Содержание
«Военная Литература»
Мемуары

Описание военных действий отряда, находившаяся под начальством генерала Винценгероде в 1812-м году

По соединении у Смоленска обеих армий: первой под предводительством Графа Барклая де Толли, а второй Князя Багратиона, Генерал Винценгероде получил повеление отправиться в город Духовщину для принятия отряда, из драгунского Казанского и трех козачьих полков состоявшаго.

Отряд сей предназначен был как для сохранения сообщения между главною армиею и войсками Графа Витгенштейна, так и для защиты внутренности края от разсылаемых неприятелем отрядов и фуражиров. Важнейшим же предметом оного было старание действовать, по возможности, на сообщение Французских войск, не упуская однакож никогда из вида движения главной армии Барклая де Толли.

По приближении Наполеона к Смоленску, когда передовые войска 4 корпуса достигли Поречья, Велижа и Усвята, Генерал Винценгероде повел отряд свой по направлению между Поречьем и Велижем, дабы препятствовать неприятелю производить поборы, в которых тогда уже настояла ему крайняя нужда. 26-го послан из села Озерок разъезд для обозрения неприятеля у Поречья. В 12-ти верстах от сего города встретился он с сильным неприятельским патрулем. Тут последовала сшибка, в которой взяты 1 офицер и 18 гусар. От них-то узнали, что Генерал Себастиани с корпусом конницы и 18 пушками находится в Поречье. Оставшиеся от взятого в плен патруля гусары, вероятно, дали знать в Поречье; и Себастиани на другой же день отступил к Рудне.

Сведав, что в Велиже находилось не более двух баталионов, Генерал Винценгероде вознамерился захватить их в разплох. На сей конец поруча авангард Полковнику Бенкендорфу, оставил он при себе драгунский полк, чтоб ворваться с оным в город.

28-го Июля, еще пред разсветом, авангард, дойдя до передовых Французских постов, поворотил в лево с тем, чтоб, следуя предварительному на сей случай распоряжению, войти в город другою дорогою, оставя свободный ход для колонны Генерала Винценгероде.

Ежелиб Полковник Бенкендорф поспешил прямо к городу, то успех был бы, может быть, вернее. Но неприятель, вероятно предуведомленный о приближении нашем, открыл столь сильную ружейную пальбу, что козаки не отважились на дальнейшее покушение и Генерал Винценгероде, опасаясь потерять по напрасну много людей, приказал прекратить бой.

Неприятель, желая воспользоваться нашим отступлением, выслал для преследования нас до ста человек конницы; но козаки так храбро встретили высланных, что, прогнав их до самого города, могли кормить лошадей очень близко от Велижа. Полковник Иловайский 12-й и Ротмистр Князь Волхонский показали в сем случае первый опыт той храбрости, которою всегда в последствии отличались.

Назавтра Генерал Винценгероде пошел к Усвяту. Неприятель, уступивши место сие без дальнего сопротивления, преследуем был по Витепской дороге. Найдя Усвят выгодным для себя положением, мы остались в нем несколько дней, в течении которых разсылали в разные стороны малые отряды. Отряды сии находили повсюду усталых и мародеров неприятельских, и не вступая почти нигде в бой, приводили большое число пленных.

После кровопролитного трехдневного сражения под Смоленском, Наполеон, устремясь к преследованию главной армии нашей по Смоленской дороге, приказал четвертому корпусу поспешить на соединение к нему из окрестностей Суража. Тогда Генерал Винценгероде, желая по возможности вредить сообщению неприятеля, пошел сам к Витепску; вправо же к Городку послал Полковника Бенкендорфа с 80 козаками с тем, чтоб, очистив весь тот край от бродивших там Французских мародеров, стараться получить известия о войсках Графа Витгенштейна.

7-го Августа Генерал Винценгероде, явясь пред самыми воротами Витепска, привел в ужас оставленный там для обороны отряд. Все находившиеся на залогах по помещичьим домам и прочие неприятельские команды, разосланные для фуражирования, поспешали собраться в город: но большая часть из них попали в руки козакам. Полковник Бенкендорф, захватя между тем неприятельскую партию в Городке, следовал к Полотску.

