Нарушение вражеских прибрежных коммуникаций

Особое место в боевой деятельности береговой артиллерии в годы войны занимало решение задачи по срыву морских прибрежных перевозок противника. Береговые батареи в зоне своего огня наносили удары по отдельным транспортам, кораблям и судам как самостоятельно, так и во взаимодействии с другими силами флота.

Береговая артиллерия Краснознаменного Балтийского и Черноморского флотов для борьбы на вражеских прибрежных коммуникациях использовалась эпизодически, тогда как береговые батареи Северного флота, расположенные на полуострове Средний, систематически, с первого дня войны и до конца 1944 г., наносили удары по отдельным транспортам, кораблям и конвоям, следовавшим в залив Петсамо.

Действия береговой артиллерии Северного флота по нарушению вражеских прибрежных коммуникаций имели огромное значение. «... Ведение войны в этой пустынной местности, — писал фашистский адмирал Руге, — полностью зависело от возможности продолжать морские перевозки»{369}, так как в северной Финляндии и северной Норвегии не было железных дорог, соединявших эти территории с южной Норвегией. Вход в залив Петсамо находился в 9,2 км от полуострова Средний, а порт Лиинахамари — в 12–13 км. Это обстоятельство и использовало командование советской береговой артиллерии: все входившие и выходившие суда подвергались обстрелу береговых батарей, расположенных на полуострове Средний. [274]

Для артиллерийской блокады порта Петсамо — конечного пункта немецких коммуникаций на севере — применялись следующие способы: уничтожение артиллерийским огнем неприятельских кораблей и транспортов на подходах к заливу, ведение заградительного огня перед выходом конвоев в море или входом их в залив, обстрел порта Лиинахамари и находившихся в нем судов и, наконец, нанесение артиллерийских ударов по конвоям противника совместно с торпедными катерами и авиацией. Однако к последнему способу прибегали редко из-за сложности действий торпедных катеров в условиях севера.

22 июня 1941 г. в 22 часа батарея № 221 потопила с дистанции 52 кабельтовых (около 10 км) тральщик противника, израсходовав 59 снарядов. Эта победа береговых артиллеристов открыла боевой счет Северного флота в Великой Отечественной войне{370}. За 1941–1942 гг. они потопили 11 кораблей и транспортов, повредили 9{371}. Однако полностью блокировать Петсамо в 1942 г. не удалось. Для решения этой задачи необходимо было согласовать усилия береговой артиллерии с авиацией, торпедными катерами и подводными лодками. Первые месяцы борьбы выявили также необходимость увеличения числа береговых батарей на полуостровах Рыбачий и Средний.

В середине 1942 г. здесь дополнительно установили береговые батареи № 140 (4 130-мм орудия), № 232 (3 100-мм орудия), несколько позднее № 210 (4 152-мм орудия), а к январю 1943 г. из них было сформировано 2 отдельных артиллерийских дивизиона — 113-й и 145-й{372}. Батареи 145-го дивизиона не участвовали в блокаде Петсамо, залив и порт находились за пределами дальности огня их орудий. Создание 113-го отдельного артиллерийского дивизиона (см. схему на стр. 290) позволило усилить артиллерийскую блокаду Петсамо. Успех борьбы береговой артиллерии с вражескими конвоями и судами возрос.

На характер боевой деятельности наших береговых батарей серьезное влияние оказывали климатические условия. Весной и летом при южных ветрах туманы или низкая облачность отсекали весь западный берег и лишали возможности вести наблюдение с полуострова Рыбачий. В условиях полярной ночи преобладали снегопады. Для обеспечения прохода конвоев через зону огня наших батарей в светлое время суток противник широко использовал дымовые завесы, а для подавления береговых батарей артиллерию и авиацию. Постановку дымзавес он (производил как с берега, так и с катеров-дымзавесчиков. Дымзавесы ставились в 3–4 яруса и в несколько рядов. Кроме вертикальных дымзавес применялись горизонтальные, сохраняющие в течение 1,5–2 часов хорошую кроющую способность. Однако в завесах образовывались [275] разрывы и окна, используя которые береговые батареи и вели огонь. Причем они открывали огонь на предельных дальностях стрельбы, что вынуждало гитлеровцев расходовать дымовые средства еще до поворота кораблей в залив Петсамо. В результате на дальности действительного огня наших батарей дымовых средств у врага уже не хватало {373}.

Несмотря на сильное артиллерийское и авиационное воздействие нротивника, применение им разнообразных средств маскировки, береговые батареи 113-го дивизиона успешно боролись с вражескими кораблями. Командование военно-морских сил Германии неоднократно ставило вопрос об их уничтожении. Осенью 1941 г. была разработана операция «Визегрунд». Однако для захвата полуостровов Рыбачий и Средний не хватило сил. В связи с этим было принято решение об уничтожении советских береговых батарей нанесением по ним бомбо-штурмовых ударов, а также осуществлением артиллерийских обстрелов. Авиация как средство борьбы с нашей береговой артиллерией особенно активно использовалась в 1941–1942 гг., когда противник на приморском участке фронта имел почти 4-кратное превосходство над нашей авиацией. В момент входа транспортов в залив Петсамо самолеты врага наносили удар по нашим береговым батареям. Так, 28 июня 1942 г. с 12 до 17 часов на батареи № 221 и 140 67 самолетов сбросили 80 бомб весом 250 кг и 20 бомб весом 500 кг.

