Начало разведывательной деятельности

Перед моим отъездом в отпуск наш адъютант передал мне письмо к его сестре. Это была прелестная образованная девушка, работавшая в отделе цензуры. Мы проводили вместе много времени, я рассказывал ей очень часто о себе и, главным образом, о своих путешествиях.

— — Как жаль, что вы не можете работать у нас, — воскликнула она. — Вы именно такой человек, какой нужен моему начальнику. Мы никак не можем найти офицера, знающего французский, немецкий и голландский языки и хорошо знакомого с этими странами. Главное затруднение заключается в голландском, — прибавила она. Удивительно, как мало англичан знают этот язык. Это типично для нас, так как мы всегда ждём, что иностранец заговорит на нашем языке. [5]

* * *

Неожиданно я получил приказ немедленно явиться в военное министерство. Я помчался туда, наивно полагая, что сразу получу новое назначение. Вместо этого мне пришлось выдержать три испытания подряд: оказывается, меня вызвали для проверки знания языков. Испытания письменные и устные не представляли затруднений. Я даже имел некоторые преимущества перед экзаменатором по голландскому языку, так как это был мой родной язык.

На следующий день мне приказали явиться к полковнику Браунинг в Уайтхолл Коурт. Он сообщил мне, что я переведён в разведывательный корпус, и, так как я прикомандирован к секретной службе, он немедленно представит меня начальнику. В комнате, напоминающей каюту, я был представлен очень любезному человеку, с которым сразу почувствовал себя хорошо и просто. Это был начальник, капитан военно-морского флота К. — седой человек, около шестидесяти лет, в морской форме, невысокого роста, с известкой принуждённостью в движениях, которая, как я позже узнал, объяснялась тем, что у него была искусственная нога.

После нескольких предварительных замечаний он перешёл к делу:

— Я знаю всё ваше прошлое. Вы именно тот человек, который нам нужен. Вам придётся поехать в Роттердам к Т. Сегодня вечером вы выезжаете на Харидж и Хук-ван-Холланд. Наша служба наблюдения за поездами в Бельгии и северо-восточной Франции целиком провалилась. Вам поручается реорганизовать её. Мы вам даём полную свободу действий.

Используйте Т. в качестве «прикрытия», держите связь со мной через него. В разумных пределах он будет снабжать вас деньгами на организацию вашей службы. У Т. вы встретите людей, работающих в других отраслях секретной службы: вы можете воспользоваться их сотрудничеством.

Вам поручается военный отдел; ответственность за его успех или неудачу возлагается на вас. Справляйтесь у нашего военного атташе в Гааге, полковника Оппенгейма, о том, какой род информации нам нужен. Он же даст вам справочные данные по организации германской армии и другие нужные вам сведения. Время от времени мы будем через Т. посылать вам задания-вопросники.

Срочные военные сведения, которые вы будете получать о немцах, будут передаваться полковником Оппенгеймом по телеграфу непосредственно Главной квартире. Передавайте Т. все письменные донесения, содержащие менее [6] важные сведения; он будет отправлять их нам с дипломатической почтой. Обо всём, что вам нужно будет, спрашивайте Т. Вот его адрес, — сказал он, передавая мне узкую полоску бумаги. — Командир Сайкс в следующей комнате вручит вам билет и деньги на расходы и сообщит, когда отходит ваш поезд, — прибавил он, протянув мне руку и пожелав счастливого пути.

Я располагал всего несколькими часами на приобретение штатской одежды.

Прибыв в Роттердам, я отправился к Т. в его контору, занимавшую весь первый этаж какого-то большого дома на Боомпье. Человек, охранявший вход, доложил обо мне, и через несколько минут меня ввели к Т.

Я очутился перед невысоким, широкоплечим человеком, несколько нарядно одетым. Я провёл всё утро, слушая его информацию о положении. Он был сильно озабочен. Вся его организация, охватывавшая Бельгию и северо-восточную Францию, состоявшая из сорока с лишним постов для наблюдения за поездами, провалилась, и почти все его агенты были арестованы.

Франкиньуль, его агент, в Маастрихте, пытался создать новую организацию, но это оказалось совершенно безуспешным, и до настоящего времени никаких сведений ещё не поступало.

Т., казалось, сомневался в том, удастся ли мне что-нибудь сделать, но обещал всяческую помощь, так как ему сообщили, что я назначен начальником военного отдела в Голландии. Он предоставил в моё распоряжение комнату и познакомил с людьми, с которыми я должен буду работать: Пауэр — начальник морского отдела, де Мэтр — начальник контрразведки, Петерсен — сын русского генерального консула в Гааге и, наконец, Мейлькенс — кассир и бухгалтер. Затем Т. осведомил меня, что ему приказано выдавать мне необходимые денежные суммы, за которые я должен отчитываться перед ним, при этом прибавил, что всё дело в результатах: для надлежащей информации всегда найдётся достаточно денег.

Из замечаний Т. и слов К. (начальника в Англии) я понимал, что мое пребывание в Голландии целиком зависит от моей активности. Я располагал солидной квалификацией в смысле знания языков, главным образом, голландского и фламандского, основательным знанием топографии и, наконец, обладал военным опытом, приобретенным на фронте, Я понимал, что если не выполню задания, то буду скоро отозван. В вопросе о расходовании денег я понял, что К. будет [7] оплачивать только надёжные и нужные донесения. И если в дальнейшем мне ни разу не отказали в деньгах, то это происходило только благодаря важности тех сведений, которые доставляли мои агенты.

До самого конца войны Т. оставался верен своему обещанию. Иногда он как будто завидовал моим успехам, но думаю, что всегда поступал честно по отношению ко мне. «Прикрытие», которое он мне обеспечивал, было достаточным для того, чтобы защищать меня от голландских властей. Я никогда не имел с ними ни малейших столкновений, хотя они, очевидно, знали, чем я занимался. Он, несомненно, пользовался большим влиянием; начальник речной полиции ван Зандт и другие представители полицейских властей всегда были готовы оказать ему всяческое содействие. Т. давно жил в Голландии, был владельцем солидной пароходной фирмы и располагал большим количеством влиятельных друзей, но, главным образом, он опирался на престиж британского правительства. Голландское правительство вело тонкую политику и поддерживало дружеские отношения с секретными службами и союзников и немцев. Оно понимало, что не может воспрепятствовать пребыванию агентов секретных служб, и мудро решило поддерживать тесный контакт с начальниками этих служб, которые отвечали за поведение своих агентов.

Т. был борцом, это было его основной чертой. Он был всегда готов бороться с местными властями, когда мы жаловались на вмешательство в дела наших агентов, а иногда даже с британским военным министерством. Так как он жил в нейтральной стране в качестве гражданского лица, располагающего значительными личными средствами, начальник в Англии должен был с ним считаться.

Т. не говорил ни слова по-голландски и не знал ни французского, ни немецкого языка. У него не было военных знаний, он не имел ни малейшего представления о том, как создать организацию на оккупированной территории. Он не знал ничего об организации Франкиньуля для наблюдения за поездами. Франкиньуль держал все нити э своих руках, и. когда они порвались, Т., естественно, не мог ничего сделать.

Т. был, однако, толковым исполнителем и содействовал тесному сотрудничеству различных подчинённых ему отделов службы. Свою главную задачу — сношение с голландскими властями — он выполнял превосходно, оказывая нам весьма ценные услуги, и вполне заслужил орден Кавалера Британской империи, который он получил после войны. [8]