Империя наносит ответный удар
5.1. Бой у Лофотенских островов
Высадив десанты в норвежских портах, утратив тем самым внезапность и неизбежно раскрыв замысел своих действий, германский флот автоматически утратил инициативу действий на море. Она перешла к союзникам, которые попытались на скорую руку провести противодесантную операцию, а именно так можно охарактеризовать совокупность их действий в первую неделю кампании.
Рано утром 9 апреля, когда пришло известие об оккупации крупнейших норвежских городов, в море было развернуто два крупных соединения британских кораблей. Основные силы Форбса, насчитывавшие в сумме два линкора, шесть крейсеров и четырнадцать эсминцев, вышли на широту Бергена, заняв позицию в 100 милях от него для перехвата эскадры противника на курсе возвращения в германские порты. Группа вице-адмирала Уайтворта в составе «Ринауна» и девяти эсминцев после безрезультатного поиска в юго-западном направлении возвращалась в район Вест-фьорда. Именно здесь и произошло столкновение, незначительное само по себе, но серьезно расстроившее немецкие планы.
К этому времени корабли Лютьенса находились в 50 милях к западу от южной оконечности Лофотенских островов. Низкая облачность, частый дождь и снежные заряды сильно ограничивали видимость, особенно в западном направлении, откуда появление неприятеля было наиболее вероятным. Немецкий адмирал уже имел информацию о том, что Флот метрополии ищет его отряд в море — о двух британских линкорах с кораблями сопровождения в районе Олесунна сообщила около 15 часов 8 апреля летающая лодка Do-26 из 1./406.
В 04:30 радар «Гнейзенау» обнаружил цель в 25 км по корме, и на немецких кораблях сыграли боевую тревогу. Не доверяя радару, командир корабля капитан 1 ранга Харальд Нецбандт приказал артиллерийскому офицеру подтвердить контакт дальномером. Спустя семь минут появились отметки на экране британского радара. Из-за непрекращающегося дождя визуально противники обнаружили друг друга лишь спустя полчаса, причем сигнальщики «Ринауна» опознали немцев как линкор типа «Шарнхорст» и тяжелый крейсер типа «Адмирал Хиппер».
В 05:05 с дистанции 64 каб «Ринаун» открыл огонь. «Гнейзенау» ответил минутой позже. Радары «Шарнхорста» вышли из строя и не давали сигнала, так что первым обнаружил цель штурман корабля капитан 3 ранга Гислер, уловивший на зеркальце секстана вспышку залпа тяжелых орудий. Лютьенс приказал отвернуть, но командир флагманского линкора попросил разрешения довернуть влево, чтобы ввести в действие носовые башни. Артиллерийская дуэль эпизодически продолжалась до 6 часов, а затем, после двадцатиминутной паузы, до 07:15.
Через пять минут после открытия огня «Гнейзенау» добился двух попаданий в противника, не причинивших, впрочем, больших повреждений. Первый снаряд пробил опору треногой мачты «Ринауна», прервав на некоторое время радиосвязь, и улетел за борт, а второй попал в правый борт в районе кормовой башни главного калибра, пролетел через весь корабль между главной и броневой палубами и, пробив левый борт, также не взорвавшись, упал в море. Спустя некоторое время сам «Гнейзенау» получил два попадания 381-мм снарядами. Один из них пробил башенку КДП, уничтожив главный дальномер и оптику носовых 150-мм башен. Погибли старший артиллерист капитан 2 ранга Х.-Г. фон Бухка и пять матросов, восемь или девять человек были ранены. Второй снаряд повредил кормовую башню главного калибра, которая замолчала до конца боя.
В 05:18 англичане перенесли огонь на «Шарнхорст», но частая смена курса помогла ему избежать попаданий. Тем не менее, от вызванного попаданием воды короткого замыкания носовая башня линкора вышла из строя.
Вскоре после этого немецкие линкоры прекратили огонь и увеличили ход; англичане бросились в погоню. Британские эсминцы могли потопить корабли противника торпедами, если бы те снизили скорость. Частые вспышки орудий заставили немцев предположить, что их преследует мощное соединение. Положение усугублялось недостаточной мореходностью германских линкоров. «Шарнхорст» получил серьезные повреждения от тяжелых ударов волн и попадания воды через вентиляторы в котельные отделения, отчего ход все же пришлось снизить до 20 узлов. Вскоре и на «Гнейзенау» возникло короткое замыкание в сети электропитания носовой башни. Тем не менее, Лютьенсу удалось увеличить дистанцию и оторваться.
Всего за время столкновения «Гнейзенау» выпустил 54 снаряда главного калибра и 10 150-миллиметровых, «Шарнхорст» — соответственно 195 и 91, а «Ринаун» — 230 пятнадцатидюймовых и 1065 114-мм.
