Японская противолодочная оборона
Противолодочные силы в борьбе с американскими подводными лодками
Захват Гуадалканала (о нем было объявлено 7 февраля 1943 года) явился вторым катастрофическим поражением Японии с начала войны.
Однако японцы не сложили оружия. Защищая фронт в северной части Соломоновых островов, они обрушили свои удары на неумолимого противника, преследующего их по пятам в районе Южных морей, то есть направили усилия противолодочных сил на борьбу с американскими подводными силами.
В январе стало очевидно, что японцы усилили противолодочную оборону, используя всевозможные средства для защиты торгового судоходства в районе архипелага Бисмарка и Соломоновых островов. Противник напрягал все силы и использовал все средства противолодочной обороны, чтобы приостановить действия подводных лодок.
Если бы японцам удалось лучше мобилизовать все силы промышленности, техническую и научную мысль на противолодочную оборону, то они могли бы выиграть противолодочную войну и задержать победу союзников на много месяцев. Если бы американские подводные лодки были вынуждены противостоять противолодочным мерам, равным по своей эффективности примерно противолодочным мерам союзников, то изгнать японцев из Тихого океана было бы почти невозможно. Конечно, США потеряли бы в этом случае гораздо больше подводных лодок.
Так как война продолжалась уже второй год, представлялось возможным дать оценку японским противолодочным усилиям и представить себе все способы и средства, применяемые противником в борьбе с подводными лодками.
Подводные силы США знали теперь, что японские средства борьбы против подводных лодок не были чем-то особенно новым или оригинальным. Японцы не обладали никаким «секретным оружием». Они не применяли никакой оригинальной тактики или единственного в своем роде приема для борьбы с подводными лодками. Японские противолодочные меры являлись большей частью копией тех приемов, которые применялись союзниками. Вследствие многих факторов японцы не могли приложить усилий, равных усилиям союзников, и поддерживать их темп.
Более слабое по сравнению с союзниками развитие науки и техники затрудняло усовершенствование сил и средств. Противник отставал в смысле применения электронной аппаратуры. Некоторая часть его оборудования была хороша, но техника использования его часто была неправильной. Противник запоздал с такими основными контрмерами, как система конвоев и достаточное воздушное прикрытие транспортов при переходе морем. Действуя в районе метрополии, противник мог бы использовать преимущества островного положения, но, за исключением района, лежащего к востоку от северной части острова Хонсю, где было уничтожено несколько американских подводных лодок, прибрежные воды Японии были плохо защищены. Торговые суда постоянно подвергались атакам близ Японии, и, как будет рассказано ниже, на японские военные корабли подводные лодки нападали у самого входа в Токийскую бухту. Суммируя все сказанное, можно сделать [150] вывод, что японская противолодочная оборона была построена на скорую руку и осуществлялась в то время самым беспорядочным образом. Японские противолодочные приемы и способы могли оказаться эффективными в борьбе против подводных лодок, действовавших во время первой мировой войны.
В вопросах, связанных с действиями подводных лодок союзников, японское командование противолодочных сил полагалось на разведывательную службу военно-морского флота. Эта служба предназначалась для получения сведений о движении подводных лодок и их оперативных возможностях, для изучения захваченных документов и материалов, для допроса военнопленных с целью получить дополнительную информацию. Японские наступательные приемы противолодочной обороны предполагали использование приспособлений для обнаружения подводных лодок (радар, ультразвуковая аппаратура и т. д.) и такого общепринятого оружия для атаки, как глубинные и авиационные бомбы. Оборонительные минные заграждения служили защитой важных гаваней и торговых путей. Другой частью способов и мер противолодочной защиты кораблей и конвоев являлись некоторые усовершенствования и изменения в способах и методах противолодочной обороны. Но к концу 1943 года картина была в основном такой же, какой она оставалась в течение всего дальнейшего периода войны. В течение 1942 года только три американские подводные лодки были потеряны в бою с противником на Тихом океане.
Пятнадцать лодок затонуло в результате боев в 1943 году. Учитывая действия противолодочной обороны противника, с которыми пришлось столкнуться американским лодкам, и тяжелые потери, понесенные в районе юго-западной части Тихого океана в течение первой четверти 1943 года, можно сказать, что эффективность японских противолодочных мер в этот период достигла своей высшей точки. Изучение этих действий создает фон для более широкой картины операций американских подводных лодок.
Разведывательная служба японского военно-морского флота
Как стало очевидным после войны, сведения, получавшиеся японской разведывательной службой, не смогли дать ничего ценного для борьбы с лодками. Вездесущая система японского шпионажа оказалась несостоятельной. В Кавите японцы смогли поднять подводную лодку «Силайон», затонувшую в декабре 1941 года, но они не могли многого узнать, ибо ее радиостанция, гидроакустические устройства и приборы управления стрельбой были уничтожены до того, как она пошла ко дну.
Позже несколько американских подводных лодок было потеряно на мелях, однако обстоятельства мешали японцам получить нужные материалы и документы. Японцы не смогли добыть в результате катастроф этих лодок какие-либо важные сведения. Посредственность японской службы разведки, которая намечалась вначале, стала очевидной в разгаре войны. Это проявилось весной 1944 года, когда японский штаб опубликовал сообщение так называемого комитета по исследованию боевого опыта. Это сообщение касалось действий подводных лодок в период с июня 1943 по март 1944 года включительно.
Этот документ был захвачен, переведен и изучен союзниками. Японские данные о дислокации американских подводных лодок были довольно точными. Эти данные, несомненно, основывались на сообщении, полученном от японской службы радиоразведки. Но, пока японцы были на оборонительных позициях, это сообщение о стратегических позициях противника не имело большой ценности. Анализ тактики американских подводных лодок был тщательным, но он едва ли раскрывал карты. Сообщение содержало ряд отдельных ошибок. В нем были описаны несколько противолодочных атак, [151] и в каждом случае данные о потоплении подводных лодок в большой степени преувеличивались.
Типичным примером является выдержка из сообщения, в которой говорится о боевом эпизоде 9 ноября 1943 года в точке 14° северной широты и 118°26' восточной долготы. В это время и при данных координатах судно «Акацуки Мару» следовало со скоростью 13–15 узлов, когда его атаковали три (как указывается в сообщении) подводные лодки.
По японскому документу выходит:
«В 5 час. 39 мин. следы трех торпед были замечены на дистанции 500 м по пеленгу 35° левого борта. Тотчас же повернули влево, когда еще три следа торпед были замечены на дистанции 500 м по пеленгу 50° левого борта и еще следы двух торпед — на дистанции 500 м на траверзе правого борта по пеленгу 100°; Первая торпеда прошла впереди судна. Одна из торпед второй группы прошла под судном и еще одна, хотя и попала в цель близ мостика, не взорвалась. Точно так же одна из торпед третьей группы попала в центральную часть судна и не взорвалась. Другие две торпеды, которые не взорвались, попали в корму. Повреждения были незначительными».
В действительности эта атака проводилась подводной лодкой «Сивулф» во время ее одиннадцатого боевого похода. Она выпустила четыре торпеды из носовых аппаратов с дистанции 1450 м при угле встречи 90° левого борта и установке на глубину 3 м. Торпеды шли нормально, след торпед указывал правильное их направление. Командир подводной лодки сделал позже правильное заключение о том, что торпеды либо прошли на большей (против установленной заранее) глубине, либо по какой-то причине не взорвались.
