Снова в строю

После двухмесячного перерыва, в конце августа 1944 года, экипаж снова вошел в строй. Состав его немного изменился: вместо погибшего радиста старшины [208] Василия Сорокодумова нам был придан радист старшина Михаил Сорокин. Прежде он летал в экипаже капитана Василия Щербины и не был новичком в выполнении дальних маршрутов и установлении радиосвязи на большом удалении от КП полка.

Ранее существовавшую порочную практику «вывозки» радиста-новичка к тому времени уже отменили, и наш воздушный стрелок старший сержант Александр Карелин теперь всегда и везде — на земле и в воздухе — был рядом с нами.

Первый боевой вылет мы совершили на железнодорожный узел Тильзит. И в первый же полет к нам в экипаж подсадили штурмана-стажера Сашу Дуракова.

Примерно через час полета (а до цели лететь около трех часов) Володя Кулаков докладывает:

— Командир, у стажера распустился парашют. Что делать?

«Вводная номер один, — подумал я. — Наверняка будут и другие, посложнее».

— Парашют сам распуститься не мог, — отвечаю штурману. — Надо быть осторожнее при перемещениях. Пусть стажер сидит спокойно на месте. Сейчас посмотрю и скажу, что надо делать.

Пригнув голову, внимательно осмотрел кабину штурмана. На шторках входного люка кабины, словно курица, прикрывающая крыльями своих цыплят, пристроился на белом куполе парашюта стажер. Но стропы парашюта вытянуты еще не были. Они находились в ранце. Володя спокойно сидел на своем обычном месте.

Оставлять штурманов в таком положении нельзя. В аварийной ситуации никто из них не сможет покинуть самолет, так как распустившийся купол полностью закроет входной люк. Поэтому отдаю распоряжение:

— Возвращаться не будем. Штурманы, поменяйтесь местами. Володя, помоги стажеру уложить купол .парашюта в чашку сиденья. Если придется покидать самолет, то первым прыгает штурман-инструктор, вторым — стажер.

Укротив непослушный шелк парашюта, штурманы поменялись местами и успокоились. А впереди уже видны прочерчивающие небо разноцветные трассы — идет воздушный бой между немецкими истребителями и нашими бомбардировщиками. Как всегда в таком случае, начинаю выполнять противоистребительный маневр и говорю по СПУ: [209]

— Экипаж, в воздухе истребители противника! Усилить осмотрительность!

С каждой минутой напряжение нарастает. Крепко сжав штурвал, перекладываю самолет из крена в крен.

— Истребитель справа, сверху, сзади! — кричит радист.

Не теряя ни секунды, вращаю штурвал вправо, отдаю от себя и ныряю под истребитель. И тут же огненные трассы проходят метра на два выше правой плоскости.

Внутри у меня, да и у штурмана тоже, как он позже признался, как будто что-то оборвалось. И каждый из нас подумал: «Неужели опять придется прыгать с парашютом?!»

А пришлось бы, промедли я с маневром или заметь радист истребитель противника на какую-то долю секунды позже. К счастью, на этот раз все обошлось. Мы опередили противника.

— Бомбы! Бросай бомбы! — не выдержали нервы у радиста. Штурман хорошо знал мой голос, поэтому, естественно, не выполнил этой команды.

— Прекратить панику, радист! Мы бомбы в стороне от цели никогда не бросали и бросать не собираемся. Запомни это хорошенько и внимательно следи за воздухом, — говорю я совершенно спокойным голосом.

При противоистребительном маневре мы потеряли около пятисот метров высоты, а до цели оставались считанные минуты полета. Впереди уже видны были лучи прожекторов и разрывы бомб. Идем в самый разгар битвы. Медлить нельзя. Цель отлично освещена. Наши бомбардировщики наносят удар за ударом по скоплению эшелонов на железнодорожном узле. Экипаж преодолевает сильный заградительный огонь зенитной артиллерии и прицельно сбрасывает бомбы.

Всполохи мощных взрывов на земле вновь озаряют темное безоблачное небо.

Выполнив задание, ложимся на обратный курс.

В начале сентября 1944 года в моей жизни произошло важное и радостное событие: меня приняли в члены ВКП(б). Вместе со мной стал коммунистом и штурман Владимир Кулаков. Воздушный стрелок Александр Карелин был принят кандидатом в члены партии.

Секретарем партийной организации нашей эскадрильи [210] в то время являлся один из самых опытных штурманов полка капитан Георгий Степанович Лысов. После войны он был уволен в запас, окончил Высшую партийную школу. Работал редактором областной газеты, затем редактором газет «Вечерний Минск» и «Минская правда». Георгию Степановичу присвоено высокое и почетное звание «Заслуженный деятель культуры БССР».

