Раздел IV.
Северодвинская флотилия
Кампания 1918 г.
Прежде чем перейти к описанию боевых действий на Северной Двине, стоит сказать пару слов о самой реке.
Северная Двина образуется у Шабуринского острова из слияния у города Великий Устюг рек Сухоны и Юга и, протекая по Вологодской и Архангельской губерниям 672 версты, впадает в Двинскую губу Белого моря в 40 верстах ниже Архангельска.
Бассейн Северной Двины занимает площадь до 330 000 тыс. кв. км и представляет собой большей частью равнину, покрытую лесами и болотами и пересеченную множеством рек и речек системы Северной Двины. Падение Северной Двины для всего ее течения составляет всего 0,47 сажени (около 1 м) на 1 версту.
На всем своем протяжении Северная Двина имеет довольно высокие берега, местами покрытые сосновым и еловым лесом. Иногда берега обрывисты, и высота их доходит до 5–6 саженей (10–12 м).
Берега довольно густо заселены, вдоль всей реки находятся деревни, расположенные близко друг от друга, иногда всего в 2–3 верстах. Глубина у берегов местами очень велика, что позволяет приставать большим пароходам.
Фарватер Северной Двины идет попеременно то вдоль одного, то вдоль другого берега и иногда имеет крутые повороты. Скорость течения 5 верст в час, во время половодья в узкостях достигает 7–8 верст в час.
Из доклада по штабу Военного Совета Северного фронта от 30 октября 1918 г. видно, что к этому времени фарватер был еще очень хорошо обставлен бакенами, зажигавшимися в темное время [261] суток. Во всяком случае, в этот период (то есть через 2–3 месяца после начала на реке военных действий) еще было возможно безопасное плавание и ночью.
В широких местах река изобилует островами и целой сетью протоков, так называемых «полоев», очень мелководных и поэтому непроходимых для паровых судов.
В бассейне Северной Двины было крайне мало гужевых дорог, и река являлась главной транспортной артерией края. В 1906 г. на Северной Двине плавало 239 паровых судов и 1507 непаровых. Данных на 1918 г. найти не удалось, но можно смело увеличить эти цифры в полтора раза.
Основные типы судов, плававшие по реке — небольшие буксирные колесные пароходы длиной в 36–58 м; шириной 6–7,6 м и осадкой 0,9–1,44 м. Мощность их машин составляла 160–350 л.с., а у самых больших пароходов — 540 л.с. Скорость хода 14–15 верст в час. Машины работали на дровах, расход которых (сосновых или еловых) при полном ходе составлял от 1 до 1,5 кубических саженей в час (2,1–3,2 куб. м).
Имелись на Северной Двине и пассажирские пароходы американского типа длиной до 76 м, с двухярусными надстройками.
Команды пароходов большей частью состояли из жителей деревень, за исключением командного состава, то есть командира, его помощника и механика. Численность личного состава на пароходах была довольно высокая и даже на небольших буксирах доходила до 22 человек.
Интервенция англичан на севере России началась совсем не так, как преподносили ее 70 лет советские историки. В ходе Первой мировой войны через Архангельск и Мурманск из Англии и Франции в Россию шел основной поток оружия и военных материалов. Однако царское правительство не сумело наладить нормальное функционирование железных дорог в военное время. Поэтому в районе портов скопилось огромное количество оружия, различной техники и продовольствия. Так, только в Архангельске было складировано 12 тыс. тонн боеприпасов, 200 тыс. тонн цветных металлов, огромное количество орудий, автомобилей, обмундирования и т.д.
Из-за действий германских подводных лодок и рейдеров союзникам еще до революции пришлось направить в Мурманск и Архангельск свои военные корабли.
С началом 1918 г. северные районы России оказались под угрозой нападения... белофиннов. 18 марта в поселке Ухта, занятом финскими войсками, собрался «Временный Комитет по Восточной [263] Карелии», принявший постановление о присоединении Восточной Карелии к Финляндии.
Целью финского вторжения в Карелию и на Кольский полуостров были не только территориальные приобретения, но и захват оружия, продовольствия и различного ценного оборудования доставленного союзниками в 1915–1918 гг.
