Часть I.
Боевые действия на Северной Двине в 1918 г.{1}
Боевые действия на Северной Двине представляют собой значительный интерес. В течение двух кампаний оперировавшая здесь красная Северо-Двинская флотилия должна была действовать против англичан, снабженных всеми новейшими достижениями техники. Здесь импровизированные боевые суда, созданные из [436] обыкновенных речных пароходов, должны были сражаться со специально построенными военными кораблями. Это накладывает особый отпечаток на все действия на Северной Двине. Это же и представляет наибольшую ценность для нас, ибо дает возможность сделать некоторые выводы, показывающие, что может быть достигнуто импровизированными речными судами вообще. С другой стороны, действия на Северной Двине в высшей степени свидетельствуют о беззаветной преданности красных моряков делу революции и тем составляют один из лучших памятников революционной борьбы за власть Советов. [437]
I. Английский флот захватывает устье Северной Двины
Мысль об интервенции на Севере зародилась у Антанты едва ли не с самого момента Октябрьского переворота и Брестского мира. Во всяком случае, к началу лета 1918 года эта мысль получила свое реальное содержание. Как мы знаем из показаний Савинкова, в это время французский консул Гренар и военный атташе генерал Лаверн от имени французского посла Нуланса сделали заявление о том, что союзники предвидят возможность войны с Германией в том или ином виде на русском фронте. Консул Гренар полагал возможность свержения советской власти и продолжение войны осуществить путем комбинаций вооруженного выступлении эсэров и высадки англо-французского десанта в Архангельске. План в это время намечал занятие с помощью этого десанта верхней Волги, долженствовавшей стать базой для движения на Москву. Таким образом, уже в мае союзники предполагали обратить Северную Россию в район военных действий. [438]
В конце июня, в период подготовки Савинковым восстаний в Рыбинске, Ярославле, Костроме и Муроме, им была получена телеграмма Нуланса, категорически подтверждавшая, что десант высадится между 3 и 8-м июля.
Сами союзники, устами английского военного министра лорда Мильнера, так объясняли цели экспедиционного корпуса: 1) Спасение чехословаков, 2) воспрепятствование Германии эксплуатировать естественные богатства России и 3) недопущение использования Германией русских северных портов в качестве баз для своих подводных лодок. Кроме того, указывалось еще на необходимость обеспечить за союзниками многочисленные грузы и склады военного имущества, находившиеся в Архангельском порту еще со времени империалистической войны. Подготовка к десантной операции началась в апреле 1918 г. В апреле, по настоянию Высшего Военного Союзного Совета, в Мурманске были высажены 150 солдат английской морской пехоты, затем через несколько недель — еще 400, и небольшой десант французских моряков.
24 мая английский генерал Пуль прибыл в Мурманск для организации «Северных русских экспедиционных сил». (Nord. Russian Expeditionary Force).
10 июня примеру англичан последовали американцы, высадившие с крейсера «Олимпия» 100 матросов. 23 июня в Мурманске были высажены первые английские войска, и вскоре союзный отряд из Мурманска переправился в Кандалакшу, а кроме того, союзники захватили и Печенгу.
К 28 июня союзные отряды продвинулась до Сороки (на южном побережье Белого моря).
3 июля началось эсэровское восстание в Ярославле, и таким образом район к западу от Северной Двины стал базой контрреволюции.
В конце июля союзный десант появился уже на Соловецких островах и в городе Онега. [439]
Организация обороны Архангельского района{2}.
Осложнение положения на Севере имело следствием прибытие в Архангельск члена Наркомвоена тов. Кедрова и члена Морской Коллегии тов. Вахромеева. Были созданы Беломорской военный округ и Совет Обороны. Объявленная в Архангельской губернии мобилизация была использована агитацией эсэров и имела следствием восстание в Шенкурском уезде, правда, быстро подавленное.
Защита Архангельска с моря заключалась в это время в укреплениях острова Мудьюг, расположенного в 60 верстах от Архангельска, в устье реки. На острове (длиною 15 верст, при ширине около 3) находились две батареи. Первая, из четырех 6-дюймовых орудий Канэ находилась в 6 верстах от южной оконечности острова; к северу от нее была батарея №2, также из четырех 6-дюймовых орудий, но крепостных образца 1878 года. Бомбовые погреба были расположены в лесу, и подача боевых припасов производилась вагонетками.
