Мятеж купеческих войск
Высокий, подтянутый, бывший гвардейский офицер старой армии коммунист Павел Андреевич Павлов — был одним из выдающихся боевых командиров Красной Армии. Он сражался на фронтах гражданской войны, командовал крупными войсковыми соединениями. За боевые заслуги был награжден двумя орденами Красного Знамени. [105]
С первых шагов своей деятельности в Китае П. А. Павлов показал, что выбор его на пост главного военного советника был удачен. Он как в военном, так и в политическом отношении был вполне для этого подготовлен. Павлов быстро разобрался в обстановке и, посоветовавшись с нами, решил с помощью Сунь Ят-сена, левых гоминьдановцев и коммунистов предпринять попытку объединить формально «союзные», а на деле совершенно разобщенные войска милитаристов в единую армию.
По его предложению был создан Совет обороны во главе с Сунь Ят-сеном. В совет вошли Ху Хань-минь, начальник штаба, которого Павлов иронически называл «декоративным», Ляо Чжун-кай, главнокомандующий Ян Си-минь, командующие армиями: Гуанчжоуской — генерал Сюй Чун-чжи, Хунаньской — генерал Тань Янь-кай, Гуансийской — генерал Лю Чжэнь-хуань и начальник школы Вампу Чан Кай-ши. Начальник полиции Гуанчжоу генерал У Те-чэн был назначен членом совета с совещательным голосом. П. А. Павлов получил официальное звание — военный советник Совета обороны.
М. М. Бородин приложил все усилия, чтобы помочь П. А. Павлову создать совет. Успех работы совета зависел в первую очередь от того, насколько жизнеспособным окажется сформированное незадолго перед этим политическое бюро Гоминьдана и каков будет политический курс этого бюро.
Функции совета не были точно определены. Первоначально по предложению П. А. Павлова он должен был заняться разработкой вопроса о реорганизации армии и подготовкой к обороне. В перспективе П. А. Павлов предполагал превратить совет в верховный стратегический орган.
На первое время была разработана следующая конкретная программа работы совета:
1. Создать в «союзных» армиях политический аппарат, направить в корпуса и дивизии ответственных представителей партии. Организовать при школе Вампу краткосрочные курсы подготовки военно-политических работников. Развернуть в армии широкую пропагандистскую работу, разъясняющую цели военных действий. Особое внимание обратить на ясную формулировку тезисов о борьбе с Чэнь Цзюн-мином. Поручить одному [106] из членов ЦИК Гоминьдана, входящему в Совет обороны, руководство всей политической работой в армиях.
2. Обеспечить единое обучение командного состава всех «союзных» армий. Для этого произвести инспекцию военных учебных заведений и организовать повторные офицерские школы с трехмесячным курсом обучения. Основная задача школ — политическое воспитание и унификация тактических методов в условиях гражданской войны. Планомерно расширять существующую систему военных школ. Выделить из состава каждой «союзной» армии войсковую единицу, на подготовку которой будет обращено усиленное внимание.
3. Создать гуанчжоуский укрепленный район по типу наших районов периода гражданской войны. Учесть и подготовить к использованию для обороны все материальные средства, имеющиеся в Гуанчжоу.
4. Организовать броневые силы.
5. Организовать широкое крестьянское движение в тылу противника.
6. Организовать военную цензуру.
Предложить план немедленной и полной реорганизации «союзных» армий П. А. Павлов сразу не мог. Это отпугнуло бы генералитет и надолго похоронило бы все надежды на создание Национально-революционной армии.
Для формирования новых частей в тот момент еще не было условий: не были подготовлены кадры, средства и вооружение находились в руках генералов, которые не хотели выпустить все это из своих рук, зная, что «армия — это жизнь». Поручить реорганизацию всей армии одному из более покладистых командующих значило взбудоражить других — они «могли даже отвести с фронта свои войска. Нелегко было убедить командующих выделить в общую революционную армию лучшие части, усилить их вооружение и по-настоящему обучить. Генералы враждебно относились друг к другу, а некоторые не доверяли правительству.
