Воспоминания военкома

О вероломном нападении фашистской Германии на нашу Родину мы узнали рано утром 22 июня в городском военном комиссариате, где собрались все райвоенкомы. Военный комиссар Москвы Г. К. Черных, сообщив о начале войны, приказал немедленно приступить к развертыванию сборных и приемо-сдаточных пунктов. Уже к вечеру того же дня мы были готовы к проведению мобилизации.

В то слегка пасмурное, но теплое утро 22 июня многие москвичи отправились за город. Москва еще жила мирной жизнью. В 12 часов было передано правительственное сообщение о нападении гитлеровцев. Повсюду советские люди выражали готовность с оружием в руках выступить на защиту Родины.

22 июня Президиум Верховного Совета СССР принял Указ о мобилизации. Он был опубликован в печати на другой день. Мобилизации подлежали 14 возрастов военнообязанных 1905 — 1918 годов рождения.

Первый день мобилизации — 23 июня. Офицеры военных комиссариатов перешли на казарменное положение. С утра [506] на сборных и сдаточных пунктах Дзержинского военкомата началась напряженная работа по призыву в войска рядовых, младших командиров и офицеров. Надо было быстро решать неотложные вопросы, заниматься формированием новых частей. Военкомат проводил также мобилизацию автотранспорта, лошадей, повозок и упряжи.

Райком партии и исполком райсовета оказывали нам всестороннюю помощь. На пункты призыва были направлены лучшие пропагандисты и агитаторы. Это были главным образом коммунисты Института инженеров железнодорожного транспорта.

Москвичи в дни мобилизации проявили величайшую организованность. Тысячи заявлений получили в то время военные комиссариаты и партийные организации; трудящиеся настаивали на скорейшем направлении в действующую армию. Так, в первый день войны на сборный пункт Дзержинского военкомата явились прокатчик Ткачук, слесарь Тимофеев и садовод Антипов. Они потребовали немедленно отправить их на фронт.

Многие военнообязанные являлись на призывные пункты без повесток. Часто приходилось слышать такие разговоры:

— Вот явился к вам, не забыли ли меня?

Сотрудник военкомата, проверив военный билет, возвращает его владельцу:

— Нет, товарищ, вас не забыли. Вам пришлют повестку. Ждите.

На второй день мобилизации на сборный пункт явились в полном походном снаряжении с медицинскими сумками и медикаментами медицинские сестры Неменова, Заречьева, Степанова, Гладышева и другие. В своих заявлениях они просили немедленно направить их на фронт. Просьба патриоток была удовлетворена.

Родные и близкие провожали защитников Родины. Вот мать обнимает сына, со слезами на глазах прижимает к груди его русую голову. Целует отец сына. Товарищи на прощание крепко жмут его руку и напутствуют: беспощадно уничтожай фашистов!

Пока одни оформляют документы, другие на автобусах и грузовых машинах уезжают на вокзалы. [507]

Походная песня, начатая на одной машине, подхвачена на другой. Льются знакомые слова:

На тротуарах останавливаются прохожие, машут молодым воинам руками, кепками, шляпами.

На фронтах уже шли ожесточенные сражения. Десятки и сотни патриотических писем поступали из действующей армии на предприятия района.

Работник завода «Станколит» Машков, призванный в армию в первые дни войны, в своем письме призвал станколитовцев утроить усилия по выработке продукции. Рабочие отвечали фронтовику: «Мы продолжаем четко выполнять свою программу. На ваше место, товарищ Машков, и на место других разметчиков, ныне защищающих с оружием в руках нашу Родину, встали ученики Поляков, Иванов и Блинов. Передайте наш стахановский привет командному составу и всем красноармейцам вашей части. Бейте фашистскую нечисть!»

