Служба «S» (саботаж, диверсия)
В своем донесении от 27 сентября 1918 г. Калле с удовлетворением отмечает, что «служба «S» дала хорошие результаты, нанесенный ущерб исчисляется миллионами»
В других посланиях он говорит о «предприятиях S» и «материалах S».
Чем является служба «S»? — «Она, — отвечает нам Ратибор, — имеет отношение к саботажу; она, — добавляет Берлин, — занимается разрушением при помощи взрывчатых веществ».
Саботаж — это уничтожение всего того (будь то вражеское или нейтральное), что может принести вред Германии или противиться ее целям, и мы можем констатировать, что агенты этого «предприятия» проявили несомненное мастерство.
Деятельность этого предприятия распространялась на всю Европу, но центр находился опять-таки в Испании.
В Мадриде, под руководством трех известных нам начальников, были созданы организации, которые имели целью разрушение судов, фабрик, заводов взрывчатыми веществами и поджогами, а также отравление скота прививками и заражение питьевой воды. Из Мадрида, а также из испанских портов посылаются жидкости и приборы агентам, о которых мы уже говорили выше, и другим лицам, специально для этого привлеченным.
I
Как и по службе пропаганды, у нас имеется очень мало материалов о работе организаций «S» в начале войны
Только благодаря Калле мы знаем, что расходы, по-видимому, [59] не превышали 25000 (может и 23000 — обрезан символ — OCR.) пезет, и знаем через Берлин, что в области разрушения морской атташе должен был лишь руководить службой, но лично в нее не вмешиваться.
Позднее, в 1918 г., мы узнаем через Стеффана, что служба «S» была создана и зарегистрирована в Бильбао под видом комиссионной компании. Директором ее был один немецкий коммерсант, имевший под своим руководством пятерых помощников в главных городах Испании
Фирма получала субсидии через посредство морского атташе в «Банке Алеман Трансатлантико» из Барселоны
Директор, его помощники и служащие получали определенное жалованье. Агенты службы «S» также получали особое жалованье и награды. Размеры жалованья и наградных были равноценны тем, которые были установлены в Южной Америке и Мексике. Для доставки донесений по назначению была организована служба связи.
С другой стороны, морской атташе предоставил адмиралтейству заботу связать эту организацию с подобной же в Южной Америке. Впоследствии он объявил, что рассчитывает использовать в Бильбао лейтенанта Хорста.
Соответственно директиве Берлина, служба «S» должна была направлять свои удары, главным образом, против Франции и Португалии. В отношении Франции ее программа содержала:
1. Отравление находившихся в Марселе ям для хранения зерна через подставного посредника по зерну. Необходимая для этого жидкость должна была быть выслана в скором времени.
2. Заражение прививками животных, присланных из Испании.
3. Разрушение пиренейских гидростанций способами E и В (подобно тому, что «S» — начальная буква слова «саботаж», E и В, вероятно, начальные буквы слов «Explosion» (взрыв) и «Brand» (пожар)).
4. Провокации анархистских покушений, особенно в районе Сета, при этом щадя все-таки товары, предназначавшиеся Швейцарии.
5. Разрушение военных заводов.
«Было бы желательно, — добавляет Берлин, — разрушить французские склады военного снаряжения, находившиеся в данный момент в Марселе, откуда каждый день отправляется на фронт бесчисленное множество поездов».
Против Алжира и Туниса ничего нельзя было делать.
Для осуществления этой программы Калле послал во [60] Францию одного из своих доверенных лиц. Со своей стороны, Ратибор, при посредничестве генерального консула в Барселоне, нанял француза, который был в состоянии через своих агентов взорвать важные военные заводы и склады.
Это предложение было принято Берлином.
В какой степени удались проектируемые покушения?
У нас мало материалов по этому вопросу, вероятно, вследствие тех советов об осторожности в сообщениях, которые, начиная с 1917 г., Берлин посылал Мадриду и следуя которым Калле уведомляет, что больше не будет посылаться ни одного извещения, касающегося дел разрушения стратегических пунктов. Однако, нам известно, что планы агента Калле провалились по причине «нечеткой работы аппарата», что доверенное лицо Ратибора в действительности находилось на службе у Франции и что все его предприятия, о которых он пишет в своих донесениях, как то: разрушение арсенала в тулонском порту, разрушение лионского артиллерийского парка и фабрики снарядов в Вильфранш на Роне и т. д. — на самом деле были лишь плодом его воображения. Для немцев это была новая неудача, подобная случаю с Мартой Рише.