В конце апреля 1918 г. крупный отряд белофиннов на лыжах двинулся к порту Печенга. По просьбе Мурманского Совета рабочих и солдатских депутатов английский адмирал Кемп приказал посадить отряд русских красногвардейцев на крейсер «Кохран» («Cochrane», водоизмещение 13550 т; вооружение: шесть 234-мм, четыре 190-мм и двадцать четыре 47-мм орудия).
3 мая «Кохран» прибыл в Печенгу, где высадил красногвардейцев. В помощь им капитан крейсера Фарм направил отряд английских матросов под командованием капитана 2-го ранга Скотта.
Первое нападение на Печенгу было произведено финнами 10 мая. Основные же силы финнов атаковали союзников 12 мая. Однако совместными усилиями английским матросам и красногвардейцам (в большинстве своем матросам с крейсера «Аскольд») удалось рассеять и отогнать финнов.
В начале апреля союзное командование послало французский крейсер «Amiral Aube» в Кандалакшу для помощи советским силам в отражении предполагаемого набега финнов. Но крейсер не смог пройти через лед в горле Белого моря. Тогда в Кандалакшу по железной дороге выслали 150 британских морских пехотинцев. Финны решили не связываться с англичанами, и нападение на Кандалакшу было отменено. Таким образом, местным русским властям с помощью англичан и французов удалось отстоять от финнов Кольский полуостров.
Несколько упрощая ситуацию, можно сказать, что местное население, включая большинство членов местных совдепов, видело в англичанах не только защитников от финнов, но и кормильцев (они привезли продовольствие). Петроград был далеко, железные дороги работали из рук вон плохо, а Ленин и Троцкий в угоду немцам слали отчаянные телеграммы мурманскому и архангельскому совдепам с требованием полного разрыва с англичанами. В итоге в августе 1918 г. где мирным путем, а где после небольших перестрелок власть на Севере перешла в руки противников советской власти, поддерживаемых англичанами.
2 августа 1918 г. в Архангельске было создано «Верховное управление Северной области». Правительство представляло собой коалицию эсеров, народных социалистов и кадетов. Председателем его [264] стал известный еще с 70-х годов XIX века народник, а с 1904 г. эсер И. В. Чайковский (1850–1926){145}. 28 сентября это правительство было расформировано и получило название «Временное правительство Северной области» во главе с тем же Чайковским.
Осенью 1918 г. союзники высадили в Архангельске две английские пехотные бригады, полк американской пехоты и французский батальон.
Еще 2 августа большевики и часть матросов бывшей флотилии Северного Ледовитого океана увели из Архангельска большую часть речных пароходов (до 50 единиц). Проходя через населенные пункты на реке (Холмогоры, Емецкое, Двинский Березник), большевики забирали с собой все стоявшие там пароходы и баржи.
В устье реки Ваги был оставлен один буксир, вооруженный тремя пулеметами, и 22 человека команды. Все остальные суда 5 августа в 11 часов утра пришли в город Котлас, находящийся в 625 верстах от Архангельска.
В Котласе под руководством бывшего заместителя архангельского губисполкома Павлина Виноградова началось создание красной Северодвинской флотилии. Первоначально (6–7 августа) были вооружены три парохода:
«Богатырь» — колесный буксирный пароход, построен в 1904 г. в Коломне. Водоизмещение 410 т. Длина 59,13 м; ширина 8,23/ 15,7 м; осадка 1,24 м. Машина компаунд мощностью 540 л.с. Скорость 8,2 узла;
«Могучий» — колесный буксирный пароход, построен в 1906 г. в Коломне. Длина 59,3 м; ширина 8,23/18 м; осадка 1,24 м. Машина компаунд мощностью 540 л.с. Скорость 8 узлов;
«Феникс» — колесный буксирный пароход, построен в 1904 г. в Коломне. Водоизмещение 120 т. Длина 43,92 м; ширина 6,4/10,6 м; осадка 0,9 м. Машина компаунд мощностью 360 л.с. Скорость 8,6 узла.
На каждом из судов было установлено по две 37-мм автоматические пушки Маклена американского производства. Скорострельность их составляла 100 выстрелов в минуту, питание обойменное, в обойме 5 патронов. Пушки имели тумбовые установки, но из-за малого угла возвышения (+15°) не могли вести зенитной стрельбы. Кроме того, на каждом судне устанавливалось по два пулемета. 10 августа пароходы [265] «Богатырь» и «Могучий» получили по одной 76-мм полевой пушке обр. 1902 г. взамен двух 37-мм пушек Маклена.