А вот другое письмо с того же завода: «В час, когда нашей любимой Родине угрожает враг, когда наши братья и товарищи призваны защищать неприкосновенность ее рубежей, мы не можем остаться в стороне. Самоотверженным трудом выполним свой долг перед страной, чтобы полностью заменить ушедших в армию. Мы тоже готовимся пойти на фронт. Записываемся в санитарную дружину и обещаем в кратчайший срок обучиться военно-санитарному делу. Если потребуется, каждая из нас отдаст все силы, знания и свою жизнь за свободу Родины». Письмо подписали работницы Дубасова, Жукова, Баклашова, Данцкер, Поплова, Мелашкина, Мягкова, Князева.

Фронту и формировавшимся частям требовалось много автотранспорта. В Москве делалось все, чтобы полностью удовлетворить эту потребность. В первые месяцы войны на приемо-сдаточном пункте автотранспорта Дзержинского райвоенкомата было принято из автопарков и передано в Вооруженные Силы более тысячи грузовых и легковых машин с полным комплектом запасных частей.

В июле 1941 года в Москве формировались дивизии народного [508] ополчения. В их числе была 6-я дивизия Дзержинского района. Решением МГК ВКП(б) ответственность за формирование дивизий в районах была возложена на так называемые чрезвычайные тройки. В нашем районе в тройку вошли: первый секретарь РК партии П. И. Ходоров, председатель райисполкома Н. М. Андрианов и я как райвоенком.

Среди добровольцев-ополченцев были рабочие, инженеры и техники таких предприятий, как «Станколит», «Борец», Комбинат твердых сплавов, студенты и преподаватели Московского института инженеров железнодорожного транспорта и других учебных заведений. Всего в дивизию вступило около 8 тысяч человек из 170 предприятий и учреждений. В нашу дивизию полностью влился один из батальонов орехово-зуевских рабочих.

В дивизии народного ополчения принимали добровольцев в возрасте от 18 до 55 лет. Бывали случаи, когда в ополчение вступали люди моложе и старше этих возрастов. Среди них было много и таких, кто впервые взял в руки винтовку,

Нередко ополченцами желали стать целые семьи. Инженер-строитель В. А. Панова в ополчении была военфельдшером. Вместе с ней в дивизию вступила ее младшая сестра А. А. Пономарева, тоже военфельдшер. Она геройски погибла на фронте.

На призывной пункт пришла медсестра Прасковья Родионова с 16-летним сыном Сашей. По возрасту мальчику отказали, но он был обнаружен в одной из машин по пути к фронту. Тут уж делать было нечего. Сашу зачислили в артдивизион. Через месяц он хорошо изучил артиллерийское дело. В жестоком бою под Ельней мать и сын пали смертью храбрых.

Особенно запомнился день, когда на пункт формирования дивизии народного ополчения Дзержинского района пришел 64-летний Федор Михайлович Орлов. Участник русско-японской, первой мировой и гражданской войн, унтер-офицер старой армии, Ф. М. Орлов перешел на сторону победившего пролетариата в первые дни Октябрьской революции. В Петрограде он стал одним из командиров Красной гвардии. Был направлен на Северный Кавказ для организации красногвардейских и партизанских отрядов. Вместе [509] с ним выехала его жена Мария Иосифовна с четырьмя маленькими детьми; старшему из них, Володе, тогда исполнилось 9 лет. Так вся семья вступила на нелегкий военный путь.

Ф. М. Орлов во время гражданской войны командовал частями и соединениями. За боевые отличия и подвиги он неоднократно награждался ценными подарками, в числе их золотым именным портсигаром. В 1920 году Орлов награжден первым орденом Красного Знамени. Он был соратником М. В. Фрунзе в боях против Врангеля. После разгрома «черного барона» в декабре 1920 года М. В. Фрунзе назначается командующим войсками Украины и Крыма, а Ф. М. Орлов — его заместителем. Позднее он находился на других командных постах. Затем Ф. М. Орлов по состоянию здоровья уволился из армии. Сказались 24 ранения и контузии, полученные им на полях сражений.

