Октябрь 1942 года
Осень. Начались наиболее тяжелые дни — уличные бои в Сталинграде. Гитлеровская ставка, неистовствуя, безжалостно гнала свои войска на верную гибель, стремясь сбросить героических защитников Сталинграда в Волгу и овладеть городом. Враг спешил. Приближалась русская зима, которая так страшила гитлеровцев, и они дрались с особенным ожесточением и упорством.
Бои шли в районах поселков сталинградских заводов: тракторного, «Баррикады» и «Красный Октябрь». Развертывались боевые действия непосредственно за территорию важнейших сталинградских заводов.
Ожесточение в борьбе нарастало с каждым днем. Часто обе стороны закреплялись на расстоянии 20–30 метров друг от друга, а иногда на разных этажах или в разных подъездах и комнатах одного и того же дома. Такое положение сохранялось вплоть до начала нашего контрнаступления 19 ноября.
Обстановка на фронте 62-й армии все более ухудшалась. Связь с основной базой обеспечения, которая находилась за Волгой, непрерывно нарушалась, так как переправы и причалы были под непрерывным огнем артиллерии и минометов и хорошо наблюдались противником. В распоряжении войск армии оставалась крайне ограниченная территория, простреливавшаяся всеми видами огня, вплоть до пулеметного. Маневрировать в этих условиях было необычайно трудно. Маневр стал возможен только вдоль берега Волги ночью или при искусственном задымлении.
Вражеская пропаганда вновь затрубила о скором падении города, о выполнении фашистскими войсками их [229] главной задачи в кампании 1942 года. В действительности же гитлеровцы по-прежнему держали под Сталинградом огромные силы и были лишены возможности добиться решительных успехов на кавказском направлении.
Военный совет фронта принимал все меры к тому, чтобы укрепить моральные силы воинов в борьбе за каждый метр сталинградской земли, за каждый рубеж обороны. Очень часто мы бывали в войсках, проводили там беседы, митинги, награждали отличившихся. Приведем здесь корреспонденцию об одном из митингов бойцов-танкистов, помещенную на страницах фронтовой газеты.
«6 ОКТЯБРЯ. (От нашего спец. корр.) В густом кустарнике стоят замаскированными танки-дредноуты, средние и легкие бронированные машины. Вблизи от них ровными рядами выстроились танкисты-десантники, командиры машин, механики-водители, стрелки-радисты подразделения Малышева.Митинг, посвященный предоктябрьскому социалистическому соревнованию, открыл военком подразделения.
На митинге присутствуют товарищи Н. С. Хрущев и генерал-полковник Еременко.
С большим вниманием слушают танкисты выступление генерал-полковника Еременко. Он говорит о том, что вот уже два месяца, как немцы топчутся в районе Сталинграда и не могут захватить его. Немцы, протрубили на весь мир о том, что они якобы встретились здесь с первоклассными укреплениями. На самом деле враг натолкнулся в районе Сталинграда на невиданную в истории стойкость наших воинов.
Во время речи с передовых позиций донесся гром артиллерийской и минометной канонады.
— Вы слышите, — обращается генерал-полковник к танкистам, — какой «концерт» мы устраиваем для немцев!
Генерал-полковник Еременко выражает уверенность в том, что советские танкисты, вооруженные первоклассной техникой, и впредь покажут себя героями в боях за Сталинград.
Выступивший на митинге товарищ Н. С. Хрущев отметил, что Сталинград изумил весь мир своим беспримерным героизмом и стойкостью.
Громкое «ура» раскатывается по рядам, когда товарищ Хрущев говорит: [230]
— Никогда немцам не владеть Сталинградом! Наши славные танкисты в предстоящих боях умножат славу нашего оружия, сохранят боевые традиции героической обороны Царицына!
Танкисты с огромным интересом прослушали обращение участников героической обороны Царицына и письмо бойцов и командиров Н-ской танковой части о включении в предоктябрьское социалистическое соревнование.
— Боевыми делами включимся в соревнование, — заверил от имени бойцов танко-десантной роты сержант Карликов. — Будем бить проклятых немцев, защищать город-герой, как защищают его гвардейцы Родимцева.
— Наши танки пройдут через все преграды, — сказал в своем выступлении танкист старший сержант Костюнин. — Гитлеровцы почувствуют на своих спинах силу нашей брони, силу нашего удара. На улицах Сталинграда враг найдет свою могилу!
Громкое троекратное «ура» покрывает эти слова.
После митинга товарищи Н. С. Хрущев и генерал-полковник Еременко посетили все подразделения танкистов, беседовали с бойцами, командирами и политработниками об их боевых делах».