Между тем союзники решили двинуться вверх по Северной Двине к Котласу. Далее союзниками автор будет называть смешанные силы белых и интервентов. 150 французов, 50 англичан, 160 русских и 40 поляков под командой майора французской армии Рингуи на трех речных пароходах вышли из Архангельска. Отряд имел месячный запас продовольствия и должен был пройти до Котласа 390 миль по реке. До Усть-Пинеги майор Рингуи не обнаружил никаких признаков отступающих большевиков и к 8 августа подошел к селу Березник, захватив к северу от деревни буксир красных.
На пароходах отряда стояло по одному орудию, но пушки эти оказались одинаково опасны как для противника, так и для собственной прислуги. После первого же выстрела одна из пушек провалилась в находившуюся под ней каюту.
Майор Рингуи донес, что ожидает в Березнике сопротивление большевиков. В Архангельске с крейсера «Аттентив» были сняты несколько 12-фунтовых (76-мм) орудий, и ими вооружили пароходы «Адвокат» и «Городок» (по одной пушке каждый). Кроме того, тремя 12-фунтовыми пушками вооружили несамоходную баржу и на ее палубу подняли два поплавковых гидросамолета «Фэйри».
10 августа канонерки «Адвокат» и «Городок», взяв на буксир баржу, вышли из Архангельска вверх по Двине.
7 августа суда красного отряда под командованием Павлина Виноградова вышли из Котласа и направились вниз по реке навстречу союзному отряду. 10 августа суда отряда встретили у Березника два невооруженных парохода, возвращавшихся с отрядом моряков и красноармейцев, ранее отправленных на подавление крестьянского восстания.
Там же, у Березников, в устье реки Ваги, произошел первый бой союзной и красной флотилий. Вот цитата из довольно бестолкового донесения П. Ф. Виноградова:
«У устья Ваги я заметил подозрительные огни, но не мог обратить внимания, торопясь в Березник. Подходя к Березнику, я обнаружил присутствие на его рейде 5 пароходов, стоявших под огнями и не открывавших огня. Идя самым малым ходом с потушенными огнями, мне удалось подойти к ним на расстояние менее версты, после чего я пошел полным ходом, двигаясь на большой белый пароход, приказав условным сигналом «Могучему» приблизиться ко мне. Став на расстоянии три четверти версты от берега, я скомандовал «огонь» — носу и левому борту — по кораблям; вслед за тем послышался пулеметный огонь со [266] стороны противника, на который я ответил ураганным огнем артиллерии.
«Могучий» после первого выстрела также открыл ураганный огонь, после чего я повернул судно, стреляя и правым бортом, и пулеметами, и ожесточенной стрельбой пачками из винтовок. Пройдя вновь вдоль линии судов другим бортом, причем «Могучий» все время следовал за мной, повторяя мои движения, я опять повернул судно и, стреляя левым бортом и носом, подверг последовательному обстрелу все пять судов противника, приблизившись к ним на расстояние полверсты. Противник все время отвечал мне ураганным пулеметным огнем и сравнительно редкими орудийными выстрелами. Подвергнув его обстрелу, я вновь повернул назад, идя на прежнем расстоянии, причем и «Могучий», и «Любимец» следовали снова за мной. После этого я снова повертываю. Я заметил, что «Любимец» вышел из строя: оказалось, у него был тяжело ранен пулеметчик Ипатов с завода «Новая Экономия», управлять пулеметом было некому. На этот раз я шел малым ходом, с намерением привлечь на себя огонь противника, так как «Могучий» шел почему-то медленнее обыкновенного, оказалось, у него сразу были ранены два лоцмана. Чтобы избавить его от замешательства, я подошел на расстояние 100 саженей к противнику, расстреливая его прямо в упор и осыпая ураганным пулеметным огнем. В это время мне доложили, что правое орудие вышло их боя, левое вышло после пятого выстрела от засорения, кроме того, у правого орудия был ранен наводчик. Тогда я прибавил ходу и начал ураганный обстрел двумя кормовыми пулеметами, а затем, выровнявшись и став в кильватер «Могучему», я продолжал обстрел правым бортом из винтовок, приказав усилить до последнего предела и сделав его объектом берег и деревню, откуда отчетливо была видна пулеметная пальба.
