Записки танкиста

Шесть часов утра. 30 ноября 1939 года. Мой танковый батальон вместе с авангардным батальоном капитана Угрюмова, ныне Героя Советского Союза, сосредоточился на исходном рубеже у финской границы.

Кругом лес и лесная предутренняя тьма.

Бойцы и командиры моего батальона бесшумно уточняют задачу, проверяют, все ли готово.

Часто поглядываем на часы, и все кажется, что время идет тягуче-медленно. Механики-водители еще раз проверяют состояние машин, хотя знают отлично, что они в полной боевой готовности.

Время идет. Часовая стрелка приближается к 8.

Тихо раздалась команда: «По машинам!» До открытия артиллерийского огня остаются секунды. Вдруг кругом все засветилось, загрохотало. Лес ожил...

Наблюдатели настороженно всматриваются в щели машин, ожидая сигнала. Неожиданно над языками пламени от орудийных выстрелов высоко поднялись три зеленые ракеты. Одновременно с командирского танка взвилась, описав дугу, красная ракета. Это я дал сигнал «В атаку!» Танки ринулись вперед, и, ломая кустарник, деревья, подошли к переправе.

Рассвело.

В щель танка ясно видна река и справа — пограничный столб № 61.

Чувствуется большой наклон танка, затем танк поднимается чуть ли не вертикально и, удерживаемый умелыми руками, плавно опускается на ровную почву.

Мелькает мысль: река преодолена, и хочется крикнуть; «Молодец, механик! Вперед, вперед!»

Смотрю назад: остальные танки также успешно преодолевают первое препятствие — пограничную реку. Налево ясно видны [72] перебегающие фигуры бойцов капитана Угрюмова. Справа — ровной цепочкой продвигаются в белых халатах разведчики.

Усиленное наблюдение в сторону врага, руки — на механизмах наводки оружия, нога — на педали спуска, но противника не видно. Стало ясно: враг отходит. Необходимо догнать, отрезать отход. Приказываю механику: «Вперед, больше ход!» Танк стремительно несется по вражеской территории, но вдруг резкий толчок, и машина остановилась: впереди заметны бугорки, пересекающие дорогу. Решаю — это мины. Даю команду по радио: «Стой! Мины!» Танки остановились, укрылись в роще. Организовав наблюдение и разведку проходов через минное поле, приступили к осмотру мин.

Вот они — кругленькие, металлические, словно новые эмалированные тарелки, уложены правильными рядами и замаскированы землей.

Мысль работает быстро. Вспоминается наставление по разряжанию мин, их описание, но мины такого типа, как эти встречаю впервые. Бойцы угрюмовского батальона уже впереди

Оставлять без танков наших пехотинцев рискованно. Надо действовать.

Справа мчится дозорный танк с донесением, что проход найден. Командую: «По машинам! Дозорный танк вперед!» и колонна танков отправилась догонять свою пехоту. Не пройдя и одного километра, я увидел сигнал дозорного танка: «Противотанковое [73] препятствие!» Подхожу ближе. В перископе вырисовывается противотанковый ров метра в два глубиной, дорога заложена каменными надолбами. Препятствия не взять. А мозг сверлит мысль: «Угрюмов прошел и уже далеко впереди, вдруг понадобятся танки».

Подаю команду: «Экипажи, ко мне!»

Приказываю свернуть надолбы с дороги. Каменные глыбы полетели вниз, и через пятнадцать минут проход был свободен. Снова двигаемся вперед, и снова дозорный танк сигнализирует о препятствии.

Приблизившись, мы ясно увидели сваленные деревья: лесной завал, к тому же минированный. Нужно вновь искать обход. А впереди слышна ружейная и пулеметная стрельба. Батальон Угрюмова вступил в бой. Необходимо как можно быстрее обеспечить поддержку батальону.

Лейтенант Преображенский получает приказ со взводом танков лесом идти вперед, оказать помощь пехоте. Задача ясна. Танки двинулись через лес, который противник не заминировал, считая его и так непреодолимым для танков. Но белофинны ошиблись. Взвод лейтенанта Преображенского прошел и вовремя поддержал пехоту. Когда капитан Угрюмов настиг белофиннов, они, прикрываясь противотанковым рвом, организовали оборону, ведя сильнейший пулеметный и ружейный огонь, не дававший возможности продвигаться вперед. Лейтенант Преображенский повел свой взвод в атаку и, дойдя до противотанкового рва, огнем с места уничтожил вражеские огневые точки и обратил противника в бегство.

С этого момента батальон капитана Угрюмова продвигается безостановочно вперед. Угрюмов выделил команду по разграждению пути для танков. Мы не отстаем от пехоты. Когда появляется противник, танки немедленно идут в атаку, обеспечивая своим огнем продвижение пехоты.

Батальон капитана Угрюмова, преодолевая бесчисленное множество заграждений, подошел к Териокам. Враг поджег город.

Слева от Териок — Финский залив, справа — лес и болота.

И вот впервые здесь встречаемся с финскими снайперами, ведущими огонь с деревьев. Впоследствии их прозвали «кукушками» и, разгадав их хитрую тактику, научились отыскивать и уничтожать их. Но в первые дни они были неуловимы. Не предполагали наши бойцы, что огонь ведется сверху, и белофинских снайперов разыскивали на земле.

