V. Боевые операции в сентябре, октябре и ноябре 1918 г.

Наступление противника. К середине сентября противник получил значительные подкрепления. Сухопутные части были усилены за счет войск железнодорожного направления. На реке появились боевые суда англичан (канлодки типа «Cockchafer» и мониторы. См. таблицу английской флотилии); наконец — авиасилы противника, достигшие численности в 18 аппаратов (типа «Сопвич» и «Ньюпор»), начали широкие действия против наших войск и судов.

Началось вновь отступление. 16 сентября{25} с парохода «Котлас» нами было поставлено первое минное заграждение из мин образца 1908 г. на фарватере у деревни Тулгас.

В этот же день противником был утоплен пароход «Дедушка», шедший с провизией для войск.

17-го сентября{26} было поставлено второе минное заграждение у дер. Троица. Оба [468] заграждения были вытралены неприятелем и его суда продвинулись вверх по реке. 18 сентября части наши закрепились у дер. Нижняя Тойма.

Вооружение новых судов. Середина сентября была временем значительного усиления нашей флотилии. Еще 15 сентября в Котлас прибыли морские орудия (два 120-мм, четыре 100-мм, пять 75-мм и одно 37-мм зенитное). Было приступлено к вооружению новых судов (см. главу III), причем на буксирах (канлодки) — устанавливались 75-мм пушки, а на баржах — (плавбатареях) — 100-мм. 22 сентября было закончено вооружение канлодок: «Павлин Виноградов» (б. «Мурманск») — тремя 75-мм пушками и «Какстон» — двумя 75-мм, плавбатарей №1 и 2 — по два 100-мм орудия. 120-мм орудия устанавливались на третьей плавбатарее, однако работы на последней были закончены лишь в октябре и она в боевых операциях в 1918 году участия не приняла.

В это время слабость наших речных сил на фронте и появление судов противника выше (по реке) наших заграждений, поставленных 16 и 17 сентября, вынудили командование поставить еще одно заграждение, что и было выполнено в ночь с 24 на 25 сентября. Мины были поставлены у дер. Борисовская.

По-видимому, предшествующие неудачи нашей флотилии, отход наших войск и обнаруженные минные заграждения на реке дали противнику уверенность в слабости нашего фронта и невероятности операций до следующего года; по-видимому, часть его флотилии в это время покинула фронт, защита коего была вверена главным образом сухопутным частям, опиравшимся на укрепленные позиции, снабженные многочисленной артиллерией и имевшие запасы боеприпасов и провизии до весны.

Первый удар нашей флотилии. Между тем 25 сентября «Павлин Виноградов», «Какстон», плавбатареи №1 и №2 с буксирами «Чернопенье» и «Нагорный» [469] прибыли на фронт. «Богатырь» был отправлен для перевооружения в Котлас.

Таким образом, наша флотилия представляла в этот момент большую силу (4 тяжелых и 7 легких орудий), появления коей противник не ожидал.

В одном из рукавов реки был найден проход (мимо 3-го заграждения, стоявшего на главном фарватере) и с рассветом 26 сентября наши суда начали обстрел неприятельских позиций.

Противник без сопротивления оставил свои передовые позиции и отошел на линию Борки — Пучега.

Второе наступление. К 11 октября наши войска подготовились и, поддерживаемые огнем нашей флотилии, начали решительный штурм главных позиций противника, и после упорных четырехдневных боев заняли район Борки — Городок. Здесь было захвачено 13 орудий (из них одно 120-мм на плоту), громадные запасы продовольствия, обмундирование, пулеметы, винтовки.

Наступление продолжалось и в последующие дни, причем последовательно нами на правом берегу были заняты дер. Топса (16 октября) и Конецборье (21 октября), а на левом — позиции противника у деревни Нижний Тулгас.

Таким образом, наступление 11–21 октября оказалось вполне удачным: в наши руки перешли укрепленные позиции противника — те самые, в коих он предполагал держаться всю зиму. Мало того, нами была захвачена и значительная часть запасов противника. Причину успеха прежде всего следует видеть в недооценке противником наших сил, и в том числе, главным образом, возможности активных действий нашей флотилии. Без сомнения, неожиданное появление вооруженных морской артиллерией боевых судов помимо значительного усиления мощи наших войск внесло и смятение в ряды неприятеля. Весьма вероятно, что сами неприятельские позиции были мало подготовлены для отражения атаки с реки; однако это последнее [470] предположение не может быть проверено по имеющимися в нашем распоряжении документам. Во всяком случае, громадная роль флотилии во время наступления 11–21 октября не подлежит сомнению.

Заморозки. Между тем наступили холода. 23 октября из Котласа было получено известие о появлении на реке «шуги» (мелкого льда), и на следующий день флотилия ушла вверх на зимовку в Великий Устюг. Одновременно покинул фронт и 4-й Балтийский отряд. Характерно то, что выбор В. Устюга, как места зимовки, обусловливался тем, что в Котласе не было помещений для размещения команд, т.е. причиной безусловно второстепенной. Между тем на следующий год этот фактор сыграл громадную роль, фактически обесценив все выгоды зимовки нашей флотилии в верховьях (ранее вскрывающихся ото льда) реки.

Имеются указания, что в этот день покинула фронт и флотилия противника. Более вероятным представляется, что это были лишь транспортные суда, т. к. единственное существующее описание наступления наших войск 11–21 октября совершенно не упоминает о действиях против нас неприятельских судов и дает основания предполагать, что последних в этот период уже не было на фронте.

Вставшая 28 октября река, однако, под влиянием наступившей теплой погоды 2 ноября вновь вскрылась и, по требованию комфлота, флотилия 4 ноября вновь вышла на фронт.

Прибывшая 6-го на фронт флотилия приняла участие в новом наступлении наших войск. Огнем наших судов была утоплена плавбатарея противника (вероятнее плот с установленными пушками) и сбито 2 аэроплана. Новые заморозки заставили уйти флотилию вновь на зимовку, что имело место уже 14 ноября.

Кампания 1918 года закончилась. [471]