Тем не менее идеи П. А. Павлова о реорганизации армии в принципе были жизненны. Они были осуществлены позже, после того как представилась возможность приступить к формированию новых частей во главе с выпускниками школы Вампу. К новым офицерским кадрам командующие «союзными» армиями отнеслись [107] высокомерно. Они не поняли, какой фундамент заложен организацией школы Вампу, не поняли значения новых революционных частей. «Что могут сделать какие-то два полка? — рассуждали они. — Это просто забава Сунь Ят-сена на старости лет!»
«Когда выдвинутые предложения, — говорил П. А. Павлов, — начнут принимать практические очертания, мы пойдем дальше».
15 июля 1924 г. перечисленные выше шесть основных предложений были изложены П. А. Павловым на первом заседании Совета обороны и одобрены. Для разработки отдельных вопросов проекта главного советника было создано несколько комиссий, которые должны были внести свои соображения на рассмотрение ближайшего заседания совета.
К этому времени приехали в Гуанчжоу новые военные советники: Угер (Реми), Чубарева, Шалфеев, Айтыкин (Браиловский), Шевалдин и другие.
Наступило время, когда П. А. Павлову пришлось решать задачу со многими неизвестными, искать выход из сложнейшей ситуации: армия Гуанчжоуского правительства была зажата в узком коридоре вдоль железных дорог, отходящих на восток и на север от Гуанчжоу.
Обстановка сложилась следующая.
В провинции Цзянси прочно укрепились войска связанного с английским империализмом милитариста маршала У Пэй-фу. В южной части этой провинции на границе с Гуандуном располагалась дивизия, командира которой У Пэй-фу несколько преждевременно назначил дубанем — губернатором Гуандуна. Мы предполагали, что под прикрытием этой дивизии У Пэй-фу сосредоточивает войска для наступления на Гуандун.
После ухода Хунаньской армии генерала Тань Янь-кая в Гуандун дуцзюнь Хунани Чжао Хэн-ти утвердился в Чанша и формально правил всей территорией провинции. Общественное мнение, которое определялось многочисленными и влиятельными гоминьдановскими организациями, было настроено против него. Хунаньцы были недовольны тем, что Чжао Хэн-ти поставил провинцию в полную зависимость от северных милитаристов.
В борьбу против Чжао Хэн-ти были вовлечены две дивизии местных войск под командованием генерала Дэн Си-циня. Офицеры этих дивизий связались с Сунь [108] Ят-сеном и заявили, что, если военный министр Гуанчжоуского правительства генерал Чэн Цянь, пользовавшийся у них большой популярностью (он когда-то командовал ими), перейдет в наступление, они присоединятся к нему и помогут освободить Хунань.
Четыре отдельные бригады, располагавшиеся на границе Хунани и Хубэя, также обязались присоединиться к южанам после занятия Чанша войсками Чэн Цяня, чтобы совместно повести наступление на Ханькоу. По данным Сунь Ят-сена, эти четыре бригады были хорошо вооружены и имели 21 тыс. штыков.
Выбитая войсками У Пэй-фу из Сычуани и сосредоточившаяся теперь в северо-восточной части Гуйчжоу, 20-тысячная армия под командованием генерала Сюн Кэ-у обещала Сунь Ят-сену выступить во втором эшелоне за этими четырьмя бригадами.
По подсчетам Сунь Ят-сена, всего в наступление на Ханькоу должны были пойти около 70 тыс. бойцов и тогда падение его было бы неизбежно.
В провинции Гуанси (ныне Гуанси-Чжуанский автономный район) обстановка сложилась благоприятно для Гуанчжоуского правительства. На севере провинции шла междоусобная война между дуцзюнем Гуанси и другим не менее реакционным генералом, формально считавшимся союзником Сунь Ят-сена.
