Первое наступление союзников к Парижу
Движение Блюхера в долину Марны. 21 января военный совет в Бриеннском дворце в составе монархов и полководцев решил — для облегчения снабжения продовольствием армий Блюхера и Шварценберга, только что соединившихся с такими трудностями, двинуть их к Парижу по двум направлениям: Главная армия — на Труа по долине Сены, а Блюхер с корпусами Сакена и Олсуфьева должен «приблизиться к Марне для поддержания действий корпуса Йорка на Шалон»; по соединении с Йорком, а также с корпусами Клейста и Капцевича, всего 60 тысяч, идти долиной Марны через Мо.
Расстояние между Марной и Сеной 50–60 верст. Для связи сначала назначен корпус Витгенштейна, потом казачий отряд Сеславина (бывший Щербатова), но затем и он отозван на левый фланг Главной армии, — для связи не осталось ничего.
Блюхер поставил себе две задачи: первая — собрать свои корпуса и двинуться к Парижу; вторая — помешать Макдональду, находившемуся у Шалона, соединиться у Труа с Наполеоном. Одновременное преследование двух целей привело [165] к разбросу сил, нарушению единства действий и к поражению армии Блюхера по частям.
21 января он выступил от Бриенна, а 24-го направился к Шалону.
Йорк под Шалоном появился на правом берегу Марны утром 23 января. Вечером началось бомбардирование укрепленного города, обороняемого 10–12 тысячами войска Макдональда. В то же время пехота ворвалась в предместье Сен-Меми.
Макдональд прислал парламентеров. Таким образом, по прихоти судьбы, Йорку пришлось вести переговоры с бывшим своим начальником, ибо в 1812 г. пруссаки Йорка входили в состав корпуса Макдональда во время похода в Россию. 24 января Макдональд, имея в виду приказание Наполеона идти к нему на присоединение, сдал город и, захватив с собой огромный транспорт, пошел по левому берегу Марны к Эперне.
25 января Йорк также перешел на левый берег Марны и соединился с Блюхером.
Йорк теснил Макдональда с тыла по северной дороге на Эперне и Шато-Тьери, а с остальными корпусами Блюхер задумал пойти по южной дороге на Этож, Шампобер, Вошан, Монмираль, чтобы опередить противника в Лаферте-су-Жуар, где обе дороги сходятся. Блюхер для скорости выдвинул вперед свои корпуса порознь и эшелонировал их на 60–70 верст от Лаферте-су-Жуар до Вертю, однако Макдональд успел ускользнуть и еще 28 января достигнуть Лаферте-су-Жуар, а затем отошел к Мо.
29 января войска Блюхера занимали следующее расположение: Сакен (16 тысяч) — Лаферте-су-Жуар, передовые его войска дошли до Мо; Йорк (18 тысяч) — Шато-Тьери; Олсуфьев (4 тысячи) — Шампобер; Клейст (8 тысяч), Капцевич (6 тысяч) и главная квартира Блюхера — около Вертю (с. Бержер).
Действия Наполеона по внутренним операционным линиям. После сражения при Ларотьере Наполеон 22 января перешел к Труа, где соединился с Мортье (всего 43 тысячи). [166]
В ночь на 24 января Наполеон получил донесение Макдональда о движении Блюхера в долину Марны. Представлялся случай разбить его отдельно. Наполеон был уверен в непредприимчивости Шварценберга; опаснейшим врагом являлся отважный Блюхер, — на него-то и надлежало напасть прежде всего. Не теряя ни минуты (действия по внутренним линиям требуют быстроты), Наполеон с 35 тысячами войска двинулся 25 января через Ножан и Сезанн, оставив в Труа арьергард.
На основании решения военного совета, состоявшегося 21 января, Шварценберг должен был наступать, но, несмотря на тройное превосходство своих сил, он действовал крайне вяло и даже потерял соприкосновение с неприятелем. Под давлением Александра он решился атаковать Труа. Начались длинные приготовления; 25 января произведена рекогносцировка, написана длинная диспозиция, на трех страницах, для атаки 26 января, приказано войскам запастись штурмовыми лестницами и фашинами, а врага уже не было. Донесение об этом прислал Сеславин, — ему не поверили; но дезертиры подтвердили.
Шампобер, 29 января. От Ножана через Сезанн до Монмираля — 50 верст по болотистой проселочной дороге; особенно труден, почти недоступен для артиллерии и обоза участок в 10 верст за Сезанном. Тем не менее Наполеон выбрал именно эту дорогу в целях внезапности появления.
