Осенние радости
Осень. Облетели листья с деревьев. Начались дожди. Холодно, неуютно стало в лесах Белоруссии. Но у партизан настроение было радостное. В сентябре наступающие советские войска освободили первые районные центры Гомельщины — Тереховку, Добруш и Лоев, вступили на территорию Витебской области. А на могилевском направлении они за период с 26 сентября по 2 октября полностью очистили от гитлеровцев территорию восьми районов — Хотимского, Климовичского, Костюковичского, Мстиславльского, Чериковского, Кричевского, Краснопольского и Дрибинского.
Добрые вести о возвращении Красной Армии на белорусскую землю долетали до самых отдаленных уголков [300] республики, вдохновляя на активную борьбу с врагом новые тысячи советских патриотов.
В Центральный Комитет Компартии Белоруссии и в штаб партизанского движения усилился приток радиограмм. Секретари подпольных обкомов и райкомов партии, командиры и комиссары бригад настойчиво требовали конкретных указаний, как лучше обеспечить взаимодействие с наступающими войсками. Одновременно сообщалось, что в Гомельской, Могилевской, Полесской и Минской областях фашистские разбойники сжигают при отступлении города и села, уничтожают мирное население, угоняют молодежь на фашистскую каторгу в Германию.
21 сентября 1943 года состоялось заседание бюро Центрального Комитета Компартии Белоруссии, на котором была обсуждена и утверждена директива подпольщикам и партизанам в связи с вступлением войск Красной Армии на территорию республики. Перед подпольными партийными комитетами, командованием партизанских соединений ставились задачи: спасти белорусский народ от уничтожения и угона в фашистское рабство, не позволять врагу разрушать и сжигать города и села, не выпускать немецко-фашистских разбойников живыми с советской земли, истреблять их всеми средствами и способами.
Через несколько дней во все подпольные обкомы был передан по радио текст обращения Президиума Верховного Совета, Центрального Комитета Компартии и Совнаркома республики к белорусскому народу.
«Настало время полного освобождения родной Белоруссии и всего белорусского народа от ига захватчиков, — говорилось в обращении. — Доблестные белорусы — партизаны и партизанки оказывали и оказывают Красной Армии большую помощь в борьбе против немецко-фашистских захватчиков....Сейчас, когда развертываются решающие бои за полный разгром врага, более чем когда-либо необходимо усилить боевую активность всех партизан и партизанок, чтобы совместными ударами Красной Армии с фронта и партизан с тыла добить немецких захватчиков и приблизить день нашей полной победы».
Президиум Верховного Совета, Центральный Комитет Компартии и Совнарком республики призывали партизан [301] поднимать всех советских людей на активную борьбу против фашистских оккупантов.
«При приближении частей Красной Армии устанавливайте с ними связь, активно взаимодействуйте, особенно при захвате населенных пунктов, переправ, — подчеркивалось далее в обращении. — Помогайте наступающей Красной Армии восстанавливать мосты, переправы и дорожное имущество...»
Эти документы — постановление бюро ЦК от 21 сентября и обращение — сыграли важную роль в дальнейшем повышении боевой активности партизан, в мобилизации на борьбу с врагом еще более широких масс населения. Тем не менее они не давали конкретного ответа на вопрос, как же практически обеспечить взаимодействие наших бригад и отрядов с наступавшими частями Красной Армии. Такой ответ должен был дать Белорусский штаб партизанского движения.
В первой половине октября мы обсудили этот вопрос на совещании руководящих работников штаба, на котором кроме начальников отделов присутствовали также секретари ЦК Н. Е. Авхимович, И. И. Рыжиков, И. П. Ганенко и другие. С кратким докладом выступил полковник А. И. Брюханов. Он сообщил, что некоторые партизанские бригады и отряды Могилевской, Гомельской и Витебской областей уже установили непосредственный контакт с наступавшими частями Красной Армии, договорились о взаимодействии, даже участвовали в отдельных боях. Один из отрядов 13-й бригады С. А. Мазура (Могилевское соединение) внезапно атаковал с тыла немецко-фашистский батальон. Гитлеровцы, не приняв боя, разбежались, бросив обоз и раненых. Сопротивление противника на этом участке было сломлено, и подразделения 277-й стрелковой дивизии 50-й армии продвинулись вперед. Другие отряды той же бригады по заданию штаба армии захватили и удерживали до подхода советских войск ряд населенных пунктов в Костюковичском, Климовичском и Краснопольском районах, спасли от уничтожения и угона на фашистскую каторгу более семнадцати тысяч мирных жителей.
— Пятого октября тринадцатая бригада и несколько отдельных отрядов Могилевского соединения по приказу Белорусского штаба расформированы, — продолжал свой доклад Алексей Иванович, — поскольку районы, на [302] территории которых они действовали, освобождены. Почти две тысячи партизан влились в состав Красной Армии. По мере дальнейшего продвижения советских войск на запад партизанскому командованию, партийным органам на местах, а стало быть, и нашему штабу предстоит впредь одновременно решать две на первый взгляд различные, а на самом деле родственные задачи: организовывать в боях взаимодействие партизан с наступающими частями Красной Армии и пополнять воинские части свежими кадрами за счет расформирования некоторых отрядов.
На совещании выступили секретари ЦК и работники разведотдела. Они отметили, что немецко-фашистские войска, отступая под ударами Красной Армии, непременно усилят нажим на партизан, чтобы расчистить себе пути отхода.
— Вот почему, — подчеркнул в своем выступлении секретарь ЦК И. П. Ганенко, — всем партизанским командирам надо усилить бдительность и повысить боевую готовность. Можно не сомневаться, что гитлеровское командование в ближайшее время предпримет новые карательные экспедиции.
И. П. Ганенко изложил далее те задачи, которые поставил перед нами Центральный штаб партизанского движения: вблизи линии фронта наладить тесное взаимодействие с наступающими войсками Красной Армии, в глубине вражеских тылов усилить диверсии и удары по местным гарнизонам и резервным частям, быть в постоянной готовности к боям с карателями.
Начальник отдела кадров В. Р. Романов высказал мнение штаба по некоторым организационным вопросам. Он предложил при расформировании бригад и отрядов, выполнивших свои задачи, каждому партизану выдавать документ о его участии в боях с оккупантами и по возможности обеспечивать обмундированием.
Вскоре после этого совещания ЦК Компартии республики и Белорусский штаб образовали оперативные группы по расформированию партизанских подразделений. Их возглавляли ответственные партийные работники и сотрудники штаба. Группы выезжали в прифронтовые районы и там, на местах, при встрече партизан с войсками, решали все вопросы: оформляли документы, [303] вручали отличившимся в боях правительственные награды, нуждающимся выдавали одежду.
26 ноября 1943 года советскими войсками был освобожден первый областной центр Белоруссии — Гомель. Центральный Комитет, правительство и штаб партизанского движения республики сразу переехали туда, чтобы более оперативно руководить партийным подпольем и боевой деятельностью партизан.
