С. М. Тихомиров ушел с заседания успокоенный и довольный.

6

Работа в Министерстве пищевой промышленности доставляла мне глубокое удовлетворение. Каждый восстановленный завод, новый метод технологии, внедрение автоматов по розливу вина или развеске чая обеспечивали дополнительную продукцию. А это побуждало меня еще энергичнее трудиться. Радовало и то, что сотрудники министерства, начальники главков, директора заводов великолепно знали и любили свое дело.

Послевоенный период отличался бурным ростом городов, рабочих поселков. В больших масштабах велось строительство, в результате чего предъявлялись высокие требования к пищевой промышленности, и особенно к хлебопекарной.

К 1950 г. было восстановлено и построено много хлебозаводов, общая мощность хлебопекарной промышленности против довоенного года значительно возросла и все же потребность населения в печеном хлебе не удовлетворялась. Возник вопрос, как лучше, быстрее решить эту неотложную проблему? Если строить пекарни, то времени и средств потребуется меньше, но в процессе их эксплуатации мы много потеряем на производительности. Выработка хлебобулочных изделий на одного работающего на хлебозаводе в 2,7 раза выше, чем в пекарне.

Решили строить хлебозаводы и реконструировать старые. Составили план, наметили в первую очередь развивать хлебопечение в Казахстане, ряде областей Украины, Белоруссии и северо-западе РСФСР, т. е. там, где наиболее остро ощущался недостаток в печеном хлебе.

Острой проблемой в те годы была и соль. Солепромыслы в Донбассе, Крыму, Баскунчаке восстанавливались медленно, качество соли было невысоким. Министерство пищевой промышленности за это основательно критиковали. Мы разработали план увеличения выработки высококачественной соли «экстра», для чего намечалось построить два завода в Иркутской области. Подготовили обоснования и расчеты по развитию и других отраслей пищевой индустрии. Но принять непосредственное участие в осуществлении этих планов мне не пришлось. [237]

Весной 1951 г. я был вызван из Киева, где находился по служебным делам. Принял меня секретарь ЦК КПСС Г. М. Маленков. Он сказал, что Государственный комитет Совета Министров СССР по снабжению, возглавляемый Л. М. Кагановичем, будет разделен. Управления по продовольственным и промышленным товарам, а также управления и отделы по сырью — хлопку, шерсти, льну, конопле, сахарной свекле — из него выделяются. Создается Государственный комитет по снабжению продовольственными и промышленными товарами, а председателем этого комитета, заключил Маленков, назначаетесь вы.

— Это же не мой профиль, — запротестовал я. — К тому же всего два года, как я работаю в пищевой промышленности, полюбил дело, министерство план по всем видам продукции выполняет...

— Знаем, знаем, — прервал меня Маленков, — но вновь образуемый комитет имеет в данное время более важное значение для народного хозяйства.

Я продолжал настаивать. Видя это, он с раздражением сказал:

— Дело ваше, если отказываетесь, позвоните товарищу Сталину, а я ничего изменить не могу.

Ушел я от него удрученный. Что делать? Звонить Сталину? Ведь именно от него я слышал: «Нельзя перебрасывать без толку людей с одного места на другое». И все же, прежде чем обратиться к нему, я решил переговорить с Микояном.

На другой день я подробно передал Анастасу Ивановичу весь разговор с Маленковым и добавил, что намерен просить ЦК не принимать такого решения. Микоян отнесся к моим словам равнодушно. Это меня удивила.

— Напрасно возражаете, — сказал он. — Вам предлагается весьма ответственное дело. Госснаб не справляется с объемом возложенной на него работы. Интересы промышленности, изготовляющей товары народного потребления, ущемляются, сырьевые ресурсы нередко используются не так, как нужно. При рациональном подходе к распределению можно получить больший экономический эффект. Вопрос о разделении Госснаба СССР обсуждался в ЦК партии, при этом была названа ваша кандидатура на пост председателя создаваемого комитета.

— Может быть, вы поговорите в ЦК и передадите мою просьбу? — обратился я к Микояну. [238]

— Нет, говорить не буду. Считаю назначение вас на этот пост правильным.

Два дня я ходил в раздумье — звонить Сталину или нет? Пока думал, получил Указ Президиума Верховного Совета СССР о назначении. Колебания кончились, но огорчение не проходило: мне очень не хотелось расставаться с работой в пищевой промышленности, но что делать. Сдал дела своему заместителю И. К. Сиволапу, а сам приступил к организации вновь образованного Государственного комитета Совета Министров СССР по снабжению продовольственными и промышленными товарами.

Шел 1952 год. В Госпродснабе сосредоточенно работали над изысканием сырья, продуктов питания. Ресурсов было больше, чем в предыдущем году, но потребности народного хозяйства росли, и мы их полностью не обеспечивали. Приходилось сокращать заявки внерыночных потребителей, и, что самое неприятное, по многим товарам мы не могли обеспечить рынок. Это обязывало нас прежде семь раз примерить и лишь потом распределить то, что изыскали.

Каких-либо серьезных промахов в распределении фондов Госпродснаб не допускал, но упреков и жалоб в его адрес поступало немало. И все они сводились к тому, что выделяемые фонды малы. Централизованные ресурсы с каждым годом возрастали, однако они не обеспечивали увеличивающиеся потребности. Осложняло положение и то, что поступление на рынок мяса, картофеля, овощей и других продуктов из подсобных хозяйств и от граждан, имевших скот в личном пользовании, уменьшалось. Но именно эту сторону дела не замечали те, кто жаловался на недостаток фондов. Более того, их ошибочные действия по сокращению подсобных хозяйств получали, как ни странно, поддержку.

Надо сказать, что были и такие руководители республиканских и областных партийных и советских организаций, которые всеми силами боролись за увеличение местных ресурсов. Решая ключевые задачи по подъему сельского хозяйства, они не упускали из поля зрения и индивидуальное огородничество и развитие подсобных хозяйств, но таких руководителей становилось все меньше, Об этом подробнее говорится дальше. [239]