В начале октября против 62-й армии противник имел двенадцать дивизий (семь пехотных, две моторизованные и три танковые), располагавших почти 300 танками. Эти силы были сосредоточены на узком участке фронта, протяжением всего 25 километров.
С начала месяца наибольшему нажиму подвергался Сталинградский тракторный завод. С севера и северо-запада его обороняла группа полковника Горохова, в которую входили две стрелковые бригады: 124-я и 149-я. С запада и юго-запада завод обороняли части 37-й гвардейской стрелковой дивизии генерал-майора В. Г. Желудева{48}, а с юга — части 138-й стрелковой дивизии генерал-майора И. И. Людникова. Все эти части были малочисленны и измотаны предыдущими боями. [231]
Непрерывно атакуя заводской район, противник с огромным трудом преодолел реку Мокрая Мечетка и тем улучшил свое тактическое положение. Теперь он получил возможность бросать в атаку на завод автоматчиков при плотной поддержке танков. Начались яростные наскоки на завод.
7 октября противник предпринял удар на очень узком участке фронта, сосредоточив на нем более 100 танков. Неся чудовищные потери, гитлеровцы старались сломить нашу оборону. Им удалось за пять дней вклиниться в нашу оборону на 300–400 метров. После этого обескровленный враг вынужден был почти на целую неделю отказаться от новых попыток захватить Сталинградский тракторный завод. Это объяснялось отнюдь не желанием гитлеровского командования дать своим войскам передышку, а почти полным истреблением действовавших на этом участке частей. Их нужно было пополнять и заново сколачивать. Воспользовавшись этим, мы укрепили, насколько могли, оборону Сталинградского тракторного завода. С юго-западных окраин завода «Красный Октябрь» была снята 95-я стрелковая дивизия и переброшена в район к юго-западу от тракторного завода.
С рассветом 14 октября противник начал усиленную авиационную и артиллерийскую обработку наших позиций у тракторного завода, а в 8 часов утра перешел в атаку, бросив на очень узком участке фронта дивизию, поддержанную 150 танками. Удар главным образом направлялся против участка, который обороняли гвардейцы Желудева. Обеспечив огромную плотность огня, противник взорвал противопехотные и противотанковые минные поля, а это облегчило ему доступ к заводу.
После кровопролитного и напряженного четырехчасового боя противник проломил нашу оборону у тракторного завода, к исходу дня ворвался на территорию завода и вышел против него к Волге. Фронт 62-й армии был разрезан. За этот успех противник заплатил жизнью полутора тысяч солдат и полусотней танков.
Перед нами остро встала задача — не допустить дальнейшего продвижения противника.
Положение осложнялось тем, что теперь действия наших частей были значительно стеснены: на участке у тракторного завода мы могли контратаковать только вдоль берега Волги, на очень узком и неудобном участке; [232] противник оказался в более выгодных условиях: с фронта он теперь прикрывался Волгой, а с севера ему противостояла слабая группа Горохова, уже не способная организовать контрудар.
Однако бои за завод не утихали ни днем ни ночью до 18 октября. Дело в том, что противник так и не смог захватить заводскую часть города и уничтожить ожесточенно сражавшиеся в окружении силы северной группировки 62-й армии. Эта группировка, охваченная немцами с трех сторон и прижатая к Волге, продолжала героически обороняться до перехода наших войск в контрнаступление.
В боях 14–18 октября, сыгравших большую роль в обороне Сталинграда, враг был значительно обескровлен и обессилен. Его активность настолько уменьшилась, что в дальнейшем, до самого нашего контрнаступления, он уже не смог организовать ни одного удара, который по силе равнялся бы этому. И это несмотря на то, что Гитлер в середине октября перебросил под Сталинград значительные маршевые пополнения, а также несколько десятков саперных батальонов и до шестидесяти дивизионов артиллерии РГК. Причиной снижения активности противника была, несомненно, все возраставшая сила противодействия наших войск. Инициатива боевых действий в Сталинграде начала переходить в руки наших войск.
Героические защитники Сталинграда устояли в труднейшие дни чудовищного натиска врага, они самоотверженно выполнили свою задачу — удержали город и начали брать инициативу в свои руки.
14 октября в войска Сталинградского фронта прибыл член Центрального Комитета Коммунистической партии товарищ Мануильский.