27 января авангард, под начальством Мармона, пытался пройти СенТондские болота, но не смог и вернулся к Сезанну. Рассерженный Наполеон приказал Мармону взять обывателей с их лошадьми и все-таки идти. С рассветом 29 января Мармон выступил. Люди и лошади вязли в грязи, теряли обувь, колеса уходили в жижу по ступицу; французы, изнемогавшие от усталости, но ободренные присутствием императора, разделявшего с ними трудности этого необычайного перехода, наконец, вышли к позиции Олсуфьева впереди Шампобера и в 9 часов пошли в атаку.
На совещании все генералы высказались за немедленное отступление к Этожу и далее на соединение с Блюхером. Олсуфьев внутренне соглашался и все-таки остался для боя [167] на плато впереди Шампобера. Дело в том, что он неоднократно уведомлял Блюхера о трудности своего положения, усугубляемой тем, что против него выступает сам Наполеон; но прусский полководец отвечал: «Ваши опасения напрасны; Наполеона здесь быть не может; в отряде, действующем против вас, не более 2000 человек, предводимых каким-нибудь смелым партизаном, а потому строго подтверждаю удерживать Шампобер как место, связующее армию мою в Вертю с корпусом Сакена в Монмирале».
В 3 часа дня геройскую горсть русских обошли с обоих флангов; масса неприятельской кавалерии проникла на шоссе и отрезала путь как на восток, так и на запад; а у Олсуфьева было всего 16 конных вестовых. Сделали попытку пробиться на штыках, но большая часть солдат с девятью орудиями взята в плен. Не более трети отряда лесами пробралось к Блюхеру.
Наполеон был упоен победой. Блюхер мог бы взять в клещи 30 тысяч французов, не будь во главе их Наполеона. Предвкушая [168] дальнейшие успехи, Наполеон говорил за ужином пленному генералу Полторацкому: «Сегодня я разбил вас, завтра уничтожу Сакена, в четверг разобью авангард Витгенштейна, в пятницу нанесу такой удар Блюхеру, от которого он не опомнится, а потом надеюсь на Висле предписать мир императору Александру».
Теперь сильнейшими и опаснейшими для Наполеона были Сакен и Йорк. Оставив Мармона с 56 тысячами в Этоже в виде заслона против Блюхера и послав приказание Макдональду (18 тысяч с подкреплениями) вернуться и решительно наступать, Наполеон 30 января в 5 часов утра выступил к Монмиралю, которого достиг в 10 часов утра, когда там показался авангард войск Сакена.
Ночью Сакен получил приказание идти от Лаферте-су-Жуар к Монмиралю и, вместе с Йорком, проложить себе путь к Вертю, где Блюхер решил сосредоточить свои силы. Сакен пошел еще ночью и сделал 30-верстный форсированный марш, но французы его опередили с занятием Монмираля.
Йорк считал более безопасным соединиться с Сакеном на правом берегу, собрал свой корпус у Вифора и приглашал Сакена идти вместе к Шато-Тьери. Но Сакен уже ввязался в бой и, настаивая на буквальном исполнении приказания главнокомандующего, приглашал Йорка прибыть для участия в бою. Йорк подошел к Фонтенелю лишь в 4 часа дня, когда уже нельзя было поправить дела. Сакен был разбит, Йорк прикрыл его отступление к Вифору, куда русские прибыли только к рассвету 31-го, бросив на пути несколько орудий и повозок.
Шато-Тьери, 31 января. Ночью получили словесное приказание Блюхера отойти за Марну и следовать к Реймсу. Так как 31 января у Шато-Тьери союзникам пришлось переправлять много артиллерии и обозов, то войска временно задержались на левом берегу.
Оставив 2-тысячное войско у Монмираля для охранения дороги на Сезанн, Наполеон с 18 тысячами направился в 9 часов утра к Шато-Тьери, где и разыгралось упорное сражение, закончившееся лишь к вечеру, да и то союзникам пришлось [169] бросить много обоза, который не успели переправить через Марну. Потеря союзников — 2800 человек и 9 орудий, французов — 400.
Наполеон только 1 февраля восстановил мост у Шато-Тьери, разрушенный союзниками, и 2 февраля послал для преследования Мортье с 6 тысячами, а сам поспешил на помощь Мармону.
