Артиллерийская поддержка сухопутных войск в оборонительных боях

Большое значение в упорной и длительной обороне военно-морских баз имела береговая и корабельная артиллерия, которая, взаимодействуя с сухопутными войсками, оказывала им артиллерийскую поддержку на всех этапах борьбы за приморские плацдармы.

Береговые батареи осуществляли в течение всей обороны военно-морских баз систематическую артиллерийскую поддержку, а корабли эпизодическую. Исключением является оборона Мурманска и Ленинграда. В условиях, когда корабли флота могли базироваться только на Кронштадт и Ленинград, вся корабельная артиллерия от миноносцев до линейных кораблей была использована для поддержки сухопутных войск.

Широкое применение морской артиллерии, а также других средств и сил флотов в обороне военно-морских баз показало, насколько тесно переплетаются интересы армии и флота при решении ими задачи по удержанию приморских плацдармов.

Какие же обстоятельства вызвали необходимость максимального привлечения береговой артиллерии для стрельбы на обратной «директрисе»?

Прежде всего специфичность обстановки, сложившейся на приморских направлениях. Стремясь в кратчайший срок овладеть военно-морскими базами с суши, враг не применял против них крупные морские силы, а создавал на подступах к базам значительно превосходящие по количеству группировки сухопутных войск с мощной артиллерией. Так, для захвата военно-морской базы Ханко финское командование располагало специальной группой войск, в составе которой имелось 33 артиллерийские батареи калибра 203–45 мм: 16 203-мм, 40 152-мм, 16 122-мм, 4 120-мм, 8 100-мм, 9 76-мм и 8 45-мм орудий{147}.

Под Севастополем и Ленинградом противник сосредоточил не только корпусную артиллерию, но и артиллерию армейского и [84] фронтового командования. Пушки и гаубицы корпусной артиллерии имели дальность стрельбы 15–20 км, а пушки и гаубицы артиллерии армейского командования — порядка 23–30 км. Под Севастополем противник использовал не только 150-мм пушки, но и гаубицы и мортиры калибра 350–305 мм и 420 мм, а также 2 специальных 600-мм орудия и 813-мм пушку «Дора». Длина ствола «Доры» равнялась примерно 30 м, а лафет достигал высоты трехэтажного дома. Эта пушка весила 1488 т (общий вес установки) и при начальной скорости снаряда 700 м/сек. обладала дальностью стрельбы 25 км, хотя по проектному заданию она должна была стрелять на 40 км. Пушка имела бронебойный снаряд весом 6800 кг (вес взрывчатой начинки составлял 4 процента) и фугасный весом около 4000 кг (вес взрывчатого вещества равнялся 14 процентам). Для транспортировки «Доры» использовалось несколько железнодорожных платформ. Доставка орудия и установка его на огневой позиции в районе Дуванкоя была вызвана неудачами двух первых штурмов Севастополя{148}.

Наши сухопутные войска в районе военно-морских баз располагали артиллерией, которая могла вести огонь до 20 км. Пушек образца 1935 г. калибра 152 мм с дальностью стрельбы 25 км имелось очень мало (Ленинград, Севастополь, Одесса) или их совсем не было (Ханко, Таллин). Пополнить артиллерийский парк более дальнобойными орудиями в условиях блокады было очень трудно, а в ряде случаев и невозможно (Ханко, Севастополь, Ленинград). Но важно не только это. На подступах ко всем нашим военно-морским базам враг имел большое количественное превосходство над нашей полевой артиллерией. К тому же, блокировав сухопутные и контролируя морские коммуникации, противник не испытывал недостатка в боеприпасах, тогда как наша полевая артиллерия могла получить их только морем, что было связано с большими трудностями.

К 20 августа 1941 г. в полевой артиллерии Одесского оборонительного района, например, было 3,5 боевого комплекта для 152-мм гаубиц, 0,9 для 122-мм пушек, 0,4 для 107-мм и 0,7 для 76-мм{149}. Таким образом, самая многочисленная и наиболее активно действовавшая артиллерия (76-мм пушки) имела менее всего боеприпасов. Запасы пополнялись очень медленно и нерегулярно.

В крайне тяжелом положении оказалась полевая артиллерия Севастополя. Уже 13 ноября 1941 г. командование СОР докладывало: «Сидим без боезапаса. Через три дня нечем будет стрелять. Срочно снаряды» {150}. 14 ноября на имя начальника Генерального штаба и народного комиссара ВМФ посылается телеграмма, в которой подчеркивается, что для артиллерии Отдельной Приморской [85] армии нет боеприпасов{151}. Не получив ответа, Военный совет СОР вынужден был обратиться к Верховному Главнокомандующему. «...Снарядов полевой артиллерии осталось на три дня боев. Жду немедленных решении» {152}.

Тяжелое положение с боеприпасами в полевой артиллерии Приморской армии привело к тому, что артиллерийская поддержка сухопутных войск легла в значительной степени на береговую артиллерию (табл. 2). Из ее складов были выделены снаряды для нескольких полевых 152-мм батарей. В боях под Севастополем к концу декабря 1941 г. были полностью израсходованы снаряды для 107-мм пушек, 120-мм гаубиц и мины для 120-мм минометов.

Калибр орудия, мм	Количество снарядов на орудие	Количество боекомплектов
		для береговых орудий	по нормам полевой артиллерии
305	270	1,35	9
180	300	1	3
152	370	1,84	7–8
130	340	1,7	6–7
102–100	1000	1,5–2	6

В феврале — мае 1942 г. командование СОР принимало энергичные меры, чтобы сосредоточить в Севастополе как можно больше боеприпасов. 21 мая, имея 1–2 боекомплекта{153}, оно докладывало командующему Северо-Кавказским фронтом о необходимости «увеличить количество боезапаса до 6–8 боекомплектов». К середине мая обеспеченность боеприпасами Приморской армии была следующей {154}:

Калибр, мм	Количество боекомплектов
Снаряды
155–122	2–2,5
85–76	2,5–3
45–37	до 6
Мины
120–107	0,9
82	1
50	2

Первые июньские бои показали, что необходимо иметь по крайней мере полугодовой запас снарядов, а их не хватило уже на четвертый день отражения вражеского наступления. 11 июня [86] командующий СОР просил командующего Северо-Кавказским фронтом о срочном подвозе боеприпасов{155}. К 19 июня они были израсходованы почти на всех береговых батареях. Их приходилось доставлять на подводных лодках. К этому времени противник блокировал базу с моря, боевые корабли и транспорты входить в нее не могли. Таким образом, в ходе третьего штурма защитники Севастополя оказались в крайне тяжелом положении, артиллерия не могла в достаточной мере поддержать их. Из-за отсутствия боеприпасов стрелковые части вынуждены были отбивать вражеские атаки стрелковым оружием и штыками.

Крупные просчеты в обеспечении боеприпасами береговых батарей были допущены в Либавской военно-морской базе и на Моонзундских островах. Располагавшиеся в Либаве батареи № 23 и 27 имели только один боекомплект (1300 снарядов) и к утру 26 июня он иссяк. Отсутствие запасов снарядов являлось ошибкой, так как база располагалась близко от границы. Перед войной не удалось создать даже половины необходимого количества снарядов на Моонзундских островах (табл. 3). В ходе боев за острова Эзель, Даго и Моон, когда боеприпасы были израсходованы, пришлось стрелять учебными снарядами.

Калибр снарядов, мм	Количество снарядов
	требуемое	фактическое
180	2283	1987
152	1200	346
130	1120	3702
100	2133	1100

Средняя плотность полевой артиллерии в обороне военно-морских баз была крайне низкой. В Одессе на 20 августа 1941 г. она составляла 4,2 орудия на 1 км фронта, на 1 сентября — 5, на 1 октября — 7,9. В то же время противник на направлении главных ударов создавал артиллерийскую плотность до 80 орудий при абсолютном превосходстве в танках и авиации. В Севастополе в период отражения первого и второго штурмов противника средняя плотность артиллерии равнялась соответственно 10,3 и 10,7 орудиям и минометам на 1 км фронта обороны, а к началу его третьего наступления она достигла 37 орудий и минометов, включая 82-мм, тактико-технические данные которых были очень низкие. Хотя к июню 1942 г. плотность артиллерии была довольно высокой, полевые батареи по-прежнему испытывали острый недостаток в боеприпасах. [87]

Благодаря использованию в целях сухопутной обороны береговой и корабельной артиллерии удавалось значительно повысить плотность огневой системы. В обороне Таллина 10-й стрелковый корпус имел только 36 орудий среднего калибра. В связи с этим для огневого содействия было привлечено 96 орудий флота — 37 береговых и 59 корабельных (табл. 4).