Сие смелое и хорошо обдуманное движение доставило нам: 800 пленных, взятых Генералом Винценгероде, и 300 Полковником Бенкендорфом.

Уже с сего времени безпорядок и неповиновение, явные предвестники будущих бедствий, начали возникать в разных корпусах, составлявших исполинские силы Наполеона.

8-го Августа, по предписанию высшего начальства, один коза-чий полк отряжен был к корпусу Графа Витгенштейна.

Между тем Генерал Винценгероде, уведомленный обстоятельно о движении Графа Барклая де Толли, желая с ним сближиться и очистив уже от мародеров весь занимаемый им край, пошел к Велижу. Неприятель должен был оставить оный по причине движения нашего на Витепск. Полковнику Бенкендорфу послал он тогдаже, чрез одного жида, приказ следовать безостановочно для соединения с ним.

Августа 9-го, собрав весь свой отряд, Генерал повел его по большой дороге, которая из Витепска, чрез Поречье и Духовщи-ну, идет на Дорогобуж. Одна из партий, посланная отрядом нашим в Поречье, столь усердно подкреплена была храбрыми жителями города, что, напав удачно на появившихся там Французов, привела с собою 150 человек пленных.

Наполеон отрядил от Смоленска Итальянскую дивизию, под командою Генерала Пино, для обеспечения тыла своего, особливо же города Витепска, который почитал он в опасности. Стычка нашей партии у Поречья случилась с авангардом сей дивизии в то время, когда она следовала уже на соединение с большою своею армиею. Генерал Винценгероде, разведав о сем обстоятельно, поспешил прямо к Духовщине, чтоб пересечь дорогу и воспрепятствовать, буде можно, соединению дивизии сей.

С сего времени, находясь совершенно в тылу неприятеля, мы не могли уже действовать с прежнею удобностию, по причине великого множества неприятельских партий, которые, разсееваясь по всему краю, жгли и грабили села и деревни. Повсюду встречали мы следы опустошения, разоренные господские домы и поруганные храмы Божий.

Генерал Винценгероде поспешал везде, куда призывали его стоны несчастных жителей. Редкое мужество их, без руководства искусных начальников, обращалось часто к их же собственной пагубе. Для отвращения сего и обеспечения лежавших в стороне от большой дороги мест, отряд наш двинулся к городу Белой, из которого все жители уже удалились..

Появление наших войск, приведших с собою большое количество пленных, оживило новым мужеством жителей. Многие помещики, равно как Вельский и Сычевский Исправники, вооружа крестьян своих, действовали в хорошем порядке и с большим успехом против неприятелей.

Из Белой 19-го Августа пошли мы на Дорогобужскую дорогу в село Покров, разсылая оттуда партии в разные места к большой Московской дороге. Из Покрова перешли в Воскресенск, и следовали все далее, фланговым маршем, в разстоянии нескольких переходов от большой дороги и главной нашей армии. Таким образом дошли мы до села Тесова, находящегося на дороге из Гжатска в Сычевск. Чем ближе подходил неприятель к столице, тем ужаснее становились действия войны.

Крестьяне, укрывая жен и детей, также имущество и скот в леса, с редким мужеством ополчались за храмы Божий и собственные домы свои. Они поражали Французов у них же самих отнятым оружием, и тех, которые попадались им в руки, предавали ужаснейшим истязаниям и мучительной смерти.

Следуя однажды принятому направлению, Генерал Винценге-роде перешел в Куршово, что на дороге из Гжати в Зубцов. Партии его продолжали нападать на фуражиров неприятельских; но не с таким, как прежде, успехом, ибо мы находились уже вблизи главной Французской армии.

27-го Августа прибыл отряд в Сарачинево, лежащее на дороге из Можайска в Волоколамск, и тут то получил Генерал верное известие о сражении Бородинском, о котором и прежде доходили к нам слухи от попадавшихся в руки козакам Французов, которые шатаясь по разоренным селениям, искали пищи и убежища.

Генерал Винценгероде поехал сам в главную квартиру Фельдмаршала Кутузова для получения новых повелений. Возвратясь оттуда, следовал он (28 Августа) с отрядом к Рузе.