По возрасту Федор Михайлович не подходил даже в ополчение, но он просил, настаивал, требовал, и его просьбу пришлось удовлетворить. Вначале он командовал ротой, разведывательным батальоном, а в конце сентября 1941 года был назначен командиром 160-й стрелковой дивизии, переименованной из 6-й Московской дивизии народного ополчения Дзержинского района. Тогда-то и проявился по-настоящему его боевой опыт. В песне, посвященной этой дивизии, поэт А. Сурков писал:

Битвами испытанный, Отважен и суров, Водил полки на подвиги Седой комдив Орлов.

За успешное руководство операциями Орлов был награжден орденом Красного Знамени. Несколько позднее Орлов, тяжело раненный, на долгое время выбыл из строя. Это было его двадцать пятое ранение. Вскоре постановлением Военного совета Западного фронта Ф. М. Орлову присваивается воинское звание полковника. Он награждается третьим орденом Красного Знамени, а затем орденом Ленина за длительную и безупречную службу в Вооруженных Силах. После выздоровления и до конца войны он снова в строю. Умер Федор Михайлович Орлов в 1953 году.

Дети Ф. М. Орлова пошли дорогой отца. С первых дней [510] войны они все на фронте, все офицеры. В начале войны семья понесла тяжелую утрату: в боях под Ленинградом пал смертью храбрых старший сын Владимир, капитан, начальник штаба стрелкового полка. Студентом 4-го курса вступил он добровольцем в народное ополчение.

Тяжело перенесла семья это горе. Особенно мать, Мария Иосифовна. Но она думала о том, чем она, пожилая женщина, может помочь фронту. И решила. В 1944 году на средства семьи Орловых был построен танк Т-34. На это пошли все сбережения, в том числе золотой портсигар — именная награда Федора Михайловича. По просьбе Марии Иосифовны боевая машина была направлена в часть, где служил ее младший сын Василий. Танк получил название «Мать-Родина». Его экипаж за время войны уничтожил 17 вражеских орудий, 9 танков, 18 автомашин и много фашистских солдат и офицеров.

Полковник Василий Орлов командовал танковым полком, потом бригадой. Энергичный, решительный, любимец танкистов, он славился отважными рейдами в тыл противника. За боевые подвиги его грудь украсили три ордена Красного Знамени и орден Суворова II степени. 28-летний Василий Орлов с декабря 1944 года командовал уже 6-м механизированным корпусом. Ему не довелось дожить до дня Победы. В марте 1945 года корпус В. Ф. Орлова (он входил в состав войск 1-го Украинского фронта) форсировал Одер и рвался к Берлину. В жестоком бою Василий Федорович Орлов был смертельно ранен. Посмертно ему присвоено звание Героя Советского Союза.

По приказанию Маршала Советского Союза И. С. Конева гроб с телом полковника Василия Федоровича Орлова был доставлен в Москву. Похоронен он на Новодевичьем кладбище. Теперь здесь рядом две могилы — его и отца.

Большой путь по дорогам войны прошел и Евгений Орлов. Капитан, командир роты противотанковых ружей, он за боевые подвиги был награжден орденом Красного Знамени, двумя орденами Отечественной войны I степени, медалями за взятие Берлина и Праги. Он теперь живет в Москве, капитан в отставке, инвалид войны. Его сестра, Мария Федоровна Орлова, ныне подполковник в отставке, перед войной окончила Военно-воздушную академию имени Жуковского и в течение года воевала в составе прославленного [511] женского полка Героя Советского Союза Марины Расковой, а затем в других частях.

Май 1965 года для Орловых был праздником вдвойне. «За самоотверженную патриотическую деятельность в период гражданской и Великой Отечественной войн наградить тов. Орлову Марию Иосифовну орденом Отечественной войны I степени» — так говорится в Указе Президиума Верховного Совета СССР от 6 мая 1985 года. Эта высокая награда была вручена Марии Иосифовне в день ее 90-летия.