Большим недостатком японской разведывательной службы было отсутствие точных данных о результатах противолодочных атак. Японцы приписывали себе потопление такого числа подводных лодок, которое почти в десять раз превышало действительное. Очевидно, они не видели необходимости в изменении методов, которые, как они считали, давали такие хорошие результаты. Японская разведка получала нужные сведения, допрашивая под пытками взятых в плен подводников. Несомненно, этим путем японцы получали небольшие отрывочные технические сведения. Но они в большинстве случаев не представляли ничего важного. Сведения (показания), даваемые командами подводных лодок, содержали вводящие в заблуждение или неточные детали. Опыт допроса японских военнопленных показал, что военнопленный мог без опасений за последствия выдать так много технических данных, достаточных по объему и точных в отношении мелких деталей, что допрашивающий имел возможность составить внушительный отчет. Но такой отчет все же ничего не давал противнику. Между знаниями инженера-конструктора, например, и простого следователя, не сведущего в технике, лежит пропасть, и военнопленный, который является знатоком техники, может свободно обмануть в этом случае допрашивающего.
Существовало несколько секретов, которые следовало сохранять до конца войны. Максимальная глубина погружения подводных лодок являлась первой тайной, будущие планы и операции лодок — второй. Техническая сторона оборудования, находившегося все еще в стадии развития, возможно, являлась третьей тайной. Важно было также держать японцев в неведении относительно безрезультатности их противолодочных усилий. Эти тайны не были известны противнику во время войны. В конце войны стало очевидным, что японцы употребили большие усилия для того, чтобы заполучить сведения о подводных лодках.
Подводя итоги, можно сказать, что японская разведывательная служба военно-морского флота оказывалась беспомощной. Она не могла получить нужных материалов, способствующих эффективным противолодочным действиям. [152]
Устройства для обнаружения подводных лодок
В самом начале войны японцы не имели корабельного радара. Береговой японский радар был захвачен на Гуадалканале. Очевидно, он использовался с января 1942 года как устройство для обнаружения самолетов.
В начале 1943 го да они установили на линейном корабле «Хюга» радар типа «10-СМ». Но, даже когда японцы имели довольно удовлетворительный корабельный радар, они медлили с установкой этой аппаратуры на эскортных и противолодочных кораблях. Только в сентябре 1944 года японские эскортные корабли впервые вышли в море, имея радары.
Самолетный радар был установлен на японских средних бомбардировщиках осенью 1943 года. В декабре того же года 901-е воздушное соединение было сформировано единственно с целью эскортирования конвоев. Но эта группа самолетов с радиолокационным оборудованием состояла из устаревших машин, и только в конце 1944 года значительное количество самолетов с радиолокаторами бросили на борьбу с подводными лодками.
Японский радар во всех отношениях уступал радару союзников. Японский самолетный радар мог, как известно, обнаруживать подводную лодку на расстоянии 12 миль, и к концу войны самолеты с радарами часто обнаруживали в ночных условиях подводные лодки. Однако японцы признавали использование радара только ночью или при плохой видимости.
Визуальный поиск подводных лодок упорно считался более надежным. Во многих случаях японцы убирали свой радар даже ночью, боясь, что радарный поиск приведет к обнаружению того, кто им пользуется.
Японцы рано начали применять радиолокаторы обнаружения. Вероятно, они имели корабельные радиолокаторы еще в 1942 году. Дата их появления на эскортных кораблях остается неизвестной, но к концу 1944 года большинство эскортных кораблей было оснащено названной аппаратурой. Японские надводные корабли имели радиолокаторы направленного действия. Некоторые из найденных на японских подводных лодках в конце войны радиолокаторов были также направленного действия. Поисковые радиолокаторы были установлены на японских самолетах только в конце 1944 года. Преимущество в этом отношении сохранялось за самолетами авианосного оперативного соединения, и лишь небольшое количество радиолокационного оборудования было установлено на противолодочных самолетах.
После победы над Японией выяснилось, что японская авиация не достигла больших успехов при обнаружении американских подводных лодок радиолокационными станциями.
Сеть радиопеленгаторов противника была хорошо развита. В любое-время, начиная с первого дня войны, командир подводной лодки союзников, который осуществлял передачу сообщений по радио, должен был учитывать, что японцы могут запеленговать позицию лодки. Это, конечно, не относилось к аппаратуре, работающей на очень низких или очень высоких частотах с небольшой дальностью передач, обычно не превышающей дальность видимости. Удачно расположенные станции могли запеленговать передающую станцию, находящуюся в пределах района, площадь которого равна 100 кв. миль; более точное пеленгование являлось обычно недостижимым.
Результат пеленгования мог быть передан всем кораблям, находившимся в море. Хотя частота, на которой велись передачи с подводных лодок, менялась, тем не менее радиопеленгация являлась средством обнаружения районов нахождения американских подводных лодок и установления схемы их общего базирования на Тихом океане. В тактическом отношении помощь радиопеленгаторов была, несомненно, ограниченной. Радиопередача подводной лодки в пределах радиуса действия самолетов японской авиационной базы привлекала особое внимание во время дневного поиска. Но неточность пеленгации подвижных целей обычно мешала сконцентрировать противолодочные [153] корабли в районе, где находилась подводная лодка, ведущая радиопередачу.
Секретные ежемесячные карты с обозначением места обнаружения всех подводных лодок издавались в Токио и рассылались многим командирам оперативных соединений. Несколько таких карт было захвачено во время войны. Карты мало дополняли общие сведения, и их не следовало относить к разряду секретных документов.
Японцы особенно гордились устройством, которое они называли «дзи-китантики». Это был самолетный магнитный обнаружитель подводных лодок, в некотором отношении сходный с применяемым союзниками. Он мог обнаруживать подводную лодку, находящуюся от самолета на расстоянии (по вертикали) 450 м. Опытные японские летчики вели самолет, оснащенный магнитным обнаружителем, на высоте 9–12 м над водой. Пилот средней квалификации держался на высоте 45–60 м. К концу войны около одной трети противолодочных самолетов наземного базирования было оборудовано названным выше магнитным обнаружителем, вторая треть самолетов имела радар, немногие самолеты имели и то и другое, а остальные не имели никакой поисковой аппаратуры.
У японцев были хорошие оптические приборы. Они затратили много усилий на обучение наблюдателей. Однако во второй половине 1943 года маскировка американских подводных лодок была значительно улучшена, что затрудняло их обнаружение визуальным методом. Противолодочному кораблю, команда которого располагала только биноклями, редко удавалось обнаружить современную подводную лодку. -
Противолодочный корабль, оснащенный гидролокационным оборудованием, сначала оказался грозным противником. Как указывалось в предыдущей главе, оснащенные гидроакустической аппаратурой эскадренные миноносцы и сторожевые корабли представляли постоянную угрозу для атакующей или уходящей от преследования подводной лодки.
Наступательное противолодочное оружие
Японцы не изобрели никакого нового противолодочного оружия. Как и следовало ожидать, японские эскадренные миноносцы и более крупные эскортные корабли оставили далеко позади подводные лодки в отношении мощности артиллерийского огня. В немногих случаях подводные лодки, поврежденные глубинными бомбами, сброшенными с малых эскортных кораблей, всплывали на поверхность и отвечали орудийным выстрелом на выстрел противника. Но во всех случаях, когда подводная лодка была вынуждена вести бой в надводном положении с эскадренными миноносцами, он кончался быстро и не в пользу лодки.
Японцы необычайно медленно вооружали свои торговые суда. В начале войны их торговые суда не имели вооружения, многие суда оставались невооруженными и в последующие месяцы войны. Японские арсеналы, казалось, были совершенно неподготовлепы для вооружения торгового флота. Преимущество отдавалось торговым судам, приданным военно-морскому флоту, однако многие суда, переданные военному командованию, выходили в море с полевыми пушками на палубе. В ходе войны указанные недостатки постепенно устранялись, но морские орудия начали поступать слишком поздно и их было слишком мало. В одном из официальных японских документов можно было прочитать:
«Американские подводные лодки видели орудия, которые установлены на наших судах. Наши большие суда имеют по одному орудию на носу и на корме, а наши малые суда имеют только одно носовое орудие малого калибра, с которым орудия подводной лодки могут вполне справиться. Поэтому американцы, вероятно, считают, что для них не представляет никакого труда [154] предпринять артиллерийскую атаку с ближней дистанции, особенно находясь позади судна. Более того, они убеждаются в том, что противолодочная оборонительная мощь наших кораблей меньше, чем они считали вначале. Случаи использования противником орудий постоянно учащаются».