В отношении Португалии программа была идентичной. Антанта возила руду на изготовление вооружения почти исключительно морем. Следовательно, было чрезвычайно важно прервать работу этого аппарата. Для этого адмиралтейство приказало своему агенту в Лиссабоне подготовить полное разрушение Доминго и железной дороги, идущей к Помарао вдоль реки Гвадиана. Оно предписало всеми мерами тормозить производство вредительством на пароходах и железных дорогах, повреждением паровых котлов, погрузочных приспособлений и т. д. Адмиралтейство считало, что было бы неплохо к тому же разрушить заводы взрывчатых веществ в Лиссабоне и Опорто.
Со своей стороны, Калле должен был организовать диверсионные действия против всех военных предприятий в рудничном районе Помарао и против всяких военных приготовлений Антанты в Португалии и на Азорских островах.
Действительно, военный атташе сообщал, что один надежный агент взорвал два завода в Лиссабоне, что, кроме множества маленьких складов, разрушен большой мукомольный завод стоимостью в 1,5 млн. франков, наконец, [61] его люди на некоторое время привели в негодность пароходы.
Для Англии, где работал агент, зависевший исключительно от адмиралтейства, Калле располагал суммой в 2 000 фунтов, предназначавшейся на разрушение заводов и верфей. Эта работа должна была быть поручена одному ирландцу, приехавшему из Америки, которому было особенно рекомендовано разрушить заводы военных материалов, находящиеся к северу от Лондона, Тоттенгемские доки и целый ряд военных и промышленных предприятий по особому перечню.
В Гибралтар было разрушено различных машин на сумму в 50 000 марок, что обошлось немцам в 2 300 пезет.
До сих пор мы рассматривали деятельность службы «S» в лагере противника. Можно было думать, что Испания, как нейтральная страна и центр всего предприятия, будет пощажена. Но нет. В апреле 1917 г. Берлин запрашивает фон Крона, что он рассчитывает предпринять. «Согласны ли военные и морские власти следовать в дальнейшем нашим советам или они будут избегать какого бы то на было нарушения нейтралитета? Во всяком случае, учтите, — добавляет Берлин, — что имеется лишь один простой и легкий способ, который дает действительно хорошие результаты и может быть применен, — это огонь».
Посол также не отставал. Если он не организовал покушений на генералов противника, то предоставил в распоряжение генерального консула Барселоны 5 000 пезет на разрушение одного туннеля и поезда с военными материалами.
II
Какими же техническими средствами располагала служба «S», чтобы осуществлять свои махинации?
Нам известно, что вначале вещества для отравления и заражения высылались из Берлина. В декабре 1915 г. Калле известил, что яд, предназначенный лошадям, до сих пор не получен. Позднее, очевидно, необходимые вещества выделывали на месте, так как в июне 1916 г. военный атташе объявил, что бактерийные препараты «оказались удачными».
Что касается орудий разрушения, то их, очевидно, нельзя было достать в самой Испании. Нам встретились лишь два намека на производство в самой Испании взрывчатых веществ и приборов. Следовательно, они доставлялись [62] извне самыми разнообразными путями, с применением бесчисленных способов маскировки. Например, из Швейцарии посылались при посредстве некоего коммерсанта Е. «карандаши-взрыватели», перемешанные с настоящими карандашами. Также из Швейцарии через посредство того же лица прибывают «ареометры», вложенные в партию термосов, без которых, как нам это известно, «дело, касающееся гидравлических установок, невозможно довести до конца». То же происхождение имеют посланные из Цюриха через Италию «игрушечные домики» и «домашние алтари», которые являлись на самом деле маскировкой для перевозки материала «S», т. е. взрывчатых веществ.
Наконец, невозможно ошибиться в назначении «динамометров», которые применялись большей частью для взрыва и поджога пароходов.