Таков путь замечательной семьи Орловых, путь героизма, беззаветного служения Родине. «Орлиное племя» — так назвала эту семью газета «Красная звезда»,

Но вернемся к событиям 1941 года. Дивизия, сформированная в Дзержинском районе, прошла нелегкий, но славный путь. За участие в освобождении Бреста ей присвоено наименование Брестской. А за форсирование реки Припяти она награждена орденом Красного Знамени. За время войны несколько тысяч солдат и офицеров этой дивизии награждены орденами и медалями Советского Союза. В их числе Герои Советского Союза Георгий Ильич Скрипников, Виктор Поликарпович Мишенин, Николай Федорович Волошин, Михаил Ефимович Александров, Юрий Михайлович Винник.

Там, где был штаб формирующейся дивизии, у главного входа в здание Института инженеров железнодорожного транспорта, установлена мемориальная доска. А в вестибюле на плитах из белого мрамора высечены имена 50 ополченцев института, павших на фронте за честь, свободу и независимость нашей Родины. Такие доски в память об ополченцах, павших на фронте, установлены на заводе «Борец» и на других крупных предприятиях района.

В те годы Москва была кузницей боевых резервов. Только в октябре 1941 года на пунктах всевобуча обучалось 90 тысяч человек, в том числе около 5 тысяч в Дзержинском районе. Обучались без отрыва от производства на районном пункте и на пунктах крупных заводов. Там готовили пулеметчиков, минометчиков, снайперов, истребителей танков. В качестве инструкторов привлекались офицеры, участники войны, получившие ранения и назначенные по выздоровлении в военкомат. В их числе были старшие лейтенанты Рудаков, Егоров, лейтенанты Васильев и Семенов. [512]

Много умения в дело подготовки боевых резервов для фронта вложили участники гражданской войны: старший инструктор военкомата капитан Соколов, комиссар районного пункта, член ВКП(б) с 1918 года, Георгий Никанорович Семакин. Тому и другому было по пятьдесят лет, но они обладали неиссякаемой энергией в передаче своих знаний, боевого и жизненного опыта. Большую работу по политическому воспитанию бойцов проводили преподаватели кафедры основ марксизма-ленинизма Московского института инженеров железнодорожного транспорта.

Перед бойцами всевобуча неоднократно выступал ансамбль песни и пляски Красной Армии под руководством генерал-майора профессора Александра Васильевича Александрова. Особенно сильное впечатление производили на слушателей слова популярнейшей песни того времени: «Вставай, страна огромная, вставай на смертный бой!..» А. В. Александров никогда не отказывал нам в таких выступлениях. Как-то я обратился к Александру Васильевичу с просьбой, чтобы ансамбль выступил перед бойцами. «Видишь, какое дело, военком, — ответил он. — Половина моего ансамбля уехала на фронт. Я не мог выехать в этот раз по болезни. Но ничего, выступим с теми, кто здесь остался. Бойцы всевобуча ведь это тоже в ближайшее время фронтовики».

И это было действительно так, Во время напряженных боев за Москву эти бойцы дрались на фронте, причем многие из них — командирами отделений и взводов.

В годы войны в районе проводилась большая работа по военной подготовке учащихся старших классов средних школ. Военруками были также офицеры-фронтовики.

Когда в октябре 1941 года сложилась особенно тяжелая обстановка под Москвой, по призыву актива Московской партийной организации райкомы партии развернули формирование рабочих батальонов. Они по праву вошли в историю как Коммунистические батальоны. В их составе насчитывалось более 50 процентов коммунистов и комсомольцев. В пятидневный срок Москва выставила 25 таких батальонов численностью 11,5 тысяч бойцов.

