Вторжение союзников во Францию и наступление Наполеона

Союзные войска начали предварительные передвижения еще в конце 1813 г., а 20 декабря (1 января) стали переходить Рейн. Дальнейшее движение войск было медленным и сложным. Так, Главная армия состояла из восьми колонн и растянулась по фронту на 350 верст (от Страсбурга до Женевы); крайне слабый противник не мог воспользоваться подобной организацией марша, которая и осталась безнаказанной. Лангрское плато было занято, и к 13 января союзники стояли в долинах рек Марны и Оба, но в числе всего 115 тысяч, остальные по разным причинам остались в тылу. Почти месяц понадобился Главной армии, чтобы пройти 170 верст (от Базеля до Лангра); дневной переход в среднем — 10 верст. Конечно, даже такое медленное наступление помешало Наполеону закончить формирование армии, но при эффекте внезапности результаты были бы совершенно иными.

Повсюду сопротивление французов оказалось ничтожным — они постепенно отступали, оставляя гарнизоны в крепостях.

Выяснив направление главной массы союзников, Наполеон сосредоточивал свои силы против Лангрского плато в долинах рек Марны, Оба и Сены. Центр находился в окрестностях Витри на Марне, левое крыло от Шалона к северо-востоку, [160] а правое у Арсис-сюр-Об и Труа на Сене. Всего было 71 тысяча войск и 200 орудий.

Союзники имели передовые корпуса у Бар-сюр-Об (Гиулай), Дулевана (Сакен), Жуанвиля (Блюхер); растяжка по фронту достигала до 280 верст, а в глубину — 60. Главная квартира Шварценберга находилась в Шалоне, союзных монархов — в Лангре. Суровая погода заставляла располагаться по квартирам, и только передовые части стояли на биваках. В первоначальных столкновениях с Наполеоном могли принять участие только 52 тысячи войск, ближайшие к ним подкрепления оказались удаленными на расстояние не менее двух переходов.

Движение против Блюхера. Правительницей государства Наполеон оставил свою супругу, Марию Луизу, дав ей в качестве советника архиканцлера Камбасереса. Военное начальство в Париже поручил брату своему, королю Иосифу, который должен был принять на себя регентство в случае отъезда императрицы. 13 января император выехал из Парижа, оставив там жену и сына, которых ему не суждено было более увидеть; 14 утром прибыл в Шалон при громких восклицаниях не изверившегося еще народа: «Виват — императору».

Немедленно Наполеон сосредоточил в Витри 41 тысячу солдат, остальные войска, расположенные вблизи, прекрасно обеспечивали тыл и фланги его наступления. 14-го же он двинулся на Сен-Дизье.

В это время Блюхер с войсками Сакена и Олсуфьева наступал от Жуанвиля к Бриенну, выдвинув авангард Ланского к Сен-Дизье.

Утром 15 января Наполеон опрокинул Ланского и 16-го двинулся через Монтьерандер к Бриенну, в тыл Блюхеру. Шел дождь; на проселочных дорогах, служивших единственно для возки леса, орудия увязали в грязи; их вытаскивали с помощью жителей и обывательских лошадей. 17-го около двух часов дня французы появились в окрестностях Бриенна. Сколько воспоминаний и дум пронеслось в уме великого полководца, проведшего тут свою юность, в Бриеннской военной [161] школе, и прекрасно знавшего окружающую местность до последней тропинки!

Блюхер ожидал неприятеля от Шалона, Витри, Арсиса, вообще спереди, но никак не рассчитывал быть атакованным с тыла, от Монтьерандер. Однако захваченный казаками полковник французского Генерального штаба Бернар разъяснил обстановку. Тогда Блюхер послал приказание Сакену (20 тысяч), прошедшему 10 верст вперед от Бриенна, возвратиться, сам город занял войсками Олсуфьева (5 тысяч), а навстречу французам выслал Палена и конницу Щербатова (всего 3500 коней), чтобы они обеспечили фланговый марш Сакена. Пален и Щербатов принадлежали к составу Главной армии, но находились поблизости, а потому Блюхер привлек их к бою. Он предполагал выждать у Бриенна присоединения Сакена, затем отступить на сильную позицию у Транна и далее к Бар-сюр-Об на соединение с ближайшими войсками Главной армии.

Распоряжения Блюхера несколько запоздали, так как враг находился уже близко, но отважный полководец не особенно опасался вступить в бой с превосходящими силами противника, потому что если бы даже и попал в критическое положение, то Главная армия вынуждена была бы прийти к нему на выручку и, таким образом, выйти из своего пассивного положения, т. е. Блюхеру удалось бы увлечь ее к более деятельному наступлению.

