С дружбой — через океаны и моря
Говорят, что океаны не разъединяют страны и народы, а, наоборот, объединяют их. Лучшее подтверждение тому — история отечественного флота. Уже в самых первых дальних плаваниях русских парусных кораблей наши моряки неизменно проявляли дружелюбие к другим нациям, понимание их культуры, уважение их образа жизни. И всюду, где бы ни появлялись с визитом наши соотечественники, они всегда протягивали руку помощи тем, кто в ней нуждался, не считаясь при этом ни с материальными издержками, ни с затратой сил.
Вспомним хотя бы Мессину — город и порт в Италии на северо-восточном побережье острова Сицилия у Мессинского пролива. В ночь на 28 декабря 1908 года город содрогнулся от трех сильнейших подземных толчков. Не осталось, по существу, ни одного целого здания. А утром — новая беда. С моря нахлынула огромная волна, которая и довершила катастрофу.
На следующий день Мессина выглядела огромным кладбищем. И вдруг среди развалин раздались голоса. Это были моряки с кораблей русской гардемаринской эскадры под командованием контр-адмирала В. И. Литвинова, совершавшие учебное плавание. В состав эскадры входили линейные корабли «Слава», «Цесаревич», крейсера «Богатырь», «Адмирал Макаров». Корабли находились в сицилийском порту Аугуста под погрузкой угля. Но когда моряки узнали о постигшем Мессину несчастье, они поспешили на помощь. Небезынтересно отметить, что на рейде Мессины стоял английский крейсер «Сетлей». Но его экипаж бездействовал, опасаясь возможной эпидемии.
Вскоре на рейд Мессины прибыли канонерские лодки «Гиляк» и «Кореец», экипажи которых также приняли участие в спасательных работах. Русские моряки начали раскопки, высвобождая из-под руин жителей города. А там, где было возможно, занялись ликвидацией последствий разрушения. Всего удалось спасти две тысячи мессинцев и около 1800 человек доставить в Неаполь и Сиракузы.
Неаполитанцы, которые знали о катастрофе, встретили русских моряков овацией. Рыдая, они обнимали и целовали [224] русских. «Да здравствуют русские моряки! Да здравствует Россия!» — гремело вокруг.
Прошло много лет, но память о подвиге наших соотечественников жива. Их благородство и человечность навсегда сохранились в сердцах мессинцев...
В 1978 году с официальным визитом в Мессину прибыл эскадренный миноносец «Решительный». Советским морякам был оказан на далеком от нас острове теплый прием. Жители города проявляли к ним горячие симпатии. В дни пребывания «Решительного» в Мессине там была установлена мемориальная доска. Надпись на ней гласит:
«В память о благородной помощи, оказанной без промедления экипажами русских боевых кораблей «Богатырь», «Цесаревич», «Адмирал Макаров», «Слава» гражданам Мессины, пострадавшим от землетрясения 28 декабря 1908 года, отдавая дань подвигу человеческой солидарности и высочайшего героизма, муниципалитет устанавливает эту мемориальную доску по случаю желанного визита советских представителей и в доказательство вечной признательности и братской дружбы между городом Мессиной и русским народом. 7 октября 1978 г.».
После победы Великой Октябрьской социалистической революции моряки молодого советского флота стали не только надежными стражами морских рубежей Родины, но и представителями первого в мире социалистического государства — носителями нового образа жизни, новой идеологии, новой пролетарской культуры, пропагандистами марксистско-ленинских воззрений, которые близки и понятны всем честным труженикам земного шара. Советские моряки— это люди высокой идейной и политической зрелости, убежденные интернационалисты, великолепные мастера своего дела. Такими знают их за рубежом.
На кораблях советского Военно-Морского Флота мне посчастливилось побывать с официальными визитами в нескольких странах. Поэтому могу судить обо всем по собственным впечатлениям.
В ноябре 1974 года исполнялось 30 лет со дня освобождения советскими войсками Северной Норвегии от фашистских оккупантов. К этой дате и был приурочен визит советских военных кораблей в Осло. Возглавить его было приказано мне, в то время командующему Краснознаменным Северным флотом, а старшим политработником являлся член Военного совета — начальник политуправления флота, в то время вице-адмирал, А. И. Сорокин. [225]
Вспоминая совместную с ним службу, не могу не отметить высокие качества его характера и методику работы, на мой взгляд исключительно полезного свойства. Алексей Иванович принципиален в оценках и непримирим, невзирая на лица, к упущениям и недостаткам. Импонировал мне и стиль работы Сорокина — оперативный, без длительных заседаний, без пустословия, непосредственно в соединениях и на кораблях.
Впоследствии, когда я стал начальником Главного штаба Военно-Морского Флота, а Алексей Иванович — членом Военного совета — начальником политуправления ВМФ, он придерживался той же линии, участвовал во всех флотских учениях. Этот наиболее сложный и ответственный вид боевой подготовки требовал скрупулезной работы штабов и политорганов.
