Создание Тихоокеанского флота явилось важной составной частью крупных мероприятий Коммунистической партии и Советского правительства по укреплению обороны СССР. К 1932 г. в Военно-Морском Флоте были восстановлены, достроены и частично модернизированы все ценные в боевом отношении корабли. Началось создание новых кораблей, новых боевых средств. Этому способствовал быстрый рост тяжелой промышленности и всего народного хозяйства страны в годы первой пятилетки. Усилиями советского народа была создана материально-техническая база для развития производительных сил Дальнего Востока, расширены и переоборудованы судостроительные заводы и судоремонтные предприятия.

С Балтики и Черного моря один за другим потянулись по железнодорожному пути во Владивосток эшелоны катерников и подводников. Обычные пассажирские и товарные вагоны в этих составах чередовались с длинными платформами, на которых стояли тщательно закрытые брезентом торпедные катера, самолеты, подводные лодки-»малютки», береговые орудия.

Огромные трудности пришлось преодолеть строителям флота. В тайге, где раньше не ступала нога человека, в неприступных скалистых сопках день и ночь героически работали тихоокеанцы и трудящиеся края. Они сооружали аэродромы, возводили батареи береговой артиллерии, строили казармы.

30 марта 1932 г. закончилось формирование штаба Морских сил Дальнего Востока, через две недели — политического управления.

Командующим Морскими силами Дальнего Востока был назначен М. В. Викторов, начальником штаба — О. С. Солонников, начальником политического управления — А. А. Булыжкин. [118]

В первом приказе командующего от 21 апреля перечислялись соединения, части, корабли и учреждения вновь созданного флота.

21 апреля 1932 г. вошло в историю как день рождения советского Тихоокеанского военно-морского флота.

В состав Морских сил Дальнего Востока были включены в качестве минных заградителей переоборудованные суда торгового и промыслового флота «Эривань», «Томск» и «Ставрополь», построенные перед первой мировой войной. Вошел в состав Морских сил и «Красный вымпел», который в 1932–1933 гг. в качестве штабного корабля использовался для рекогносцировки побережий Японского моря и Татарского пролива.

4 мая 1932 г. были сформированы командование и штаб 1-й морской бригады будущего флота — бригада траления и заграждения. В сентябре того же года в нее вошли минные заградители и тральщики. Командиром бригады был назначен А. В. Васильев, военкомом — В. Г. Григорьев и начальником штаба — Н. Е. Басистый (впоследствии адмирал). Штурманом флагманского корабля минного заградителя «Томск», а затем флагманским штурманом бригады был С. Г. Горшков (ныне Адмирал Флота Советского Союза).

Месяцем позже были сформированы 9-я артиллерийская бригада четырехдивизионного состава (командир С. Д. Плотников, военком С. В. Руднев) и Владивостокский военный порт (командир С. И. Калинин, военком С. А. Бородин).

В состав Морских сил Дальнего Востока вошли Управление безопасности кораблевождения (УБЕКО) Дальнего Востока, в распоряжении которого находились гидрографическое судно «Прибой», посыльный катер «Нактоуз», лоцмейстерские катера «Протрактор» и «Полюс», два рабочих катера, боноотопитель и две баржи, Амурская лоцдистанция, располагавшая лоцмейстерскими катерами «Пеленг» и «Планшет» и одной баржей. Военно-воздушные силы флота составляли тогда 19-я авиабригада (командир А. Г. Добролеж, военком П. Г. Марченко) и две отдельные разведывательные эскадрильи, а ПВО флота — один полк.

К середине 1932 г. вступил в строй дивизион торпедных катеров отечественной постройки (12 катеров), прибывший с Балтийского моря. Осенью того же года в строй вошли переоборудованные из морских буксиров тральщики «Диомид», «Скрыплев», «Патрокл» и «Геркулес». Тогда же начали поступать в разобранном виде подводные лодки, восемь из них; (типа «Щ») уже находились в сборке. В ноябре началось формирование бригады подводных лодок. Одновременно создавались такие учреждения и организации, как флотский экипаж, служба наблюдения и связи, морокой госпиталь и другие подразделения. [119]

Личный состав Морских сил Дальнего Востока пополнялся балтийцами и черноморцами. Если на 1 июля 1932 г. тихоокеанцев насчитывалось всего 5875 человек, то к концу года их стало 8300 человек{92}.

Кроме кораблей, стрелковых частей и учреждений флота Морские силы Дальнего Востока к 31 декабря 1932 г. имели в своем составе 12 батарей стационарной и железнодорожной артиллерии, 6 батарей зенитной артиллерии, 5 авиаэскадрилий и один авиаотряд, насчитывавшие 53 самолета, в том числе: семь Р-1, двенадцать РБ, четырнадцать МБР, семь И-4 и тринадцать ТБ-1.

Таким образом, в 1932 г. были заложены основы мощного советского флота на Тихом океане.

Знаменательным событием в истории нашего флота было появление в 1933 г. в дальневосточных водах первой советской подводной лодки.

21 июня около стенки Дальзавода в бухте Золотой Рог в присутствии многочисленных гостей состоялось первое погружение строящейся подводной лодки на глубину трех метров. Этот день стал памятным для рабочих и инженеров завода, военных моряков и всех трудящихся Владивостока. Празднично одетые, глубоко взволнованные, они радовались тому, что впервые видят в бухте Золотой Рог подводный корабль, построенный на отечественных заводах, спроектированный советскими инженерами. Когда подводная лодка всплыла, над бухтой разнеслось мощное «ура», участники этого события обнимали и поздравляли друг друга.

29 июня подводная лодка совершила первый выход в море на испытания механизмов. Командовал подводной лодкой Г. Н. Холостяков, военкомом был В. О. Филиппов, старшим помощником командира — М. В. Федотов, штурманом — А. Д. Федоров, инженер-механиком — В. В. Филиппов. Большинство экипажа лодки составляли коммунисты и комсомольцы{93}.

23 сентября 1933 г. в торжественной обстановке на двух первых советских тихоокеанских подводных лодках был поднят [120] Военно-морской флаг; лодки получили наименования «Щ-11» и «Щ-12» (позднее «Щ-101» и «Щ-102»). В то время «Щ-11» командовал Д. Г. Чернов, а «Щ-12» — С. С. Кудряшов.

Одновременно со строительством военно-морских баз, причалов, аэродромов, батарей, складов и казарм воины-тихоокеанцы настойчиво осваивали новую технику, новые подводные лодки, надводные корабли и самолеты, поступавшие на флот от социалистической промышленности во все возрастающем количестве. Только за год, с февраля 1933 г. по февраль 1934 г., количество кораблей в составе Морских сил Дальнего Востока увеличилось в десять раз. В 1933 г. флот получил несколько новых батарей тяжелой артиллерии, десятки боевых самолетов новых типов (ТБ-3, ТБР-2, Р-5а и другие). В следующем году тихоокеанцы получили подводные лодки типа «М». Две из них («М-1» и «М-2») 28 апреля вступили в строй. В том же году подняли Военно-морской флаг два сторожевых корабля, несколько минных заградителей, тральщиков и вспомогательных кораблей, в состав флота влился ряд торпедных катеров и более 150 самолетов.

Личный состав Морских сил Дальнего Востока неустанно овладевал боевым мастерством, осваивал морской театр. В 1934 г. подводные лодки, которыми командовали Н. С. Ивановский и С. С. Кудряшов, совершили первый дальний учебный поход вдоль берегов Приморья. В течение всего похода экипажи действовали слаженно и уверенно, технические средства работали безотказно.