По поводу отхода линкоров в литературе имеются различные мнения. Некоторые авторы даже склонны видеть в нем прямую причину гибели эсминцев нарвикской группы. Необоснованность подобных обвинений очевидна. Более того, оторвавшись от противника, два крупнейших корабля Кригсмарине были спасены от неминуемого уничтожения, которое становилось вполне реальным вследствие непродуманности германского плана операции. Британскому флоту в столь отдаленном районе не угрожала опасность с воздуха, и против двух линейных крейсеров очень скоро могли сосредоточиться значительно превосходящие их силы. Одни лишь эсминцы группы Уайтворта представляли серьезную угрозу. В штабе Руководства войной на море никто не осуждал Лютьенса за отход. Адмирал осуществил грамотный тактический маневр и благополучно привел свои корабли в Германию сквозь контролируемые противником воды, за что и получил 14 июня Рыцарский крест…
«Ринаун», также страдавший от волнения, некоторое время продолжал преследование в одиночку, так как эсминцы сопровождения не были способны держать высокую скорость в столь бурном море, но погоня не увенчалась успехом, и Уайтворт вернулся в район патрулирования.
5.2. «Внимание, пикировщики!»
Известие о германских десантах повергло руководящие органы союзников в шоковое состояние. Еще не было полной ясности в сведениях о достигнутых немцами результатах. Высадка десанта в Нарвике казалась просто невероятной. Французский премьер-министр Поль Рейно был совершенно убежден, что «Нарвик, где высадились немецкие войска, никак не может быть тем портом на севере, через который вывозится железная руда». Чемберлен, выступая днем в Палате Общин, заявил, что захвачен не Нарвик, а Ларвик — небольшой порт у входа в Осло-фьорд.
Однако, быстро оправившись от неожиданности, англо-французское военное руководство приступило к организации противодействия германскому вторжению в Скандинавию. Во второй половине дня 9 апреля состоялось заседание Верховного военного совета союзников. Британский Военный кабинет высказал мнение, что теперь, когда нейтралитет Норвегии перестал существовать, положение Великобритании улучшилось, и выражал надежду, что, благодаря подавляющему господству на море, союзники за одну-две недели сумеют справиться с немецкими десантами.
Основной вопрос касался отправки в Норвегию своих экспедиционных войск. Французы обещали подготовить к отправке альпийскую бригаду и польские части. Решено было также оккупировать принадлежавшие Дании Фарерские острова, а возможно — и Исландию. Военный кабинет питал надежду, что англичане быстро вытеснят противника из Бергена и Тронхейма, а также займут Нарвик. Что же касается действий непосредственно в Скандинавии, то посчитали, что посылать туда войска опасно пока не выяснится обстановка на море. В связи с этим еще утром — на заседании британского кабинета — было решено, что Первый морской лорд должен уполномочить командующего Флотом метрополии принять все возможные меры, чтобы очистить Тронхейм и Берген от вражеских сил.
К тому времени адмирал Форбс находился как раз неподалеку от одного из указанных пунктов. В полдень 9 апреля он достиг самой южной точки своего маршрута (59°44' с.ш., 2°57' в.д.), а затем повернул на север. Находившееся под его командованием многочисленное соединение было разделено на две группы. Главные силы флот — линкоры «Родней», «Вэлиэнт», тяжелые крейсера «Девоншир», «Беруик», «Йорк», легкие крейсера «Галатеа», «Эмиль Бертэн», эсминцы «Кодрингтон», «Гриффин», «Джупитер», «Электра», «Эскапэйд», «Тартю», «Майе Брезе» — двигались примерно в сотне миль от побережья. Примерно на 20 миль ближе к берегу держалась эскадра крейсеров вице-адмирала Лейтона (легкие крейсера «Манчестер», «Саутхэмптон», «Шеффилд», «Глэзгоу» ) с приданными ей эсминцами «Африди», «Гурка», «Сикх», «Мохок», «Сомали», «Матабель», «Мэшона» и их лидером — крейсером «Орора». В 07:20 Форбс запросил у Адмиралтейства сведения о численности германских сил в Бергене. Эскадра Лейтона получила приказ войти в порт и уничтожить любые суда и корабли, какие будут обнаружены.
Планам не суждено было сбыться. В 10:30 британские корабли были обнаружены германской воздушной разведкой. Несмотря на массовое использование авиации для действий собственно в Норвегии, командование Х авиакорпуса благоразумно придержало в резерве «морские» бомбардировщики. Первые из сорока семи Не-111 1-й и 2-й групп «Львиной» эскадры KG 26 и сорока одного Ju-88 всех трех групп «Орлиной» KG 30, поднявшиеся с аэродромов Зильт, Любек и Ольденбург, появились над соединением Форбса вскоре после полудня. Воздушные атаки, проводимые несколькими волнами, продолжались с 14:30 до 16 часов. Британская зенитная артиллерия оказалась против пикирующих бомбардировщиков малоэффективной: немцы потеряли в этом бою всего четыре «юнкерса» (в их числе была машина командира III/KG 30 капитана Зигфрида Маренхольца, рухнувшая в воду в западной части Скагеррака). Можно сказать, что англичанам еще повезло, так как двадцать два Ju-87 из состава I/StG 1, вылетевшие с аэродрома Хольтенау в 13:50, не смогли обнаружить соединение.
