Кампания в Южной Франции
(Схема 6)
В середине августа, когда войска генерала Эйзенхауэра окружили противника в «фалезском мешке» и готовились форсировать Сену, вторая группировка союзных войск высадилась в Южной Франции с целью содействовать успеху сражения в Нормандии и получить крупные порты, через которые можно было бы подбрасывать войска для приближающегося сражения за Германию. Операция «Энвил», рассмотренная объединенным штабом в начале 1943 г. и одобренная в Тегеране в декабре этого года, была весной 1944 г. временно отложена. Потребность операции «Оверлорд» в высадочных средствах сделала тогда необходимой переброску в Ла-Манш десантных судов, ранее предназначенных для Южной Франции. Кое-кто из англичан, по-видимому, надеялся, что об «Энвиле» вообще больше не придется услышать, но американские начальники штабов и Эйзенхауэр продолжали настаивать на том, чтобы эта операция была проведена и по возможности раньше. Верховный командующий был уверен, что операция в Южной Франции весьма важна для успеха операции «Оверлорд», поэтому он принимал активное участие в спорах по поводу «Энвила» в конце весны и в начале лета 1944 г.
Американские начальники штабов и генерал Эйзенхауэр никогда не отказывались от мнения, что операция «Энвил» имеет существенное значение для операции «Оверлорд» как в том отношении, чтобы оттянуть силы противника от плацдарма на севере, так и для получения дополнительных портов на юге. Если второй фактор приобретал большее значение по мере приближения срока операции, то надобность в отвлечении сил противника существовала с самого начала. [238] Англичане, однако, предпочитали использовать имеющиеся ресурсы на Средиземноморском театре с тем, чтобы пробиться в Северную Италию и наступать через район Триеста и Люблинские ворота в Центральную Европу для соединения с русскими войсками, которые начали в июне наступление на запад. Черчилль не пытался скрывать свое нерасположение к высадке в Южной Франции и оказывал давление на верховного командующего и на американских начальников штабов, чтобы поколебать расчеты на операцию «Энвил». По этому вопросу расхождение между Черчиллем и Эйзенхауэром было полным, и последний был глубоко обеспокоен упорством, которое премьер-министр проявлял в этом деле.
Перед началом операции «Оверлорд» американские начальники штабов настойчиво добивались, чтобы их английские коллеги назвали дату начала операции «Энвил». Английские начальники штабов в свою очередь просили союзного верховного командующего на Средиземноморском театре генерала Вильсона предложить варианты плана операций на его театре на лето и осень 1944 г. В середине мая он высказал мнение, что из больших морских десантных операций, по-видимому, практически целесообразней будет операция на южном побережье Франции, в районе Тулона или Сета, более ста миль западнее Тулона. Это открыло бы дорогу для наступления вверх по долине Роны или на запад через Тулузский проход. Вильсон, однако, предупредил, что такая операция оставила бы только ограниченные силы для кампании в Италии.
Вступление союзников в Рим за два дня до вторжения в Нормандию дало генералу Вильсону возможность заявить 7 июня о готовности предпринять около 15 августа морскую десантную операцию в крупном масштабе, насколько позволят имеющиеся ресурсы. Это заявление было с радостью встречено в верховном штабе, где тогда работали над планом наилучшего использования стратегических резервов в интересах операции «Оверлорд». В верховном штабе понимали, что удар в Южной Франций поможет операции «Оверлорд» либо оттяжкой сил противника от плацдарма, либо вступлением во Францию новых сил союзников для общего наступления. В случае если бы наступление в Нормандии не получило успеха, удар со стороны Средиземноморского театра, по-видимому, имел бы существенное значение как средство оттяжки сил противника от Нормандии; если, с другой стороны, сражение в Нормандии протекало бы по намеченному плану, Европейский театр получил бы больше дивизий, чем могло быть подброшено согласно последним наметкам через порты плацдарма на 180-й день после начала операции в Нормандии. Поэтому наибольшую выгоду в использовании максимальных ресурсов союзников против противника, по-видимому, представляла бы операция «Энвил» или другие подобные операции со стороны Средиземноморского театра. [239]
И июня в Лондоне объединенный штаб обсуждал планы дальнейших Операций на Средиземноморском театре. Хотя было высказано желание обсудить различные возможности, снова всплыли основные расхождения, существовавшие в начале весны между английской и американской точками зрения. Фельдмаршал Брук был заинтересован в возможности дальнейшего наступления в Италии, поскольку генерал Александер рассчитывал, что сможет достигнуть линии Пиза, Римини к 15 июля; главный маршал авиации Портал считал возможным продвигаться на северо-восток через Истрию, если русское наступление с востока не сделает это неосуществимым. Американские начальники штабов, хотя и не отказывались от обсуждения других планов действий, твердо придерживались необходимости проведения операции в западной части Средиземноморского театра. Для начала работы по планированию было решено, что около 25 июля должен быть нанесен удар тремя дивизиями со Средиземноморского театра. На генерала Вильсона возложили ответственность за представление планов операций у Сета и в Истрии, а на генерала Эйзенхауэра — в Бискайском заливе. В этот момент английские начальники штабов полагали, что высадка у Сета или на западном побережье Франции надежнее всего будет способствовать операции «Оверлорд». Они не одобряли высадку в районе Марселя.
