Разведчики

Во второй половине дня 16 июня немцы ворвались на Братское кладбище. Обороняла этот район 95-я стрелковая дивизия, штаб которой расположился в укрытии между могилами и под невысокой башней, напоминавшей египетскую пирамиду.

Прорыв гитлеровцев грозил полным окружением штабу стрелковой дивизии.

По условиям взаимодействия в штабе находился связной командира зенитного дивизиона Е. А. Игнатовича. Офицер штаба подполковник Яковлев поручил связному пробраться через окружение и передать просьбу открыть огонь по Братскому кладбищу — под прикрытием артиллерийского огня штаб попытается выйти из окружения.

Связной добрался. Игнатович доложил обстановку командиру 110-го зенитного артиллерийского полка полковнику В. А. Матвееву. По Братскому кладбищу открыли огонь. Несколько десятков снарядов рассеяли немцев и дали возможность штабу 95-й дивизии выйти в район Инженерной пристани. У Игнатовича сохранилась записка подполковника Яковлева: «Спасибо, друзья, что выручили нас из беды».

В Севастополе продолжали действовать разведчики, выполнявшие задания командования.

Одной из таких разведывательных групп, остававшихся в Севастополе, командовал старший лейтенант Николай Федоров. Он прибыл в разведотряд из Приморской армии, в которой командовал подразделением войсковой разведки с первых дней обороны Севастополя. Смелого и инициативного командира разведчики любили искренне — и за веселый нрав, неистощимость в шутках даже в критических ситуациях, и за разумную [63] строгость и требовательность, помогавшую при выполнении самых сложных заданий.

17 июня разведчики Федорова тремя группами на сторожевом катере вышли в район Ялты. Задача — высадиться на берег для разведки и дезорганизации тыла противника.

Первая группа под командованием мичмана Александра Ивановича Попенкова высадилась незамеченной. Но когда стали подходить к месту высадки шлюпки старшего лейтенанта Федорова (на шестерке) и младшего лейтенанта Сергея Мельникова (на четверке), противник обнаружил их, осветил ракетами и открыл огонь.

Шлюпки отошли. Неудачной была и вторая попытка высадиться. Пришлось снова отойти от берега и уйти мористее. Между тем поднялся туман, и шлюпки не смогли соединиться с катером.

Тогда старший лейтенант Федоров принял решение возвращаться в Севастополь на шлюпках.

Рассвет застал разведчиков в море. Но вместе с рассветом пришла и опасность. Рыскавшие поблизости вражеские катера обнаружили наших разведчиков и ринулись на шлюпки в атаку.

Стойко встретили смельчаки натиск гитлеровцев, открыв огонь из всего имевшегося в наличии оружия. Федоров только напоминал:

— Цельтесь по рубкам!

Матросы-пулеметчики Иван Панкратов и Александр Иванов вели огонь из шлюпки Федорова короткими очередями. Фашисты в долгу не оставались: их интенсивный пулеметный огонь не прекращался ни на минуту. Но вот один немецкий катер потерял управление и завертелся на месте, а потом вовсе остановился. Второй катер быстро подошел, взял подбитого на буксир, и оба стали уходить. [64]

На четверке ранило младшего лейтенанта Сергея Мельникова. Это было его третье ранение. Еще во время службы в бригаде морской пехоты его пытались отправить в тыл для лечения, но он категорически отказался от эвакуации и «подремонтировался» в Севастополе.

Через некоторое время снова появились катера, на этот раз уже торпедные. Разведчики встретили их дружным огнем. И снова все атаки отбиты. Но смертью храбрых погиб Владимир Горбищенко, до последней минуты сражавшийся с врагом. Многие на шлюпках были ранены уже дважды.

Торпедные катера противника, не выдержав огня и упорства разведчиков, полным ходом ушли на запад. ...Как-то довелось мне читать книгу «Десятая флотилия» В. Боргезе — командира итальянской флотилии, которая принимала участие в блокировании осажденного Севастополя с моря. На 198-й странице я прочел описание боя, который вели 18 июня 1942 года два итальянских торпедных катера с двумя русскими шлюпками.

Следует признать, что фашист Боргезе в данном случае не восхищается действиями своих подчиненных. Он пишет: «Встретив две русские военно-морские шлюпки к югу от мыса Кикинеиз, экипажи двух торпедных катеров вступили с ними в бой. Русские на шлюпках были вооружены пулеметами и автоматами. Бой на дистанции 200 метров длился около 20 минут. Торпедные катера получили небольшие повреждения.., а командир одного катера Пасколо потерял левую руку...»

