Содержание
«Военная Литература»
Мемуары

На плацдарм

В этот день еще раз летали на задание. Королев повел четверку на прикрытие наземных войск, ворвавшихся в Кривой Рог. «Вон уже куда отмахали, больше ста километров от Днепра!» — радовались летчики. Всего какую-нибудь неделю назад они прикрывали узенькую полоску плацдарма на правом берегу реки, а сейчас не хватало горючего для прикрытия подвижных частей фронта.

Шли с подвесными баками. За два часа, прошедшие после вылета на сопровождение бомбардировщиков, на плацдарме, пожалуй, ничего не изменилось. Только ярче светило поднявшееся выше солнце, дымка скрыла горизонт и сделала нечеткими детали пейзажа, видимые с высоты. Но почему-то приблизились с запада дымы пожаров, сопровождавших линию фронта. Почему? Никто даже не обратил на это внимания. Война. Артиллерия бьет, авиация. Мало ли причин для пожаров в прифронтовой полосе...

Кривой Рог выплыл из дымки сразу во всей красе. Летчиков поразило безлюдье. Никакого движения не замечалось на улицах среди серых, закопченных каменных зданий, скученных на небольшом сравнительно пространстве, и в широко раскинувшихся вокруг этого центра, и вдоль Ингульца с Саксаганью горняцких поселках. Кто в городе? Наши или немцы? На эти вопросы никто не мог ответить, у летчиков не было точной линии фронта.

Их послали прикрывать район Кривого Рога, связаться на месте с пунктом наведения. Сейчас на запросы Королева по радио никто не отвечал. Никакого пункта наведения здесь не было, или он не мог ответить. Скорее всего, наши войска еще не дошли сюда, не было обычных для линии фронта пожаров…

Какое решение мог принять Королев? Да и мог ли он принимать самостоятельное решение? Их послали прикрывать Кривой Рог. Никто не перенацелил по радио. Значит, нужно выполнять полученное задание...

Переменными курсами ходили истребители над безмолвным городом, раскинувшимся внизу. Видят ли их снизу? А если видят, то кто? Так и не разрешив этого вопроса, группа вернулась домой.

В штабе полка тоже ничего не знали о положении в районе Кривого Рога. А к вечеру на КП вызвали Архипенко и объявили, что все исправные самолеты сегодня же должны перелететь на новое место базирования, на плацдарм. Слишком уж далеко стало летать на прикрытие наземных войск...

Половина багрового диска солнца скрылась за горизонтом, когда Виктор с Евгением пошли на взлет. Группа сделала круг над аэродромом, собралась и пошла на новую точку.

Солнце зашло. В наступивших сумерках все наземные ориентиры неузнаваемо изменились. Серой свинцовой лентой промелькнул Днепр, а дальше скрывалось в сгущавшейся тьме. Евгений впервые был в воздухе в такое время суток и не мог как следует определить, где они пролетают. Да и что бы это дало? Он даже не знал, куда они летят, где находится новый аэродром. Знал это, пожалуй, один ведущий. «Этот доведет. Старый волк, ночник. Из Янова вон как точно вел по маршруту...»

Группа вышла к линии фронта на западной стороне плацдарма. Ее легко можно было определить до огням пожаров. «Чего мы сюда приперлись? На прикрытие? Так задания не было, мы не ночники... Вчера для вылета в такое время вон как отбирали летчиков! Архипенко и то не взяли, хоть он и летал ночью...»

Темнота сгущалась. Уже ничего, кроме огней, не видно внизу. Плохо стали просматриваться приборы, а они все ходили над линией фронта. «Как же садиться будем?..» — подумал Евгений.

Яркие звезды засверкали на темном небе, когда километрах в пятнадцати на востоке стали взвиваться ракеты. Ведущий повел группу туда. И не ошибся. Это был аэродром, который они искали.

Аэродром нашли, а дальше что?.. Темнота такая, что Евгений с трудом, только по слабым голубоватым огонькам, вырывавшимся из патрубков мотора, угадывал силуэт самолета Королева, идущего совсем рядом. Исчезни эти огоньки, и он останется один на один с непроглядной темнотой...

Да и аэродром ли это? Ни посадочных знаков, ни самолетов разглядеть нельзя. Черная яма внизу, и оттуда одна за другой взлетают сигнальные ракеты...

Наконец на черном фоне загорелся огонь, второй, третий, четвертый... Яркие пятна света расположились на одной прямой.

— Заходим на посадку! Отваливаю!

— Отваливаю...

— Отваливаю...