Вскоре почти все наши соединения стали действовать в тесном контакте с воинскими наступающими частями. Особенно хорошо были налажены связи между минскими партизанами и войсками 65-й армии. Штаб этой армии постоянно информировал секретаря подпольного обкома командира Минского соединения В. И. Козлова об обстановке на фронте и планируемых операциях, ставил перед ним конкретные боевые задачи.
Во второй половине ноября крупная группировка вражеских войск, отступая под натиском 65-й армии, которой командовал генерал-лейтенант П. И. Батов, пыталась пробиться в район Паричи, чтобы закрепиться на западном берегу Березины. Ее прорыв серьезно осложнил бы действия наших войск, особенно форсирование реки. Поэтому 24 ноября партизанским бригадам имени Пархоменко (командир А. В. Львов, комиссар Н. Б. Храпко) и 1-й Бобруйской (командир В. И. Ливенцов, комиссар П. Г. Лепешкин) была поставлена задача перекрыть дороги Дражня — Паричи, Ковчицы II — Паричи и уничтожить фашистские гарнизоны в Ковчицах, Малимонах и Тумаровке. В тот же день партизаны отрезали гитлеровцам пути отхода, а в ночь на 28 ноября заставили гитлеровцев, оборонявших Ковчицы и Малимоны, сдаться в плен. В результате вражеская группировка была на подступах к Березине зажата в тиски и почти полностью уничтожена. За реку удалось уйти лишь основательно потрепанному гарнизону Тумаровки.
Для того чтобы уточнить вопросы взаимодействия на последующий период, 8 декабря в деревне Николаевка, Паричского района, было проведено совещание. В нем приняли участие заместитель командующего 65-й армией, командир 19-го стрелкового корпуса, командир 37-й гвардейской дивизии, начальник штаба партизанского соединения Г. Н. Гнусов с группой оперативных работников. А 9 декабря доклад Г. Н. Гнусова заслушали [304] на заседании Военного совета армии, где также присутствовали представители партизан. Эти мероприятия позволили тем и другим в дальнейшем бить, как говорится, в одну точку, то есть действовать исключительно четко и согласованно. Более оперативно стали решаться и другие вопросы: пополнение частей армии партизанами, обеспечение партизанских отрядов вооружением и боеприпасами.
Тесную связь с войсками Красной Армии с первых дней их вступления на белорусскую землю установили подпольный обком и партизанское командование Полесской области.
Штабу Белорусского фронта, которым командовал К. К. Рокоссовский, требовались точные сведения о резервах противника, расположенных на территории Полесья. По нашему указанию секретарь обкома И. Д. Ветров и Г. И. Слепов усилили внимание к разведке, стали систематически доносить нам и в армейские штабы о численности, дислокации и передвижениях вражеских войск, об аэродромах и складах боеприпасов гитлеровцев.
Штабы 61-й и 65-й армий прислали в соединение полесских партизан группу своих радистов.
От И. Д. Ветрова и Г. И. Слепова почти ежедневно поступали радиограммы с ценной разведывательной информацией.
«Калинину, Батову.Карта 1:100000, лист № 35–130. Карпиловка, координаты: квадрат 24–30, юго-западная часть, в лесу большой артсклад противника, штабеля снарядов длиной более километра. Ветров».
Или:
«Калинину, Рокоссовскому.На посадочной площадке в районе деревни Березина (координаты) большое число самолетов, в гарнизоне до двухсотпятидесяти летчиков. Слепов».
Полесский подпольный обком также присылал на Большую землю своих связных, которые доставляли обобщенные и более подробные сведения о вражеских войсках, находившихся на территории Полесья. Помнится, к нам в Гомель приезжали тогда комиссар Мозырской бригады М. К. Ильинковский, комиссар 123-й бригады С. В. Маханько, командир отряда Н. С. Артюшко, [305] командир бригады Ф. И. Павловский и другие. Сведения, которые они привозили, помогали командованию фронта лучше планировать боевые операции, своевременно наносить точные удары по врагу с воздуха, конкретнее ставить задачи партизанам.
Особенно ценными оказались переданные нам И. Д. Ветровым показания фашистского летчика, которого взяли в плен партизаны. На основе этих данных в конце января 1944 года был нанесен мощный бомбовый удар по вражескому аэродрому, расположенному близ Бобруйска.
Усилив разведку, партизаны Полесья не ослабляли и вооруженную борьбу с оккупантами. Только в ноябре — декабре 1943 года 123-я бригада под командованием Федора Илларионовича Павловского истребила около семисот гитлеровцев, уничтожила много танков к автомашин противника. Бойцы Житковичского отряда, реорганизованного затем в 50-ю бригаду (командир В. И. Гущеня) в декабре пустили под откос пять воинских эшелонов, один из которых был с войсками. Всего за этот месяц они истребили три тысячи семьсот фашистов.
Когда в восточные районы Полесья вступили советские войска, партизаны сразу же наладили взаимодействие с ними. Ельская бригада под командованием А. С. Мищенко помогла гвардейскому полку и артиллерийскому дивизиону нанести удар по противнику с тыла, а затем участвовала в штурме Ельска. Василевичская бригада, действуя вместе с частями 193-й стрелковой дивизии, отрезала пути отхода крупной вражеской группировке, отступавшей на Калинковичи, и активно участвовала в ее ликвидации. После освобождения районного центра и станции Василевичи партизаны навели через топкие болота две большие переправы, по которым части дивизии двинулись дальше, на запад. В январе 1944 года бойцы бригады А. Л. Жильского вместе со 2-м и 7-м кавалерийскими корпусами Красной Армии, прорвавшимися в тыл вражеских войск, участвовали в боях за Мозырь и крупную железнодорожную станцию Калинковичи.
Активно помогали своим войскам громить фашистов соединения могилевских и витебских партизан. А в глубоком тылу врага — в Вилейской, Барановичской, Брестской [306] и других областях — народные мстители продолжали «рельсовую войну», взрывали склады с боеприпасами, пускали под откос поезда, громили полицейские гарнизоны. Они тоже со дня на день ждали прихода Красной Армии.
Снова бои с карателями
Если говорить о боях местного значения, то с осени 1943 года партизаны вели их непрерывно. Отступавшие немецко-фашистские части почти повсеместно натыкались на их заслоны. Завязывавшиеся перестрелки нередко перерастали в ожесточенные схватки.
Так было в районах, где наступали советские войска. А в глубоком вражеском тылу оккупационные власти и гитлеровские военачальники то и дело снаряжали карательные экспедиции против партизан, иногда довольно сильные по численности и вооружению.
В таких случаях наши отряды, отразив первые атаки фашистов, либо отходили в глубь леса, чтобы через день-два дать бой на новом, более выгодном рубеже, либо совершали обходные маневры и наносили внезапные удары по флангам и тылам карателей. В условиях лесистой местности да при активной помощи населения такое маневрирование было всегда возможным.