Успех германских летчиков превзошел заплаченную за него цену. Близкими разрывами авиабомб были повреждены крейсера «Девоншир», «Шеффилд» и «Глэзгоу». Одна 500-кг бомба попала во флагманский линкор «Родней», но не смогла пробить мощную бронепалубу, что спасло корабль от тяжелых повреждений.{26} Эсминцу «Гурка» (коммандер А. Баззард) повезло меньше. Вместе с крейсером «Орора» он отражал атаку за атакой, но пилотам I/KG 30 все же удалось добиться прямого попадания. Бомба взорвалась в кормовой части. Сразу же погас свет, корабль получил крен в 45? на правый борт, из разбитых цистерн в море потекла нефть, разливаясь толстым слоем по поверхности воды. В течение четырех с половиной часов аварийные партии прилагали неимоверные усилия, чтобы устранить тяжелые повреждения и спасти корабль. Но серьезные разрушения и волнение довели работу немецких бомбардировщиков до логического конца. В 19 часов эсминец перевернулся и затонул, вместе с кораблем погибло 15 членов экипажа, 190 было спасено.
Убедившись в невозможности уничтожения бергенской группы силами флота, англичане бросили против нее свою авиацию. В 19:00 налет совершили средние бомбардировщики: двенадцать «Веллингтонов» 9-й и 115-й эскадрилий Бомбардировочного командования. Прямых попаданий в крейсера добиться не удалось, ответный зенитный огонь также не дал результатов.
Для командующего германской корабельной группы воздушное нападение стало последним убедительным доводом, после которого адмирал Шмундт уже окончательно решился на отход. В 8 часов вечера корабли начали сниматься с якорей, но над гаванью вновь появились неприятельские самолеты (12 «Хэмпденов» 50-й эскадрильи), и выход задержали, чтобы о нем не стало известно противнику. Лишь в 22 часа «Кёльн» в сопровождении «Леопарда» и «Вольфа» покинул порт. «Кёнигсберг» остался в Бергене для ликвидации повреждений. Тем самым судьба его была предрешена.
Не удовлетворившись достигнутыми результатами, адмиралы Туманного Альбиона проявили истинно британское упорство в стремлении уничтожить неприятельские крейсера. Повторить атаку с моря они не отважились, высотное бомбометание не давало надежды на непременный успех, а торпедоносцы «Суордфиш» с подошедшего «Фьюриэса» практически невозможно было использовать в тесной гавани Бергена, особенно учитывая их уязвимость от зенитного огня. И тут вспомнили о двух эскадрильях истребителей-бомбардировщиков Блэкберн «Скьюа». Главной проблемой представлялось большое расстояние до цели: боевой радиус «Скьюа» с 500-фунтовой бомбой не превышал 700 миль, а путь до Бергена и обратно составлял 660. Командиры эскадрилий даже получили разрешение посадить на норвежском берегу машины, на которых останется менее 227 литров топлива, правда, воспользоваться им не пришлось. В результате британские пикировщики дали достойный ответ немецким коллегам.
Рано утром 10 апреля одиннадцать самолетов 800-й эскадрильи (кэптен Р. Партридж) и пять 803-й (лейтенант У. Люси — он же ведущий всей группы) поднялись с аэродрома Хэтстон на Оркнейских островах и взяли курс на Берген. На подходе к цели они перестроились в две волны (9 и 7 самолетов), при этом один из «Скьюа» второй волны потерял контакт со своим отрядом и вышел в атаку десятью минутами позже. Самолеты заходили на цель с юго-востока, со стороны восходящего солнца, и для немцев атака оказалась совершенно неожиданной. К явному неудовольствию англичан, в порту оказался всего один крейсер. Не отвлекаясь на другие цели, пилоты сосредоточили усилия на «Кёнигсберге». В 08:20 первые «Скьюа» начали входить в пикирование и с высоты 500–700 метров сбрасывать бомбы. Зенитный огонь был открыт с большим опозданием и только из легких орудий. Хотя один самолет не вернулся на базу, считать его победой немецких зенитчиков с полной достоверностью нельзя. Первый во Второй Мировой войне случай успешного применения британских пикирующих бомбардировщиков завершился чистой победой, окончательно решив судьбу германского крейсера.
Три полубронебойные бомбы Mk.I, начиненные 125 килограммами ТНТ каждая, вывели из строя два котельных отделения и вызвали большие потери в личном составе. Не меньше вреда принесли близкие разрывы, которые выбили заделку пробоины, полученной в предыдущий день, в результате чего вода затопила котельные отделения и смежные отсеки. Крен быстро нарастал, а выход из строя водоотливных средств не позволил его выровнять. Руфус быстро понял, что корабль обречен, и отдал приказ покинуть его. Сделано это было весьма своевременно, так как вскоре начали рваться боеприпасы и торпеды в аппаратах, загорелся авиационный бензин. Спустя два часа объятый пламенем безжизненный корабль опрокинулся и в 10:51 затонул у пирса. Потери экипажа составили 18 человек убитыми и 33 ранеными.
«Кёнигсберг» стал не единственной потерей германского флота 10 апреля. Накануне в 12:38, проанализировав поступавшую информацию, британское Адмиралтейство отправило адмиралу Уайтворту сообщение о том, что Нарвик занят противником. Группе «Ринауна», к которой во второй половине дня присоединились «Рипалс», «Пинелопи» и четыре эсминца, было приказано продолжать патрулирование у входа в Вест-фьорд с целью воспрепятствовать доставке немцам подкреплений. Как выяснилось позднее, адмирал получил это сообщение лишь ночью, но это никак не сказалось на развертывании его сил. О составе германских сил в Нарвике не было достоверных сведений, и решено было провести «разведку боем».
