II. Успехи европейцев в Китае. — Проведение железных дорог. — Пароходство. — Торговля. — Разработка минеральных богатств.

Прошло полвека после первых попыток борьбы китайцев против влияния европейцев — срок времени, вполне достаточный, чтобы достигнуть успехов и придти к взаимному пониманию и мирному сожительству. В отношении успехов, достигнутых Европой для распространения своего политического влияния и могущества, для обогащения своих подданных богатствами Китая, — успех получился действительно выдающийся.

Таинственная завеса, столько столетий закрывавшая Китай от пытливых взоров Европы, снята окончательно. Двери, бывшие запертыми перед Европой, раскрыты были настежь и в них стали входить новые силы, предъявлявшие Китаю неотступно новые для него требования. [38] Китай удовлетворил требования, которые ему были предъявлены Европой в отношении открытия новых портов для торговли и проведения железнодорожных линий. Благодаря упорядочению пошлин, исчезал произвол при взимании их, удешевилась доставка товаров и развивалось речное грузовое пароходство. Европейцы получили в Китае концессии на проведение громадной сети железных дорог, которые прорезывали эту богато-наделенную страну по всем главным направлениям. Всего более получили немцы и франко-бельгийский синдикат. Первые должны были провести целую сеть железных дорог на Шандуне, а второй проводил линию между Ханькоу и Пекином. Англичане хотя и получили меньше железнодорожных путей, но за то почти вся река Ян-цзы и долина ее находилась в руках Англии. Большая часть железнодорожных линий была бы окончена, если бы в Китае не произошли непредвиденные политические перевороты, к 1905–1906 году. К этому времени старый Китай в сущности перестал бы и существовать, так резко должна была измениться вся его экономическая жизнь. Но сила пара, грохот и шум машин, свет электричества могли ли бы вдохнуть в его организм новые силы, а если и вдохнули бы, то каковым возродился бы в отношении Европы новый Китай? Возродился ли бы он [39] в сознании своего единства или закончил бы свое политическое существование расчленением? Каков бы ни был естественный исход, но мирное развитие Китая отодвинуто совершившимися событиями назад и взаимное положение европейцев в Китае стало худшим, нежели когда либо. Все успехи европейской цивилизации и энергичной деятельности, достигнутые с трудом в течение полувека, потерпели крушение в течение нескольких месяцев. Несвоевременно, конечно, ставить вопрос, кто должен взять на себя вину в таком грустном событии, но позволительно пожалеть, что Европа шла и несла свою цивилизацию не прямыми путями в Китай. Если бы Европа, помня себя, не забывала и китайцев, то успех был бы громадный и не один только материальный, но и духовный.

Вместе с открытием новых портов для торговли, открывалось и свободное пароходство по всем рекам, где только открыты эти порты, а порты оказались открытыми в 13 провинциях из 18 и особенно в самом населенном и богатом бассейне реки Ян-цзе-кианга. Это открытие свободного пароходства по рекам тотчас же расширяло и удешевляло все торговые обороты, увеличивало и ввоз и вывоз товаров.

Европейские суда могли нагружать и [40] разгружать свои товары близ центров их потребления, избегая совершенно непроизводительных до того времени расходов по перегрузке и перевозке внутрь провинций. Вместе с этим шло и коренное изменение во взимании внутренних пошлин с ввозимых внутрь страны товаров. Эти внутренние таможенные пошлины, ликин, взимались до этого времени китайскими чиновниками, почему взимание этих пошлин отличалось злоупотреблениями и составляло тяжкое бремя торговли. За последний же год, к величайшему благополучию как государственного казначейства, так и самих китайских купцов, взимание пошлин, ликин, перешло в руки чиновников-европейцев, состоявших на китайской службе в таможнях. Пошлины эти, поступая в китайские таможни, служили залогом уплаты государственного китайского займа, заключенного при посредстве английских и китайских банков. Помимо этого государственного значения, которое уже проявили новые водяные пути в открытых портах, постройка железных дорог вносила просвещение и в сознание китайского народа, которое так долго оставалось застывшим в формах жизни, оставленных ему в наследство много столетий тому назад.

