Август 60-летия ВДВ
Аббревиатура «ВДВ» в зависимости от обстоятельств трактуется в армейском общежитии по-разному. Например, вряд ли домой вернешься. Или — Войска Дяди Васи (по имени легендарного Командующего ВДВ В. Ф. Маргелова). Есть еще ряд окололитературных и совсем не литературных расшифровок. Но не в этом суть. Это всегда развернутые боевые войска, жизнь их бьет ключом — она перенасыщена парашютными прыжками, десантированием техники, стрельбами разной категории сложности, рукопашным боем. В общем, скучно в них не было никогда, а уж если войска собираются отпраздновать свое 60-летие, то под этот юбилей надо и вспомнить историю, и показать достижения современной парашютной техники, а заодно и авиации — не дай Бог ударить лицом в грязь. Твое имя будет навеки вписано в черные страницы ВДВ и будешь всегда чувствовать себя прокаженным. 2 августа 1990 года воздушно-десантным войскам исполнилось 60 лет. По этому поводу решено было организовать на аэродроме Тушино в Москве грандиозное парашютно-авиационное шоу. Организация и проведение были возложены на «придворную» Тульскую дивизию, то бишь на меня, и частично на Рязанское воздушно-десантное училище. Общее руководство осуществлял первый заместитель командующего ВДВ генерал-лейтенант Освальд Миколович Пикаускас. Программу сверстали пространную и разнообразную. Там было все: и исторический десант из 12 человек в форме и парашютах того времени, которые были десантированы 2 августа 1930 г. на маневрах Киевского военного округа — с этого десанта начались ВДВ; и массовые выброски современных десантников; и каскад спортивных парашютных прыжков с выполнением спортивных головокружительных [328] трюков; и десантирование с предельно малых высот непосредственно на объект с последующим боем. Массовая высадка тактического десанта, опять же с последующим розыгрышем боя. Каскад рукопашных схваток, массовое выполнение боевых приемов. В общем, по замыслу зрелище обещало быть потрясающим. Но над этим надо было еще работать и работать.
Все перипетии подготовки описывать не стану. Упомяну три момента. Первое и главное: ввиду предельно скверных погодных условий были сорваны обе генеральные репетиции, что крайне накалило обстановку. Получалось, объективно, вне нашей воли, что праздник придется осуществлять и проводить фактически «с листа». Свинцовые тучи (на высоте 300 — 400 метров) не позволили осуществить репетицию всего действа. Забегая вперед, должен сказать, что с этой тяжелейшей задачей блестяще справился заместитель командира дивизии полковник Владимир Иванович Кротик. Отдельно отработанный эпизод — это все-таки только эпизод, а вот сложить из отдельных мозаичных камешков, сложить без накладок, без выматывающих душу необъяснимых пауз, без каких-либо происшествий и травм картину — это искусство.
Вторым, заслуживающим упоминания моментом является эпизод, когда самолет ИЛ-76 с 40 тоннами воды на борту, демонстрируя возможности ВТА по борьбе с пожарами, в ходе тренировочного полета маленько «ошибся» и выплеснул свои 40 тонн над московской кольцевой автомобильной дорогой.
По рассказам очевидцев зрелище было достойно всяческого внимания. Травка зеленеет, солнышко блестит... Никаких признаков дождя, на малой высоте прошел транспортник, и на дорогу обрушилась огромная масса распыленной, но тем не менее воды. Не все, как говорят, отреагировали адекватно. Спасибо, обошлось без жертв. И третий эпизод, который имел определенное продолжение. Ребятки из разведроты, которые готовились продемонстрировать десантирование на объект с помощью универсальной беспарашютной системы десантирования с последующей грандиозной дракой, решили привнести изюминку в серую (как им казалось) канву своего действа. Что такое универсальная беспарашютная система десантирования? На объект заходят вертолеты, зависают на высоте 25 — 30 метров, и с их борта с [329] помощью специальных тросов десантируются люди. Все это делается значительно быстрее, чем пишется об этом. Хлопчики соорудили из комбинезона «Иван Иваныча» (так принято в ВДВ и авиации называть чучело человека) и продемонстрировали эпизод в следующей редакции. От борта вертолета отделяется без троса «Иван Иваныч». Находящийся на борту специалист сопровождает его падение душераздирающим воплем, ну а дальше уже все, как говорится, по плану. Со стороны смотрится очень даже, и впечатляет. Я эпизод утвердил.
И вот наступило 2 августа. Вообще, надо сказать, Страну Советов ранее, а теперь все страны СНГ (в той или иной степени) сотрясали и будут сотрясать три военных праздника: День ВДВ, День ВМФ, День пограничника. Все три боевых вида и рода войск. Во всех трех служба не мед и не подарок. Всем есть что вспомнить: в походы ходили, в Афганистане и других горячих точках воевали, границу на замке держали. Бывало всякое, есть что вспомнить! Меня всегда поражала реакция властей и ранее, и сейчас. Про пограничников и моряков говорить не стану, в деталях не знаю, а в преддверии 2 августа отцы городов и весей начинали морщить лоб и транжирить казенные деньги на вещи никчемные и бесперспективные, как то: удвоение, утроение, удесятерение... нарядов милиции, создание каких-нибудь надуманных ситуаций, главное — чтоб куда-нибудь десантников «не пущать», а при возможности «тащить». Бывал, видел, знаю, сам участвовал... Если собирается десантная братия да встретятся старые товарищи вместе, не одну сотню километров по кровавым и пыльным дорогам отшагавшие, им ведь много не надо, их бы уважить элементарно. Сказать что-нибудь душевное, что вы, воины своей державы, шапок ни перед кем не ломали, пулям не кланялись, отцов, дедов своих, кровь свою суворовскую и жуковскую не посрамили. Задач, для вас невыполнимых, не было и нет, славные воздушно-десантные войска, непобедимые благодаря тому, что есть в них сила, мощь, единство, сплоченность, войсковое товарищество и дисциплина доселе невиданная. Честь вам, хвала и слава!