Пройдя версты 3 от Березника, я повернул обратно, так как «Могучий» не мог догнать. Видя, что он может сделаться жертвой противника, я на исходе второго часа борьбы решил пойти им на помощь. Встав носом к судам противника, я начал сближаться с ними, осыпая его градом снарядов из единственного действующего орудия, и так подошел к нему на полном заднем ходу, но быстрый толчок заставил меня отказаться от (этой) мысли (и) оставить такой способ действия, и я принужден был развернуться под самым их огнем. В этот момент почти тихий пулеметный огонь открылся в ужасающем объеме. В то же время «Могучий», не в силах будучи управляться при слабых силах двух лоцманов, вышел из строя, пошел прямо полным вперед. Тогда я принял решение также выйти из боя, так (как) у меня к этому времени был ранен капитан [267] парохода. Защищаясь кормовыми пулеметами, я быстро пошел за «Могучим».
Весь бой длился 2 часа 10 минут. Причем за все это время (я) насчитал 50 орудийных выстрелов с их стороны. У противника потери (от) нашего ураганного огня неизмеримо велики. Потерял т. Виноградова (Василия), секретаря Архангельской коммунистической партии убитым, 8 раненых и 3 контужены»{146}. [268]
Командующий войсками Северо-Восточного участка М. С. Кедров на радостях телеграфировал Ленину:
«Наш отряд судов под командой товарища председателя Архангельского губисполкома Павлина Виноградова встретился с превосходными силами противника в устье Ваги и нанес противнику поражение. Из пяти неприятельских судов судно «Заря» взято нами в плен со всеми припасами и грузами и четырьмя пулеметами»{147}.
Вождь собственноручно начеркал на телеграмме:
«В печать. Крупная победа над англичанами и белогвардейской сволочью».
На самом деле пароход «Заря», выбросившийся на берег, был обнаружен красными еще до боя в 15 км от устья Ваги. Потерь в судовом составе у союзников не было. Имелось несколько раненых, в том числе и майор Рингуи.
12 августа к судам союзников, стоявшим у села Березник, подошли канонерки «Адвокат» и «Городок» с баржой с гидросамолетами. Союзники двинулись вверх по Двине, не встречая сопротивления. Вылетевшие на разведку самолеты «Фэйри» не обнаружили судов противника. Так что Павлин Виноградов и Кедрин «крупно» надули товарища Ленина.
В конце августа — начале сентября англичане вооружили в Архангельске еще два парохода — «Разлив» (две 12-фунтовые пушки) и «Опыт» (три 77-мм пушки Шкода и одна 120-мм гаубица). Четыре моторных катера вооружили 37-мм и 40-мм автоматическими пушками и пулеметами.
К этому времени из Англии в Архангельск пришли два монитора: М-23 (капитан-лейтенант Ст. Джон) и М-25 (капитан-лейтенант Грин). Мониторы прошли сначала в Кандалакшу, где М-23 остался для поддержки отряда генерала Мейнарда, а М-25 вернулся в Архангельск и вступил в состав речной флотилии. Этот монитор так разгрузили, что он смог плавать по Двинскому фарватеру.
28 августа монитор М-25 пошел вверх по реке на разведку и попал под сильный обстрел. Монитор почти не имел снарядов, гак как большая часть боевого запаса была свезена на берег, чтобы уменьшить осадку. Тем не менее ему удалось привести к молчанию батарею красных, потеряв при этом четырех человек убитыми и семерых ранеными.
30 августа в Березник на моторном катере пришел капитан 1-го ранга Альтхэм. Он был назначен старшим морским начальником на Двине и принял от лейтенанта Кавендиша в командование флотилию. [269]
В начале сентября английский генерал Пуль окончательно отказался от планов наступления на Котлас, решив перенести это на весну 1919 г., и избрал Березник местом зимней квартиры своих войск. Село Березник расположено при впадении реки Ваги в Северную Двину, и первым мероприятием стало очищение от красных всего района между этими реками. Операция началась 14 сентября. Одна группа войск двинулась по правому берегу Ваги, другая — по левому берегу Двины с целью захватить расположенную в 15 милях от Березника деревню Чамово. Впереди группы, продвигавшейся по берегу Ваги, шли две канонерки. Остальная же часть флотилии — монитор, две канонерки, два моторных катера и буксирный пароход в густом тумане двинулись на поддержку отряда, наступавшего на Чамово.