Но достаточно сильное вооружение эскортных и сторожевых кораблей и отдельных торговых судов требовало соблюдения предосторожности со стороны командира атакующей подводной лодки. Артиллерийская дуэль ставит в невыгодное положение подводную лодку, она не выдерживает большого количества прямых попаданий снарядов. Тем не менее за время войны американские подводные лодки 939 раз открывали артиллерийский огонь по судам противника всех типов и размеров, потопив при этом 722 судна. Так как часть этих судов имела сильное вооружение, то можно сказать, что по точности стрельбы японцы уступали американцам.
Наиболее значительным противолодочным оружием противника была глубинная бомба. Стандартной являлась 160-килограммовая бомба с зарядом 100 кг.
В начале войны глубинные бомбы фактически имелись на японских кораблях всех типов, вплоть до самых малых сторожевых кораблей и катеров. Тихоходные суда имели глубинные бомбы с парашютными приспособлениями, предназначенными для уменьшения скорости падения бомбы и, следовательно, для того, чтобы дать судну время отойти на безопасное расстояние от места взрыва. Многие торговые суда были оснащены бомбометами и бомбосбрасывателями. Японские эскадренные миноносцы несли по 30 глубинных бомб. Японские фрегаты и сторожевые корабли могли нести до 300 глубинных бомб каждый{15}.
Японские сторожевые катера «РС-13» имели по два бомбомета и одному (в корме) бомбосбрасывателю. Такой катер мог нести 36 глубинных бомб. Артиллерийское вооружение состояло из одного 80-миллиметрового универсального орудия и одного спаренного 13-миллиметрового пулемета.
Японские самолеты несли стандартные бомбы, усовершенствованные для использования в качестве противолодочного оружия. Небольшие самолеты имели 68-килограммовые бомбы, а самолеты больших размеров — бомбы весом 295 кг, взрывавшиеся на заданной глубине. Взрыватели замедленного действия срабатывали на глубине 25, 45 и 75 м.
Взрыв на расстоянии 18 м бомбы весом 295 кг считался для подводной лодки гибельным. Малая бомба была опасна при прямом попадании.
В течение 1943 года японские изобретатели работали над созданием циркулирующей торпеды для самолетов, которая должна была сбрасываться с высоты около 80 м впереди подводной лодки.
Торпеда должна была идти по сходящейся спирали и описывать четыре полных круга, погружаясь на глубину до 200 м. Она должна была иметь контактный взрыватель.
В первый период войны японцы изредка применяли подрывной трал. Это подобное мине приспособление буксировалось за кормой обычно тихоходного сторожевого корабля или торгового судна. Трал был снабжен контактным взрывателем. Однако никаких сведений о случаях столкновения подводной лодки с подобным приспособлением не имеется.
Минная война
Основной японской миной была гальваноударная якорная мина М-93. Эти мины ставились в большом количестве с целью оградить большие морские участки от подходов подводных лодок. За такими минными заграждениями японские торговые суда могли, по-видимому, считать себя в безопасности. [155]
Одно большое минное заграждение, которое перекрывало Восточно-Китайское море, простиралось от Формозы до Кюсю. Мелководные пространства Восточно-Китайского моря являлись идеальными с точки зрения возможностей вести минную войну. Другое большое минное заграждение блокировало Формозский пролив. Для того чтобы не допустить проникновения подводных лодок в Японское море, были заминированы проливы Цусима, Лаперуза и Цугару. Другие минные заграждения охраняли берега Кюсю и большое число судоходных каналов в Голландской Ост-Индии. Значительное число заграждений было в районе архипелага Сулу и Филиппин, где минировались различные проливы с целью помешать подводным лодкам действовать в данных районах.
Якорные мины М-93 могли быть поставлены на глубинах до 1000 м, но обычно они ставились на глубинах менее 180 м, ибо в более глубоких водах они дрейфовали или их отводило в сторону подводными течениями. Это снижало эффективность минного заграждения. В противолодочном минном поле мины устанавливались на различных глубинах, часто они ставились рядами в шахматном порядке.
Согласно требованиям международного права, они имели приспособление, которое топило мину, если обрывался минреп и она всплывала.
Японцы также имели противолодочную якорную мину М-92, которая использовалась для минирования входов в гавани и узкостей. Такая мина с зарядом 500 кг имела гидрофонный детектор. Мины ставились банками по шесть мин в каждой. Они взрывались с береговой контрольной станции после того, как гидрофоны и уложенные на дне петлями электрические кабели, создающие постоянное магнитное поле, сигнализировали о том, что подводная лодка вошла в определенный квадрат. Эта система использования минного оружия, известная уже давно, не смогла обеспечить успеха в борьбе с подводными лодками.
Иное дело — минные заграждения из якорных контактных мин. которые ставились в открытом море. Факты свидетельствуют о том, что во время войны три американские подводные лодки погибли, подорвавшись на минных заграждениях, поставленных японцами в открытом море. Возможно, по той же причине исчезли во время боевых действий и другие лодки. Большое минное заграждение в открытом море ставилось с расчетом, что на нем будет подрываться одна из каждых десяти подводных лодок, проходящих через него. Результаты не оправдали ожиданий. Эффективность минных заграждений снижалась потому, что с течением времени либо происходили обрывы минрепов и мины всплывали на поверхность, либо мины тонули из-за пропуска воды в корпус или вследствие большого обрастания корпуса ракушками.
Другим препятствием к широкому использованию минных заграждений является то, что мина может оказаться опасной и для своего корабля. Были случаи, когда японские торговые суда подрывались на своих минах. Кроме того, при широком применении мин японцы столкнулись с необходимостью постоянно сообщать своим торговым судам координаты минных заграждений. А такая информация всегда может попасть к противнику. Извещения о поставленных минах, посылаемые морякам торгового флота, часто попадали в руки союзников. Вместе со штурманскими записками, старыми картами и другими документами эти извещения давали возможность определить постановки минных полей, о чем немедленно сообщалось командирам подводных лодок. В результате американские подводные лодки так же тщательно, как и сами японские суда, старались избегать японские минные поля.
На основании сказанного можно сделать вывод, что японские мины как оборонительное или тактическое противолодочное оружие были неэффективны и использование их было связано с оперативными трудностями. [156]
Минные заграждения оказались эффективными, вынуждая американские подводные лодки обходить опасные районы. Кроме того, мины оставались потенциальной угрозой для лодок, действовавших в водах, допускающих постановку мин.
Однако даже в этом смысле мина не представляла непреодолимой опасности. Во многих случаях подводная лодка могла находить фарватеры и без риска проходить вслед за торговыми или военными судами. И, как будет показано в следующей главе, минные заграждения не представляли угрозы для американских подводных сил в течение последних шести месяцев войны.
Японская противолодочная тактика
Основные боевые корабли, конвои, а также экспедиционные силы и другие важные морские соединения в начале войны в достаточной мере обеспечивались противолодочной защитой. Но противник не предполагал, что союзники будут широко использовать подводные лодки в водах Японской империи. Считалось невозможным блокировать Токийский залив. В течение первого года войны многие японские суда совершали одиночные переходы самостоятельно, без всякого охранения, используя рекомендованные маршруты и зигзагообразный курс. На подходах к портам и базам суда встречали базовые противолодочные дозоры. Японские правила зигзагов были известны союзникам и использовались при тренировках подводных лодок, создавая таким образом нечто подобное действительности. Некоторые из правил стали известны по документам, захваченным во время войны. Все эти правила противолодочных зигзагов, применявшиеся в период первой мировой войны в качестве противолодочного приема, оказались слабой и явно неэффективной защитой против современных подводных лодок.