Генерал Эйзенхауэр, отвечавший за планирование операции в Юго-Западной Франции, характеризовал Бордо как единственный достойный объект в этом районе, но считал, что наступать на него не имеет смысла. В Юго-Восточной Франции он предпочитал предпринять высадку не в Марселе, а у Сета, поскольку от Сета легче наступать на Бордо. Что касается выбора между Адриатикой и Южной Францией, он предпочел последнюю, так как высадка там оттянет больше немецких войск от плацдарма на севере. Кроме того, это даст возможность «воспользоваться помощью французских сил Сопротивления», действия которых дают результаты гораздо большие, чем он ожидал, особенно на юге Франции.
Верховный командующий на Средиземноморском театре 17 июня обсуждал этот вопрос с подчиненными ему командующими, а также с Маршаллом и Арнольдом. Хотя он предпочитал проведение операции, которая способствовала бы наступлению из долины По в Центральную Европу, однако на него произвели впечатление доводы генерала Маршалла, который высказал соображение, казавшееся особенно важным, а именно, что в Соединенных Штатах имеется от сорока до пятидесяти дивизий, которые не могут быть ни переброшены во Францию достаточно быстро, ни снабжаемы там через порты Северо-Западной Франции, поэтому, если нужно использовать эту силу в борьбе с противником во Франции, необходимо в ближайшее время захватить еще один большой порт. [240]
Генерал Вильсон прибег к английскому доводу, гласящему, что содействие операции «Оверлорд» может быть оказано где-нибудь в другом месте, а не только в Южной Франции. Поскольку к 19 июня уже не было оснований опасаться за обеспечение плацдарма, он подчеркивал значение стратегии оттягивания противника от Франции и создания угрозы его поражения в 1944 г. Он признал, что, если главный вопрос заключается в захвате еще одного большого порта, операцию «Энвил» следует проводить по намеченному плану. В этом случае он предпочитал, чтобы высадка была произведена не в районе Сета, а у Тулона, так как здесь можно наиболее эффективно использовать французские силы Сопротивления, использовать большую пропускную способность Марсельского порта и полностью покончить с угрозой подводных лодок противника в Средиземном море.
Против преимуществ, которые, казалось, были достаточны, чтобы доказать правоту американских начальников штабов, был прежде всего тот факт, что операция «Энвил» не могла быть начата по меньшей мере до 15 августа, иначе она повредила бы операции, проводимой в Италии южнее линии Пиза, Римини. Вильсон заявил, что остановить союзные войска перед линией Пиза, Римини — значит расстроить первоклассную боевую группировку войск, тесно взаимодействовавшую в течение ряда месяцев; переброска войск из Италии в Южную Францию вызвала бы шестинедельную паузу в операциях на Средиземноморском театре, что дало бы возможность противнику отдохнуть и перегруппировать свои силы. Генерал Вильсон вместо этого предложил, чтобы союзники использовали «успех теперешнего наступления через линию Пиза, Римини, форсировали По и затем... наступали через Люблянские ворота в Южную Венгрию» во взаимодействии с морским и воздушным десантами и тем самым отвлекли по меньшей мере десять дивизий противника с Балкан и из Франции в Северную Италию.
Генерал Эйзенхауэр через четыре дня представил объединенному штабу новые соображения относительно операции «Энвил». Он подчеркнул тот факт, что операция «Оверлорд» является решающей в кампании 1944 г. и что неуспех этой операции будет рассматриваться в мире как поражение, а это, возможно, окажет далеко идущее влияние на военные усилия русских. При условии, если отказаться от действий против Бордо, операция «Энвил», по его мнению, открывает кратчайший путь в Северную Францию, «где будут вестись сражения за Рур». [241] Такая операция не только оттянет дивизии противника из района операции «Оверлорд», но также обеспечит новый порт, через который можно вводить резервы, прибывающие из Соединенных Штатов, и обеспечит путь, по которому эти резервы могут продвигаться для участия в сражениях в Северной Франции. Признавая, что с точки зрения удаления от Соединенных Штатов и близости к району операции «Оверлорд» захват Марсельского порта менее желателен, чем Бордо, Эйзенхауэр, придавая большое значение фактору времени, все же считал, что следует принять вариант операции «Энвил», а бордосский вариант отвергнуть. Он подчеркивал тот факт, что
«Франция является решающим театром. Это уже давно признано объединенным штабом. С моей точки зрения, ресурсы Англии и США не позволят нам обеспечить достаточные силы для двух важных театров в европейской войне так, чтобы на каждом из них преследовались решительные цели».