Чтобы быстрее овладеть новой боевой техникой, командиры и краснофлотцы изыскивали наиболее рациональные и целесообразные формы учебы. В дивизионе подводных лодок, которым командовал Г. Н. Холостяков, была, например, разработана особая система изучения устройства лодки, получившая название «пять программ». Она дала такие прекрасные результаты, что вскоре была принята на всех флотах страны.

Быстрое развитие Тихоокеанского флота требовало особого внимания к подбору, расстановке и подготовке кадров, прежде всего командиров кораблей, частей и соединений, политработников. На протяжении всей истории Советских Вооруженных Сил Коммунистическая партия проявляла особую заботу о командном составе, рассматривала проблему его подготовки как один из основных вопросов военного строительства. Эта забота партии ярко проявилась и при создании военно-морского флота на Тихом океане.

Первые кадры командного состава Тихоокеанский флот получал с Краснознаменного Балтийского и Черноморского флотов. Прибывавшие на Дальний Восток командиры, естественно, встречались со многими трудностями: морской театр имеет свои специфические особенности, еще не было оборудованных [121] мест базирования и благоустроенного жилья. Поэтому было очень важно направить на вновь создаваемый флот закаленных и стойких коммунистов, грамотных и опытных моряков, способных быстро освоиться в новых для них условиях, умело организовать трудную работу по созданию большого флота. И партия посылает на Дальний Восток 10 тыс. коммунистов, ставших основой кадрового и переменного состава Тихоокеанского флота. Так, из общей численности моряков с эшелона отряда торпедных катеров, прибывшего в 1932 г. из Кронштадта, члены и кандидаты партии составляли 42, а комсомольцы — 25%. В большинстве вновь сформированных в те годы флотских соединений и частей коммунисты и комсомольцы составляли 50–80% личного состава. Сильные партийные и комсомольские организации флота были активными помощниками командования в решении многочисленных сложных задач организационного периода, в укреплении советских морских рубежей на Дальнем Востоке.

Первая партийная конференция Морских сил Дальнего Востока в декабре 1933 г. отметила рост партийных рядов флота: только за один год число коммунистов и комсомольцев увеличилось в четыре раза. Констатируя большие успехи в строительстве флота и огромную повседневную помощь краевой партийной организации, конференция вместе с тем в своем решении потребовала от партийных, комсомольских организаций и всего личного состава флота напряженной, продуманной и организованной борьбы за «быстрейшее освоение поступившей и поступающей техники, особенно подводного плавания, тяжелой авиации, торпедных катеров и тяжелой артиллерии, разработки новых тактических приемов по ее использованию и применению в обстановке сложного морского и сухопутного боя»{94}.

В строительство флота на Тихом океане огромный вклад внес ленинский комсомол. Еще 20 мая 1932 г. Центральный Комитет ВЛКСМ принял постановление о шефстве западносибирской, восточносибирской и дальневосточной комсомольских организаций над Морскими силами Дальнего Востока. Несколько позднее такое шефство взяли также комсомольцы ряда железных дорог. Эти комсомольские организации создали сеть военно-морских кружков и готовили в них молодежь к морской службе, помогали отбирать на флот лучших из призывников и добровольцев. В 1934–1935 гг. по комсомольским путевкам на Тихоокеанский флот пришли служить тысячи комсомольцев, получивших первоначальную военно-морскую подготовку в кружках, школах, клубах и накопивших производственный опыт на крупнейших социалистических стройках страны. В результате комсомольская прослойка достигла на флоте 40–50% [122] личного состава. Комсомольцы, следуя примеру коммунистов, добивались высоких результатов в боевой и политической подготовке.

Большую помощь зарождающемуся Тихоокеанскому флоту оказывали трудящиеся Москвы и Ленинграда. Они создавали для молодого флота боевую технику и различное оборудование. Вместе с тем тысячи московских и ленинградских рабочих прибыли на судостроительные заводы и другие предприятия Дальнего Востока, чтобы наладить здесь производство новой военной техники и передать молодым рабочим-дальневосточникам свой опыт.

Трудящиеся страны помогали Тихоокеанскому флоту и добровольными сборами средств. Так, в 1934 г. на средства, собранные железнодорожниками, было построено и передано флоту несколько боевых самолетов.

К началу 1935 г. Морские силы Дальнего Востока настолько выросли, что, по существу, уже представляли собой вполне организационно оформленный военно-морской флот. Исходя из этого, Коммунистическая партия и Советское правительство приняли решение о переименовании Морских сил Дальнего Востока в Тихоокеанский флот. Это решение было объявлено 11 января в приказе Народного комиссара обороны СССР. С этого дня на лентах бескозырок появилось название нового военно-морского флота — неотъемлемой части Вооруженных Сил нашей Родины.

Тихоокеанский флот продолжал расти, из месяца в месяц повышалась его боеспособность. В начале 1935 г. на первом слете младших командиров было внесено предложение послать в Москву для доклада Центральному Комитету партии и правительству о создании флота на Тихом океане специальную делегацию из лучших представителей частей и кораблей, достигших к концу года наиболее высоких показателей в боевой и политической подготовке. Призыв участников слета всколыхнул флотские массы, развернулось соревнование за лучшее выполнение планов боевой учебы. И напряженная работа принесла свои плоды. В 1935 г. Тихоокеанский флот вышел на первое место среди других флотов Советского Союза по основным показателям в боевой и политической подготовке.

Делегацию, выехавшую в Москву 30 ноября 1935 г., возглавляли командующий флотом флагман флота 1 ранга М. В. Викторов, начальник штаба 2-й морской бригады И. В. Кельнер и комиссар одной из частей П. П. Симаков. Из 32 делегатов 29 были сверхсрочнослужащие. Вот имена этих лучших младших командиров, которым было доверено везти флотский рапорт Центральному Комитету Коммунистической партии и Советскому правительству: К. М. Анищенко, А. Г. Бердников, М. П. Бобков, А. Д. Богатырев, Н. А. Вежливцев, Г. Г. Голосов, П. В. Грехов, И. Е. Григако, П. Д. Гусев, [123] Н. И. Егоров, П. И. Иванцев, Ф. И. Караманов, П. Д. Каменев, Н. Ф. Комаричев, И. М. Косач, В. М. Лоюк, Г. А. Лущенко, К. Н. Медведев, П. А. Михайличенко, Е. В. Михайлов, И. Г. Найденов, Д. Я. Надточий, С. Д. Нармухаметов, Д. С. Новаков, П. М. Пащенко, В. С. Непешин, С. В. Распопов, А. С. Сидоренко, И. Ф. Смирнов, Н. П. Тихачев, А. С. Турищев и С. А. Хмелев.

Тепло и радушно встретила Москва тихоокеанцев. Моряков приглашали на фабрики и заводы, во Дворцы культуры, в редакции газет. «Комсомольская правда» 14 декабря 1935 г. писала: «Вчера они приехали в Москву. На бескозырках у них «Тихоокеанский флот». В течение года тысячи таких, как они, тихоокеанцев, помнили, что, кто лучше будет работать, тот повезет... рапорт о героическом строительстве и освоении техники Тихоокеанского флота... Краснознаменный ленинский комсомол — шеф морских сил — горячо приветствует в пролетарской столице своих подшефных стахановцев обороны с далекого Тихого океана».