Применение правил противолодочных зигзагов вело к тому, что увеличивалось время и удлинялся путь при прохождении корабля в водах, в которых действовали подводные лодки. А это снижало скорость движения судов и тем самым увеличивало время нахождения в опасном районе.
Японские дозорные суда
Японские противолодочные дозорные суда действовали в районе баз, на подходах к крупным портам и другим имеющим стратегическое значение пунктам. Они сопровождали грузовые суда на незначительном удалении от порта, но большинство из них несло ежедневную дозорную службу непосредственно на подходах к базам или портам.
Большинство дозорных судов обладало малой скоростью хода. Водоизмещение их не превышало 400–500 т. Все суда были вооружены глубинными бомбами, которые сбрасывались вручную с кормы. На малых дозорных судах гидроакустическая аппаратура была редкостью. Некоторые суда имели примитивный микрофон, который можно было спускать за борт. Дозорные же суда типа «Сёнан Мару», действовавшие в районе островов Трук и Палау, имели гидрефоны, приемно-передающую радиостанцию, бомбометы и бомбосбрасыватели для глубинных бомб, одно трехдюймовое орудие и пулемет. Эти суда обладали скоростью 18 узлов. Каких бы размеров ни были эти суда, они принуждали подводную лодку оставаться в подводном положении и уклоняться от их преследования, так как глубинные бомбы, которые имели малые противолодочные суда, представляли для лодок такую же опасность, как и глубинные бомбы японских эскадренных миноносцев. Если бы эти дозорные суда можно было сделать более быстроходными и снабдить их лучшей гидроакустической аппаратурой, они представляли бы для подводных лодок очень серьезную опасность. [157]
Обычно против дозорных противолодочных судов не предпринимались торпедные атаки, а когда лодка открывала но ним орудийный огонь, то это вело к тому, что другие противолодочные суда и самолеты из близрасположенной базы устремлялись к месту обнаружения лодки.
В некоторых местах Малайского барьера, особенно в проливе Ломбок, где очень сильное течение принуждало подводные лодки проходить в надводном положении, дозорные суда взаимодействовали с береговыми батареями. Вокруг японских островов линия патрулирования дозорных, судов находилась в 600 милях от береговой черты.
Как уже было сказано в одной из предшествующих глав, эти суда совмещали рыбную ловлю с задачами дозорной службы. На каждом из них обычно имелся матрос-специалист, который был обязан наблюдать и докладывать о появлении противника и его действиях в районе сторожевого дозора. Донесения о действиях подводных лодок были только частью основного задания, состоявшего в обнаружении оперативных соединений надводных кораблей, приближавшихся к Японской империи.
Когда Япония начала подвергаться воздушным налетам, сторожевой дозор стал важным элементом службы ВНОС.
Конвоирование японских кораблей
Командование японского Соединенного флота обычно само обеспечивало противолодочное прикрытие боевых кораблей и приданных флоту танкеров, выделяя для их конвоирования эскадренные миноносцы, хотя командующий Соединенным флотом мог дать на этот счет указание командующему «местным флотом», как, например, командующему 4-м флотом на Каролинских и Маршалловых островах. Обычно командующий местным флотом отвечал лишь за конвоирование в пределах своего района.
Очевидно, японцы не придерживались в этом отношении каких-то определенных правил и положений. Прикрытие организовывалось для каждого случая отдельно, в соответствии с обстановкой и распределением кораблей охранения.
Обычно для охраны крупного корабля или важного вспомогательного судна выделялось два-три эскадренных миноносца. Японские эскадренные миноносцы, сопровождавшие конвои, являлись наиболее полноценными противолодочными кораблями.
Японская система конвоирования
Японские военные лидеры допустили оплошность, не выработав эффективных мер защиты своего торгового флота. Их пренебрежительное отношение к этому вопросу дорого обошлось Японии. Следовало обратиться к опыту Англии в первую мировую войну и вспомнить призыв Джеллико: «Мы должны остановить эти потери и остановить их быстро». Японцы не обратили внимания на урок, полученный в то время Англией. Еще более непростительно для них пренебрежение к урокам битвы за Атлантику. То, что подводная война могла стать серьезной угрозой для японских путей сообщения и экономики, вероятно, никогда не приходило им в голову, а если это и случалось, то такая мысль быстро отбрасывалась как очень неприятная для дальнейших размышлений. Вероятно, возможность поражения казалась японским милитаристам в декабре 1941 года настолько нереальной, что они считали достаточным ограничиться элементарными мерами для охраны япон ского судоходства. Японские торговые суда, не имея вооружения, в первые месяцы войны совершали переходы в море без эффективной защиты.
Хотя транспорты для перевозки войск и важных военных грузов охранялись, многие из японских торговых судов следовали в течение первых [158] двух лет войны без сопровождения. Постройка специальных сторожевых кораблей началась в конце 1942 года. К этому времени американские подводные лодки нанесли серьезный ущерб японскому торговому флоту. Торговые суда и эскортные корабли ходили теперь небольшими группами, но постоянно действующей системы конвоев не было вплоть до 1943 года, да и то она ограничивалась Сингапурским маршрутом. Прошел еще год, прежде чем японцы, ощущая крайнюю необходимость в организации регулярных конвоев, наконец, создали для них сеть маршрутов. Тем временем торговому флоту был нанесен непоправимый ущерб: центр военных действий переместился к западу. Вследствие этого многие разработанные маршруты конвоев стали уже неприемлемыми.
Японские методы конвоирования были разработаны слишком поздно. Лишь в начале 1944 года появился оперативный план, предусматривавший десять или более стандартных ордеров, соответствующих определенному числу кораблей в конвое. Вообще этот запоздалый план требовал того, чтобы транспорты в конвое шли сомкнутым строем, окруженные кольцом эскортных кораблей.
Если имелось достаточное количество эскортных кораблей, то они должны были располагаться впереди транспортов на дистанции до 10000 м.
К этому времени стал остро ощущаться недостаток в эскортных кораблях, что вынуждало транспорты задерживаться в порту. Командиры эскортных кораблей делали все, что могли, имея в распоряжении немногое. Бывали случаи, когда несколько транспортов сопровождалось одним эскортным кораблем, который в лучшем случае мог лишь тревожить подводную лодку после предпринятой атаки. Иногда один фланг конвоя оставался неприкрытым, а иногда транспорты шли вообще без всякого охранения. На всем протяжении войны на Тихом океане нельзя было предугадать поведение японских эскортных кораблей.
Надводный эскорт конвоев
В середине войны для японского высшего командования стало очевидным, что командующие флотами районов и коменданты морских баз, действующие по собственному усмотрению, не могли обеспечить достаточной охраны конвоев. Выходом из положения явилась организация в 1943 году Большого эскортного флота (Grand Escort Fleet), действовавшего независимо от Соединенного флота. Командующий эскортным флотом имел право издавать инструкции по вопросам конвоирования, ему подчинялись коменданты всех морских баз. В состав названного флота входили 1-е и 2-е соединения эскортных кораблей и 901-е воздушное соединение.
1-е соединение эскортных кораблей стало впоследствии 1-м эскортным флотом. Этот флот отвечал за обеспечение конвоев эскортными кораблями на морских путях между Японией, Филиппинами, Голландской Ост-Индией и островами Палау. 2-е соединение отвечало за эскортирование конвоев, направлявшихся к Марианским и Каролинским островам (после падения Сайпана в 1944 году необходимость в этом соединении отпала). В Сингапуре, Сурабае, Амбоне, Маниле и других базах юго-западной части Тихоокеанского театра командующий флотом района был ответственен за конвойную службу. На коменданта морской базы Сасэбо возлагалась ответственность за эскортирование конвоев на подходах к островам Рюкю.