На юге провинции генерал Ли Цзун-жэнь придерживался нейтралитета и склонялся к союзу с Сунь Ят-сеном, а войска, занимающие г. Наньнин, даже официально подчинились Гуанчжоускому правительству.
Дуцзюнь провинции Юньнань генерал Тан Цзи-яо учитывал, что победа Пекина над Гуанчжоу лишила бы его независимости. Поэтому он на всякий случай обещал Сунь Ят-сену поддержку.
Таким образом, У Пэй-фу имел прочные позиции только в Цзянси. Но даже здесь один из генералов, мечтая о захвате Наньчана, обещал Сунь Ят-сену содействовать его походу на север.
В провинции Фуцзянь обострились отношения между генералом Сунь Чуань-фаном и сторонниками У Пэй-фу. Наконец на севере началась борьба между чжилийской группировкой У Пэй-фу и фэньтяньской кликой Чжан Цзо-линя.
Сунь Ят-сен считал, что создалась обстановка, благоприятная [109] для организации второй Северной экспедиции. (Первая Северная экспедиция, неудачно закончившаяся, была предпринята им в конце 1921 г.)
Оперативный план Северной экспедиции Сунь Ят-сена предполагал организацию наступления в двух направлениях. Части генералов Чэн Цзяня и Чжу Пэй-дэ наступают на Пинши — Ичан и, соединившись с войсками генерала Дэн Си-циня, развивают наступление на Чанша и далее на Ханькоу.
Части под командованием генерала Тань Янь-кая, состоявшие из разрозненных войсковых соединений общей численностью до 10–15 тыс. штыков, наступают в направлении Нанькан — Ганьчжоу — Цзиань с целью овладения Наньчаном, столицей Цзянси.
Почему Сунь Ят-сен настаивал на Северной экспедиции? Он правильно считал, что при пассивном сопротивлении не удастся разбить генерала Чэнь Цзюн-мина. Так называемые «союзные» армии, Юньнаньская и связанная с ней Гуансийская, были совершенно не заинтересованы в разгроме Чэнь Цзюн-мина.
Армия Чэнь Цзюн-мина хотя и уступала в численности гуанчжоуским войскам, но была все же достаточно боеспособной. Борьба с ней требовала полного напряжения сил, а такая перспектива мало привлекала «союзных» генералов. Ведь успех кампании не сулил им никаких выгод, напротив, они могли лишиться тех преимуществ, которыми пока что пользовались на правах «защитников Гуанчжоу». Они понимали, что отрыв от Гуанчжоу будет губителен для них, что в сущности их только терпят и если они в данный момент нужны Сунь Ят-сену, то определенно не нужны ни Гуанчжоуской армии, ни гуанчжоуским купцам. У первой они отнимали доходы, со вторых собирали огромные налоги. Отношения «союзных» армий с купечеством, особенно с компрадорами, тесно связанными с иностранным капиталом, изо дня в день ухудшались. Истинные намерения юньнаньцев и гуансийцев были совсем иными. Располагая в Гуанчжоу большими доходами, они рассчитывали накопить силы и перейти в наступление не на восток, а на запад и северо-запад для того, чтобы отвоевать свои провинции.
Планируя Северную экспедицию, Сунь Ят-сен намеренно располагал юньнаньцев и гуансийцев к востоку [110] от Гуанчжоу; тем самым он в какой-то степени получал гарантию, что они не сговорятся с милитаристами своих провинций против правительства.
Главные силы Гуанчжоуской армии были сосредоточены на юго-западе Гуандуна против союзника Чэнь Цзюн-мина — генерала Дэн Бэнь-ина.
Таким образом, первый удар по войскам Чэнь Цзюн-мина должны были нанести именно «союзники». Для организации одновременного наступления на север и восток сил было недостаточно.
Создался прямо-таки гордиев узел. П. А. Павлову предстояло разрубить его.