Приближаясь вечером к городу, Генерал полагал, что оной занят небольшим только неприятельским отрядом, который и вознамерился было захватить. Но в ту самую минуту, как полки двинулись к городу, увидели мы в праве от оного весьма большой лагерь и линию ведетов. Это заставило Генерала, не выказывая всей своей колонны, стараться достать прежде языка. Козаки тотчас сорвали несколько ведетов, и мы узнали от них, что то был четвертый корпус, под начальством Вице-Короля Итальянского, который после Бородинского сражения отряжен Наполеоном для охранения армии его слева.

Генерал Винценгероде, увидя, что дорога из Рузы в Москву уже пересечена, и удовольствовавшись тем, что принудил весь корпус Вице-Короля встревожиться и встать в ружье, прошел всю ночь насквозь окольными путями, и обойдя Рузу, остановился на Звенигородской дороге ожидать неприятеля. Он отправил в главную квартиру донесение, в следствие которого Фельдмаршал, узнав о направлении 4-го неприятельского корпуса, послал тотчас для подкрепления нас полк егерей, 2 орудия конной артиллерии и 3 козачьих полка.

Между тем неприятель, приведенный в недоумение вчерашним нападением, в тылу его лагеря произведенным, и не имея настоящего понятия о силе нашего отряда, провел весь день в Рузе, и только назавтра решился идти далее.

30-го передовые посты наши находились в Воронцове, а остальная часть отряда в Велькине. Поздно уже вечером прибыл егерский полк с двумя конными орудиями в Звенигород; а потому Генерал и послал приказание ожидать себя там. Полковнику Иловайскому вверил он начальство над арриергардом на большой дороге, а Полковнику Бенкендорфу поручил, прикрывая с 3-мя вновь прибывшими полками отступление его, следовать по горам, которые идут цепью с левой стороны дороги из Рузы в Звенигород; сам же Генерал, взяв драгунский полк, отправился отыскивать выгодную позицию, в которой бы удобно было отразить неприятеля от Звенигорода.

Неприятель, показавшись 31-го числа с 20 000, начал действовать всеми своими силами. Полковники Иловайский и Бенкендорф отступили, но в порядке. Совокупясь вместе, они ударили на несколько конных полков, которые отдалились было от своего корпуса. Удар был весьма удачен; неприятельская конница отброшена назад; но подоспевшая пехота и артиллерия заставили и Козаков в свою очередь уклониться. Полковник Иловайский принужден был с большой поспешностью протесниться сквозь узкое место, находящееся у самых почти ворот Звенигорода; Полковник же Бенкендорф подвергся сильному нападению при переходе через мост небольшой речки, впадающей близ города в реку Москву. Чтоб отбиться от налегавшей на него кавалерии, он принужден был спешить Козаков, которые заменили, в сем случае, егерей.

Мужественно защищал Генерал Винценгероде вход в город и нанес великий урон неприятелю; но как весь отряд его с обоими арергардами не простирался и до 3 000 человек, то и счел он за полезнейшее отступить на несколько верст за город. К вечеру же подался он по Московской дороге к селу Спаскому, ожидая там присоединения Бенкендорфа.

Не без особенного труда переправился отряд через Москву реку, на которой всего один только паром находился, да и тот при приближении неприятеля созжен.

Отряд продолжал отступление свое до Черепкова. Там получил Генерал повеление от Фельдмаршала прибыть в главную квартиру под Москву. Отправляясь туда, поручил он отряд Полковнику Бенкендорфу.

Сентября 1-го. Неприятель, узнав накануне обстоятельно о числе нашего отряда, не заботился более о слабом сопротивлении, которое мы ему могли противупоставить, и шел все вперед, очищая себе путь выстрелами из пушек, находившихся в голове его колонн.

Полковник Бенкендорф получил приказание продолжать движение по дороге из Звенигорода в Москву, и отражать неприятеля, сколько достанет сил его при переправе чрез реку Москву у Хорошева.

На разсвете 2-го Сентября неприятель сбил все наши передовые посты и подвинулся вперед. Драгунский полк, егеря и оба орудия, перейдя мост, сожгли оный; козаки же остались на той стороне с тем, чтоб замедлив сколько можно приближение неприятеля, переправиться потом вплавь. Они зделали удар на передовые Французские полки, и столь удачный, что отбросив оные назад, привели 20 человек пленных.