В день приезда в Москву тихоокеанцы посетили Мавзолей В. И. Ленина. «В суровом молчании, — писали потом делегаты, — обнажив головы, мы прошли мимо родного Ильича. В лице тридцати двух младших командиров в почетном карауле стоял здесь весь Тихоокеанский флот»{95}. Моряки побывали у автозаводцев, на заводе «Шарикоподшипник», у строителей канала Москва-Волга, в качестве гостей присутствовали на пленуме Центрального Комитета партии.

23 декабря 1935 г. делегацию приняли в Кремле руководители партии и правительства, которые обстоятельно интересовались состоянием флота, условиями службы и быта моряков, их запросами и дали ряд указаний по дальнейшему укреплению морских границ советского Дальнего Востока.

Все делегаты моряков Тихоокеанского флота, а также ряд командиров соединений, кораблей и политработников, прибывших на Дальний Восток с первыми эшелонами, постановлением «ЦИК СССР от 23 декабря 1935 г. «за выдающиеся заслуги в организации подводных и надводных морских сил Рабоче-Крестьянской [124] Красной Армии и за успехи в боевой и политической подготовке краснофлотцев» были удостоены высоких правительственных наград. Орденом Ленина были награждены командующий флотом флагман флота 1 ранга М. В. Викторов, его заместитель по политической части армейский комиссар 2 ранга Г. С. Окунев, заместитель командующего флотом флагман 1 ранга Г. П. Киреев, начальник штаба флота капитан 1 ранга О. С. Солонников, командиры бригад флагманы 2 ранга А. В. Васильев, К. О. Осипов, капитан 1 ранга А. И. Зельтинг, начальник штаба бригады И. В. Кельнер, командиры дивизионов П. Н. Васюнин, А. И. Евстрахин, А. Т. Заостровцев, С. С. Кудряшов, К. М. Кузнецов, Ф. С. Маглич, А. А. Поскотинов, М. П. Скриганов, Г. Н. Холостяков, политработники П. А. Быков, П. И. Петров, К. В. Резепов, П. И. Скоринов, командиры подводных лодок И. И. Байков, С. Б. Верховский, Н. И. Виноградов, И. А. Гречко, М. И. Гаджиев, Н. П. Египко, Н. С. Иванов, В. А. Мазин, Ф. Ф. Павлов, И. Н. Тузов, Д. Г. Чернов, С. Е. Чурсин, Е. Г. Шулаков, флагманские специалисты соединений Е. А. Веселовский, В. В. Кордюков, Н. В. Тимофеюк, Н. И. Шибаев, подводники штурман И. X. Иващук, командир отделения мотористов член ЦИК СССР А. П. Рябинин, старшина группы торпедистов И. А. Сацков, старшины групп трюмных А. Г. Бердников и И. Г. Найденов, старшины групп мотористов Г. Г. Голосов и К. Н. Медведев, радисты А. П. Дроченин, М. А. Старцев и другие — всего 80 человек.

Ряд командиров и краснофлотцев был награжден орденами Красной Звезды и «Знак Почета». Среди них — командир бригады торпедных катеров Ф. С. Октябрьский, флагманский штурман флота Я. Я. Лапушшш, командиры дивизионов — катерники В. А. Чекуров, М. М. Перевертайло, старшина группы машинистов В. М. Лоюк, артиллерист старшина Е. В. Михайлов, младшие командиры авиаторы М. П. Бобков и И. М. Косач, командир отделения лучшей строительной части Н. А. Вежливцев и другие.

Вручая награды 7 февраля 1936 г., М. И. Калинин особо подчеркнул все возрастающее значение военно-морских сил в [125] обороне Советского государства. «Мне хотелось бы, — сказал он, — чтобы наш флот играл более видную роль в политической жизни Советского Союза, чтобы флот наш поднялся на более высокую ступень и имел гораздо большее значение для дела обороны нашей страны. Заботы правительства и партии сейчас направлены именно в эту сторону. Ваше награждение является констатацией известных успехов нашего флота. Но оно вместе с тем является и толчком вперед. Этим награждением правительство и партия как бы хотят сказать морякам: «Пришло время флоту принять большее участие в обороне страны»{96}.

Творческий поиск

Развернувшееся в тридцатых годах по всей стране стахановское движение, патриотические начинания лучших ударников шахт, заводов, фабрик и колхозных полей тех лет находили самый горячий отклик в армии и на флоте. Военные моряки по примеру новаторов страны изучали технику творчески, стремясь улучшить и усовершенствовать ее, получить от нее наивысший эффект. Особенно это было характерно для тихоокеанцев, осваивавших полученные от промышленности корабли и технические средства в условиях нового для них морского театра.

Большое практическое значение имела, например, проведенная экипажем подводной лодки (командир А. А. Поскотинов) проверка на длительность ее пребывания в подводном положении. В тот период подводная лодка, которой командовал С. Е. Чурсин, совершила плавание на полную автономность и заняла первое место в Военно-Морском Флоте по итогам боевой и политической подготовки.

Тихоокеанские подводные лодки впервые в Военно-Морском Флоте стали плавать и отрабатывать задачи боевой подготовки в течение всего календарного года. Еще в конце 1933 г. 1-й дивизион подводных лодок под командованием Г. Н. Холостякова с этой целью уходил на зимовку в одну из бухт Приморья. В следующем году в бухтах, где ледовая обстановка позволяла выходить в море, зимовали дивизионы подводных лодок, которыми командовали Н. С. Ивановский и А. Т. Заостровцев.

В конце 1935 г. командир 5-й морской бригады Г. Н. Холостяков выступил инициатором испытания подводных лодок, предусматривавшего более длительное пребывание их в море (при сохранении полной боевой готовности), чем это было предусмотрено при проектировании и определено соответствующими положениями. Первой такое испытание прошла подводная [126] лодка «Щ-117» («Макрель»). Она имела на вооружении четыре носовых и два кормовых торпедных аппарата, два 45-миллиметровых орудия. Военно-морской флаг на лодке был поднят 18 ноября 1934 г. Кроме бортового номера ей было присвоено имя «Макрель» в память подводной лодки такого же названия, которая отличилась в боях на Каспии в 1919 г. под командованием М. В. Лашманова. Одно время этой лодкой командовал герой обороны Порт-Артура изобретатель миномета С. Н. Власьев.

Через несколько дней после подъема флага на «Щ-117» эту лодку посетил секретарь ЦК ВКП (б) С. В. Косиор. Он ознакомился с жизнью и учебой экипажа, пожелал ему успехов в освоении новой техники, в несении почетной службы по охране советских дальневосточных рубежей.

С большим энтузиазмом личный состав лодки приступил к боевой подготовке. Корабль совершил немало учебных походов. На весеннем учении 1935 г. «Щ-117» в течение нескольких дней несла позиционную службу, своевременно обнаружила и успешно «атаковала» корабли «противника». За умелые действия экипаж был отмечен в приказе командующего флотом.

Моряки подводной лодки самым тщательным образом готовились к автономному походу. Им предстояло в трудных условиях зимы добиться максимальной длительности пребывания в море, испытать материальную часть корабля, целиком созданную на отечественных заводах, решить многие проблемы подводного плавания. Перед походом подводники проявили немало инициативы и изобретательности. Они впервые в подводном флоте приняли дополнительные запасы топлива в специально подготовленные булевые цистерны главного балласта. Удачно был размещен в отсеках двухмесячный запас провизии и различного имущества.

