Вместо эпилога
Почти пятьдесят лет состою я на службе в Советских Вооруженных Силах. За это время прошел немало ратных дорог, был свидетелем и участником основных, этапных событий нашего военного строительства. Московский военный округ, Белорусский, Дальневосточный, Группа советских войск в Германии и вновь Белорусский — всюду хватало работы, да такой, которая, как бы ни налегала на плечи, всегда вдохновляла своей жизненной необходимостью. Товарищи, трудившиеся рядом, тоже отдавали делу все силы, не жалели ни времени, ни себя. С любым из них, как метко утверждается фронтовой пословицей, можно идти в разведку. Взаимное доверие всегда было полным, устремления и помыслы — единодушными, хотя ни одно служебное совещание, ни одна встреча не обходились без обоюдоострого разговора — зато выработанное коллективными усилиями решение отвечало требованиям.
В своих записках, приближающихся к завершению, мне хочется сказать слово об ордена Ленина Московском военном округе, где я начал службу лейтенантом и войсками которого впоследствии мне выпала честь командовать, о других округах, Группе войск, о сослуживцах, товарищах.
Московский военный округ — один из старейших в стране, рожденный революцией. Декрет о его создании 4 мая 1918 г. подписал В. И. Ленин. МВО — сердце наших Вооруженных Сил, четкое биение которого слышно на ближних и дальних рубежах. МВО — участник героически стойкой обороны и героически стремительного наступления под Москвой. МВО — кузница военных кадров, центр, лаборатория военно-научной мысли. МВО — инициатор многих патриотических починов, получивших широкое распространение в войсках. [247]
Будучи с 1965 года первым заместителем командующего, а с 1968 года в течение четырех лет командующим поисками ордена Ленина Московского военного округа, я часто посещал окружной музей — с зарубежными гостями, старшими начальниками, молодыми офицерами, прибывавшими к нам служить. С уважением к людям ратного подвига и с преклонением перед их мужеством входил я в залы, рассматривал экспонаты. Сам я приложил немало усилий для создания этого музея, принимал меры, чтобы расширить экспозиции, найти новые свидетельства о боевой истории МВО.
Продолжительное время мне, первому заместителю командующего войсками МВО, приходилось исполнять обязанности командующего. И потому, когда меня официально утвердили в этой должности, особо заметного перехода вроде бы и не почувствовалось. Продолжалась работа, вопросы и проблемы решались так же оперативно, деловой контакт с сослуживцами был давно налажен. Может быть, это последнее — крепкий деловой контакт с людьми, атмосфера взаимной требовательности и взаимной поддержки — наиболее способствовало определенным успехам в работе.
Военный совет у нас был очень работоспособен и активен. Каждый из членов Военного совета на своем направлении проявлял максимум инициативы и, с доброй шуткой говоря, командующему спокойного житья не давал, что я ценил превыше всего.
Всегда считал необходимым и полезным прислушаться к мнению члена Военного совета — начальника политуправления округа генерал-полковника К. С. Грушевого. Не только прислушаться, но и поучиться. У Константина Степановича за плечами был огромный опыт партийной, хозяйственной, оборонной работы. В предвоенные годы он был вторым секретарем Днепропетровского обкома партии, на войне — членом Военного совета армий и фронтов, работал министром автомобильной промышленности на Украине, потом вновь трудился в руководящих армейских органах. Человек высоких партийных принципов, сильного характера, организаторского таланта, К. С. Грушевой оказывал благотворное влияние на все участки нашей работы.
Первым и надежным моим помощником в делах службы, ратного труда проявлял себя начальник штаба округа генерал-лейтенант М. И. Головнин. Знаток военного дела, умелый организатор и строгий блюститель уставных требований. В большой своей бритой голове держал он множество вопросов и нередко «опережал» мои распоряжения — [248] в лучшем смысле этого слова. Скажешь, бывало, ему, что хорошо бы предусмотреть такое-то мероприятие, а оно у него уже спланировано.
С чувством высокой ответственности, добросовестно трудились заместители командующего войсками округа генерал-лейтенант В. К. Дятленко, генерал-полковник А. Т. Голубев, генерал-лейтенант Н. А. Неелов, генерал-лейтенант танковых войск И. К. Яковлев.
С большой теплотой вспоминаю многих офицеров и генералов управления МВО, с которыми пришлось работать в те годы. Если бы стал называть фамилии, перечислил бы, наверное, всех по списку.
Деловитость, принципиальность, взыскательность, доброжелательность стали характерными чертами стиля работы в Военном совете, в штабе и управлениях столичного округа. Естественно, этот стиль переносился и в части, утверждался в воинских коллективах. Проявлялись порывы, но не было рывков, принимались срочные и даже экстренные решения, но не допускалось нервотрепки. Хотя где-где, а уж в МВО задачи подчас возникали весьма сложные, может быть даже не совсем, что ли, типичные для войск.