5.3. Первый бой эсминцев у Нарвика{27}
В Уфут-фьорд была направлена 2-я флотилия эсминцев под командованием кэптена Уорбёртона-Ли:: «Харди» (лидер{28}), «Хотспёр», «Хэвок», «Хантер», «Хостайл». В радиограмме Адмиралтейства сообщалось об «одном германском судне», пришедшем в Нарвик и предписывалось потопить или захватить его. Более подробные сведения о противнике Уорбёртон-Ли получил от норвежских наблюдателей на лоцманской станции в Транё. Норвежцы рассказали о шести больших германских эсминцах, о том, что Нарвик уже захвачен, а фьорд, по-видимому, заминирован. В ночь на 10 апреля Первый лорд Адмиралтейства радировал командиру 2-й флотилии: «Только Вы можете судить, целесообразно ли при таких условиях атаковать. Мы поддержим любое принятое Вами решение». Уорбёртон-Ли ответил: «Иду в бой. Намерен атаковать на рассвете.»
К 04:00 10 апреля эскадренные миноносцы Бонте располагались в следующем порядке: «Хайдкамп» и «Шмитт» на якоре в порту; «Кюнне» и «Людеман» там же — получали топливо с «Яна Веллема» ; «Тиле» и «Арним» — в Балланген-фьорде; «Гизе», «Ценкер» и «Кёльнер» — в Херьянгс-фьорде. «Дитер фон Рёдер» должен был находиться в дозоре в Уфут-фьорде. Но из-за неразберихи в приказах его командир капитан 3 ранга Холторф счел эту миссию законченной, и с рассветом корабль вернулся в Нарвик.{29} В 05:20 он встал на якорь в гавани, а через 10 минут туда вошли эсминцы «Харди», «Хантер» и «Хэвок». «Хостайл» и «Хотспёр», первоначально выделенные для обстрела береговых батарей, присоединились спустя несколько минут.
Погода благоприятствовала дерзкому замыслу англичан. Сильный снегопад и плохая видимость (не более 2 каб) способствовали скрытности и полной внезапности атаки. Британские эсминцы сразу же дали торпедный залп и открыли артиллерийский огонь.
В 05:35 торпеда с «Харди» попала в кормовую часть «Вильгельма Хайдкампа». Последовавшая детонация собственных торпед разрушила эскадренный миноносец вплоть до машинного отделения №1. «Антон Шмитт» стал жертвой двух торпед, выпущенных «Хантером». Взрывная волна выбросила его командира капитана 3 ранга Бёме далеко за борт. «Герман Кюнне», стоявший в нескольких метрах от «Шмитта», серьезно пострадал в результате этой серии взрывов. Обе его машины сдвинулись с фундаментов и вышли из строя.
Нападение оказалось для немцев настолько внезапным, что их первой реакцией стало открытие беспорядочного зенитного огня. Из-за плохой видимости реального противника они обнаружили спустя несколько драгоценных минут. Несколько придя в себя, артиллеристы «Кюнне», «Людемана» и «Рёдера» наконец открыли ответный огонь и захватили в вилку «Хэвок», но добиться в него попаданий не смогли. Торпеды, выпущенные «Рёдером», прошли под всеми тремя британскими эсминцами, возможно, из-за повреждения рудей глубины. «Если бы торпеды не были повреждены, — заметил на этот счет английский историк Майкл Уитли, — залп «Рёдера» мог бы войти в историю и изменить результаты сражения в Нарвике».
Корабли Уорбёртона-Ли стреляли более метко. Взрыв английского снаряда повредил рулевую машину на «Людемане» и вызвал пожар, для тушения которого пришлось затопить кормовой погреб боеприпасов. «Рёдер» подвергся ураганному обстрелу с короткой дистанции и вскоре был тяжело поврежден. Капитан 3 ранга Холторф отвел корабль к почтовому пирсу и приказал экипажу сойти на берег.
Британские эсминцы отошли, прикрывшись дымовой завесой, но вскоре появились опять. В этой повторной атаке англичане направили разрушительную силу своих орудий и торпед против стоявших в гавани пароходов. Гавань быстро заполнилась остатками тонущих и взрывающихся судов.{30}
Таким образом, четыре из пяти находившихся в Нарвике германских эсминцев были потоплены или серьезно повреждены, тогда как корабли Уорбёртона-Ли оставались практически невредимыми. Искореженный «Хайдкамп» срочно пришвартовали к борту нейтрального парохода, чтобы избежать мгновенного затопления. Тем не менее, на следующее утро эсминец опрокинулся и затонул.
На «Хайдкампе» погибло 83 человека, среди них был и коммодор Бонте. Вильгельм Маршалль писал: «В лице Бонте немцы потеряли высокоуважаемого командира, служившего для экипажей образцом человека и солдата, умевшего добиваться серьезных успехов в борьбе с превосходящими силами противника». Потери экипажа «Антона Шмитта» составили 52 человека; 13 матросов были убиты на «Рёдере» и двое на «Людемане». После почти часового избиения англичане начали отход, посчитав свою задачу выполненной. В заключение этого эпизода «Ганс Людеман» послал им вслед четыре торпеды, но уже без всякой надежды на успех.
