Сражение за Рур
К концу марта армии генерала Эйзенхауэра с боем форсировали Рейн и были готовы к окружению Рура и развертыванию наступления к Эльбе. Однако перед тем, как предпринять эту операцию, верховный командующий внес некоторые изменения в прежние планы в отношении направления главных ударов и распределения сил для них.
В сентябре 1944 г., незадолго перед ударом в направлении Арнем, Эйзенхауэр вырабатывал стратегию, которой должны следовать союзные войска после того, как они форсируют Рейн, и пришел к заключению, что главный удар должен наноситься от Рура на Берлин. Этот удар должен был сопровождаться вспомогательными действиями войск, которые продвигались бы вперед в системе «одной согласованной операции». Признавая, что Берлин может оказаться в руках русских прежде чем союзники смогут выйти на Эльбу, он предложил, чтобы в этом случае вместо проведения наступления на германскую столицу сосредоточенными силами 21-я группа армий заняла район Ганновера и порты близ Гамбурга, 12-я группа армий — часть или весь Лейпцигско-Дрезденский район, а 6-я группа армий — район Аугсбург, Мюнхен.
В конце декабря, когда Эйзенхауэр оставил 9-ю американскую армию в распоряжении Монтгомери для наступления к Рейну на рурском направлении, эффективное русское летнее наступление 1944 г. пришло к концу, и можно было, казалось, считать, что пройдет несколько месяцев, прежде чем советские войска выйдут к Берлину. Возможно, что в это время у верховного командующего было намерение оставить 9-ю армию у англичан для нанесения главного удара на Берлин. К концу марта, когда союзные войска форсировали Рейн, изменение обстановки на Востоке и Западе побудило его пересмотреть свои прежние планы. [448] Общее наступление, начатое маршалом Сталиным в середине января, вынудило немцев откатиться к Одеру. К 11 марта, по данным разведывательных органов верховного штаба союзников, передовые подвижные части маршала Жукова находились у Зеелова, лишь в двадцати восьми милях от Берлина. Несмотря на энергичную подготовку немцев к обороне Берлина, казалось маловероятным, что им удастся выстоять против удара русских.
Поскольку теперь Берлин исключался, имелись серьезные основания наносить главный удар южнее и восточнее Рура. После очищения Рура в качестве объектов наступления оставались другие важные промышленные районы Западной Германии. Ввиду того что на Рур обрушились тяжелые удары союзных бомбардировщиков, противник уже в течение ряда месяцев эвакуировал отсюда важные заводы в другие районы Германии. Специалисты — разведчики верховного штаба, которые в октябре указывали на потерю Руром промышленного значения, теперь считали, что, если даже этот район попадет в руки союзников,
«Германия все еще сохранит в основном свои производственные возможности в области машиностроения и военной промышленности по крайней мере в отраслях, производящих военную технику».
В верховном штабе полагали также, что в наступлении основной упор должен быть сделан на то, чтобы воспрепятствовать планам противника создать «национальный редут» в горном районе, простирающемся от Западной Австрии на север к озерам у Мюнхена и на юг до Итальянских озер. Хотя в кругах союзников были некоторые предположения, что этот «редут» существует больше в пропаганде, чем в действительности, военные руководители в Вашингтоне были весьма обеспокоены. Генерал Маршалл в конце марта предложил, чтобы американские войска нанесли удар от Нюрнберга на Линц или от Карлсруэ на Мюнхен с целью не позволить противнику организовать сопротивление в Южной Германии.