И сказать надо не на уровне пьяного ефрейтора, а на самом высоком, тому или иному населенному пункту доступном уровне. Да просчитать заранее места традиционного сбора, да посадить там оркестр, да развернуть торговые [330] точки, чтоб было где боевым товарищам культурно выпить и закусить, былое вспомнить. Да нарастить общественный транспорт, да милиционеров поставить немного, но в рубашках белых, праздничных, чтоб они видом своим как бы соучаствовали, и не надо удесятерять наряды милиции, ибо толпы милиционеров действуют на десантную братию, как красная тряпка на быка. Толпы эти демонстрируют намерение власти противостоять, конфликтовать. Кто сможет нам противостоять, кто смеет с нами конфликтовать?.. И считают потом битых и калеченных. В организацию надо деньги вкладывать, дорогие главы администраций, мэры, префекты, председатели исполкомов всех уровней, а не в правоохранительные органы. Смею вас заверить, несравнимо дешевле обойдется. Люди, которым держава в вашем лице уважение выказала, порядок сами будут хранить свято и нерушимо. А если какой-то перебравший вахлак найдется, то сами и успокоят. Сработает она, маргеловская жилка, заговорит военная косточка. Думать, в общем, надо, а не мышцами играть. От того, что одних перекалечат, а других пересажают, никому легче не станет. Но вернемся к празднику.
С раннего утра смотровые площадки Тушинского аэродрома стали заполняться людьми. Сколько их там было — Бог весть — сколько глаз хватает. Погода выдалась замечательная. Небо нежно-голубое, глубокое — тысячах на двух высоты легкие кокетливые перистые облака. Солнце, музыка, море улыбающихся лиц — одним словом, праздник! В такой день можно было только побеждать.
На огромной трибуне собралась масса почетных гостей, кто там был, не помню (не до того было). Помню — много, и среди них самый почетный гость — бывший Командующий воздушно-десантными войсками генерал армии Д. С. Сухоруков. Праздник начался. Такие праздники нечасто бывают, их трудно описывать, их надо видеть.
Все шло как по маслу. Недоразумение возникло, когда справа от трибуны, метрах в ста пятидесяти, над «объектом» зависли два вертолета, и с первого из них под аккомпанемент душераздирающего вопля ляпнулся о землю «Иван Иваныч». Толпа ахнула. По ней пролетел тяжкий вздох, переходящий в ропот. Кто-то крепко схватил меня сзади за руку. Я оглянулся. Передо мной стоял в парадном мундире генерал Сухоруков. Взгляд его выражал одновременно боль и гнев. [331]
— Где «санитарка»? «Санитарку» в поле!
— Товарищ Командующий, это — «Иван Иваныч».
— Мне все равно, хоть Петр Петрович, «санитарку» в поле.
— Да чучело это, товарищ Командующий. — Дмитрий Семенович был на тот период заместителем министра обороны. Но в этот день он снова для всех без исключения десантников был Командующим — это дань высочайшего уважения авторитету, которым Дмитрий Семенович пользовался в войсках.
Уяснив, что случилось, Командующий укоризненно хмыкнул, посмотрел на меня уже без гнева, в глазах его прыгнули чертики, и молча отошел. Пришлось быстренько объяснить и толпе с помощью мегафона смысл происшедшего. Лица снова расцвели улыбками.
Я на тот период прослужил уже более двух десятков лет, но такого праздника не видел. Запомнился подъем, удивительная легкость, с которой офицеры, солдаты, курсанты выполняли самые сложные действия. Это было как полет, как чудесная песня: на огромном пространстве широко, размашисто творилось боевое действо. С неба сыпались парашютисты, садились, зависали и взлетали вертолеты. Во многих местах аэродрома шел учебный бой. Выполнялся каскад приемов рукопашного боя, подразделения демонстрировали умение выполнять приемы с оружием — все это весело, легко и непринужденно. Красивое и запоминающееся это было зрелище. Я уверен, что у многих в памяти оно осталось надолго. Показ завершился, а с ним, собственно, закончился и праздник, началась проза жизни. А проза состояла в том, что сначала действующий, так сказать, Командующий генерал-полковник Ачалов и я, как хозяин специально оборудованной здоровенной палатки, принимали очень высоких гостей. Проводили очень высоких... Прибыла большая группа космонавтов во главе с генерал-лейтенантом Леоновым. Космонавты — мужики замечательные — наговорили массу лестных слов, поздравлений. Из всего сказанного мы уяснили, что после космонавтов мы, десантники, вторые на этой земле. Посмеялись не единожды, выпили, закусили, проводили.
Потом Командующий принимал своих заместителей и начальников родов войск и служб.
Потом Командующий откланялся, и я остался принимать его заместителей, начальников родов войск и служб. [332]
Потом я их всех проводил и устроил прием для собственных заместителей, начальников родов войск и служб и командиров частей.
В общем, тяжело! Именно тогда у меня первый раз родилась мысль о том, как же можно испоганить красивый праздник злоупотреблением спиртным. Вроде и повод есть, вроде и с людьми замечательными, и по делу все, а все равно осадок остался мерзостный. С одной стороны — «Веселие Руси есть пити», а с другой — не пора ли пробить брешь в этой сложившейся веками традиции, которую, отбросив словесную шелуху, можно сформулировать так: чем больше праздник, тем больше пьянка?