Однажды была произведена попытка прибегнуть к более прямым способам передачи материалов.
В ноябре и декабре 1916 г. между фон Кроном и адмиралтейством обсуждался план посылки на подводной лодке агента со взрывчатыми веществами: кордитом, эксакордитом и «другими новинками». Этим агентом должен был быть морской офицер запаса, по имени Каллен, который по этому случаю переменил не только имя, но и внешность (сбрил бороду).
Прошло несколько месяцев, и 16 февраля испанская полиция задержала на маленьком пляже близ Картахены подозрительного субъекта, который выдавал себя за американского гражданина. Это заявление было подтверждено капитаном германского судна «Рома», исполнявшим обязанности консула в Картахене.
Это была явная ложь. Личностью, выдавшей себя за американца, был не кто иной, как Каллен, доставленный к берегам Испании на подводной лодке. Перед тем как высадиться, он погрузил в воду некоторое количество тюков, прикрепив их к поставленным на якоре бакенам.
В тюках имелись взрывчатые вещества, корреспонденция и документы, изучение которых впоследствии доказало, что они были компрометировавшими Германию.
Его соучастник, находившийся на земле (некий Фрикке, называвший себя Гервуд или Вуд), должен был помочь ему доставить на землю весь материал, предназначавшийся для службы «S» и пропаганды. Оба субъекта были посажены под замок, и, несмотря на усилия представителей Германии замять все дело, было произведено следствие. [63]
Учитывая возмущение, вызванное этим случаем, в котором Испания усматривала нарушение своего нейтралитета, Германия отреклась от своих агентов. Официально выразив свое глубокое сожаление по поводу случившегося, она утверждала сначала, что ей ничего не было известно, но потом, — так как это утверждение было не очень-то правдоподобным, — она объявила, что взрывчатые вещества предназначались исключительно для того, чтобы вывести из строя удерживаемые в портах Испании и Америки германские суда на случай, если они попадут в руки Антанты.
Однако правительство не попалось на удочку, и фон Крону пришлось лично расплачиваться потерей благорасположения короля за предприятие, которое, по его собственному признанию, невозможно было провести с большей неловкостью.
Между тем, подобная же история повторилась. В апреле 1918 г. германский авиатор Адольф Клаус, сын консула в Уэльве, был доставлен на подводной лодке в испанские воды и высадился ночью в Санта-Пола, близ Аликанте, с ящиком детонаторов. Задержанный испанцами и интернированный на борту канонерской лодки «Бонифац», он не нашел ничего лучшего для объяснения своего приезда и багажа, как сослаться на выполнение пиротехнической работы.
Берлин отказался от него, так как он имел неосторожность нарушить инструкции, предписывавшие ему погрузить в воду свои ящики, Ратибор же, в виде утешения, рекомендовал ему вести себя спокойно.
III
Мы уже говорили о том, что «динамометры» предназначались для взрывания судов и что в деятельности службы «S» это являлось особой задачей. Морской атташе специально занимался навигацией на Средиземном море и у берегов Африки. Он, по распоряжению Берлина, старался препятствовать доставке зерна в Европу, а также испанской, алжирской и тунисской руды в Англию
Адская машина с механизмом, заведенным для действия через пять дней и установленная на греческом пароходе «Микелис», — дело его рук. Вышедшее из Бильбао 18 июля 1917 г. с грузом в 1 000 т руды, это судно пошло ко дну 24 июля. Такая же судьба постигла американское [64] вспомогательное судно, которое было «оснащено» в доке на Гибралтаре и затонуло у берегов Африки.
Опять-таки при посредничестве фон Крона были доставлены в Южную Америку «детонаторы с часовым механизмом, взрыв которых должен происходить долгое время спустя после установки, для того чтобы происхождение аварии осталось неизвестным».
Эти машины использовались в особенности против японских военных кораблей, против нефтеналивных судов, против грузовых судов, перевозивших зерно из Австралии в Америку, и вообще против всех судов, снабжавших союзников.
Соответственно этой программе, агент, оперировавший в Мексике и Соединенных Штатах, пустил ко дну два английских, два американских, один японский и два береговых судна; кроме того, в открытом море был подожжен пароход «Камино» и поврежден транспорт в Сан-Франциско.