Территориально округ расположен в центре РСФСР. Дружеские и деловые связи сложились у командования с партийными и советскими органами областей, где дислоцировались наши войска. В наших гарнизонах нередко бывали, лично занимаясь различными организационными вопросами, первый секретарь Московского обкома КПСС В. И. Конотоп, первый секретарь Смоленского обкома И. Е. Клименко, первый секретарь Тульского обкома И. X. Юнак, первый секретарь Рязанского обкома Н. С. Приезжев и другие. Постоянное внимание уделяет округу член Политбюро ЦК КПСС, первый секретарь Московского городского комитета партии Виктор Васильевич Гришин.
Есть, говорят, школа министров, есть, наверное, и школа командующих — и то и другое, разумеется, в образном, символическом толковании. Первую должность командующего я исполнял в Московском военном округе, и эти годы были для меня большой школой руководства и работы с людьми.
Неповторим, ни с чем не сравним, скажем, Краснознаменный Дальневосточный военный округ, в котором мне довелось служить. Тоже свои революционные и боевые традиции, а просторы и масштабы такие, что, кажется, у любого солдата и офицера там даже какой-то особенный раз-, мах службы — богатырский. Мне тоже там хорошо работалось, [249] хотя трудностей хватало. Задачи ставились серьезные и объемные — приходилось часто трудиться с предельным напряжением. На службу, однако, не жаловались. Сожалели лишь о том, что в сутках всего 24 часа. Шутили: на востоке, дескать, день начинается раньше — могла б тут природа выделить и побольше времени... Годы, версты Дальнего Востока остались в памяти и в сердце навсегда.
Передним краем социалистического содружества стран называют Группу советских войск в Германии, которой я имел честь командовать более восьми лет. Впечатление такое, что пронеслись они чрезвычайно быстро, эти годы. Видно, потому, что не было там периодов затишья и ожиданий — служба шла широким, бодрым шагом днем и ночью, шла беспрерывно. Много приходилось помогать в работе немецким товарищам, которые с интересом, с охотой воспринимают наш опыт во всех областях деятельности. В ГСВГ, на земле молодой еще Германской Демократической Республики, каждый наш воин чувствует себя еще и полпредом Советского государства. Воскресенья и праздничные дни значились красными числами в календаре, отпуска предоставлялись, но все это — лишь относительно. Отключиться от службы полностью на переднем крае никто не может — ни главком, ни взводный, ни солдат.
Все мне знакомо, все дорого в Краснознаменном Белорусском военном округе, где проходили и фронтовые дороги, и послевоенные, и вот нынешние. Границы республики совпадают с границами округа, сердца здешних тружеников бьются в унисон с солдатскими.
Колокола Хатыни певуче-печальным звоном напоминают, что на белорусской земле в годы войны за нашу победу отдал свою жизнь каждый четвертый. Штыки кургана Славы свидетельствуют, что на белорусской земле развивалась и набирала силу крупнейшая стратегическая наступательная операция советских войск под кодовым названием «Багратион». И одно, крайне трагическое событие, и другое, возвышенно-героическое, — оба они, как и множество других событий того лихолетья, приближали нашу победу в Великой Отечественной войне.
День Победы... Люди приближали его, как могли, — яростными атаками на фронтах и дерзкими налетами на фашистские гарнизоны в партизанских зонах, многосуточными трудовыми вахтами в тылу и стойкой подпольной борьбой на захваченных врагом территориях. Вклад полководца, руководившего операцией, подвиг солдата, бросавшегося в рукопашную, самоотверженность крестьянки, [250] укрывшей партизан и погибшей под пулями карателей, наверное, одинаково значимы и величественны во всенародной борьбе против фашизма. Советский человек не жалел в этой борьбе сил, крови, жизни.
Белорусская земля... По ней прокатились все войны, в которых наша страна защищала свою честь и свободу, прокатились грозным огненным валом туда и обратно. Каждая пядь белорусской земли — это в прошлом рубеж или плацдарм, цитадель или котел.
А нынешнюю Белоруссию называют самой динамичной республикой — имеется в виду ее стремительное развитие в индустрии, земледелии, культуре, науке. Динамика и впрямь изумительная, если вспомнить, что не так уж и давно именовалась эта земля краем лесов да болот, который и я сам, уроженец этих мест, еще видел. А сегодня? Известные всему миру труженики полей тракторы «Беларусь», не менее знаменитые богатыри БелАЗы, белорусская нефть в стальных артериях трубопровода «Дружба», белорусские лазеры в институтах, клиниках, на заводах, белорусские ЭВМ с умнейшим электронным мозгом. Белорусская бульба тоже не менее знаменита — благодарят за нее и ленинградцы, и азербайджанцы, и северяне. Не диво, не чудо вся эта динамика роста. Складывается она из многих повседневных дел наших тружеников. Люди, замечательные люди возвеличивают своим трудом доброе имя республики.
В одной из поездок выпала возможность заглянуть на часок в родные края, где давно-давно не бывал, кажется с самого детства.
Село Черея, Чашниковского района, Витебской области. Старая рубленая хата, та самая. Здесь я родился и вот завернул сюда, чтобы поклониться отчему дому, постоять у порога, с которого когда-то сделал первые шаги.
О чем думалось?