Мониторы плохо слушались руля, управлять ими вообще было делом нелегким, и М-25 в этом отношении не был исключением. Управлять же монитором на стремительном течении Двины, покрытой островками и отмелями, к тому же в густом тумане было исключительно трудно. Ранним утром 14 сентября, не доходя двух миль до Чамово, с флотилии увидели стоящую у берега канонерку красных «Могучий». На «Могучем» тоже заметили противника, немедленно отдали швартовы, и корабль стал быстро уходить, имея преимущество в ходе перед судами союзной флотилии. Однако два попадания 83-мм снарядов, выпущенных с монитора М-25, заставили «Могучий» остановиться. Он начал тонуть, команда попрыгала за борт. 18 человек команды «Могучего» погибло, 7 было поднято из воды союзниками, а пятерым удалось доплыть до берега и скрыться.
В начале сентября красные расположили у Чамово артиллерию и пехотное прикрытие, командовал засадой сам Павлин Виноградов. Первые стычки состоялись еще до начала генерального наступления [270] союзников. 8 сентября показались четыре союзных судна. Красная батарея открыла огонь, союзники немедленно ответили. Одним из первых снарядов были убиты Павлин Виноградов и красноармеец Фомичев. Красные бросились бежать.
После гибели Виноградова командование отрядом принял комполка Афонский. В своем донесении о бое он выгораживает пехоту и валит все на артиллеристов: «В 10 часов 8-го пришла из Двины канонерка противника, огонь усилился, и оставаться в деревне значило обречь 3 и 1 роты и команды Вологодского советского полка и 2 роту балтийцев на бесцельную гибель. В 12 часов я отдал приказание 1-й и 3-й ротам Вологодского советского полка, а также обозу отходить в лес за деревню, что и было выполнено в полном порядке... Артиллеристы постыдно бежали, ускакав на орудийных лошадях и бросив не только зарядные ящики, но и орудия в полной готовности к бою»{148}.
После боя у Чамово союзники двинулись дальше.
Большевики из Петрограда непрерывно слали в Котлас отряды моряков и вооружение. В 10-х числах сентября в Котлас было доставлено 200 мин обр. 1908 г. 15 сентября в Котлас по железной дороге прибыли морские орудия: два 120/45-мм, четыре 102/60-мм, пять 75/50-мм и один 40-мм зенитный автомат Виккерса.
Немедленно началось вооружение ими судов флотилии.
Канонерская лодка «Мурман» (с 22 сентября «Павлин Виноградов») построена в 1906 г. в Коломне. Длина 59,13 м; ширина 8,23/ 17,1 м; осадка 1,24 м. Машина компаунд мощностью 540 л.с. Скорость 10 узлов.
Канонерская лодка «Какстон», построена в 1905 г. в Англии. Длина 39,62 м; ширина 5,73/10,4 м; осадка 1,52 м. Машина компаунд мощностью 360 л.с. Скорость 9 узлов. Вооружение: две 75/50-мм пушки и два пулемета.
Кроме того, две железные баржи грузоподъемностью в 5000 пудов были обращены в плавбатареи и вооружены двумя 102/60-мм пушками каждая.
3 сентября в Котлас прибыло три гидросамолета М-9, образовавшие морской отряд.
К 11 ноября в Котлас прибыл 3-й морской отряд (три М-9), Беломорский отряд (три М-9) и отряд истребителей (три типа «Дукс» и четыре типа «Ньюпор»).
Чтобы избежать обвинений в предвзятости, процитируем книгу «Гражданская война. Боевые действия на морях, речных и озерных [271] системах»: «Аппараты морского отряда оказались негодными для полетов, хотя пришли прямо с завода Щетинина. На одном из них при полете сломался вал пропеллера, на другом — сорвался при пуске мотор, и у третьего — оказались гнилые стойки. Аппараты же Беломорского и 3-го гидроотрядов, прибывшие с Архангельского фронта, вследствие изношенности моторов и хранения под открытым небом, для полетов оказались совершенно не годными и, кроме двух пробных полетов, не летали.
Из истребителей 3 были разбиты при посадках; одни пропал без вести.