Выступив перед командирами и политработниками 64-й и 62-й армий с приветствием от Центрального Комитета, товарищ Мануильский сказал:
«Товарищи, вам тяжело. Вам тяжелее, чем кому бы то ни было на фронте и в тылу.Это знают Центральный Комитет партии, Советское правительство... Могу вас заверить, что вы скоро получите ощутимую поддержку всего народа. Наша партия, наш народ восхищены и горды тем, что сумели воспитать таких людей, как вы, защитники Сталинграда, превратившие город в неприступную крепость». [233]
15 октября на фронте 62-й армии сложилась исключительно трудная обстановка. При переговорах по телефону с товарищем Чуйковым я почувствовал, что настроение командарма несколько упало. Я решил немедленно побывать у него, на участке 62-й армии. Там действительно создалось тревожное положение. Противник, заняв господствующее положение на высотах, держал под огнем всю Волгу против Сталинграда. В его руках в это время находились Мамаев курган, выс. 107,5, а также выходы к реке в районах тракторного завода и устья Царицы. Губительный огонь гитлеровцев парализовал движение по реке. Василий Иванович довольно энергично запротестовал против моей поездки, так как, чтобы добраться до командного пункта 62-й армии, предстояло переплыть Волгу под плотным обстрелом, а затем под минометным и ружейно-пулеметным огнем пройти берегом 4–5 километров. Однако такая обстановка, постепенно войдя в наш быт, стала для нас привычной: ведь под подобным огнем пришлось побывать уже сотни раз; в августе и сентябре Военный совет фронта, будучи на своих КП в центре города, находился почти под непрерывным огнем и бомбежкой.
Поездка, конечно, предстояла не из приятных. Но было совершенно необходимо побывать среди войск в самый тяжелый для них момент, чтобы ободрить, поддержать их, передать им лично благодарность и слова привета Центрального Комитета партии.
Первая попытка переправиться в район тракторного завода, 15 октября, успеха не имела, так как противник вел усиленный огонь по всем нашим причалам и переправам.
16 октября в 3 часа дня я прибыл на командный пункт Волжской военной флотилии, находившийся в непосредственной близости от берега. Здесь мы застали командующего флотилией контр-адмирала Рогачева (со мной находился и мой заместитель генерал-лейтенант М. М. Попов, который только что приехал на Сталинградский фронт из-под Воронежа). Был приготовлен «бронекатер» (бронекатерами мы называли небольшие железные катера, которые пробивались любой пулей).
Рогачев, как и Чуйков, пытался отговорить меня от поездки. [234]
Лишь только стало смеркаться, мы вышли из истока Ахтубы и направились прямо в Сталинград. Все 10 километров вдоль Сталинграда пришлось идти под огнем противника. В 20 часов мы пристали к берегу в районе завода «Красный Октябрь».
На реке и в городе было совершенно светло, словно днем: противник непрерывно «вешал» множество осветительных бомб и ракет, ведя обстрел русла реки и места причалов.
Набережная Волги представляла собой хаотическое нагромождение всевозможных обломков. Повсюду следы разрушений, земля сплошь изрыта воронками от взрывов. Несмотря на все это, несмотря на непрерывный огонь противника, здесь было большое оживление: набережная стала единственным путем, по которому направлялся приток пополнений, шло снабжение, происходила эвакуация раненых.
С большим трудом мы добрались до командного пункта 62-й армии, который размещался в это время в районе завода «Баррикады», в старой штольне, метрах в 400 от противника (на берегу Волги). Часть сопровождавших нас товарищей были убиты или ранены (осколками снарядов и мин).
На командном пункте мы застали начальника штаба армии товарища Крылова и члена Военного совета товарища Гурова. Командующий армией, зная о нашем прибытии, вышел нам навстречу, но в пути мы где-то разошлись. Через некоторое время он возвратился. Начальник штаба подробно доложил обстановку, хотя она и без того была известна. Когда разобрались со всеми боевыми делами, время далеко перешагнуло за полночь, и мы сели поужинать за столом товарища Гурова. За ужином мы оживленно беседовали, делясь впечатлениями истекшего дня. Я рассказал несколько смешных эпизодов из нашей сегодняшней поездки, в частности о том, как мы с товарищем Поповым прятались за рубку «бронекатера», как бы маскируясь от наблюдения противника, когда при подходе к берегу нас начали обстреливать немецкие автоматчики.
Товарищ Чуйков в свою очередь рассказал, как один беспечный немецкий солдат вышел к Волге и начал глушить рыбу неподалеку от командного пункта армии. [235]
Через некоторое время я переговорил с командирами 37-й гвардейской, 138-й и 95-й стрелковых дивизий, командные пункты которых были тут же рядом. Более подробно я беседовал с командиром 37-й гвардейской дивизии, которая почти полностью погибла в боях за Сталинградский тракторный завод. Взволнованный, правдивый рассказ командира этой дивизии генерал-майора Желудева заставил нас вновь пережить тяжесть этой утраты.