Несомненно, что на окончательное решение Эйзенхауэра в какой-то мере оказывали влияние и другие факторы. Неожиданное форсирование Рейна у Ремагена и Оппенгейма до нанесения главного удара на севере, а также быстрое использование открывшихся возможностей в этих двух районах поставило войска Брэдли в положение, когда им предстояло играть главную роль в быстром наступлении через Германию. Эта неожиданная удача захватила воображение публики, особенно в Соединенных Штатах, и оказала поддержку просьбе командующего 12-й группой армий о предоставлении его войскам более крупной роли в наступлении к Эльбе, чем та, какую они играли при выходе на Рейн. Возможно, что Эйзенхауэр также хотел предоставить 12-й группе армий случай проявить свои возможности на деле. Он знал, что январское интервью Монтгомери все еще «терзает» сознание Брэдли и что, по мнению генерала Маршалла, работа таких командующих, как Брэдли и Ходжес, не получила должной оценки в прессе. [449]
28 марта, после того как Монтгомери изложил планы наступления 21-й группы армий совместно с 9-й американской армией к Эльбе в районе севернее Магдебурга, Эйзенхауэр объявил, что главное наступление к востоку от Рейна будут осуществлять войска Брэдли. Верховный командующий одобрил достигнутую договоренность, по которой 9-я армия, остававшаяся пока в подчинении командования 21-й группы армий, и 1-я американская армия должны окружить Рур. С выполнением этой задачи 9-я армия должна была перейти в состав 12-й группы армий, которая брала на себя задачу очищения Рура и нанесения главного удара союзников по оси Эрфурт, Лейпциг, Дрезден с целью соединения с русскими. Таким образом, решающая роль, к которой Монтгомери готовил свои войска, на что, как он полагал, объединенный штаб дал в общем санкцию, была снята с них. Вместо этого Монтгомери получил второстепенную задачу по прикрытию северного фланга Брэдли в ходе наступления в Центральной Германии. Южнее 12-й группы армий войска генерала Деверса, получившие задачу прикрыть правый фланг группировки, ведущей главное наступление, также подготовились к продвижению по долине Дуная на соединение с русскими.
Фельдмаршал Монтгомери, несомненно разочарованный решением Эйзенхауэра, просил позволить ему сохранить у себя 9-ю армию до выхода его войск на Эльбу. Он считал, что переподчинение армии в этот момент замедлит развивающееся быстрое продвижение. Но верховный командующий твердо держался своего решения. Он разъяснил, что до того, как будет начато продвижение к Эльбе, генералу Брэдли понадобятся части как 9-й, так и 1-й армий для очищения Рура. Кроме того, поскольку Брэдли намерен подтянуть 15-ю американскую армию, чтобы возложить на нее задачи по оккупации Рейнской области, выполняемые 1-й и 9-й армиями, ему надо будет сохранить за собой руководство всеми тремя армиями, чтобы координировать эту смену.
Операция по окружению Рура в основном не затрагивалась изменениями, объявленными Эйзенхауэром 28 марта, поскольку наступление 1-й армии южнее Рура уже началось и развивалось успешно, и требовалась лишь координация этого наступления с наступлением 9-й армии. 28 марта командование 12-й группы армий заменило намеченное ранее наступление 1-й армии на северо-восток от Касселя наступлением почти прямо на север от уже достигнутого рубежа Зиген, Гиссен. 29-го генерал Симпсон приказал своим войскам установить соприкосновение с войсками генерала Ходжеса, которые тогда наносили удар на Падерборн. [450]
Успехам союзников в Рурском районе в значительной степени способствовали просчеты противника и общее ухудшение его положения к востоку от Рейна. Командующий группой армий «Б» генерал-фельдмаршал Модель незадолго перед форсированием союзниками Рейна, 24 марта, перегруппировал свои войска для противодействия ожидаемому наступлению американских войск с ремагенского плацдарма на север. В результате его войска оказались не в состоянии противостоять наступлению, направленному на восток. Модель предпринял ряд контратак, чтобы закрыть бреши на фронте его группы армий, и пытался подтянуть некоторые резервы. Но 25 марта танковые соединения 1-й армии начали пробиваться через немецкие позиции, прежде чем подкрепление могло подойти. Тщетными оказались также усилия Моделя задержать наступление союзников на оборонительном рубеже между реками Зиг и Лан. Скоро он обнаружил, что у него фактически потерян контакт со своими дезорганизованными войсками. Более того, его группа армий потеряла всякую связь с группой армий «Г», действовавшей южнее, и создалась опасность, что наступление союзников на севере, которое выглядело «как маневры мирного времени, проводимые со всеми техническими средствами современной войны», скоро отрежет его войска от группы армий, действовавшей на севере. 27 марта, когда Модель предложил отвести часть своих войск за реку Зиг, продолжая удерживать рубеж Рейна, ему сообщили, что Гитлер пытается создать новую армию к востоку от Рура и запретил под страхом смерти дальнейший отход или оставление населенных пунктов.
