Восстановление и перевооружение береговой артиллерии

К концу 1925 г. внутреннее положение СССР значительно улучшилось. Крупная промышленность дала около 71 процента довоенной продукции, сельскохозяйственное производство достигло 87 процентов довоенного уровня. Чтобы обеспечить мирное строительство в условиях постоянной угрозы извне, Советскому государству надлежало повседневно крепить боеспособность своих Вооруженных Сил. В частности, штаб РККА и Реввоенсовет СССР проделали большую работу по изучению роли, значения и задач морского флота в системе Вооруженных Сил СССР{40}. После многократных обсуждений была определена необходимость гармонического развития всех средств борьбы на море: надводных и подводных сил, авиации, береговой и миннопозиционной обороны в соответствии с существовавшими возможностями и задачами общей обороны государства. В ходе военной реформы 1924–1925 гг., затронувшей все стороны жизни армии и флота, была в корне изменена структура береговой артиллерии и окончательно решен вопрос, кому она должна подчиняться.

В период первой мировой войны береговая артиллерия во всех отношениях подчинялась армейскому командованию. Такое положение неоднократно вызывало у командующих Балтийским и Черноморским флотами серьезные критические замечания в адрес Военного ведомства. В 1914 г. командующему Балтийским флотом адмиралу Н. О. Эссену удалось добиться передачи [28] береговой артиллерии приморских крепостей Балтийского моря в подчинение флота. На Черном же море она оставалась в руках армейского командования. В течение гражданской войны и борьбы с интервентами береговой артиллерией на Балтийском и Черном морях занимались представители флота. Руководили ею наиболее преданные делу революции и грамотные в военном отношении моряки, в их числе И. Д. Сладков, С. Е. Маркелов, А. А. Кондратьев, А. Г. Татаринов, Я. П. Чернышев. Сразу после окончания гражданской войны береговая артиллерия вновь перешла в распоряжение комендантов приморских крепостей, подчинявшихся соответствующим военным округам.

В 1921–1927 гг. на страницах нашей военной печати велась широкая дискуссия, в которой были затронуты и вопросы организационной принадлежности береговой артиллерии. В. М. Альтфатер{41}, Н. Хенриксон {42}, М. А. Петров{43} и другие авторы делали один вывод: береговая артиллерия должна быть передана флоту. Этот вопрос рассматривался и в крупных исследованиях, обобщавших опыт первой мировой и гражданской войн. Особый интерес представляют работы М. А. Петрова «Подготовка России к мировой войне» (1926 г.) и «Морская оборона берегов в опыте последних войн России» (1927 г.).

Проведенная дискуссия позволила обобщить опыт боевой деятельности береговой артиллерии в последних войнах России и в гражданской войне и выработать единый взгляд на ее боевое использование.

Для развития артиллерии большое значение имело Всесоюзное артиллерийское совещание, созванное Реввоенсоветом СССР в мае 1924 г. Были обсуждены вопросы о роли и значении артиллерии в современном бою, о боевом применении и организации артиллерии, об организации обучения и воспитания в артиллерии. С учетом опыта гражданской и империалистической войны, а также изменений, которые они внесли в тактику, изыскивались наивыгоднейшие способы применения советской артиллерии и ее организационные формы.

11 июня 1925 г. был издан приказ РВС СССР, которым береговая артиллерия передавалась в подчинение РВС Черного и Балтийского морей{44}. Непосредственное руководство береговой [29] обороной и ответственность за ее состояние возлагались на начальников береговой обороны, являвшихся помощниками начальников морских сил по береговой обороне. Им непосредственно подчинялись коменданты приморских крепостей, начальники районов и командиры частей береговой артиллерии. Полевые стрелковые, железнодорожные и караульные части РККА, расположенные в районе крепостей и побережья, оставались в подчинении армейского командования, а в оперативном отношении — соответствующих начальников береговой обороны.

Оценивая значение военной реформы 1924–1925 гг., начальник военно-морских сил и член Реввоенсовета СССР Р. А. Муклевич в 1926 г. писал: «Этой реформой был положен конец всякой ведомственной разобщенности отдельных составных элементов наших Вооруженных Сил и все приведено к единому централизованному управлению, к единой руководящей линии. Попутно произошла переоценка роли и значения флота. Флот, береговая оборона и морская авиация были объединены в единую систему военно-морских сил с единым руководством и едиными боевыми задачами» {45}.

Установленную 1 сентября 1925 г. новую организационную структуру можно проанализировать на примере Черноморского флота. Береговая оборона его состояла из управления береговой обороны, артиллерийских средств Одесского, Очаковского, Севастопольского, Керченского районов, службы наблюдения и связи Черноморского театра.

Береговые батареи, расположенные в Одессе и Очакове, были сгруппированы в Северо-Западный район береговой обороны Черного моря. Его возглавлял начальник Одесской группы береговых батарей, который непосредственно подчинялся начальнику береговой обороны Черного моря.

Батареи крепости Севастополь и Керченская группа батарей объединились в Крымский район береговой обороны. Начальником этого района являлся комендант крепости Севастополь. Расположенные на Кавказском побережье береговые батареи также были переформированы в район береговой обороны. В оперативном отношении начальник района береговой обороны мог быть подчинен войсковому начальнику, но не ниже командира дивизии{46}. В основу организационной структуры береговой артиллерии был положен тактический принцип. В группу сводились батареи с общей или однородной боевой задачей.

Реорганизация береговой артиллерии Черного и Балтийского морей была закончена в августе 1926 г. На Черном море новая структура была окончательно утверждена приказом начальника морских сил Черного моря Э. Г. Панцержанского от 7–9 августа [30] 1926 г.{47} Несколько позже, в ноябре 1926 г., были введены новые организационные изменения: созданы артиллерийские дивизионы как отдельные боевые части, объединявшие несколько батарей, имевших одну и ту же боевую задачу. (На Балтийском море дивизионы существовали с 1922 г.)

Одесская группа береговых батарей была сведена в 42-й отдельный артиллерийский дивизион в составе 2 береговых, 2 зенитных батарей и 2 прожекторных станций. Очаковская группа береговых батарей объединялась в 44-й отдельный артиллерийский дивизион, объединявший 2 береговые и зенитную батареи, а также прожекторную станцию. В Крымском районе был сформирован 6-й крепостной артиллерийский полк. Он включал 2 дивизиона и отдельную, в то время строившуюся, 305-мм батарею. В 1-й дивизион вошли севастопольские батареи № 1, 2, 3 (4 120-мм и 8 152-мм орудий) и № 4, 5, 6, 9 (4 152-мм, 4 203-мм и 7 254-мм орудий) {48}.

После передачи береговой артиллерии в состав флота были разработаны положения о районах береговой обороны, сформированных на Крымском и Кавказском побережье, «Положение о начальнике (коменданте) береговой обороны морских сил Черного моря», «Положение о начальнике штаба береговой обороны Черного моря и его управлении»{49}. Этими документами определялись подчиненность и обязанности должностных лиц, а также организационная структура управлений. В «Положении о службе наблюдения и связи морских сил Черного моря»{50} излагались функции этой службы, одна из них — обслуживание береговых батарей.

Комплекс проведенных мероприятий имел большое значение для улучшения организационной структуры береговой артиллерии. Однако оставалась нерешенной еще одна важная проблема. Приказом Реввоенсовета СССР от 26 июля 1925 г., который был подписан по ходатайству начальника снабжения РККА, все вопросы, касавшиеся строительства, вооружения, снабжения и боевого обеспечения береговых батарей, находились в ведении начальника снабжения РККА{51}. Этот приказ поставил береговую артиллерию в двойственное положение. Все вопросы строительства, снабжения и капитального ремонта решались инстанциями, не подчиненными начальнику морских сил и соответственно не принимавшими во внимание специфику флотов и их боевой подготовки.

К чему приводило двойственное положение береговой артиллерии, можно видеть на следующем примере. Ежегодные планы [31] развития береговой артиллерий составлялись в штабе РККА, и контроль за их выполнением осуществляли артиллерийское и военно-строительное управления. Из-за отсутствия перспективного плана в ежегодных в значительной мере преобладал элемент случайности. Все зависело от умения представителя приморской крепости доказать необходимость строительства или реконструкции той или иной береговой батареи.

Первые попытки разработать перспективные планы (трехлетний в 1926 г. и четырехлетний в 1927 г.) потерпели неудачу. Оба проекта были подвергнуты резкой критике представителями Черноморского и Балтийского флотов и начальником ВМС РККА Р. А. Муклевичем {52}. В планах не учитывалась общая оперативная обстановка на морских театрах, а соответственно и задачи береговой артиллерии. Объясняется это тем, что в составлении планов не участвовало управление военно-морских сил.