П. А. Павлов считал, что для Северной экспедиции, конечной целью которой, по мысли Сунь Ят-сена, должен был стать полный разгром У Пэй-фу, сил пока недостаточно. Павлов, правда, не спешил с окончательным выводом, так как ждал сообщений от Терешатова, который был послан в Ханькоу, чтобы через местные гоминьдановские организации выяснить намерения четырех бригад, расположенных на границе Хунани и Хубэя, — действительно ли они выступят на стороне Сунь Ят-сена, и определить, насколько они сильны.
Послав Терешатова на север, сам П. А. Павлов поехал на юго-восток изучать положение на фронте. В Шилуне произошел нелепый трагический случай — Павел Андреевич Павлов утонул в р. Дунцзян.
Сунь Ят-сен самостоятельно принял решение — начать Северную экспедицию.
В первых числах октября я с одним из товарищей выехал в дельту р. Чжуцзян, чтобы встретить советский пароход, совершавший рейс без захода в Гуанчжоу. На его борту находилась еще одна группа военных советников. Мы поднялись по трапу, объяснились с капитаном и спустились в кают-компанию, где застали новичков в состоянии какой-то настороженности.
Среди них был мой старый приятель Тимофей Бесчастнов. Мы служили вместе с ним еще в старой армии, в 14-й сибирской дивизии — я в стрелковом полку, а он в артиллерии. В годы гражданской войны в 10-й стрелковой дивизии Красной Армии Бесчастнов был начальником артиллерии, а я командиром 28-й бригады.
— Тимофей! Какая встреча! — бросился я к Бесчастнову. [111]
— Саша! Это ты? А мы приняли вас за англичан!
Надо сказать, что я был в китайской военной форме, но без знаков различия, а второй наш советник — в штатском белом костюме и в пробковом шлеме. Когда мы поднимались по трапу, друзья решили, что мы английские таможенные чиновники и не на шутку встревожились.
Прибывшие Т. А. Бесчастнов, Г. И. Гилев, Гмира, Дзенек, Полло, Зильберт, Ф. Г. Мацейлик, В. П. Рогачев, В. А. Степанов были направлены в школу Вампу. Здесь они прошли короткую двухнедельную стажировку, чтобы оглядеться, позаимствовать накопленный опыт. Вскоре им пришлось почувствовать всю сложность гуанчжоуской обстановки. В городе произошел мятеж «бумажных тигров».
Создание первых отрядов купеческих войск (шантуань), или «бумажных тигров», как презрительно прозвало их население, относится еще к 1913 г. Торговая палата Гуанчжоу после революции 1911–1913 гг. попросила у правительства разрешения создать для охраны магазинов, складов и фабрик специальные вооруженные отряды. Купцы содержали их за свой счет. Эти наемники должны были устрашать грабителей и «по совместительству» расправляться с народными выступлениями. К началу мятежа в городе было более 12 тыс. «бумажных тигров», а по всей провинции — до 50 тыс. Их идейным вдохновителем и главой был Чэнь Лянь-бо (Чем Лим-пак) — главный компрадор Гонконг-Шанхайского банка и председатель торговой палаты.
Купеческие войска вмешивались в конфликты между рабочими и предпринимателями, подавляли забастовочное движение. Короче говоря, они были наемной армией — вооруженным кулаком предательской компрадорской буржуазии.
В июле 1922 г. в Гуанчжоу произошла забастовка фармацевтов. Признав требования справедливыми, губернатор провинции отдал распоряжение предпринимателям частично удовлетворить их и таким образом ликвидировать забастовку. Служащие аптек согласились возобновить работу на условиях, предложенных губернатором, [112] но предприниматели вызвали наемников, которые силой разогнали забастовщиков.
Приблизительно тогда же проходила затяжная забастовка текстильщиков. Когда бастующие послали патрули снять с фабрик штрейкбрехеров, купеческие войска разогнали их оружием. Несколько рабочих было ранено. Затем «бумажные тигры» совместно с полицией подавили забастовку грузчиков угля, разогнали их профсоюз, разграбили все его документы и имущество.