Севернее группа армий «X» подверглась сильному удару со стороны войск 21-й группы армий, и ее полный разгром казался делом ближайших -дней. В этом случае представлялся возможным удар союзников на восток к Центральной Германии и на север в направлении на Бремен и Гамбург. Стремясь восстановить положение, командующий группой армий «X» просил о разрешении отойти из района, находившегося под угрозой окружения, предотвратить прорыв 1-й американской армии на фронте группы армий «Б», в результате которого создалась бы угроза южному флангу его войск, создать оборонительный рубеж на реке Везер и отвести войска и материальные средства из большей части Голландии, чтобы создать новый оборонительный рубеж в ее северо-восточной части. Германское верховное командование отвергло эти предложения и приказало всем войскам удерживать занимаемые рубежи имеющимися силами. Было мало шансов на получение подкреплений, если не считать обещанную переброску некоторого количества обученных войск из Дании. [451]
Немецкие войска, не имея разрешения отходить на новые позиции и не располагая возможностями создать прочную оборону на новых рубежах, когда их все же вынуждали к отходу, не могли ни остановить стремительное наступление союзных войск, ни уклониться от него. Танковые части 1-й и 9-й армий встретились 1 апреля у Липпштадта, непосредственно западнее Падерборна, где и была намечена встреча по плану. Там был завершен, по выражению Эйзенхауэра, «крупнейший в историк двойной обход»{68}. В «рурском мешке» оказались отрезанными основные силы 5-й танковой и 15-й армий, входивших в состав группы армий «Б», и части 1-й парашютной армии, входившей в состав группы армий «X». Всего в окружение попала почти треть миллиона человек, куда входило семь корпусов — основные силы девятнадцати дивизий и около ста тысяч человек войск противовоздушной обороны. «Рурский мешок» составлял почти четыре тысячи квадратных миль от реки Зиг на юге до реки Липпе на севере. Он имел протяжение 55 миль с севера на юг и 70 миль с востока на запад.
4 апреля верховный командующий вернул 9-ю армию в состав 12-й группы армий. В предвидении этого шага представители 1-й и 9-й армий уже наметили разгранлинию между армиями по линии реки Рур, Нуттлар, Ройтен, Падерборн и договорились, что 9-я армия должна очищать от противника промышленный район к северу от реки Рур, а 1-я армия будет действовать на закрытой местности южнее.
Внутри «мешка» генерал-фельдмаршал Модель до тех пор отказывался воспользоваться возможностью капитулировать, пока удавалось сковывать войска союзников, чтобы не дать возможность использовать их в другом месте. Но он не учел целесообразности вывода войск из этого района, чтобы избежать ударов авиации и танков союзников. Что же касается шансов на удержание «мешка» в течение продолжительного времени, он считал, что продовольствия для войск и местного населения хватит на три — четыре недели, а боеприпасов хватит на две — три недели и то в том случае, если удастся избежать крупных боев. Для машин имелось определенное количество горючего. Местность являлась очень удобной для обороны, будучи прикрыта с трех сторон реками Липпе, Рейном и Зигом. Командующий группой армий прежде всего попытался укрепить восточный участок «мешка» в расчете на то, что с востока-может подойти помощь или его войскам удастся прорваться из «мешка» небольшими группами. Но эти надежды непрерывно уменьшались после падения Мюнстера и Готы в первую неделю апреля. Как правило, войска группы армий «Б» оказывали слабое сопротивление и при сильном нажиме союзников, отходили. [452] Немецкие промышленники, опасаясь, что войска при отходе могут прибегнуть к политике «выжженной земли», просили щадить оставшиеся ресурсы. Есть основание полагать, что в этот период Модель имел приказы германского верховного командования на широкие меры по разрушению заводов и средств сообщения, но не передавал их вниз.