При составлении нового проекта четырехлетнего плана с участием представителей управления военно-морских сил вновь возникли разногласия при распределении финансовых средств между береговой и полевой артиллерией. Разногласия привели к тому, что и этот план утвержден не был{53}.

Между тем с флотов поступали сигналы о неблагополучном положении в береговой артиллерии. С июля 1925 г. по май 1927 г. реввоенсоветы флотов на имя начальника ВМС РККА и на имя начальника штаба РККА представили 15 докладов о различных неувязках по вопросам береговой артиллерии{54}. В итоге народный комиссар по военным и морским делам, председатель РВС СССР К. Е. Ворошилов подписал приказ, который был направлен на устранение существовавших, недостатков. В приказе говорилось: «В целях упорядочения вопросов строительства и снабжения береговой артиллерии предлагаю: 1) береговую оборону во всех отношениях подчинить начальнику военно-морских сил РККА на одинаковых основаниях с морским флотом; 2) сосредоточить в управлении ВМС РККА все строительство и снабжение береговой обороны на общих основаниях с флотом, оставить за военно-строительным управлением РККА техническое руководство военно-строительными работами; 3) выделить с 1931 г. кредиты на строительство и снабжение береговой обороны в особые параграфы, передав их в распоряжение управления ВМС РККА... 4) начальнику морских сил по согласованию с начальником штаба за счет группировки ныне существующих специалистов, занимающихся береговой обороной в различных управлениях, усилить штат сотрудников УВМС РККА этими специалистами» {55}. [32]

Таким образом, начальник ВМС РККА получал возможность осуществлять полный контроль за деятельностью береговой артиллерии: боевой подготовкой, организацией взаимодействия с другими силами флота, перспективным планированием ее развития.

В основе развития береговой артиллерии в 1925–1928 гг. лежала идея приведения в порядок важнейших береговых батарей и приближения их, насколько возможно, к требованиям современного морского боя. Этот период правомерно назвать периодом возрождения и восстановления боеспособности береговой артиллерии. В эти годы по вполне объективным причинам ни о каком серьезном обновлении материальной части, капитальном ремонте, а тем более строительстве новых береговых батарей, создании новой сложной техники и приборов не могло быть и речи: не было соответствующей экономической базы, не хватало квалифицированной рабочей силы. Тем не менее уже с 1925 г. развернулись работы по повышению боеспособности береговых батарей.

Были пересмотрены имевшиеся системы стрелкового, артиллерийского и авиационного вооружения. Из множества образцов отбирались и усовершенствовались лучшие. С этой целью было решено все батареи разделить на три группы.

В первую группу включили батареи, на вооружении которых находились более или менее современные артиллерийские орудия: 305-мм длиной 52 калибра (постройки 1910 г.), 203-мм 45 калибра (постройки 1902 г.), 203-мм 50 калибра (постройки 1907 г.), 152-мм 45 калибра (постройки 1890 г.), 120-мм 50 калибра (постройки 1907 г.). Орудия предполагалось модернизировать, чтобы довести их до уровня современных для того времени образцов{56}. Эти батареи должны были играть первостепенную роль. Количество личного состава на них было доведено до полного штата.

Ко второй группе были отнесены береговые батареи, орудия которых по тактико-техническим данным устарели и модернизировать их не имело смысла. Часть таких батарей предполагалось укомплектовать неполным штатом личного состава, а другую — законсервировать. В случае войны их можно было быстро привести в боевую готовность. Во вторую группу вошли батареи, вооруженные следующими артиллерийскими орудиями: 254-мм длиной 45 калибра (постройки 1898 и 1904 гг.), 102-мм системы Майдзера, 57-мм 40 калибра, 76-мм образца 1900 г., 75-мм 50 калибра (постройки 1900 г.), 120-мм 45 калибра (постройки 1904 г.){57}.

Третью группу составили батареи, как потерявшие боевое значение, так и вооруженные в ходе гражданской войны трофейными орудиями: 330-мм образца 1866 г., 280-мм образца 1877 г., 152-мм в 190 пудов, 152-мм системы Виккерса и 4-линейные [33] пушки образца 1877 г. Батареи этой группы представляли собой скорее музейную ценность, чем боевую{58}. Они подлежали разоружению.

В 1925–1928 гг. на всех батареях первой группы были переоборудованы линии связи (проложены подземные кабели), построены взамен деревоземляных железобетонные командные пункты, обновлено электрооборудование, подведены подъездные пути, железобетонными покрытиями усилены погреба для боеприпасов. Подобные работы завершились на 12 батареях Черного и Балтийского морей.

На 3 батареях Балтийского флота с орудиями калибра 305 и 203 мм были сооружены химзащитные приспособления, начаты большие работы по установке приборов управления артиллерийским огнем на стационарных батареях крупного и среднего калибра, на подготовленном еще в 1916 г. фундаменте построены 120-мм и 152-мм батареи{59}.

На Черноморском флоте были продолжены прерванные первой мировой войной работы по строительству 305-мм батареи на Северной стороне (№ 30), на базе хранившейся в арсеналах артиллерийской техники на мысе Херсонес возводилась 305-мм батарея (№ 35). В Очакове приступили к строительству 152-мм батареи (№ 15){60}.

Сразу после передачи береговой артиллерии в состав флота был намечен ряд мероприятии по улучшению подготовки командных кадров. 16 февраля 1925 г. начальник военно-морских сил РКВМФ издал директиву, определившую, где и как готовить командные кадры для береговой артиллерии. С 1 ноября 1925 г. переподготовка командного состава должна была осуществляться в специальных артиллерийских классах РККФ. Важнейшая роль в решении этой проблемы отводилась Военно-морскому училищу им. М. В. Фрунзе. При нем открывался отдел береговой артиллерии со специально подобранным преподавательским составом, были разработаны учебные планы и программы. В директиве подчеркивалось, что переподготовка командиров по специальностям артиллерийской, связи и химической является обязательным условием для продолжения службы в частях береговой артиллерии. Переподготовка планировалась в несколько этапов и должна была охватить весь командный состав. Начало этому процессу положила переаттестация командного и административного состава, проведенная в конце 1924 г.

Процент выходцев из рабочих среди командного состава береговой артиллерии с 1 января 1923 г. по 1 апреля 1925 г. поднялся с 13,6 до 20 процентов. Значительно увеличилось количество членов партии: на 1 января 1923 г. в командном составе [34] было 29,9 процента коммунистов, в административном — 18,8, в начальствующем — 40,9 процента{61}.

В конце 1925 г. были созданы и школы по подготовке младших специалистов со сроком обучения 8 месяцев. Уже к концу 1927 г. в береговой артиллерии в основном была решена проблема подготовки младшего командного состава.

Переход береговой артиллерии в состав Военно-Морского Флота имел огромное значение для улучшения подготовки рядового и младшего начальствующего состава. До этого срок службы в береговой артиллерии определялся декретом ВЦИК и СНК «Об обязательной воинской повинности граждан РСФСР» от 28 сентября 1922 г. Во всех видах артиллерии, в том числе и в береговой, срок службы составлял 1,5, а на ВМФ 4,5 года {62}. Таким образом, при наличии одной и той же по сложности техники длительность службы в береговой артиллерии была в 3 раза меньше, чем для артиллеристов, проходивших службу на кораблях. Естественно, что боевая подготовка на береговых батареях была значительно ниже. Правда, при проведении военной реформы Постановлением ВЦИК и СНК от 21 марта 1924 г. срок службы в артиллерии был установлен 2, а в Военно-Морском Флоте 4 года. С момента включения береговой артиллерии в состав флота для ее рядового состава и младших командиров срок службы был определен в 3 года. Это повысило уровень подготовки специалистов береговой артиллерии.

Большое значение для организации боевой подготовки имел выход в свет «Пособия для командиров батарей береговой артиллерии РККА» (1924 г.) и «Временного боевого устава артиллерии РККА» (1925 г.). Эти документы давали возможность готовить кадры для береговой артиллерии. Однако в период подготовки пособия и временного устава к изданию береговая артиллерия была передана флоту, что не нашло отражения ни в том, ни в другом документе. Но этот недостаток не умаляет их значения. До появления в 1930 г. новых руководств они сыграли положительную роль в деле подготовки береговых артиллеристов.