Между тем весь 4-й корпус остановясь, построился в боевой порядок и ожидал, казалось, только знака к совокупному нападению с армиею Наполеона, которой он, так сказать, подавал руку.

В сию минуту возвратился Генерал Винценгероде. Главная армия проходила через Москву; отряду же нашему велено было стать на Владимирской дороге.

Наполеон вступил уже в столицу, и нам должно было предпринять немедленно отступление. Генерал отослал к армии егерский полк; а полки Изюмский гусарский и Лейб-Гвардии Козачий, посланные накануне Графом Милорадовичем для учинения сильной рекогносцировки на правом крыле армии, не имея более средств пробраться через Москву, присоединились к отряду Генерала Винценгероде, получа потом приказание и навсегда оставаться при оном.

Проходя краем города, мы никем не были тревожимы до самой Ярославской заставы, у которой Генерал остановился, чтобы способствовать выходу из Москвы преследуемых Французами жителей.

В ночи послал он к Фельдмаршалу курьера с письмом, в котором излагал причины, принудившие его не покидать, до вторичного приказания, Петербургской и Ярославской дорог, которые вовсе остались бы без защиты.

Рано утром на другой день. Французы, заняв всю Москву, выступили за Ярославскую заставу, что и понудило Генерала отступить до Тарасовки. Там получил он ответ Фельдмаршала, который вверял предусмотрительности его защиту Петербургской и Ярославской дорог. С того времени Генерал Винценгероде оставил козачьего Полковника с двумя полками на последней из сих дорог, приказав ему извещать прямо от себя обо всех неприятельских движениях ЕЯ ВЫСОЧЕСТВО ВЕЛИКУЮ КНЯГИНЮ ЕКАТЕРИНУ ПАВЛОВНУ, находившуюся тогда в Ярославле. Ему же предписано, стараясь притом не терять никогда сообщения с дорогою Владимирскою, чтоб иметь средство сноситься с одной стороны с большою армиею, а с другой с дорогою Петербургскою, которой охранение взял на себя сам Генерал Винценгероде с остальною частию отряда.

Пройдя Виноградово, мы приостановились в Чашникове на большой дороге, идущей из Москвы в Санктпетербург. Полковник Иловайский остался тут с авангардом, а прочие войска отряда нашего расположились в Пешковском.

4-й корпус взошел на большую Санктпетербургскую дорогу, и передовые посты его появились уже около Черной-Грязи; прочие же Французские войска расположены были на поле около Петровского дворца.

Сожжение Москвы истребило большую часть средств к продовольствию, которое Наполеон льстился доставить солдатам своим. Ужасный пожар столицы и причиненное им опустошение водворили в войсках Французских безчинство и необузданность.

Принужден будучи искать продовольствия в окрестностях города, неприятель разсылал для поисков большие отряды, которые, распространяя повсюду страх и смятение, жгли и разоряли селы, и таким образом собственными руками уготовляли себе гибель, ускоряя приближение голодной смерти. Вскоре окрестности Москвы превратились в пустыни. Должно было разсееваться малыми отрядами на большом пространстве для снискания хлеба. И с сего то времени началась та гибельная для Французов малая война, посредством которой Генерал Винценгероде умел приобрести столь много выгод.

Полковник Иловайский получил приказание разсылать во все стороны партии, которые захватывали неприятельских фуражиров. С каждым днем усугублялась храбрость и бдительность Козаков и дух Французов упадал.

Майор Прендель, посланный к Звенигороду, нашел там вооруженных крестьян, которые с храбростию и усердием, достойным Русских, содействовали ему поражать неприятеля в разных сшибках. Он умножил знатным количеством большое число пленных, приводимых со всех сторон к Генералу.

Между тем неприятель, видя ежедневный урон в людях и не находя никаких средств к продовольствию в ближайших окрестностях Москвы, двинулся с большими силами вперед. Авангард наш должен был уступить ему, и Генерал Винценгероде, несравненно слабейший в силах против наступавшего неприятеля, принужден был отойти к городу Клину.

Получа тогда же известие, что одна неприятельская колонна шла на Волокаламск, он отправил туда Полковника Бенкендорфа с Лейб-Гвардии козачьим и другим козачьим же полками.