Далеким-далеким эхом звучали голоса отца и матери, здешних селян. Наяву слышалась спокойная, деловая речь нынешних жителей села, в том числе и младшего поколения Ивановских, моих племянников, раздавался шум автомашин и механизмов, обычный такой в современной деревенской жизни. Раздумья мои... Не сказать, чтобы они вились роем только у отчего дома, где я теперь стоял. Больше мыслей было о том, как родная Беларусь вышла из таких вот хат, преодолела за годы Советской власти огромный путь, стала высокоразвитой и богатой. [251]
Хорошо служится в Белоруссии воинам младшего поколения. Радушие и гостеприимство в каждой белорусской хате, когда мимо проходят маршруты тактических учений, внимание и забота партийных и советских органов республики в вопросах боевой учебы, культуры и быта.
Вспоминая о войне, о разных временах, о близких и далеких полях ратного труда, мысленно оглядывая рубежи, дороги и форпосты, думаю о людях в погонах, о мощи современной армии, в которой все твои силы, все чувства и вся жизнь.
Высокое предназначение нашей армии — охранять свободу, труд, счастье народа — оправдано боевым прошлым, гарантировано нынешним и будущим.
В пору, когда я был главнокомандующим Группой советских войск в Германии, мне немало довелось поездить по обновленной немецкой земле, повидать хорошего и примечательного, созданного руками трудолюбивого немецкого народа.
Однажды на встрече с немецкими рабочими мне был задан вопрос: «Где вы закончили войну?»
— А тут, неподалеку... — указал я в раскрытое окно, поскольку встреча проходила на предприятии близ Пренцлау.
— Тогда вы, возможно, и не думали, что сегодня придется с нами беседовать почти на этом самом месте, — заметил, улыбаясь, пожилой инженер.
Конечно же и в мыслях подобного не было у полковника Ивановского...
Возвращаясь после встречи с немецкими рабочими к себе, в штаб Группы войск, проезжая по той же автостраде, по которой когда-то шли танки гвардейцев, я размышлял об изумительных переменах, о величайших достижениях, начавшихся здесь с весны сорок пятого.
Вот она, по левую и по правую сторону автострады, земля новой Германии.
На заводе, где час назад проходило собрание, мне подарили на память о встрече иллюстрированную книгу Карла Хайнца Бёле «Прекрасен облик наших будней». Я листаю ее, вижу яркие, выразительные, будто говорящие с тобой снимки. Взгляд выхватывает из крупношрифтового текста абзац:
«1945 год... Они вернулись с войны, вылезли из подвалов... выжидали, колебались, с трудом нащупывали дорогу [252] среди духовных и материальных развалин... Солдаты и офицеры Советской Армии, освободители немецкого народа, с боями дошедшие до Берлина, стали действовать по поручению своей Коммунистической партии как друзья, плечом к плечу с немецкими антифашистами, плечом к плечу с немецкими коммунистами. Нужно было проложить новый путь. Требование времени гласило: создавайте порядок, стройте лучший мир, начинайте!»
Мне хорошо помнятся те дни, когда мы, освободители, помогали немцам «начинать». Многие тогда с сомнением относились к советам советских воинов, к словам тех, кто во времена фашизма подвергался преследованиям. Прошло время, произошли большие события, прежде чем люди убедились: да, надо идти по новому пути.
Не только в Германии, но и в других европейских странах — в Польше, Венгрии, Чехословакии, Болгарии, Румынии, Югославии — с приходом Советской Армии начались большие перемены в жизни народов.
Советские воины, отстоявшие независимость Родины, сокрушившие гитлеровскую военную машину, разгромившие фашизм, принесли многим народам свободу и открыли путь к преобразованию Европы. В этом один из важнейших итогов Великой Отечественной войны.
Теперь это немцы понимают. И говорят при встречах с нашими товарищами, и в своих книгах пишут.
Какой поворот в сознании, в психология людей, народов!
Мне, прошедшему с боями по немецкой земле и теперь наблюдавшему ее расцвет, это особенно заметно и попятно.
Впрочем, какой же я наблюдатель? Я прямой участник преобразований на немецкой земле, в немецком обществе — как и все те, кто нес в разное время службу в Группе советских войск в Германии. Вот и на предприятии, где сегодня выступал... Немецкие товарищи по-деловому советовались со мной относительно своих ближайших производственно-хозяйственных планов.
...Машина тем временем приближалась к Берлину. У контрольно-пропускного пункта вытянулись, отдавая честь, офицер и два солдата в форме Национальной народной армии ГДР. Отличная строевая выправка! Насколько мне известно, и боевая выучка у них на должном уровне. По-современному сильны все братские армии стран Варшавского Договора, достойно выполняющие свой интернациональный долг. И всему этому предшествовал [253] ратный подвиг советских воинов, принесших весной сорок пятого мир и свободу народу этой и других земель.
Мирное небо голубеет сегодня над планетой. Мирные годы проходят в нашей жизни один лучше и богаче другого.
Мир, труд — высшее человеческое счастье. Мы дорожим им, этим счастьем. Но его нужно и беречь. И надежным его стражем являются Советские Вооруженные Силы — самые доблестные и самые миролюбивые на земле.