Морские силы Севера в большей своей части (линкор «Чесма», крейсер «Аскольд», миноносцы «Сергеев», «Юрасовский», «Бесшумный», «Бесстрашный», тральщики и плавмастерская «Ксения») были захвачены союзниками в Мурманске, а в Архангельске находились всего лишь два вооруженных ледокола («Святогор» и «Микула Селянинович») и несколько тральщиков.
Так как к этому времени среди личного состава флота (уже организованного на договорных началах) [440] старых моряков военного флота было не более 30%, то в Архангельск было направлено из Петрограда двумя эшелонами до 200 моряков, которыми и были пополнены команды архангельских судов и батарей острова Мудьюга.
Сражение у Мудьюга. Оставление Архангельска
31 июля вечером посты службы связи донесли, что в море появились английские суда, шедшие курсом на Архангельск. Морским командованием был отдан приказ тральщикам встать в дозор в дельте реки Северной Двины, обоим же ледоколам быть готовым выйти на помощь к батареям Мудьюга. Предусматривалось, что ледоколы должны принять бой при всяких условиях, в случае же поражения — затопиться на фарватере, чтобы задержать движение судов противника в реку и тем дать возможность произвести эвакуацию Архангельска. В этот же день, по приказанию Совета Комиссаров флота, моряками были разоружены два английских транспорта, стоявшие в Архангельске; каждый из этих транспортов был вооружен двумя 75-мм орудиями и имел радиотелеграфную установку.
1 августа в 6 часов с Мудьюга поступило донесение о появлении судов противника{3}. Совет Комиссаров отдал приказ батареям первым огня не открывать, но не допускать прохода противника в реку, не останавливаясь в этом последнем случае перед открытием огня. Ледоколам было приказано идти на поддержку батарей.
В этот день прислуги у орудий было всего 35 человек, так как часть команды накануне была отправлена в Архангельск за провизией и инвентарем.
К плавучему Севере-Двинскому маяку подошел английский крейсер «Эттентив» (2750 тонн, 25 1/2 узлов хода, девять 102-мм орудий), авианосец «Наирана» и транспорт; противник захватил два тральщика, находившиеся [441] в дозоре, и плавучий мак. С маяка по телефону было передано председателю комитета батареи предложение сдаться, в ответ на что батареи предложили английским судам удалиться из русских вод. С авианосца были спущены на воду четыре гидроаэроплана, из коих три начали кружиться над батареями, а четвертый полетел в Архангельск. Крейсер малым ходом двинулся вверх по реке. Когда он подошел к траверсу батареи, на сигнальной мачте берегового маяка был поднят сигнал с требованием остановиться, что крейсер и исполнил. Команда батареи открыла ружейный и пулеметный огонь по гидроаэропланам, отогнав их к северу. Крейсер снялся с якоря и также отошел к северу, где и стал на якорь в 3–4 каб. от северной оконечности острова, заняв позицию, дававшую ему возможность вести по батареям огонь с фланга.
В 8 час. 20 мин. крейсер открыл огонь. Несмотря на то что на батареях могли действовать только два орудия, последние отвечали. Командиры батарей скрылись в лесу, и бой вели комендоры. Гидроаэропланы начали бросать в батареи бомбы и обстреливать их пулеметным огнем. В то же время противником был высажен десант на северную оконечность острова, численностью до 150 штыков при 3 пулеметах и 2 бомбометах. Несмотря на то, что батареям удалось получить три попадания в крейсер, положение их сделалось явно безнадежным, так как направленная навстречу десанта группа в 16 человек с двумя пулеметами удержать наступление последнего не могла.
Приближение десанта к расположению батарей заставило оставить их, вынув замки из орудий и взорвав бомбовые погреба. Во время боя было убито 8 военморов и ранено 3.
Вышедшие из Двины ледоколы «Святогор» и «Микула Селянинович» к батареям не подошли и помощи им не оказали. Высланное на остров Мудьюг подкрепление из Архангельска (отряд красноармейцев) прибыло слишком поздно, когда остров был уже оставлен. [442]
Несколько позже «Святогор» и «Микула Селянинович» были затоплены, а команда их на буксирах отправилась в Архангельск. По-видимому, ледоколы были затоплены не на фарватере, и проход в реку был возможен. Поэтому в дельту было направлено портовое судно «Уссури» и также было затоплено на фарватере, дабы окончательно закрыть проход.