Несмотря на свое громкое наименование, Большой эскортный флот имел вплоть до весны 1944 года не более 25 или 30 кораблей для несения регулярной службы по эскортированию конвоев. Затем с установлением маршрутов конвоев к Сайпану, в Манилу, в Сайгон, к северной части Борнео и к Формозе эскортный флот был увеличен до 150 кораблей, но и этого было недостаточно. [159]
Вначале старший офицер эскорта являлся одновременно командиром конвоя и командиром эскорта. К концу 1943 года для каждого большого конвоя назначался командир конвоя. К моменту, когда силы союзников сомкнулись в районе Филиппин и Японии, для командования конвоями была сформирована специальная группа офицеров, состоявшая из 15 капитанов 2 ранга и четырех контр-адмиралов японского военно-морского флота.
В это время в состав 1-го эскортного флота входило только 60 кораблей:
4 эскортных миноносца, 45 фрегатов, 2 морских охотника, 4 тральщика и
5 канонерских лодок. Главной опорой японских надводных эскортных сил были корабли, известные американскому военно-морскому флоту как фрегаты или корабли береговой обороны (кайбокан). Существовало несколько типов таких кораблей. Около половины их имело паровые машины, а остальные — дизели.
Вооружение таких судов состояло из двух артиллерийских орудий калибра 118 мм (носового и кормового), двух пулеметов и одиннадцати 25-мм автоматов, из установки для сбрасывания глубинных бомб, в которую входило 12 бомбометов (по 6 с каждого борта), и одного кормового бомбосбрасывателя. Кроме глубинных бомб, готовых к немедленному применению, все остальные хранились на специальных стеллажах внутри корабля, подача их наверх производилась при помощи лебедки или лифта. Таким образом, фрегаты, имеющие до 300 глубинных бомб, являлись плавучими складами боеприпасов. Скорость кораблей колебалась между 16 и 20 узлами, их гидроакустическая аппаратура была первоклассной. Несмотря на несовершенную радарную установку, противолодочный корабль типа кайбокан являлся грозным противником подводной лодки.
Но к тому времени, когда Большой эскортный флот был, наконец, собран, значительное количество грузовых судов, танкеров, пассажирских пароходов и транспортов было потоплено или повреждено. Японцы запоздали с мероприятиями по охране конвоев.
Воздушный эскорт конвоев
Лишь в декабре 1943 года японцы создали 901-е воздушное соединение. Как уже указывалось, оно предназначалось для конвойной службы. Его самолеты, хотя и имели радарные установки, устарели, а многие пилоты были недостаточно квалифицированными. Результаты оказались плохими. На всем протяжении войны связь между противолодочными самолетами и противолодочными надводными кораблями была настолько трудно осуществимой, что между ними почти отсутствовало взаимодействие.
Японская армейская авиация частично выполняла задачи по охране транспортов в отдаленных базах, например в Новой Гвинее. Однако действия их были малоуспешными вследствие слабой связи между японской армией и японским флотом.
Обычно, когда японский самолет входил в контакт с подводной лодкой, он стремился немедленно атаковать ее глубинными бомбами. Противолодочные самолеты, как правило, не имели орудий, поэтому обстрела лодок не проводилось. Сбрасывались одна или две бомбы. Как только обнаруживали лодку, данные о ее местонахождении сообщались противолодочным кораблям. Если представлялась возможность, самолет наводил надводный корабль на подводную лодку. Японские летчики плохо обучались тактике противолодочной войны, поэтому атаки самолетов были неэффективными.
После атаки подводной лодки самолет оставался патрулировать до тех пор, пока его не сменяли или пока хватало горючего. Но стоило ему заметить следы нефти или обломки на воде, как он был готов уйти, ибо считалось, что подводная лодка потоплена. В первый период войны самолет, обнаружив [160] лодку, сравнительно быстро терял с ней контакт. В более поздний период общепринятым правилом для самолета было продолжать преследование лодки до прихода смены.
Обычно самолеты, имевшие магнитный обнаружитель, производили поиск только в полосе шириной примерно 137 м. Когда магнитные детекторы обнаруживали подводную лодку, на приборной доске пилота включался красный свет и автоматически сбрасывался отметчик (Aluminium powder-marker). Затем самолет подходил к указанной позиции подводной лодки, залетая четыре раза с разных направлений, и каждый раз, когда его установка указывала на присутствие под водой магнитной массы, сбрасывался отметчик. В центре расположения этих отметчиков должна была находиться подводная лодка. В ряде случаев целью оказывалось затопленное ввиду непригодности к плаванию судно. Однако японцы утверждали, что подобным способом было потоплено несколько американских подводных лодок.
Чтобы полностью обеспечить охрану конвоя, следующего со скоростью 10 узлов, требовалось не менее шести самолетов с магнитными обнаружителями, которые должны были постоянно контролировать район, лежащий впереди конвоя. Кроме того, еще один самолет, оборудованный радаром должен был охранять конвой ночью. Однако для сопровождения конвоя редко представлялось такое количество самолетов. Ценным конвоям выделялись два или три самолета для воздушного прикрытия. Часто ограничивались тем, что воды на пути движения конвоя обследовались самолетом заблаговременно до прихода кораблей. В конце войны японцы планировали осуществление постоянного противолодочного поиска авиацией в районе Восточно-Китайского и Желтого морей. Для дневного прочесывания полосы шириной 30 миль требовалось до 80 самолетов. Такое количество самолетов командование выделять не могло. Когда осенью 1944 года американцы провели ряд налетов авианосной авиации на Формозу, потери японских противолодочных самолетов были настолько значительны, что пополнить их японцам не удалось до конца войны. В конце концов самолеты американской армейской авиации, действовавшие с Филиппинских островов, уничтожили почти все японские противолодочные самолеты, а к концу войны их уже не существовало вовсе. Подобная судьба ожидала и японские самолеты авианосной авиации. Японцы начали войну, имея пять эскортных авианосцев, используемых вначале исключительно для перевозки самолетов. После потери японцами Сайпана четыре эскортных авианосца, которые остались к тому времени, использовались для эскортирования конвоев. Но они просуществовали недолго. В течение 1944 года три авианосца были потоплены лодками. Следует указать, что самолеты палубной авиации были так же неэффективны в отношении защиты конвоя, как и самолеты наземного базирования.
Очевидно, японцы не делали никаких попыток к созданию небольших групп кораблей, ядром которых являлись бы эскортные авианосцы, предназначенные для борьбы с подводными лодками.
Японская контратака
В начале 1943 года американские подводные силы располагали данными о имевшихся у японцев противолодочных средствах. Японский эскортный флот для защиты конвоев и авиация для их сопровождения в составе самолетов, оборудованных радарами и магнитными искателями, являлись все еще делом будущего, а пока использовались испытанные средства.
Вскоре после начала войны американцы узнали, что японцы сбрасывали глубинные бомбы на очень небольшую глубину, прерывали противолодочные атаки слишком рано и чересчур оптимистически расценивали достигнутые результаты. [161]
Японские летчики и моряки писали хвастливые донесения о блестящих успехах в деле уничтожения кораблей противника, не имея при этом надежных подтверждающих данных. Такого рода донесения всегда встречались с одобрением в штабе, и списки погибших американских подводных лодок передавались по радио. Но это были неверные сведения, и часто командиры подводных лодок могли процитировать известную фразу Марка Твена: «Слухи о моей смерти сильно преувеличены».
Однако, несмотря на то, что японские противолодочные средства во многих отношениях были хуже американских, они представляли угрозу для американских подводных лодок. Эскадренный миноносец с сильным вооружением и обладающий большой скоростью и маневренностью самолет могли быть так же опасны, как случайный удар молнии, который может убить.
В феврале, марте и апреле 1943 года японские противолодочные силы все же наносили противнику жестокие удары.