Поэтому он рекомендовал использовать ресурсы Средиземноморского театра для проведения операции «Энвил» не позднее 30 августа, а лучше, если на пятнадцать дней раньше. Предвидя возможность повторного предложения провести наступление в районе Адриатического моря, Эйзенхауэр предложил, чтобы, если операция «Энвил» не будет начата к 30 августа, все французские и одна или две американские дивизии, предназначенные для операции «Энвил», были использованы в операции «Оверлорд», как только они смогут быть переброшены в этот район.
Американские начальники штабов без замедления одобрили доводы Эйзенхауэра, предложив лишь перенести начало операции на 1 августа, как более подходящую дату. Они заявили о неприемлемости любых предложений об использовании ресурсов Средиземноморского театра в операциях большого масштаба как в Северной Италии, так и на Балканах. К соображениям Эйзенхауэра о предпочтительности операции «Энвил» они добавили, что эта операция даст возможность французским войскам принять участие в боях за их родину, позволит использовать большое количество обученных американских войск со стороны Средиземноморского театра, обеспечит лучшее использование воздушных сил, сосредоточенных на Корсике, и даст возможность сосредоточить силы союзников и ввести их в сражение на решающем театре.
Премьер-министр Черчилль, то ли он был расстроен тоном этого заявления, которое он назвал «произвольным», то ли видел в американской позиции конец всяким надеждам на дальнейшее наступление на Средиземноморском театре, теперь начал оказывать сильное давление на президента и верховного командующего с целью выйти из «тупика», в который, по его мнению, зашли взаимоотношения между английскими и американскими начальниками штабов. В пространном обзоре этого вопроса он заявил, что место для высадки должно быть выбрано с учетом двух моментов: направления главных усилий Эйзенхауэра и создания напряженного положения для Германии. [242] Он заявил, что считает ценными и важными такие политические факторы, как перевороты в странах-сателлитах и их капитуляция. Захват Гавра и Сен-Назера, по его мнению, имел более близкое отношение к боевым действиям, чем захват портов в Средиземном море. Он полагал, что действиям из Байонны или из какого-либо меньшего порта Бискайского залива с целью захвата Бордо следовало бы отдать предпочтение перед трудным подходом со стороны Сета.
Президент Рузвельт полностью согласился с точкой зрения американских начальников штабов и заявил о неприемлемости предложения генерала Вильсона использовать почти все силы Средиземноморского театра для наступления в Северной Италии, а затем — на северо-восток. Он согласился, что нет ничего хуже, чем тупик в объединенном штабе относительно будущих планов, и прибавил, что
«Вы (Черчиль. — Ред.) и я должны избегать этого, и, я думаю, мы должны поддержать соображения верховного командующего».
Этот ответ не означал, что английские начальники штабов, и премьер-министр отказались от дальнейших попыток изменить позицию США. Генерал Эйзенхауэр вдохновил вашингтонских начальников на защиту своих позиций своим заявлением от 29 июня о том, что, хотя англичане честно убеждены в большей пользе для операции «Оверлорд» наступления на Триест, нежели высадки в Южной Франции, и сделают еще одну попытку убедить американских начальников штабов в целесообразности наступления на Триест, они все же не допустят, чтобы дело «зашло в тупик», и, следовательно, согласятся на операцию «Энвил».