Наиболее интенсивному артиллерийскому и авиационному воздействию подвергалась батарея № 221, расположенная недалеко от уреза воды. Противник хорошо просматривал ее с прилегающих к порту Петсамо высот, воздуха и моря. В течение 1941 г. на нее было совершено 86 самолето-налетов{374}. По предложению командира батареи орудия были перемещены на новую огневую позицию. В тяжелых условиях Заполярья личный состав своими силами установил многотонные орудия на расстояние 1000 м от уреза воды. Интервалы между орудиями теперь составляли 180 м, тогда как прежде 20 м. В результате резко снизились потери в личном составе, возросла эффективность огня{375}. Широко практиковались противником совместные удары авиацией и артиллерией по нашим береговым батареям. Как правило, незадолго до появления своих кораблей гитлеровцы открывали интенсивный артиллерийский огонь по береговым батареям с одновременным ударом авиации и постановкой дымовых завес. За 1941–1942 гг. лишь по батареям, находящимся на полуострове Средний, противник нанес 46 таких ударов.

Летом 1942 г. для обеспечения боевой деятельности батарей и прикрытия их боевых порядков от огня вражеской артиллерии был выделен дивизион войсковой артиллерии в составе 3 122-мм [276] батарей и 107-мм батареи. В то время как береговые батареи наносили удар по кораблям, войсковые артиллеристы вели контрбатарейную борьбу. Ответной мерой врага явилось значительное увеличение численности артиллерийских орудий в районе Петсамо: были установлены 3 150-мм и 210-мм 4-орудийные батареи, 150-мм и 381-мм 4-орудийные башенные.

Для борьбы с вражеской артиллерией в январе 1943 г. на основе дивизиона полевой артиллерии был сформирован 104-й пушечный артиллерийский полк в составе 281, 282, 283 и 284-го артиллерийских дивизионов (16 152-мм, 4 107-мм, 8 122-мм орудий) {376}. Тесно взаимодействуя с береговыми батареями, артиллерия полка оказала им значительную помощь.

Своевременное открытие огня по кораблям противника обеспечивалось хорошо организованной артиллерийской разведкой, которая осуществлялась дальномерными постами батареи, наблюдательными постами и постами СНИС, расположенными на побережье. Признаком входа или выхода конвоев из порта Петсамо являлось интенсивное движение катеров противника в заливе и у побережья, движение судов в порту, просматривание и прослушивание фарватеров катерами-охотниками.

В ходе боевых действий было выявлено, что противник осуществляет проводку конвоев в Петсамо, как правило, по одному фарватеру. Поэтому когда враг применял дымовые завесы, наши береговые батареи ставили при входе в залив несколько рубежей заградительного огня. Это давало возможность наносить поражение кораблям, не видимым с берега.

Чаще всего движение кораблей противника в районе залива отмечалось ночью и в плохую погоду, когда использовать авиацию в целях их обнаружения было невозможно. Поэтому на протяжении всей войны основным средством обнаружения вражеских кораблей были прожекторы.

Прожекторы располагались примерно в 100 м от огневых позиций и командных пунктов батарей, вследствие чего луч прожектора не оказывал ослепляющего действия на личный состав наблюдательных постов и орудийных расчетов. Дежурные прожекторы сменялись через 2 часа. В течение этого времени прожектор 8–12 раз по 10–15 минут освещал водный плес. В момент перерыва, также длившегося 10–15 минут, противник не мог преодолеть контролируемую прожектором часть залива. При обнаружении цели ее сразу же освещал по меньшей мере еще один прожектор, а в остальной зоне в это время производили поиск другие.

Работающие прожекторы подвергались артиллерийскому огню противника. Это вынуждало передавать освещение цели другим прожекторам, а обстреливаемый временно выключался. Действия прожекторов по многом определяли выполнение задач нашей артиллерией. [277] Только с 1 сентября 1942 г. по 1 февраля 1943 г. с помощью прожекторов было обнаружено 50 судов противника{377}.

В некоторых случаях, когда из-за северного сияния видимость в луче прожектора была слабой, одна батарея вела огонь на уничтожение корабля, а другая пользовалась осветительными снарядами. Применение этого способа заметно увеличивало эффективность огня.