Итоги напряженной работы по урегулированию кадровой проблемы во многом предопределены одним из крупных мероприятий, осуществленных в период военной реформы, — новой организацией политических занятий. Вместо проводившихся ранее отдельно политчаса и часа общеобразовательной подготовки в 1924 г. были введены ежедневные 2-часовые политзанятия. Они включались в общую систему военно-политической подготовки рядового состава Вооруженных Сил. Разработанная ПУРом программа политического обучения и воспитания имела целью подготовить [35] сознательного, боеспособного защитника Советской власти, отчетливо понимающего, что ее укрепление возможно лишь на основе прочного союза рабочего класса и крестьянства под руководством Коммунистической партии. Программа включала три основные проблемы политического обучения и воспитания. Во-первых, «военизация» красноармейца и краснофлотца, то есть выработка в рабочем и крестьянине, призванных в армию, качеств воина. Молодые бойцы должны были получить представление о целях и задачах Красной Армии и Военно-Морского Флота, их структуре, истории; почувствовать себя вооруженными защитниками Советской власти со всеми вытекающими отсюда правами и обязанностями. Во-вторых, воспитание красноармейца и краснофлотца как гражданина СССР путем ознакомления его с общественно-политическим и хозяйственным строем государства, основами политики Коммунистической партии и Советской власти. В-третьих, интернациональное воспитание бойцов, ознакомление их с вопросами международного положения СССР, внешней политики, международного рабочего движения, с борьбой народов угнетенных стран.

Первостепенное значение для укрепления военной мощи нашей Родины имела политика Коммунистической партии. В принятых XV съездом директивах по первому пятилетнему плану народного хозяйства указывалось: «Учитывая возможность военного нападения со стороны капиталистических государств на пролетарское государство, необходимо при разработке пятилетнего плана уделить максимальное внимание быстрейшему развитию отраслей народного хозяйства вообще и промышленности в частности, на которые выпадает главная роль в деле обеспечения обороны и хозяйственной устойчивости страны в военное время» {63}.

В разработанном Реввоенсоветом СССР в 1927 г. пятилетнем плане строительства Красной Армии и Красного Флота важнейшей задачей являлось усиление технических средств армии и флота. Однако план не предусматривал их коренной реконструкции, так как страна пока не располагала необходимыми материальными ресурсами и технико-производственными возможностями.

15 июля 1929 г. ЦК партии принял постановление «О состоянии обороны СССР», в котором говорилось: «Признать правильным и своевременным широкое развертывание работ по усилению и усовершенствованию технического вооружения армии. Предложить: РВС СССР усилить взятый темп работ по усовершенствованию техники Красной Армии; наряду с модернизацией существующего вооружения добиться в течение ближайших двух лет получения опытных образцов, а затем и внедрения их в армию, [36] современных типов артиллерии, всех современных типов танков, бронемашин и пр.» {64} Это постановление закрепило курс на коренную техническую реконструкцию Советских Вооруженных Сил и определило ее основные направления.

Первым крупным шагом в деле улучшения качества артиллерийского вооружения Советской Армии и Военно-Морского Флота была его модернизация с целью повышения тактико-технических данных. Эта работа стала осуществляться с 1928 г. Правда, она рассматривалась как временная мера, обусловленная конкретными обстоятельствами. Тем не менее реконструкция береговой артиллерии позволяла перейти к конструированию, созданию и серийному производству совершенно новых образцов артиллерийской техники. Одновременно решались задачи по проектированию новой артиллерийской техники, в основном силами молодых советских инженеров.

Совершенствование материальной части береговой артиллерии шло по пути увеличения углов возвышения у орудий. В связи с проведением подобных работ потребовалась переделка противооткатных устройств и усиление станков (лафетов). Так, с увеличением угла возвышения у 152-мм пушки Канэ до 45 градусов дальность ее стрельбы возросла на 56,6 процента. Подобные изменения характерны и для других артиллерийских систем (табл. 5).

Показатели	Калибр орудий (мм) и длина орудий в калибрах
	305/52	203/50	203/45	152/45	120/50
Год постройки батарей	1910	1900–1907	1902	1890–1906	1907
Дальность стрельбы, км
до модернизации	26,5	18,3	16,4	14	14,3
после модернизации	30,2	27,3	23,8	22	20
Угол возвышения, градусы
до модернизации	30	30	30	30	30
после модернизации	45	40	45	45	45
Скорострельность
до модернизации	1	4	4	6	10
после модернизации	2	4	4	6	10

В результате орудия береговой артиллерии резко увеличили свою боеспособность и по тактико-техническим данным приблизились к корабельной артиллерии крупнейших европейских держав. [37]

Модернизация потребовала больших усилий, серьезной загрузки промышленности и расхода значительных средств. Это стало возможным благодаря укреплению финансового положения в стране. Так, в 1930 г. на нужды береговой артиллерии было отпущено ассигнований в 5 раз больше, чем в 1926 г.{65} На модернизацию материальной части выделялось 68 процентов, на строительство новых батарей 32 процента{66}. Всего к концу 1930 г. предполагалось усовершенствовать 12 305-мм орудий (3 батареи), 26 203-мм (7 батарей), 77 152-мм (20 батарей) и 14 120-мм орудий (4 батареи) {67}.

Реввоенсовет республики уделял вопросам технической реконструкции береговой артиллерии неослабное внимание. Только с 5 марта 1928 г. по 27 марта 1930 г. председатель РВСР семь раз заслушивал доклады начальника ВМС по этим вопросам. Однако, как и прежде, управление ВМС не имело планов перспективного развития береговой артиллерии. Модернизация и строительные работы велись по годовым планам. В связи с этим в апреле 1930 г. председатель РВСР поручил начальнику штаба РККА и начальнику Военно-Морских Сил составить трехлетний (1931–1933 гг.) план развития береговой артиллерии. При его разработке учитывались экономические и финансовые возможности страны. 13 июня 1930 г. план был утвержден на заседании РВСР. Его основные положения сводились к следующему: внедрить в систему береговой обороны подвижную береговую артиллерию — железнодорожную и на механической тяге; продолжить работы по модернизации артиллерийской техники; построить небольшое количество новых и усовершенствовать ранее построенные батареи; воссоздать береговую артиллерию на Севере.

На основании плана была составлена финансовая смета, согласно которой на все указанные работы отводилось в 4 раза больше средств, чем в 1926–1930 гг.{68}

Большая протяженность наших морских берегов настоятельно выдвигала требование создать подвижную береговую артиллерию. Вот почему особое внимание в трехлетнем плане уделялось строительству железнодорожной артиллерии и артиллерии на механической тяге. Всего предполагалось построить 7 батарей из 28 орудий (6 356-мм, 6 203-мм и 16 180-мм) железнодорожной артиллерии и 13 батарей из 39 орудий калибра 152-мм на механической тяге. На конструирование, освоение и пуск в серию подобных орудий выделялось около 71 процента общих ассигнований на береговую артиллерию.

Вопрос о строительстве орудий железнодорожной артиллерии (транспортеров) поднимал уже в 1927 г. инженер [38] А. Г. Дукельский{69}. Его идея заключалась в том, чтобы установить 356-мм орудия, оставшиеся от недостроенных линейных крейсеров типа «Измаил», на железнодорожные платформы. В начале 1930 г. Реввоенсовет СССР принял постановление о создании отдельного конструкторского бюро, которому поручалось подготовить проект 356-мм транспортера (ТМ-1–14). 29 апреля 1930 г. проект был утвержден. Для испытания первого транспортера в районе одной из станций была построена 2-километровая железнодорожная ветка. Назначенная приказом Реввоенсовета комиссия установила, что все проведенные 5 апреля 1932 г. артиллерийские стрельбы отличались высокой эффективностью, а сама установка очень проста в обращении и отвечает требованиям времени. 8–9 июня 1933 г. успешно прошла испытания вторая, а 15 июня — третья установка{70}. В 1933–1934 гг. были изготовлены еще 3 305-мм железнодорожных артиллерийских орудия (транспортеры ТМ-2–12){71}. 356-мм и 305-мм транспортеры по тактико-техническим данным выгодно отличались от соответствующих образцов американского и французского производства, так как давали возможность вести стрельбу в пределах 360 градусов, тогда как угол обстрела у иностранных транспортеров составлял 20 градусов. Удачная конструкция ТМ-1–14 и ТМ-2–12 позволяла вести стрельбу при углах возвышения от — 2 до + 50 градусов. У французских и американских орудий эти показатели составляли от + 20 до + 40 градусов, кроме того, у них [39] отсутствовали электроприводы к механизмам, не было устройства для установки на бетонный массив, скорострельность была значительно ниже{72}.

Заложенные в годы первой пятилетки основы конструирования и изготовления орудий железнодорожной артиллерии позволили в первый год Великой Отечественной войны наладить их серийное производство.