И на Ярославской дороге показался неприятель в больших силах и принудил отступить охранявшие оную два полка. Одна неприятельская колонна, направленная на Дмитров, прикрыв своих фуражиров, прекратила на несколько времени действия Козаков наших.

Сентября 14-го Полковник Бенкендорф быстро подступил к Волокаламску, и неприятель, оставя с величайшей поспешностию город сей, преследован был по Можайской дороге до Сорочинева. Там Полковник Бенкендорф разделил отряд свой на четыре части, из которых дав каждой особенное направление, назначил им всем зборное место в селе Грибове.

Крестьяне большими ватагами следовали за каждым из сих отрядов, которые, соединясь по назначению на следующий вечер, привели до 800 пленных.

Генерал Винценгероде, принужденный оставаться в Клине, имея пред собою сильного неприятеля, и наблюдая в тоже время находящийся во фланге его город Дмитров, приказал Полковнику Бенкендорфу не уклоняться далеко от Волокаламска, а занять постоянный пост у Порогова и разсылать оттуда партии.

Полковник Иловайский, начальствовавший всегда авангардом на Московской дороге, имел несколько удачных сшибок, и партии его возобновили опять поиски над неприятельскими фуражирами. Редкий день проходил, чтоб он не взял 200 или 300 пленных, а часто и более. Таковой же успех имели и разъезды Полковника Бенкендорфа: они разбивали и брали в плен Французские партии в окрестностях Рузы, Звенигорода и даже на Смоленской дороге, где, сверх того, перехватывали почты и курьеров.

Сия малая война нанесла неприятелю великий вред, ибо в течении 3-х недель разбито несколько его обозов, взято много скота, лошадей и от 6 до 7 000 пленных.

Движение Французских сил на левое крыло наше и слухи, подкрепленные показаниями пленных, заставили опасаться, чтоб неприятель не устремился на Тверь или Ярославль. При сих обстоятельствах Генерал Винценгероде призвал Полковника Бенкендорфа в Клин, оставя пост в Волоколамске, а сам с драгунским полком, несколькими эскадронами гусар и полком Козаков отправился к Дмитрову, в намерении захватить находившийся там Французский отряд. Полковник Иловайский получил приказание напасть в то же время на передовые посты неприятельские на большой Московской дороге.

2-го Октября. Сие движение наше, внуша неприятелю мысль, что мы получили сильное подкрепление, понудило его, оставив поспешно Дмитров, тот самый вечер, когда Генерал Винценгероде туда пришел, отступить по Московской и Ярославской дорогам. Преследуемый со всевозможною быстротою и храбростию, он переходил с одной позиции на другую, пока уклонился к самой Москве.

Дело 8-го Октября. В сей день Генерал Винценгероде пошел сам на неприятеля с двумя полками Козаков, которые ободрены будучи ежедневными успехами, с таким мужеством ударили на 3 конных неприятельских полка, что, опрокинув, прогнали их до самой заставы. В сей схватке неприятель потерял много убитыми и до 200 пленными.

В это время большая армия Наполеона уже оставила Москву и Генерал узнал наверное, что и последний гарнизон приготовлялся вытти из столицы, но не прежде, как подорвав Кремль, под которым уже окончивали подкопы. Желая спасти сие древнее вместилище памятников славы, священных храмов Божиих и праха Царей Российских, он захотел сам лично вступить в переговоры, и для того отправился к передовым Французским постам, которые 9-го числа загнаны уже были в самую средину города. К нещастию один гусарский офицер нагло бросился на Генерала и взял его в плен. Козаки наши слишком далеко были, чтобы подать ему помощь, и один только Ротмистр Нарышкин, устремясь на помощь Генералу своему, зделался участником жребия его.

В заключение следует сказать, что со вступления Французов в Москву и до сего времени один отряд Генерала Винценгероде, не имевший никогда более 2 или 3000 человек, взял в плен более 12 000 человек. Отряд сей непосредственно содействовал еще и к ускорению отступления Наполеона, тревожа фланги и тыл его войск и лишая оныя способов продовольствия.

Пер. Ф. Глинки; публикация из «Военного журнала». В настоящей публикации сохранена орфография оригинала. Произведены лишь регулярные замены букв ъ, Ъ, i, e (в значении э) и исправлены очевидные опечатки.
Дальше