При воздействии на морские сообщения главной задачей береговых батарей являлось уничтожение транспортов, а в случае совместных действий с другими силами флота — уничтожение кораблей охранения, а также подавление артиллерийских батарей и прожекторов. Умело организованная разведка, хорошая огневая подготовка артиллеристов и их настойчивость в выполнении боевого задания приводили к эффективным результатам. Примером этого является бой береговых батарей полуострова Средний с вражескими транспортами 30 ноября — 1 декабря 1942 г.

30 ноября, когда в условиях полярной ночи и сильной пурги видимость временами доходила до нуля, в 16 часов 28 минут на наблюдательном посту береговой батареи № 221 услышали 3 коротких судовых гудка. Дежурный по 113-му отдельному артиллерийскому дивизиону, оцепив обстановку, решил, что готовится выход кораблей противника из порта Лиинахамари. По приказанию командира дивизиона одна береговая батарея обстреляла акваторию порта, а две другие поставили заградительный огонь у входа в залив Петсамо. В 17 часов 12 минут прожектор с батареи № 140 обнаружил транспорт противника. Батареи немедленно открыли огонь и добились 3 попаданий в транспорт, в результате чего на нем возник пожар. Попытка катеров противника взять его на буксир не увенчалась успехом. В 21 час на подходе к заливу Петсамо транспорт затонул. Через некоторое время был обнаружен второй транспорт, дрейфовавший в море. Батарея № 232, используя короткие промежутки между снежными зарядами, добилась 5 прямых попаданий. Судно затонуло. При очередном освещении морского плеса с батареи № 140 в 23 часа 7 минут был обнаружен и потоплен еще один транспорт противника, следовавший в залив Петсамо. За время боя береговые батареи потопили 3 транспорта противника общим водоизмещением около 22 тыс. т{378}. Для постановки заградительного огня и стрельбы по транспортам они израсходовали около 600 снарядов 130–100-мм калибра. Батареи противника выпустили по огневым позициям наших береговых батарей около 700 снарядов калибра 210–150 мм{379}.

С января 1943 г. командование береговой артиллерии стало практиковать артиллерийские налеты на порт Лиипахамари. Так, [278] в течение 23 августа 1943 г. батарея № 140 несколько раз с помощью самолета-корректировщика вела огонь по порту и вынудила противника прекратить погрузочные работы. При нанесении таких ударов разрушались или уничтожались важные объекты: склады, причалы, погрузочно-разгрузочные средства, подъездные пути.

За годы войны береговая артиллерия Северного флота несколько раз наносила совместные с торпедными катерами и авиацией удары по конвоям противника. 18 апреля 1943 г. 2 торпедных катера, поддержанных артиллерийской батареей с полуострова Средний, атаковали конвой и потопили транспорт{380}. Это был первый случай на театре, когда береговая батарея обеспечила катерам прорыв охранения и способствовала успеху атаки.

В последующем такое взаимодействие при нанесении ударов по кораблям противника вошло в боевую практику. В 1943–1944 гг. 9 раз осуществлялось тактическое взаимодействие береговой артиллерии с торпедными катерами. Так, в июне 1944 г. торпедные катера под прикрытием самолетов-истребителей и береговых батарей потопили в районе Петсамо 3 корабля (танкер, транспорт и тральщик). В августе 1944 г. после успешной атаки конвоев торпедные катера дважды отходили под огневую защиту береговых батарей. Попытки сторожевых кораблей и тральщиков противника преследовать наши торпедные катера были успешно отражены береговыми батареями № 140 и 221{381}.

Общее руководство действиями торпедных катеров и береговых батарей осуществлялось с берегового командного пункта. Сущность взаимодействия заключалась в том, что катера атаковали транспорты противника в период интенсивного обстрела береговыми батареями кораблей охранения. Прекращение (или перенос) огня производилось по требованию командиров катеров, которые маневрировали с таким расчетом, чтобы не закрывать собой цели и не появляться в плоскости стрельбы береговых батарей. Как показала боевая практика совместных действий, выход торпедных катеров в атаку и сама атака не мешают стрельбе береговых батарей, а стрельба не опасна для катеров {382}. Почти каждое судно противника, пытавшееся войти в бухту Петсамо, встречали заградительный огонь береговых батарей и атаки торпедных катеров. Поэтому немецко-фашистское командование в 1943 г. вынуждено было реже использовать передовой порт Петсамо для разгрузки транспортов. Воинские грузы доставлялись из более отдаленного порта Киркенес. Это ухудшало снабжение действующих войск.

При обеспечении боевой деятельности наших торпедных катеров на береговую артиллерию возлагались следующие задачи: [279] борьба с артиллерией противника, подавление и ослепление вражеских наблюдательных постов и прожекторов, нанесение ударов по кораблям охранения. Каждой батарее был установлен свой сектор стрельбы. К борьбе с артиллерией противника привлекалось в среднем 2–4 орудия против одного неприятельского. Огонь велся внезапными и короткими огневыми налетами. Подавление средств технического и визуального наблюдения производилось в момент выхода торпедных катеров в атаку.