Мы в штабе понимали, что небольшие вылазки карателей в любой момент могут перерасти в крупные экспедиции. Отдавали в этом себе отчет и командиры партизанских соединений. Они постоянно были начеку.
Нелегко, конечно, разгадать, в каком районе оккупанты собираются бросить против партизан крупные силы. Тут приходится рассчитывать только на глубокую и тщательную разведку.
Анализ донесений о перебросках воинских частей, находящихся во вражеском тылу, подсказывал, что в ближайшее время крупные походы гитлеровцев возможны против Витебского и Минского партизанских соединений. Особое беспокойство вызывали районы Полоцк — Лепель и Любань — Копаткевичи.
На очередном заседании Белорусского штаба работники разведотдела докладывали:
— Витебская и Полоцкая группировки противника в настоящее время, по сути, лишены свободного маневра [307] в прифронтовой полосе. С фронта на них жмет Красная Армия, в тылу — постоянно беспокоят партизаны. О новом наступлении на восток гитлеровское командование теперь, пожалуй, всерьез не помышляет. Главное, к чему оно стремится, — это сохранить силы, без помех отвести их на запад и закрепиться на каком-либо водном рубеже — на Десне, Березине или Западной Двине. Такой вариант можно считать наиболее вероятным. Но для того чтобы осуществить свои замыслы, оккупантам потребуется, хотя бы на непродолжительное время, обеспечить себе пути отхода, оттеснить шестнадцать партизанских бригад Полоцко-Лепельской зоны и даже попытаться ликвидировать их...
Гитлеровское командование, несомненно, беспокоило и еще одно обстоятельство — возможность выброски Красной Армией воздушных десантов в районе Минска. Такая операция при наличии в тылу крупных партизанских сил могла бы поставить вражескую группировку в весьма трудное положение.
Вскоре нам стало известно, что немецко-фашистское командование начало стягивать войска к границам Полоцко-Лепельской партизанской зоны. Вслед за 391-й охранной дивизией и 31-м полицейским полком СС там появились их боевые воинские части. Фашистская авиация ежедневно бомбила крупные населенные пункты зоны, обстреливала с воздуха лесные массивы.
Спустя некоторое время в штаб поступили более полные сведения о концентрации вражеских войск. Чтобы объединить силы партизан для отпора врагу, Центральный Комитет Компартии республики и Белорусский штаб приняли решение создать в Полоцко-Лепельской зоне военно-оперативную группу, подчинив ей шестнадцать бригад и все отряды, самостоятельно действовавшие в Лепельском, Полоцком, Ушачском и других районах. Руководителем группы был утвержден Владимир Елисеевич Лобанок, командир партизанской бригады, секретарь Лепельского подпольного райкома партии, человек смелый и решительный. Под стать ему были подобраны и члены группы А. И. Брюханов, А. Ф. Бордадын, И. А. Зинченко, В. М. Фролов. Каждый из них за два с лишним года войны прошел суровую школу партизанской борьбы. [308]
В конце декабря 1943 года начальник разведотдела штаба доложил мне:
— Немцы начали боевые действия против партизан Полоцко-Лепельской зоны. По всему видно, операция тщательно подготовлена. В ней участвует большое количество войск.
Я связался по радио с В. Е. Лобанком. Он подтвердил, что гитлеровцы атакуют позиции партизан с нескольких направлений крупными силами.
— Будем отбиваться, — добавил Владимир Елисеевич. — Но обязательно помогите нам боеприпасами. Если бои затянутся, патронов, снарядов и мин может не хватить.
В те дни мы отправили в Полоцко-Лепельскую зону более десятка транспортных самолетов с вооружением и боеприпасами.
Бои с каждым днем становились все более жаркими. Если в декабре в атаках участвовала главным образом пехота 391-й охранной дивизии, поддерживаемая огнем минометов, то в январе в район боев были подтянуты 87-я гренадерская дивизия, три боевых полка, отозванных с фронта, и танковые подразделения. К 31-му полку СС присоединились несколько полицейских полков. Позиции партизан почти непрерывно бомбардировала авиация.
Однако противник с самого начала натолкнулся на прочную, хорошо организованную оборону. Вдоль Западной Двины и железной дороги от Полоцка до Крулевщины, вдоль шоссейных и грунтовых дорог от Докшицы до Уллы и от Лепеля до Борисова партизаны заблаговременно построили добротные оборонительные сооружения. Это и позволяло им теперь успешно отражать все атаки гитлеровцев.
Особенно жаркие бои разгорелись на Западной Двине. Каратели стремились во что бы то ни стало выбить партизан с этих позиций, чтобы в какой-то мере обезопасить движение своих поездов по железной дороге Полоцк — Молодечно. Они предпринимали одну атаку за другой, не считаясь с потерями.
В первых числах марта напряженные бои развернулись на участке, обороняемом бригадой имени Чапаева. Против нее фашисты бросили два полка пехоты и полк артиллерии, несколько минометных батарей и три танка. К исходу дня противнику удалось прорвать [309] первую линию нашей обороны и занять две деревни. Бригада оказалась в очень трудном положении. Но вскоре по приказу В. Е. Лобанка на помощь чапаевцам пришли отряды других бригад. Прорвавшиеся подразделения противника вынуждены были отступить. В этих боях партизаны действовали исключительно дружно. В трудные минуты они не раз приходили друг другу на выручку.
При обороне деревни Подлобное был убит командир 9-го отряда Лепельской бригады Сергей Пацей. В отряде произошло некоторое замешательство. Воспользовавшись этим, гитлеровцы ворвались на наши позиции и могли бы смять отряд. Но тут подоспели разведчики соседнего, 3-го отряда — Федор Лавринович, Григорий Гавриков, Петр Турков, Павел Ведерников и другие. Они встретили карателей дружным огнем из пулемета и автоматов. Противник, оставив более пятидесяти человек убитыми, откатился назад.
Дорого обходился гитлеровцам каждый день наступления на оборону партизан. За два первых месяца боев они потеряли более шести тысяч солдат и офицеров, девять танков, четыре самолета, одиннадцать танкеток, шестьдесят одну автомашину.
Но бои не утихали. Из Полоцко-Лепельской зоны они вскоре перебросились и в другие районы. Отбивая атаки карателей, партизаны продолжали и «рельсовую войну», стараясь сорвать вражеские перевозки по железной дороге Полоцк — Молодечно и по узкоколейке Парафьяново — Березино. Подрывные группы каждую ночь совершали по нескольку диверсий. В течение марта партизаны Полоцко-Лепельской зоны уничтожили двадцать шесть эшелонов с грузами и живой силой, взорвали девять железнодорожных мостов, перебили более семи тысяч рельсов. Одновременно они блокировали тридцать два фашистских гарнизона.