— Как же все-таки отдали вы противнику завод? — спрашивал я Желудева, стремясь за напускной строгостью скрыть свое волнение.
— Товарищ, командующий, — отвечал он глухо, смотря прямо мне в глаза и с трудом поднимая тяжелые от усталости веки, — задачу свою дивизия выполняла честно, ни на шаг не отступила, большинство солдат и офицеров погибли, в соединении осталось всего несколько сот человек. Больше тысячи самолетов бомбили наши боевые порядки, в атаку на нас шло до полутора сотен танков, а за ними — пехота, волна за волной. Ведь никто не оставил своих позиций.
Желудев замолчал. Мне показалось, что он смахнул слезу. Молчал и я. Да и что можно было сказать? Упрекать? Но разве можно было упрекать героев, честно выполнивших свой долг?
Я только и мог сказать:
— Да, война неумолима. Враг жесток.
Вспомнилась первая беседа с командиром этой дивизии, когда он только что прибыл в Сталинград. Прямой и независимый взгляд, твердый и решительный характер, сказывавшийся в каждом его жесте и слове, обращали на себя внимание, они не могли не понравиться. Я знал многих офицеров и солдат этой дивизии. Это были верные сыны нашей Родины, нашего народа, воспитанные великой партией Ленина, твердо верившие в наше правое дело. И вот теперь большинства из них не было в живых.
Пройти на командные пункты некоторых командиров дивизий было совершенно невозможно. С товарищами генерал-майором А. И. Родимцевым, полковником Л. Н. Гуртьевым и другими пришлось переговорить по телефону. Ночь кончилась, близился рассвет. Надо было возвращаться на КП фронта. Возвращались с не меньшими трудностями. Но поездка через Волгу обошлась благополучно; мне в Сталинграде как-то везло, чего нельзя [236] было сказать про предыдущие фронты, где пришлось дважды получить тяжелые ранения. В поездке сопровождал меня адъютант товарищ Дубровин, разделявший со мной обычно все трудности тяжелых и опасных поездок по войскам и всегда сохранявший мужество. Впоследствии товарищ Дубровин стал командиром бригады. Части этой бригады первыми ворвались в Ростов-на-Дону.
Во второй половине октября противник продолжал ожесточенные наскоки на заводы «Баррикады» и «Красный Октябрь»; советские войска неизменно отвечали контратаками, нанося ему колоссальные потери.
Захватив тракторный завод, немецко-фашистские войска неоднократно пытались развить успех в северном и южном направлениях. Однако все их атаки на поселок Спартаковец (севернее завода) и на завод «Баррикады», находящийся южнее, оказались безуспешными. Несмотря на невероятно трудные условия борьбы, наши части, значительно поредевшие, не дрогнули и сумели, ведя напряженный бой, ограничить успех немецкого прорыва; героическими усилиями наши части, сумевшие в ходе боя быстро перегруппироваться, приостановили дальнейшее наступление противника, что в конечном счете обеспечило нам удержание сталинградского плацдарма.
К этому времени относится еще один очень важный контрудар наших войск, имевший своей целью, во-первых, облегчить положение 62-й армии и, во-вторых, это главное, отвлечь внимание противника от направления готовящегося контрнаступления.
Хорошо организованный, этот контрудар наносился на правом фланге 64-й армии генерала Шумилова в районе Купоросное, Зеленая Поляна (схема 15). В нем участвовала 29-я стрелковая дивизия полковника А. И. Лосева, а также свежие силы — 7-й стрелковый корпус генерал-майора С. Г. Горячева в составе трех бригад. За мощным ударом артиллерии последовал удар нашей авиации и гвардейских минометов, в частности М-30, примененных тогда впервые на Сталинградском фронте. На участке разгорелись длительные ожесточенные бои, продолжавшиеся с 25 октября по 1 ноября. В них особенно отличились 93-я стрелковая бригада полковника Николая Захаровича Галай, 96-я стрелковая бригада полковника Федора Павловича Бережного и 97-я стрелковая бригада генерал-майора Владимира Васильевича Тихомирова. [237] Хотя территориальное продвижение наших частей составило всего лишь 3–4 километра, зато противник вынужден был держать здесь значительные силы и даже бросать сюда свои последние резервы; в эти критические дни борьбы возможность маневра для противника была почти совершенно исключена. Результаты контрудара сразу же сказались: на несколько дней противник приостановил бои в заводской части Сталинграда. Враг понес большие потери, которые, естественно, привели также к ослаблению и его ударных группировок. Организация контрудара и его исполнение проходили под непосредственным руководством командующего 64-й армией товарища Шумилова. Этот контрудар был поддержан действиями левого крыла Донского фронта, а также действиями войск этого фронта в районе Клетская.