Четыре раза разными голосами повторилось это слово. А вот и голос Виктора:

— Отваливаю... — И через несколько секунд: — Давай, Женька!

— Разворачиваюсь...

Ни Евгения, ни Виктора никто никогда не учил ночным полетам. Этого не предусматривала программа летных школ. Кто мог подумать, что фронтовым летчикам-истребителям, летающим только днем в простых метеоусловиях, придется садиться ночью? Ведь по фронтовым объектам ночью и в плохую погоду авиация противника почти не действовала. А если и действовала, то ловить одиночные самолеты над всей безграничной линией фронта не было возможности. Ну, а крупные города, военные объекты прикрывались летчиками ПВО, ночниками.

И сейчас молодым летчикам приходилось самим, без подготовки, даже без советов со стороны осваивать технику ночного полета и посадки.

Зайти на посадку по линии огней оказалось делом не сложным. Евгений выпустил шасси, посадочные щитки, убрал газ и начал планировать. Казалось, самолет все глубже погружается в какую-то бездонную яму и только далеко впереди светятся огни. Огни почему-то стали подниматься выше, выше, удаляться. «Далеко, подтянуть надо», — понял Евгений и двинул вперед сектор газа. Огни как-то сразу приблизились. Первый совсем рядом. «Пора выбирать ручку на себя... Так... Еще...» Огонь мелькнул рядом с консолью, и тут же самолет мягко коснулся земли, покатился в темноту. Евгений нажал на тормоза. Кто знает, что там впереди? Где севшие перед ним самолеты? Ослепленный мелькавшими только что рядом с крылом огнями, он долго ничего не видел. Но вот слева загорелся огонек карманного фонарика. Кто-то махал ему — сюда, мол, давай заруливай. И он подрулил к огоньку, выключил мотор.

В столовой, куда они приехали после посадки их не хотели кормить. На аэродроме стоял полк «лавочкиных» из соседнего корпуса, и командование полка ничего не знало о том, что должны прилететь еще истребители. Ужина для них не готовили.

— Что я могу сделать? — говорил пожилой старшина, заведующий столовой. — Видите, что творится? — В огромном зале, тесно заставленном столами, стоял невообразимый шум. — Для своих не успели ужин приготовить. Тоже под вечер прилетели только...

— Так что же, здеся, нам делать?! Не голодными же спать ложиться?! — возмутился Архипенко.

— Еще найди, где спать... — вставил Королев.

— Ночевать-то вас командир полка устроит, — снова подал голос старшина. — Вон он в углу сидит... Знаете что, — добавил он после некоторого колебания, — я скажу, чтобы и на вас ужин готовили, а вы пошлите кого-нибудь к начпроду, пусть поставит вас на довольствие... Вы же будете, наверное, фронтовые получать? Так все равно к нему идти.

— Фронтовые? Это дело, — улыбнулся Архипенко. — Давай, Виктор, бери ведомого, и валяйте!

Царство начпрода располагалось совсем рядом — через два дома.

— Хорошо, что успели, — улыбнулся начпрод, выслушав Королева. — А то мы с кладовщиком, — он кивнул на сидевшего на ящиках старшину, — закрывать уже хотели и уходить. Ни черта бы не нашли тогда. Сам не знаю, найду ли дорогу. Сегодня только приехали и все время волчком крутимся... Список на водку есть?

— Нет, мы только прилетели. Адъютантов нет, только летчики здесь...

— Н-да... Так это вы ночью садились?

— Да, мы...

— Ну, ладно. Вот бумага, пишите список. Распишитесь и получайте. — Пиши, Женька.

Евгений включил в список полтора десятка первых пришедших на ум фамилий.

— На, Виктор, подпиши.

Виктор молча подписал бумажку, отдал ее начпроду. Тот посмотрел итог, перебросил список кладовщику.

— Выдай.

— Додумался же! — заговорил Виктор, как только они вышли на улицу. — И тех, кто на старой точке остался, включил, и техников!

— Писал, что в голову приходило. Начпроду-то все равно. Он никого не знает... Слушай, Виктор, за чем мы на линию фронта пошли? Успели бы засветло сесть...

— Нарочно, думаешь? Блудили просто! Толком не знали, где эта площадка находится.

В столовой они застали только своих. Остальные успели поужинать и ушли.

— Где пропадали? Здеся остыло уже все, — недовольным тоном проворчал Архипенко.

— А закуска уже есть? Ну и ели бы, а мы бы за вас выпили, — лукаво улыбнувшись, ответил Королев.