Число боевых полетов на истребителях (3 летчика) всего до конца кампании 74, число часов в воздухе — 58.
Отряды имели станции в следующих пунктах: с 8 по 10 сентября у мест. Пучуга; с 10 по 19 сентября — у мест. Заострова; с 19 по 23 сентября — у мест. Верхней Топсы»{149}. [272]
Комментарии излишни, следует отметить только, что станциями называли тогда аэродромы.
16 сентября монитор, поддерживаемый огнем английской пехоты, оборонявшей Чамово, обнаружил и потопил красную канонерскую лодку. На самом деле это был пароход «Дедушка», перевозивший оружие и продовольствие для красных частей.
Затем флотилия союзников пошла вверх по течению, и вдруг на головном пароходе заметили мины. Это было минное заграждение, поставленное в ночь на 16 сентября пароходом «Котлас». Руководил постановкой мин лично новый командующий флотилией К. И. Пронский{150}. Тем не менее мины были поставлены халтурно — слишком мелко и были заметны издали.
Капитан 1-го ранга Альтхэм на моторном катере обогнал флотилию и увидел мины. Одна из них плавала на поверхности. В тот момент, когда все было готово, чтобы ее расстрелять, машины катера застопорились, и его течением понесло прямо на рога мины. Взрывом катеру оторвало корму и убило двух членов команды. Альтхэм каким-то чудом уцелел, отделавшись ушибами и разорванной одеждой.
В ночь на 17 сентября красные поставили второе минное заграждение у деревни Троица. В обоих случаях ставились шаровые мины обр. 1908 г. Однако Альтхэм из нескольких малых пароходов и катеров организовал партию траления, которая до конца сентября уничтожила 24 мины, протралив фарватер до села Пучуга, то есть на 50 миль выше Березника.
18 сентября красные части закрепились на берегах Двины у деревни Нижняя Тайма. 25 сентября канонерки «Павлин Виноградов», «Какстон» и плавбатареи № 1 и № 2, буксируемые пароходами «Чернопенье» и «Нагорный», прибыли на фронт. Пароход «Богатырь» был отправлен для перевооружения в Котлас.
В тот же день в одном из рукавов Двины красными был найден брошенный командой невооруженный пароход. С рассветом 26 сентября красные суда начали обстрел неприятельских позиций. Союзники оставили свои передовые позиции и отошли на линию Борки — Пучуга.
Замерзание Северной Двины обычно происходило между 15 октября и 5 ноября. Поэтому осторожные лорды британского Адмиралтейства отдали приказ союзной флотилии заблаговременно уйти в Архангельск. [273]
7 октября союзная флотилия ушла с фронта. Перед этим Альтхэм приказал свезти на берег часть орудий с прислугой и разместить их в районе Березника.
Ободренные уходом вражеской флотилии красные части атаковали позиции союзников и после упорных четырехдневных боев заняли район Борки — Городок. Красные захватил и 13 орудий, в том числе одну 120-мм пушку, установленную на деревянном плоту, а также много стрелкового оружия, обмундирования и продовольствия. [274]
Между тем наступили холода. 23 октября из Котласа было получено известие о появлении на реке «шуги» (мелкого льда), и на следующий день Северодвинская флотилия ушла на зимовку в Великий Устюг. Одновременно покинул фронт и 4-й Балтийский отряд.
28 октября Северная Двина покрылась льдом, но уже через два дня резко потеплело, пошел дождь, и 2 ноября лед тронулся. 4 ноября по приказу командующего флотилией Пронского часть судов красных отправилась из Великого Устюга на фронт, куда и прибыла 6 ноября.
Северодвинская флотилия несколько раз обстреливала позиции союзников. По советским данным, ей удалось потопить плот (плавбатарею?) с 130/55-мм пушкой и сбить два аэроплана. Англичане не подтверждают этих данных.
Вскоре погода пришла в норму, и 13–14 ноября красные суда вновь отправились в Великий Устюг. 15–16 ноября Северная Двина вновь покрылась льдом. Выбор в качестве места зимовки Великого Устюга, а не Котласа был обусловлен чисто субъективным фактором — волей военморов, которым было удобнее квартироваться в Устюге, нежели в Котласе.
Как видно из следующей главы, базирование в Великом Устюге на несколько дней задержало выход флотилии на фронт в 1919 г.