11 января 1936 г. «Щ-117» по пробитому во льду фарватеру вышла из бухты Находка в море, чтобы занять позицию на дальних подступах к берегам Приморья и здесь нести боевую службу. Эта задача не была новой для тихоокеанских подводников, но лодке предстояло находиться на позиции не 10–15 суток, как обычно, а на протяжении ее полной расчетной автономности{97} и, возможно, более длительное время. Приказом командования не была определена точная дата возвращения корабля в базу. Поэтому командир и комиссар после обсуждения всех вопросов с лучшими специалистами — коммунистами и комсомольцами ориентировали экипаж на превышение срока автономности. Для этого были все основания: личный состав [127] корабля представлял собой слаженный, дружный, спаянный коллектив; люди были уверены в надежности и больших возможностях боевой техники, созданной советскими людьми. Командовал лодкой опытный подводник Н. П. Египко, военкомом был С. И. Пастухов, старшим помощником командира — В. А. Воробьев. Штурманскую боевую часть возглавлял М. П. Котухов, электромеханическую — Г. Е. Горский, минно-артиллерийскую — Д. Г. Горбиков.

Зима в тот год выдалась на редкость суровой. Низкие температуры воздуха и штормовые ветры затрудняли плавание лодки в открытом море. Сильное обмерзание корпуса, антенн, плохая видимость, качка — все это затрудняло действия личного состава, вызывало чрезмерное напряжение материальной части, особенно тех приборов и механизмов, которым предстояло работать непрерывно на протяжении всего плавания. Но умелые подводники стойко переносили все трудности зимнего плавания, бдительно несли боевую вахту, проявляя изумительную самоотверженность и героизм.

Однажды в ночное время разбушевавшейся стихией сорвало лист надстройки и повредило лаз кормовой цистерны. Надо было срочно открыть горловину лаза. За это дело взялись боцман П. Н. Шаронов и рулевой А. И. Пекарский. А шторм не утихал, волны с грохотом захлестывали надстройку и ходовой мостик. Обледеневшие стекла ходовых огней излучали слабый свет. Смельчаки спустились с мостика на надстройку и, улучив момент, когда схлынула обрушившаяся волна, ощупью пробрались к цистерне. На лодку накатывались новые волны, но Шаронов и Пекарский, набрав воздуха в легкие, «отсиживались», пока сбегала вода, и продолжали работать. Их одежда обмерзла и превратилась в сплошной ледяной панцирь. Только к утру отважным морякам удалось устранить повреждение.

В другой раз отличились комсомольцы В. И. Манышкин, П. Р. Петров и Н. П. Смирнов. При 18-градусном морозе они закрепили отдавшийся якорь корабля. Ледяные волны едва не смыли их за борт, но моряки не растерялись и, ухватившись за леер, поднялись на палубу. [128]

Моряки бдительно несли ходовые вахты, проявляли находчивость и сноровку. В одну из штормовых ночей старший моторист А. В. Панкратов в привычном шуме дизелей уловил необычный звук и немедленно доложил об этом на мостик. После остановки дизеля Панкратов обнаружил сорванную на клапане двигателя шпильку. Так была предотвращена серьезная поломка дизеля.

Или вот еще примеры. Однажды для ремонта одного из электродвигателей потребовалось произвести сложную токарную работу, а на лодке не было такого станка. Но выход был найден — помогла флотская смекалка. Командир отделения электриков В. Д. Кондрашев отлично выполнил работу. Когда точность работы гирокомпаса вызвала у штурмана сомнение, штурманский электрик И. Ф. Ракитин трудился целые сутки без перерыва. Он заменил кабель к репитерам, произвел полную выверку компаса и пошел отдыхать только после того, как убедился, что все в порядке.

Высокая организованность и дисциплина, отличная техническая подготовка и знание района плавания позволили личному составу «Щ-117» успешно решить ряд важных проблем подводного плавания в суровых зимних условиях Тихоокеанского театра. В частности, во время этого похода подводники провели испытание на максимальное пребывание под водой без регенерации воздуха. Экипаж переходил на «голодный» воздушный паек и уверенно нес службу. Творческое отношение к своему делу позволило морякам внести более ста рационализаторских предложений по совершенствованию техники и методов ее эксплуатации.

В ходе автономного плавания инженер-механик Г. Е. Горский и военфельдшер К. Ф. Курило строго учитывали расход всех запасов, особенно пресной воды. При этом все потребности личного состава удовлетворялись полностью. Впервые в истории подводного плавания на лодке была введена обязательная помывка всех членов экипажа. Обычно это делалось ночью при нахождении корабля в надводном положении. Люди мылись в шестом отсеке, где температура при работающих электромоторах была более высокой. Они клали на палубу большой поднос из-под компрессора воздуха среднего давления, а горячую воду брали из камбузных кастрюль.

В походе самозабвенно трудился на своем посту кок Л. Е. Романовский. В любую погоду он готовил для подводников самые изысканные блюда, в том числе торты, блины и булочки. Даже когда во время шторма лодку клало с борта на борт и все летело с плиты, кок не прекращал работы. Он подвешивал кастрюли, привязывался к плите и готовил горячую пищу.

На «Щ-117» была хорошо отработана взаимозаменяемость личного состава. И это очень пригодилось в длительном плавании. Из-за болезни командира БЧ-II-III Д. Г. Горбикова [129] службу вахтенного командира пришлось нести лишь двоим — помощнику командира и штурману. Для них это было чрезмерной нагрузкой, ведь кроме несения вахты они должны были выполнять и свои непосредственные обязанности. Тогда в помощь им подключился хорошо подготовленный к несению вахтенной службы военком лодки С. И. Пастухов. Он успешно справился со своими дополнительными обязанностями.

Все задачи, стоявшие перед кораблем, были выполнены блестяще. «Щ-117» в два раза перекрыла установленные в те годы нормы автономного плавания подводных лодок данного типа. Она могла еще находиться в море, но получила приказ возвратиться в базу. В походе проявились высокие качества подводного корабля.

Одним из решающих условий успеха плавания была хорошо поставленная партийно-политическая работа. В море регулярно проводились политические занятия и беседы, партийные и комсомольские собрания по наиболее злободневным вопросам, работали различные кружки, выпускались «Боевой листок», «Подводный крокодил», радиогазета.

За высокие показатели в боевой и политической подготовке, отличное выполнение задания командования и проявленную при этом отвагу и выдержку Постановлением ЦИК Союза ССР от 3 апреля 1936 г. командир и военком «Щ-117» были награждены орденом Красной Звезды, а остальные члены экипажа — орденом «Знак Почета». На следующий день флотская газета «На боевой вахте» вышла с аншлагом на первой полосе: «Слава орденоносцам стахановского корабля». Кроме Постановления ЦИК в ней были напечатаны специальный приказ командующего ТОФ флагмана флота 1 ранга М. В. Викторова, поздравления Приморского обкома ВКП(б) и облисполкома, знатных подводников, катерников, судостроителей.

«Щ-117» стала первым в истории Советского Военно-Морского Флота кораблем с полностью орденоносным экипажем.

Длительный поход подводной лодки «Щ-117» в условиях суровой зимы сыграл большую роль в развитии Военно-Морского Флота. Его результаты позволили пересмотреть многие из норм подводной службы тех лет.

После «Щ-117» автономное плавание совершила «Щ-122» (командир А. В. Бук, военком И. А. Станкевич, помощник командира К. А. Куленков, штурман Г. Е. Афанасьев, минер И. Т. Брыкин, механик Н. Д. Гречишников), а затем «Щ-123» (командир И. М. Зайдулин, военком В. П. Ясыров, помощник командира В. М. Щербатов, штурман И. Н. Леводянский, минер И. И. Грицкевич, механик В. И. Бакуров). Эти корабли перекрыли основные показатели, достигнутые во время плавания «Щ-117».