Калибры орудий, мм	Количество орудий
	корабельных	береговых
305	—	4
180	9	—
152	—	12
130	32	3
100–102	18	16
76 (бронепоезд)	—	2

В ходе обороны Ханко в огневой поддержке наших войск приняло участие 50 орудий береговой артиллерии (табл. 5), Моонзундских островов — 59 (табл. 6), Одессы — 44 (табл. 7), Новороссийска — 41 (табл. 8), Туапсе — 19 орудий (табл. 9) {156}. Боевой [98] состав береговой артиллерии Севастопольской военно-морской базы не был постоянным. К 30 октября 1941 г. там насчитывалось 45 орудий (табл. 10), в декабре дополнительно было установлено 16 орудий (табл. 11), к концу мая 1942 г. на рубежах обороны уже действовало 151 орудие.

Калибр орудий, им	Количество орудий	Число стрельб по целям				Расход боеприпасов
		сухопутным	воздушным	морским	итого
305	3	84	—	2	86	625
180	4	278	—	4	282	2390
130	9	626	—	3	629	6918
100	6	828	—	12	840	5442
85	4	19	—	3	22	394
45	24	731	134	17	882	28230

Номера батарей	Калибр орудий, мм	Количество орудий	Характеристика батарей	Место расположения батарей
Остров Эзель
315	180	4	Башенная	Полуостров Сырве
317	180	4	То же	Бухта Тагалахт
25	130	4	Стационарная открытая	Там же
24	130	4	То же	Кихелькоппа
43	130	3	То же	Полуостров Кюбассар
197	100	4	То же	Паммерорт
Остров Даго
316	180	4	Башенная	Мыс Тахкуна
12	152	3	Стационарная открытая	Город Кярдла
26	130	4	Стационарная открытая	Мыс Тахкуна
42	130	4	То же	Маяк Ристна
44	130	4	То же	Тоффри
149	100	4	То же	Между Ристна и Тахкуна
Остров Моон
6	100	3	Стационарная открытая	Южная часть
Остров Осмуссар
314	180	4	Башенная	Северная часть
90	130	3	Стационарная открытая	Южная часть
Остров Абрука
1	130	3	Стационарная открытая	Северная часть

Номера батарей	Калибр орудий, им	Количество орудий	Место расположения батарей
42-й отдельный артиллерийский дивизион
411	180	1	Большой фонтан
411	45	2	Там же
1	152	3	Люстдорф
39	130	3	Большой фонтан
6	75	4	Торговый пор
44-й отдельный артиллерийский дивизион
412	180	3	Деревня Чебанка
412	45	2	Там же
21	203	3	Мыс «Е»
40-й подвижной артиллерийский дивизион
724	152	4	Люстдорф
726	122	4	Крыжановка
37	122	3	Анчекрак
38	122	3	Люстдорф
65	45	4	Анчекрак
36	76	3	Дофиновка

Номера батарей	Калибр орудий, мм	Количество орудий	Характеристика батарей	Место расположения батарей
1-й отдельный артиллерийский дивизион
727	152	4	Подвижная	В 9 км по Сухумскому шоссе от Новороссийска
714	130	3	Стационарная	Рыбачья бухта
394	100	4	То же	Мыс Пенайский
663	100	4	То же	Район Марьиной рощи
2-й отдельный артиллерийский дивизион
31а	152	2	Стационарная	Район перевала Волчьи ворота
676	130	1	То же	Цемесская долина
726	122	3	Подвижная	Район перевала Волчьи ворота
725	122	3	То же	На улицах Новороссийска
671	100	3	То же	Неберджаевский перевал
Без номера	45	3	Противокатерная	Неберджаевский перевал
Без номера	45	2	То же	Перевал Волчьи ворота
117-й отдельный артиллерийский дивизион
31	152	2	Стационарная	Суджукская коса
687	130	3	То же	Мысхако
40	76	4	Противокатерная	Мыс Любви

Номера батарей	Калибр орудий, им	Количество орудий	Характеристика батарей	Место расположения
16	180	4	Железнодорожная	Станция Греческая
	45	3	То же
23	152	4	Стационарная	Гора Кодош
745	130	4	То же	Сочи
11	45	4	Противокатерная	Туапсе

Номера батарей	Калибр орудии, мм	Количество орудий	Характеристика батарей	Место расположения батарей
1-й артиллерийский дивизион
30	305	4	Башенная	Деревня Любимовка, северная сторона
35	305	4	Башенная	Южная сторона мыс Херсонес
10	203	4	Стационарная открытая	Южнее деревни Мамашай
54	102	4	То же	Деревня Николаевка
2-й артиллерийский дивизион
2	100	4	Стационарная открытая	Северная сторона
8	45	4	То же	Южная сторона
3-й артиллерийский дивизион
18	152	4	Стационарная открытая	Мыс Феолент
19	152	4	То же	Балаклава
Отдельная батарея
13	120	4	Стационарная открытая	Южная сторона
108-й артиллерийский дивизион
867	76	3	На механической тяге
68	122	3	То же
869	122	3	То же

Номера батарей	Калибр орудий, мм	Количество орудий	Место расположения батарей
701 (111)	130	2	Малахов Курган
702 (112)	130	2	Лагерь училища береговой обороны
703 (113)	130	2	Английское кладбище
704 (114)	130	2	У хутора Дергачи
705 (115)	130	2	У поста Мекензиевы горы
705 (115)	100	2	Там же
706 (116)	130	2	Район дачи Максимова
2	100	2	Константиновский равелин

Мощная группировка береговой и корабельной артиллерии поддерживала сухопутные войска в обороне Ленинграда. Здесь находилось 360 орудий морской артиллерии, из них 207 береговых (табл. 12). Ленинград защищало 101 орудие (28 процентов общего количества орудий) крупного калибра с дальностью стрельбы 28–45 км и 259 орудий (72 процента) среднего калибра с дальностью стрельбы 22–25 км {157}. В ноябре 1941 — феврале 1942 г. продолжалось ускоренное, строительство новых батарей. За это время было построено 29 батарей железнодорожной артиллерии с 70 орудиями {158}. [99]

Вид артиллерии	Калибр орудий, мм
	406	356	305	254–203	180	152	130	120	102–100
Корабельная	—	—	24	6	18	—	53	32	20
Береговая железнодорожная	—	3	—	—	10	6	40	—	—
Кронштадтского укрепленного сектора	—	—	—	15	—	12	—	12	9
Ижорского укрепленного сектора	—	—	8	4	—	8	8	4	8
Научно-испытательного морского артиллерийского полигона	1	1	2	—	5	2	4	—	—
В районе Пулково, Дудергоф	—	—	—	—	—	—	19
Островного укрепленного сектора	—	—	—	—	4	—	8	8	6

Уже первые бои на подступах к военно-морским базам показали, что корабельные и береговые артиллеристы недостаточно подготовлены к решению огневых задач в сухопутном направлении. Прежде всего были слабо отработаны вопросы взаимодействия береговой и полевой артиллерии. Кроме того, командиры дивизионов и батарей не были обучены ведению артиллерийской [100] разведки в этом секторе и не имели в своем подчинении разведывательных подразделений {159}. Так, например, береговые батареи Либавы вели огонь в сухопутном направлении по данным, получаемым с командных пунктов базы и зенитных батарей. В ходе обороны Таллина пришлось спешно создавать 12 наблюдательно-корректировочных постов, в том числе впервые на флоте 5 подвижных, которые располагались в боевых порядках сухопутных частей. Однако в условиях сильно пересеченной местности этих постов оказалось недостаточно, тем более, что они были слабо обеспечены средствами радиосвязи. Таким образом, при обороне Таллина артиллерийская разведка не обеспечила береговые батареи всеми необходимыми данными. Это привело к тому, что контроль за результатами стрельбы осуществлялся плохо. Число стрельб с корректировкой у кораблей достигало 15 процентов (48 из 320 стрельб), у береговых батарей — 20 процентов (68 из 340 стрельб).