В открытые для торговых сношений двери входили и новые люди, которые приносили с [41] собою и новые обычаи. Китайский народ начинал знакомиться не с одними только англичанами, но он узнавал характер немца, русского, японца, которые все имели много своих личных черт характера, более понятных китайцу, нежели характер коммерсанта-англичанина.

Коммерсант-немец, японец, русский уже изучают китайский язык; они являются в Китай самолично и, не имея комиссионеров, вступают лично в сношения с китайскими купцами. Обладая трудолюбием, знанием и пониманием интересов торговли, но чуждые того барства и пренебрежения, с которыми жил в Китае англичанин, — немец, русский и японец гораздо скорее англичанина становятся в близкие отношения к китайцам, довольствуясь в то же время меньшими барышами и производя меньшие затраты на свое личное представительство. И китаец-купец, под влиянием того же переворота, который захватил и перевернул вверх дном всю его жизнь, скоро мог бы сбросить с себя всякую косность. Могло бы наступить то время, когда теперешний китаец компрадор стоял бы во главе китайских фирм и вел свое китайское торговое дело не только в Китае, но и в Европе. Китаец вообще представляет собою тип человека в высшей степени самобытного и первобытного; будучи крайне [42] односторонним, консервативным, неподвижным, он в то же время совершенно свободен от многих предрассудков: его идеал заключается в достижении материального достатка, соединенного с известным почетом, которое дает образование. Но так как для массы народа образование, дающее первую ученую степень, недоступно, то все его помыслы направлены на приобретение денег; китаец более чем кто-либо из людей ценит и любит деньги, как средство, дающее все блага жизни, в пользовании которыми он, однако, весьма не избалован. Китаец в высшей степени расчетлив, экономен, даже скуп, но в то же время очень любит удобства жизни, комфорт. Китаец не бросит денег попусту, ради блажи, но не пожалеет денег за вещь, которая ему полезна, хотя бы она и была привезена европейцами. Будучи до мозга костей пропитан своими национальными убеждениями, привязанный ко всему обиходу своей жизни, он в то же время охотно покупает все европейские товары, в пользе которых для себя убедился. Когда только решена была постройка железной дороги между Пекином и Тянь-цзином, то в народе и даже среди чиновников высказывалось много опасений и недовольства за это нововведение, которое грозило гневом и подземного дракона, чешую которого могли задеть, [43] обеспокоив его сон при производстве земляных работ, и гневом предков, которых беспокоил бы грохот, свист и шум поездов, проходящих мимо их могил. И что же? Как только прошли первые поезда и китайцы увидали, насколько это сообщение удобно и дешево, через три месяца был уже проложен второй путь, и число поездов увеличено с одного до трех в день. Китай имеет все, чтобы быть промышленной страной, т. е. громадные залежи каменного угля, железо, медь, глину высокого качества, руды и трудолюбивое население.