При проведении учений и других серьезных мероприятий мы неизменно действовали с Алексеем Ивановичем рука об руку.
Тогда, в ноябре семьдесят четвертого, завершив учебный год, мы вместе с Сорокиным отправились на кораблях в Норвегию. На подходе к Осло нас должны были встретить норвежские военные корабли, но их почему-то не оказалось в назначенном месте. Позже мы узнали, что они не смогли выйти в море из-за тяжелого шторма. Погода действительно была крайне неприятной, ветер достигал ураганной сильг и сопровождался снежными зарядами.
Передо мной встала дилемма: входить или не входить в порт? Осло-фьорд имел свои навигационные особенности. Никто бы не осудил нас за задержку, но в какой-то мере могла пострадать наша репутация как моряков. А это было бы обидно, ведь я знал отличную морскую выучку командиров кораблей, верил в их мастерство и в мастерство экипажей.
Отрядом кораблей, в который входили эскадренные миноносцы «Бойкий» и «Жгучий», командовал замечательный моряк контр адмирал Д. К. Чулков. Джеймс Константинович участвовал во многих дальних походах и обладал в этом отношении большим опытом. Обязанности старшего штурмана исполнял флагманский штурман флота контр-адмирал А. Н. Яковлев, неизменный мой спутник во всех больших и малых плаваниях на надводных кораблях и на подводных лодках.
На подходе к Осло Анатолий Николаевич, внимательно изучив обстановку, которая усложнялась штормовой погодой [226] и пониженной видимостью, вызванной снежными зарядами, доложил: «Корабли отряда готовы войти в порт»...
Говоря о флотских штурманах, не могу не отметить их большой вклад в высокую боевую готовность флота. Вот и в тот раз, благодаря искусству штурманов наши корабли, как было обусловлено протоколом, ровно в 10.00 по местному времени благополучно стали к причалам военного порта Осло.
По этому поводу министр обороны Норвегии, которому я нанес визит, удивленно спросил, как смогли мы в такой ураган войти в порт и успешно ошвартоваться.
— Мы привыкли выполнять намеченные планы, — ответил я. — Они для нас закон...
Хотя стало уже банальным варьировать известное изречение К. С. Станиславского о том, что театр начинается с вешалки, не могу не вспомнить о нем и не трансформировать его в морской вариант: визит кораблей в любую страну начинается со швартовки. И не, только потому, что швартовка знаменует собой их прибытие. Дело в том, что именно по швартовке судят о квалификации гостей, об их морской выучке.
В связи с этим мне вспоминается швартовка наших кораблей во французском порту Шербур.
Тогда, в конце мая 1977 года, на подходе к порту тоже поднялся шквальный ветер. А гавань там сравнительно тесная. Маневрировать сложно даже в спокойную погоду. Однако командир учебного корабля «Смольный» и командир эскадренного миноносца «Жгучий», проявив незаурядное мастерство, точно в назначенное время лихо ошвартовали свои корабли.
На следующий день в местной газете «Пресс Ла-Манш» мы прочитали: «Ветер был сильным, но командиры, проявив смелость, ошвартовались быстрым ходом и без буксиров...»
Советские военные корабли, прибывшие в иностранный порт, — это, по существу, весьма авторитетные делегации. Экипаж любого из них состоит из представителей всех слоев населения и многих национальностей страны. По их поведению, культуре, интеллекту жители других стран судят обо всем советском народе. Не случайно в последние годы моряков, которые бывают с дружественными визитами за рубежом, все чаще называют полпредами нашей страны. И эту свою высокую миссию они выполняют с честью.
Визит в Шербур предшествовал имевшему большое политическое значение визиту во Францию партийно-правительственной [227] делегации Советского Союза. В связи с этим мы чувствовали особую ответственность. А потому в период подготовки к плаванию была проделана большая работа политуправлением флота, которое возглавлял тогда контр-адмирал Ю. И. Падорин (в последующем Герой Советского Союза, вице-адмирал). Службу на флоте Юрий Иванович начал юнгой на Балтике в годы войны. Затем плавал на дизельных и атомных подводных лодках.
И вот наши моряки и курсанты военно-морских училищ во Франции. Их выправка и безукоризненная дисциплина приводили в восхищение французов.
Одновременно с нашим пребыванием в Шербуре состоялся визит на Северный флот отряда французских кораблей под флагом вице-адмирала эскадры Филиппа де Голля — сына известного всему миру генерала Шарля де Голля, который в годы второй мировой войны активно боролся за освобождение Франции, а в послевоенный период, став президентом, вывел страну из военного агрессивного блока НАТО.