Большое значение для успешных действий торпедных катеров имела надежная связь с командными пунктами артиллерийских начальников. Об этом свидетельствует следующий пример. 1 августа 1944 г. в условиях тумана с задачей наблюдения за движением судов противника были высланы 2 торпедных катера. Противник, использовавший радиолокационные установки, выделил для их уничтожения около 20 сторожевых и торпедных катеров. Один из наблюдательных постов батареи № 221 обнаружил движение вражеских кораблей и передал соответствующую информацию на батарею. Наши катера получили приказ вернуться в базу, а катера противника были отогнаны огнем береговой батареи{383}. В свою очередь торпедные катера, обнаружив неприятельские корабли в Варангер-фьорде, оповещали об этом командование береговых батарей, чем облегчали артиллеристам подготовку к бою, особенно в ночных условиях.

Береговая артиллерия Северного флота взаимодействовала с подводными лодками. Береговые батареи, расположенные на полуостровах Рыбачий и Средний, неоднократно и весьма успешно прикрывали лодки от преследования их кораблями охранения. Например, 24 августа 1942 г. наша подводная лодка после удачной атаки транспортов противника подверглась продолжительному преследованию со стороны 5 сторожевых кораблей и 2 вражеских тральщиков. Береговые батареи сосредоточили по ним свой огонь. После первых же залпов корабли, прикрывшись дымовой завесой, легли на обратный курс.

Подобные боевые действия показывают, что береговая артиллерия, как и надводные корабли и авиация, может быть использована для обеспечения боевой деятельности подводных лодок. Находясь в постоянной боевой готовности и ведя непрерывное наблюдение за морем, она имеет возможность по разрывам сбрасываемых глубинных бомб не только обнаружить преследование подводных лодок, находящихся в подводном положении, но и быстрее других сил воздействовать на атакующих.

В 1944 г. на морских сообщениях противника применялись две формы борьбы: специальные операции и систематические повседневные боевые действия. Специальные операции имели целью уничтожить конвои противника на участке Хаммерфест — Киркенес — Петсамо последовательными ударами наших подводных лодок, [280] авиации, торпедных катеров и береговой артиллерии. Береговые батареи, действовавшие на подходах к заливу Петсамо, должны были прикрывать атаки и отход торпедных катеров после боя, уничтожать корабли противника в Варангер-фьорде и в районе Петсамо. Для обработки вопросов взаимодействия сил флота проводились оперативно-тактические игры с командирами частей.

Особенно успешно прошла операция 27–28 июня 1944 г. Управление всеми силами, участвовавшими в ней, осуществлял командующий флотом. 27 июня самолет-разведчик обнаружил в порту Киркенес неприятельский конвой из 5 транспортов, тральщика, 11 сторожевых кораблей и 5 сторожевых катеров. В тот же день наша авиация нанесла несколько ударов по порту. Около часа ночи 28 июня самолет-разведчик донес, что на переходе из порта Киркенес в порт Петсамо находятся 4 транспорта и 11 кораблей охранения. Наше командование решило воздействовать по конвою объединенными силами авиации, торпедных катеров и береговой артиллерия.

В 4 часа 20 минут удар нанесла авиация. Конвой пытался прикрыться дымовой завесой, но корабли, ставившие ее, были уничтожены 2 береговыми батареями с полуострова Средний. В 4 часа 30 минут навстречу конвою вышли 3 торпедных катера с задачей вблизи острова Большой Айнов наблюдать за ходом боя наших береговых батарей с конвоем и, действуя по обстановке, торпедировать корабли и транспорты. Вскоре катера вошли в дымовую завесу, поставленную врагом. Воспользовавшись этим, они атаковали и потопили танкер, транспорт и тральщик противника. Затем вражеский конвой еще раз подвергся ударам авиации, торпедных катеров и береговых батарей. В результате умелых действий летчиков, катерников и артиллеристов вражеский конвой был разгромлен. Противник потерял 7 транспортов, танкер, 2 тральщика и 2 сторожевых катера (береговая артиллерия потопила 2 транспорта и 2 сторожевых катера) {384}. Кроме того, нашей авиацией был взорван склад боеприпасов в районе мыса Кумерониями.

Основные потери противник понес, конечно, в результате атак, предпринятых торпедными катерами. Однако их успех в условиях полной видимости явился следствием совместного воздействия авиации и береговой артиллерии, которые расстроили боевой порядок конвоя, ослабили сопротивление противника. Участие береговой артиллерии в операции позволило нашим торпедным катерам приблизиться к вражескому конвою и нанести ему существенный урон.