Советское правительство высоко оценило достижения экипажей «Щ-122» и «Щ-123». К концу июля 1936 г. в бригаде [130] капитана 2 ранга Г. Н. Холостякова стало уже три орденоносных экипажа.

Вслед за «Щ-122» и «Щ-123» в длительные и дальние походы отправились подводные лодки, которыми командовали А. И. Потемкин, А. И. Матвеев, М. С. Клевенский. Экипажи этих лодок также добились больших успехов в боевой и политической подготовке. Воплощался в жизнь флотский девиз «От передовиков-одиночек — к передовым кораблям и частям». Число таких экипажей непрерывно росло. Район плавания подводных лодок и надводных кораблей не ограничивался акваториями баз и Японским морем, он включал теперь воды Охотского и Берингова морей.

В августе — сентябре 1936 г. большое совместное учебное плавание совершили пять подводных лодок и плавбаза «Саратов» под общим командованием капитана 2 ранга Г. Н. Холостякова. Штурманское обеспечение похода осуществлялось флагманским штурманом бригады Е. И. Артемьевым и дивизионным штурманом М. П. Котуховым.

Тысячи миль прошли эти корабли, отрабатывая торпедные атаки, артиллерийские стрельбы и другие общекорабельные и частные боевые задачи. Впервые в истории советские подводные лодки посетили Охотск, Магадан, Оху, залив Байкал. Очень тепло, например, встретили подводников трудящиеся строившегося Магадана. Они показали гостям замечательный парк культуры и отдыха, авторемонтный завод и другие предприятия, школы и детские сады, пригласили на торжественное открытие клуба, организовали экскурсии моряков на южную трассу Колымского шоссе. Руководители города и области посетили корабли отряда, с мостика плавбазы наблюдали за выполнением срочного погружения подводными лодками «Щ-119» (командир капитан 3 ранга В. В. Киселев) и «Щ-117» (командир капитан-лейтенант М. И. Гаджиев), за их прохождением под перископом и без него мимо флагмана. Магаданцы восторженно отзывались о высокой выучке тихоокеанцев.

Подводники высаживались на остров Удд в Сахалинском заливе, где закончил свой знаменитый беспосадочный перелет Москва — Камчатка выдающийся советский летчик В. П. Чкалов. На месте посадки самолета моряки установили железный знак с памятной надписью.

Отдельные дальние плавания подводные лодки в те годы осуществляли и с чисто научными целями. Так, в 1937 г. подводная лодка «Щ-105» под командованием капитана 3 ранга А. Т. Чабаненко совершила трудный поход в Японском и Охотском морях для обеспечения гравиаметрических съемок, проводившихся под руководством профессора Л. А. Сорокина. Такая научная экспедиция впервые предпринималась в водах Дальнего Востока.

Особенности проведения гравиаметрических работ требовали [131] исключительно точного знания своего места и удержания подводной лодки на заданном курсе и глубине в момент каждого наблюдения. Дивизионный штурман старший лейтенант М. А. Михайлов и штурман лодки лейтенант В. И. Головачев, а также моряки электромеханической боевой части под командованием старшего инженер-лейтенанта И. А. Пузанова отлично обеспечивали выполнение задач по плану научных исследований.

По опыту автономного плавания «Щ-117» и последующих походов других экипажей после некоторых технических усовершенствований была установлена новая автономность для подводных лодок типа «Щ» со сроком в 40 суток.

В годы Великой Отечественной войны «щуки» успешно использовались в борьбе с гитлеровцами на море.

В настоящее время советские подводные лодки уверенно плавают в океанах, месяцами находятся вдали от родных берегов. Не сразу и не легко все это далось. За выдающимися достижениями нашего современного подводного флота стоят длительные годы упорного труда, смелых поисков и дерзаний многих поколений советских подводников. Заметными ступеньками к этим достижениям и явились автономные походы «Щ-117», «Щ-122», «Щ-123» и других лодок ТОФ. [132]

Рапорт комсомольцев

В 1936 г. во всех соединениях и частях Тихоокеанского флота широко развернулось соревнование в честь X съезда комсомола. В Книгу почета Тихоокеанского флота имени X съезда ВЛКСМ вносились имена лучших комсомольцев. Широкий размах на кораблях и в частях получила спортивно-массовая работа. Комсомольцы флота провели два больших шлюпочных похода по маршрутам Владивосток — залив Ольги — Владивосток и Благовещенск — Владивосток.

В конце марта с рапортом X съезду комсомола в Москву выехала специальная делегация моряков-тихоокеанцев, возглавляемая командиром 5-й морской бригады Г. Н. Холостяковым и военкомом одной из частей флота Н. Д. Мозговым. В состав делегации входили секретарь партколлектива соединения Е. Т. Шитко, бортмеханик авиачасти М. И. Краснов, младшие командиры П. К. Богданов, В. Д. Иванов, Г. В. Зуев, И. М. Кустов, А. Ф. Лебедев, А. В. Панкратов, И. Л. Таран, С. И. Хижняк, краснофлотцы С. И. Вахрушев и А. С. Пузиков, а также делегаты съезда от комсомола Тихоокеанского флота старший инструктор Политуправления ТОФ Б. И. Николаев и радист-подводник М. А. Старцев.

Право рапортовать съезду эти люди завоевали в социалистическом соревновании комсомольских организаций флота. [132]

Чести поехать на съезд удостоились лучшие из лучших. Помимо рапорта делегация везла съезду подарки, в том числе шахматы и чернильные приборы, сделанные флотскими умельцами из оставшихся частей корпуса знаменитого фрегата «Паллада», воспетого И. А. Гончаровым. Водолазы достали их со дна бухты Постовая в 1935 г. Обложка рапорта также была выточена из мореного дуба с «Паллады».

В скупых цифрах рапорта отражались большие дела комсомольцев Тихоокеанского флота. Среди лучших моряков 46 % составляли комсомольцы, 54 комсомольца стали орденоносцами, 80 — сдали экзамены на офицерские звания, 106 — обучались в вечерних высших учебных заведениях. «Мы заверяем съезд, — писали в своем рапорте тихоокеанцы, — что комсомол Тихоокеанского флота, вооружившись решениями X съезда ВЛКСМ, удесятерит свое упорство в учебе и работе и с еще большим воодушевлением и энергией будет добиваться новых побед в боевой подготовке, в овладении высотами современной морской, техники»{98}.

Делегаты съезда тепло встретили посланцев Тихоокеанского флота. Они стоя заслушали рапорт, а затем восторженно и долго аплодировали. Вместе с участниками съезда вся страна радовалась успехам в строительстве флота на советском Дальнем Востоке.

«Известно, — писала 8 апреля «Правда» в передовой статье, — какую роль сыграл комсомол в создании и укреплении нашего флота. Особо выдающаяся его роль была на Дальнем Востоке. Краснофлотцы и командиры стояли здесь часто у колыбели своих кораблей, сами строили базы. Огромные трудности, порой самые неожиданные, были преодолены в рекордно короткие сроки».

Тихоокеанцы посетили Мавзолей В. И. Ленина, были желанными гостями в редакциях газет, у метростроевцев, на московских предприятиях, побывали в музеях, театрах.