Недостатком в использовании береговой артиллерии Ханко являлось отсутствие средств артиллерийской инструментальной разведки и слаборазвитая сеть корректировочных постов. Иногда для разведки целей и контроля результатов стрельбы использовались самолеты-истребители. Однако надежды на корректировку огня с помощью самолета не оправдались из-за низких летно-тактических свойств самолетов МБР-2, использовавшихся для этой цели, и из-за господства в воздухе авиации противника. Поэтому большинство стрельб велось по площади с подготовкой исходных данных аналитическим путем. [101]

Корректировка огня береговой артиллерии лучше всего была организована в период обороны Одессы. Значительное число стрельб (76 процентов) было проведено с корректировкой по наблюдению знаков разрывов, которые обеспечивались корректировочными постами. Только при стрельбах на большие дистанции, проводимых по заявкам армейского командования, огонь велся по площади. На каждой батарее имелось 2–4 корректировочных поста, как постоянных, так и подвижных. Последние в случае необходимости направлялись в тот район, где требовалось срочно организовать корректировку огня. К концу обороны был создан главный корректировочный пост, обеспечивавший ведение массированного огня по наиболее важным целям.

Широкая сеть корректировочных постов была создана в Севастополе. Ими был охвачен весь передний край обороны. Всего имелось 20 постов. Они держали связь с батареями по радио и телефону. Работа наблюдательно-корректировочных постов строилась таким образом, чтобы каждый из них мог в секторе своей видимости корректировать огонь любой береговой батареи.

Большая работа по организации наблюдения за прилегающим к городу сухопутным сектором была проведена на береговых батареях Новороссийска. Для этого на переднем крае обороны и господствующих высотах было создано 8 наблюдательно-корректировочных постов, которые поддерживали связь с начальником артиллерии сектора береговой обороны базы и с батареями по радио и телефону. Расположение постов позволяло вести круговое наблюдение.

Четкую и хорошо организованную работу корректировочных постов следует отметить в действиях береговой артиллерии при обороне Туапсе. Первая линия этих постов располагалась в 500–800 м, вторая в 4–6 км и третья в 8–10 км от переднего края противника. Эшелонирование корректировочных постов обеспечивало нашим войскам артиллерийскую поддержку в случае прорыва врага в глубину боевых порядков.

Широкая сеть корректировочных постов была создана в период обороны Ленинграда. Как правило, каждый корабль и батарея организовали 2 поста: основной, вынесенный к переднему краю, и запасной — в глубине обороны. С организацией управления начальника артиллерии флота были созданы наблюдательные пункты двух типов: общефлотские и местные. Первые замыкались непосредственно на управление начальника артиллерии флота и использовались для обслуживания всей артиллерии, вторые обслуживали только дивизионы и секторы, которые их выставляли. Увеличение количества наблюдательно-корректировочных постов, привлечение средств инструментальной разведки и авиации для корректировки повысили эффективность артиллерийского огня.

В начале 1942 г. в частях береговой артиллерии всех флотов на уровне дивизионов создаются органы артиллерийской разведки. [102] Офицеры береговой артиллерии за короткий срок освоили способы стрельбы по наземным целям. Ведение огня по площади стало редким. Совершенствование артиллерийской разведки способствовало увеличению количества стрельб с корректировкой. Если в 1941 г. число таких стрельб не превышало в среднем 30–40 процентов, то в 1942 г. оно составляло 65–75, а в 1943 г. достигло 94 процентов. Основание для выводов дает, например, анализ действий артиллерии Новороссийской военно-морской базы во втором квартале 1943 г. (табл. 13). Всего за этот период береговые батареи израсходовали около 14 тыс. снарядов: 4963 152-мм, 787 130-мм, 1711 122-мм, 756 107-мм, 4621 100-мм и 479 45-мм. Из 1192 стрельб только 69 (5,7 процента) было осуществлено по площади. Береговые артиллеристы широко применяли различные способы корректировки огня: по наблюдению знаков разрывов, с сопряженным наблюдением, по графику, с секундомером, с помощью звуковой разведки, с корректировкой самолетом.

Номера батарей	Стрельбы			Расход боеприпасов	Способы стрельбы и корректировки							Методический огонь
	по батареям	по другим целям	всего		по наблюдению знаков разрывов	сопряженным наблюдением по графику	с секундомером	с помощью звуковой разведки	самолетом Пе-2	по ранее пристрелянным данным	по площади
714	3	35	38	787	16	3	—	—	1	14	—	4
663	46	74	120	1767	57	8	—	—	—	43	5	7
640	137	32	169	1324	47	3	—	—	—	111	2	6
394	171	79	250	1909	62	5	—	1	—	159	6	17
740	97	44	141	1750	64	3	5	4	2	47	9	7
727	35	35	70	774	39	1	5	—	—	17	6	2
689	77	41	118	1367	60	5	6	5	—	14	18	10
688	62	42	104	1072	44	3	8	3	—	35	7	4
1010	81	23	104	1232	48	8	8	4	—	10	13	13
525	24	15	39	796	27	4	—	—	—	5	1	2
1023	13	21	34	479	31	—	—	—	—	1	2	—
650	—	5	5	60	5	—	—	—	—	—	—	—
Всего	746	446	1192	13317	500	43	32	17	3	456	69	72

Последовательный рост количества стрельб с корректировкой наблюдается и в морской артиллерии КБФ, участвовавшей в обороне Ленинграда. Увеличение количества стрельб с корректировкой, несомненно, способствовало их успешности, но все же темпы [103] роста подобных стрельб на КБФ не могут быть признаны удовлетворительными (табл. 14).

Стрельбы	1941 г.	1942 г.	1943 г.
С корректировкой	26	35	52
С выяснением результатов	30	55	70

Таким образом, для поддержки сухопутных войск надлежало широко развернуть наблюдательные и корректировочные посты, внедрить средства инструментальной разведки, интенсивнее использовать аэростаты наблюдения и корректировочную авиацию. Эти требования были выполнены в короткие сроки. Однако на протяжении всей войны взаимодействие береговых батарей с самолетами-корректировщиками не получило должного распространения на всех действующих флотах.

В первые дни обороны береговая артиллерия чаще всего использовалась как артиллерия поддержки пехоты (Таллин, Одесса, Севастополь, Ленинград, Новороссийск, Туапсе). Так, в обороне Таллина ей пришлось решить задачи полковой и даже батальонной артиллерии. Это обстоятельство предопределялось малочисленностью нашей войсковой артиллерии в военно-морских базах, трудностями обеспечения ее боеприпасами, отсутствием дальнобойных орудий. Например, все крупнокалиберные батареи фортов Красная Горка, Серая Лошадь, Кронштадта, а также железнодорожной артиллерии были распределены для поддержки сухопутных войск в боях за Ленинград. Каждая батарея получила ответственные секторы ведения артиллерийского огня. В тяжелые сентябрьские дни все орудия береговых батарей использовались с большой интенсивностью и сыграли немаловажную роль в срыве наступления противника. Основной задачей артиллерии Краснознаменного Балтийского флота, в первую очередь береговой, было максимально содействовать частям Советской Армии, имевшим в тот период недостаточное количество собственной артиллерии, особенно крупных калибров. Показателем интенсивности действий морской артиллерии может служить расход боеприпасов. В сентябре 1941 г. она израсходовала 25,4 тыс. снарядов, 23 процента составили снаряды крупных калибров. Дальнобойность, высокая меткость, скорострельность, большое разрушительное действие снарядов береговой артиллерии обусловили высокую эффективность ее огня по сухопутным целям. Немаловажное значение имело и такое преимущество, как возможность обстрела на [104] 360 градусов, что в предельно короткие сроки обеспечивало широкий маневр траекториями. Это в свою очередь способствовало массированию огня в нужном направлении и по наиболее важным целям.

Береговая артиллерия оказала существенную помощь сухопутным войскам в оборонительных боях. Но она не в состоянии была выполнять все многообразные задачи по артиллерийскому обеспечению оборонительного боя пехоты, особенно в отношении подавления огневых средств стрелковых подразделений врага и непосредственной поддержки контратак наших войск. Поэтому во всех военно-морских базах береговая артиллерия являлась поддерживающей по отношению к сухопутным войскам.

Недостаточное количество полевой артиллерии, большое превосходство противника в силах, его стремление в кратчайший срок овладеть нашими базами заставили привлекать с этой целью даже артиллерию калибра 356–180 мм. Однако условия обстановки не могут служить оправданием неграмотного использования береговой артиллерии. Так, для артиллерийской поддержки правого фланга 8-й армии, оборонявшейся на Лужском рубеже, из морской артиллерии были созданы 3 группы. В первую входили 3 железнодорожные батареи калибра 356–180 мм (11 орудий), во вторую — канонерские лодки и бронекатера, в третью — 7 стационарных батарей в составе 26 орудий калибра 152–45 мм. Вызов огня осуществлялся начальником артиллерии 8-й армии, а в некоторых случаях начальниками артиллерии 118-й и 191-й дивизий. Во многих случаях от командиров соединений армии поступали требования вести огонь по площади и ставились не свойственные морской артиллерии задачи. В своих заявках на открытие огня они не указывали характер целей и не обеспечивали стреляющие батареи и корабли корректировкой. Это привело к тому, что 70 процентов стрельб было проведено по площади{160}.