В начале апреля военный министр США Стимсон предпринял меры к спасению промышленности Рура от дальнейшего разрушения, выразив опасение за будущее экономики Европы, если Руру будут продолжать наносить ущерб. Он сомневался в необходимости для военных целей разрушения оставшейся промышленности в этом районе. Адмиралы Леги и Кинг задавались вопросом, стоит ли этим докучать Эйзенхауэру в разгар сражения, но генерал Маршалл решил придерживаться своей позиции. Действуя так, он в то же время не хотел ограничивать будущие действия Эйзенхауэра и заявил, что последний должен действовать «такими методами, какие наиболее приемлемы для надежности и быстроты наступления в глубь Германии». Маршалл заявил также, что у него нет определенной точки зрения по этому вопросу.
«Я думаю, — писал он, — что сложившееся положение, по-видимому, уже исправить нельзя, и каковы бы ни были политические результаты, теперь уже слишком поздно, слишком трудно предпринимать какие-либо меры».
Эйзенхауэр, который считал «основательную ликвидацию войск противника в Руре военной необходимостью», собирался, тем не менее, по возможности обходить населенные места и избегать наносить бесполезный или излишний вред существующим промышленным объектам. Большие разрушения были уже причинены тяжелыми бомбардировщиками, но, по его убеждению, оставшееся имущество должно быть сохранено. Он заявил, что удары с воздуха фактически прекращены и применяются лишь для поддержки тактических действий.
В порядке подготовки к заключительному наступлению с целью разгрома германских армий в «мешке» 15-я американская армия 1 апреля приняла от 1-й и 9-й армий оккупационные функции на западном берегу Рейна, на участке от Бонна до Нейсе. Ей было приказано к 5 апреля расширить свой фронт обороны на западном берегу до Хомберга и быть готовой занять и организовать управление землями Рейн, Саар, Пфальц и Гессен как только войска уйдут оттуда для наступления на восток.
Для выполнения задачи по ликвидации «мешка» 6 апреля было оставлено два корпуса 1-й армии, а также один корпус и часть другого 9-й армии; остальные соединения двух армий устремились к Эльбе. Через два дня передовые части этих двух армий, наступавшие с северной и южной части кольца Окружения, соединились. Нажимая с севера, востока и юга, дивизии союзников к середине апреля уменьшили занимаемую противником территорию до 28 миль в поперечнике. [453] Запасы продовольствия и боеприпасов у противника уменьшились до трехдневной потребности, но генерал-фельдмаршал Модель все еще отклонял советы работников его штаба капитулировать. Несмотря на такую решимость, он не мог остановить американские армии. 14 апреля войска генерала Симпсона покончили со всяким сопротивлением немцев к северу от реки Рур, а части 1-й армии расчленили оставшиеся к югу от реки войска противника на две группы.
Перед лицом этой катастрофы германское верховное командование приказало группе армий «Б» прорвать окружение. Этот приказ был прочитан и просто подшит в дело, так как события дня определили явную бесполезность таких попыток. 15 апреля 1-я армия расширила район соприкосновения с 9-й армией и повернула на запад и восток, чтобы покончить с сопротивлением немцев. Когда стало очевидным, что поражение является делом ближайших дней или часов, немецкое командование прибегло к следующему образу действий, чтобы избежать официальной капитуляции. Утром 17 апреля было объявлено о расформировании группы армий «Б». Самые молодые и старые солдаты были освобождены от службы и получили разрешение разойтись по домам. Оставшимся офицерам и солдатам было сказано, что они могут остаться, чтобы затем сдаться противнику, могут отправляться по домам в форме или в штатском и без оружия или попытаться пробиться из окружения к войскам, действующим на основном фронте. Таким образом, Моделю не пришлось брать на себя ответственность за капитуляцию. Вскоре после этого он исчез со сцены, и след его впоследствии нигде не был обнаружен. Работники его штаба утверждали, что он покончил жизнь самоубийством.
Утром 18 апреля организованное сопротивление в Рурской области окончилось. Примерно за трехнедельный срок после того, как союзные войска окружили этот район, они взяли более 317 тыс. немецких пленных, в том числе двадцать четыре генерала и адмирала. Символическое сопротивление противника не помешало стремительному наступлению союзников на восток. Хотя для ликвидации «рурского мешка» пришлось оставить части четырех корпусов, войска генерала Брэдли без больших трудностей быстро продвигались к Эльбе. [454]