Примерно в тот же период немецко-фашистское командование направило крупную экспедицию и против партизан Минской области. В течение января гитлеровцы непрерывно атаковали их позиции в районах Любани и Копаткевичей, стремясь обеспечить «нормальное движение» по железной дороге Брест — Бобруйск и «на всякий случай» очистить пути отхода своей калинковичской группировке. [310]
В феврале секретарь Минского подпольного обкома В. И. Козлов радировал в Белорусский штаб, что против партизан Осиповичского, Глусского, Слуцкого, Любанского, Старобинского, Стародорожского и Гресского районов немецко-фашистское командование бросило 102-ю пехотную дивизию, 35-ю дивизию СС, девять отдельных охранных и полицейских батальонов и другие части, общей численностью до тридцати пяти тысяч солдат и офицеров. Пехоту поддерживают авиация, танки и артиллерия. Через несколько дней поступила новая тревожная радиограмма: каратели прорвали нашу оборону; бригады, находящиеся на юге области, отступают в район Любанских болот; положение тяжелое, некоторые группы ведут бои в окружении.
Партизанам Минской области, как и защитникам Полоцко-Лепельской зоны, требовалась срочная помощь. Но что можно было сделать? По нашей просьбе фронтовая авиация несколько раз бомбила скопления вражеских войск возле Лепеля, Полоцка, Крулевщины, Слуцка, Осиповичей, Любани и в других районах. Но бомбардировки не принесли желаемых результатов. Гитлеровское командование, как выяснилось позже, не считалось с потерями и старалось любой ценой выполнить приказ бесноватого фюрера, подписанный в первых числах февраля: ликвидировать силы партизан, действующие в ближайшем тылу войск «великой Германии». В первую очередь он требовал уничтожить Минское и Витебское соединения.
Чтобы обсудить создавшееся положение, я созвал заседание штаба. Сначала заслушали сообщения начальников разведывательного и оперативного отделов. Потом я зачитал последние радиограммы В. Е. Лобанка и В. И. Козлова и попросил каждого высказать свои соображения. Все сошлись на одном: нужно навязать гитлеровцам бои в других районах, чтобы оттянуть их войска от границ Полоцко-Лепельской зоны и с юга Минской области.
Приказ атаковать вражеские гарнизоны был отдан командирам трех соединений: Бегомльского — Р. Н. Мачульскому, Вилейского — А. А. Монахову и Сенненского — В. С. Леонову. Одновременно Центральный Комитет дал указание подпольным обкомам и райкомам партии усилить политико-воспитательную работу среди [311] партизан и населения, разъяснить, что оборона Полоцко-Лепельской зоны, срыв наступления гитлеровцев на юге Минской области сейчас — самая важная задача, лучшая помощь Красной Армии.
Удары бегомльских, вилейских и сенненских партизан по вражеским гарнизонам принесли хорошие результаты. Эти соединения сковали значительные силы противника. Однако положение на юге Минской области и на границах Полоцко-Лепельской зоны оставалось все еще трудным. Под напором превосходящих сил врага шесть бригад, оборонявшихся в районе Любани, были оттеснены в болота и окружены. Фашисты уже торжествовали победу: теперь, мол, капкан захлопнулся! Но, несмотря на невероятно тяжелые условия, окруженные партизаны почти два месяца продолжали героически драться с врагом. Около двух с половиной тысяч солдат и офицеров потеряли каратели, но так и не достигли своей цели. В начале апреля окруженным удалось оторваться от противника, а затем выйти из вражеского кольца. Бригады имени Кирова и имени Котовского с помощью опытных проводников из местных жителей прошли по болотистым тропам на север — в район местечка Старые Дороги. Бригада имени Чкалова вместе с обозом, в котором было много раненых, совершив трудный, многокилометровый марш по заболоченным лесным дорогам, достигла озера Вечера и неожиданно для гитлеровцев оказалась у них в тылу. Остальным бригадам после прорыва вражеского кольца удалось пробиться на юг Любанского района, в менее заболоченные леса. Оттуда они снова начали наносить удары по коммуникациям противника.
Сражаясь в окружении, погибло немало наших замечательных товарищей. Но потери не сломили мужества партизан.
С 12 по 21 апреля 1944 года в Минской области стояло относительное затишье. Фашисты накапливали силы для новой карательной экспедиции. Партизаны вели бои местного характера — нападали на вражеские гарнизоны, пускали под откос поезда, отбивали атаки гитлеровцев на отдельные населенные пункты. Жители многих сел и деревень уходили в леса, под защиту партизан. Командование Минского соединения, подпольный обком и райкомы партии, командиры и комиссары [312] бригад делали все возможное для спасения советских граждан от фашистских убийц, от угона на гитлеровскую каторгу. Вместе с тем они непрерывно готовились к отражению очередного наступления карателей.
Тревожные сообщения продолжали поступать в Белорусский штаб от руководителя военно-оперативной группы Полоцко-Лепельской зоны В. Е. Лобанка. По сведениям партизанской разведки немецко-фашистское командование накапливало силы для нанесения одновременного удара и по Борисовско-Бегомльской зоне.
Цели преследовались все те же: до начала нового наступления Красной Армии расправиться с партизанами, очистить важнейшие железнодорожные магистрали Лепель — Бегомль — Плещеницы — Логойск, Борисов — Плещеницы — Вилейка, Борисов — Зембин — Докшицы — Полоцк — Молодечно, Полоцк — Витебск, Орша — Минск.
Не новы были и пути решения этой задачи: используя превосходство в живой силе и технике, загнать партизан в болота, окружить, а потом, при поддержке авиации, вести бои на истребление.
В связи с этим Белорусский штаб отдал приказ командирам Минского и Витебского соединений, а также командирам бригад и отрядов Полоцко-Лепельской и Борисовско-Бегомльской зон: при всех обстоятельствах как можно дольше удерживать оборонительные рубежи, маневрировать и применять тактику нападения из засад, отходить на заранее подготовленные позиции только по приказу командования.
«Главное — сохранять силы, беречь людей», — подчеркивалось в приказе.
Партизаны Полоцко-Лепельской зоны, отбивая отдельные вылазки противника, продолжали настойчиво совершенствовать оборону. На всех танкоопасных направлениях они устраивали лесные завалы, отрывали эскарпы, устанавливали надолбы, минировали дороги и объездные пути, тщательно маскировали артиллерийские позиции, сооружали блиндажи, углубляли траншеи и окопы. В строительстве оборонительных укреплений им активно помогало местное население.
Новое, самое крупное за всю войну наступление на партизан Полоцко-Лепельской зоны началось рано утром [313] 11 апреля 1944 года. Фашисты атаковали их одновременно на нескольких участках. Первыми приняли на себя удар бригады имени Чапаева (командир В. В. Мельников), имени Ленина (командир Н. А. Сакмаркин) и «За Советскую Белоруссию» (командир Герой Советского Союза П. М. Романов).