Возвратившись на Родину, я посетил французские корабли, находившиеся в Мурманске, и встретился с Филиппом де Голлем. Поразило удивительное его сходство с отцом, и не только внешнее, но и по образу мыслей и политическим взглядам. Он тоже положительно оценивал традиционно добрые отношения между Францией и СССР.
Вице-адмирал эскадры Филипп де Голль был приглашен в Москву для нанесения визита главнокомандующему ВМФ. Соответственно и я, находясь в Шербуре, был приглашен в Париж к начальнику штаба ВМС{9} адмиралу Ж. Ланузелю. Встречи и обмен мнениями, а также широкие контакты моряков, как офицеров, так и матросов, на кораблях и с населением, несомненно, вносили вклад в дело укрепления мира.
Из многих достопримечательностей Парижа особенно глубокое впечатление произвела квартира-музей на улице Мари-Роз, дом 4, где в эмиграции жил Владимир Ильич Ленин.
Эту квартиру, как святыню, оберегают ветераны компартии Франции, и в частности Антуан Лежандр и его супруга. В январе 1984 года, когда писались эти строки, французскому коммунисту Антуану Лежандру в связи с 80-летием торжественно вручили в советском посольстве орден «Знак Почета»... [228]
Запомнились и другие мероприятия, организованные гостеприимными хозяевами-французами: » встреча с ветеранами движения Сопротивления в годы войны, и возложение венков к памятнику жертвам фашизма в Шербуре. Происходило все это торжественно. С оркестром. При участии выстроенных команд советских и французских моряков. И наконец, в городском парке Шербура в честь пребывания советских кораблей мы посадили дерево дружбы.
Очень взволновала меня встреча в порту Шербур с активным участником минувшей войны генералом Пьером Пуйядом, командиром французского авиационного полка «Нормандия — Неман», который действовал на советско-германском фронте в 1943—1945 годах. Летчики этого полка совершили свыше 5000 боевых вылетов, провели 869 воздушных боев, сбили 273 и повредили 80 фашистских самолетов.
После войны Пьер Пуйяд много лет возглавлял общество «Франция — СССР». В дружеской, теплой беседе мы вспомнили с ним военные годы и дни, когда сражались против общего врага. К сожалению, этого отважного летчика и большого друга нашей страны уже нет в живых...
За пять дней нашего пребывания в Шербуре на кораблях побывало свыше девяти тысяч французов. В книгах отзывов они оставили более тысячи записей. Все до одной исключительно доброжелательные, полные уважения и симпатии к советским людям, к нашей стране, к советским морякам.
Однажды в моей каюте раздался телефонный звонок. Дежурный по кораблю доложил, что со мной хочет повидаться некто Огюст Роверт. Это имя мне ни о чем не говорило, но я попросил проводить посетителя в каюту. Оказалось, что это был один из жителей Шербура, пожелавший подарить мне свою книгу о физическом воспитании. У нас состоялась дружеская беседа, суть которой достаточно красноречиво выражена в дарственной надписи автора на книге:
«Господину адмиралу Егорову!
Русская нация сделала значительный шаг вперед, который по достоинству оценивается человечеством. Каждый раз, когда Ваши корабли заходят в порт, Вы показываете свою культуру, дисциплину и тонкий интеллект...
Пусть процветает вечная Россия! О. Роверт. 27.05.77».
Такая, прямо скажем, лестная для нас оценка была не единичной. Я вспоминаю последний день в Шербуре — день проводов. Отход назначен на 12 часов. Но на набережной пусто. Придут ли жители Шербура на проводы? Кто-то [229] сказал: «Вряд ли. Сегодня воскресенье, французы на отдыхе».
Однако прогноз не подтвердился. В 11 часов 30 минут набережная до отказа была заполнена людьми, а на акваторию аванпорта вышли несколько десятков катеров и яхт. И когда корабли отдали швартовы, вся многотысячная масса вдруг всколыхнулась. С берега донеслись возгласы: «Приходите еще!», «До встречи!», «Спасибо!».
После того как берега Франции растаяли в сиреневой дымке, мне подали радиограмму от мэра Шербура:
«Адмиралу Егорову. Господин адмирал! Разрешите мне перед Вашим уходом поблагодарить Вас от имени всего населения Шербура за прекрасное представление Ваших моряков (Ансамбль песни и пляски Северного флота дал несколько больших концертов, пользовавшихся колоссальным успехом. — Г. Е.), а также за их великолепную выправку.
Вы внесли большой вклад в упрочение советско-французской дружбы.
Эти чудесные дни, незабываемые воспоминания для наших сограждан пойдут на пользу нашей совместной деятельности на достижение мира во всем мире.
Счастливого плавания и до скорой встречи! Л. Дарино. Депутат национального собрания, мэр Шербура».