Большую роль в повышении боевого духа войск в это время сыграло обращение командования фронта к воинам-сталинградцам, составленное вместе с Н. С. Хрущевым 18 октября 1942 года. По решению Военного совета оно было подписано мною. Его читали во всех частях и соединениях фронта.
Вот его текст:
«Смерть немецким оккупантам!ТОВАРИЩАМ КРАСНОАРМЕЙЦАМ И КОМАНДИРАМ СТАЛИНГРАДСКОГО ФРОНТА!
Боевые товарищи!
Уже более двух месяцев рвется противник к Сталинграду. Наметив захватить Сталинград еще в начале августа, кровавый Гитлер, не считаясь ни с какими потерями, гонит в наступление свои войска и войска своих наймитов...
Наши доблестные войска, защищающие Сталинград, сбили спесь фашистским мерзавцам, сорвали их планы захвата Сталинграда.
За два месяца боев противник понес колоссальные потери...
Вот почему враг сдал темпы общего наступления и перешел к тактике наступления на узком участке. Противник выдыхается, он бросает в бой связистов, охранные команды и даже калек посылает в поредевшие войска...
Свою слабость враг прикрывает листовками, которые [238] он выбрасывает ежедневно в огромном количестве, пытаясь запугать наши войска всякой ложью и клеветой.
Фашистские листовки — это сплошное и наглое вранье. Никогда не удастся фашистским лгунам поколебать своей брехней стойкость наших войск!
Товарищи, запомните: история не знала такого случая, да и не будет этого, чтобы кто-либо победил русский народ.
А наше дело правое, и мы обязательно победим!
Наш храбрый, упорный и выносливый народ никогда не потерпит, чтобы фашисты топтали нашу землю и издевались над нашим населением.
Товарищи бойцы и командиры! Хотя противник и сильно обескровлен, но он будет пытаться продолжать наступать, пуская в ход свою авиацию и танки.
Мы должны с еще большим упорством отражать его наступление, переходить в контратаки и уничтожать врага.
Наша общая ближайшая задача: отстоять Сталинград! Это наш священный долг перед Родиной, и мы его выполним — отстоим славный город, уничтожим врага под Сталинградом!
К нашему упорству в борьбе с фашистами нужно добавить всю мощь пехотного оружия. Каждый боец должен гордиться и считать за честь — как можно больше истребить фашистов огнем из винтовки, пулемета и автомата...
Помните, товарищи, в ближнем бою огонь пехоты больше всего наносит потерь противнику. Поэтому всем бойцам, находящимся в бою, надо вести огонь частый, залповый, смотря по обстановке.
Частый огонь — при наступлении противника, при отражении его атак, при своем наступлении.
Редкий огонь — для беспокойства врага и по одиночным целям, для контроля местности, чтобы не давать продвигаться по ней врагу.
Залповый огонь вести по скоплению конницы, по скоплению пехоты, по колоннам и машинам, по самолетам и т. д.
Мощный огонь пехоты уложит всех фашистов в могилу.
Туда им и дорога!
Обращаемся ко всем командирам и бойцам с требованием [239] и призывом: больше организованности, больше упорства в бою, проявляйте широкую активную инициативу в бою.
Больше нажим на врага. Залезай в каждую щель боевого порядка противника! Проникай в его глубину, уничтожай врага беспощадно всюду!
Призываем вас, товарищи, к тому, чтобы к 25-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции поднести подарок нашей Родине — очистить от врага занятые районы Сталинграда.
В бой, товарищи! Никакой пощады врагу!
Командующий Сталинградским фронтом генерал-полковник ЕРЕМЕНКО
18 октября 1942 г. Сталинградский франт»
Такими обращениями и приказами мы держали войска в состоянии постоянной боевой напряженности и высокой бдительности. Это необходимо было периодически делать, имея в виду то, что личный состав менялся и вновь прибывших следовало знакомить с их задачами и обязанностями. Подобные документы служили для организации конкретной политической агитационной работы.
В эти самые тяжелые для сталинградцев дни они чувствовали, что вся наша страна от края до края, трудящиеся зарубежных стран были мысленно с ними, стремились поддержать их, вдохнуть новые силы для борьбы с общим врагом.
Нельзя не привести здесь нескольких писем, полученных сталинградцами в октябрьские дни 1942 года.
Вот, например, обращение туркменского народа к защитникам Сталинграда, которое обсуждалось на собраниях и было подписано 205 696 трудящимися.