Проводимые железнодорожные линии в Китае захватывали громадные пространства и притом самые населенные и богатые. Линия Ханькоу — Пекин на протяжении 500 верст должна была соединять две части империи: север и столицу Пекин с многомиллионным населением южной территории, с густо населенными городами Ханькоу, У-чан, Ханьян и другими, находящимися или по реке Ян-цзе и ее притокам, наиболее значительным, каков, например, Хань, или в местностях, имеющих богатую будущность в зависимости от разработки природных богатств. Город Ханькоу, знаменитый своими чайными плантациями, владеет к тому же выдающимся по доступности к нему со стороны реки положением: самые глубоко сидящие суда и наши пароходы-добровольцы [44] подходят свободно к городу. В Ханькоу многочисленная европейская колония и значительная община русских чаеторговцев, есть православная церковь, русское консульство, русский сетльмент, отведенный китайским правительством несколько лет тому назад для нужд русского населения. Линия Ханькоу — Пекин должна была пройти по самым густо населенным провинциям Китая: Чжилийской, считающей до 18 миллионов населения, Хэнаньской, считающей до 22 миллионов и Хубэйской, считающей свыше 20 миллионов. В Шандунской провинции, с другой стороны Печилийского залива, немцы проводили также целую сеть железных дорог, которые должны были врезаться в самое сердце Китая и пройти по самым населенным и самым богатым горными минералами провинциям. Так как здесь местность состоит из ряда горных цепей, идущих внутрь страны и равнин, окружающих эти горы, весьма обширных и плодородных, то немцы и проводили здесь три железнодорожных лини, которые, составляя треугольник, окружали всю центральную гористую часть Шандуна и, исходя из начального пункта Цзяо-чжоу (Киао-чао), проходили через главный город провинции Цзи-нань, затем Ян-чжоу, шли к Желтой реке и возвращались обратно к Цзяо-чжоу. Торговое, промышленное и политическое [45] соперничество европейцев в Китае обострили отношения и между самими заинтересованными сторонами, вступавшими в борьбу за преобладание в той или другой области.

Соперничество в захвате в свои руки природных богатств Китая стало выдающейся чертой европейского влияния при полном бессилии китайцев. Германия, соперничая с Англией, пустила в китайские воды прекрасно устроенные грузовые и пассажирские пароходы. Грузовое пароходство немцев даже предупредило англичан; оно стало захватывать в свои руки большую часть работы по перевозке грузов по Ян-цзы, этой самой многоводной и полной кипучей жизни артерии Китая. Пассажирские немецкие пароходы, прекрасно устроенные, совершают уже правильные рейсы по линии Шанхай — Гонг-Конг — Коломбо — Бомбей — Александрия — Неаполь. Немецкие грузовики-пароходы уже стали отбивать грузы в китайских водах у англичан, бывших до сего времени здесь полными хозяевами. Немецкие пароходы уже открыли правильные рейсы между Тянь-Цзином и Ню-Чжуаном, Тянь-Цзином — Чифу — Шанхаем и Чифу — Цзяо-чжоу (Кияо-шау). Торговые немецкие фирмы размножаются, немецкие товары проникают все более и более внутрь Китая и завоевывают рынки, делая громадный подрыв английской торговле и английскому влиянию. [46]

Развитие путей сообщения как сухопутных, так и водяных, открытые двери, через которые входят в Китай новые силы, должны были произвести полный переворот во всей торговле страны. Англичане должны были потерять свое торговое владычество и стать в ряды простых коммерсантов, хотя до последнего времени англичане и были господами положения и не имели себе конкурентов. Богатые фирмы в Англии имели в Китае своих комиссионеров и агентов, через которых и вели свои торговые операции; но сами комиссионеры-англичане, будучи чужды Китаю, не зная и не желая изучать китайского языка, вели все торговые и деловые сношения с китайцами через посредников китайцев, так называемых компрадоров. Компрадор — это необходимый сотрудник в каждом коммерческом или денежном предприятии в Китае вообще; без компрадора европеец шагу ступить не может в Китае, так как китайские торговые фирмы, вступая в торговые сношения с европейскими торговыми фирмами, ведут все дела и сношения только при посредстве таких компрадоров, т. е. лиц, облеченных доверием со стороны европейцев. Компрадоры — это своего рода компаньоны каждой фирмы, получающие в свою пользу известный процент с оборотного капитала и с доходов фирмы; сами компрадоры — [47] люди часто очень денежные, но в то же время не рискующие начинать свое собственное торговое дело. Если взглянуть на торговые обороты в Китае различных стран, то успех европейцев должен быть признан блестящим. Германия, Англия, Япония и Соединенные Штаты Америки имеют богатые рынки в Китае для сбыта своих произведений и широкое свободное поле для торгово-промышленной деятельности.

Таково было положение европейцев в Китае. Теперь все ниспровергнуто и разорение поразило не только китайский народ, но захватило также и коммерсантов европейцев.