В октябре 1923 г. в Шилуне представитель муниципалитета попытался взыскать с коммерсантов торговые налоги. Хозяева вызвали своих телохранителей, которые вынудили сборщика налогов убраться вместе с его полицейским отрядом. После этого столкновения городские власти надолго отказались от попыток собирать налоги с купцов.
В марте 1923 г. забастовали рабочие на фабрике обработки риса. Предприниматели послали отряд «бумажных тигров». Он окружил помещение профсоюза, арестовал участников заседавшей там конференции и под угрозой расстрела заставил бастующих приступить к работе.
Нужно отметить, что действия купеческих войск против рабочих забастовок в самом Гуанчжоу были особенно активны, когда город находился во власти генерала Чэнь Цзюн-мина. При правительстве Сунь Ят-сена в Гуанчжоу «тигры» стали менее агрессивными, но по всей провинции они продолжали вести энергичную борьбу со всеми проявлениями забастовочного движения.
Из этих фактов видно, что конфликт с купеческими наемниками назревал давно. В феврале 1924 г. правительство по соглашению с торговой палатой и рядом местных банков выпустило бумажные деньги на сумму 500 тыс. долл. и передало их армии. В одном из банков солдаты отказались принять эти деньги. Произошел инцидент, в результате которого несколько солдат были убиты охраной банка.
Инцидент, правда, был улажен. Правительство и сам Сунь Ят-сен предприняли все меры к тому, чтобы наладить мирные отношения с руководителями «бумажных тигров». Например, в начале июня гражданский губернатор Ляо Чжун-кай, министр иностранных дел У Чжао-шу, [113] мэр города Сунь Фо и начальник полиции У Те-чэн были у них «в гостях». 29 июля Сунь Ят-сен произвел смотр отрядам купеческих войск и вручил им знамя с надписью: «Вручено Сунь Ят-сеном в 13 году Китайской Республики».
Но гонконгские и местные компрадоры не хотели умиротворения, всячески накаляли атмосферу и провоцировали инциденты, надеясь с помощью купеческих наемников свергнуть революционное правительство.
Мятеж «тигров» вспыхнул 10 октября 1924 г. Поводом послужило распоряжение Сунь Ят-сена от 10 августа о конфискации оружия, прибывшего в Гуанчжоу в адрес купеческих войск. Официальное разрешение главной квартиры на покупку оружия было выдано за четыре дня до этого. Но разрешение предусматривало, что оружие прибудет через 40 дней. Преждевременное его прибытие было использовано Сунь Ят-сеном как основание для конфискации. Пароход с оружием был захвачен и под конвоем канонерки направлен в Вампу, где оружие было разгружено курсантами школы.
Сунь Ят-сен приказал арестовать Чэнь Лянь-бо, официального заказчика оружия, и предъявить ему обвинение в попытке привезти в Гуанчжоу оружие тайно, путем подкупа должностных лиц. Приказ Сунь Ят-сена запоздал. Чэнь Лянь-бо удалось скрыться. Как потом выяснилось, он бежал в г. Фошань, в 15 км от Гуанчжоу. Туда сразу же стали стягиваться сельские «бумажные тигры» — помещичьи отряды «самообороны». Чэнь Лянь-бо установил связь с Чэнь Цзюн-мином и договорился с ним о наступлении на Гуанчжоу.
12 августа к ставке Сунь Ят-сена явились 1400 «бумажных тигров» без оружия, но в полной форме и через своих доверенных лиц потребовали объяснения по поводу захвата оружия.
Сунь Ят-сен ответил, что оружие было ввезено в Гуанчжоу нелегально, потому конфисковано правительством, и возвращению не подлежит. В таком случае, заявила делегация, весь торговый Гуанчжоу объявит забастовку. Сунь Ят-сен ответил, что он тогда вооружит рабочих.