В 1929–1932 гг. велись работы по созданию 152-мм орудий на механической тяге (Б-10). Опытный образец такого орудия изготовили в начале 1932 г. Сконструированная для него платформа позволяла вести горизонтальный обстрел в пределах 120 градусов. Орудие транспортировалось отдельно от платформы на 2 повозках. Время перехода системы Б-10 из походного положения в боевое колебалось в пределах 4 часов, скорострельность орудия равнялась 2 выстрелам в минуту. Все системы в боевом положении достигал 14759 кг{73}. При полигонных испытаниях были отмечены серьезные недостатки: не обеспечивалась быстрая и плавная наводка в горизонтальной плоскости, мал угол горизонтального отстрела, тяжелая (9 т) и трудно транспортируемая платформа, большое время перехода из боевого положения в походное. Приемная комиссия потребовала от завода продолжить работы по совершенствованию артиллерийской системы. Однако трехлетний план создания артиллерии на механической тяге выполнить не удалось, так как завод был занят другими заказами и доводка систем затянулась{74}.

На основании трехлетнего плана на побережье Баренцева и Белого морей предусматривалось построить 4 батареи (3-орудийную 203-мм, 3-орудийную 130-мм, 2 зенитные 4-орудийные 76-мм). На Черноморском флоте планировалось установить 10 4-орудийных батарей (2 180-мм, 2 152-мм и 6 76-мм зенитных).

Так как для строительства новых стационарных и железнодорожных батарей решено было использовать орудия, находившиеся в арсеналах Балтийского флота, а также снятые в 1921–1923 гг. с кораблей, списанных на слом{75}, то основные расходы были связаны только со строительством железобетонных орудийных двориков, командных пунктов, с электромеханическими работами. В то время это был единственно правильный путь.

Одновременно со строительством новых береговых батарей планировалась достройка 4 батарей из 16 орудий (8 305-мм, 8 203-мм), 5 зенитных из 12 76-мм орудий на Черноморском флоте, а также 4-орудийной батареи калибра 203-мм и 4 зенитных из 16 76-мм орудий на Балтийском {76}. [40]

К концу 1933 г. на всех ранее построенных береговых батареях необходимо было полностью закончить работы по капитальному переоборудованию командных пунктов, огневых позиций, линий связи, позиций для прожекторных установок.

Реализация мероприятий, намеченных трехлетним планом, естественно, зависела от положения дел на пороховых заводах, на предприятиях приборостроительной и химической промышленности.

В годы первой пятилетки они были полностью переоборудованы, получили новую технику и работали по новым технологическим процессам.

Пороховые заводы освоили производство нитроглицириновых порохов, что являлось большим успехом молодой советской промышленности. Конструкторы создали новые боеприпасы с более высокими тактико-техническими данными. Снаряды новых образцов позволили значительно увеличить дальность стрельбы морских орудий.

Было освоено промышленное производство 180-мм бронебойных и фугасных снарядов, а также фугасных снарядов для орудий среднего калибра. Стадию испытаний прошли осветительные и дымовые снаряды{77}. Для орудий калибра 130–100 мм вводились заряды с пламягасителями.

Оптические заводы освоили производство 3-метровых стереодальномеров, визиров, панорамных прицелов для батарей железнодорожной артиллерии и начали изготовлять опытные образцы 4, 6 и 8-метровых стереодальномеров и горизонтально-базовых дальномеров; испытывались первые образцы приборов управления для стационарных и железнодорожных батарей среднего калибра.

Химическая промышленность начала серийный выпуск боевых и изолирующих противогазов, защитной одежды, дегазационных приборов. Велись войсковые испытания системы коллективной защиты береговых батарей от химического оружия.

В ходе первой пятилетки были изготовлены и находились в стадии серийного производства новые системы радиосвязи: длинноволновые типа «Ураган», «Шторм», «Шквал», «Бриз» и «Штиль», коротковолновые типа «Бухта», «Рейд». В стадии изготовления находились мощные длинно — и коротковолновые передатчики типа «Циклон», «Тайфун», «Океан»{78}.

Выполнение трехлетнего плана и строительство Военно-Морских Сил находилось в центре внимания РВСР и Совета Труда и Обороны. Так, 26 апреля 1931 г. Совет принял постановление по докладу начальника Военно-Морских Сил СССР Р. А. Муклевича, в котором были подведены итоги развития Военно-Морских Сил за 1928–1930 гг. и намечены конкретные [41] мероприятия на 1931–1933 гг.{79} В постановлении отмечалось: «... Морские силы за последние годы имеют определенные достижения в боевой подготовке и являются достаточно серьезным фактором РККА по обороне наших морских границ. Значительно возросла партийная и рабочая прослойка в комсоставе, что при вполне здоровом в основной массе политико-моральном состоянии личного состава является надежной предпосылкой для дальнейшего роста боевой мощи морских сил»{80}. Постановление указывало на определенные недостатки в строительстве Военно-Морского Флота и устанавливало сроки для их устранения{81}. С особой силой подчеркивалась необходимость «закончить в текущую пятилетку в основном защиту баз флота и наиболее важных пунктов побережья средствами береговой обороны» {82}.

Совет Труда и Обороны в связи с ростом угрозы со стороны японских империалистов обратил внимание руководства Военно-Морских Сил СССР на необходимость укрепления морских границ на Дальнем Востоке. Еще до создания Тихоокеанского флота оборону морских рубежей здесь осуществляли морские силы Дальнего Востока (МСДВ), сформированные в начале 1923 г. из Владивостокского отряда кораблей и судов Амурской флотилии. Береговых батарей в то время в составе МСДВ не было. К началу 1931 г. силами строительных организации Особой Краснознаменной Дальневосточной армии (ОКДА) было восстановлено 7 береговых батарей, составивших 9-ю артиллерийскую бригаду этой армии{83}. В бригаде имелось 2 305-мм гаубицы (батарея № 911), 13 152-мм (батареи № 904, 912, 921, 922) и 6 120-мм пушек (батареи № 913 и 923). Предстояло непригодные для стрельбы по морским целям гаубицы снять, а 152-мм пушки модернизировать. Состав бригады устанавливался в 480 человек (средний командный состав — 57, младший — 28, рядовой — 395), фактически было 400 человек (соответственно 31, 16 и 353).

30 мая 1931 г. РВСР принял решение о внесении корректив в ранее утвержденный трехлетний план развития береговой артиллерии. В него включались дополнительные данные по Дальнему Востоку. В районах военно-морских баз предусматривалось установить 2 305-мм батареи (8 орудий), 6 180-мм батарей (24 орудия), 11 152-мм батарей (44 орудия){84}. С освоением промышленностью подвижной артиллерии планировалось перебросить на Дальний Восток 16 батарей: 8 железнодорожных (356-мм, 2 305-мм, 203-мм, 2 180-мм, 152-мм и 130-мм) и 8 152-мм на механической [42] тяге. Уже в начале 1932 г. 3 батареи железнодорожной артиллерии (2 203-мм орудия, 3 152-мм и 3 130-мм) прибыли на Дальний Восток. Они составили 5-й отдельный дивизион железнодорожной артиллерии, который был включен в Приморскую группу войск ОКДА{85}.

25 февраля 1932 г. РВСР утвердил «План проведения особых оргмероприятий по формированию МСДВ на 1932–1935 гг.»{86}, в котором намечались конкретные сроки создания частей и соединений, а также определялся их состав. Этим приказом 5-й артиллерийский дивизион и 9-я артиллерийская бригада передавались в подчинение начальника морских сил Дальнего Востока {87}.

На основании плана 9-ю артиллерийскую бригаду предполагалось в течение 1932–1933 гг. увеличить до 3 артиллерийских дивизионов (9 батарей из 31 орудия калибра 305, 180 и 153 мм) и 4 отдельные батареи (12 180-мм и 3 152-мм орудия){88}. Было также определено создание 12-й бригады железнодорожной артиллерии. В ее состав в 1932–1933 гг. должны были войти 8 артиллерийских дивизионов из 26 батарей с 76 орудиями (3 356-мм, 8 305-мм, 2 203-мм, 4 180-мм, 42 152-мм, 2 130-мм и 15120-мм).

Для строительства новых береговых батарей были организованы специальные комиссии, которые, исходя из задач, поставленных перед МСДВ, а также с учетом географических, экономических и других условий разработали оперативно-тактическую документацию. В целях наилучшего руководства строительством оборонительных сооружений на Дальнем Востоке и повышения ответственности за это строительство приказом командующего ОКДА К. В. Блюхера 29 мая 1932 г. было сформировано управление начальника инженеров МСДВ во главе с военным инженером К. А. Розе{89}.

В 1932–1933 гг. строительство береговых батарей развернулось в наиболее важных районах побережья для его защиты от нападения с моря. Здесь рылись и бетонировались котлованы для орудий, строились командные пункты, прокладывались пути для железнодорожной артиллерии. Большое внимание уделялось формированию частей и подразделений ПВО. Были созданы 2 отдельных зенитных дивизиона из батарей калибра 76,2 мм.