Глубокий анализ недостатков боевого применения береговой и корабельной артиллерии дан в ряде отчетных документов 1941 г. В отчете начальник артиллерии КБФ вице-адмирал И. И. Грен отмечал, что морской артиллерии ставились задачи стрельбы по площади{161}. Площадь обстрела назначалась слишком большой, из расчета 1000 снарядов на 7 кв. км. Подавлению огневых средств в глубине обороны противника должного внимания не уделялось. Очень часто береговая и корабельная артиллерия использовалась для нанесения ударов по пунктам предполагаемого нахождения войск и огневых точек противника.

Получая заявки от армейского командования, командиры артиллерийских дивизионов и батарей не знали значения выполняемой задачи, что исключало возможность правильной ориентировки [105] наблюдательных постов на разведку и корректировку огня. Многие стрельбы проводились без корректировки, результаты стрельб не были известны.

Часто береговым батареям ставились неконкретные задачи, артиллерийская разведка была слабой, единые планы артиллерийской поддержки морскими и армейскими командирами не разрабатывались. Неправильное распределение целей между полевой и морской артиллерией привело к тому, что береговая использовалась с большим перенапряжением. В некоторые дни каждое орудие выпускало 125–300 снарядов при живучести стволов 500–600 выстрелов. Несоблюдение основного принципа — соразмерности мощности береговой артиллерии с объектом цели — отрицательно сказывалось на ее действиях при артиллерийской поддержке сухопутных войск.

Могут возникнуть и возражения, что, когда решалась судьба Ленинграда или Севастополя, а армейской артиллерии, особенно крупного калибра, не хватало, командование вынуждено было максимально использовать морскую артиллерию. Внешне подобные утверждения выглядят правильно. Но беда в том, что мощные орудия кораблей и береговых батарей при весе снаряда от 15,6 кг (калибра 100 мм) до 748 кг (калибра 356 мм) и соответственно дальностью стрельбы от 21,5 км до 44,6 км использовались для стрельбы по площадям и на дальностях, как правило, не более 10–12 км, и это при большом недостатке артиллерии крупного калибра в соединениях сухопутных войск. Ведение огня по площади было следствием ограниченной глубины наблюдения с корректировочных постов, отсутствия корректировочной авиации.

Для максимального использования морской артиллерии надо было всю ее огневую мощь направить на стрельбу по глубоким тылам: резервам, командным пунктам, крупным скоплениям живой силы и техники. Выигрыш от этого был бы значительно большим, чем стрельба по отдельным огневым точкам, танкам, незначительным скоплениям пехоты. Учитывая опыт первых боев под Севастополем, командующий Отдельной Приморской армией 9 ноября 1941 г. отдал приказ, в котором подчеркивалась необходимость экономно использовать морскую артиллерию: «Ввиду малой живучести орудий береговой и корабельной артиллерии для ведения огня привлекать ее каждый раз с особого разрешения штаба артиллерии Севастопольского оборонительного района по заявкам начартов секторов» {162}.

Народный комиссар ВМФ, отмечая недостатки в использовании морской артиллерии в 1941 г., предложил военным советам флотов добиться единства действий со штабами фронтов и армий, обеспечить целенаправленное и эффективное использование корабельной артиллерии и береговых батарей {163}. [106]

В апреле 1942 г. начальник Генерального штаба дал директивное указание использовать артиллерию флота как артиллерию РВГК, не планируя для нее тех целей, которые могут подавляться полковой и корпусной артиллерией. Командирам частей полевой артиллерии предлагалось своевременно обеспечивать морскую артиллерию всеми разведывательными данными.

Руководящие указания Генерального штаба, народного комиссара ВМФ и разработанные в их развитие различного рода приказы и наставления на флотах дали возможность наиболее эффективно применять морскую артиллерию на сухопутном фронте. Береговая артиллерия стала применяться преимущественно как артиллерия дальнего действия.

Для увеличения эффективности поддержки оборонявшихся войск требовалось искусное применение артиллерийских средств, прежде всего смелый и быстрый маневр артиллерией и ее огнем. Создание на важнейших направлениях в нужный момент минимально необходимой плотности артиллерии и ее огня обеспечивалось централизованным управлением артиллерией, а также хорошо организованным взаимодействием полевой артиллерии с береговой и корабельной.

Их огневое взаимодействие выражалось в усилении огнем морской артиллерии огня полевой артиллерии по резервам, крупным скоплениям живой силы и боевой технике противника, его дальнобойным батареям; в самостоятельном выполнении береговыми батареями и кораблями задач на подавление и уничтожение целей, когда артиллерия сухопутных войск применялась для решения других задач; в назначении морской артиллерии целей, значительно удаленных от переднего края обороны; в использовании береговой артиллерии для обеспечения флангов обороны.

Во всех военно-морских базах части и подразделения артиллерии имели заблаговременно подготовленные данные для открытия массированного огня. Например, в конце сентября 1941 г. для отражения атак и общего наступления противника на Ленинград была разработана и организована система артиллерийского огня, в которой сосредоточенный и массированный огонь батарей с закрытых огневых позиций играл немаловажную роль. В этой системе огня предусматривались дальнее огневое нападение, неподвижный заградительный огонь, подвижный заградительный огонь и сосредоточенный огонь.

В декабре 1941 г. особенно опасным могло оказаться проникновение противника по льду Финского залива из района Петергофа, по кратчайшему к городу направлению. В связи с этим на подступах к побережью были подготовлены участки дальнего огневого нападения, сосредоточенного огня и рубежи неподвижного заградительного огня. Дальние огневые нападения планировались в 8–10 км от берега и возлагались на береговую и корабельную артиллерию Краснознаменного Балтийского флота. Участки сосредоточенного огня назначались в 6–8 км от берега, огонь по [107] ним готовила артиллерия армий и войск внутренней обороны города. Неподвижный заградительный огонь готовила артиллерия войск внутренней обороны города.

В основе использования артиллерии Севастопольского оборонительного района было заложено стремление создать на угрожаемых направлениях высокую плотность огня. В ходе отражения первого и второго штурмов управление артиллерией в масштабе всего оборонительного района позволяло сочетать действия полевой, береговой и корабельной артиллерии и массировать ее огонь на ответственных участках фронта. Массирование огня, как правило, проводилось путем маневра траекториями без смены батареями полевой артиллерии огневых позиций. Для обеспечения широкого маневра огнем артиллерийским частям назначались дополнительные огневые секторы. Исходные данные для стрельбы по наблюдаемым и ненаблюдаемым целям в различных направлениях готовились заранее. При планировании огня артиллерии особое внимание уделялось системе неподвижного, подвижного и сосредоточенного огня. Рубежи неподвижного и подвижного огня и участки сосредоточенного огня выбирались перед всем фронтом обороны в пределах 2–3 км от ее переднего края, а на направлении вероятного наступления противника — и в глубине своей обороны.

Данные для открытия огня по намеченным рубежам и участкам проверялись пристрелкой заранее.

В боях за Одессу действовало только 252 орудия полевой артиллерии. В связи с этим береговые батареи 40-го подвижного дивизиона были переданы в соединения Приморской армии, где использовались совместно с полевой артиллерией. Так как наступление противника ожидалось в западном и южном секторах обороны, там было сосредоточено соответственно 87 и 105 орудий. Таким образом, в восточном секторе находилось только 60 полевых орудий. В связи с этим из 10 орудий береговой артиллерии калибра 203–180 мм была сформирована артиллерийская группа. Ее задачей являлась артиллерийская поддержка наших войск, оборонявшихся в восточном секторе. Совместно с отрядом кораблей эта группа выполняла функции артиллерии дальнего действия. Береговые батареи среднего калибра в составе 13 орудий оказывали артиллерийскую поддержку в западном и южном секторах. Подобное распределение задач между морской и полевой артиллерией позволяло наиболее эффективно использовать ее в интересах гарнизона Одессы.

В отличие от других военно-морских баз для береговой артиллерии Одесской базы в начале войны было разработано «Наставление по артиллерийской поддержке сухопутных войск», в котором излагались вопросы взаимодействия, корректировки, порядок вызова огня. Наличие наставления значительно улучшило подготовку береговых батарей к совместным действиям с соединениями армии. [108]

Как показывает анализ, в обороне военно-морских баз с суши береговая артиллерия выполняла следующие задачи: борьба с артиллерией противника, разрушение важных и особо прочных целей в глубине расположения врага, его опорных пунктов, подавление и уничтожение скоплений неприятельской живой силы и техники, участие вместе с сухопутной артиллерией в артиллерийской контрподготовке, отражение совместно с сухопутной артиллерией наступающей вражеской пехоты и танков. Это наглядно видно на примере боевой деятельности береговой артиллерии Одесской военно-морской базы (табл. 15).