Так нашел я еще одно подтверждение тому, что два торпедных катера «прославленной» итальянской флотилии отступили перед двумя советскими шлюпками. [65]

Разведчики Федорова, выиграв бой с вражескими торпедными катерами, взяли курс на Севастополь. Через два часа их обнаружила подводная лодка противника. Она пыталась атаковать шлюпки, но наши моряки не заставили себя ждать: они тут же открыли огонь и сбили офицера, показавшегося на рубке под-всплывшей лодки. Подводная лодка исчезла под водой и больше не появлялась.

Шлюпки благополучно возвратились в Севастополь.

Так закончился беспримерный поединок двух наших шлюпок, на которых находились восемнадцать разведчиков, с четырьмя катерами и одной подводной лодкой противника.

Все восемнадцать героев — Николай Федоров, Сергей Мельников, Георгий Колесниченко, Василий Кващенкин, Иван Панкратов, Краснодед, Исуп Измаилов, Анатолий Кулинич, Гаев, Ежов, Куликов, Гуров, Степан Герняк, Александр Иванов, Виктор Новицкий, Ковальчук, Владимир Горбищенко и Всеволод Иванов награждены орденами и медалями.

Группа мичмана А. И. Попенкова, высадившаяся в районе Ялты, успешно выполнила свою задачу и держала направление на Севастополь. Но из одиннадцати человек передний край прошли только пять, в том числе и сам Попенков. Переход линии фронта под Севастополем в конце июня, когда шли напряженные бои, — беспримерный случай.

Старший лейтенант Федоров вскоре после возвращения в Севастополь получил задание после ухода командования взорвать флагманский командный пункт. Задачу эту Федоров выполнил, но при отходе к Херсонесскому мысу был убит в схватке с врагами. [66]

В ночь на 17 июня для разведки селений Булганак и Аджимушкай на Керченском полуострове высадилась еще одна группа разведчиков из 47-й армии. В штабе армии имелись данные, что в каменоломнях полуострова скрываются не успевшие эвакуироваться при отходе частей Крымского фронта воинские подразделения.

Чтобы отвлечь внимание противника, канонерская лодка № 4 и два «морских охотника» Азовской военной флотилии обстреляли мыс Хрони и Широкую балку.

Высадку на берег производил МО-019, где командиром был старший лейтенант Насредин Аскеров. По замыслу операции часть разведчиков к рассвету должна была возвратиться, и Аскеров остался ждать их возвращения.

Прошло назначенное время, но шлюпка с разведчиками не показывалась. Наступил полный рассвет: Насредин Аскеров не уходит, ждет. Потом решил подойти к берегу, но катер обстреляли из пулеметов и минометов. Появились раненые. Командир МО-019 вынужден был возвратиться в Темрюк.

В эти дни из Севастополя в Тамань прибыла часть разведотряда под командованием батальонного комиссара В. С. Коптелова. Им было поручено собрать сведения о противнике и его подготовке к высадке десанта на Тамань.

Василия Степановича Коптелова я знал еще по боям в осажденной Одессе. Он был в те дни комиссаром одного из добровольческих отрядов морской пехоты. Бесстрашного комиссара любили за душевность и близость к бойцам, за трогательную заботу о раненых. Недолго пробыл он тогда в отряде — в одной из контратак его тяжело ранило. [67]

И вот в июне 42-го он снова на переднем крае, в Тамани. От двух высаженных на Керченский полуостров армейских разведгрупп не поступило ни одного донесения. Отряду Коптелова поручили найти эти группы или выяснить их судьбу.

Разведчики вышли в море на двух «морских охотниках», третий МО-4 должен был оказывать артиллерийскую поддержку.

Вот что рассказал мне участник операции мичман Федор Федорович Волончук вскоре после этого похода:

— Я шел со своими разведчиками на головном «морском охотнике», девятнадцатом. Как только стрелки перевалили за полночь, стали готовиться к высадке. [68]

До места высадки — триста метров — должны были пройти на шлюпке. Получили разрешение от Коптелова на высадку. Сели в шлюпку, вставили в уключины обернутые тряпками весла. Нам предстояло незаметно подойти к берегу, разведать его. Если все будет тихо, по нашему сигналу должна была начать высадку основная группа...

Минут через пятнадцать разведчики услышали шум прибоя. И вдруг берег, казавшийся безжизненным, засветился огненными трассами. Засада!..

У противника не хватило выдержки. Через каких-нибудь 5–10 минут, подойдя вплотную к берегу, разведчики начали бы высадку. Тогда их уже ничто не спасло бы.

Но гитлеровцы вовремя предупредили группу. Шлюпки повернули назад, к катерам. Коптелов и командир МО-019 Насредин Аскеров, оценив обстановку, набрали скорость и подошли к берегу. Прикрыв шлюпку дымовой завесой и обстреливая берег из пушек и пулеметов, они дали возможность разведчикам отойти без потерь. [69]