По партийной мобилизации

Война застала меня в Ленинграде, на третьем курсе Академии водного транспорта. Признаться, я уже видела себя в далеких путешествиях, грезила романтической морской профессией. Но все эти планы и мечты вдруг рухнули: академия в первые месяцы войны неожиданно была закрыта, а всех слушателей распределили на работу в разные концы страны. Меня направили в наркомат морского флота СССР на должность начальника сектора молодых специалистов. Но с квартирой вопрос долго не решался, и я, истомленная длительной разлукой с детьми и матерью, обратилась в ЦК ВКП(б) с просьбой вернуть меня в распоряжение Краснодарского крайкома партии, откуда была послана на учебу. Просьбу удовлетворили.

В Краснодаре мне предложили вдруг возглавить трест «Росглавмолоко». Согласилась без колебаний, хотя работа была новая, незнакомая. Напутствуя меня, секретарь крайкома рассказал о той большой ответственности, которая возлагалась на трест. По решению правительства все здравницы Краснодарского края превращались в военные госпитали. Задача треста — бесперебойно обеспечивать их свежим молоком и молочными продуктами. В нашем ведомстве было 48 молочных заводов и много приемных пунктов. С энтузиазмом взялась я за дело, целыми неделями пропадала в командировках, принимая все меры к отгрузке молочных продуктов для раненых. [7]

...Шел второй месяц кровопролитной битвы с вероломно напавшим на нашу Родину врагом. Озверелые полчища фашистов разрушали и жгли наши города и села, убивали ни в чем не повинных людей, все дальше продвигались в глубь советской территории, принося в каждую семью смерть, горе и страдания. На фронт ушли мои старший и младший братья и младшая сестра, многие товарищи по работе. Коммунисты и комсомольцы приходили в военкоматы, не дожидаясь мобилизации, и просились в действующую армию.

Признаться, такая мысль не покидала и меня. Но семейные обстоятельства были сложные. Дома — больная престарелая мать и двое моих детей, за которыми больше и присмотреть было некому. Часто отлучаясь в командировки, я хорошо знала, как нелегко им бывало без меня.

Но 15 августа, вернувшись из очередной поездки по обследованию молочных заводов, я застала своих домашних в невеселом настроении. На столе лежала повестка, обязывающая меня срочно прибыть в военкомат.

— Как же это, Аня? — прослезилась мать, привыкшая в жизни ко многим потерям родных и близких.

— Не расстраивайся, мама, — успокаивала я ее, — ведь еще ничего не известно...

Но сомнения сразу рассеялись, как только я явилась к военкому. Комиссар был по-военному суров и краток. Без лишних слов он объявил решение Военного совета Северо-Кавказского военного округа о мобилизации на политработу в армию большой группы партийных и хозяйственных работников. В их числе значилась и моя фамилия. Мне предписывалось в течение двух суток прибыть в распоряжение начальника эвакогоспиталя № 2169 и вступить в должность комиссара. Военком поздравил меня с назначением, пожелал счастливого пути и, заметив мою растерянность, спросил: [8]

— Вам, товарищ Никулина, что-нибудь непонятно? Что же вы молчите?

— Видите ли... я готова выполнить приказ. Но у меня на руках двое детей и больная мать. Как быть?

— Сочувствую, но лично помочь вам ничем не могу, — развел военком руками. — Но я говорил с товарищем Маховиковой из крайкома партии. Она обещала все уладить... А я даю вам сутки на устройство семейных и на сдачу служебных дел. Время, понимаете, какое...

Дома меня уже ожидала инструктор отдела пропаганды крайкома партии моя подруга Татьяна Маховикова. Благодаря ее заботам мои семейные дела устроились неплохо. Маховикова тут же переселилась в нашу квартиру и обещала всячески помогать семье, а в случае нужды отправить детей и мать в глубокий тыл.

На третий день я выехала к месту назначения, в Сочи.

Однако все сложилось гораздо сложнее, чем мы ожидали. Вскоре после моего отъезда Татьяна тоже была мобилизована и стала комиссаром эвакогоспиталя в Армавире. А тут еще удар — после тяжелой болезни умерла моя мать. Из Пятигорска приехали сестры Варвара и Мария. Поплакали, погоревали все вместе. Ребятишек сестры взяли к себе. Много забот и хлопот свалилось на их плечи. Варя на все долгие годы войны стала для моих детей второй матерью. И пережить им пришлось лиха через край. Ведь вскоре фашисты оккупировали Северный Кавказ, и моя связь с сестрой и детьми надолго прервалась. Об их судьбе я ничего не знала два года.