Цель	Калибр орудий, мм				Всего стрельб
	203	180	152	130
Артиллерийские батареи	21	106	31	199	357
Пехота	46	168	93	128	435
Автомашины с пехотой	4	10	2	2	18
Населенные пункты	3	38	11	5	57
Командные и наблюдательные пункты	5	35	8	16	64
Танки	3	14	4	2	23
Всего стрельб	82	371	149	352	954
Расход боеприпасов	900	3779	2245	4158	11082

Как уже говорилось, боевая деятельность береговой артиллерии во многом зависела от хорошо организованной общевойсковой и артиллерийской разведки. Когда ей удавалось обнаружить перегруппировку сил противника и сосредоточение их на определенных направлениях, артиллерия оборонительного района проводила контрподготовку. Основными объектами артиллерийской контрподготовки, как правило, являлись сосредоточиваемые на рубеже атаки пехота и танки, артиллерийские и минометные батареи, а также находившиеся в глубине боевых порядков органы боевого управления (командные и наблюдательные пункты). Артиллерийская контрподготовка обычно проводилась на узком фронте, что обусловливалось невозможностью создать необходимую плотность артиллерии на более широком фронте. В большинстве случаев результатом артиллерийской контрподготовки являлась задержка наступления противника. Так, например, во второй половине ноября 1941 г. враг развернул под Севастополем в районе Дуванкоя до полка пехоты с танками. Это свидетельствовало [109] о возможном наступлении. Для контрподготовки были привлечены 36 орудий полевой артиллерии калибра 122–76 мм и 8 береговых (4 305-мм, 4 203-мм). Управление было централизовано в руках начальника артиллерии 4-го сектора. Внезапное огневое нападение нашей артиллерии на рассвете 25 ноября, длившееся 10 минут, дало блестящие результаты. Группировка врага понесла потери и ее наступление в этот день было сорвано.

В первый же день обороны Ханко бомбовым ударом авиации и мощным огневым налетом наших береговых батарей были уничтожены все наблюдательные вышки на финских островах Маргаданд, Юссарэ, Стурхольм. Пошли на дно приготовленные для высадки десантов катера, шлюпки, буксиры и специальные десантные плоты. Таким образом, был расстроен план внезапного захвата полуострова.

В ходе обороны военно-морских баз были решены вопросы организации взаимодействия береговой артиллерии с сухопутными войсками. В береговой и наземной артиллерии вводилась единая система нумерации, записи целей, их пристрелки, каждый командир дивизиона систематически получал таблицы возможного привлечения огня подчиненных ему батарей. Большое значение имело пребывание на командных пунктах командиров частей и соединений сухопутных войск, офицеров связи от береговой артиллерии.

Схемы огня артиллерии вручались командирам соответствующих артиллерийских частей, а также командирам стрелковых полков и батальонов. Кроме схемы огня (с обозначением расположения боевого порядка частей) разрабатывалась таблица, где указывалось, какие батареи могут быть вызваны для ведения огня на соседних участках обороны или в полосах обороны других секторов в случае массирования огня. С общевойсковыми командирами проводились специальные тренировочные занятия по вызову огня артиллерии с использованием схем огня и целеуказаний по ориентиру.

Постоянная готовность береговой артиллерии к открытию огня обеспечивалась заблаговременной подготовкой данных для ведения всех видов огня, круглосуточным дежурством офицеров на наблюдательных пунктах и непрерывным наблюдением за противником, дежурством офицеров во всех артиллерийских штабах, введением трех степеней готовности артиллерии к открытию огня (№ 1, 2 и 3 соответственно в 5, 10 и 15 минут), точным указанием степени готовности частей и подразделений на каждую ночь, в зависимости от обстановки, и назначением дежурных батарей.

Во всех военно-морских базах было осуществлено централизованное управление береговой и корабельной артиллерией.

В Таллине вся морская артиллерия была подчинена флагманскому артиллеристу флота, являвшемуся заместителем командующего сухопутной обороной главной базы и фактически выполнявшему обязанности командующего артиллерией. Вызов огня от начальника [110] артиллерии 10-го стрелкового корпуса, командиров взаимодействующих 10, 16-й и 22-й дивизий и командиров отрядов морской пехоты и наблюдательно-корректировочных постов поступали на командный пункт командующего артиллерией, откуда после проверки распределялись между береговыми батареями (через начальника артиллерии береговой обороны) и кораблями.

Управление береговой и корабельной артиллерией при обороне Одессы было сосредоточено в руках начальника артиллерии Одесского оборонительного района, который руководил корабельной артиллерией через флагманского артиллериста базы, береговой — через коменданта сектора береговой обороны, а наземной — через начальников артиллерии секторов. Начальник артиллерии Одесского оборонительного района распределял цели между кораблями, береговыми и полевыми батареями, устанавливал расход боеприпасов и давал указания по организации стрельб. Однако на время отражения вражеского наступления командиры артиллерийских дивизионов оперативно подчинялись начальникам артиллерии дивизий и получали от них боевые задачи. В экстренных случаях командирам батарей разрешалось открывать огонь самостоятельно с последующим докладом командиру дивизиона. Такая организация командования позволяла осуществлять тесное взаимодействие береговой артиллерии с артиллерией сухопутных войск и давала возможность быстро перенацеливать ее с одного направления на другое.

Организация управления береговой артиллерией в обороне Севастополя не оставалась постоянной. В начальный период (до ноября 1941 г.) береговые батареи были распределены между секторами. В дальнейшем, по мере усиления полевой артиллерии, чтобы сохранить материальную часть и более эффективно использовать батареи береговой артиллерии, их вывели из состава секторов и подчинили начальнику артиллерии береговой обороны. С конца ноября ведение огня орудиями крупного калибра производилось только с разрешения коменданта береговой обороны главной базы. Однако в оперативном отношении береговая артиллерия продолжала оставаться в подчинении начальника артиллерии Отдельной Приморской армии, что соответствовало принципам централизованного управления и тесного взаимодействия с полевой артиллерией.

Сосредоточение на небольшом плацдарме у Ленинграда множества кораблей и береговых батарей потребовало централизации боевого управления артиллерией. Еще в июле 1941 г. было сформировано управление морской артиллерией обороны Ленинграда, на которое возлагалось руководство подготовкой и организацией боевого использования корабельной и береговой артиллерии. Управление непосредственно подчинялось Военному совету флота, а оперативно — начальнику артиллерии Ленинградского фронта (с 23 августа). [111]

В ходе обороны Ленинграда структура управления артиллерией несколько раз менялась, но всегда реорганизация преследовала одну цель — сохранить централизованное управление морской артиллерией. Основными формами боевого управления морской артиллерией были следующие: управление начальника морской обороны Ленинграда (август — сентябрь 1941 г.), управление начальника артиллерии КБФ (октябрь 1941 — январь 1943 г.), управление береговой обороны КБФ (февраль 1943 г. и до конца войны). В основу организации взаимодействия с сухопутными войсками в июле — сентябре 1941 г. был положен принцип выполнения морской артиллерией роли артиллерии усиления огневых средств армий. Однако уже в первые дни боев он стал нарушаться вследствие большого оперативного напряжения.

Концентрация большого количества артиллерии на маленьком участке территории требовала дальнейшей централизации боевого управления. Эта централизация не должна была исключать оперативного подчинения отдельных групп артиллерии флота войсковым начальникам. 3 октября 1941 г. приказом народного комиссара ВМФ было создано управление начальника артиллерии КБФ. Управлению оперативно подчинялась вся корабельная и береговая артиллерия в вопросах ее боевого использования и организации взаимодействия с сухопутными частями. Одновременно была сформирована Кронштадтская военно-морская база в составе Кронштадтского укрепленного сектора и Ижорского укрепленного района.

Была введена строгая централизация управления огнем морской артиллерии. Право вызова огня предоставлялось только командующему артиллерией Ленинградского фронта, за исключением контрбатарейной борьбы и плановых операций. Вызовы огня по заявкам других артиллерийских начальников удовлетворялись лишь после предварительного утверждения их командующим артиллерией Ленинградского фронта.