«ОБРАЩЕНИЕ ТУРКМЕНСКОГО НАРОДА К ЗАЩИТНИКАМ СТАЛИНГРАДА!Братьям туркменам, бойцам, защищающим Сталинград.
Дорогие товарищи!
Вам, доблестным богатырям, защищающим непобедимую волжскую твердыню — город Сталинград, мы, рабочие, колхозники, интеллигенция солнечной Туркмении, шлем свой пламенный братский привет и желаем как [240] можно быстрее добиться полного разгрома немецко-фашистских полчищ.
Наша Родина переживает грозные и суровые дни. Кровавый Гитлер, как обезумевший игрок, возложил свои последние надежды на предпринятое им наступление на Советском Юге. Фашистское командование пытается ценою каких угодно потерь овладеть Сталинградом, захватить или отрезать нашу грозненскую и бакинскую нефть, важнейшие железнодорожные и водные магистрали Советского Юга. Банда фашистских солдат и офицеров, связанная общностью неслыханных преступлений против советского народа, все еще мечтает разгромить Красную Армию и наше Советское государство, превратить гордых и счастливых советских людей в бесправных рабов немецких баронов и помещиков. Пытаясь запугать советский народ и сломить нашу волю к борьбе и победе, фашисты заливают потоками крови цветущие станицы Кубани, Дона и аулы Северного Кавказа — пытают, вешают, расстреливают, сжигают и закапывают живыми наших советских людей, в том числе стариков, женщин и детей. Враг беснуется, он бросает в бой последние свои резервы и технику.
Защитники Сталинграда!
Доблестные сыны туркменского народа, защищающие Сталинград!
Туркмены кызыл-аскеры!
Мы, отцы и матери, жены и дети, сестры и братья Ваши, наказываем Вам, не щадя своей жизни, непоколебимо стоять за родную нашу землю, за жизнь нашу, судьбу и честь. Покажите же себя в боях за город Сталина достойными потомками наших славных предков Кеймир-Кера и Кер-Оглы. До предела используйте боевую мощь своего оружия. Еще более повышайте воинскую организованность! Еще более укрепляйте стальную воинскую дисциплину! С каждым днем уничтожайте все больше и больше гитлеровцев, не отступайте ни на шаг, бейтесь с фашистскими извергами, не щадя своей жизни, так же отважно и умело, как славный сын туркменского народа, Герой Советского Союза Курбан-Дурды.
Помните, что в районе Сталинграда и на подступах к нему каждый из Вас сражается за честь советской Отчизны, защищает свободу и независимость солнечной Туркмении, жизнь своих матерей, братьев, сестер, жен и [241] детей, свои родные аулы, свои дома, счастливое будущее своих детей.
Кызыл-аскеры, потомки Кеймир-Кера и Кер-Оглы! У Вас одна задача — разгром врага. У Вас один путь — вперед, к победе! Еще сильнее бейте фашистских захватчиков, не давайте им передышки ни днем, ни ночью, изматывайте фашистов, обескровливайте их, срывайте все замыслы врага и тем самым приближайте светлый час полного разгрома немецких армий и освобождение от них священной Советской земли. Пусть Сталинград и подступы к нему станут могилами для фашистских разбойников.
Мы, рабочие, колхозники и интеллигенция Туркмении, в эти дни вместе с Вами боремся за выполнение нашей главной задачи: «Все для фронта, все для победы», упорным трудом помогаем Вам уничтожать немцев. На фабриках и заводах мы успешно выполняем специальные заказы фронта. Повышаем добычу нефти. Увеличиваем выпуск текстиля и шелка, расширяем выпуск продукции местной промышленности. В 1942 году мы собрали высокий урожай пшеницы и других зерновых культур, добились больших успехов в развитии животноводства, вырастили обильный урожай хлопка.
Мы изо дня в день укрепляем могучий всенародный фонд обороны Родины, в который уже поступило 27 миллионов рублей облигациями и 7.185 кгр. серебра. Мы активно изготовляем для Вас теплые вещи, окружаем теплой заботой Ваши семьи. В дни предоктябрьского социалистического соревнования мы обязуемся удвоить, утроить, удесятерить свою помощь героической Красной Армии, работать в тылу с такой же самоотверженностью, с какой Вы сражаетесь с фашистами в районе Сталинграда.