Разведка получает задачу узнать о силах противника на противоположном конце города. Вскоре является посыльный с донесением: «Противоположная окраина города обороняется противником. [74]

Имеются пулеметы, а перед фронтом — противотанковый ров и каменные надолбы».

Капитан Угрюмов принимает решение немедленно атаковать белофиннов. Короткий приказ. Задача ясна. Роты двинулись вперед. Но командир батальона озабочен. Необходимо обеспечить наступление стрелков танками. А мои танки сзади. Они обходят одно минное поле, другое, но мины всюду. Пройти нельзя, но пройти нужно. Лейтенант Преображенский видит невдалеке железнодорожную линию, идущую на Териоки. И вот приходит естественное решение — танкам двигаться по железнодорожному полотну.

Осторожно один за другим танки преодолели высокую железнодорожную насыпь и помчались прямо на Териоки. Когда подошли к вокзалу, объятому пламенем, стала слышна ожесточенная стрельба. Это наша пехота завязала бой. Танки на максимальной скорости понеслись по улицам горящих Териок. Через несколько минут выскочили на противоположный конец Города, увидели свою пехоту.

— Танки, вперед! — махнул рукой капитан Угрюмов. Сигнал ясен. Не уменьшая скорости, машины идут в бой. Дорогу преградил противотанковый ров. Машины стали за укрытиями. Командиры отыскивают огневые точки белофиннов.

— Слева пулемет противника, — докладывает механик командирского танка. Быстрый поворот башни. Видны короткие вспышки пулемета, укрытого в дерево-земляном сооружении. Немедленно следуют три орудийных выстрела. Накат дзота осел, и пулемет умолк. Остальные танки также быстро отыскали цели и уничтожили их огнем. Пехота, обогнав танки и оставив за собой противотанковый ров, бросилась в штыки. Противник не выдержал удара, отступил.

На рассвете вышли к реке... Мосты через реку оказались взорванными. Саперы приступили к наводке моста. Это вызовет задержку на 10 часов.

Белофинны укрепились на другом берегу и не дают возможности наводить мост. Решено выслать танки с задачей подавить огневые точки врага и отыскать брод. При поддержке артиллерийского огня танки подошли вплотную к берегу и открыли огонь по белофиннам. Одна за другой умолкают вражеские огневые точки. Саперы приступили к работе. Танки прикрывают их, зорко следя за противником.

Взвод лейтенанта Преображенского тем временем нашел два брода. Пехота пройти может, но артиллерия и танки завязнут Продолжая поиски, один из танков осторожно продвигается вперед. Но что это? Глухой взрыв, рывок, и танк остановился. [75]

Противотанковые надолбы. Сзади чернеет противотанковая каменная стена.

Механик с недоумением смотрит на командира: «Что случилось?» Командир поворачивает башню, отыскивая пушку противника, но пушки нет.

Оказалось, танк наскочил на мину. Повреждения были здесь же исправлены самим экипажем.

Командир полка получил донесение от танковой разведки о бродах и решил продолжать наступление без танков и артиллерии и до восстановления моста овладеть станцией Ино. Батальоны двинулись вперед, а танки и артиллерия остались. Подошли полковые обозы. Быстро наступает темнота. Танки устанавливают оборону и ведут наблюдение за противником.

Танкисты беспокоятся — батальоны ушли вперед без танков. В направлении станции Ино слышна стрельба. Видно пламя пожара. Надо помочь пехоте. Мост еще не скоро будет готов. Но быстро находим способ. Берег реки срезается и выравнивается, и взвод танков, переправившись через реку, продвигается к станции Ино.

Экипажи возвратились на сборный пункт к мосту. Только танки остановились, как со всех сторон раздалась стрельба. «Окружены!» — мелькает мысль. Бой у моста нарастает. [76]

Слышны взрывы гранат. Финские ракеты освещают поле боя. Справа танки открыли ответный огонь. В ночной темноте ярко вспыхивают короткие язычки пламени пулеметных очередей. Обстановка неясна. Предполагают, что противник, пропустив пехоту, решил контратаковать ее тылы. Но не так просто захватить врасплох бойцов Красной Армии. Контратакующие группы противника, наткнувшись на губительный огонь танкистов, вынуждены были оставить свои намерения и отойти. Скоро огонь справа прекратился, но у переправы по-прежнему — частая пулеметная и ружейная стрельба.

В тылу все тихо. Весь личный состав занял оборону. Часто падают снаряды, но разрывы их ущерба не приносят. Противник ведет огонь неточно — перелеты. Ночь тянется долго. Кругом патрули, секреты, а бой у моста продолжается.

Вдруг в зареве огня появилась фигура человека, идущего шатающейся походкой со стороны моста. К нему подбегают двое бойцов, берут под руки и бережно ведут. Это командир взвода танков-амфибий лейтенант Комаров. В его танк попал снаряд и осколками нанес Комарову шестнадцать ран...

К рассвету бой утих, и стрельба прекратилась. Экипажи геройски сражались всю ночь, отбили контратаку белофиннов и ликвидировали окружение. Враг вынужден был отойти, оставив на поле боя много убитых и раненых.

В сумке убитого финского офицера найдена карта. По нанесенной на карту обстановке можно убедиться, что намечался удар во фланг нашим частям. Но намерения врага были сорваны.

Утром саперы закончили наводку моста, и танки, соединившись с полком, продолжали успешно преодолевать полосу заграждений, быстро продвигаясь к главной оборонительной линии противника, так называемой линии Маннергейма. [77]