Утро застало всех на аэродроме. Механики и передовая команда из их БАО (батальон аэродромного обслуживания) еще не приехали, и самолеты стояли не заправленные бензином. Горючее на плацдарм ценилось дороже золота. Командир БАО соседней полка утверждал, что горючего у него не хватит на один день боевой работы, и не согласился на предложение вернуть бензин, как только приедет своя передовая команда.

Пока длились эти бесплодные переговоры, с запада донесся мощный гул авиационных моторов. По характерному подвыванию легко можно было определить, что это немецкие бомбардировщики. И действительно, в небе показались тридцать шесть ХЕ-111 и двадцать четыре Ю-87. Они шли плотным строем в кильватерной колонне звеньев. «Хейнкели» возглавляли колонну, а «юнкерсы» замыкали ее. Истребителей прикрытия возле них не было.

Вся эта армада двигалась прямо на аэродром. «Ну, сейчас дадут жару, — подумал Евгений. — И взлететь не на чем...»

— Взлететь бы сейчас, Витька!

— На чем?

— А успели бы набрать высоту?

— Можно успеть... Во всяком случае, целыми бы они не ушли...

— Почему же «лавочкины» не взлетают? Стоянки «лавочкиных» располагались за бугром, вдоль которого тянулась взлетная полоса, и Евгений не мог видеть, что делается в соседнем полку.

— Кому взлетать? Они все на задании...

Не доходя до границ летного поля, бомбардировщики развернулись и шли теперь параллельно посадочной полосе. Создавалось впечатление, что они хотят сбросить бомбы на стоянки полка «лавочкиных».

Отчетливо было видно, как от передних самолетов стали отделяться черные капли и с нарастающей скоростью понеслись к земле. Один за другим «хейнкели» освобождались от бомбового груза. Навстречу падающим с неба бомбам из-за бугра поднимались черные клубы дыма разрывов и начавшихся пожаров — Оказывается, фашисты бомбили село, в котором провели прошедшую ночь друзья.

И ни одного нашего истребителя в небе... Нет, есть. Появилась пара ЛА-5, вернувшаяся с задания. Что могут сделать два истребителя с израсходованные горючим, а может, и без боеприпасов против шести десяти бомбардировщиков?!

«Лавочкины» круто спикировали на замыкающее звено «хейнкелей», еще не сбросившее бомбы. «Та-та-та-та-та», — прозвучала очередь скорострельных пушек. Последний ведомый «хейнкель» загорелся, накренился, у него отвалилось левое крыло, и, беспорядочно вращаясь в воздухе, он стал падать.

Возле горящего самолета вспыхнул белый шелк парашюта. Вспыхнул в фигуральном и в прямом значении слова. Сначала плеснул белым пламенем шелк, потом этот шелк вспыхнул и моментально сгорел в пламени горящего самолета.

Раскрылся и зацепился за хвост падающего «хейнкеля» второй купол. Неудачливый парашютист оказался привязанным к своему обреченному самолету...

— Видите, здеся, — заметил Архипенко, — никогда сразу не дергайте кольцо. Хоть несколько секунд подождать надо. Вон двое выпрыгнули, парашюты раскрылись, а все равно погибнут.

«Хейнкель» еще продолжал падать.

— Туда им и дорога! — отозвался Евгений.

— Фашисты-то пусть гибнут, сам так не делай, — вмешался Виктор.

«Хейнкели» улетели. Их место заняли «юнкерсы» Эти, очевидно, должны были бомбить с пикирования, но, напуганные парой «лавочкиных», сбросили бомбы с горизонтального полета и пикированием, стали уходить на запад. «Лавочкины» их не преследовали. Кожедуб (это был он, как через полчаса узнали летчики) со своим ведомым тут же на последних каплях бензина произвели посадку. Буквально через две минуты над аэродромом подвилась и разошлась на посадку четверка истребителей. Это, продолжая перебазирование, так неудачно начатое вчера, привел группу третьей эскадрильи Бекашонок.

— Минут на пять бы раньше прилетели... Как раз попали бы на бомберов, — вздохнул Виктор.

Одна за другой с интервалами пять — десять минут прилетели и остальные группы, а вслед за ними прибыл и наземный эшелон. Полк снова был в сборе. На прежней площадке осталось только несколько неисправных машин. Среди них почему-то оказался и самолет Чугунова.

— Что с самолетом? — спросил Архипенко Черкашина.

— Не знаю, я выехал раньше. Он должен был лететь.

Прилетевшие летчики рассказали, что Чугунов действительно взлетел, немного прошел с ними, но потом вернулся на старый аэродром.

Дальше