Тысячи наших стахановцев в эти дни показывают образцы патриотического труда. Токарь депо Чарджоу тов. Вейкин, получив срочное задание, работал 30 часов подряд и выполнил его в срок. В вагонном депо Уфра промывальщики цистерн Обрывкин и Бондарь выполняют ежедневно по 10 норм. Многие колхозницы-стахановки обязались собрать за сезон по 10–12 тысяч килограммов хлопка. Товарищи Джума Астан, Сорегуль Керан и Анна Дурдыджумав из колхоза имени Жданова Чарджоуского [242] района собирают ежедневно по 150–170 кгр. хлопка. Стахановки Огульджан Эсенова и Дразгуль Аннаева в колхозе имени Тельмана, Ленинского района, выполняющие ежедневно по 3–4 нормы, уже собрали в этом сезоне по 4.000 кгр. хлопка.
Каждый из нас дает Вам слово работать сейчас за двоих, за троих так, как работают эти патриоты и патриотки. Сейчас, к XXV годовщине Великого Октября, во всех городах и аулах мы собираем для Вас праздничные подарки. Колхозники сельхозартели «Захмет», Ашхабадского района, например, выделили для подарков 20 баранов, 2 коровы, 2 лошади и 4 тонны овощей, а колхозники Геоктепинского района — 85 баранов, 450 литров вина и много продуктов.
Доблестные защитники Сталинграда, славные кызыл-аскеры! Вся наша Родина поддерживает Вас в жестокой борьбе с немецкими захватчиками. Крепче же удары по немецко-фашистским бандам. Отстоим Сталинград. Разгромим фашистов под Сталинградом. Совместными усилиями фронта и тыла разгромим немецко-фашистские орды.
Да здравствует наша родная и любимая Красная Армия!
Да здравствует могучий и непобедимый советский народ!
Да здравствует Коммунистическая партия, ведущая нас к победе!».
Таким же духом были проникнуты письма трудящихся других советских республик.
Так, в частности, трудящиеся Казахстана в конце своего послания заявляли:
«Дорогие друзья! Трудящиеся Казахстана, вдохновленные вашей героической борьбой, включившись во всесоюзное социалистическое соревнование, успешно завершили уборку обильного урожая. Все наши заводы выполнили производственные задания по изготовлению боеприпасов и вооружения для Красной Армии. Новыми трудовыми победами мы встретим XXV годовщину Великой Октябрьской социалистической революции, дадим для фронта, для вас, защитников Сталинграда, новые тысячи тонн металла, снарядов, боевого оружия, новые тысячи тонн необходимых продуктов. К годовщине Великой Октябрьской [243] социалистической революции трудящиеся Казахстана посылают вам десятки вагонов богатых праздничных подарков. Примите эти подарки, как знак нашей любви и заботы о вас. Славные защитники Сталинграда! Братья, товарищи, сыны казахского народа, защищайте в рядах Красной Армии героический Сталинград, сокрушайте фашистскую нечисть, истребляйте фашистские орды, не пропускайте врага вперед, отбросьте его от Сталинграда, как в дни напряженных боев за Москву в ноябре — декабре прошлого года это сделали славные защитники красной столицы. Деритесь так, как дрались под Москвой ваши земляки — бойцы 8-й гвардейской дивизии, деритесь так, как дрались 28 героев-панфиловцев.Пройдут века, но слава о вас, героях, защищающих Сталинград, никогда не померкнет в благодарной памяти народов.
Надо отстоять Сталинград. Ни шагу назад! Смелее контратаки, сильнее удары по врагу! Под великим знаменем Ленина — Сталина — вперед, за нашу Родину, за нашу победу!
Президиум Верховного Совета Казахской ССР,
Совет Народных Комиссаров Казахской ССР,
Центральный Комитет Коммунистической партии (большевиков) Казахстана»
Волнующим было послание ленинградских коммунистов и всех трудящихся города Ленина, который находился в это время в железном кольце блокады, направленное в ответ на ободряющее письмо сталинградцев.
«БОЙЦАМ, КОМАНДИРАМ, ПОЛИТРАБОТНИКАМ И ТРУДЯЩИМСЯ СТАЛИНГРАДАДорогие друзья, братья!
С волнением читали мы ваше приветствие, наполненное доблестью, мужеством и верой в нашу победу над лютым и коварным врагом — германским фашизмом.
Вы своей доблестью, мужеством, массовым героизмом при защите от фашистского зверья родного города прославили себя в веках. С этой мыслью о Сталинграде встают ленинградцы. С именем великого города, как с боевым кличем, идут в бой воины Ленинградского фронта. [244]
Сталинград — это теперь клятва на верность Родине, пример храбрости, образец твердости.
Боевая дружба давно и прочно связывает наши города. Не в первый раз под стягом наших городов решается судьба Родины. В первые годы революции банды Юденича пытались захватить Петроград. Они дошли до Пулковских высот. Смертельная опасность нависла над колыбелью революции. Но питерские рабочие под руководством партии разгромили врага, отстояли родной город.