8 апреля тихоокеанцы навестили Н. А. Островского, прикованного болезнью к постели. Надолго запомнилась им эта встреча. Четырнадцать моряков с волнением вошли в комнату писателя. После взаимных дружеских приветствий начался непринужденный разговор о флотской службе, о подводных лодках. С живым интересом слушал моряков писатель, его интересовало все: как живут подводники, что они делают в свободное время и т. д. Во время беседы Н. А. Островский взял за руку Г. Н. Холостякова и тонкими пальцами быстро ощупал рукав его тужурки, задержавшись на широкой золотой нашивке.

— Это наш командир соединения, имеет орден Ленина, — пояснили моряки. [133]

Писатель спросил, сколько лет командиру, я, услышав ответ, удивленно произнес:

— Вот как! Завидую. Отстал я от вас, товарищ, бессовестно отстал.

Речь заходит о литературе. Моряки говорят, что на Дальнем Востоке очень мало книг Островского, но они коллективно прочли «Как закалялась сталь», что роман этот им очень понравился.

— Герои вашей книги нам всем близки и понятны, тем более в нашей обстановке, — добавил руководитель делегации. — Мы другим недовольны. Про Тихоокеанский флот слишком мало пишут. А между тем, например, только у нас имеется подводная лодка, личный состав которой весь, вплоть до кока, награжден орденами. Кок этот готовил вкуснейшие обеды даже во время сильных штормов, когда его приходилось привязывать. Да вот среди нас есть один молодец с этой лодки, комсорг.

Н. А. Островский радостно улыбается.

— Чего же ты молчишь, товарищ? Ты встань поближе, — говорит он.

Стеснительный моторист подводной лодки «Щ-117» А. В. Панкратов подходит к самой постели.

В дружеской беседе незаметно проходит время. Пора расставаться.

— Что прикажете передать флоту? — спрашивает руководитель делегации.

— Крепкое рукопожатие, — отвечает писатель. — Мне совестно и очень досадно, что вот сейчас я не могу пойти на съезд комсомола. Мне надо бы быть на Дальнем Востоке, комиссаром батальона, например. Но я стараюсь работать в другой области. Я честно тружусь по 12 часов в день. В мае закончу роман «Рожденные бурей». Месяца через два после этого он выйдет из печати. Обещаю вам, товарищи, что первые же пять книжек я отправлю подводникам-дальневосточникам. Прошу вас, товарищи, прочитать роман и взять меня в переплет по-настоящему. Передайте подводникам привет, самый родной. Скажите, что Островский — парень веселый, а раз веселый — то долго проживет. Ведь скучные и умирают-то от скуки.

Тепло прощались моряки с любимым комсомольским писателем. Никто из них не думал, что через восемь месяцев его уже не будет в живых. [134]

Флот набирает силу

Тихоокеанский флот с каждым годом рос и набирал силы. В 1936 г. в его составе появились первые эскадренные миноносцы, новые быстроходные тральщики и подводные лодки, [134] имевшие более мощное вооружение и Совершенные механизмы. Строились новые укрепленные районы.

Два эскадренных миноносца — «Сталин» и «Войков» — прибыли во Владивосток Северным морским путем с Балтики. Это был первый переход советских военных кораблей по арктическим морям.

2 июня эсминцы вышли из Кронштадта. В пути к ним присоединились ледорез «Литке» и транспорт «Анадырь» с годовым запасом продовольствия на борту. Руководили проводкой кораблей во льдах известные полярники профессор О. Ю. Шмидт и его помощники капитаны П. Г. Миловзоров и Н. М. Николаев.

Ледовая обстановка в полярных широтах в тот год была очень тяжелой. В Карском море путь преградили тяжелые льды, которые затерли здесь караваны судов и ледокол «Ермак». Тщательно проанализировав метеорологическую обстановку, опытные полярники воспользовались отжимным ветром и провели корабли под самым берегом. Дальнейшее плавание обеспечивали полярные летчики А. Д. Алексеев и В. С. Молоков. Они вели регулярную ледовую разведку и сообщали на корабли о местонахождении районов чистой воды. Преодолев многие трудности ледового плавания, советские моряки за одну летнюю кампанию прошли путь от Кронштадта до Владивостока, равный 6 тыс. миль.

Когда за кормой остались воды Берингова пролива, участники перехода получили волнующую радиограмму из Москвы от руководителей Коммунистической партии и Советского правительства:

«Поздравляем с успешным выполнением главной задачи порученного вам важнейшего задания партии и правительства. Ваша большевистская победа в Арктике имеет большое значение для дела обороны страны и является новым сильным призывом ко всем трудящимся Советского Союза преодолевать все и всякие трудности в борьбе за социализм. Просим передать горячий привет и поздравления всем участникам славного арктического похода».

Коммунистическая партия и Советское правительство высоко оценили успехи участников первой в истории мореплавания проводки кораблей Северным морским путем. Постановлением ЦИК СССР от 25 февраля 1937 г. они были награждены орденами и медалями Советского Союза. Ордена Ленина удостоились командиры эскадренных миноносцев капитан 3 ранга М. Г. Сухоруков и капитан-лейтенант В. Н. Обухов, военинженеры 3 ранга В. Ф. Бурханов, А. И. Дубравин, В. К. Ольховиченко, ордена Красной Звезды — капитан-лейтенанты В. Ф. Андреев и Ю. В. Ладинский, военинженер 3 ранга И. М. Сендик, старший политрук Н. Н. Мильграм и другие.

Успехи тихоокеанцев в боевой и политической подготовке радовали советских людей. Со всех концов страны к морякам [135] шли дружеские письма. Группа участников Цусимского боя в письме на флот подчеркивала почетность морокой службы, выражала пожелание новых успехов в защите дальневосточных морских границ Советского Союза.

«Товарищи, старые доблестные моряки с крейсеров «Изумруд», «Аврора», «Урал», «Дмитрий Донской» и броненосца «Адмирал Ушаков» — участники Цусимского боя! — отвечали им тихоокеанцы. — Можете не сомневаться, Цусима больше не повторится! Этому порукой то, что Советское правительство направило на флот самых верных, испытанных сынов рабочего класса и колхозного крестьянства». Молодые моряки обещали ветеранам не успокаиваться на достигнутом, еще настойчивее укреплять боеспособность флота, повышать свое боевое мастерство.

На осенних совместных учениях Особой Краснознаменной Дальневосточной армии и Тихоокеанского флота моряки ярко продемонстрировали высокий уровень своей боевой готовности. Тихоокеанцы успешно решили все поставленные перед ними задачи. Присутствовавшие на учении заместитель Наркома обороны СССР армейский комиссар 1 ранга Я. Б. Гамарник и командующий войсками ОКДВА Маршал Советского Союза В. К. Блюхер высоко оценили действия соединений и частей флота. Торжественную встречу морякам устроили трудящиеся Владивостока. Эти учения, по существу, явились экзаменом не только для моряков, но и для рабочих, строивших боевые корабли, для всех трудящихся Приморья, принимавших участие в создании флота.

Тихоокеанцы были удостоены чести послать свою делегацию в Москву на празднование 19-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции. 7 ноября 1936 г. представители флота участвовали в торжественном параде на Красной площади, а 16 ноября присутствовали на приеме в Кремле.

В итоге досрочного выполнения планов первых двух пятилеток технически перевооруженная судостроительная промышленность нашей страны обеспечила быстрый рост Военно-Морского Флота. За эти годы он получил около 500 новых кораблей. Это в несколько раз превышало число кораблей, построенных царской Россией за десятилетие перед первой мировой войной. К началу 1938 г. тоннаж кораблей наших флотов вырос по сравнению с 1930 г. в два раза. Только за вторую пятилетку число подводных лодок увеличилось более чем в восемь раз.