В период второй и третьей пятилеток основная задача советских конструкторов заключалась в том, чтобы на основе достижений науки и техники создать новые образцы артиллерийского [43] оружия, отвечающие тактико-техническим требованиям того времени.

Особенности конструирования новых типов артиллерийских орудий для береговой обороны определялись новыми условиями морского боя. Главным являлось положение, что встреча снаряда с кораблем должна происходить при больших скоростях движения последнего, поэтому преимущество, как правило, получал тот, кто за короткий промежуток времени мог дать большее число выстрелов и с большей меткостью. Важное значение имела и скорость полета снаряда. Кроме того, в связи с усилением броневой защиты кораблей возникла необходимость в увеличении разрушительной силы артиллерийских снарядов, что также зависело от начальной скорости полета. Таким образом, перечисленные тактические и технические показатели (скорострельность, меткость, разрушительная сила и маневренность) определяли свойства нового артиллерийского вооружения. Чтобы создать его, нужны были коренные изменения в конструкциях, иные подходы в расчетах на прочность и повышение качества конструктивных материалов, особенно металла, необходимо было в корне изменить технологические процессы, расширить производственные мощности. Все эти условия могли быть выполнены благодаря тому, что еще в первые годы первой пятилетки под руководством партии и правительства в больших масштабах проводилась работа по укреплению и расширению производственной и технической базы артиллерийской промышленности, а также по урегулированию кадровой проблемы.

30 июля 1933 г. РВСР по докладу начальника Военно-Морских Сил принял постановление «Об итогах первой пятилетки и задачи второй пятилетки в области вооружения ВМС РККА». По результатам первой пятилетки РВСР констатировал: «1) качественный и количественный рост вооружения ВМС РККА; 2) соответствие принятых на вооружение образцов, как новых, так и модернизованных, в основном современным техническим требованиям; наряду с этим РВСР отмечает крайне медленное освоение промышленностью новых образцов вооружения в валовом производстве, следствием чего являлось отставание в обеспечении ВМС новыми образцами в первую пятилетку; 3) особенно неудовлетворительно идет разработка и изготовление следующих образцов: 180-мм башенной установки, 152-мм на механической тяге, 130-мм системы, 100-мм и 45-мм для подводных лодок, крупнокалиберных снарядов, большой базы дальномеров и оптики для береговой обороны»{90}.

Во второй пятилетке планировалось «разработать и изготовить следующие новые образцы: 152-мм железнодорожные системы, 152-мм на механической тяге для стрельбы по морским целям, 180-мм 2-орудийные морские и береговые башенные установки, [44] 180-мм железнодорожные транспортеры, 100-мм системы из нержавеющей стали для подводных лодок, 76-мм и 45-мм зенитные установки»{91}. Предполагалось также продолжить модернизацию береговых батарей, вооруженных 305, 203 и 152-мм орудиями; лейнирование распространялось на орудия калибра от 75 до 203 мм. Планировалось повысить живучесть артиллерийских орудий, особенно 180-мм, разработать и изготовить новые образцы снарядов: 356-мм и 180-мм с повышенными бронепробиваемыми качествами, аэроснаряды фугасного действия для орудий среднего калибра, снаряды для полигональных орудий, подкалиберные для крупнокалиберных орудий, ныряющие мощного фугасного действия, а также закончить разработку, испытание и перейти к серийному производству бронебойных, дальнобойных, дымовых снарядов всех калибров.

Серьезные задачи были поставлены перед промышленностью по изготовлению приборов управления артиллерийским огнем: «1) Вооружить все стационарные и железнодорожные батареи 180-мм калибра и выше новыми ПУАО (приборами управления артиллерийским огнем. — Ю. П.), обеспечивающими точную стрельбу батарей с закрытых позиций по морским целям... 4) создать образцы и вооружить 152-мм батареи на механической тяге упрощенной системой ПУАО для стрельбы по морским целям; 5) создать образцы приборов для стрельбы кораблей и береговой артиллерии по невидимым целям ночью, в тумане и за пределами видимости горизонта; 6) перейти к самосинхронизирующим системам ПУАО кораблей и батарей; 7) полностью освободиться от импорта стереодальномеров всех баз» {92}.

В годы второй пятилетки предполагалось полностью «закончить оборудование комплексными средствами химической защиты всех кораблей и береговых батарей», а по линии связи завершить «освоение промышленностью образцов и систем, что позволило [45] бы избавиться от импорта»{93}. Наша промышленность должна была изготовить для береговой артиллерии 375 орудий (табл. 6), что позволяло построить значительное число новых береговых батарей и пополнить неприкосновенным запасом арсеналы флотов.

Калибр орудий (мм) и длина орудий (калибры)	Имелось на вооружении	Планировалось изготовить
406	—	12
356	3	3
305/52	16	6
305/40	—	6
203	34	—
180	—	96
152	168	152
130	2	—
120	23	—
100	—	100

На первые четыре года второй пятилетки ассигнования отпускались в основном на строительство береговых батарей{94}. В 1934 г. на создание новых артиллерийских систем денег не выделялось. Это объясняется тем, что производство новой артиллерийской техники наши заводы еще не полностью освоили. 1935-й и последующие годы были периодом конструирования новых образцов артиллерийской техники, особенно крупнокалиберных орудий (305-мм и 356-мм).

Советские конструкторы разработали уникальную и сложнейшую 406-мм артиллерийскую систему. Отмечая большие успехи в этом отношении наших заводов и фабрик, народный комиссар Военно-Морского Флота СССР флагман флота 2 ранга Н. Г. Кузнецов писал: «... за 1939 г. и начало 1940 г. изготовлена артиллерийская система МК-1 (406-мм) и приборы управления к ней. Выполнение этой работы является большим техническим достижением и большим вкладом в дело создания мощного Военно-Морского Флота»{95}. В середине 1940 г. опытный образец 406-мм орудия был отстрелян на Научно-испытательном морском артиллерийском полигоне (НИМАП) и показал хорошие тактико-технические данные.

Наряду с освоением крупнокалиберной артиллерии конструкторские бюро, фабрики и заводы в 1935–1936 гг. начали испытания и выпуск усовершенствованных образцов 130-мм орудий длиной 50 калибров и 100-мм орудий длиной 56 калибров. Эти образцы отличались от предыдущих более мощными стволами и большей скорострельностью. Но первые опытные образцы имели серьезные недостатки: низкую живучесть (70–100 выстрелов), сложные автоматику и полуавтоматику, которые нарушали основные требования к артиллерийским установкам — простота и надежность в действии. Однако применение более совершенных процессов отливки стволов и более качественных сортов стали позволили резко повысить живучесть орудийных стволов при сохранении их проектной мощности. Так, живучесть 180-мм стволов возросла с 70–100 выстрелов до 360, 130-мм стволов с 120–130 выстрелов до 1000, 100-мм стволов с 90 до 799 выстрелов. С применением флегматизаторов она увеличилась еще в 2 раза. Интересные опыты были проведены в институте, где применили углубленную нарезку стволов с переходом от 1-процентной нарезки на 1,5-процентную, а затем на 2-процентную. В результате [46] живучесть орудий малого калибра (76-мм) увеличилась в 6–7 раз (с 1000 выстрелов до 7000 выстрелов). Углубленная нарезка вводилась и для орудий среднего и крупного калибров{96}.

Значительно упростилась конструкция почти всех артиллерийских систем — противооткатных устройств, системы подачи и заряжания, у 180-мм башенных установок досылатель был заменен цепным прибойником, что значительно упростило конструкцию, процесс заряжания стал безотказным{97}.

Появление новых образцов артиллерийских орудий, развитие науки и техники привели к необходимости пересмотреть ранее принятую систему артиллерийского вооружения ВМФ. 3 декабря 1940 г. артиллерийское управление ВМФ на совместном совещании с командующими флотами и флотилиями утвердило новую систему вооружения. Тем самым были определены направления развития морской артиллерии на ближайшее будущее. По новой классификации она делилась на 4 группы.

К первой группе были отнесены новейшие артиллерийские системы, находившиеся в серийном производстве, в стадии испытания или на завершающем этапе конструирования. Сюда вошли орудия 10 калибров: 406, 356, 305, 180, 152, 130, 100, 45 (в 2 вариантах), 37 и 12,7 мм. Опытный образец 406-мм орудия мог стрелять на 45,5 км со скорострельностью 2,5 выстрела в минуту. Усовершенствованную конструкцию 305-мм орудия предполагалось запустить в серийное производство в 1941 г. При скорострельности 3,2 выстрела в минуту эти пушки показали дальность стрельбы 45,6 км. 180-мм орудия предполагалось выпускать в трех вариантах: башенного типа (по 2 и по 3 орудия в башне), открытого для стационарных батарей и в виде транспортеров для батарей железнодорожной артиллерии. Очень удачным оказался проект 152-мм орудия, которое должно было стать лучшим орудием среднего калибра. 35-мм и 12,7-мм автоматические установки предназначались для противовоздушной обороны кораблей и береговых батарей{98}.