Кэптен Уорбёртон-Ли имел все основания быть удовлетворенным достигнутыми результатами, но сражение на этом не закончилось. Внезапно с правого борта появились три германских эсминца. «Вольфганг Ценкер», «Эрих Кёльнер» и «Эрих Гизе» (последний только на двух котлах из-за недостатка топлива), ведомые капитаном 1 ранга Беем, вышли из Херьянгс-фьорда и с дистанции 35 кабельтовых завязали новый бой. Почти одновременно два других корабля — «Арним» и «Тиле», выйдя из Балланген-фьорда, появились впереди по курсу британской флотилии. Однако, едва начав пристрелку, «Ценкер», «Кёльнер» и «Гизе» отвернули, чтобы уклониться от торпед «Людемана», веером идущих по фьорду. Еще не открывшие огня «Арним» и «Тиле» остались вдвоем против пяти эсминцев неприятеля. Но тут «прокололись» англичане. Они приняли германские корабли в своем тылу за свои. Для Уорбёртона-Ли эта ошибка стала роковой.
В 06:57 «Арним» и «Тиле» с небольшой дистанции внезапно обстреляли головной «Харди», после чего пересекли курс англичан и обменялись безрезультатными торпедными залпами с «Хэвоком». После повторного вступления в бой трех эсминцев под командованием Бея ситуация резко изменилась в пользу немцев. Меткие перекрестные залпы германских эсминцев быстро превратили «Харди» в пылающую развалину. Кэптен Уорбёртон-Ли был смертельно ранен и передал командование лейтенанту Стеннингу. Потерявший управление корабль выбросился на берег в южной части Уфут-фьорда. Серьезно пострадали «Хотспёр» и «Хантер», причем на последнем возник пожар и значительно упала скорость.
Ответный огонь противника был также весьма силен. Семь снарядов, попавших в «Тиле», повлекли значительные разрушения. Несмотря на это «Тиле» продолжил бой. В этот момент он выпустил еще три торпеды, одна из которых попала в «Хантер». Вслед за этим потерявший управление «Хотспёр» протаранил торпедированного «собрата». Столкнувшиеся корабли безжалостно расстреливались подошедшими «Ценкером», «Кёльнером» и «Гизе». Это продолжалось до тех пор, пока передние в строю британской флотилии «Хэвок» и «Хостайл» не развернулись, чтобы прикрыть их. «Хотспёр» смог уйти, управляясь одними машинами, а «Хантер» затонул через некоторое время. Германские эсминцы спасли 57 членов его экипажа.{31}
Однако нескоординированность последующих действий и отсутствие заранее подготовленного плана боя помешали реализовать полученное преимущество и нанести решительное поражение врагу. Остается неясным, почему Бей отказался от преследования отходящего противника. Допустим, один из его эсминцев — «Гизе» практически полностью израсходовал топливо, но «Ценкер» и «Кёльнер» имели достаточно нефти, чтобы вести преследование. Нерешительность командира 4-й флотилии обошлась немцам довольно дорого. На выходе из Уфут-фьорда британские корабли безнаказанно уничтожили идущее в Нарвик судно снабжения «Рауэнфельс» (8460 брт). В результате германские эсминцы, истратившие в бою по меньшей мере половину снарядов и большое число торпед, лишились возможности пополнить свой боезапас.
Не повезло и стрелкам Дитля. Транспорт «Альстер» (8514 брт), перевозивший снаряжение и автотранспорт для группы, 9 апреля был замечен норвежским сторожевиком «Сюрьян» (капитан-лейтенант Ковеланн) и направлен в Будё. Судно подчинилось, но как только норвежский корабль скрылся из виду, вернулось на прежний курс. Однако на следующее утро его обнаружил другой сторожевик — «Свалбард II» (лейтенант Брули), сообщивший об этом на британский эсминец «Икарус». Последний настиг противника в Вест-фьорде и, в буквальном смысле, взял на абордаж. «Альстер» был захвачен в качестве приза и отправлен в Тромсё...{32}
Адмирал Уайтворт получил последнее сообщение от Уорбёртона-Ли около 7 утра и сразу направил ему на помощь «Пинелопи» и эсминцы «Бедуин», «Эскимо», «Панджаби» и «Кимберли». Но они прибыли слишком поздно и уже не успели принять участие в бою. Второй флагман 2-й флотилии коммандер Лейман из-за повреждений своего корабля передал командование коммандеру Райту. Встретив «Пинелопи» в устье Уфут-фьорда, Райт предложил командиру крейсера кэптену Ятсу возглавить оставшиеся эсминцы и их обратно в Нарвик, чтобы довершить разгром противника, но Ятс отказался ввиду отсутствия прямого приказа. Впрочем, это никак не повлияло на судьбу германской группы, разве что отсрочило на несколько дней ее гибель.
Находившиеся в Уфут-фьорде германские подводные лодки «U 46» и «U 51» дважды выходили в атаки на возвращавшиеся после боя британские эсминцы, однако из-за дефектов торпед результатов не добились. Если бы не эта неудача, то итоги дня могли сильно измениться.