Третьим пятилетним планом намечались большие перспективы дальнейшего строительства Военно-Морского Флота, пополнение его современными кораблями всех классов. Уже в 1938 г. судостроительные заводы страны дали флотам в пять раз больше кораблей, чем в любой год второй пятилетки. [136]

Росту Тихоокеанского флота в огромной степени способствовал бурный рост производительных сил Дальнего Востока. Судостроительная промышленность края, получавшая все большее развитие, с каждым годом сокращала сроки строительства и сборки боевых кораблей. В 1938 г. Тихоокеанский флот кроме значительного числа подводных лодок получил быстроходные катера-охотники и вспомогательные суда. Из Ленинграда во Владивосток, совершив далекий и трудный переход через Атлантику, Панамский канал и Тихий океан, пришли гидрографические суда «Полярный» и «Партизан». В следующем году из Севастополя прибыли два отряда быстроходных тральщиков.

С 1939 г. на флот стали поступать новые эскадренные миноносцы, а затем крейсера, построенные на отечественных заводах.

К этому времени в составе Тихоокеанского флота было две бригады надводных кораблей, четыре бригады подводных лодок, бригада торпедных катеров, несколько отдельных дивизионов надводных кораблей, катеров и подводных лодок. Военно-воздушные силы флота насчитывали несколько бригад, полков и эскадрилий бомбардировочной, разведывательной и истребительной авиации. В различных пунктах побережья советского Дальнего Востока были установлены батареи береговой артиллерии, располагались различные воинские части и подразделения флота. Для надежного управления боевыми силами проводилась большая работа по созданию радио и электролинейных средств связи.

В июне 1937 г. флагман флота 1 ранга М. В. Викторов был назначен начальником Морских сил РККА. В командование Тихоокеанским флотом вступил флагман 1 ранга Г. П. Киреев. Через несколько месяцев на этом посту его сменил флагман 2 ранга Н. Г. Кузнецов. Политуправление флота с 1934 г. возглавлял член партии с 1917 г. армейский комиссар 2 ранга Г. С. Окунев.

С марта 1939 г. командующим Тихоокеанским флотом стал флагман флота 2 ранга И. С. Юмашев, командовавший ранее Черноморским флотом. Членами Военного совета флота были назначены член Центрального Комитета ВКП(б) дивизионный комиссар С. Е. Захаров и корпусной комиссар П. И. Лаухин. Штаб флота возглавлял капитан 1 ранга В. Л. Богденко (ныне вице-адмирал), а Политическое управление — бригадный комиссар Д. И. Савелов.

С быстрым ростом всех наших флотов и флотилий, интенсивным пополнением их корабельным составом, боевой техникой и квалифицированными кадрами повышалось значение Военно-Морского Флота в общей системе обороны страны. Исходя из этого, партия и правительство в 1938 г. приняли решение о создании Народного комиссариата Военно-Морского Флота и [137] Главного Военного совета ВМФ, а также военных советов на флотах и флотилиях. В 1939 г. в целях дальнейшей мобилизации усилий советских людей на решение задач строительства Военно-Морских Сил страны устанавливается ежегодный всенародный праздник — День Военно-Морского Флота.

Благодаря мерам, принятым Коммунистической партией и Советским правительством, развитие Военно-Морского Флота, особенно Тихоокеанского и Северного, шло исключительно высокими темпами.

Конец 30-х годов характеризовался усилением напряженности международной обстановки. Империалистическая Япония, подписав в 1936 г. так называемый «антикоминтерновский пакт» с Германией, открыто готовила вооруженное нападение на Советский Союз. Японская военщина устраивала на наших дальневосточных границах одну провокацию за другой. В этих условиях тихоокеанцы были вынуждены находиться в повышенной боевой готовности к отражению возможного нападения. Именно на Тихоокеанском флоте под руководством начальника штаба капитана 1 ранга В. Л. Богденко и начальника оперативного отдела М. С. Клевенского была разработана четкая система оперативных готовностей, регламентировавшая действия соединений, частей и кораблей по мере нарастания угрозы нападения вероятного противника и обеспечивавшая своевременную готовность сил флота к отражению его. Во время событий у озера Хасан в 1938 г. и у реки Халхин-Гол в 1939 г. Тихоокеанский флот прошел настоящую проверку на боевую готовность.

31 июля 1938 г. крупные силы японцев вторглись в советское Приморье и овладели сопками Безымянная и Заозерная в районе озера Хасан. Японское командование сконцентрировало у государственной границы до 20 тыс. солдат и офицеров, привело в готовность свой военно-морской флот. Бои в районе озера Хасан продолжались до 11 августа. Части Красной Армии, перейдя в наступление, разбили японские войска и изгнали их с советской территории.

С началом военных действий корабли Тихоокеанского флота рассредоточились по маневренным базам и перешли на повышенную боевую готовность. Подводные лодки охраняли наши морские коммуникации, а надводные корабли обеспечивали снабжение действующих частей боеприпасами, вооружением и продовольствием, эвакуировали раненых. Прошедшие ливневые дожди размыли дороги. Главным средством сообщения и снабжения войск всем необходимым для ведения боевых действий в этих условиях стали морские коммуникации.

На побережье моряки организовали несколько пунктов разгрузки судов. Основным из них был порт Посьет. Командир этого пункта выгрузки капитан-лейтенант И. Д. Попов и комиссар старший политрук В. А. Лизарский, обеспечившие четкую [138] работу порта, были удостоены правительственных наград.

Специальный морской отряд особого назначения под командованием М. П. Скриганова и военкома Д. И. Савелова оказал большую помощь частям 1-й Отдельной Краснознаменной армии, непосредственно отражавшей нападение противника.

Корабли 7-й морской бригады, которой командовал капитан 3 ранга С. Г. Горшков, конвоировали транспорты, доставлявшие из Владивостока в бухту Новгородская войска и боевую технику, а обратно — раненых бойцов, несли дозорную службу у острова Фуругельм и устья реки Тюмень-Ула. Так, сторожевой корабль «Метель» (командир старший лейтенант М. Г. Беспалов) провел три конвоя из Владивостока в залив Посьет, а на второй день военных действий доставил во Владивосток первую группу раненых. Экипаж корабля оказал помощь летчикам двух советских самолетов, поврежденных в бою. Весь экипаж «Метели» был награжден почетным знаком «Участник Хасанских боев».

Летчики-тихоокеанцы наносили сокрушительные удары по скоплениям японцев на сопках Заозерная и Безымянная. В воздушных боях с врагом отличились морские летчики авиаэскадрильи под командованием Куценко, совершившие 163 боевых вылета. Личный состав дивизиона противотанковых орудий, сформированный из моряков, под командованием лейтенанта Волгушева метким огнем рассеял скопления танков и пехоты на склонах сопок Заозерная и Пулеметная. Артиллеристы выпустили по врагу 4300 снарядов.

За отличие в боях у озера Хасан 74 моряка-тихоокеанца были награждены орденами и медалями и сотни — знаком «Участник Хасанских боев». [139]

Школа флотских кадров

Быстрое развитие Тихоокеанского флота, рост его технической оснащенности требовали подготовки флотских кадров, способных наиболее эффективно использовать оружие и боевую технику в соответствии с требованиями непрерывно развивающегося военно-морского искусства. Подлинной школой подготовки таких кадров военных моряков стал сам молодой флот. Здесь в процессе напряженной учебы и боевой службы успешно шло становление командиров соединений, частей, кораблей и подразделений, политработников и старшин-специалистов.