Таким образом, все эти покушения имели связь с организациями, находящимися за океаном. Действительно, нам известно, что Аргентина получила по меньшей мере одну партию материалов, а германский военный атташе в Буэнос-Айресе, капитан 2-го ранга Моллер, воспользовался первым удобным случаем для отправки донесения о работе службы разрушения взрывчатыми веществами в Южной Америке.
Когда в мае 1918 г. тому же Моллеру было поручено подобрать несколько доверенных лиц для работы в Соединенных Штатах и на Кубе, фон Крон довел до сведения, что служба «S» в Аргентине и Чили, будучи скомпрометирована, вынуждена была прекратить свою работу; он предлагал прикрепить организацию в Южной Америке к испанской.
Одним из главных агентов, работавших в Латинской Америке, являлся, по-видимому, некий Л..., которому Берлин в конце 1917 г. предписал прекратить свою деятельность и возвратиться в Германию. Но главную роль, без сомнения, играл агент Арнольд, который в августе 1916 г. прибыл в Гавану, но немедленно уехал оттуда в «указанное место» — Коста-Рику и Панаму. Его деятельность, протекала, главным образом, в Аргентине и Чили, где он проявлял широкую инициативу. Инструкции он получал исключительно из Берлина (посредником служил Калле) и ни в какой мере не соприкасался с дипломатической [65] миссией в Буэнос-Айресе. Он даже избегал встречаться с морским атташе Моллером, что Берлин считал вполне правильным, «принимая во внимание его шпионскую деятельность».
Как шпион, он имел свое доверенное лицо в итальянском посольстве. Как политический агент, он занимался тайной дипломатией в духе посла фон Эккерта. Как пропагандист в Соединенных Штатах, он занимался пропагандой через посредство подручного. В Ирландии он имел агента по разрушению судов. Кроме того, Арнольд специализировался в отравлении окота, предназначенного для экспорта. Он с успехом «обрабатывал» этот скот, применяя бактерийные препараты, которые ему посылал Крон через упомянутую выше Марту Рише{25}. Ему помогал в этом деле большой германский специалист, доктор Герман Фишер, которого он представил к награде.
В феврале 1918 г. он с полным правом мог сказать в своем донесении, что, благодаря его деятельности, экспорт лошадей из Аргентины во Францию полностью прекратился. К этому он добавил, что в сентябре 1917 г. отправились в Месопотамию четыре судна, имевшие на борту 4 500 мулов, и что все эти животные были «обильно обработаны».
Некоторое время спустя, — сообщая, что судно, отправившееся в Бассору с «обработанными» вышеупомянутым способом мулами, повернуло обратно, — Калле передает протест английского посланника против «мнимых» германских операций, которые способствовали гибели большого количества животных.
У агента Арнольда нашлись последователи. В апреле 1918 г. он извещает Мадрид, что секции «Е» и «В» могут быть руководимы его агентами. Но в это же время он получает приказание, возобновленное в сентябре, прекратить деятельность службы «S» в Аргентине и Чили, так как она рискует быть раскрытой. Однако, ему предписывалось не возвращаться в Европу из-за опасения попасть в руки Антанты, и Калле, начиная с ноября, должен был выплачивать ему ежемесячно 15000 марок.
Агент Дельмар в Мексике играл, приблизительно, ту же роль, что и Арнольд в Аргентине. Германский «мастер на [66] все руки», заменявший иногда в политических делах посла фон Экхарда{26}, он безрезультатно хлопочет о предоставлении займа в 100 миллионов пезет президенту Каранца, о посылке последнему оружия и боеприпасов. Наконец, он старается втянуть Мексику в конфликт с Соединенными Штатами. Снабженный, по-видимому, значительными финансовыми средствами и располагая к тому же тайным радиоприемником, позволявшим ему принимать Науэн, он, начиная со времени разрыва между Германией и Соединенными Штатами, руководит всеми отделениями службы «S» в Северной Америке и Мексике, где, в частности, проектирует поджог нефтяных промыслов в Тампико. Его помощником являлся агент Робер, специально посланный Берлином для работы «в известном направлении» против Антанты и, в особенности, против Соединенных Штатов.