5.4. Во власти запоздалых решений
Утром 10 апреля, после неудачной попытки атаки Бергена, адмирал Форбс находился в районе севернее Шетландских островов. Около полудня пришло сообщение об успешной атаке Уорбёртона-Ли, а вскоре к главным силам Флота метрополии присоединились «Уорспайт» и «Фьюриэс». Крейсерские эскадры Лейтона и Эдвард-Коллинза были направлены на патрулирование в район между Бергеном и Ставангером с целью воспрепятствовать переброске морем германских подкреплений. Несколько крейсеров и эсминцев ушли на дозаправку. Располагавший теперь тремя линкорами («Родней», «Вэлиэнт», «Уорспайт» ), авианосцем, тремя тяжелыми крейсерами («Беруик», «Девоншир», «Йорк» ) и 18 эсминцами Форбс двигался на север с намерением нанести авианосными эскадрильями удар по Тронхейму, где по сообщению Адмиралтейства находилось два германских крейсера с несколькими миноносцами и подводной лодкой, а также прикрыть конвой HN-25, шедший из Бергена.
Однако еще вечером 10 апреля «Адмирал Хиппер» вышел в море, чтобы соединиться с линкорами Лютьенса. «Фридрих Экольдт», получивший остатки топлива с других эсминцев (к тому времени каждый из них имел не более 40 тонн нефти), сопровождал крейсер, но плохая погода вынудила его вернуться обратно. Этот поход едва не стал для «Адмирала Хиппера» последним. В ночь на 11 апреля его курс практически пересекся с курсом британского флота. К счастью для немцев, англичане были полностью увлечены подготовкой воздушного удара и не вели круговой воздушной разведки. В результате «Хиппер» проскочил в 30 милях за кормой противника и утром 12 апреля к югу от Эгерсунна соединился с «Шарнхорстом» и «Гнейзенау». На конечном участке пути, в районе Кристиансанна, корабли были обнаружены британской авиационной разведкой. Против них было брошено 83 бомбардировщика «Уитли», «Веллингтон» и «Хэмпден» Бомбардировочного командования, но из-за исключительно плохой видимости они целей не нашли. В 22:12 того же дня германские соединение бросило якоря в бухте Яде.
Немецкая авиация также искала британское соединение, стремясь развить успех, достигнутый 9 апреля. Следующим утром десять Не-111 из KGr 100 вылетели на так называемую «вооруженную разведку». Им, а также «хейнкелям» из 3.(F)/ObdL ставилась задача произвести поиск кораблей противника юго-восточнее Оркнейских и Шетландских островов. Тридцать пять самолетов 26-й боевой эскадры стояли на аэродромах, готовые к немедленному вылету. Самолеты 100-й группы обнаружили два конвоя в заливе Мори-Ферт и крупное соединение южнее Оркнейских островов. Это были возвращавшиеся на дозаправку британские крейсера и французский отряд контр-адмирала Дерьена. Началась подготовка к удару. Вечером 19 He-111 из I/KG 26 и столько же Ju-88 из I и II/KG 30 поднялись в воздух и взяли курс на Скапа-Флоу. К цели подходили уже в темноте, и обнаружить корабли не удалось, а «Харрикейны» 43-й, 111-й и 605-й эскадрилий устроили немцам «горячий прием». Были сбиты два «юнкерса» и «хейнкель» командира I/KG 26 подполковника Ганса Алефельда, еще одна машина из 2-й эскадрильи получила серьезные повреждения и разбилась при посадке на аэродроме Маркс.
Утром 11 апреля заявили о себе британские авианосцы. Восемнадцать «Суордфишей» 816-й и 818-й эскадрилий поднялись с палубы «Фьюриэса» и взяли курс на Тронхейм. Пилоты торпедоносцев ожидали крупный «улов». Однако обнаружить удалось только пару эсминцев, более того — первая в этой войне британская торпедная атака с воздуха потерпела полное фиаско. Мелководье и незнание пилотами театра привели к тому, что большинство торпед просто воткнулось в грунт, а остальные прошли мимо целей. Одновременно проводилась разведывательная акция. Два эскадренных миноносца получили приказ войти в Тронхеймс-фьорд, чтобы выяснить состояние береговой обороны и наличие минных заграждений. Едва эсминцы миновали мыс Агденес, береговые батареи открыли по ним огонь, заставив ретироваться.
Немцы, хотя и несколько задержались с ответом, не оставили британский налет без такового. Ближе к полудню соединение Форбса было обнаружено летающими лодками береговых авиагрупп, а около 18 часов над ним появились десять Не-111 из состава III/KG 26. Встреченные интенсивным зенитным огнем «хейнкели» сбрасывали бомбы с большой высоты, не добившись попаданий в крупные корабли. Однако две бомбы угодили точно в эскадренный миноносец «Эклипс» и нанесли ему столь тяжелые повреждения, что он был оставлен экипажем. От гибели его спасло упорство командира и команды однотипного эсминца «Эскорт», которым удалось завести концы и с большим трудом за пять дней довести поврежденного собрата до родного побережья.
Вскоре после этого «Беруик», «Девоншир» и «Йорк» отделились от основных сил с целью произвести поиск германских судов между Тронхеймс — и Вест-фьордами, а затем и далее — до Киркенеса. Но большинство транспортов либо уже достигло портов назначения, либо покоилось на дне, поэтому крейсера остались без добычи. Ничего не добился и эсминец «Кимберли», посланный на разведку в Будё.