С накоплением опыта и увеличением подвоза боеприпасов в начале 1943 г. такая централизация постепенно изжила себя. Приказом народного комиссара ВМФ от 25 января управление начальника артиллерии флота было реорганизовано в управление береговой обороны КБФ. Оно руководило боевой деятельностью и боевой подготовкой частей береговой обороны. За начальником управления сохранялось право постановки через командиров соединений огневых задач для береговой артиллерии. Одновременно с этим была восстановлена должность флагманского артиллериста флота.

Значительный интерес представляет боевое применение в обороне Ленинграда батарей железнодорожной артиллерии.

В сентябре 1941 г. часть батарей железнодорожной артиллерии была передана в подчинение армейского командования. 12 батарей железнодорожной артиллерии, имевших на вооружении 56 орудий, с сентября 1941 г. по январь 1942 г. провели [112] 2170 стрельб, израсходовав 26 387 снарядов{164}. Большая интенсивность стрельбы привела к тому, что в конце января 1942 г. на всех орудиях были заменены стволы. 8 января 1942 г. все батареи железнодорожной артиллерии были сведены в 101-ю морскую железнодорожную артиллерийскую бригаду, которая по количеству орудий явилась самым мощным артиллерийским соединением в Ленинграде. В ее состав вошло 7 артиллерийских дивизионов и отдельная батарея (всего 28 батарей с 63 орудиями калибра 356–45 мм) {165}. Чтобы представить возможности бригады, достаточно сказать, что одновременный залп всех батарей калибра 100 мм и выше обрушивал на врага 4350 кг металла, а с учетом скорострельности она посылала в одну минуту более 28 тыс. кг.

В 1942 г. батареи и отдельные транспортеры бригады систематически использовались для нанесения огневых ударов по узлам сопротивления, скоплениям живой силы и техники, находившимся в глубоком тылу. Для решения этих задач привлекались батареи как крупного, так и среднего калибра. Подвижность железнодорожных батарей и большое количество железнодорожных путей обеспечили широкий маневр орудиями. Железнодорожная артиллерия быстро группировалась там, где возникала угроза вражеского прорыва или проводилась плановая операция, и обрушивала свой мощный огонь на противника. При необходимости прокладывались новые железнодорожные пути, на которых оборудовались огневые позиции железнодорожных батарей.

Огневые удары по глубоким тылам железнодорожная артиллерия наносила в составе одной или нескольких батарей. Однако очень часто для этого привлекались отдельные транспортеры крупнокалиберных батарей № 11, 12, 18 и 19. Опыт боевых действий 1941 г. показал, что транспортер способен решать многочисленные задачи. Когда не требовалось участия целой батареи, удар выполняли отдельные транспортеры. Для одного транспортера было легче создать условия более быстрого маневрирования и перехода с одной позиции на другую, а противнику было значительно труднее обнаружить стреляющий транспортер, чем батарею.

В 1942 г. 356-мм и 180-мм транспортеры батарей № 11, 12, 18 и 19 произвели множество выходов для обстрела станций Тосно, Гатчина-Балтийская, Гатчина-Товарная и других важных объектов в глубине обороны противника. Артиллерийский обстрел велся методическим огнем с полной подготовкой исходных данных. Однако в первое время при использовании транспортеров обнаружились и серьезные недостатки. Ведение огня, свертывание и уход с позиции занимали значительное время, много расходовалось боеприпасов (60–70 выстрелов). Стрельбы выполнялись с одной и той же позиции. Это давало противнику возможность [113] засечь эти точки и сократить время открытия огня по ним. Не уделялось должного внимания маскировке огневых позиций. Вначале противник начинал стрельбу через 20–25 минут после открытия огня нашими транспортерами. В последующем этот промежуток сократился до 7–8 минут.

Пришлось изменить тактику обстрелов. В первую очередь ускорили развертывание транспортера на позиции и отход с нее. С этой целью артиллеристы отказались от последовательного выполнения отдельных операций по свертыванию и стали производить их одновременно. Выигрыш во времени достигался также неполным выполнением всех работ по переходу транспортера из боевого положения в походное. Так, площадки не убирались, крепление по-походному производили на выходе с огневых позиций, продольные брусья отваливали в сторону, а опорные подушки оставляли на месте. В итоге удалось сократить время на свертывание до 3–4 минут, тогда как ранее на это уходило 25 минут. Иногда из-за сильного огня противника отход с позиции на расстояние 400–500 м совершался своим ходом и на малых скоростях с незакрепленными опорными ногами. В последующем опорные ноги и главную балку перестали забрасывать на тележки, а только приподнимали на 20–30 см от головки рельса. От методического огня перешли к коротким огневым налетам с небольшим расходом боеприпасов (12–15 выстрелов). Это нисколько не снизило результатов стрельбы, так как предварительно производилась полная подготовка исходных данных{166}.

Открытие огня обычно маскировалось подрывом имитационных пакетов или огнем орудий среднего калибра железнодорожной артиллерии, выполнявших задачи одновременно с транспортерами. Ложная позиция батареи всегда выбиралась впереди действительной, в 700–900 м. Первые залпы давались с ложной позиции, а когда противник открывал по ней огонь, транспортер начинал выполнять свои задачи {167}.

Обеспечение стрельбы транспортера несколькими железнодорожными батареями полностью себя оправдало. Например, 10 июня 1942 г. первому транспортеру батареи № 19 была поставлена задача нанести удар по аэродрому противника в Гатчине. В момент ведения огня транспортером 3 железнодорожные батареи вели борьбу с батареями противника, которые пытались помешать обстрелу аэродрома. По данным аэрофотосъемки и визуального наблюдения результаты стрельбы транспортера были отличными. Снимки показали, что снаряды легли непосредственно на аэродром, а 3 снаряда попали в ангары.

Во избежание потерь в личном составе и материальной части для каждого транспортера 180-мм батареи строилось несколько огневых позиций. Для 3 транспортеров батареи № 18 было сооружено [114] 12 огневых позиций, первая находилась в 2,5 км от переднего края, а двенадцатая в 4–5 км. Выбор огневых позиций на минимальном расстоянии от переднего края обороны объясняется тем, что все важнейшие объекты противника (склады с боеприпасами, сосредоточение живой силы и техники) находились в глубине его обороны и с дальних огневых позиций были недосягаемы. Огневые позиции определялись по карте с последующим уточнением их на местности. После этого производились топопривязки боевых элементов позиции, строительство землянок для личного состава и рытье котлованов для боеприпасов.

К числу условий, определяющих успешную боевую деятельность отдельных транспортеров, следует отнести хорошую подготовку личного состава, отличное знание им материальной части. В 1942 г. в частях железнодорожной бригады боевой учебе уделялось большое внимание. Офицеры, сержанты и рядовые изучали материальную часть, технические приемы использования артиллерии, способы маскировки и т. д. После каждого выполнения огневой задачи производился тщательный разбор всех действий личного состава — артиллеристов, мотористов, электриков, артиллерийских разведчиков, членов паровозной и кондукторской бригады. Начальники служб тщательно анализировали все недостатки прошедшей стрельбы.

Транспортеры батарей № 12, 18 и 19 неоднократно выходили к переднему краю обороны с целью нанесения ударов по тылам противника. Только транспортеры батареи № 19 осуществили более 120 боевых выходов. Во всех случаях противник понес большой урон в живой силе и технике.

Опыт войны показал, как важно было бы иметь в военно-морских базах подвижные батареи среднего калибра на механической тяге с заранее подготовленными позициями. Главное преимущество такого вида артиллерии — быстрота как сосредоточения на нужном направлении, так и отхода.

Важная роль отводилась береговой артиллерии в период эвакуации осажденных гарнизонов. Артиллерийская поддержка сухопутных войск в оборонительных боях осуществлялась до последнего дня обороны военно-морских баз. В связи с невозможностью эвакуировать стационарные батареи их приходилось уничтожать.

В ходе эвакуации береговые артиллеристы проявили высокое воинское мастерство и беспредельный героизм. Во время эвакуации морских и сухопутных частей таллинского гарнизона береговая и корабельная артиллерия обеспечивала прикрытие посадки войск на транспорты и выход их из базы. Для этого всеми береговыми батареями и 11 кораблями (всего 78 орудий) были поставлены отсечные заградительные огни на восточных, южных и западных подступах к городу. Для постановки заградительных огней на участке протяженностью 7 км было израсходовано более 2120 снарядов калибра от 100 до 305 мм. Средняя плотность огня [115] на 1 км в час достигала 42,5 снаряда. Береговые батарей стреляли до полного расхода боеприпасов, крейсеру «Киров» было отпущено 12–15 снарядов на орудие, эсминцам по 50. Наряду с этим велась контрбатарейная борьба, чтобы воспрепятствовать противнику наносить артиллерийские удары по причалам порта и внешнему рейду. Отход наших войск с рубежей обороны, посадка на транспорты и выход транспортов из гаваней прошли без существенных помех со стороны врага, а соответственно и без потерь в кораблях и судах с нашей стороны. Все стационарные береговые батареи были уничтожены личным составом.