В середине сентября наш экипаж в полном составе перевели в формировавшийся в то время 330-й авиаполк 48-й авиадивизии дальнего действия. Командиром полка был подполковник Иван Устинович Петруня, его заместителем подполковник Василий Васильевич Вериженко. Меня назначили заместителем командира первой эскадрильи, которой командовал майор Сергей Александрович Карымов.

330-й авиаполк — третий полк дивизии формировали на базе уже существовавших полков в основном из молодого летного состава, имевшего боевой опыт. Цель — освоение нового бомбардировщика Ер-2.

Вместе с нами в полк прибыли экипажи лейтенантов Александра Скороходова, Анатолия Ожгибесова, Василия Казанцева, Петра Глебова, Виктора Никольского, Михаила Редунова и других. Все члены экипажей были в возрасте 22—23 лет, полны сил и энергии, выполнили по 50—60 боевых вылетов. Многие имели правительственные награды.

Самолет генерального конструктора Ермолаева — Ер-2 — это двухмоторный двухкилевой цельнометаллический моноплан со средним расположением крыла в плане. В 1944 году на самолет установили два дизельных мотора АЧ-30Б конструкции Алексея Чаромского. Экипаж самолета состоял из пяти человек: два летчика, штурман, радист и стрелок.

Бомбардировщик Ер-2 имел значительные преимущества по сравнению с Ил-4. Он обладал большей скоростью и высотностью, большей — причем почти в два раза — грузоподъемностью. Бортовое оружие Ер-2 включало турельную пушку калибра 20 миллиметров и два крупнокалиберных пулемета. И еще один весьма важный фактор преимущества: в качестве горючего на новом самолете вместо бензина использовалось дизельное топливо. А это означало резкое снижение вероятности возникновения пожара.

За время переучивания у летного состава полка были, конечно, ошибки в технике пилотирования, случались [211] и отказы авиационной техники, приводившие к поломкам и даже к разрушению самолетов. Но ни разу Ер-2 при аварии не вспыхнул, не загорелся и не взорвался.

Несмотря на то, что техника пилотирования самолета Ер-2 была более сложной, чем бомбардировщика Ил-4, хорошо подобранный летный состав быстро освоил новые боевые машины. В апреле 1945 года 330-й авиаполк в полном составе был готов к выполнению любых заданий командования. Летчики рвались в бой.

Но стремительно развивавшиеся события опередили нас. Советские войска в первых числах мая 1945 года окончательно разгромили немецко-фашистскую армию. Пришел наконец столь долгожданный день Великой Победы.

История создания в конце войны 330-го авиаполка, вооруженного новой техникой отечественного производства, а также аналогичных полков как в авиации, так и в других родах войск показывает, что в распоряжении Верховного Главнокомандования к моменту полного разгрома немецко-фашистской армии были еще значительные хорошо обученные свежие резервы.

Это говорит о мудрости и дальновидности нашей Коммунистической партии, хорошо понимавшей, что наличие таких резервов гарантирует страну от всяких случайностей.

После окончания Великой Отечественной войны проходило быстрое и очень значительное сокращение Вооруженных Сил. Это коснулось, конечно, и авиации. Из нашего экипажа были уволены в запас радист старшина Михаил Сорокин и воздушный стрелок старший сержант Александр Карелин. Провожали их однополчане очень торжественно, как самых близких друзей. Мы со штурманом продолжали крепить мощь наших Военно-Воздушных Сил — обучать молодые экипажи и вместе летать вплоть до 1948 года. Затем наши жизненные пути разошлись, но мы встречались и встречаемся до сих пор как старые боевые друзья.

* * *

Более двадцати пяти лет после войны мне довелось летать на самых современных для своего времени самолетах, в том числе, конечно, и реактивных. Более двадцати пяти лет после Великой Отечественной отдал я [212] службе в наших Вооруженных Силах. Но всегда, куда бы ни бросала меня военная судьба, поддерживал я связь с однополчанами.

Нас, ветеранов, не забывают. Ежегодно приглашают на День Победы, другие торжества. Встречаясь с гвардейцами, рассказывая им об огненных годах войны, передавая молодым летчикам накопленный опыт, мы каждый раз убеждаемся в том, что грозное современное оружие находится в надежных руках.

Уже более сорока лет наша страна занимается мирным созидательным трудом, более четырех десятилетий Европа не знает войны. Но угроза ее не исчезла, она существует, и не считаться с этим нельзя. Пока империалистические круги Запада не оставили своих попыток добиться над нашей страной военного превосходства, пока не прекратилось милитаристское бряцание оружием, мы будем постоянно крепить мощь наших Вооруженных Сил, делать все, чтобы в любой момент быть готовыми дать сокрушительный отпор любому агрессору.

Служить только на «отлично»! — таков наказ ветеранов воинам восьмидесятых.