Вторую группу составили артиллерийские системы, которые уже находились на вооружении кораблей и береговых батарей и по своим тактико-техническим данным еще в течение 5–6 лет могли успешно выполнять боевые задачи. Это были орудия, модернизированные в начале 30-х годов{99}.

В третью группу включались все артиллерийские орудия, которые по мере освоения нашей промышленностью новых систем подлежали снятию с вооружения {100}. [47]

К четвертой группе относились перспективные артиллерийские установки, которые должны были разрабатываться по заданиям Главного военного совета ВМФ. В частности, предполагалось увеличить дальности стрельбы крупнокалиберных орудий до 144–164 км. В это время проводились и опытные стрельбы из 356-мм орудия снарядом меньшего калибра с так называемым поддоном. Дальность составила 22 км. Расчеты показали, если, не меняя давления внутри канала ствола, резко уменьшить вес снаряда, то можно получить дальность стрельбы до 73,2 км. Война прервала эти опыты{101}.

С увеличением дальности стрельбы, повышением скорострельности артиллерийских орудий необходимо было создать и освоить более совершенные приборы управления артиллерийским огнем, ибо практически до 1936 г. отечественная промышленность не имела соответствующего опыта: целые схемы ПУС и отдельные сложные приборы приходилось закупать за границей. 3 декабря 1940 г. начальник артиллерийского управления генерал-лейтенант береговой службы И. С. Мушнов имел возможность отметить, что новые схемы обеспечивают решение почти всех основных задач стрельбы: по наблюдению знаков падения, инструментальным методом, графическим способом, по невидимым целям с корректировкой самолетом, по временно скрывающимся целям {102}.

Значительные изменения были внесены в схему горизонтально-базного дальномера. Такие модернизированные схемы были установлены на 305-мм башенных батареях Черноморского, Балтийского и Тихоокеанского флотов. Для обеспечения стрельб 180–152-мм береговых батарей, которые устанавливались на закрытых позициях с большими интервалами между орудиями, предназначалась усовершенствованная схема «Баррикада». В 1937–1940 гг. для подвижных береговых батарей была сконструирована схема «Дуга». Она нашла широкое применение в системе железнодорожной артиллерии. Для стационарных береговых батарей среднего калибра предназначалась схема «Москва». Производство ее началось в ходе войны. Для зенитной артиллерии были разработаны и освоены схемы «Горизонт-11», «Союз», «МПУАЗО» {103}.

В годы второй и третьей пятилеток продолжалось совершенствование боеприпасов и создание бронебойных снарядов. Основное направление в решении этой задачи было взято на подыскание соответствующей марки стали и улучшение метода ее термической обработки. В июле 1940 г. коллективы сталелитейных заводов освоили производство бронебойных снарядов и начали их массовое производство. До 1938 г. наша промышленность не изготовила ни одного бронебойного снаряда. [48]

В разработке боеприпасов значительную роль сыграло специальное снарядное бюро (ССБ), созданное решением Советского правительства в начале 1933 г. Отмечая большие заслуги этого бюро, начальник Военно-Морских Сил СССР флагман флота I ранга В. М. Орлов писал: «За четыре года своей работы ССБ восстановило на заводах промышленности производство крупнокалиберных снарядов для кораблей и береговой артиллерии, прерванное с 1917 г., разработало и внедрило на заводах современную технологию этого высокосложного производства и кроме того спроектировало, испытало и сдало на вооружение морских сил ряд новых конструкций морских снарядов». На вооружение принято 6 образцов снарядов ССБ, а именно: 356, 305 и 180-мм бронебойные и 356, 305 и 180-мм фугасные. Проверка этих снарядов на полигонах показала их высокое качество. «В результате работы ССБ и заводов промышленности можно считать, что то угрожающее положение, которое имело место со снарядами для морской артиллерии в 1932–1935 г., ликвидировано и корабли и береговая артиллерия получили и получают боекомплекты, резко повышающие их боевую мощь» {104}.

Были запущены в производство осветительные и ныряющие снаряды, трассирующие с самоликвидатором, механическая дистанционная трубка, гальваническая трубка на высокое давление и другие взрыватели предохранительного типа. Все старые взрыватели снимались с вооружения и заменялись новыми.

В 1939 г. была сделана первая попытка применить в системе береговой обороны 152-мм реактивные снаряды. Их испытания проводились на Черноморском флоте с 14 по 27 февраля{105}. Испытывались реактивные снаряды трех видов: сигнальные, ныряющие и осветительные. В качестве пусковых установок использовались тумбы из-под 45-мм орудия системы 21-К. На одной тумбе устанавливалась труба с несколькими направляющими, а на другой — несколько направляющих рельсов («Флейта»). Испытания проводились по программе, утвержденной начальником управления вооружения и специальных боеприпасов ВМФ И. С. Мушновым. Предусматривалось отстрелять 137 снарядов (45 осветительных, 45 сигнальных, 47 ныряющих). Для испытания ныряющих снарядов на дистанциях 700, 817, 934, 1050 и 1170 м было установлено 5 буев. Снаряды дали большой разброс по направлению и дальности. Максимальная дальность получилась 3750 м. Стрельба сигнальными снарядами (время горения 22 и 38 секунд) проводилась с 20 до 24 часов 26 и 27 февраля. При разрыве снаряды давали облако трех цветов: зеленого, желтого или красного. Время стояния облака колебалось от 4 до 5 минут. Стрельбы проводились на дистанциях 2200, 5850, 9700, 9900 и 18700 м. В таких же условиях была проведена стрельба осветительными [49] реактивными снарядами. В выводах комиссия отметила: «152-мм реактивные ныряющие, сигнальные и осветительные снаряды применение в береговой обороне иметь могут при условии увеличения дальности стрельбы до 60 кабельтовых (11 км), устранения большого разброса по направлению. Система воспламенения ракетного заряда работает безотказно. Наиболее удачна по своей конструкции «Флейта», так как допускает одновременный залп от одного до пяти выстрелов. Труба — громоздка, при большом угле возвышения крылья стабилизаторов задевали за накладки, удерживающие цапфы, труба плохо уравновешивается на тумбе» {106}. В связи с начавшейся войной опыты по применению ракетных снарядов были прекращены. Серийное производство береговых артиллерийских систем позволило расширить строительство береговых батарей, особенно на Дальнем Востоке.

Морские силы Дальнего Востока росли очень быстро. На 1 июля 1932 г. в их составе насчитывалось 5875 человек, на 1 декабря 1932 г. — 8304, на 1 января 1934 г. — 18334, на 1 декабря 1934 г. — 38814 человек{107}. К началу 1935 г. МСДВ настолько выросли и в них произошли такие крупные изменения, что по существу они представляли собой вполне организационно оформленный военно-морской флот. Исходя из этого, Советское правительство приняло решение о переименовании МСДВ в Тихоокеанский флот (ТОФ){108}.

Учитывая важное экономическое и военное значение района Камчатки, 22 ноября 1935 г. штаб ТОФ составил «Записку по обороне Камчатки», в которой был изложен вопрос о необходимости создания надежной защиты побережья. Его оборону предполагалось осуществлять морскими силами, состоявшими из 24 торпедных катеров, 9 тральщиков, 2 минных заградителей, 9 сторожевых катеров; авиацией в составе авиаэскадрильи ближних разведчиков и авиаэскадрильи истребителей; береговой артиллерией, представленной орудиями калибра 180–152 мм, 2 дивизионами зенитной артиллерии, пулеметным батальоном, батальоном связи, саперным батальоном и отдельной пулеметной ротой. В дальнейшем, по мере усиления корабельного состава ТОФ, намечалось увеличение количества кораблей и в районе Камчатки. Во взаимодействии с береговой артиллерией они должны были надежно оборонять побережье этого полуострова.

Материалы записки были утверждены начальником Военно-Морских Сил РККА. Строительство береговых батарей на Камчатке началось в середине 1937 г.

Необходимость создания надежной артиллерийской обороны побережья Дальнего Востока вызывалась агрессивной политикой [50] японского милитаризма. В 1934 г, японские захватчики оккупировали северо-восточную часть Китая и на широком фронте вышли к границам Советского Союза и дружественной ему Монгольской Народной Республики. Японские войска предприняли попытки открытых вооруженных нападений на Советский Союз — в 1938 г. в районе озера Хасан и в 1939 г. на реке Халхин-Гол. Получив жесткий урок в этих районах, японские империалисты продолжали наращивать свои вооруженные силы в Маньчжурии.