В тот же день, в десятом часу утра, Мария Михайловна Кедрук принесла мне радиограмму. В. Е. Лобанок сообщал, что бригады атакованы силами 56-й пехотной дивизии и 161-го отдельного пехотного полка при поддержке большого числа танков, артиллерии и авиации. Первые атаки противника отражены.
Бои становились все более напряженными. Каратели имели огромный перевес в силах и средствах. Мы знали, что на границах зоны сосредоточены 252, 95 и 15-я пехотные дивизии, 201-я охранная и 6-я полевая дивизии, 501-й танковый полк, 2, 12, 24-й полки СС, особый полк СД, части под командованием предателя Каминского и около десяти других полков. По данным нашей разведки, у противника было около шестидесяти тысяч солдат и офицеров, сто тридцать семь танков, двести тридцать пять орудий разного калибра. Кроме того, он располагал резервами: на востоке 82-й, а на юго-востоке — 195-й пехотными дивизиями.
В самом начале боев в тяжелом положении оказалась бригада имени Ленина, которой командовал Н. А. Сакмаркин. Она обороняла рубеж протяженностью в шестнадцать километров, а насчитывала всего восемьсот девяносто четыре человека, не считая хозяйственных и санитарных подразделений. Фашистов же на этом участке было в четыре — пять раз больше. К тому же они имели на своем вооружении танки и самоходные артиллерийские установки; с воздуха их поддерживала авиация.
Каратели лезли, что называется, напролом. 11 апреля за девять часов боя партизаны бригады отразили четыре яростные атаки вражеской пехоты и танков.
Отряд имени Суворова был атакован двумя стрелковыми батальонами при поддержке восьми «тигров». Тяжелые танки вплотную подошли к позициям партизан. Один из них подорвался на мине, а остальные открыли бешеный огонь. Отсекая вражескую пехоту от танков, партизаны уничтожали ее огнем из [314] пулеметов и автоматов, забрасывали гранатами. На новый рубеж они отошли только по приказу командира бригады.
Так же мужественно и стойко дрались бойцы других отрядов. Подвиги некоторых из них навсегда войдут в историю борьбы белорусского народа за свободу и независимость своей Родины. Разве забудем мы, например, славные имена бронебойщиков В. О. Волкова и В. М. Федуро, братьев Д. П. и В. П. Хехелей, И. В. Чернышева, И. С. Хехеля и С. Н. Коржакова?! Это они со связками гранат бросились под гусеницы вражеских тяжелых танков. Герои погибли, но не пропустили фашистов. Оставив на поле два взорванных «тигра», каратели отступили. Но не надолго. Они стремились любой ценой пробиться к озерам Усвея и Березовое, а затем очистить левый берег Западной Двины. На этом выгодном рубеже они намеревались закрепиться до подхода своей 3-й танковой армии.
К исходу первого дня боев натиск врага стал настолько сильным, что бригаде имени Ленина пришлось отойти на новый рубеж обороны. В ночь на 12 апреля комбриг Н. А. Сакмаркин направил в тыл карателей несколько подрывных диверсионных групп. Они должны были заминировать дороги, а затем совершать нападения на гитлеровцев из засад, чтобы несколько ослабить фронтальные удары противника.
Утром 12 августа бои разгорелись с новой силой. Пехотные части 56-й фашистской дивизии при поддержке 30 танков, артиллерии и авиации прорвали вторую линию обороны партизан, заняли деревню Батярщина и стали продвигаться к деревням Муровед и Белаши. Бригада оказалась разделенной на две части. Несколько ее отрядов, прижатые к берегу Западной Двины, до вечера вели тяжелые оборонительные бои в окружении.
Военно-оперативная группа направила на помощь окруженным пять отрядов из бригад имени Чапаева и 16-й Смоленской. Подкрепление подоспело вовремя.
Внезапным ударом с тыла партизаны прорвали вражеское кольцо и помогли своим товарищам вырваться из окружения.
После этого бригада имени Ленина по приказу военно-оперативной группы заняла оборону на рубеже Яново, Слобода, Паулье. Несмотря на яростные атаки противника [315] и непрерывную бомбежку, она прочно удерживала свои позиции.
29 апреля фашисты прорвали оборону соседней бригады — «За Советскую Белоруссию». Бойцы бригады имени Ленина немедленно ударили во фланг прорвавшейся вражеской группировке и помогли соседям быстро восстановить положение.
Каратели несли огромные потери. Партизаны бригады имени Ленина только за несколько дней боев уничтожили около четырехсот пятидесяти вражеских солдат и офицеров, подбили пять танков. Но и сами они не досчитались многих боевых друзей. Среди погибших оказался и их начальник штаба Изофатов.
Жаркие бои кипели и на других оборонительных рубежах. Несколько отрядов под общим командованием В. В. Мельникова в течение двадцати дней отбивали яростные атаки 161-го вражеского полка. Атакующие имели значительный перевес в силах и вооружении. Поэтому партизанам приходилось постоянно маневрировать. Хорошо зная местность, они выгодно использовали все труднодоступные места для организации засад и нанесения внезапных ударов с тыла и флангов. Их главная задача состояла в том, чтобы не пропустить фашистов в глубь зоны, не дать им возможности соединиться с частями 252-й пехотной дивизии, наступавшей со стороны Полоцка на Отдельный Смоленский партизанский полк И. В. Садчикова.
Начиная с 16 апреля каратели заметно активизировались на юге партизанской зоны, где оборонялись Лепельская бригада и бригада «Алексея». На участке бригады «Алексея» (командир А. Ф. Данукалов) они два дня подряд вели усиленную разведку и накапливали силы для атаки.
Утром 18 апреля фашисты перешли в наступление. Первые три атаки партизаны отбили, но к концу дня им пришлось оставить деревни Ветче и Храменки, расположенные примерно в двадцати километрах северо-западнее Лепеля. Как только стемнело, 17-й отряд бригады внезапной контратакой разгромил гарнизон в Ветче. А на следующие сутки партизаны ночной атакой вернули и деревню Храменки. Однако удерживать эти населенные пункты становилось все труднее. Гитлеровцы бросали в атаку все новые и новые батальоны [316] 6-й полевой дивизии, 1-го и 3-го полицейских полков. Их поддерживали танковые роты 501-го танкового полка.
Партизаны сражались с исключительной стойкостью и мужеством. Образцы отваги и боевого мастерства показывал командир бригады Герой Советского Союза А. Ф. Данукалов.
«На участке бригады «Алексея» обстановка тяжелая, — доносил в штаб В. Е. Лобанок. — Фашисты почти непрерывно подвергают позиции партизан артиллерийскому и минометному обстрелу, бомбят с воздуха. В бою за деревню Казимирово атакующую вражескую пехоту поддерживали танки, самоходные пушки и до пятидесяти бомбардировщиков. Часто бои доходят до рукопашных схваток. Командир бригады Алексей Данукалов умело организует маневренную оборону, личным примером увлекает партизан на подвиги».