Агенты, работавшие в Соединенных Штатах, имели свой центр в Мексике. Нельзя сказать, что среди них всегда царило согласие. Одной из обязанностей Дельмара (нужно добавить — не маленькой) являлось урегулирование бесконечно возобновлявшихся конфликтов между этими людьми. Один из них, например, сильный своими все возраставшими успехами в Нью-Орлеане, Норфолке и Нью-Йорке, претендовал на полную независимость и желал действовать так, чтобы «самолично руководить всем делом».
Если верить его словам, то его деятельность в области разрушения военных заводов и заводов пищевых продуктов в Соединенных Штатах действительно можно было бы признать «удовлетворительной».
Начиная с мая месяца, при помощи нанятых им людей он разрушил: три английских парохода, среди которых была «Пелагоза», два американских и один японский пароход «Шинсио-Мару». Кроме того, он заботился о разжигании стачек и восстаний в армии. Его вопросами были: должен ли он продолжать действовать против японских пароходов? Нужно ли предпринять что-либо против японской коллегии в Калифорнии? Должен ли он использовать свои связи с Филиппинами, Ханоем, Аляской, Японией, Китаем, Панамой, Чили и Аргентиной для того, чтобы организовать уничтожение тихоокеанского флота США? И т. д.
Обширность программы не удивляла Берлин. Адмиралтейство считало чрезвычайно желательным организовать [67] восстания в армии Соединенных Штатов и саботаж в американских колониях, которые поставляли воюющим сырье, а также организовать в них диверсионные действия против японских пароходов и Панамского канала. Оно считало, что не следовало также оставаться бездеятельным в отношении транспортов, шедших с зерном из Австралии в Америку. Деятельность против Японии, Китая, Чили и Аргентины ему была воспрещена. Расходы не должны были превышать 100 000 марок в месяц. Указывалось, что, если сумма окажется недостаточной, следовало испросить в Берлине специальное разрешение на ее увеличение.
Ему были предназначены следующие премии: а) в случае захвата военных и торговых судов — 5% стоимости судна и груза; б) на все остальные предприятия премии были различны и назначались в отдельности, сообразно пользе причиненного вредительства; иногда они достигали 50 000 марок.
Чтобы этот агент не зависел в одно и то же время от военного и морского министерств, было решено, что он будет являться доверенным лицом морского министерства и непосредственно руководиться морским министром.
Соответственно этим директивам он извещал, что, по словам его сотрудников, в Соединенных Штатах разрушен мол{27}, лесопильный завод, склад с зерном. Причиненный ущерб доходит до 1 млн. долларов.
Он связался еще с ирландской секретной масонской ложей в Нью-Йорке, и через него Берлин принял предложение этой ложи заинтересовать в работе службы «S» масонские ложи Аргентины и Бразилии. Инструкции адмиралтейства требовали: разрушать военные и торговые суда; уничтожать скот и важное сырье, как, например, марганцевую руду; ничего не предпринимать в Аргентине и Чили; остерегаться ловушек.
Перед заключением перемирия тот же агент констатировал, что служба «S» дала хорошие результаты: причиненный ущерб исчислялся во много миллионов. [68]
IV
Таковы известные нам факты и перечень объектов, над которыми работала служба «S». Как и во всем остальном, мы здесь не захотели ни комментировать, ни пространно анализировать факты. Мы ограничились лишь их изложением и предоставляем другим сделать заключение. Мы приведем еще распоряжение, данное Берлином Арнольду, о диверсиях в России. Приводим его дословно.
Попытаться разрушить Архангельский порт и железную дорогу Кольского полуострова и организовать налет на транссибирский экспресс.
Мы не можем утверждать, что повреждение подводных кабелей, которое так интересовало адмиралтейство, — дело рук службы «S». Наконец, мы умолчим о проектах поджога или взрыва германских судов, стоявших на якоре в портах Испании, Португалии или Южной Америки, так как считаем, что это не стоит в прямом отношении к нашей теме. Позднее мы встретим реализацию этого проекта в потоплении германского флота своими экипажами в водах Скапа-Флоу. [69]