Огневое прикрытие эвакуации гарнизона Одессы осуществляли 4 батареи полевой и 3 батареи береговой артиллерии, которые затем подлежали уничтожению. Директрисы стрельбы и характер огня выбирались с таким расчетом, чтобы противник не сразу обнаружил отсутствие на фронте войсковой артиллерии. Задачу прикрытия выполняла также артиллерия 2 крейсеров и 4 эскадренных миноносцев. Заслуживает внимания решение командования Одесского оборонительного района не беспокоить противника без необходимости огнем артиллерии, так как сам факт начала стрельбы мог вызвать у него подозрение. Ведение огня разрешалось в исключительных случаях — при попытках противника наступать. Отход войск последнего эшелона, как и посадка — погрузка их, не встретили противодействия противника. 3 стационарные береговые батареи были взорваны.

Во время осады военно-морских баз против наших береговых батарей противник широко применял авиацию и тяжелую артиллерию. Так, в результате непрерывных авиационных и артиллерийских ударов на береговых батареях Либавской военно-морской базы был поврежден подземный кабель, связывавший их со штабом сектора, и они лишились возможности вести сосредоточенный огонь по скоплениям вражеских войск.

В период боев за Моонзундские острова вражеская авиация систематически бомбила береговые батареи, расположенные на островах Эзель и Даго. Лишь 15 сентября 1941 г. в налетах участвовало 44 самолета, а 16 сентября — 90 самолетов.

Началу третьего штурма Севастополя предшествовала длительная, с 20 мая по 7 июня, артиллерийская и авиационная подготовка. Только с 2 по 7 июня гитлеровская авиация сделала более 9 тыс. самолето-вылетов, сбросив до 45 тыс. авиабомб, а артиллерия выпустила 126 тыс. снарядов крупного калибра. На каждый квадратный метр первого рубежа обороны противник израсходовал до 1,5 т снарядов, мин, авиабомб. За последние 25 дней осады Севастополя немецко-фашистская авиация сбросила столько авиабомб, сколько, по мнению французского генерала Л. Шассена, английский воздушный флот сбросил к этому времени на Германию с начала войны{168}. Всего за время июньских боев противник [116] выпустил по линии обороны и городу 446 тыс. снарядов, 740 тыс. мин и сбросил 106 тыс. авиабомб{169}. Значительная их часть пришлась на орудия береговых батарей. Только 14 июня 1942 г. по батарее № 30 было выпущено 700 снарядов крупного калибра, а авиация произвела на нее 600 самолето-вылетов.

В этих условиях большое значение приобретала система мероприятий, направленных на повышение тактической живучести береговых батарей и поддержание их боеспособности. Еще в мирное время считалось целесообразным береговые батареи крупного калибра устанавливать на закрытых со стороны моря огневых позициях, а среднего на открытых. При строительстве батарей это положение строго выполнялось. Но со стороны сухопутного сектора они, как правило, хорошо просматривались. Чтобы не дать противнику уничтожить или вывести батарею из строя, в ходе войны применялась маскировка огневых позиций, орудийных установок, наблюдательных и командных пунктов, прожекторных станций, жилых и других подсобных помещений, окрашивание их под фон местности. Широкое распространение получило искажающее окрашивание (камуфляж) {170}.

Во избежание прицельного огня вражеской артиллерии и бомбометания применялась дымовая маскировка. Как отмечалось в выводах по обороне Севастополя, «дымовая маскировка зарекомендовала себя в Севастополе как эффективное средство лишения противника возможности производить прицельное бомбометание с горизонтального полета и с пикирования на маскируемый объект» {171}. Практика показала, что при малой площади задымления объекта противник не прекращал огня, стремясь наибольшее число снарядов послать по центру дыма. Но достаточно было задымить площадь, превышающую размеры объекта в 10 раз, как вероятность попадания резко снижалась, враг обычно прекращал огонь.

В некоторых военно-морских базах (Одесса, Севастополь) создавались ложные огневые позиции береговых батарей. В Одессе личный состав батареи № 411 в 700 м от нее построил ложную огневую позицию для 180-мм орудий. К ней подвели подъездные пути, дороги к действующей тщательно маскировались. Это дало значительный эффект. Вражеская авиация и артиллерия наносили удары по ложной батарее, тогда как настоящая вела действенный огонь.

Однако, как показали боевые действия, без имитации боевой деятельности ложные батареи легко распознавались противником. Поэтому на них взрывали имитационные пакеты. Управление [117] взрывами осуществлялось с командного пункта. Это дезориентировало врага, затрудняло выявление настоящей батареи.

Стационарные батареи показали высокую живучесть. Разрушенные в боях дворики, брустверы и укрытия артиллеристы быстро восстанавливали, и батареи продолжали действовать. Башенные батареи крупного калибра выдерживали ожесточенные артиллерийские обстрелы и удары бомбардировочной авиации. Подобные батареи, а в некоторых случаях и батареи среднего калибра часто превращались в опорные пункты и узлы сопротивления, что придавало устойчивость обороне на отдельных направлениях. При обороне полуострова Сырве, южная часть острова Эзель, наши стрелковые подразделения, отойдя в район башенной батареи № 315, стойко отражали вражеские атаки. В боях на островах Эзель, Даго и Моон сухопутные части, не имея танков, авиации и достаточного количества артиллерии, вели бои в районах береговых батарей. Однако большинство береговых батарей на Моонзундских островах строилось в короткие сроки, на их подступах не была создана самооборона от сухопутного противника, что определило большую их уязвимость при атаках вражеских танков и пехоты. Отсутствие надежной маскировки, системы ложных огневых позиций, средств противовоздушной обороны привело к большим потерям личного состава батарей от авиации и артиллерии.

В период обороны Севастополя под натиском превосходящих сил противника наши стрелковые подразделения отходили в район береговых батарей. Там организовывались узлы сопротивления. Они приостанавливали или задерживали дальнейшее продвижение неприятеля. Длительная и ожесточенная борьба проходила в районе 30-й 4-орудийной башенной батареи калибра 305 мм. Эту батарею фашисты называли фортом «Максим Горький». Они неоднократно, но безрезультатно пытались уничтожить ее еще в декабрьских боях 1941 г. Вечером 16 июня 1942 г. батарея оказалась в окружении. Укрывшись в бронированных башнях и бетонных подземных казематах, артиллеристы сражались еще целую неделю. Фашисты применяли огнеметы, дымы. 73 бойцам из 250 удалось прорваться, остальные погибли, подорвав себя вместе с орудиями.

Последний опорный пункт обороны Севастополя находился в районе 4-орудийной башенной 305-мм батареи № 35. Здесь с 30 июня размещался командный пункт командующего Севастопольским оборонительным районом. В ночь на 2 июля, полностью расстреляв боеприпасы и выпустив все учебные снаряды, артиллеристы взорвали батарею{172}.

Показателем интенсивности использования береговой артиллерии в обороне военно-морских баз является ежемесячный расход снарядов. [118]

Таллин (за 24 дня)	Ханко	Одесса	Севастополь	Новороссийск	Ленинград
					1941 г.	1942 г.	1943 г.
7496	14666	4403	3875	4854	17500	8355	13254

Из табл. 16 видно, что наиболее напряженной была деятельность береговой артиллерии Краснознаменного Балтийского флота. Об этом же свидетельствует и общий расход снарядов в течение всего периода обороны баз.

Береговая артиллерия в обороне военно-морских баз характеризуется следующими данными{~1}:

Военно-морские базы	Расход боеприпасов
Либава	1300
Таллин	7496
Ханко	43999
Моонзундские острова и остров Осиусса	данных нет
Одесса	11082
Севастополь (на 30 октября 1941 г.	31000
Темрюк	2500
Ейск	950
Новороссийск (19 августа — 19 сентября 1942 г.)	8142
с 20 сентября 1942 г. по 1 октября 1943 г. (контрбатарейная борьба, обеспечение высадки десанта)	57401
Туапсе	9600
Ленинград (отражение сентябрьского штурма)	14000 (без орудий железнодорожной артиллерии)
с 1 октября 1941 г. по январь 1944 г.	271 000

Так, береговая артиллерия Черноморского флота в оборонительных боях израсходовала под Одессой, Севастополем, Новороссийском, Темрюком, Ейском и Туапсе 63 274 снаряда, тогда как только ленинградская береговая артиллерия — 285 тыс. снарядов. Значительный ежемесячный расход снарядов под Ленинградом относится к 1941 и 1943 гг. В первом случае это объясняется широким привлечением береговой артиллерии для отражения вражеского наступления. В 1943 г., когда линия фронта была в основном [119] стабильной, стационарные и железнодорожные батареи вели в основном контрбатарейную борьбу.