При организации обороны побережья Дальнего Востока учитывалось, что Япония располагала сильным военно-морским флотом. В этих условиях личному составу советского Тихоокеанского флота, в том числе и береговым артиллеристам, приходилось находиться в повышенной боевой готовности к отражению внезапного нападения.

Тихоокеанский флот благодаря неустанным заботам Коммунистической партии продолжал расти и крепнуть. В 1939 г. в его составе находились 2 бригады надводных кораблей, 4 бригады подводных лодок, бригада торпедных катеров, несколько отдельных дивизионов надводных кораблей.

В различных пунктах советского побережья на Дальнем Востоке были установлены батареи береговой артиллерии, располагались различные воинские части и подразделения флота.

К концу 1939 г. на Тихоокеанском побережье было установлено 60 береговых стационарных батарей{109}. Эта работа была сопряжена с огромными трудностями, например: тяжелую и громоздкую артиллерийскую технику приходилось доставлять на большие расстояния, в районы, где не было никаких подъездных путей; котлованы для орудий, командных и дальномерных пунктов рыли вручную на болотистой местности. Тем не менее строительство батарей продолжалось в 1940 и 1941 гг.

Рост военной экономики Советского Союза в годы второй и третьей пятилетки позволил в достаточном количестве обеспечить нашу береговую оборону новейшими артиллерийскими орудиями, боеприпасами, а также приборами управления артиллерийским огнем, прожекторными установками, визирами, дальномерами и другими техническими средствами. О возможностях нашей артиллерийской промышленности свидетельствуют следующие данные. В 1938 г. наша промышленность полностью выполнила заказы на изготовление 356, 305, 180 и 130-мм орудий и поставила для Военно-Морского Флота 239 орудий калибра 356–45 мм{110}. А только за первый квартал 1939 г. флот получил 133 орудия этих калибров{111}. Резко увеличилось производство боеприпасов для корабельной [51] и береговой артиллерии. Так, в 1940 г. заводы, выпускающие боеприпасы, приняли заказ, объем которого в 5 раз превысил объем заказов 1934 г.{112}

Огромная заслуга нашей оборонной промышленности и ее инженерно-технического персонала состоит в том, что уже в 1936 г. страна полностью освободилась от необходимости импорта оптико-механической техники и приборов управления артиллерийским огнем. Недавно созданный государственный оптико-механический завод программу 1939 г. сумел выполнить на 100 процентов, поставив для береговой и корабельной артиллерии 138 дальномеров ДМ-1,5, 54 — ДМ-3, 87 — ДМ-4 и тумбы для дальномеров, 64 различных перископа, 43 визира и другие приборы {113}. Серийное производство приборов управления артиллерийским огнем, оптических и радиотехнических средств позволило вооружить береговую оборону новейшей техникой. В результате героических усилий советского народа, руководимого Коммунистической партией, боевая мощь и обеспеченность береговой артиллерии вполне соответствовали поставленным перед нею задачам. Освоенные тогда нашей промышленностью артиллерийские орудия по тактико-техническим данным не уступали орудиям подобных образцов, принятых на вооружение основными капиталистическими государствами, в том числе и Германией. Более того, такие важнейшие показатели, как дальность стрельбы и скорострельность, свидетельствуют о превосходстве наших береговых орудий.

В табл. 7 отражены те огромные изменения, которые произошли в советской береговой артиллерии с 1930 по 1940 г. Всего к марту 1941 г. на вооружении береговой обороны нашей страны находилось 299 батарей из 1074 орудий (табл. 8). К 22 июня 1941 г. береговая артиллерия уже имела 332 батареи из 1224 орудий калибра 356–45 мм{114}. Таким образом, по сравнению с 1931 г. количество батарей увеличилось в 7,9, а орудий — в 7,7 раза. Однако постоянно усугублявшееся осложнение международной обстановки вызвало к жизни ряд новых мероприятий по укреплению морских рубежей нашей Родины. Особенно напряженные работы по строительству новых батарей велись на Краснознаменном Балтийском флоте. Главным образом это обусловливалось тем, что со вступлением в состав СССР Латвии, Эстонии и Литвы, а также началом аренды у Финляндии полуострова Ханко протяженность морских границ СССР на Балтийском море в середине 1940 г. увеличилась на 1740 км.

Калибр орудий, мм	Советская береговая артиллерия						Немецкая корабельная артиллерия
	1930 г.			1940 г.			1940 г.
	вес снаряда, кг	дальность стрельбы, км	скорострельность	вес снаряда, кг	дальность стрельбы, км	скорострельность	вес снаряда, кг	дальность стрельбы, км	скорострельность
406	—	—	—	1108	45,5	2,5	—	—	—
380	—	—	—	—	—		800	34,7	2
356	—	—	—	748	44,6	1,5	—	—	—
305	446,9	26,5	3 1/2	479,9	43,9	2	—	—	—
280	—	—		—	—	—	330	39,8	2,5
203	131	18,3	4	131	27,4	5	122	32,2	4
180	—	—	—	97,5	37,8	5,5	—	—	—
152	41,4	14,1	6	55	29	7	—	—	—
150	—		—	—	—	—	45,3	25,6	8
130	—	—	—	35,5	25,4	10	—	—	—
127	—	—	—	—	—	—	28	17,5	12
120	22,9	14	10	22,9	21	10	—	—	—
105	—	—	—	—	—	—	15,1	16,5	12–15
100	—	—	—	15,6	22,4	12	—	—	—

Количество батарей и орудий	Калибр, мм													Всего
	356	305	254	203	180	152	190	122	120	100	76	75	45
	Черноморский флот
Количество батарей
1931 г.	—	1	2	5	—	10	—	—	1	—	—	—	—	19
1941 г.	—	2	—	5	4	12	5	—	1	1	1	1	2	34
Количество орудий
1931 г.	—	4	8	17	—	39	—	—	4	—	—	—	—	72
1941 г.	—	8	—	18	13	46	15	—	4	4	4	4	8	124
	Краснознаменный Балтийский флот
Количество батарей
1931 г.	—	2	3	3	—	9	—	—	—	6	—	—	—	23
1941 г.	1	4	2	3	5	24	18	—	6	5	5	—	36	109
Количество орудий
1931 г.	—	8	9	12	—	34	—	—	23	—	—	—	—	86
1941 г.	3	16	7	12	10	93	79	—	24	17	19	—	144	424
	Северный флот
Количество батарей
1931 г.	не было
1941 г.	—	—	—	—	4	2	5	1	1	3	—	—	2	18
Количество орудий
1931 г.	не было
1941 г.	—	—	—	—	16	7	19	4	4	12	—	—	8	70
	Тихоокеанский флот
Количество батарей
1931 г.	не было
1941 г.	1	2	—	1	8	46	18	—	4	9	—	1	48	138
Количество орудий
1931 г.	не было
1941 г.	3	10	—	2	32	152	56	—	15	34	—	6	146	456

В первую очередь намечалось создать артиллерийскую оборону главной базы флота Таллина, портов Либава, Виндава и Палдиски, островов Эзель, Даго, Мооп и Осмуссар, а также побережья [53] полуострова Ханко. В этих районах предполагалось установить 103 артиллерийских орудия крупного и среднего калибра: 4 406-мм, 12 305-мм, 32 180-мм, 20 152-мм, 28 130-мм и 7 100-мм{115}. Народным комиссаром ВМФ была создана комиссия под руководством флагмана флота 2 ранга И. И. Грена для выбора огневых позиций береговых батарей и разработки планов сухопутной, противодесантной и противовоздушной обороны.

Сроки на строительство батарей отводились очень сжатые: для открытых батарей — полгода, для башенных — год. Строительство 21 батареи первой очереди должно было быть завершено к сентябрю 1941 г. В плане второй очереди (июль 1942 г.) предполагалось полностью закончить установку всех береговых батарей. В силу объективных обстоятельств Военному совету флота пришлось сократить сроки строительства. Однако, несмотря на принятые меры, к началу войны установить все береговые батареи не удалось; не были завершены работы на островах Эзель, Даго, Моон и в районе Таллина.

Инженерное оборудование большинства батарей также не удалось завершить. Отсутствовали маскировка и система ложных батарей, убежища для личного состава и сухопутная оборона, не было закончено строительство погребов для боеприпасов, жилых помещений. Связь с боевыми постами на батареях, между батареями [58] и штабами дивизионов и секторов осуществлялась по полевым линиям. Вопрос о подземных кабельных линиях связи Госплан должен был решить лишь в 1942 г.{116} На батареях Моонзундских островов не имелось приборов управления артиллерийским огнем. Однако многое было сделано. За сравнительно короткий срок КБФ создал в Советской Прибалтике мощную по огневой силе систему береговой артиллерийской обороны, которая могла обеспечить безопасность базирования кораблей и оборону отдельных пунктов побережья. К началу войны береговая артиллерия КБФ в Эстонии, Латвии и Литве имела 177 орудий калибра 356–45 мм, сведенных в 49 батарей {117}. Эти батареи входили в состав Таллинской и Прибалтийской военно-морских баз.