Предсказания Эйзенхауэра о приближающемся согласии англичан на операцию «Энвил» оказались правильными. Черчилль 1 июля в разговоре по телефону с верховным командующим, когда последний подчеркивал необходимость дополнительного порта для высадки во Франции американских дивизий, ожидающих в Соединенных Штатах отправки, указал, что он одобрит эту операцию. На следующий день объединенный штаб дал генералу Вильсону директиву в духе первых американских предложений. Командующий Средиземноморским театром получил указания приложить максимальные усилия для проведения операции «Энвил», высадив три дивизии к 14 августа. Эйзенхауэру было указано выделить возможно скорее дополнительные ресурсы, необходимые для операции «Энвил» в соответствии с соглашением, заключенным ранее с командующим Средиземноморским театром. [243]
В конце июня, пока обсуждались общие вопросы стратегии на Средиземноморском театре, представители верховного командования и штаба Средиземноморского театра вырабатывали детали проблемы выделения морских поддерживающих и высадочных средств, а также воздушных сил Северо-Западной Европы для операции «Энвил». Верховный штаб Европейского театра, испытывая трудности со снабжением, добился отсрочки переброски высадочных средств, затребованных штабом Средиземноморского театра до 15 июля, и высказал желание не выделять вовсе воздушных сил, если только генерал Вильсон не сочтет такое выделение абсолютно необходимым. Подобную же отсрочку просили сделать в отношении выделения боевых кораблей для операции «Энвил», которые было разрешено оставить на Европейском театре до захвата Шербура. Соглашения относительно переброски ресурсов для воздушнодесант-ной операции было достигнуто в начале июля.
Генерал Эйзенхауэр как командующий, в интересах которого будет проводиться высадка на Средиземноморском театре, и как будущий начальник над силами, участвующими в операции «Энвил», 6 июля определил для генерала Вильсона цели этой операции. Он их формулировал так: 1) сковать и разбить силы противника, могущие быть использованными для противодействия операции «Оверлорд»; 2) обеспечить крупный порт в Южной Франции для высадки дополнительных сил; 3) наступать на север с целью создать угрозу флангам и коммуникациям противника; 4) обеспечить линии коммуникаций для поддержки сил, участвующих в операции «Энвил», и последующих подкреплений. Эти цели могли быть достигнуты захватом района Марселя и продвижением вверх по течению реки Рона к Лиону. Генерал Вильсон должен был сохранить командование операцией «Энвил» до тех пор, пока верховный штаб войск Европейского театра не примет ответственности на себя. Командующий войсками на Средиземноморском театре должен был нести также ответственность за административно-тыловое руководство войсками, участвовавшими в операции «Энвил», включая руководство гражданской администрацией, в районе к югу и востоку от департаментов Ду, Kот-д'Ор, Ньевр, Алье, Пюи-де-Дом, Канталь, Аверон, Тарн и Верхняя Гаронна, а также за укомплектование и снабжение войск за пределами этого района, если командование войск на Европейском театре окажется не в состоянии взять на себя руководство. В целях обеспечения единообразия в методах руководства гражданской администрацией генерала Вильсона просили действовать в этих вопросах в соответствии с директивой верховного штаба от 14 мая 1944 г., спущенной командующему войсками на Средиземноморском театре в качестве руководства по планированию в области гражданской администрации для Южной Франции. Руководство силами Сопротивления в южной части Франции было передано генералу Вильсону, но верховный штаб войск Европейского театра сохранил ответственность за координацию этой деятельности в масштабе всей Франции. [244] Он должен был снабжать силы Сопротивления на юге Франции, чтобы обеспечить максимальную поддержку французами операции «Энвил». Штаб Эйзенхауэра осуществлял также координацию руководства печатью и психологической войной в районе операции «Энвил».
Генерал Вильсон нанес долгожданный удар по южному побережью Франции 15 августа. В это утро французские и американские войска под руководством командующего 7-й американской армией генерал-лейтенанта Петча начали высаживаться в районе восточнее Тулона, встретив незначительное сопротивление. На следующий день французские войска под руководством командующего французской армией «Б» генерала де Латтр де Тассиньи высадились на участках, уже захваченных перед тем американскими частями, и начали свое наступление на Тулон и Марсель. Генерал де Латтр командовал 2-м французским корпусом в десантной операции и был подчинен генералу Петчу. Была договоренность, что позже он возьмет на себя командование французской армией.
Во время высадки немецкая группа армий «Г» состояла из одиннадцати дивизий и имела задачу оборонять территорию Франции к югу от Луары. Германское верховное главнокомандование рассматривало вопрос об отводе войск генерала Бласковитца на рубеж, лежащий ближе к германской границе, но, когда наступление союзников началось, не предпринимало в этом направлении никаких действий. Стоя перед фактом крупного наступления союзников, германское верховное главнокомандование 17–18 августа приказало группе армий «Г» оставить как Атлантическое, так и Средиземноморское побережья, за исключением крепостей и портов. 64-й корпус, в который входили войска, находившиеся в Юго-Западной Франции, при отходе 1-й немецкой армии несколько недель назад для организации обороны на Сене юго-восточнее Парижа образовал три маршевые группы и отошел на восток в полосе южнее Луары на Дижон. 19-я армия в это время отошла на север через долину Роны к Плато де Лангр.