Вошан и Этож, 2 февраля. Как только к Блюхеру прибыли два кавалерийских полка (1 февраля), главнокомандующий с 15-тысячным войском напал на Мармона у Этожа. Мармон отступил к Монмиралю, а Блюхер остановился у Шампобера.
Наполеон выступил от Шато-Тьери в ночь на 2 февраля и утром соединился с Мармоном у Монмираля, — всего 23 тысячи, из них 8000 конницы, а у Блюхера только 14000.
В 10 часов утра французы атаковали авангард Цитена перед Вошаном. Пехота изрублена: остатки пяти батальонов потом свели в один из 500 человек.
Сзади позиции Блюхера верст на десять, вплоть до Этожского леса, простиралась открытая равнина; отступление по ней ввиду превосходства кавалерии грозило гибелью, но было неизбежным. За Шампобером французская кавалерия преградила путь; пехота союзников пошла на штурм при содействии усиленного огня артиллерии. Французы вынуждены сойти с дороги, союзники достигли леса; только два прусских батальона были окружены и изрублены.
Ночью на арьергард Блюхера (8-я пехотная дивизия Урусова) Мармон произвел внезапное нападение, захватил самого Урусова и 600 человек.
Потери союзников — 6000, французов — 600 человек.
В ночь на 3 февраля Блюхер выступил к Шалону и соединился с Йорком и Сакеном. Военные действия в долине Марны с 29 января по 2 февраля стоили Блюхеру 15–16 тысяч человек и 40–50 орудий, не считая потерянных обозов и общего расстройства войск.
Действия Наполеона против Блюхера в долине Марны принадлежат к самым блестящим образцам военного искусства. За пять дней — четыре победы. Они подняли дух армии, народа [170] и самого императора. 31 января он издал воззвание о всеобщей мобилизации, и война с этой минуты действительно начала принимать оттенок народной. Упоенный успехом, последствия его Наполеон преувеличивал: армия Блюхера действительно была очень ослаблена, но не уничтожена и, благодаря прибывшим подкреплениям, вскоре была готова к новому наступлению.
Если бы Наполеон мог преследовать Блюхера еще хотя бы один день, 3 февраля, от Этожа до Шалона, то Силезская армия перестала бы существовать. Но пришлось спешно выступить против другого своего противника — Главной армии союзников, — таковы свойства действий по внутренним линиям, которые не дают много времени для преследования.
Главная армия в окрестностях Труа то стояла на кантонир-квартирах, то производила незначительные передвижения отдельными корпусами и отрядами. Достаточно указать, что, преследуя разбитого под Ларотьером неприятеля, она за десять дней прошла только 100 верст. Объясняется подобная практика Шварценберга тайным повелением австрийского правительства не переходить Сены.
30 января Александр I получил известие о неудачах Блюхера и потребовал от Шварценберга немедленного движения вперед для угрозы тылу Наполеона. Главнокомандующий не осмелился не согласиться с настоятельным требованием государя, но постарался свести все к полумерам.
31 января к переправам на Сене пошли только три корпуса: Витгенштейна — к Ножану; Вреде — к Бре, наследного принца Вюртембергского — к Монтро; два австрийских корпуса (Бианки и Гиулай) направились к Фонтенбло.
Французы (Виктор и Удино) слабо оборонялись и, с разрешения короля Иосифа и военного совета, отступили за р. Иер (в двух переходах от Парижа) для защиты столицы, население которой было напугано как наступлением Главной армии союзников, так и появлением русских партизан Платова и Сеславина, действовавших между Сеной и Луарой. [171]
Платов с 3000 казаков и ротой донской артиллерии взял город Немур{121} и захватил в плен 600 человек с 4 орудиями. Потом двинулся в Фонтенбло, где имел предписание освободить содержащегося там Папу; но, по приказанию Наполеона, Папу увезли оттуда за два дня до вступления казаков. [172]
Сеславин действовал около Орлеана.
Лишь 4 февраля Витгенштейн прошел за Провен, Вреде стоял у Донмари с авангардом Гардегга у Нанжиса, вюртембержцы — у Монтро.
Вся Главная армия оказалась разбросанной по фронту на 100 верст, от Фонтенбло до Мери (на Сене).