К марту 1941 г. на КБФ было закончено формирование Кронштадтской военно-морской базы в составе Кронштадтского, Выборгского и Гогландского секторов обороны, Прибалтийской — в составе Ирбенского, Эзельского и Либавского секторов обороны и Таллинской военно-морской базы с Передовым сектором береговой обороны на полуострове Ханко. Береговые батареи включались в секторы береговой обороны соответствующих военно-морских баз.

Артиллерийская оборона военно-морских баз Черноморского флота и отдельных участков побережья от морского противника соответствовала общей обстановке на театре. Береговые батареи входили в состав Одесской, Севастопольской, Новороссийской и Потийской военно-морских баз, а также Дунайского, Очаковского и Керченского укрепленных секторов.

В соответствии с планом обороны важнейшие пункты Черноморского побережья были защищены береговой артиллерией. Почти все береговые батареи были стационарного типа с бетонированными фундаментами для орудий, со специально построенными железобетонными командными и дальномерными постами.

Наиболее мощной по своему составу была береговая артиллерия ТОФ. Это объясняется большой протяженностью нашей морской границы на Дальнем Востоке. Кроме того, охватывающее положение японских островов по отношению к материковому побережью Японского моря облегчало развертывание японского флота и его действия против военно-морских баз и портов, находившихся на этом побережье.

По калибрам, количеству батарей и их размещению береговая артиллерия, установленная на Тихоокеанском побережье, отвечала требованиям, которые к ним предъявлялись, и была способна во взаимодействии с другими родами сил флота решать задачи по уничтожению превосходящих корабельных сил противника при ведении боя в прибрежном районе на минно-артиллерийской позиции.

Береговая оборона Северного флота состояла из Мурманского и Беломорского укрепленных районов. Мурманский район защищал [59] побережье от полуострова Средний до Иоканки, включая вход в Кольский залив. Беломорский район прикрывал вход в акваторию Белого моря.

К моменту нападения фашистской Германии на Советский Союз в составе обороны Северного флота находилось 18 батарей из 70 орудий {118}, в составе Краснознаменного Балтийского флота — 109 батарей из 424 орудий{119}, в составе Черноморского флота — 34 батареи из 124 орудий, в составе Тихоокеанского флота — 12 356–180-мм, 77 152–100-мм и 49 76–45-мм батарей {120}. Однако с расширением базирования кораблей особенно на КБФ, Тихоокеанском и Северном флотах выявилась значительная потребность в маневренной береговой артиллерии. При большой протяженности побережья такая артиллерия обеспечила бы ее концентрацию на угрожаемом направлении.

В целом береговая артиллерия всех флотов была хорошо подготовлена для ведения боя в морском направлении как самостоятельно, так и во взаимодействии с надводными кораблями. Она могла успешно бороться с морскими силами противника на подходах к военно-морским базам и участвовать совместно с другими силами в противодесантной и противокатерной обороне. [60]

Хуже обстояло со стрельбами по наземным целям (в планах флотов на 1940 г. подобные стрельбы составили на КБФ 5 процентов, на Черноморском флоте 10). Офицеры береговой артиллерии часто недооценивали сложность стрельбы по наземным целям, артиллерийскую разведку и корректировку огня. Береговые батареи и корабли проводили практические артиллерийские стрельбы преимущественно днем, в несложных условиях и по целям-макетам, которые хорошо наблюдались, а положение их на местности было заранее известно наземным и воздушным корректировщикам. Фактически отрабатывалась только техника стрельбы и упускался такой важный ее этап, как разведка целей.

К началу Великой Отечественной войны береговая артиллерия не имела органов разведки в сухопутном секторе, хотя опыт финляндско-советского конфликта (1939–1940 гг.) показал, что основной недостаток использования морской, в том числе береговой, артиллерии при стрельбе по наземным целям заключался в плохой их разведке. В батареях не было разведывательных подразделений, а на время практических артиллерийских стрельб организовывались импровизированные, нештатные наблюдательные посты. Отсутствовали корректировочные посты, средства артиллерийской инструментальной разведки и наблюдения, а средства дальней корректировки (корректировочная авиация) на флоте не получили должного развития ни в количественном, ни в качественном отношении{121}. Лишь отдельные секторы береговой обороны имели 2–3 тихоходных самолета МБР-2, не оборудованных приборами для точного определения координат цели и корректировки огня. Это не могло не сказаться отрицательно на решении ими задач в интересах береговой артиллерии. Уже в ходе воины береговым артиллеристам пришлось создавать в своей системе различные органы разведки и корректировки огня.

Важнейшим источником пополнения береговой артиллерии технически грамотными и культурными бойцами в мирное время и для развертывания флотов в случае войны являлись многочисленные кадры специалистов. Выросшие в процессе осуществления культурной революции, они имели фундаментальную общеобразовательную подготовку и богатый опыт работы с техникой. Большую роль в подготовке личного состава сыграли принятый в 1939 г. закон «О всеобщей воинской обязанности» и положение о сверхсрочнослужащих, осуществление которого обеспечивало ВМФ специалистами с высоким уровнем подготовки.

К началу Великой Отечественной войны все наши флоты располагали хорошо организованной системой школ, которые готовили сержантский состав по всем специальностям береговой артиллерии.

Созданное в 1931 г. Военно-морское училище береговой обороны имени ЛКСМУ полностью обеспечило флоты квалифицированными [61] командными кадрами, несмотря на быстрый количественный рост береговой артиллерии перед Великой Отечественной войной.

Важное место в технической и тактической подготовке занимали курсы усовершенствования командного состава (КУКС), созданные при училище береговой обороны. Задача их заключалась в том, чтобы повысить специальные знания и навыки, а также политический уровень командира и подготовить его к работе на более высокой должности. С 1935 г. по 1941 г. на этих курсах прошло переподготовку большое количество командиров береговой артиллерии.

С сентября 1935 г. по январь 1941 г. численность командного и начальствующего состава в береговой артиллерии возросла почти в 6 раз (с 1822 до 10894 человек) {122}, правда, он имел небольшой стаж службы (табл. 9), особенно на Северном и Тихоокеанском флотах.

В предвоенный период выросла плеяда талантливых мастеров артиллерийского огня, воспитателей молодого поколения артиллеристов, в их числе Н. В. Арсеньев, С. И. Воробьев, Г. Т. Григорьев, И. Н. Дмитриев, Е. Т. Дубовцев, А. Б. Елисеев, С. И. Кабанов, М. Ф. Каманин, Д. С. Кобец, И. А. Кустов, П. И. Лаковников, И. В. Малаховский, П. А. Моргунов, И. С. Мушнов, Д. С. Смирнов.

Командиры	Количество человек	Стаж, годы
		на КБФ				на ЧФ				на ТОФ			на СФ
		1	2	3	4	1	2	3	4	1	2	3	1	2
Секторов береговой обороны	27	1	1	2	4	1	—	1	1	5	6	3	1	1
Дивизионов береговой артиллерии	42	11	8	1	1	2	3	—	—	3	7	4	1	1
Батарей калибра
356–180 мм	45	15	3	—	—	7	4	2	—	2	3	6	—	3
152–100 мм	102	22	11	5	—	4	7	—	—	25	16	3	6	3
Всего	216	49	23	8	5	14	14	3	1	35	32	16	8	8

На всех флотах личный состав береговой артиллерии показывал высокие результаты в боевой и политической подготовке. Особенно напряженной была боевая подготовка в последние 2 предвоенных года. Она осуществлялась по программе «Курса береговой артиллерии» (КБА-40), по оценке народного комиссара [62] ВМФ, максимально приближавшей боевую подготовку к реальной боевой обстановке{123}.

Анализ состояния береговой артиллерии к началу Великой Отечественной войны показывает, что в предвоенные годы была проделана огромная работа по созданию надежной артиллерийской обороны военно-морских баз и отдельных участков побережья. Береговая артиллерия флотов неизмеримо выросла как в количественном, так и в качественном отношении и, несмотря на отдельные недостатки, по калибрам и количеству батарей она отвечала требованиям, которые к ней предъявлялись. Личный состав ее хорошо владел доверенным ему оружием и был готов решать боевые задачи. Важнейшим фактором, определяющим высокую боеспособность береговой артиллерии, являлась безграничная преданность и любовь ее личного состава к Коммунистической партии и социалистической Родине.