Послесловие

Остается сказать хотя бы несколько слов о дальнейшей судьбе 322-й, а также о некоторых моих фронтовых товарищах и подчиненных.

На заключительных этапах Великой Отечественной войны дивизия принимала самое активное участие в Висло-Одерской наступательной операции, в ходе которой освобождала Краков и Освенцим, вела бои на одерском плацдарме, штурмовала город-крепость Ратибор, а затем вступила на территорию Чехословакии: часть находившихся там гитлеровских войск все еще не складывала оружия. Как все это происходило, хорошо известно и нашим друзьям, и недругам. Скажу одно — и на чехословацкой земле бойцы и командиры 322-й стрелковой дивизии били врага нещадно. Выполнив свою благородную миссию с доблестью и славой, они вызволили чехов и словаков из фашистской неволи, скрепив своей кровью узы вечной дружбы между народами братских стран. Поколебать эту дружбу не удастся никогда и никому!..

Все, кто служил в рядах 322-й Житомирской Краснознаменной, ордена Суворова стрелковой дивизии, никогда не забудут прощания со своими полковыми знаменами. Пронесенные в огненных боях от Волги до Влтавы, они олицетворяли собою воинскую честь и боевые традиции соединения, символизировали нерушимую верность воинов партии и народу. Сколько раз ходили солдаты и офицеры в атаки под этими знаменами! Сколько раз равнялись на них в строю в дни праздников и победных торжеств! Начертанный на алых стягах гордый призыв «За нашу Советскую Родину!» вселял в людей веру в торжество святого и правого дела. Вот почему дрогнули плечи у Тимофеича, когда он преклонил в последний раз колено перед знаменем своего полка и поцеловал край его полотнища. [333] Вот почему не удержались в эту минуту от слез и многие его офицеры и солдаты, навсегда прощаясь с тем, что уходило от них в историю...

С той поры минуло более четверти века. Судьба разбросала бывших моих сослуживцев по всей необъятной нашей стране. Жизнь идет вперед, и с каждым годом редеют шеренги старых солдат. Многие давно потеряли друг друга из виду, другие, и встречаясь, не любят бурно выражать свои чувства. Однако я знаю: каждый из нас в глубине души и сердца бережно хранит все, что связано с этой славной страницей в его биографии.

Со многими боевыми товарищами я продолжаю поддерживать переписку и поныне. Бывший начальник политотдела дивизии Н. И. Охапкин живет в Ленинграде и по-прежнему отдает все свои знания, всю энергию благороднейшему из занятий — воспитанию советских людей — строителей коммунизма. Майор запаса Н. И. Снигерев, под чьим командованием 1089-й стрелковый Львовский полк завершил свой победный путь за рубежами Отчизны, живет и трудится во Львове. Другой командир полка Герой Советского Союза И. С. Харланов, уволившись в запас, живет в Москве. Все свое время он отдает военно-патриотической деятельности. Среди тех, с кем свела меня фронтовая судьба, есть люди, что и поныне служат в рядах Вооруженных Сил. Это, например, бывший начальник оперативного отдела 322-й, ныне генерал-майор, Н. К. Панов; это самый молодой из командиров полков Ф. С. Гришин и некоторые другие товарищи.

Активно и честно трудятся на самых различных участках коммунистического строительства сотни других бывших моих сослуживцев. В дни минувшей войны все они вложили свою скромную лепту в общее дело победы и заслуживают, чтобы их имена были названы в книге. Однако сделать это, к большому огорчению, невозможно.

Я твердо знаю одно: в памяти народной никто не забыт и ничто не забыто. Эти слова в полной мере относятся и к моим славным боевым товарищам из 322-й.