Почти десять дней велись переговоры между Сунь Ят-сеном и компрадорами-купцами, и с каждым днем положение ухудшалось. [114]
В двадцатых числах августа забастовали купцы, главным образом толстосумы. Торговая мелкота их не поддержала.
Генерал Фань Ши-шэнь (командир корпуса 2-й Юньнаньской армии) по собственной инициативе выступил посредником между правительством и тортовыми кругами. Было подписано соглашение. Купцы обязались прекратить забастовку и дать правительству денежный заем, правительство — в двухнедельный срок вернуть конфискованное оружие. Текст был передан на подпись Сунь Ят-сену.
Решение дела затянулось до начала октября. Был момент, когда Сунь Ят-сен распределил все захваченное оружие между правительственными частями, чтобы поставить купцов перед фактом его исчезновения. Все оружие было расписано между отдельными генералами, которые на следующий день должны были прислать за ним в Вампу свой транспорт. Но в последний момент Сунь Ят-сен, очевидно, под влиянием правых гоминьдановцев, отказался от этой решительной меры. После нескольких совещаний он решил возвратить купеческим войскам часть оружия.
10 октября, день годовщины китайской революции 1911 г., в Гуанчжоу был омрачен расстрелом демонстрации рабочих и представителей многих организаций.
В этот день «бумажные тигры» получили в Вампу часть оружия: 2149 винтовок, 1851 маузер, около 125 тыс. патронов. Не были им возвращены 2700 винтовок, 1 тыс. маузеров, 330 тыс. патронов.
Оружие подвезли к набережной, и сразу же после его получения «бумажные тигры» в упор расстреляли появившихся в это время на улицах мирных рабочих-демонстрантов. Безоружные курсанты школы Вампу, находившиеся в рядах демонстрантов, и полиция У Те-чэна попытались контратаковать мятежников, но, потеряв четырех человек убитыми и нескольких ранеными, вынуждены были отступить и рассеяться по городу. Всего было убито около 20 человек, столько же было раненых.
После этого положение в Гуанчжоу крайне обострилось. Правительство вначале растерялось, хозяевами города стали руководители купеческих войск. Крупные торговцы объявили забастовку, потребовав возвратить [115] все оружие и снизить налоги. Правительство вынуждено было выработать план ликвидации мятежа. Был избран Революционный комитет, расположившийся в школе Вампу, куда Сунь Ят-сен перевел штаб и 320 бойцов рабочей милиции и крестьянского отряда. Им было выдано оружие, и в течение трех дней они проходили военное обучение. Командующим войсками, подчиняющимися Революционному комитету, был назначен генерал Чан Кай-ши. Правительство располагало следующими силами: курсанты школы Вампу — 800 человек, рабочая милиция и крестьянский отряд — 320, курсанты хунаньской военной школы — 220, курсанты юньнаньской военной школы — 500, два бронепоезда с командой в 250 человек, полицейские части генерала У Те-чэна — около 2 тыс. человек.
Против назначения Чан Кай-ши командующим решительно протестовал генерал Ян Си-минь. Он категорически заявил: «Если Чан Кай-ши примет участие в подавлении мятежных «бумажных тигров», я разоружу школу Вампу, а самого Чан Кай-ши расстреляю».
Перепуганный Чан Кай-ши приехал на о. Вампу, пригласил меня к себе и заявил, что оставляет меня своим заместителем по школе, и если для защиты острова и школы потребуются какие-либо распоряжения, то я уполномочен отдать их от его имени.
Было ясно, что Чан Кай-ши намеревается удрать от опасности. Не впервые он прибегал к таким уловкам при разных конфликтах. На этот раз лишь быстрый разгром мятежа и, возможно, приказ его хозяев из Шанхая удержали Чан Кай-ши в Гуанчжоу.