Операция 27–28 июня 1944 г. показала, что самой совершенной формой взаимодействия сил флота, используемых на прибрежных морских сообщениях противника, являются комбинированные действия кораблей, авиации и береговой артиллерии. [281]

После этой операции крупные вражеские корабли и суда ни разу не пытались войти в залив Петсамо или выйти оттуда. Из-за больших потерь противник отказался от погрузки и разгрузки транспортов в Петсамо, он вынужден был использовать Киркенес и более отдаленные от линии фронта фьорды. Порт Петсамо, таким образом, оказался полностью блокированным. Обеспечение своих войск, батарей и постов на побережье гитлеровцы вынуждены были осуществлять посредством мотоботов, моторных шлюпок, что не могло не сказаться на боеспособности войск, оборонявшихся в районе Петсамо. Следовательно, установить эффективную блокаду Петсамо удалось только в результате одновременных и последовательных совместных ударов силами авиации, торпедных катеров и береговой артиллерии.

С 22 июня 1941 г. по август 1944 г. береговые батареи 113-го артиллерийского дивизиона израсходовали 18 738 снарядов (7,5 тыс. снарядов выпущено по вражеским артиллерийским батареям). В результате потоплено 19 кораблей и транспортов и 15 повреждено {385}.

Необходимо отметить большую живучесть береговых батарей полуострова Средний. За годы войны вражеская артиллерия выпустила по боевым порядкам 113-го дивизиона более 25 тыс. снарядов{386}, по одной нашей батарее, как правило, велся сосредоточенный огонь силами 2, 3 и даже 4 батарей. Только по батареям № 221 и 222 было нанесено 72 авиационных удара, в которых участвовало 840 самолетов.

Успехи береговой артиллерия Северного флота в борьбе на прибрежных морских сообщениях получили высокую оценку Советского правительства. 27 февраля 1943 г. 113-й отдельный артиллерийский дивизион был награжден орденом Красного Знамени {387}.

Береговая артиллерия Краснознаменного Балтийского флота привлекалась к срыву морских перевозок врага эпизодически, при благоприятной оперативной обстановке. Она принимала участие в уничтожении транспортов и боевых кораблей противника при входе их в зону огня батарей и действовала как самостоятельно, так и совместно с кораблями и авиацией, кроме того она подавляла вражеские батареи, которые обстреливали наши корабли, выходившие в атаку на конвои противника.

В решении подобных задач наиболее показательны действия береговых батарей, расположенных на Моонзундских островах. К середине июля 1941 г. немецко-фашистские войска заняли Латвию, южную часть Эстонии и вышли на побережье Рижского залива. Понеся большие потери в людях и технике, враг вскоре [282] стал испытывать острый недостаток в силах и средствах, пополнение которых по наземным коммуникациям было затруднено. В этих условиях морские сообщения, связывающие южные порты Германии с Ригой, приобрели для противника очень важное значение. Стремясь обеспечить их устойчивость, гитлеровцы перебазировали в Виндаву и Усть-Двинск свои легкие морские силы и установили на Курляндском побережье от Овизы до Колкасрагса несколько полевых батарей. Некоторые конвои состояли из 20–30 транспортов, барж и шхун с охранением в 10–20 миноносцев, сторожевых кораблей, катеров и тральщиков.

Чтобы воспрепятствовать их движению в Ирбенском проливе и Рижском заливе, советское командование создало ударную группу из торпедных катеров и истребительной авиации, которая должна была взаимодействовать с береговыми батареями полуострова Сырве. Управление этими силами возлагалось на коменданта береговой обороны Балтийского района.

2 сентября 1941 г. в Ирбенском проливе был обнаружен конвой в составе транспорта, 2 миноносцев и нескольких сторожевых катеров. Расположенная на Сырве 180-мм батарея открыла огонь по кораблям охранения. Одновременно их атаковали торпедные катера. В результате согласованных действий береговой батареи и торпедных катеров были потоплены миноносец, транспорт и сторожевой корабль. В этом бою батарея вела огонь в интересах торпедных катеров, решавших главную задачу. Своей огневой поддержкой она сорвала попытку кораблей противника нанести удар по торпедным катерам, которые смогли приблизиться к конвою и атаковать его.

Трудность борьбы на морских сообщениях заключалась в том, что с конца июля 1941 г. противник стал проводить свои конвои через Ирбенский пролив в основном ночью или в туман, прижимаясь к южному берегу пролива, часто на пределе дальности огня наших береговых батарей. Но в результате высокой точности стрельбы враг нес большие потери.

12 июля 1941 г. противник под прикрытием авиации пытался провести конвой из 50 кораблей и транспортов при охранении 8 миноносцев, 3 сторожевых кораблей и большого числа сторожевых и торпедных катеров. В узкой части Ирбенского пролива он был обнаружен с береговой батареи, огонь которой облегчил нанесение последующих ударов торпедными катерами и авиацией. Противник потерял 10 транспортов с войсками и техникой, миноносец и несколько катеров. Этот бой еще раз подтвердил целесообразность согласованных ударов по конвоям врага.