Потеря подводной лодки «Амберджек»
Подводная лодка «Амберджек», заменявшая собой танкер, направилась из Брисбена в район Соломоновых островов.
Юго-восточнее острова Трежери 3 февраля 1943 года лодка всплыла на поверхность для атаки большой шхуны. Артиллерийским огнем шхуна была повреждена и затонула.
Позже в тот же день подводная лодка получила приказание следовать к югу вдоль линии островов Бука — Шортлэнд и сосредоточить внимание на районе, лежащем к востоку от острова Велла-Лавелла.
В ночь на 4 февраля наблюдатель лодки заметил грузовое судно грузоподъемностью около 5000 т. Решено было атаковать его, открыв артиллерийский огонь. Ночная атака в надводном положении превратилась в ожесточенную перестрелку. Судно оказалось хорошо вооруженным транспортом для перевозки боезапаса. Тогда командир лодки выпустил по нему пять торпед. С транспорта отвечали орудийным и пулеметным огнем. Пули свистели над боевой рубкой лодки. Одна из торпед попала в транспорт. Командир лодки послал донесение о потоплении судна. В японских документах нет подтверждения того, что транспорт был потоплен в указанном месте, но он был, безусловно, торпедирован, а судно с боезапасом чрезвычайно уязвимо.
Ночью 14 февраля лодка донесла о том, что она днем спасла японского летчика, тонувшего в море, а вечером была атакована двумя эскадренными миноносцами. Это было последним донесением, полученным от «Амберджек». Дальнейшие попытки установить радиосвязь с лодкой не имели успеха, и 22 марта было официально сообщено о ее потере. Значительно позже выяснилось, что японский торпедный катер «Хаедори» совместно с морским охотником Л° 18 атаковали американскую подводную лодку 16 февраля в районе, в котором находилась «Амберджек». Перед этим лодка была атакована японским дозорным самолетом. На поверхности воды появились пятна нефти и обломки. Японские противолодочные корабли сообщили о потоплении лодки.
Потеря подводной лодки «Грэмпус»
Подводная лодка «Грэмпус» вышла в район Соломоновых островов и 14 февраля была направлена для патрулирования в районе Бука — Шортлэнд — Рабаул, а неделю спустя она получила приказание действовать в водах к востоку от островов Бука и Бугенвиль. 2 марта лодка направилась к острову Велла-Лавелла с задачей топить суда противника, пытающиеся пройти через пролив Блэккит, чтобы уйти от американских надводных сил, которые должны были 6 марта обстреливать остров. [162]
В этой операции совместно с «Грэмпус» должна была участвовать подводная лодка «Грэйбэк».
Обе лодки получили 5 марта предупреждение о том, что обнаружены два эскадренных миноносца противника, следовавших из Файси близ юго-восточной части острова Бугенвиль к проливу Вильсона. Миноносцы шля через пролив Блэккит и залив Кула, где они были позже перехвачены и потоплены надводными кораблями.
7 марта штаб американских подводных сил в Брисбене, обеспокоенный тем, что от «Грэмпус» не поступает никаких сообщений, отдал приказание, чтобы лодка донесла о своем местонахождении. Ответа не последовало. 8 марта штаб снова послал запрос. Подводная лодка не отвечала. Официально о ее потере было объявлено 22 марта.
Японцы сообщали о том, что в полдень 18 февраля один из их конвоев подвергся атаке подводной лодки в районе Рабаула. При этом торпедой было повреждено грузовое судно. Эскортные корабли ответили ожесточенной контратакой. На следующий день два японских гидросамолета заметили и атаковали американскую подводную лодку в том же районе. После этого на поверхности было замечено большое пятно нефти. Летчики утверждали, что они потопили подводную лодку. Возможно, однако, что «Грэмпус» была перехвачена и потоплена двумя эскадренными миноносцами, которые проходили через пролив Блэккит в ночь на 5 марта. Подводники считают, что «Грэмпус» была потоплена в результате ночного боя с этими кораблями, когда она собиралась их уничтожить в заливе Кула.
Потеря подводной лодки «Трайтон»
Потери американских подводных лодок свидетельствовали об усилении японской противолодочной обороны в районе архипелага Бисмарка и Соломоновых островов. Подводная лодка «Трайтон» вышла из Брисбена 16 февраля с задачей действовать в районе между Рабаулом и Шортлэндом.
7 марта подводная лодка «Трайтон» донесла о том, что ею атакован конвой в составе пяти транспортов, эскортируемых эскадренным миноносцем, и что в результате атаки потоплено грузовое судно «Кириха Мару» (3067 т) и повреждено другое судно. Одна из выпущенных торпед начала описывать циркуляцию, что вынудило лодку уйти на глубину.
Через два дня лодка обнаружила и атаковала другой конвой, однако сама была обнаружена эскадренным миноносцем, стремительно контратакована и вынуждена была погрузиться, прежде чем смогла определить результаты торпедной стрельбы. Последнее донесение от «Трайтон» было получено 11 марта: «Обнаружены две группы судов по пять или более транспортов в каждой. Сопровождаются эскортными кораблями... Преследую...»
Лодке приказали оставаться к югу от экватора и сообщили, что подводная лодка «Триггер» действует в соседнем районе. Два дня спустя командиру «Трайтона» послали по радио сообщение о том, что в районе нахождения лодки замечены три японских эскадренных миноносца, очевидно, ведущих поиск. Ответа не последовало. 25 марта лодке было приказано покинуть свой район и вернуться в Брисбен. Когда «Трайтон» не ответила на этот приказ и в намеченный день не вернулась в Австралию, стало ясно, что погиб еще один боевой корабль. Данные, которые стали известны после окончания войны, не Ёызывают ни малейшего сомнения относительно времени и места гибели «Трайтон». Она была потеряна в бою с тремя эскадренными миноносцами, произошедшем 15 марта севернее островов Адмиралтейства. За все время боевых действий лодка «Трайтон» потопила 11 японских судов и кораблей общим водоизмещением 31 788 т. Среди потопленных ею были японский эскадренный миноносец «Нэнохи» и подводная лодка «И-164». [163]
Потеря подводной лодки «Гренадир»
В апреле 1943 года подводная лодка «Гренадир» действовала в Малаккском проливе. Имелись сообщения о том, что в районе Пенанга курсировали японские суда. Это был опасный для действий лодок район, но командир решил исследовать подходы к Пенангу. Ранним утром 21 апреля в нескольких милях от Пенанга с лодки заметили два судна и начали преследование.
В 8 час., когда лодке оставалось около 15 мин. для того, чтобы занять позицию на курсе судов, наблюдатели донесли: «Самолет слева!» Командир лодки отдал приказание погружаться.
Несколько секунд спустя после того, как лодка погрузилась, старший помощник командира заметил: «Кажется, мы в безопасности, находимся на глубине 35–40 .и». Вслед за этим замечанием последовал взрыв, который прозвучал так, как будто над лодкой взорвался транспорт с боеприпасами. Бомба разорвалась вблизи электромоторного и кормового торпедного отсеков. В рубке погас свет, подача электроэнергии в электросеть прекратилась. Лодка дала крен 15° и продолжала погружаться; глубина в этом месте достигала 83 м. Связь с кормовыми отсеками нарушилась. Затем раздался тревожный крик: «Пожар, в моторном отсеке!» Из отсека вырывался дым, люди выбирались оттуда. Когда с огнем нельзя было уже справиться, командир лодки отдал приказание задраить дверь в переборке. Примерно через полчаса дверь открыли, и в отсек вошла аварийная команда, надев предварительно противогазы. Вскоре выяснилось, что причиной пожара явилось короткое замыкание силовой цепи электромоторов в момент, когда лодка накренилась. Команда приступила к тушению пожара. Когда огонь был ликвидирован, выяснилось, что оборудование моторного отсека вышло из строя. Взрывом бомбы повредило клапан водопроводной магистрали, и в отсек начала поступать вода, вызвавшая короткое замыкание на отдельных участках электроцепи и повреждение аппаратуры.