Мне очень памятны эти дни. Вечером 13 октября я получил телефонограмму: к 24 часам прибыть в горвоенкомат. В небольшом кабинете горвоенкома собрались военкомы [523] всех 25 районов столицы. Здесь были: полковник А. А, Алексеев, член партии с 1918 года; полковой комиссар А. Ф. Дружков, член партии с 1919 года; полковой комиссар П. Л. Александров, член партии с 1918 года, и другие, Горвоенком полковник Григорий Константинович Черных открыл заседание.

Участник гражданской войны, член партии с 1920 года, член МК ВКП(б) и депутат Московского Совета, Г. К. Черных отдавал много сил проведению мобилизации. Его часто можно было видеть на сборных пунктах военнообязанных, на приемо-сдаточных пунктах автотранспорта, на пунктах всевобуча. Его глубоко уважали за объективность в решении вопросов, требовательность, за большое внимание и чуткость к людям. Ему много помогал политотдел Мосгорвоенкомата, которым руководил полковник А. Д. Галкин.

Во втором часу ночи в горвоенкомат прибыли два представителя Военного совета Московской зоны обороны: генерал-майор Фролов и генерал-майор Седякин. Товарищ Фролов, обращаясь к нам, сказал, что по приказанию командования Московской зоны обороны, согласованному с МК, большинство из нас назначается командирами коммунистических добровольческих формирований. Запись в эти формирования в районах уже проводится. Формирование батальонов надо закончить в трехдневный срок. Командование зоны и Московский Комитет партии знают, что у военкоматов много неотложных дел, но сейчас самое главное — отстоять от врага сердце нашей Родины — Москву. Не препятствуйте вступлению в батальоны и офицеров военкоматов!

Это сообщение мы встретили как знак высокого доверия Коммунистической партии и командования. В Дзержинском районе Коммунистический батальон формировался в 605-й школе, находящейся в Марьиной роще. В него вступило более 600 добровольцев. В их числе — 30 рабочих и служащих завода «Станколит»; 29 из них — коммунисты и комсомольцы и лишь один, И. А. Никольский, бухгалтер завода, беспартийный. Он попросил партком послать его вместе с коммунистами и комсомольцами, чтобы отомстить фашистам за погибшего на фронте брата. Никольский отважно воевал, получил тяжелое ранение, потерял зрение. Сейчас он трудится в артели слепых. Все станколитовцы были [524] направлены на укомплектование пулеметного взвода. Пятеро из них: М. Ф. Андреев, Ф. А. Кокин, М. К. Фролов, Е. М. Геншман, 16-летний комсомолец Ваня Поляков, ученик модельщика (он несколько раз приходил в партком и комитет комсомола завода и добился, чтобы его включили в этот взвод), погибли в боях.

В штаб формирования батальона по указанию секретарей райкомов партии подвозили обмундирование, продовольствие, оружие, боеприпасы. Вооружение, в том числе станковые пулеметы и бронебойные ружья, мы получали главным образом с завода, находившегося в нашем районе; там ремонтировалось стрелковое вооружение.

Районный комитет партии принимал энергичное участие в формировании батальона. По рекомендации райкома комиссаром батальона был назначен политрук запаса В. Г. Клюйков. Начальником штаба батальона стал старший лейтенант запаса Воронович. Командные должности в батальоне заняли офицеры райвоенкомата лейтенант Лисенков и младший политрук Жамлин. Они оба — участники войны, были ранены, в военкомат прибыли после выздоровления. Секретарем парторганизации батальона был избран старший лейтенант И. С. Панфилов.

В ночь с 15 на 16 октября командиры и комиссары Коммунистических батальонов были вызваны в Красный зал Моссовета за получением боевого приказа. На следующую ночь батальон выступил в указанный ему пункт обороны, в район Волоколамского шоссе, имея задачу: преградить фашистам доступ к Москве по этой магистрали, уничтожать их танки и живую силу.