В радиограмме приводились многочисленные факты беззаветной храбрости партизан. Бронебойщик М. Иванов за пять дней боев уничтожил пять вражеских танков. Два из них он подбил, будучи тяжело раненным. В бою за деревни Паперино и Новое Село партизан И. Соловьев заметил, что установленный под мостом пулемет мешает продвижению отряда. Соловьев подполз к мосту и забросал фашистских пулеметчиков гранатами. В Новом Селе он поджег неприятельский склад с военным имуществом и уничтожил автомашину с боеприпасами...
21 апреля части 95-й пехотной и 6-й полевой дивизии атаковали Лепельскую партизанскую бригаду, которой командовал Д. Т. Короленко. Бои сразу же приняли для партизан крайне тяжелый характер. Уже в течение первого дня противник оттеснил их на несколько километров в глубь зоны. Правда, это продвижение стоило карателям больших потерь. Пулеметчик К. Понизовский только в одном бою у деревни Старое Село уничтожил двадцать пять вражеских солдат и офицеров.
Командование бригады срочно организовало несколько ударных групп для нанесения по противнику отвлекающих ударов с тыла и флангов. Действовали они, главным образом, из засад. Группа автоматчиков во главе с начальником штаба одного из отрядов В. Косовым внезапно напала на вражескую артиллерийскую [317] батарею. В завязавшейся схватке шестеро отважных партизан уничтожили тринадцать гитлеровцев и взорвали три пушки.
Тяжелые бои развернулись на юго-востоке зоны. Позиции, занимаемые бригадой Н. В. Уткина, непрерывно атаковала хорошо оснащенная 201-я охранная дивизия противника. Бригады «Октябрь», имени ЦК Компартии Белоруссии, имени Ленина (командир Фурсо) и Первая антифашистская с трудом отбивали атаки трех эсэсовских, трех полицейских полков и особого батальона СС. Против бригад имени Суворова, имени Короткина и имени Ворошилова гитлеровцы бросили 15-ю пехотную дивизию, два особых полка СД и СС, 26-й полицейский полк и специальную группу.
Шестидесятитысячная армия карателей с нескольких сторон наступала в направлении местечка Ушачи, где находился штаб командования зоны. К 30 апреля площадь, на которой семнадцать тысяч партизан держали круговую оборону, сократилась до восьми квадратных километров.
В этот день Белорусский штаб партизанского движения и командование 1-го Белорусского фронта направили Василию Евсеевичу Лобанку радиограмму, в которой предлагалось готовить бригады и отряды к прорыву вражеского кольца, чтобы их личный состав и население зоны вывести в северные районы Минской области. План, разработанный военно-оперативной группой, предусматривал, что в ночь на 4 мая бригады А. Ф. Данукалова и Н. В. Уткина нанесут в районе Кубличи отвлекающий удар по карателям. В ночь на 5 мая бригады имени ВЛКСМ, имени Короткина, 16-я Смоленская и Отдельный Смоленский партизанский полк объединенными силами разгромят гарнизоны противника в Паперино и Новом Селе и откроют путь в Селищанскую пущу. Намеченный план был успешно выполнен. К рассвету 5 мая партизаны Полоцко-Лепельской зоны, а с ними более пятнадцати тысяч мирных жителей вырвались из окружения и ушли в леса, раскинувшиеся юго-западнее местечка Ушачи.
Упорные бои, которые продолжались двадцать семь дней, наконец закончились. Хотя партизаны под напором превосходящих сил и оставили на время территорию Полоцко-Лепельской зоны, немецко-фашистскому командованию [318] так и не удалось осуществить свои замыслы. Партизан они не разгромили, а сами потеряли несколько тысяч солдат и офицеров, восемьдесят четыре танка, двести тридцать шесть автомашин, двадцать две бронемашины, десятки орудий и минометов.
Мы потеряли немного людей по сравнению с противником. Но тут дело не в цифрах. В боях с карателями пали смертью храбрых наши замечательные советские люди, и среди них такие прославленные партизанские вожаки, как секретарь Бешенковичского подпольного райкома партии командир бригады Герой Советского Союза П. М. Романов, командир бригады Герой Советского Союза А. Ф. Данукалов, командир бригады Д. Т. Короленко, комиссары бригад И. Ф. Кореневский, В. С. Свирид и Г. Н. Жижов, командир отряда С. А. Пацей и другие.
Горькие, невосполнимые утраты. Живым оставалось одно: хранить в памяти дорогие имена боевых товарищей и беспощадно мстить за их смерть фашистским оккупантам.
...Период непродолжительного затишья (с 11 по 22 апреля) на границах Борисовско-Бегомльской зоны Белорусский штаб максимально использовал для того, чтобы обеспечить расположенные там бригады и отряды оружием и боеприпасами. Каждую ночь мы отправляли туда по нескольку самолетов со снарядами, минами, патронами, автоматами и другими военными грузами.
22 апреля секретарь Минского подпольного обкома партии Р. Н. Мачульский радировал в штаб: «Сегодня в шесть часов тридцать минут противник атаковал позиции бригады «Дяди Коли» в направлении Зембин — Бегомль и бригады имени Калинина в направлении Зембин — Плещеницы. Как удалось установить, в наступлении участвуют 313-й гренадерский полк, 632-й и 931-й пехотные полки. Пехоту поддерживают до 12–15 танков, бронемашины, несколько артиллерийских и минометных батарей. Продолжаем уточнять силы противника».
Начатые на этом участке бои затянулись на три с лишним недели. Командиры и комиссары бригад П. Г. Лопатин и Н. Н. Чулицкий, З. И. Ненахов и И. И. Ясинович, выполняя приказ — непрерывно маневрировать, [319] действовать мелкими группами, устраивать засады, — умело использовали особенности лесисто-болотистой местности для нанесения по гитлеровцам внезапных ударов с флангов и тыла.
Командир бригады «Дяди Коли» П. Г. Лопатин сформировал несколько подвижных групп бронебойщиков и подрывников, которые, пробираясь в тылы вражеских частей, уничтожали танки, автомобили, минометные и артиллерийские расчеты. За двадцать дней боев партизаны вывели из строя семь танков, четырнадцать автомашин, два орудия, две бронемашины, уничтожили шестнадцать повозок с боеприпасами. Каратели, продвинувшиеся в начале наступления примерно на девять километров в глубь зоны, во второй половине мая вынуждены были снова оставить деревни Горелый Луг, Пусто-Мстиж, Селец и отойти к селу Зембин.