Тем временем часть команды, образовав цепочку, вычерпывала ведрами скопившуюся в моторном отсеке воду, переливая ее в торпедный отсек, чтобы она не залила главные моторы. Наконец, от главной аккумуляторной батареи по временным проводам удалось подать электрический ток к отливной помпе, установленной на настиле моторного отсека, и продолжить откачку: воды механическим путем. После этого команда перешла к ликвидации других повреждений.
Взрыв глубинной бомбы серьезно повредил лодку. В передней части кормового торпедного отсека на правом борту образовалась вмятина с глубиной прогиба 4–6 дюймов; торпедные аппараты сместились влево, погнулись гребные валы и шпангоуты корпуса в моторном и кормовом торпедном отсеках. Дверь в переборке между названными отсеками покоробилась и закрывалась неплотно. Погнулся продольный брус и крышка люка для погрузки торпед, вследствие чего через люк пробивалась вода, так как прокладка под. крышкой люка частично была сорвана, а сама крышка вдавлена внутрь.
Герметичность гидравлических трубопроводов к торпедным аппаратам, вентиляции и рулевому устройству была нарушена. Многие приборы были сорваны со своих мест. Имелись повреждения в дизельном отсеке. Радиопередатчик и антенна в рубке также были повреждены. Радаром нельзя было пользоваться. Наименьшие повреждения получил аккумуляторный отсек, где была разбита только часть приборов.
Команда лодки работала в течение всего дня, стремясь запустить двигатели. Электрики делали все возможное, чтобы уберечь электродвигатели и приборы от воды, но непрекращающаяся течь сводила на нет их усилия.
Повреждения радиостанции были устранены. В 21 час. 30 мин. подводная лодка начала всплывать на поверхность, при этом оказалось возможным удерживать ее на ровном киле. Командир лодки рассчитывал, что на поверхности [164] они смогут ликвидировать течь и восстановить электрическое оборудование. Мотористы и электрики начали работать над приведением в порядок силовой установки.
Наконец им удалось провернуть один гребной вал на малых оборотах. Но, так как он был погнут, для этого требовалась сила тока примерно 2750 ампер, тогда как при нормальных условиях достаточно было 450. Несмотря на все усилия, гребная установка фактически не работала.
Орудия лодки оказались также выведенными из строя: лодка не могла вести артиллерийский огонь, не могла она и уйти от преследования. Приближалось утро, скоро должны были появиться японские «охотники». Командиру лодки нужно было что-либо предпринять. Решено было изготовить паруса, при помощи которых можно было бы подойти к берегу, высадить команду, а лодку — взорвать. Но парус оказался бесполезным: ветра не было. Так как уже рассветало, командир лодки решил, что наступило время приблизиться к берегу и затопить вышедшую из строя лодку.
Было послано радиодонесение о положении, в котором находилась лодка, и о намерении командира покинуть ее. Уничтожили все секретные бумаги. Радио, радиолокационное и гидроакустическое оборудование вывели из строя. В то время как это делалось, на горизонте появились торговое судной эскортный корабль, а немного спустя вдали показался самолет, который шел прямо на подводную лодку. Но «Гренадир» не была совершенно парализована. Командир приказал открыть огонь из двух 20-мм пушек и двух крупнокалиберных пулеметов. При первых выстрелах по самолету он резко отвернул, а затем начал выходить в атаку на лодку с левого борта. Как только самолет приблизился, с лодки снова открыли огонь. На лодку была сброшена бомба, которая взорвалась в 60 м от борта.
Одновременно к подводной лодке подходили японские надводные корабли. Команда лодки, надев спасательные пояса, стояла на палубе. Для больных подготовили спасательные резиновые лодки. Командир отдал приказание покинуть корабль. Открыли кингстоны, и «Гренадир» начала тонуть с дифферентом на корму.
Японские корабли окружили подводную лодку. Вся команда была захвачена в плен. Несмотря на длительное нахождение в плену у японцев и жестокие пытки, которым они подвергались, все члены команды выжили, кроме четырех человек, и после войны были освобождены из японских лагерей для военнопленных.
Бои без передышки
Потеря трех подводных лодок в проливе Сент-Джордж весной 1943 года показала, что воды, простирающиеся к югу от острова Рабаул, были опасными. Подводники, возвращавшиеся из этого района с рассказами об ожесточенных столкновениях и продолжительных атаках глубинными бомбами, подтверждали ранее имевшиеся указания на то, что противник развернул в районе Рабаула ожесточенную противолодочную борьбу. Ввиду все увеличивавшихся потерь командующий подводными силами в Брисбене (которые к тому времени именовались 72-м оперативным соединением) отдал приказание командирам лодок держаться на значительном расстоянии от опасных районов. Дневные походы в надводном положении в районе Соломоновых островов архипелага Бисмарка близ экватора были запрещены, а использование радиолокаторов ограничено, ибо стало известно, что береговые и корабельные радиопеленгаторы могли обнаружить и, по-видимому, запеленговать лодку в радиусе до 150 миль. Такие ограничения относились главным образом к подводным лодкам, проводившим активную разведку в условиях отличной видимости, когда они могли быть обнаружены самолетами противника. [165]
Меры предосторожности не означали ослабления нажима на острова Новая Британия и Бугенвиль. По мере того как поступали сведения о потерях, подводные лодки 72-го оперативного соединения продолжали борьбу, усиливая действия по нарушению японских коммуникаций, производя разведку и выполняя специальные задания в Южных морях. Война продолжалась. Напряжение нарастало.
Подводная лодка «Гаджен» совершила поход на остров Негрос (Филиппины), где 14 января выгрузила 1 т различного оборудования и высадила шесть филиппинцев и одного европейца — майора Вилламора.
Подводная лодка «Гринлинг», которой командовал капитан-лейтенант Брутен, выполнила задание по разведке в районе островов Адмиралтейства и совершила поход к восточному побережью острова Новая Британия, где 2 февраля высадила группу агентов разведки. 10 февраля подводная лодка «Групер» под командой капитан-лейтенанта Мак-Грегора эвакуировала летчика с острова Ренги.
Одновременно подводная лодка «Гаджен» эвакуировала 28 беженцев с южного побережья острова Тимор. Дальше к западу действовала подводная лодка «Трешер» подкомандой капитан-лейтенанта Милликена, которая выполняла задание по разведке района острова Рождества. Подобные задания выполнялись многими подводными лодками из Брисбена и Фримантла в то время, когда битва за юго-западную часть Тихого океана достигла наивысшего напряжения.
20 февраля подводная лодка «Альбакор», которой командовал капитан-лейтенант Лейк, в районе островов Адмиралтейства потопила японский эскадренный миноносец «Осио». 3 апреля подводная лодка «Тотог» под командой капитан-лейтенанта Сиглафа перехватила в районе острова Бостон эскадренный миноносец «Пеонами» и тремя торпедами потопила его, а через некоторое время потопила грузовое судно «Пенанг Мару» (5214 т).
Когда в районе архипелага Бисмарка и Соломоновых островов в феврале, марте и апреле свирепствовала «противолодочная буря», гул от взрывов японских глубинных бомб не мог заглушить гром взрывающихся американских торпед. 19 февраля подводная лодка «Гэтоу», которой командовал капитан-лейтенант Фолей, во взаимодействии с базирующимися на береговые аэродромы самолетами морской авиации в районе острова Бугенвиль потопила грузовое судно «Хибари Мару» (6550 т). В водах, лежащих севернее архипелага Бисмарка, в середине апреля подводной лодкой «Драм» под командой капитан-лейтенанта Мак-Магона были потоплены грузовые суда «Ояма Мару» и «Ниссюн Мару» общим водоизмещением около 10000 т.