В школе Вампу была срочно создана команда из 14 пулеметчиков и подготовлены две артиллерийские батареи. Отсутствие снарядов к горным орудиям заставило произвести трудоемкую работу по укорачиванию снарядных гильз полевых орудий того же калибра. 14 октября к началу военных действий эти подразделения были готовы к выступлению.
Было решено переправить в город только две роты курсантов, а артиллерия, пулеметы и другие две роты были оставлены для обороны школы. По слухам, на школу Вампу готовилось нападение речных бандитов, спровоцированное «бумажными тиграми».
Со стороны основного русла р. Чжуцзян остров прикрывал [116] крейсер «Чжун Шань», с юга — орудия фортов, с юго-запада и запада оборона была построена на взаимодействии пулеметов, двух полевых (старого образца) и двух горных японских орудий системы «Арисака».
Части, выделенные для разгрома мятежа, — 1-я дивизия генерала Ли Цзи-шэня, 2-я дивизия генерала Чжан Мин-дэ, некоторые части 3-го корпуса генерала Ли Фу-линя и Юньнаньской, Гуансийской и Хунаньской армий — находились в распоряжении Сунь Ят-сена, Он непосредственно руководил операцией.
Выступление правительственных войск было назначено на вечер 14 октября.
Отряды Сунь Ят-сена энергично атаковали «бумажных тигров» и через два-три часа принудили их отступить в Сигуань, западную часть города. В этом густонаселенном районе с узкими улочками «тигры» забаррикадировались и открыли по наступающим сильный ружейный огонь.
Утром 15 октября генерал У Те-чэн приказал начать артиллерийский обстрел района Сигуань. Было выпущено шесть снарядов. В нескольких местах возникли пожары, продолжавшиеся и на другой день. Наемники вынуждены были отойти еще дальше на запад. Хунаньские части, посланные им наперерез, не поняли своей задачи и вошли в город. Некоторым отрядам мятежников удалось улизнуть из Гуанчжоу. Часть их, по слухам, ушла на территорию иностранной концессии Шамянь. Отступая, эти «герои» не брали солдат в плен — без разбора расстреливали на месте.
Потери правительственных войск точно установить не удалось. Называли цифру 150–200 убитых и раненых. Погибли при перестрелке и пожаре 100–150 горожан. Потери «бумажных тигров» не превышали ста человек убитыми и ранеными. Сгорела почти треть района Сигуань. Трофеи правительственных войск также точно не были определены, так как каждый генерал расчетливо преуменьшал цифру захваченных им винтовок.
800 отступивших «тигров» 20 октября собрались в г. Санькэнсюй, а другая часть их, соединясь с бандитами помещичьих «отрядов самообороны», повела наступление на г. Цинюань, занятый частями 1-й юньнаиьской [117] дивизии. За три дня осады Цинюаня мятежники сожгли много домов в предместьях города. Прибывшие подкрепления юньнаньцев освободили осажденных. За несколько дней до этого «бумажные тигры» перерезали железную дорогу на Шаогуань и пустили под откос воинский поезд.
Одновременно с наступлением в Гуанчжоу правительственные войска разоружили почти не сопротивлявшихся «бумажных тигров» в Фошане и других городах провинции.
В ходе этих операций революционное правительство Сунь Ят-сена проявило решительность и энергию. Оно показало обнаглевшим; купцам-компрадорам и их хозяевам — империалистам Гонконга, что располагает реальной силой и не допустит вмешательства в свои внутренние дела.
Разгром «бумажных тигров» вызвал злобную кампанию иностранной печати, особенно английской в Гонконге, обвинявшей Сунь Ят-сена в «резне своих земляков-братьев», в разграблении Гуанчжоу и т. д. Пушки британского флота, направленные на Гуанчжоу во время конфликта, нисколько не испугали правительство Сунь Ят-сена, напротив, они помогли Сунь Ят-сену выйти на путь последовательной борьбы с империализмом. Манифест Сунь Ят-сена против «канонерской политики Британии» нашел отклик не только среди китайцев, он вызвал к жизни международное движение «Руки прочь от Китая!», заставил весь мир повернуть голову в сторону Южного Китая.