Оставлять в Тронхейме уцелевшие эсминцы было бессмысленно и опасно. 14 апреля «Экольдт» и «Хайнеманн» вышли в море и через два дня прибыли в Вильгельмсхафен. Однако «Якоби» и «Ридель», получивший повреждения в результате столкновения с подводной скалой в бухте Стрёммен, оставили в Тронхейме по личному приказу Гитлера. 19 апреля с них сняли кормовые орудия и зенитные автоматы для оснащения спешно оборудуемых сторожевиков и береговых укреплений. Торпедные аппараты, также снятые с эсминцев, пошли на оснащение береговых торпедных батарей «Хассельвик» и «Хамбора». Лишь благодаря усилиям командира флотилии капитана 2 ранга Пуфендорфа вооружение, в конце концов, было возвращено. Тем не менее, этой паре еще пришлось понюхать пороха в ледяных водах Тронхеймс-фьорда.
Однако же вернемся слегка назад по времени и перенесемся в район Нарвика, где разворачивались наиболее драматичные события... Сразу после захвата города немцы предприняли активные шаги по укреплению береговой полосы Уфут-фьорда. Норвежские «бофорсы» и пять трехдюймовых пушек, снятых с захваченных в гавани британских судов, установили на берегу. Уже к вечеру 10-го группа Дитля была готова отразить высадку сравнительно крупных десантов (хотя возможность этого считалась пока маловероятной), однако фиаско с батареями «Рамнес» и «Хавнес» доставляло немало головной боли. «Перед нами своеобразный пример военного парадокса, — замечает Сверре Хартман, — когда отсутствие батарей может стать плюсом [с точки зрения союзников. — С.П.]. То, что не были обнаружены артиллерийские укрепления, на которые так уверенно рассчитывали немцы, явилось для немецкого командования неприятным эпизодом… Немцы не знали теперь, как остановить военно-морские силы англичан на подходах к Нарвику.» Успех флотилии Уорбёртона-Ли служит наглядным тому подтверждением…
Англичане ставили перед собой задачу полностью уничтожить оставшиеся немецкие корабли. Вечером 10-го Уайтворт получил приказ из Лондона, в котором эта задача возлагалась на «Пинелопи» и эсминцы. Эта радиограмма вызвала протест Уайтворта. Он считал, что противник располагает двумя легкими крейсерами и минимум шестью эсминцами, поэтому атака была отложена до прибытия более крупных сил.
Перед оставшейся в Нарвике группой стояла сложнейшая задача — возвращение в Германию. В 14:30 10 апреля командиры эскадренных миноносцев собрались на «Ценкере», чтобы обсудить план дальнейших действий. Командир зашедшей в гавань «U 46» капитан-лейтенант Золер доложил о британских кораблях, замеченных им у входа в Уфут-фьорд, и о своих неудачных атаках. Положение усугублялось нехваткой топлива и боеприпасов, а многие эсминцы получили повреждения в прошедшем бою. Но выбора не оставалось, и капитан 1 ранга Бей, старший из офицеров, возглавивший нарвикскую группу после гибели Бонте, приказал готовиться к выходу в море.
К выходу оказались готовы только два корабля — «Ценкер» и «Гизе», которые пришвартовались к бортам чудом уцелевшего во время нападения англичан танкера «Ян Веллем» и начали заправку. Остальные приступили к срочному ремонту. Предпринимались попытки снять с затонувшего «Хайдкампа» боезапас, зенитные автоматы и другое мелкое, но ценное оборудование.
Командование военно-морской группы «Вест» было сильно озабочено положением в Нарвике. Немедленный прорыв считался единственной возможностью спасти хотя бы два из восьми эсминцев группы. Радиограмма, полученная от генерал-адмирала Заальвехтера предписывала следующее: «По флоту. Командиру 4-й флотилии. «Ценкеру», «Гизе» с командиром флотилии прорываться сегодня после сумерек. Командующий флотом в пункте встречи даст короткий сигнал. Группа».
В 20:40 Эрих Бей вывел два эсминца из нарвикской гавани. Опустившаяся ночь была ясной, с хорошей видимостью. «Ценкер» и «Гизе» миновали Уфут-фьорд и взяли курс на запад. В 22:05 они миновали остров Барё, и впереди на горизонте прорисовались силуэты британских кораблей, опознанных как крейсер и эсминцы. Превосходство противника было очевидным, и Бей отказался от прорыва. Хотя находящиеся в дозоре «Пинелопи», «Бедуин», «Эскимо», «Панджаби» и «Кимберли» не заметили противника, немцы поставили дымовую завесу, а затем легли на обратный курс. Ждать помощи от своих линейных крейсеров, которые должны были обеспечить возвращение нарвикской группы, уже не приходилось. От «Гнейзенау» и «Шарнхорста» больше суток не было вообще никаких известий, зато в 00:55 11 апреля пришла новая инструкция MGK «Вест» по осуществлению прорыва:
— переход производить под английским флагом;
— танкер «Скагеррак» будет ожидать западнее Тронхейма;
— возможен заход для пополнения топлива в Берген или Кристиансанн;
— использовать Тронхейм невозможно.
На следующий день ремонт и заправка продолжались. После полудня Бей располагал уже четырьмя готовыми к действию эсминцами: «Ценкер», «Кёльнер», «Людеман» и «Кюнне». Зато «Эрих Гизе» выбыл из строя из-за поломки машины. Однако оставалось главное затруднение — превосходящие английские силы, блокировавшие Уфут-фьорд. Поэтому Бей медлил с новой попыткой прорыва.