В конце 1944 — начале 1945 г. морские перевозки стали для противника единственным способом снабжения группы армий «Север», отступавшей под напором советских войск. Для борьбы с плавсредствами противника, особенно в период борьбы за курляндский и мемельский плацдармы, эффективно использовалась железнодорожная артиллерия. [283]

Из-под Ленинграда в Прибалтику дивизионы 1-й гвардейской Краснознаменной Красносельской бригады железнодорожной артиллерии были передислоцированы в ноябре 1944 г. На подступах к Мемелю было сосредоточено несколько дивизионов железнодорожной артиллерии. Батареи этих дивизионов развернулись на участке железной дороги, идущей от Мемеля по побережью на север. Огневые позиции были развернуты в районе станции Кретинга. Батареям предстояло вести борьбу с артиллерией врага, оказывать огневую поддержку сухопутным войскам, совместно с авиацией и торпедными катерами блокировать Мемель с моря.

К началу 1945 г. линия фронта у города стабилизировалась, противник закрепился на высотах, прикрывавших порт от наблюдения с наших наземных наблюдательных постов. Движение кораблей между портами Данцигской бухты и Мемелем он осуществлял за высокой косой Курише-Нерунг, которая затрудняла наблюдение. Как правило, корабли совершали движение ночью и в условиях плохой видимости, а днем находились в порту. Единственным в этих условиях надежным средством разведки и корректировки огня являлась авиация{388}.

Совместные действия железнодорожных батарей и авиации флота в нанесении ударов по кораблям в Мемеле и портовым сооружениям проводились с 12 по 28 января 1945 г. Огневые позиции железнодорожных батарей располагались в 17–18 км от порта. Корректировочная и истребительная авиация базировалась севернее Паланги. На полет в район цели и возвращение тратилось 10–12 минут, так что для корректировки оставалось 40–45 минут{389}. В этих условиях самолет имел возможность обеспечить пристрелку батарей и наблюдать стрельбу на поражение. Работа корректировщика по обеспечению стрельбы батареи начиналась с доразведки цели. Он выбирал наиболее важную цель, уточнял ее положение по фотоплану порта и, определив координаты, передавал их по радио на стреляющую батарею. На это уходило в среднем 4 минуты. Самолет-корректировщик летал в 4 км западнее Мемеля вне зоны досягаемости огня зенитной артиллерии, на высоте 1500–2000 м {390}. Его прикрывали 2–4 истребителя. Для воздействия железнодорожной артиллерии выбирались крупные цели: транспорты, миноносцы, буксиры, самоходные баржи, скопления живой силы и техники у переправ. Подготовку к стрельбе батарея заканчивала к моменту вылета самолета. Исходные данные для первого залпа рассчитывались по предварительным результатам воздушной разведки. При получении с самолета точных координат цели управляющий огнем вводил поправку, на что затрачивалось от 30 секунд до 1 минуты. О готовности к открытию огня управляющий огнем передавал самолету. По сигналу [284] штурмана «залп» батарея открывала огонь. Пристрелку батарея проводила в среднем за 12–15 минут, 30 минут у самолета оставалось для контроля стрельбы на поражение и определение результатов огневого удара{391}.

Как правило, самолет корректировал огонь одной батареи, но были случаи, когда ему поручали корректировать огонь 3 батарей одновременно. С пристрелкой 2 батарей одного дивизиона самолет справлялся успешно. Батареи давали залпы с интервалами 20 секунд. Пристрелять в это же время и третью батарею другого дивизиона не удавалось, ее приходилось пристреливать после пристрелки первых двух. Опыт показал, что ведение огня 2 или 3 батареями по одной цели дает высокие результаты. Так, 28 января 1945 г. сосредоточенным огнем 2 батарей по порту Мемель за 5 минут боя был потоплен крупный транспорт противника.

12–26 января железнодорожная артиллерия потопила в порту Мемель 2 транспорта и повредила несколько транспортов и боевых кораблей{392}. Больших успехов она достигла 26–28 января. Корректировка артиллерийского огня во всех случаях осуществлялась самолетами. За 26 и 27 января огнем батарей было потоплено 3 транспорта и буксир противника, повреждены 2 миноносца и 6 транспортов, подавлен огонь нескольких вражеских батарей, нанесены серьезные разрушения причалам порта{393}. 28 января наши войска овладели Мемелем.

Успешно действовала береговая артиллерия по уничтожению вражеских транспортов и в Либавском порту. Для этого была сформирована Либавская артиллерийская группа в составе 406-го (9 130-мм орудий) и 407-го (12 152-мм орудий) артиллерийских дивизионов и отдельных батарей № 12, 18, 19 (10 180-мм орудий) {394}.

В течение всего времени существования курляндской группировки, с октября 1944 г. по 8 мая 1945 г., Либава использовалась противником в качестве главного порта, куда ежедневно прибывало 6–10 транспортов, которые осуществляли снабжение войск, вывоз техники и материальных ценностей. На него базировались и боевые корабли из состава легких сил немецкого флота.