Однако гитлеровское командование не оставляло мысли разгромить партизан. С рассветом 20 мая из районов Лепель, Березино, Бегомль, Радошковичи и Ольковичи каратели начали новое наступление силами двух полицейских полков, поддержанных танками, артиллерией и авиацией. К 4 июня им удалось оттеснить партизан на левый берег Березины. Бригады «Железняк» (командир Ф. И. Дернушков) и «Штурмовая» (М. И. Федоров), «Народные мстители» (командир Герой Советского Союза Г. Ф. Покровский, комиссар Н. И. Перепечко) в течение нескольких дней мужественно сражались в окружении. 8 июня они прорвали вражеское кольцо.
Но вскоре противник снова напал на след партизан и навязал им бой. Бросая в атаки свежие части, он стремился оттеснить наши бригады к озеру Палик и загнать их в болота. И хотя ему не удалось осуществить свои замыслы, все-таки во второй половине июня многие партизанские подразделения снова оказались в окружении. Фашисты начали яростно бомбить лесной массив, где заняли оборону партизаны.
В самом тяжелом положении очутилась бригада «Дяди Коли». Прижатая к болотистому берегу озера Палик, она лишилась всякой возможности маневрировать.
19 июня наша фронтовая авиация нанесла мощный удар по карателям. Но партизаны не смогли воспользоваться [320] этой помощью для того, чтобы прорвать кольцо окружения.
Казалось, никакого выхода нет и гибель наших товарищей неизбежна.
Но вот на востоке загремели артиллерийские залпы. Красная Армия снова перешла в наступление. Блокировавшие партизан немецко-фашистские воинские части начали одна за другой сниматься и уходить. Им было теперь не до блокады!
После тяжелых многодневных боев партизанам требовался отдых. Но никто из них не захотел отдыхать. Как только во вражеском кольце образовалась брешь, партизаны вышли из окружения и снова начали бои с оккупантами, стараясь всячески облегчить наступление советских войск. Разгромив вражеские гарнизоны, они заняли и удерживали до прихода Красной Армии районные центры Узды, Копыль, Плещеницы и другие населенные пункты. Бригады «Разгром», «Пламя», имени Кирова, «Красное знамя», «За Советскую Белоруссию» и «Правда» наносили мощные удары по отступавшим войскам противника. Они действовали на дорогах Осиповичи — Минск и Минск — Червень. Бригады Героя Советского Союза В. А. Тихомирова и Н. Д. Курильчика освободили город Старобин, уничтожив его гарнизон.
Бригада С. Т. Пустовита, несмотря на большие потери, уже на другой день после выхода из окружения, 28 июня, атаковала и рассеяла немецко-фашистский полк, переправлявшийся через Березину в районе деревни Яблочкино. Захватив построенную гитлеровцами переправу, она удерживала ее до подхода советских войск. Бойцы бригады «Железняк» своими силами навели переправу через Березину у деревни Брод. По ней на правый берег реки с ходу переправилась 7-я танковая гвардейская бригада Красной Армии. Бойцы и командиры бригады «Народные мстители» вскоре после выхода из окружения участвовали вместе с частями Красной Армии в боях за освобождение Вилейки и Молодечно. Многие бригады и отряды Минского соединения, действуя плечом к плечу с регулярными войсками, принимали участие в разгроме окруженной восточнее Минска крупной вражеской группировки. [321]
Перед финалом
Советские войска, громя захватчиков, стремительно продвигались все дальше на запад. Партизаны всюду активно помогали им, приближая день окончательного изгнания оккупантов с родной белорусской земли.
Мария Михайловна Кедрук, наш неутомимый секретарь и старшая радистка штаба, ежедневно приносила мне десятки радиограмм, в которых сообщалось об участии партизан в боях с гитлеровскими войсками, о выполнении ими ответственных боевых заданий командования фронтов и армий в тылу врага.
Секретарь Вилейского подпольного обкома партии И. Ф. Климов сообщал:
«Установили связь со штабами 43-й и 45-й армий. Бригады и отряды четко выполняют получаемые от них боевые задания. Партизанский отряд «За Советскую Белоруссию» наголову разбил вражескую группировку в районе местечка Нарочь: уничтожено 47 гитлеровцев, взято в плен 135 солдат и офицеров. Бригада «Спартак» под командованием А. Н. Пономарева штурмом овладела районным центром Видзе. На железнодорожной магистрали Вильнюс — Даугавпилс подрывники бригады перебили за последние дни более тысячи рельсов. 4 и 5 июля спартаковцы вместе с вырвавшимся вперед батальоном майора Филатова вели в районе Видзе бои с численно превосходящим противником. Бригада Н. И. Федорова заняла местечко Островец, истребила команду фашистских поджигателей. 6 июля ударные партизанские группы совершили нападение на участок железнодорожной линии Сморгонь — Вильнюс в районе станций Гудагай — Шумск. Движение по линии прервано. В результате на перегоне Гудагай — Дзегенево застряли четыре немецких эшелона с грузами. Эшелоны переданы 144-й дивизии Красной Армии...»
Секретарь Пинского подпольного обкома А. Е. Клещев доносил по радио, что партизаны Пинского соединения уничтожают отступающих гитлеровцев из засад, а также ведут с ними открытые бои. Навстречу частям Красной Армии высланы специальные группы проводников и разведчиков. Они указывают военному командованию наиболее выгодные пути движения, переправы [322] через водные рубежи, ведут разведку, собирая ценные сведения о противнике.
«Партизаны Барановичского соединения оседлали шоссейную дорогу Дзержинск — Столбцы — Мир — Кареличи, преградили немецко-фашистским войскам путь отхода на Новогрудок, — докладывал секретарь Барановичского подпольного обкома партии В. Е. Чернышев, — Фашисты начали пробиваться через лес. По решению обкома несколько бригад нашего соединения заняли оборону по восточной окраине лесного массива от Столбцов до Воложина. На шоссейной дороге Слуцк — Брест партизаны по заданию командования танкового соединения Красной Армии заняли и удерживают мост через реку Щара. В районе Столбцов отрядами нашего соединения разгромлен 217-й немецкий пехотный полк. Большая часть его личного состава захвачена в плен...»
Аналогичные радиограммы поступали ежедневно от командиров Полесского, Гродненского, Белостокского, Могилевского и других партизанских соединений. Помощь Красной Армии, шаг за шагом очищавшей территорию республики от фашистской нечисти, стала в этот период важнейшей задачей не только для партизан, но и для всего населения Белоруссии.
Почти все работники нашего штаба находились либо в войсках Красной Армии, либо за линией фронта в штабах партизанских соединений Центральный Комитет Компартии и правительство республики поручили штабу по мере изгнания захватчиков с белорусской земли расформировывать партизанские бригады и отряды, выполнившие свои задачи, и большую часть их личного состава передавать Красной Армии. Эту работу и выполняли теперь многие сотрудники Белорусского штаба партизанского движения.
3 июля 1944 года войска 1-го Белорусского фронта при активном участии партизан освободили от фашистов Минск. Над столицей Белоруссии снова взвилось Красное Знамя. 4 июля сюда возвратился и приступил к работе Минский областной комитет партии.
