Участие населения в обороне крепости

К началу перерыва сухопутных сообщений между Порт-Артуром и Маньчжурией из 50 000 человек гражданского населения в городе осталось всего около 16 тысяч, из них: русских до двух тысяч, китайцев до 14 тысяч (2 тысячи женщин и детей) и представителей главным образом европейцев-коммерсантов около 200. К ноябрю жителей стало еще меньше и особенно китайцев, которые выехали из осажденного города на шаландах морем в Китай. [177]

Гражданская жизнь в городе замерла: сильно упала торговля, прекратилась работа в торговом порту, закрылся Русско-китайский банк, стали ненужными почта и другие учреждения, закрылись школы. Зато были расширены и оборудованы разные мастерские в военном порту для изготовления ручных гранат и ремонта вооружения; в порту день и ночь ремонтировались поврежденные корабли и пловучие средства порта.

Гражданское население принимало деятельное участие в работах по укреплению рубежей обороны и в обслуживании гарнизона крепости. Многие дома были превращены в госпитали.

Сразу же после сражения у Кинчжоу из мужского населения Порт-Артура, не призванного по мобилизации, но способного носить оружие, было сформировано три дружины численностью по 500 человек каждая. Дружинники носили гражданскую форму, но были вооружены винтовками, обучены строевой службе, несению караулов и стрельбе. Первая дружина состояла почти исключительно из портовых рабочих, которые, кроме работы по специальности, несли караульную службу в военном порту.

Следует отметить, что 189 рабочих Балтийского завода, прибывших в начале войны из Петербурга, отремонтировали и ввели в строй подорванные торпедами в ночь на 9 февраля броненосцы «Ретвизан», «Цесаревич» и крейсер «Победа». За неимением дока при работах были применены кессоны. Эти же рабочие ремонтировали и поврежденные миноносцы.

Два батальона дружинников в июне — июле работали на строительстве оборонительных сооружений и постоянно несли караульную службу на центральной ограде города. Во время тесной осады они несли охранную службу в черте города, доставляли на позиции боеприпасы и продовольствие, после штурмов убирали на позициях убитых. Они же являлись резервом обороны на последний случай.

Из жителей города была сформирована велосипедная летучая почта, состоявшая из 57 гражданских лиц и 12 солдат. При ненадежной во время боев проводной связи велосипедисты обеспечивали связь между штабом крепости и многочисленными укреплениями на передовой линии. Несмотря на крутые, труднопроходимые горные дороги, всегда под огнем противника, велосипедисты до конца осады работали безотказно. В ноябре спаренные велосипеды впервые были применены для перевозки раненых. Сотни раненых в сравнительно короткое время переправлялись в городские госпитали и благодаря своевременно оказанной помощи быстро выздоравливали.

В тяжелое время осады гражданское население делало все, что от него требовалось.

Если гарнизон крепости уже в начале ноября ощущал недостаток в продуктах питания, то гражданское население в это время находилось в еще более тяжелом положении. Первые предметы необходимости с каждым днем дорожали и постепенно исчезали [178] из продажи. В конце ноября на базаре продавалась собачина, а конина стала роскошью.

Из-за частых обстрелов города большинство жителей перебралось жить в погреба или в специально приспособленные для этого укрытия.

Гражданскую власть в Порт-Артуре осуществлял председатель городской управы, он же гражданский комиссар Квантунской области подполковник Вершинин. Но генерал Стессель не признавал за ним никаких прав в осажденной крепости и не стремился через местную администрацию и при ее помощи организовать жителей города на защиту крепости.

До войны в районах Южного Квантуна вылавливались сотни тысяч пудов всевозможной рыбы. В период осады лов рыбы прекратился. Стессель, обвиняя рыбаков в шпионаже, запретил им выходить в море. Все рыболовецкие суда было приказано вытащить на берег и привести в негодное состояние; солдаты срубили на судах мачты, пробили днища и т. д. Вместо того, чтобы оказать помощь китайцам-огородникам из окрестных деревень, поощрить их труд, Стессель выселил их из деревень, а впоследствии, когда он их вернул, огороды уже были уничтожены.

В начале осады в крепость (Голубиную бухту), главным образом из Чифу (Китай), часто приходили на шаландах китайцы, которые, рискуя жизнью, ночью прорывались через блокаду японцев и привозили для продажи продовольствие: мясо, масло, фрукты, овощи и пр. Но Стессель выставил в Голубиной бухте воинские патрули во главе с офицерами и быстро свел на нет всю торговлю.

В октябре Стессель запретил издание единственной в Порт-Артуре газеты «Новый край». Вместо того, чтобы использовать газету в интересах обороны, держать через нее связь с войсками, Стессель, решив, что газета раскрывает секреты, закрыл ее. Впоследствии, когда его судили за сдачу крепости, он заявил, что газету он запретил по докладу других лиц, так как сам ее никогда не читал. Это — убийственная характеристика для царского генерала, грубого, невежественного человека, в руки которого была отдана судьба крепости со всем ее гарнизоном.

В начале ноября в госпиталях Порт-Артура находилось свыше 7 тысяч раненых и больных. Забота о раненых легла на медицинский персонал и на сотни простых тружеников из местного населения. Всего насчитывалось 25 госпиталей. Ими были заняты все пригодные здания, и, тем не менее, мест нехватало. Раненых и больных располагали на полу, между кроватями, в коридорах, а они все прибывали и прибывали, иногда до 800–900 человек в день, причем раненых было меньше, чем больных цынгой, дизентерией и тифом.

Местные жители осажденного Порт-Артура переносили не меньшие лишения и тяготы, чем солдаты, защищавшие крепость. Жители отдавали все свои силы для обороны, шли на жертвы. [179]

Но их усилия не были разумно использованы военным командованием, и это ослабляло боеспособность осажденной крепости.