Верельский мирный договор
По русской поговорке "нет худа без добра" победа шведов во втором Роченсальмском сражении дала возможность Густаву III сохранить престиж и благополучно выйти из не сулившей никаких лавров войны. Уже 20 июля 1790 года состоялась первая встреча шведского и русского уполномоченных. Россию представлял генерал-поручик, генерал-губернатор Симбирский и Уфимский барон Отто Генрих Игельстрём, а Швецию — генерал-майор, обер-камерюнкер, генерал-адъютант короля барон Густав Мориц Армфельдт.
Густав III хотел поначалу получить часть русских земель в Финляндии, а также потребовать от Екатерины [450] заключить мир с Турцией. По обоим пунктам Екатерина дала категорический отказ.
3 (14) августа 1790 года в мызе Вереля (Вяряля) в районе современного города Коувола был подписан мирный договор между Шведским королевством и Российской империей. Договор был признан бессрочным. Основными условиями договора явились:
Восстановление "вечного мира", подтверждение незыблемости постановлений Ништадского и Абоского мирных договоров.
Сохранение статус-кво и неизменности прежних границ.
Взаимное освобождение пленных.
Установление правил взаимного салютования флотов в Балтийском море и в собственных портах.
Подтверждение разрешения российского правительства о беспошлинных закупках Швецией в русских балтийских портах хлеба (зерна, муки) на 50 тысяч рублей и пеньки на 200 тысяч рублей ежегодно.
Фактически Верельский мирный договор сохранял статус-кво в отношениях между странами. Но Екатерина II была рада покончить с этой ненужной России глупой войной.
"Одну лапу мы из грязи вытащили. Как вытащим и другую, то пропоем Аллилуйя",
- написала она 9 августа 1790 года Потемкину в Турецкую армию. Потемкин ответил, что стал спать спокойно с тех пор, как узнал о мире со Швецией. Императрица ответила ему:
"Ты пишешь, что спокойно спишь с тех пор, что сведал о мире со шведами. На сие тебе скажу, что со мною случилось: мои платья все убавляли от самого 1784 года, а в сии три недели начали узки становиться, так что скоро паки прибавить должно меру; я же гораздо веселее становлюсь".
Король Густав быстро сменил тон, и уже 6 августа 1790 года Екатерина получила от него письмо, где он просил "по связи крови возвратить ему amitie, забыть сию войну как быстро пронесшуюся грозу". Ему срочно требовались деньги от "сестры".
Единственное, чего добился Густав, так это полного невмешательства русских дипломатов в отношения между королем и оппозицией. Казалось бы, что еще надо? Царствуй спокойно, пиши пьесы, устраивай спектакли [451] и маскарады. Но Густав не унимался — сразу после окончания войны с Россией он начал подготовку к войне с Данией и... Францией. Ну, с Данией все ясно, он хотел отхватить себе Норвегию, о чем мечтали все шведские короли. Но каким образом Густав собирался разгромить революционную Францию и восстановить на троне Людовика XVI — можно только гадать. Во всяком случае, под святое дело реставрации Бурбонов он в октябре 1791 года сумел "стрельнуть" у Екатерины довольно приличную сумму.
Однако шведам столь ретивый король уже изрядно надоел. 16 марта 1792 года его застрелили из пистолета в Стокгольмской опере, где он плясал в маскарадном наряде. Новым королем стал сын покойного Густав Адольф (1778-1837). В момент смерти папеньки Густаву IV было чуть более 13 лет, поэтому до 1796 года страной правил его дядя, хорошо знакомый нам Карл Зюдерманландский. [452]