Основные силы Красной Армии, участвовавшие в освобождении Минска, не задерживаясь, двинулись дальше на запад, ломая сопротивление отступавшего врага. Для охраны и разминирования зданий, которые не успел разрушить враг, — Дома правительства, здания [323] ЦК, Дома Красной Армии и некоторых предприятий — в городе осталась небольшая группа войск. А между тем в окрестностях Минска все еще действовали хотя и разрозненные, но довольно многочисленные подразделения гитлеровцев.
Воспользовавшись тем, что гарнизон только что освобожденного города составляли в основном наши тыловые подразделения, немецко-фашистские части на рассвете 7 июля 1944 года предприняли отчаянную попытку вновь овладеть Минском. Крупной группировке гитлеровцев удалось занять аэродром, а затем в районе театра оперы и балета прорваться в город.
Василий Иванович Козлов с тревогой сообщал в Центральный Комитет и Белорусский штаб о том, что наши охранные части и тыловые подразделения ведут бой с прорвавшимися в город фашистами, что атаки пехоты противник поддерживает огнем артиллерии.
Штаб немедленно принял решение — на некоторое время задержать расформирование партизанских отрядов и бригад и стянуть их в район Минска. Это было необходимо для того, чтобы обезопасить столицу от новых попыток гитлеровцев занять город, и для того, чтобы помочь войскам Красной Армии ликвидировать остатки разбитых частей противника в нашем тылу.
В течение 8 и 9 июля в окрестности Минска было стянуто до тридцати партизанских бригад. Многие из них сразу же вступили в борьбу с рыскавшими вблизи города группами фашистских головорезов.
Более пятнадцати боев провели партизаны с 8 по 16 июля в окрестностях столицы республики, разгромили около десяти вражеских батальонов и рот. При этом, как докладывал штабу Василий Иванович Козлов, до пяти тысяч гитлеровцев было истреблено и свыше двух тысяч взято в плен.
Оставались считанные дни до полного освобождения территории Белоруссии. Советские войска вели бои уже у западных границ республики, на подступах к Бресту.
Однажды ко мне зашел председатель Минского горсовета Константин Иванович Бударин.
— Надо бы как-то отметить освобождение Минска, — сказал он. — Василий Иванович Козлов предлагает провести в городе митинг и заключительный парад партизан. Дело, по-моему, стоящее. Такой парад и для минчан [324] и для всех белорусов будет радостным праздником.
В тот же день я связался по телефону с Пантелеймоном Кондратьевичем Пономаренко. Он одобрил предложение и добавил:
— В Минск приезжает делегация горьковчан. Их тоже надо обязательно пригласить на митинг. Пусть встретятся, побеседуют с партизанами. Для них это не безынтересно.
Вечером 14 июля состоялось заседание бюро ЦК. Оно было коротким. Все единодушно согласились: митинг-парад провести 16 июля.
И вот настало утро памятного дня. В районе ипподрома и на соседних улицах города еще на рассвете построились колонны партизан: тридцать бригад и два самостоятельно действовавших отряда с полным вооружением.
К девяти часам утра там же собралось более пятидесяти тысяч минчан — по тому времени почти все население города. Необычным было это зрелище. Худые, изможденные лица мужчин, женщин и детей сияли радостью. Духовой оркестр исполнял мелодии знакомых, довоенных и новых песен. Тысячи людей негромко напевали их с неповторимым чувством гордости.
Митинг открыл К. И. Бударин. Затем выступил П. К. Пономаренко. От имени ЦК и правительства республики он поздравил минчан с радостным днем освобождения, призвал, не жалея сил, взяться за восстановление разрушенного города и всего народного хозяйства Белоруссии.
— Мы не одиноки, — говорил Пантелеймон Кондратьевич. — В восстановлении белорусских сел и городов нам помогут все народы великого Советского Союза, сплоченные воедино вокруг Коммунистической партии...
Сегодня на торжества по случаю освобождения Минска приехали представители трудящихся индустриального Горького. Они приехали не только для встречи с вами, но и затем, чтобы уже сейчас прикинуть, чем город Горький может помочь в возрождении столицы нашей республики. Нам помогут и труженики Москвы, и труженики Новосибирска, рабочие и колхозники Урала, республик Средней Азии, Кавказа — поможет вся страна. [325]
С теплыми, задушевными словами привета обратился к собравшимся руководитель горьковской делегации. Потом на трибуну один за другим поднимались рабочие и служащие Минска, представители партизан. Они говорили о своей готовности сделать все необходимое, чтобы окончательно добить врага и быстрее залечить раны, нанесенные войной.
Снова загудели трубы духового оркестра. Под звуки марша перед трибуной четким шагом двинулись колонны партизан. Первой прошла бригада «Народные мстители» во главе со своим прославленным командиром Героем Советского Союза Г. Ф. Покровским и комиссаром Н. И. Перепечко. За ней, через небольшие интервалы, промаршировали остальные части и подразделения. Завершила парад колонна партизанских конников, в которой насчитывалось более тысячи человек.
Это был первый праздник минчан после трехлетнего пребывания под гнетом фашистской оккупации. Позади остались тысяча сто дней и ночей издевательств и разбоя фашистских варваров. Проходя мимо трибуны, жители Минска и партизаны гордо и счастливо улыбались, хотя каждый из них хорошо понимал, что впереди еще немало трудностей и невзгод, что нужно окончательно добить фашистского зверя.
Ласково светило щедрое июльское солнце. Город, еще недавно казавшийся мертвым, как бы преобразился.
— Долго пришлось людям ждать этого дня, — негромко сказал стоявший рядом со мной на трибуне Иван Петрович Ганенко. — Но самое страшное уже позади...
— Да, оккупация позади, — отозвался один из партизанских командиров, — но посмотришь на развалины, сердце кровью обливается... А ведь так не только в Минске — повсюду.
— Это верно. Потрудиться всем придется до кровавых мозолей. Но труд, как бы он ни был тяжел, — не война, — снова заговорил Ганенко. — К труду нашим людям не привыкать. Настанет время, и на месте этих руин вырастет новый город, еще более красивый.
— Залечим раны, обязательно залечим, — вступил в разговор Василий Иванович Козлов.
А мимо трибуны непрерывным потоком проходили тысячи минчан. Василий Иванович наклонился к микрофону [326] и громким, немного хрипловатым голосом прокричал:
— Да здравствует Коммунистическая партия — вождь и организатор всех наших побед!
В ответ, словно эхо, пронеслось троекратное «ура».
— Хай жыве Савецкая Беларусь! — уже на белорусском языке провозгласил В. И. Козлов.
Над колоннами демонстрантов снова взметнулось ответное «ура». А потом над площадью поплыла знакомая величавая песня: «Широка страна моя родная...»