В районе островов Адмиралтейства на западных подходах к архипелагу Бисмарка подводные лодки продолжали топить японские грузовые суда. Подводная лодка «Триггер», действуя в районе островов Адмиралтейства, потопила 15 марта грузовое судно «Момоха Мару» (3000 т). Командиром «Триггер» был капитан-лейтенант Бенсон. В этом же районе подводная лодка «Туна», входившая в состав 72-го соединения, потопила 30 марта грузовое судно «Курохимэ Мару» (4697 т). Командовал подводной лодкой капитан-лейтенант Гольц. В других районах юго-западной части Тихого океана боевые действия на изматывание японского торгового флота также развивались успешно. Действуя в Японском море, подводная лодка «Траут» под командой капитан-лейтенанта Рэмеда 14 февраля уничтожила канонерскую лодку «Хиротама Мару» водоизмещением 1911 т. Подводная лодка «Трешер» в том же районе 21 февраля потопила грузовое судно «Куваяма Мару» и 2 марта — танкер «Гоэн Мару» (10900 т), что нарушало снабжение Японии через Яванское море.
Одной из подводных лодок, отличившихся боевыми действиями в юго-западной части Тихого океана этой весной, была подводная лодка «Гаджен». Под командованием капитан-лейтенанта Поуста лодка вышла из Фримантла [166] в боевой поход в «великую восточноазиатскую сферу взаимного процветания». Седьмой боевой поход лодки продолжался в течение всего трех недель. Во время этого непродолжительного похода «Гаджен» потопила в Яванском море одно грузовое, одно нефтеналивное и повредила два грузовых судна, а Цри отходе обстреляла из орудий противолодочный корабль противника. Грузовое судно «Мейгэн Мару» (5434 т) пошло ко дну 22 марта у побережья Явы.
Бой с противолодочным кораблем произошел близ острова Грейт Маса-лембо. Корабль противника шел со скоростью 15 узлов. Командир лодки решил идти на сближение, рассчитывая потопить его артиллерийским огнем из трехдюймовой пушки. Но, когда дистанция сократилась до 1700 м, противник резко повернул вправо с расчетом контратаковать подводную лодку. Когда дистанция сократилась до 1650 м, командир лодки выпустил четыре торпеды по неприятельскому кораблю, но они не попали в цель. Однако залп вынудил противника уклониться от курса, что дало возможность командиру лодки взять инициативу в свои руки. Так как противник повернул и снова шел на сближение, артиллеристы лодки приготовились к стрельбе. На выстрелы из трехдюймовой пушки японцы отвечали орудийным и пулеметным огнем. «Наш четвертый выстрел, — доносил командир лодки, — подавил огонь японской 37-мм спаренной артиллерийской установки».
На звуки орудийной стрельбы появился двухмоторный японский бомбардировщик. Командир приказал погрузиться, предвидя, что самолет сбросит глубинные бомбы. Но Яванское море оставалось спокойным. Четыре часа спустя лодка всплыла и взяла курс на север к Макассарскому проливу. На полпути между островами Борнео и Целебес 29 марта был обнаружен танкер «Тохо Мару» (9997 т). Танкер также обнаружил подводную лодку и открыл орудийный огонь..
Первые снаряды не долетели до лодки примерно 45 м. С лодки выпустили по танкеру три торпеды. Последовало два взрыва, танкер заволокло густым дымом, и он начал тонуть. Чтобы скорее покончить с ним, командир выпустил еще одну торпеду, которая также попала в цель, но судно упорно держалось на воде, а его артиллеристы продолжали обстрел лодки. Пришлось выпустить пятую торпеду, чтобы добить жертву.
Потопление «Тохо Мару» было ощутимой потерей для японцев.
Через несколько часов «Гаджен» обнаружила и торпедировала другой японский танкер, который получил повреждения.
Во время своего следующего перехода — из Фримантла в Пирл-Харбор — подводная лодка «Гаджен» обнаружила и потопила крупный японский лайнер, нанеся японскому транспортному флоту значительные потери.
Лодка возвращалась в Пирл-Харбор через район Филиппинских островов, где она обследовала море Сулу между островами Негрос и Палаван. На исходе 27 апреля она пересекала темные, бурные воды моря. Командир уже намеревался записать в вахтенном журнале о том, что день закончился без существенных происшествий, как вдруг в 23 час. 45 мин. в свете молнии показался силуэт корабля. Это был океанский лайнер, шедший с большой скоростью без эскорта. Нетрудно было догадаться, что он имел на борту войска. Командир лодки решил догнать этот быстроходный транспорт, полагаясь на силу четырех дизельных моторов лодки. Преследование продолжалось немногим более часа, и когда дистанция несколько сократилась, то оказалось, что целесообразнее всего атаковать лайнер с его кормовых углов.
В 1 час. 4 мин. 28 апреля был произведен залп четырьмя торпедами. Три взрыва потрясли воздух, свет вспышек разорвал ночную мглу. Корма огромного лайнера осела в воду. Подводная лодка погрузилась на перископную глубину и направилась к лайнеру с целью произвести дополнительный залп. Затем, наблюдая в перископ, командир лодки увидел, что нос корабля стал [167] подниматься над водой; силуэт корабля исчез из поля зрения перископа, а затем последовал другой взрыв, высоко в небо поднялся столб воды, и на экране радара больше ничего не было видно. Это был один из классических случаев удачной атаки. С момента торпедного залпа прошло всего 12 мин. На поверхности воды были видны большое количество обломков и спасательные шлюпки, подбирающие плавающих в воде людей. Так «Гаджен» потопила один из самых крупных транспортов Японии «Камакура Мару» (17 526 т), переделанный из бывшего пассажирского лайнера «Титибу Мару». Несколько позже лодка перехватила в море Сулу японский траулер и потопила его артиллерийским огнем. Во время этого же боевого похода лодка потопила 12 мая грузовое судно «Суматра Мару» (5862 т). Таким образом, за два с лишним месяца подводная лодка «Гаджен» уничтожила 38 819 т японского торгового тоннажа.
По причинам, о которых говорилось ранее, противник не смог продолжать наступательные противолодочные действия, начатые в районе Рабаула впервой четверти 1943 года. Японская противолодочная борьба была так же безуспешна, как и попытка справиться с проблемой снабжения и перевозок. Недостатки японской системы противолодочной обороны ясно видны на примере гибели лайнера «Камакура Мару», шедшего без эскорта. В то время как командование японского флота перебрасывало противолодочные силы к линии фронта, американские подводные лодки обрушивали свои удары на ослабленные сектора за линией фронта. Сосредоточение эскортных кораблей в одном районе оставляло морские коммуникации другого района незащищенными. Рейд подводной лодки «Гаджен» на запад от Соломоновых островов мог бы послужить другим уроком для японских противолодочных сил.
В начале апреля 1943 года звено японских бомбардировщиков атаковало корабли союзников близ острова Гуадалканал. Бомбардировщики потопили новозеландский корвет, танкер и эскадренный миноносец «Аарон Уорд». Затем истребители армейской авиации с аэродрома Гендерсона направились к острову Бугенвиль, чтобы атаковать японцев. Кроме того, союзники знали заранее, что на одном из самолетов в Бугенвиль летели адмирал Ямамото и офицеры его штаба. Самолет адмирала был атакован, и адмирал убит, когда машина шла на посадку. Если бы даже этого не случилось, он прибыл бы слишком поздно, чтобы изменить положение японских сил на Южных морях. К апрелю фронт в районе Верхних Соломоновых островов начал распадаться. Американская авиация переносила центр своего удара на район архипелага Бисмарка. Командование американских подводных сил уже отводило часть лодок из южных районов Тихого океана, в северо-западном направлении, то есть к Японии. [168]