Нарушение систематической работы порта имело большое значение. Решено было использовать железнодорожную артиллерию во взаимодействии с авиацией, подводными лодками и торпедными катерами. Чтобы создать возможность для работы железнодорожной артиллерии, части Прибалтийского фронта к 8 февраля закончили строительство 29-километровой железнодорожной ветки порт Свента — статщия Циниус и огневых позиций. Днем 8 февраля [285] батареи открыли огонь по Либаве и оборонительным сооружениям противника. Из-за большого расстояния обстрел чаще всего вели 180-мм батареи, так как их огонь на таких дальностях стрельбы был наиболее эффективным.

Корабли противника входили в Либаву, как правило, на рассвете и выходили с наступлением сумерек, а днем отстаивались в порту. При хорошей видимости наблюдательные посты рано утром фиксировали вход кораблей в порт, а вечером — выход из него; в самом порту и аванпорту корабли не просматривались. Вследствие большого расстояния до Либавы корректировка огня с помощью наблюдательных постов была невозможной и осуществлялась только самолетами. Однако условия для них у Либавы были гораздо сложнее, чем у Мемеля. Деятельность самолетов-корректировщиков затруднялась следующими обстоятельствами: большим удалением аэродрома корректировочной авиации (72 км) от места боевых действий, сильным противодействием истребительной авиации противника, что вынуждало выделять для прикрытия самолета-корректировщика от 16 до 30 истребителей, и значительным рассеиванием снарядов вследствие стрельбы на большие дистанции (33 км) {395}. Для разрушения причалов и других сооружений в порту применялись артиллерийские удары 2–3 батарей{396}. Они серьезно затрудняли погрузочные и разгрузочные работы в порту.

Несмотря на напряженную деятельность железнодорожной артиллерии в районе Либавы, значительно расстроить морские коммуникации противника не удалось. Это объясняется большим удалением целей от огневых позиций наших батарей. Кроме того, в последующем было установлено, что немецко-фашистское командование узнавало о готовившемся обстреле порта через радиостанции подслушивания, которые работали на волне самолета-корректировщика. Наши корректировщики держали связь все время одними позывными и на одной волне. Переговоры велись открытым текстом.

Выполняя задачу по блокаде Либавы, железнодорожная артиллерия в течение февраля — марта уничтожила в порту несколько транспортов и кораблей.

Воздействие на прибрежные морские сообщения противника не занимало значительного места в боевой деятельности береговой артиллерии Черноморского флота, так как основные морские пути сообщения, по которым осуществлялось снабжение вражеских приморских группировок, проходили вне зоны огня нашей береговой артиллерии. Правда, некоторый опыт был накоплен в период обороны Кавказа и в ходе боевых действий по освобождению северо-западной части побережья Черного моря. [286]

После овладения Новороссийском немецко-фашистское командование рассчитывало использовать его как основную базу для обеспечения своей группировки, действовавшей на Северном Кавказе. При значительной протяженности сухопутных коммуникаций доставку боеприпасов и других видов снабжения имело смысл осуществлять по морским коммуникациям, проходящим из баз Крыма до Новороссийска. От успешного решения этой задачи зависело дальнейшее наступление.

Ясно понимая значение Новороссийска, советское командование приняло энергичные меры, чтобы не дать противнику использовать эту базу. На дальних морских подступах к городу были сосредоточены наши подводные лодки, торпедные катера. На ближних подступах действовала береговая артиллерия, состоявшая из 7 батарей калибра 152–100 мм. Таким образом, Новороссийск и подходы к нему с моря находились под непрерывным огневым воздействием, тем более что господствующие высоты позволяли просматривать подступы к Новороссийску как с моря, так и с суши. Для обеспечения постоянного наблюдения территория порта и города всю ночь освещалась кочующими прожекторами.

В результате действий нашей артиллерии противник отказался от попыток развернуть базирование своих кораблей в Новороссийске, а железнодорожные перевозки ему пришлось вынести за пределы станции и города. Враг был настолько стеснен в действиях, что даже небольшие перегруппировки своих войск внутри города проводил в темное время суток.

С выходом советских войск к восточному побережью Азовского моря в 1943 г. таманская группировка врага оказалась отрезанной от своих главных сил. Ее снабжение могло осуществляться только через Керченский пролив. Движение вражеских транспортных средств между портами Таманского полуострова, включая Анапу, и портами Керченского полуострова, включая Феодосию, характеризовалось большой интенсивностью: по этой коммуникации ежемесячно проходило до 600 шхун, катеров, буксиров, барж и паромов.

Исключительное значение для противника имел Таганрогский залив, через который осуществлялось питание таганрогской группировки. Еще в апреле 1943 г. для содействия войскам в нанесении ударов по противнику на северном берегу Азовского моря и нарушения вражеских коммуникаций в северной части Керченского пролива была воссоздана Азовская военная флотилия. В ее состав наряду с авиацией, торпедными катерами и бронекатерами была включена береговая артиллерия.