Действия Наполеона против Главной армии. Известие об отступлении Виктора и Удино вынудило Наполеона послать им на усиление Макдональда, а 3 февраля сам император, направив для обеспечения своего тыла Мортье (6 тысяч) к Виллер-Котере, Мармона (8 тысяч) к Шалону против Блюхера и Груши (5 тысяч) для связи между ними к Лаферте-су-Жуар, поспешно выступил из Монмираля с 28-тысячным войском (12 тысяч пехоты и 16 тысяч кавалерии). Пехоту везли на подводах, кавалерия шла день и ночь с небольшими привалами; за полторы суток преодолели 90 верст. 4-го вечером Наполеон соединился с маршалами за р. Иер, на позиции у Гонь; более 60 тысяч солдат под его начальством стояли перед фронтом союзников и обеспечивали защиту Парижа.
5 февраля Наполеон раздавил авангард корпуса Витгенштейна под начальством Палена.
Теперь Наполеону представлялся случай бить по частям разбросанную армию противника; но он предпринимает труднообъяснимое наступление по трем расходящимся направлениям с разброской на 40 верст: Удино против Витгенштейна — к Ножану; Макдональд — на Бре против Вреде; Виктор — на Монтро, против вюртембержцев.
6 февраля Наполеон обрушился на вюртембержцев, задержавшихся из-за переправы у Монтро. Понеся урон в 5000 человек, вюртембержцы еле пробились к Бре. Французы потеряли до 2500 человек.
Отступление Шварценберга последовало с разрешения Александра, хотя его силы вдвое превосходили противника. Мало того, он просил, чтобы и Блюхер примкнул к нему. 9 февраля Шварценберг (100 тысяч) расположился впереди Труа, а Блюхер с 53-тысячным вновь укомплектованным войском подошел к Мери в ответ на приглашение австрийского [173] главнокомандующего участвовать в совокупной атаке, намеченной на 10 февраля.
Действительно, соотношение сил союзников (150 тысяч) и Наполеона (60 тысяч, вдобавок еще разбросанных) обещало полный успех. Каково же было удивление и раздражение «старого рубаки», когда был отдан приказ к отступлению обеих армий. Оказалось, что Шварценберг получил известие о быстром наступлении Ожро от Лиона вверх по долине р. Саоны, и потому полагал, что в случае неблагоприятного исхода генерального сражения союзников могли отрезать от Рейна. По сведениям, у Ожро было 27 тысяч (в действительности 12 тысяч старых солдат), но не приняли или не хотели принять в расчет, что Лион находился в 250 верстах от сообщений с Рейном, а Ожро отличался медлительностью своих действий. На замечание, что «отступление к Лангру могло повести к отступлению за Рейн», один из австрийских генералов отвечал: «Тем лучше! Мы спустимся вниз по течению реки и приступим к формальной осаде Майнца».
Пылкий Блюхер не мог согласиться с распоряжениями союзного главнокомандующего и представил соответствующую реляцию монархам, вследствие чего получил разрешение действовать самостоятельно, а Главная армия все-таки начала отступление в ночь на 12 февраля к Бар-сюр-Сен и Бар-сюр-Об. Наполеон 12 февраля занял Труа.
Не видя возможности вовлечь Шварценберга в генеральное сражение, Наполеон направил для преследования его 40-тысячное войско под начальством Удино и Макдональда, на Бар-сюр-Об и Бар-сюр-Сен. Но, опасаясь, что Наполеон опять выступит против Блюхера, прусский король уговорил Шварценберга перейти хотя бы в частное наступление. Это и привело к столкновению 15 февраля у Бар-сюр-Об.
Действия союзников и здесь отличаются вялостью и нецелесообразностью. Бой преимущественно велся фронтальный и отличался упорством; в нем принимали горячее участие король прусский с кронпринцем и 16-летним принцем Вильгельмом (впоследствии император германский) и неоднократно бросали русские полки в атаку. Сам Витгентшейн ходил в атаку с Псковским кирасирским полком, чтобы остановить перешедших [174] в наступление французов, но был отброшен и ранен, хотя оставался до конца боя на поле сражения{122}.
Храбрость русской пехоты и огонь русской артиллерии остановили французов. Отбив атаки, русские перешли в общее наступление; баварцам и австрийцам Вреде приказано тоже принять более деятельное участие. Тогда Удино приказал своим войскам сниматься с позиции и с потерей 3000 человек успел уйти за реку, не потеряв ни знамен, ни пушек. Урон союзников — до 1900 человек. Цель боя — отрезать Удино — достигнута не была, но все-таки победа одержана.
Результат первого наступления союзников к Парижу довольно печальный: союзники оказались на тех же местах, что и месяц тому назад, при первых столкновениях с Наполеоном.