Особенно острой была проблема подготовки младших командиров. Флот получал не только новую сложную технику, но и большое пополнение личного состава. Молодых моряков надо было быстро готовить к самостоятельному выполнению своих обязанностей, к обслуживанию сложного оружия и технических [139] средств. Большое значение в успешном решении этой задачи имело привлечение к сверхсрочной службе опытных специалистов старшинского состава.

Проблема подготовки кадров находилась под неослабным вниманием флотских коммунистов. «Нужно помнить, — записали в своем решении делегаты IV общефлотской партийной конференции, состоявшейся 28 февраля — 2 марта 1940 г., — что непосредственным проводником всех решений, дисциплинарной практики и ближайшим воспитателем всех бойцов является младший командир. Поэтому политотделы, военкомы и парторганизации должны повседневно воспитывать младших командиров, укреплять их авторитет среди бойцов, периодически обобщать их опыт работы, широко популяризировать лучших младших командиров».

В феврале 1936 г. 103 младших командира из соединения подводных лодок обратились с открытым письмом к личному составу флота с призывом последовать их примеру и влиться в ряды сверхсрочнослужащих. В следующем году с таким призывом к подлежащим увольнению в запас морякам обратился Военный совет флота. На эти призывы откликнулись сотни младших командиров. Достаточно сказать, что на Тихоокеанском флоте таких младших командиров в 1937 г. насчитывалось более тысячи человек. Впоследствии многие из них поступили в военно-морские училища, на курсы политработников. Некоторые из зачисленных на сверхсрочную службу до сих пор находятся в рядах Военно-Морского Флота, занимая высокие командные должности.

В 1937 г. основывается Тихоокеанское военно-морское училище, создаются военно-политические курсы, развертывается сеть специальных курсов для офицеров.

В предвоенные годы на Тихоокеанском флоте выросли и закалились замечательные кадры военных моряков, прославившихся в суровые годы Великой Отечественной войны. Многие из них стали офицерами, командирами кораблей и соединений, крупными военно-морскими специалистами, военачальниками. Именно на Тихом океане получили флотскую закалку будущие Адмирал Флота Советского Союза С. Г. Горшков, Адмиралы Флота В. А. Касатонов, С. М. Лобов, Н. Д. Сергеев, адмиралы В. А. Алексеев, В. А. Андреев, И. И. Байков, Н. Е. Басистый, Н. И. Виноградов, А. Г. Головко, Ф. С. Октябрьский, А. Е. Орел, А. В. Рассохо, Н. И. Смирнов, А. Т. Чабаненко, Н. И. Шибаев, С. Е. Чурсин, вице-адмиралы Н. П. Египко, В. Н. Иванов, Ю. П. Ковель, А. В. Кузьмин, Л. А. Курников, А. Т. Кучер, П. П. Михайлов, Л. Н. Пантелеев, А. И. Петелин, И. А. Поликарпов, П. В. Синецкий, В. И. Сурабеков, М. Г. Томский, В. Ф. Чалый, Г. Н. Холостяков, В. А. Чекуров, Г. И. Щедрин, В. А. Ципанович, контр-адмиралы М. И. Арапов, А. И. Бледнев, Д. А. Вершинин, А. А. Галищшй, Н. В. Кошкарев, [140] А. М. Стецеико, Н. И. Цирульников, Д. С. Могильный, А. И. Родионов, В. И. Савич-Демянюк, В. Д. Яшков, инженер-контр-адмиралы В. Ф. Бурханов, Г. В. Дробышев, А. Д. Логинов, В. В. Филиппов, капитаны 1 ранга П. Я. Смирнов, А. Я. Ципник, Д. И. Лопатко, П. А. Чичерин и другие.

Большую школу партийно-политической работы прошли на Тихоокеанском флоте адмиралы В. М. Гришанов, М. Н. Захаров, Я. Г. Почупайло, Ф. Я. Сизов, вице-адмиралы И. И. Азаров, В. А. Лизарский, генерал-лейтенанты Г. Ф. Быстриков, В. В. Виноградов, Г. Ф. Зайцев, контр-адмиралы А. С. Бабушкин, В. М. Балев, П. И. Белоусов, П. А. Быков, Н. В. Винокуров, П. И. Вырелкин, Н. П. Зарембо, Д. К. Игнатьев, А. Г. Калужский, Л. В. Серебренников, К. Т. Серии, В. В. Стрельцов, Ф. К. Хижняк, А. С. Фатигаров, генерал-майор Д. И. Савелов, генерал-майор авиации Л. Н. Пурник, капитаны 1 ранга А. Е. Фомичев, Ф. Т. Кадушкин, В. В. Корякин, А. И. Корнилов, М. К. Голощапов, полковники А. С. Алексашин, С. С. Баляскин, И. Ф. Исаев, Л. Л. Чистый и многие другие.

Весомый вклад в строительство флота внесли также генерал-лейтенанты Е. Т. Дубовцев, М. Ф. Куманин, генерал-лейтенант авиации П. Н. Лемешко, генерал-лейтенант технической службы А. П. Колеров, генерал-майоры Н. В. Арсеньев, П. Н. Кружилин, И. В. Малаховский, генерал-майоры авиации Б. А. Почиковский и В. В. Суворов, генерал-майор медицинской службы И. Т. Ципичев и другие.

Тихоокеанские кадры командного состава и политических работников, партийные и комсомольские организации с неослабевающей энергией проводили в жизнь указания партии и правительства об укреплении дальневосточных морских рубежей Родины. Заметно рос и набирался сил Тихоокеанский флот. По-прежнему не ослабевало внимание к нему Коммунистической партии, всего советского народа. По поручению Центрального Комитета ВКП(б) в апреле 1939 г. судостроительные заводы Приморья, соединения и части флота посетил А. А. Жданов. Он ознакомился с работой промышленных предприятий, осмотрел строившиеся корабли, беседовал с рабочими и инженерами. [141] А. А. Жданов глубоко вникал в состояние боеготовности кораблей и частей флота, в условия службы и быта моряков. 10 апреля он на эскадренном миноносце «Войков» участвовал в учебном походе. Четкие и слаженные действия моряков получили высокую оценку А. А. Жданова. Вот какую запись он оставил в книге почетных посетителей корабля: «Желаю личному составу эсминца здоровья и отличных успехов в боевой и политической подготовке, с тем чтобы в первых рядах РК ВМФ нести боевую вахту в дальневосточных водах и быть готовыми в любой момент нанести смертельный удар противнику, осмелившемуся поднять грязную лапу на священные границы Советского Союза. Крепко жму ваши руки. Андрей Жданов».

На состоявшемся вскоре собрании партийного актива Владивостока Жданов поставил перед коммунистами конкретные задачи по выполнению решений XVIII съезда ВКП (б), по дальнейшему повышению производительных сил Дальнего Востока и укреплению его обороны.

Воодушевленные неустанной заботой партии и правительства, тихоокеанцы настойчиво повышали свое боевое мастерство, овладевали сложной военной техникой, не покладая рук трудились над созданием мощного флота на Тихом океане.

И такой флот к началу Великой Отечественной войны был создан. Он имел в своем составе надводные корабли различных классов, могучие подводные силы, морскую авиацию, береговую оборону и прекрасные кадры моряков. [142]

Дальше