Английский десантный отряд под начальством ген. Пуля состоял из 550 английских, французских и американских моряков, погруженных на транспорты, пришедшие в Архангельск за тральщиками под конвоем английского и французского крейсеров{4}.
В ночь на 2 августа в городе произошло восстание, причем часть мобилизованных красноармейцев перешла на сторону повстанцев. Обстановка в городе ясно указывала, что подавить восстание представит большие трудности. Когда тральщик Т15 и буксир «Обь» направились в Соломбалу с целью взять в военном порту нагруженные имуществом баржи, они были обстреляны у судоремонтного завода ледоколом «Князь Пожарский», на который повстанцами была втащена полевая 3-дюймовая пушка. Обстрелянный в упор, Т15 затонул, а «Обь» принуждена была уйти вверх по Двине.
В 10 час. утра губисполком вместе с моряками пошел вверх по Двине, уводя с собой речные пароходы и баржи с эвакуированным грузом. В районе города все суда обстреливались повстанцами орудийным, пулеметным и ружейным огнем; отходившие отвечали. Отступление прикрывали тральщики, смогшие дойти только до 11-й версты от города; там они были выброшены на мель. Гидроаэропланы противника преследовали отходящий караван до устья реки Пинеги, обстреливая из пулеметов и забрасывая суда бомбами. Всего из Архангельска было уведено до 50 пароходов, что составляло почти весь речной флот Северной Двины. [443]
Конечным пунктом был избран город Котлас, находящийся от Архангельска в расстоянии 625 верст; идя вверх по Двине, отряд проходил все крупные населенные места (Холмогоры, Емецк и Двинский Березняк) в боевой готовности, ожидая враждебных действий банд. У устья Ваги был оставлен один буксир, вооруженный тремя пулеметами, с 22 человеками команды. Все встреченные пароходы, шедшие с гружеными баржами, гонки леса и пристани уводились с собой.
5 августа в 11 час. утра все суда пришли в Котлас.
Отход к Котласу завершает собой первую фазу действий на Северной Двине. Противнику удалось захватить устье реки и обеспечить себе громадный район. Как видно из вышеприведенного описания, события протекали почти без всякого влияния со стороны нашего морского командования. Конечно, трудно сказать, как изменилась бы обстановка, если бы с самого начала были приняты более энергичные меры для защиты устья Северной Двины, во всяком случае несомненно то, что движение противника могло быть несколько замедлено. «Союзники» понемногу подвозили войска, и в начале кампании сухопутные силы Антанты, высаженные в Архангельске, состояли из двух бригад английской пехоты, одного полка американской пехоты, одного батальона французской пехоты, двух отделений французской 75-мм артиллерии, двух отделений французских пулеметчиков, одной бригады (478 чел.) Канадской полевой артиллерии, бронепоезда, одного 15-см (6») орудия и одной 7 7-мм русской гаубицы и около 300 человек белых русских пехотных войск, т.е. всего около 9500 чел{5}.
К концу кампания (сентябрь 1919 г.) в Архангельском районе оставалось под начальством ген. Раулинсо-на 11000 английских войск и 19000 белых русских войск; в Мурманске (под командой ген. Мейнарда) — 5000 англ, войск, 1400 французов и сербов и 7000 белых русских войск, т.е. всего 43 400 чел.{6} [444]
Если действия и распоряжения командования в Архангельске могут и должны быть подвергнуты жестокой критике, то следует отметить, что после оставления последнего моряками было сделано почти все возможное. Следует учесть, что весь командный состав, за исключением прапорщика Пронского, изменил, что в составе флотилии 70% состояло из людей не имевших почти никакого понятия о военном флоте. Увод вверх по реке всех судов и плавучих средств, какие только возможно, является необходимейшим и наиважнейшим действием при обстановке, подобной создавшейся. Уведя с собою суда, моряки обеспечили Республике возможность создания флотилии на Северной Двине; мало того, они лишили в значительной степени этой возможности противника. Наконец, заслуживает быть отмеченным оставление сторожевого буксира у устья Ваги, чем до известной степени обеспечивалось наблюдение за противником, а также открывалась возможность начать операции против Архангельска с пункта, отстоящего от последнего на значительно меньшее расстояние (устье Ваги расположено в 290 верстах и в 330 от Котласа), чем от Котласа. [445]