В ходе борьбы за военно-морские базы береговая и корабельная артиллерия нанесла противнику большие потери в живой силе и технике. Так, при обороне Либавы огнем 23-й и 27-й береговых батарей днем 23 июня был уничтожен эшелон с войсками на подступах к станции Крустоюмс. Утром 25 июня эти же батареи рассеяли скопление автоматчиков противника в районе бывшего аэродрома. В середине дня 23-я батарея метким огнем уничтожила подошедший к городу бронепоезд{173}. «Наступление 291-й пехотной дивизии в районе Либавы, — указывалось в записи от 25 июня 1941 г. в журнале боевых действий немецко-фашистской группы армий «Север», — было приостановлено ввиду сильного сопротивления противника, поддерживаемого огнем стационарных батарей» {174}.

Береговой артиллерии принадлежит значительная роль в отражении попытки врага захватить Севастополь в первые дни обороны, до прибытия в город Отдельной Приморской армии. «Когда противник предполагал захватить главную базу с ходу, — писал в отчете по обороне Севастополя командующий флотом вице-адмирал Ф. С. Октябрьский, — основными противодействующими средствами являлись дальнобойные морские батареи береговой обороны» {175}.

В период оборонительных боев под Новороссийском береговая артиллерия использовалась для борьбы с пехотой, артиллерией и танками врага, стремившегося с ходу ворваться в город. В августовских и сентябрьских боях почти все стрельбы (около 90 процентов) береговые батареи провели по вражеской пехоте на дальности 10–14 км. С 19 августа по 11 сентября они уничтожили 4 артиллерийские и 7 минометных батарей, 22 танка, до 200 автомашин, 6 артиллерийских складов и около 3 тыс. вражеских солдат и офицеров{176}.

Об эффективности действий береговой и корабельной артиллерии Краснознаменного Балтийского флота в период обороны Ленинграда можно судить по табл. 17.

Результаты	Сентябрь 1941 г.	1942 г.	1943 г.	Январь 1944 г.	Всего
Уничтожено артиллерийских батарей	38	8	28	—	74
Подавлено или приведено к молчанию батарей (число случаев)	673	3153	9642	537	14005
Уничтожено огневых точек (орудий, минометных батарей)	50	49	69	10	178
Разрушено узлов сопротивления, дотов, дзотов, блиндажей, КП, НП	237	120	47	44	448
Вызвано взрывов и пожаров складов, сооружений и погребов с боеприпасами	24	220	335	139	718
Рассеяно и частично уничтожено подразделений (число случаев)	505	290	908	12	1715
Уничтожено самолетов	267	162	132	61	622
Уничтожено танков и автомашин	20	181	51	97	349
Рассеяно и частично уничтожено мотоколонн (число случаев)	48	127	186	4	365
Уничтожено железнодорожных эшелонов и бронепоездов	—	1	2	1	4
Разрушено паровозов и вагонов	—	5	11	—	16
Разрушено мостов	6	1	2	—	9
Погашено прожекторов (число случаев)	—	108	212	—	320

Опыт обороны военно-морских баз позволил определить наиболее целесообразное построение боевого порядка береговых батарей, их командных пунктов, узлов связи.

В ходе войны предпринимались попытки использовать орудия береговой артиллерии вне системы обороны военно-морских баз. Например, в августе — начале сентября 1941 г. на перекопских и чонгарских позициях на временных основаниях было установлено [120] 31 орудие береговой артиллерии (табл. 18). Этим пытались в какой-то степени компенсировать нехватку дальнобойных орудий в полевой артиллерии. Это была заманчивая идея. Однако из виду выпало одно очень важное обстоятельство. Высота орудия, поставленного на временное или железобетонное основание, составляла 1,95 м без щита и 2,45 м со щитом. Установленные на равнинной местности, почти не замаскированные от наземного и воздушного наблюдения, орудия хорошо просматривались с суши и воздуха и представляли прекрасную мишень для неприятельской авиации и артиллерии. В развернувшихся боях эти береговые батареи нанесли врагу большой урон, однако уже с 17 сентября немецко-фашистское командование стало применять авиацию, которая 6–7 раз в день бомбила не имеющие зенитного прикрытия артиллерийские позиции. В результате из строя были выведены все орудия, дальномерные и командные пункты. Не оправдала себя и попытка использовать орудия береговой артиллерии в обороне на дальних подступах к Москве. Еще в июле 1941 г. 12 артиллерийских батарей КБФ были установлены на танкоопасных направлениях к западу от Москвы. В августе для 8 батарей (20 орудий калибра 100, 130 и 152 мм) 200-го артиллерийского дивизиона были построены огневые позиции на левом берегу Днепра в районе Вязьмы, а для 4 батарей [121] (10 орудий калибра 100 и 152 мм) 199-го дивизиона позиции были выбраны в районе Оленино, западнее Ржева.

Номера батарей	Калибр орудии, мм	Количество орудий	Место расположения батарей
126	130	3	Деревня Средний Сарай
124	130	4	Литовский полуостров
121	152	4	Сиваш
727	152	4	У города Армянск
122	100	4	В 8 км на северо-запад от станции Таганаш
125	100	4	Чонгарский полуостров
123	130	4	У деревни Тюн-Джанкой
127	100	4	У деревни Гениченская горка (Арабатская стрелка)

Моряки-артиллеристы 200-го отдельного артиллерийского дивизиона стреляли по врагу до последнего снаряда. А когда противник обошел береговые батареи и дивизион оказался в тылу, личный состав подорвал орудия. В таких же условиях были взорваны орудия 199-го артиллерийского дивизиона.

В июле — сентябре 1941 г. 64 орудия калибра 130–100 мм были установлены на сухопутных рубежах Севастополя. Они располагались и в дотах, и в открытых орудийных двориках. Последние представляли собой площадку с бруствером, железобетонным погребом для боеприпасов и убежищ для личного состава. Первые же бои показали, что нецелесообразно устанавливать дальнобойные орудия в отдельных дотах: пехота противника отсекала их и уничтожала поодиночке. В декабре 1941 г. эти орудия были сняты с дотов и объединены в 7 батарей.

Несколько орудий береговой артиллерии установили на улицах Новороссийска. Они были сооружены на временных деревянных основаниях, у них отсутствовали погреба для боеприпасов, командные пункты располагались в плохо защищаемых землянках. Так как формирование артиллерийских дивизионов проводилось наспех, их штабы не имели телефонной связи с подчиненными им береговыми батареями, что не дало возможности организовать достаточно эффективное боевое управление. Это привело к тому, что автоматчики противника обошли орудия, блокировали их и последовательно уничтожили всю орудийную прислугу.

Таким образом, береговые батареи, располагавшиеся вне системы военно-морских баз, в ходе наступления противника оказались перед крупными соединениями без соответствующего прикрытия. Большинство батарей, окруженных прорывавшимися [122] в глубину нашей обороны подразделениями врага, без помощи сухопутных войск не могли длительное время обороняться. К тому же на их действиях отрицательно сказывалась недостаточно четкая информация об обстановке. Например, об отходе наших пехотных подразделений командирам батарей никто не сообщал, и они вынуждены были самостоятельно принимать решение о дальнейшей судьбе личного состава и материальной части.

Несмотря на отдельные издержки в боевом использовании в ходе артиллерийской поддержки сухопутных войск, береговая артиллерия доказала свою значимость и во многом способствовала сухопутным войскам в оборонительных операциях. Опыт показал, что для эффективного ее использования необходимы централизованное управление, позволяющее быстро применить артиллерию и массировать ее в нужное время и в нужном направлении, наличие широкой сети командных пунктов, корректировочно-наблюдательных постов и надежной двусторонней связи, заблаговременная подготовка пристрелянных рубежей заградительного огня на наиболее ответственных участках обороны, организация тактического взаимодействия с сухопутными войсками. Там, где армейское командование правильно оценивало боевые возможности береговой артиллерии и умело организовывало взаимодействие, «береговая артиллерия в обороне военно-морских баз и побережья ... оправдала свое назначение и сыграла при этом большую, а в отдельных случаях и решающую роль» {177}.