«Культура», «вежливость», «дисциплинированность», «интеллект» — эти слова встречаются на каждой странице книг для посетителей, которые хранятся на кораблях, побывавших ла рубежом. Люди самых различных стран и континентов единодушны в своих оценках. И это закономерно. Наши моряки — плоть от плоти своего народа. Они выросли в атмосфере равенства и братства, где высоко чтут человечность, вежливость, благородство, интернационализм.
В феврале 1975 года тропический циклон обрушился со страшной силой на остров Маврикий, затерянный в бескрайних просторах Индийского океана. Ураганный ветер сметал, как спички, опоры электропередач, срывал крыши зданий. Когда ветер стих, перед жителями Порт-Луи — столицы государства Маврикий — предстала страшная картина. Город остался без энергии, без воды, без телефонной связи. Дороги были завалены вырванными с корнем деревьями.
И в этот трудный час на помощь жителям пришли моряки с советского крейсера «Дмитрий Пожарский», который находился в плавании неподалеку от острова. Были быстро созданы бригады, продумана организация работ. Двенадцать [230] суток не покладая рук трудился экипаж крейсера. За это время удалось восстановить десятки километров линий электропередач и телефонной сети, очистить от завалов дороги, ввести в действие водопровод. Мало того, советские моряки стали донорами и охотно сдали кровь, которая очень пригодилась для спасения пострадавших жителей государства Маврикий.
В 1971 году, после образования Народной Республики Бангладеш, наши военные моряки помогли дружественному народу восстановить главный порт страны Читтагонг, деятельность которого была полностью парализована.
Иностранные специалисты считали, что для восстановления порта понадобятся годы. И надо сказать, такое утверждение было не безосновательным, так как большинство работ предстояло производить под водой, а река Карнапхули, у которой расположен Читтагонг, очень коварна. Скорость течения здесь до 10 километров в час, температура воды до плюс 32 градусов, вода очень мутная. Разглядеть что-либо в ней просто невозможно. И тем не менее в невиданно короткие сроки советские моряки выполнили все необходимые работы. Порт Читтагонг был восстановлен.
И еще один пример интернационализма. В 1969 году отряд кораблей советского Военно-Морского Флота под флагом вице-адмирала С. С. Соколана прибыл с визитом на Кубу. Жители острова Свободы восторженно встретили советских моряков. Во встрече участвовало около миллиона кубинцев. Многокилометровая набережная Малекон, вдоль которой проходили корабли, была на всем протяжении запружена народом.
Все семь дней визита явились яркой демонстрацией советско-кубинской дружбы. Наши моряки не только познакомились с жизнью, культурой и бытом кубинцев, с их успехами в строительстве социализма, но и оказали помощь в уборке сахарного тростника. Все матросы, старшины, мичманы, офицеры отряда приняли участие в сафре — так на Кубе называют рубку тростника...
Во время визита в Норвегию, с рассказа о котором я начал этот раздел, наши корабли посетила делегация норвежских коммунистов, в которую входили не только мужчины, но и женщины. Некоторые из них с гордостью носили советские ордена — награды за борьбу с фашизмом. В годы войны эти люди сражались в рядах движения Сопротивления против оккупантов и квислинговцев и тем самым способствовали освобождению своей страны. Коммунисты рассказали [231] нам, как шла эта борьба, каких потерь и жертв стоила им победа.
Интересной была встреча с бывшим в то время премьер-министром Норвегии Братели, с визитом к которому мы прибыли вместе с советским послом С. К. Романовским. В период оккупации Норвегии Братели был руководителем молодежной организации страны, участвовал в борьбе с фашистами. Незадолго до изгнания оккупантов он попал в концентрационный лагерь, где чуть не погиб. Спасли его члены подпольной коммунистической организации. В беседе с премьер-министром, которая состоялась по его инициативе, затрагивались вопросы, касавшиеся войны, освободительной миссии Советского Союза. Не без его участия мне была предоставлена возможность выступить по норвежскому телевидению.
Не могу не вспомнить добрым словом блестящую организацию и обеспечение программы нашего визита, а также дружелюбное отношение со стороны командования флота Норвегии, особенно инспектора военно-морского флота контр-адмирала Окинеса.
Контр-адмирал Окинес участвовал на кораблях Норвегии, базировавшихся на порты Англии, в боевых действиях против фашистского флота. Он и его офицеры хранили в памяти военные годы, высоко ценили вклад Советской Армии в разгром фашистов. По инициативе хозяев были организованы интересные экскурсии в морской музей, где хранится знаменитый плот «Кон-Тики» известного путешественника Тура Хейердала, а также в морской порт на нефтедобывающую вышку, которая в то время являлась уникальным сооружением.
Дружески распрощавшись с хозяевами-норвежцами, мы поблагодарили за гостеприимство не только их, но и представителей советского посольства, и наши корабли взяли курс на север, к родным берегам...