Бой под Бриенном 17 января. В 2 часа дня завязался кавалерийский бой, причем русская конница подалась назад. Около 4 часов подошел Сакен. Стало темнеть. Наполеон зажег город артиллерийским огнем и повел на него общую атаку. Ней ворвался в город, а французские драгуны едва не захватили в плен Сакена. Артиллерия генерал-майора Никитина открыла огонь в левый фланг неприятеля и заставила его отступить с большим уроном. Пален собрал на правом фланге позиции всю кавалерию (до 6 тысяч), опрокинул пехоту Виктора на глазах Наполеона, подвергавшегося лично величайшей опасности, и захватил пять орудий.

В 10 часов вечера бой возобновился и продолжался до полуночи. Наконец, французы были выбиты окончательно [162] из города, но удержались в соседнем дворце. Потери каждой стороны — до 3 тысяч.

В 3 часа утра 18 января Блюхер начал отступление к позиции у Транна, что и подало Наполеону повод изобразить нерешительный бой под Бриенном как блистательную победу, в которой он сильно нуждался в самом начале кампании для нравственного впечатления. Однако успех его был условный, так как цели своей — отрезать Блюхера и разбить его отдельно — не достиг.

Этот первый бой во Франции против Наполеона велся исключительно русскими войсками.

Шварценберг очень обеспокоился боем под Бриенном и начал принимать серьезные меры к обеспечению флангов от обходов, но прибывший Александр настоял на том, чтобы 20-го атаковать Наполеона, для чего сосредоточить возможно больше сил. Действительно, для атаки предназначено 130 тысяч, но австрийский корпус Коллоредо пришел уже по окончании сражения при Ларотьере, да и резервы под [163] начальством великого князя Константина Павловича простояли даром всего в 10 верстах от позиции противника; оставалось 90 тысяч, из них участвовало только 72 тысячи. И все-таки превосходство в силах было очень большое, потому что у Наполеона официально считалось до 40 тысяч, а с прибывшими подкреплениями — 50. Вследствие этого Наполеон в первую линию поставил 19 тысяч, заняв лишь селения, опорные пункты, со значительными незанятыми промежутками. Для обеспечения этих промежутков во второй линии стояло 8000 кавалерии. Резерв 10 тысяч Нея — у Бриенна, за серединой позиции (являлась опасность и от прорыва центра). Атака для Наполеона была неожиданной, так как он уже готовился к движению на Труа для соединения с Мортье.

План атаки заключался в прорыве центра у Ларотьера. Общее командование было предоставлено, по желанию монархов, Блюхеру, как уже знакомому с обстановкой, хотя присутствовали Шварценберг и Барклай.

Погода была пасмурная; дул холодный ветер; густой снег существенно ухудшал видимость.

Бой начался в полдень; что поздно вообще, а для короткого зимнего дня в особенности. На левом крыле союзников австрийцы Гиулая к пяти часам дня отбросили французов к Дианвилю, но до ночи не могли овладеть ни мостом, ни селением.

В центре наступление Сакена и Олсуфьева было затруднено топкой местностью; позже подмерзло.

Пользуясь этим, пехота двинулась на Ларотьер с барабанным боем и музыкой. Конница и гренадеры поддерживают атаку. В половине четвертого Васильчиков опрокинул французскую кавалерию, прорвал неприятельскую линию правее Ларотьера и захватил 24 пушки. Лишь в 7 часов вечера удалось овладеть Ларотьером, причем захвачено еще три пушки и взята в плен большая часть дивизии Дюгема.

На правом крыле наследный принц Вюртембергский атаковал Ла-Жибри, но неуспешно. По личному приказанию Александра пришла в подкрепление русская 1-я гренадерская дивизия, овладевшая деревней около 4 часов. [164]

В 8 часов вечера неприятель стал беспорядочно отступать; только Жерар еще удерживал Дианвиль. Преследование велось слабо, т. е. плодами победы не воспользовались. Французы потеряли 6000 солдат и 63 орудия, союзники 4600, из них 3000 русских.

Хотя Наполеон и пытался изобразить сражение при Ларотьере как ничтожную арьергардную стычку, однако слух о поражении распространился и подействовал дурно. Главное же — союзники стояли всего в шести переходах от Парижа, путь к которому теперь оказался открытым.