Быстрота, с которой союзники овладели первоначальными объектами в течение первых двух недель наступления, превзошла ожидания. За это время союзники заполучили два больших порта Тулон и Марсель и взяли более 57 тыс. пленных, потеряв 4000 французов и 2700 американцев. Единственное прямое влияние высадки в Южной Франции на операцию «Оверлорд» выразилось в отмене приказа на переброску 338-й немецкой дивизии, которая уже была на пути в Нормандию. Косвенно, однако, распыление сил противника южнее Луары и приближение сил союзников к правому крылу 12-й группы армий означало усиление положения войск генерала Эйзенхауэра. [245] Более важным для последующих операций на севере была перспектива открытия Марсельского порта, через который можно было получать пополнение в людях и снабжение для войск для большого наступления в Германию.
В начале сентября американские и французские войска продвигались на север к Лиону и Дижону, чтобы не допустить соединения сил противника, отходящих с юга и юго-запада, и преградить пути их отхода в Германию. Противник оставил Лион перед тем, как американские войска вступили в него 3 сентября. Также без боя 11 сентября был занят французами Дижон. На следующий день французские войска, продвигавшиеся из района Ди-жона навстречу 3-й американской армии, которая наступала с запада, соединились с ее войсками близ Шатильона.
Соединение союзных сил означало поражение группировки противника, действовавшей в Юго-Западной Франции, к западу от Дижона. Две маршевые группы из трех, начавших движение с Атлантического побережья, и различные другие части прошли Дижон до того, как он был захвачен, но третья группа в составе 20 тыс., включая 159-ю дивизию и большое количество нестроевых подразделений, продвигалась более медленно и была отрезана в результате соединения войск союзников у Шатильона. [246] Непрерывно изнуряемая действиями французских внутренних сил Сопротивления и ударами 19-го тактического авиационного командования, отрезанная от Германии продвинувшимися на юго-восток войсками 3-й армии, эта группа 10 сентября начала переговоры о капитуляции и 16-го сдалась. Честь принять капитуляцию выпала 9-й американской армии, которая незадолго перед тем приняла часть полосы 3-й армии вдоль Луары.
После соединения сил Эйзенхауэра с силами, наступавшими с юга, направление наступления французов было изменено в соответствии с первоначальными наметками верховного командующего. 2-й французский корпус прекратил наступление на север и перегруппировал свои силы в полосу между 6-м американским (командир генерал-лейтенант Траскотт) и 1-м французским корпусами. Американские войска 13 сентября заняли Весуль, перерезав тем самым последний путь отхода противника на Бельфор в американской зоне. 16 сентября корпус генерала Траскотта занял Люр и Люксей, контролировавшие два других важных прохода в Германию, но не сумел вовремя разгромить главные силы противника. В результате нехватки снабжения и усиливающегося сопротивления немецких войск американские дивизии почти прекратили продвижение примерно в пятнадцати милях от реки Мозель в ожидании смены 2-м французским корпусом и общей перегруппировки сил союзников.
15 сентября было проведено переподчинение войск. По соглашению между Эйзенхауэром и Вильсоном войска перешли из подчинения командования Средиземноморского театра в подчинение командования Европейского театра и были включены в состав 6-й группы армий (генерал-лейтенант Деверс), начавшей действовать с этого дня. Французская армия «Б», вскоре переименованная в 1-ю армию, была включена в состав 6-й группы армий.
За месяц, прошедший с того времени, когда союзные войска обрушились на побережье Южной Франции, войска генералов Петча и де Латтра продвинулись на запад к Авиньону и на север по долине реки Рона, пройдя более 400 миль по прямой. Их быстрое наступление вынудило противника оставить территорию Франции к югу от Луары, за исключением некоторых портов, и привело к тяжелым потерям группы армий «Г». Некоторое утешение для противника заключалось в том, что генерал Бласковитц, умело осуществив отход, спас большую половину своих войск. Несмотря на это, он 21 сентября был заменен генералом танковых войск Балком, бывшим командующим 4-й танковой армией на Восточном фронте. [247] Группа армий «Г», в состав которой была включена 5-я танковая армия с тем расчетом, чтобы быть в состоянии нанести контрудар против 3-й американской армии из района Плато де Лангр, к середине сентября приняла на себя прикрытие левого крыла германского фронта к северу от швейцарской границы. 5-я танковая армия и часть 1-й армии были обращены против 3-й американской армии, а разбитая 19-я армия получила задачу действовать против французских и американских сил генерала Деверса. [248]