Вот показалась развилка Ленинградского и Волоколамского шоссе. Здесь теперь высится огромное 27-этажное здание. В те суровые дни в немногих километрах отсюда пролегала огненная черта — передовая линия фронта...

Постановлением Военного совета МВО Коммунистические и рабочие батальоны были сведены в полки. Из них были сформированы 8-я, 4-я и 5-я московские стрелковые дивизии. В связи с этим большинству офицеров военкоматов было приказано вернуться к исполнению своих прежних обязанностей. Надо было формировать новые части, готовить резервы для фронта, а эту работу нельзя было прекращать ни на один день. [515]

Москва в то время готовилась к уличным боям. На этот случай были сформированы, также из добровольцев, 170 боевых дружин в количестве 7 тысяч человек, а также несколько сот отрядов истребителей танков, общим числом 3 тысячи человек. В Дзержинском районе боевые дружины и отряды были сформированы на заводах и на районном пункте всевобуча.

Так за несколько дней Московская партийная организация создала 50-тысячную армию защитников столицы. Немало их погибло на полях сражений. В их числе комиссар Дзержинского Коммунистического батальона политрук Клюйков и командир первой роты младший политрук Жамлин.

Добрым словом хочется помянуть медицинских работников, В Дзержинском районе работало несколько комиссий по освидетельствованию военнообязанных. Иногда врачи вынуждены были работать по 12 — 14 часов в сутки. Многие врачи выполняли этот патриотический долг в продолжение всей войны. В их числе — старший врач одной из комиссий заслуженный врач республики А. В. Прошлякова. За свои самоотверженный труд она награждена орденом Трудового Красного Знамени. И до сих пор она работает в 63-й поликлинике Дзержинского района. Много труда вложили в дело укомплектования Красной Армии врачи Некрасова, Р. И. Тутельян, В. И. Митюрников и другие.

Большую помощь райвоенкоматам Москвы оказывали в ту пору жены фронтовиков. При райвоенкоматах были организованы советы жен фронтовиков, на заводах, фабриках и при домоуправлениях — инициативные группы жен военнослужащих. При Дзержинском райвоенкомате председателем такого совета была коммунистка М. А. Чашигина, а ее заместителем — Ф. Т. Афанасьева. Совет и его многочисленный актив оказывали большую помощь госпиталям (их в Москве насчитывалось 57). Женщины-активистки иногда ночи напролет дежурили в госпиталях у постелей тяжело раненных бойцов, подбадривали их, писали родным и близким, читали вслух газеты и книги; нередко на свои средства украшали палаты занавесками, цветами, создавали в госпиталях уют, не гнушались никакой черной работой. Женщины-активистки обследовали семьи фронтовиков, помогали устраивать детей в детские сады и ясли. [515]

Сотни тысяч женщин Москвы в донорских пунктах отдавали свою кровь раненым воинам. Сотни писем со словами благодарности получили эти патриотки от фронтовиков. Вот одно из них, присланное Марии Григорьевне Ждановской:

«Мария Григорьевна, сегодня я получил Вашу кровь. Сразу почувствовал себя лучше. Спасибо, родная. Верьте мне: сейчас у меня одно желание — скорее встать на ноги и снова на фронт. Мстить, бить гадов. Истребить их до последнего. Искренний привет Вам.

Красноармеец Ларченко».

Передо мной пожелтевшие листы газеты «Вечерняя Москва» от 10 марта 1942 года. Здесь помещена групповая фотография женщин-доноров Дзержинского района: Пауль, Морозова, Барсук, Калинина и Шарова. Они, как и многие другие, многократно отдавали свою кровь, спасали жизнь советских воинов.

Во все годы Великой Отечественной войны военкоматы столицы с помощью районных комитетов партии и исполкомов Советов работали над пополнением рядов Красной Армии, подготовкой боевых резервов для фронта. Этим они внесли свой вклад в дело разгрома немецко-фашистских армий.