К 1 августа 1943 г. Азовская флотилия имела 8 береговых батарей калибра 152–45 мм: 6 батарей были вооружены полевыми и 2 батареи (№ 723, 660) береговыми орудиями. Береговые батареи действовали на дальности своего огня из районов Ейска, Ахтари, Павловско-Очаковской. Наибольшую активность проявила [287] батарея № 723, вооруженная 130-мм орудиями. Она воздействовала на подходы к порту Таганрог и вела обстрел города.

В середине августа 1943 г. решением командующего Азовской флотилией из кораблей отдельного отряда и береговой батареи № 723 была создана артиллерийская группа, основной задачей которой являлось нанесение ударов по кораблям противника в Таганрогском заливе и портам Мариуполь и Таганрог. С 20 по 29 августа 1943 г. эта группа совместно с бронекатерами и торпедными катерами (последние были вооружены реактивными установками) провела 9 стрельб продолжительностью от нескольких минут до нескольких часов. Порт и город Таганрог обстрелу подвергались 7 раз, промежуточный пункт разгрузки Петрушино и быстроходные десантные баржи в районе косы Кривой — по разу. В результате обстрелов в районах целей отмечалось до 10 пожаров, более 15 взрывов большой силы. Батарея № 723 провела 22 стрельбы по Таганрогу, используя в качестве корректировщиков бронекатера. В общей сложности она выпустила около 700 снарядов. Были потоплены сейнер «СНР-203» и 3 быстроходные десантные баржи, повреждены сторожевой катер, 4 быстроходные десантные баржи и буксир.

В 1944 г. береговая артиллерия Черноморского флота приняла участие в борьбе с плавсредствами противника в северо-западной части Черного моря. После выхода частей 3-го Украинского фронта на левый берег Днепра в системе сил и средств Черноморского флота была создана Очаковская военно-морская база. В ее состав вошло 8 береговых батарей, на вооружении которых находилось 16 полевых орудий калибра 152–76 мм и 16 береговых орудий калибра 45 мм. Береговым батареям предписывалось уничтожать плавсредства противника в Днепровско-Бугском и Ягорлыцком лиманах, взять под контроль выходы из Херсона и Николаева. Батареи были расположены вдоль побережья Днепровско-Бугского лимана в районе Покровских хуторов и около селений Васильевка и Николаевка. Для борьбы с плавсредствами, выходившими из лиманов в темное время суток, применялись прожекторы.

Неоднократно наши береговые батареи действовали совместно с авиацией. Ярким примером тому служит бой с конвоем противника 16 марта 1944 г. В 9 часов наблюдатели 2 наших батарей обнаружили выходивший из устья Буга конвой противника из 17 судов, которые направлялись к Очакову. Когда конвой вышел на траверз Аджигиола, береговые батареи открыли огонь. Первые же снаряды поразили буксиры. Тут же на наши батареи обрушилась артиллерия противника с острова Первомайский и из Очакова. Завязалась артиллерийская дуэль. Наши артиллеристы одновременно вели борьбу и с батареями и с кораблями противника. Артиллеристы потопили 2 баржи, подбили 2 буксира и катер. Вскоре на помощь береговым батареям пришла морская авиация. Летчики потопили быстроходно-десантную баржу, сторожевой [288] катер, 3 самоходных понтона и повредили 2 баржи, 3 самоходных понтона, буксир и катер. Таким образом, фашисты потеряли весь конвой.

Активная деятельность береговых батарей на коммуникациях противника в Днепровско-Бугском и Ягорлыцком лиманах продолжалась до полного освобождения побережья северо-западной части Черного моря от немецко-фашистских захватчиков. С декабря 1943 г. по 15 апреля 1944 г. береговые батареи уничтожили 2 несамоходных транспортных судна, катер-тральщик, десантную баржу, понтон и буксир. Огнем береговых батарей были повреждены транспортное судно, 6 десантных барж и буксир.

Краткий анализ деятельности береговой артиллерии показывает, что она может являться довольно мощным средством нарушения прибрежных морских сообщений противника. Береговые батареи уничтожали отдельные корабли и транспорты на переходе морем, наносили артиллерийские удары по портам, подавляли вражескую артиллерию в целях обеспечения действий своих сил при атаке конвоев. В ряде случаев в зоне своего огня береговая артиллерия выполняла задачи по прикрытию действий подводных лодок.

На прибрежных морских сообщениях береговая артиллерия взаимодействовала с торпедными катерами и авиацией. Последняя в условиях темного времени освещала бомбами район конвоя и ракетами указывала точное его место. При взаимодействии с торпедными катерами береговые батареи оказывали им в момент атаки огневую поддержку. Это достигалось организацией огня артиллерии в соответствии с задачами торпедных катеров, установлением единой системы целеуказания, бесперебойно действующей связи и информацией о движении кораблей противника.

Для нанесения артиллерийских ударов по военно-морским базам и портам большое значение имели подвижные береговые батареи. [289]