В ответ на травлю иностранной и китайской реакционной прессы Гуанчжоуское правительство 19 октября опубликовало официальный отчет о событиях, который был напечатан в «Гонконг дейли пресс», а затем 29 октября — в шанхайской газете «Норс Чайна дейли ньюс» под заголовком: «Кантонская трагедия». Этот документ представляет большой исторический интерес, в нем с полной ясностью и объективностью оценивается обстановка, сложившаяся в период мятежа, и указывается, что главными подстрекателями «бумажных тигров» были империалисты.
В борьбе против китайского революционного движения империализм, прежде всего английский, пытался использовать купеческие вооруженные силы во главе с [118] лакеем-компрадором Чэнь Лянь-бо, надеясь поставить в Гуанчжоу такое правительство, которое было бы послушно его воле.
Почему империалисты питали в то время особую вражду к Сунь Ят-сену? Дело в том, что Англия вела переговоры с китайским правительством о соглашении, по которому она должна была получить монополию на железные дороги и эксплуатацию естественных богатств Гуандуна. Став у власти, Сунь Ят-сен отказался ратифицировать такое соглашение.
В начале 1922 г., когда Сунь Ят-сен поддержал вспыхнувшую в Гонконге забастовку китайских моряков, британские власти оказывали сопротивление забастовщикам до тех пор, пока все китайское население не покинуло Гонконг. Тогда британские власти Гонконга вынуждены были уступить. Затем Сунь Ят-сен поддержал шамяньскую забастовку 14 июля 1924 г. Но главное, что вызывало бешеную злобу империалистов, — национально-революционный характер южнокитайского правительства.
Из всего сказанного вырисовывается картина политического положения в стране и в рядах Гоминьдана в период купеческого мятежа и его подавления. В борьбе с КПК и левым течением в Гоминьдане нашли общий язык империалисты, компрадоры и правые гоминьдановцы. Они запугивали мелкую буржуазию криками о «красной опасности», выдвигали идею создания «беспартийного правительства».
После разгрома «бумажных тигров» перед Гуанчжоуским правительством встала задача вбить клин между национальной буржуазией и компрадорами, вырвать лучшую часть национальной буржуазии из лап лакеев империализма типа Чэнь Лянь-бо. У гуанчжоуского купечества было немало противоречий с империалистическим Гонконгом. Нужно было обнажить эти противоречия перед национальной буржуазией, заставить ее вступить в борьбу с Гонконгом за национальные интересы. И это в значительной мере удалось. В решительный момент правительство сумело повести за собой национальную буржуазию по пути освободительного движения.
Зерно, заложенное в школе Вампу и взлелеянное Коммунистической партией Китая, начало давать всходы. [119] После первого выпуска курсантов началось формирование двух полков Национально-революционной армии, политическими руководителями которых стали коммунисты.
Верному соратнику Сунь Ят-сена Ляо Чжун-каю удалось окончательно привлечь на сторону правительства войска Хунаньской армии во главе с генералами Тань Янь-каем и Чэн Цянем, часть Гуанчжоуской армии во главе с генералом Сюй Чун-чжи и войска генерала Чжу Пэй-дэ.
После вступления коммунистов в Гоминьдан одной из важнейших их задач была организация массового рабочего и крестьянского движения в провинциях Гуандун и Хунань. В частности, в Гуандуне к началу первого Восточного похода Коммунистическая партия провела большую агитационно-пропагандистскую работу среди крестьянства, создала в тылу Чэнь Цзюн-мина крестьянские союзы и кое-где их вооружила.
В октябре 1924 г. в Гуанчжоу на должность главного военного советника прибыл Василий Константинович Блюхер — Галин цзян-цзюнь (генерал Галин), как его стали называть китайцы. Его приезд совпал с завершением первого периода китайской революции — периода собирания и расстановки революционных сил. [120]