Под Царицыном в тяжелые годы гражданской войны также решалась судьба молодой Республики Советов... Царицынские рабочие отстояли свой город. Боевые традиции тех лет, боевой дух той поры — живы! Они стократ умножены за месяцы Отечественной войны.
Сейчас, как и в годы гражданской войны, Ленинграду и Сталинграду выпали суровые испытания, фашистские орды яростно рвутся к Волге, в Сталинград.
Мы знаем — борьба тяжела. Немцы с неистовством отчаяния, как потерявшие голову азартные игроки, делают последнюю свою ставку. Они движутся по горам трупов собственных солдат и офицеров. Фашистские мерзавцы уничтожают все то, что создавалось вашим упорным и вдохновенным трудом, чем мы по праву гордились. Боль сжимает сердце, но ненависть сильнее боли! Врагу не сломить воли защитников Сталинграда, не поколебать их мужества.
Товарищи сталинградцы! За вами — честь и слава страны! Миллионы глаз смотрят на вас с надеждой и восхищением. Миллионы рук напрягаются в труде, чтобы помочь вам.
Дорогие товарищи! Заверяем вас, что, не жалея сил и жизни, не зная страха и устали в борьбе, преодолевая трудности и лишения осады, мы вместе с вами куем и будем ковать победу над ненавистным врагом.
Боевой славой озарена дружба наших городов в прошлом. Боевыми делами скреплена сейчас. Будем же, товарищи сталинградцы, еще отважнее и упорнее, еще искуснее разить фашистскую армию, будем беспощадно истреблять гитлеровскую нечисть.
Да здравствуют герои-сталинградцы!
Да здравствует наша Родина! [245]
Да здравствует Коммунистическая партия, под водительством которой мы побеждали, под водительством которой победим и сейчас.
Председатель исполкома Ленинградского городского совета ПОПКОВ
Секретарь Ленинградского городского комитета ВКП(б) КУЗНЕЦОВ»
С коротким, но исполненным трудового энтузиазма письмом к сталинградцам в эти дни обратились свердловчане:
«Дорогие друзья! Трудящиеся города Свердловска, воодушевленные вашим героизмом и отвагой, включившись в предоктябрьское социалистическое соревнование, напряженно трудятся каждый на своем участке. Колхозники успешно завершили уборку урожая. Рабочие выполнили производственные задания по изготовлению самолетов, танков, боеприпасов и других видов вооружения. Новыми трудовыми победами встретим мы XXV годовщину Октября. Мы дадим вам все необходимое для разгрома немецких захватчиков.Славные защитники Сталинграда! Будьте достойными сынами советской Родины. Мужественно защищайте город Сталинград, нещадно истребляйте гитлеровцев. Не пропускайте врага вперед, задержите, остановите и отбросьте немецких оккупантов.
По поручению собрания партийного актива города Свердловска, секретарь горкома ВКП(б) КОСОВ»
Особенно ценными были для нас письма, приходящие из-за границы от трудящихся зарубежных стран. Вот, например, какая весть пришла из-за океана от американских трудящихся.
(Письмо приводится по публикации во фронтовой газете).
«АМЕРИКАНСКИЕ РАБОЧИЕ — ГЕРОИЧЕСКИМ ЗАЩИТНИКАМ СТАЛИНГРАДАНас вдохновляет ваша доблесть.
Съезд профсоюзов рабочих сельскохозяйственного машиностроения в Чикаго послал рабочим Сталинграда приветственную телеграмму, в которой говорилось:
«Привет героическому народу, армии и нашим братьям, рабочим тракторной промышленности Сталинграда, [246] которые, несмотря на огромные трудности, удерживают сейчас осажденную крепость человечества. Мы, рабочие сельскохозяйственного машиностроения, собравшись на съезд с целью создания национального профсоюза и определения его программы и политики, призванных усилить наше участие в общемировой войне против гитлеризма, горячо приветствуем замечательных защитников вашего города, вашей страны, защитников общего нашего дела».
В телеграмме подчеркивается, что героические защитники Сталинграда отстаивают дело всех свободолюбивых народов мира.
«Наш съезд, — говорится далее, — единогласно принял резолюцию, призывающую Президента, Верховного Главнокомандующего Рузвельта ускорить создание второго фронта в Европе для того, чтобы помочь вам и одновременно избавить ваш народ от тяжелых мук и страданий, связанных с затяжной войной. Нас вдохновляет ваша доблесть. Вместе с вами мы преисполнены решимости добиться победы». [247]