Сложнейшие навигационные условия норвежских вод не прошли незаметно для обеих сторон. Незадолго до полуночи из строя выбыл «Эрих Кёльнер», налетевший на камни в Балланген-фьорде. Затопление двух котельных отделений на нем вызывало потерю большей части скорости. Через несколько минут получил повреждения флагманский «Вольфганг Ценкер» — погнул винты в результате касания грунта. У англичан также не обошлось без потерь: ночью 11 апреля «Пинелопи» пропорол днище на скалах, и эсминцу «Эскимо» пришлось отвести его в Скьель-фьорд, откуда крейсер ушел на ремонт, продолжавшийся более года.
К утру 12 апреля все надежды немцев на прорыв, кажется, были оставлены окончательно. Поврежденный «Кёльнер» передал свое топливо на другие эсминцы. Бей решил использовать этот корабль в качестве плавучей батареи у Торстадта. Полуразрушенный «Рёдер» с действующими двумя носовыми орудиями оставался у пирса в нарвикской гавани.
В полдень 12 апреля главные силы Форбса прибыли в район Лофотенских островов. Для пополнения запасов топлива на эсминцах в Вест-фьорд пришел флотский танкер «Бритиш Лэди». От флота требовали довести разгром противника до конца. Самолеты с «Фьюриэса» должны были взаимодействовать с надводными кораблями. Вечером 12-го Форбс отдал приказ на атаку, передав в подчинение Уайтворту линкор «Уорспайт» и девять эсминцев. «Ринаун» был отозван к главным силам — риск лишиться одного из немногих быстроходных линкоров в стесненном фьорде был слишком велик. В бою против превосходящих сил немецкие корабли, конечно, не имели никаких шансов уцелеть.
5.5. Второй морской бой у Нарвика
Состоявшийся вечером 12 апреля налет на Нарвик палубных самолетов 816-й и 818-й эскадрилий FAA с авианосца «Фьюриес» стал явным признаком сосредоточения в этом районе крупных сил британского флота.{33} Из-за неблагоприятных погодных условий только девять «Суордфишей» смогли выйти на цель. Точность их бомбометания оказалась весьма высокой. «Эрих Кёлльнер» получил прямое попадание, потеряв одного человека убитым и пятерых ранеными, были потоплены три захваченных норвежских сторожевика и имелись жертвы среди личного состава на берегу. На ночь для несения дозора в Уфут-фьорд высылался эсминец «Ганс Людеман». С наступлением утра «Кёльнер» вышел из Нарвика, чтобы вовремя занять свою позицию у Торстадта. Его сопровождал идущий в дозор «Герман Кюнне».
Капитан 1 ранга Бей предполагал, что атака кораблей противника состоится во второй половине дня 13 апреля. Командир английского отряда вице-адмирал Уайтворт не заставил немцев долго ждать. Сразу после полудня его корабли (линкор «Уорспайт» и девять эсминцев) вошли в Уфут-фьорд. В 12:56 британское соединение было обнаружено «Германом Кюнне». Эсминец передал по радио сигнал тревоги и отошел под прикрытием дымовой завесы, обмениваясь орудийными выстрелами с передовыми британскими кораблями. «Эрих Кёльнер», не успевший дойти до Торстадта, где ему надлежало встретить англичан внезапным торпедным залпом и артиллерийским огнем, изменил курс и пошел на юг в надежде укрыться у Дьюпвика.
Поднявшийся в воздух с «Уорспайта» разведывательный гидросамолет «Суордфиш» в 13:03 обнаружил «Кюнне», а в 13:10 находившийся несколько восточнее «Кёльнер». Но визуальный контакт с «Кюнне» передовые британские эсминцы «Бедуин» и «Коссэк» установили только в 13:28 и еще через 2 минуты открыли по нему огонь с предельной дистанции. Между тем британский гидросамолет осмотрел Нарвик и близлежащие фьорды. У входа в гавань воздушный разведчик заметил эсминец «Ганс Людеман», а в Херьянгс-фьорде — подводную лодку «U 64». Решение атаковать пришло почти мгновенно. Пилот Райс направил свой «Суордфиш» в пикирование и, когда машина находилась всего в 60 метрах над целью, сбросил две 100-фунтовые бомбы. Одна из них упала рядом с бортом «U 64», зато другая угодила прямо в рубку. Подводная лодка затонула.{34}
На обратном пути в поле зрения летчиков «Суордфиша» снова попался «Кёльнер». Подошедшие через некоторое время в этот район эсминцы «Бедуин», «Панджаби» и «Эскимо» вовремя получили предупреждение о затаившемся здесь германском эскадренном миноносце, поэтому успели развернуть свои орудия и торпедные аппараты. Положение «Кёльнера» стало безнадежным, но он оказал довольно упорное сопротивление превосходящему противнику. В 14:09 практически одновременно обе стороны открыли огонь с дистанции 18 кабельтовых. В течении следующих десяти минут «Кёльнер» был поражен в носовую часть, получил множество снарядных попаданий, вызвавших сильные разрушения и пожар. По приказу командира эсминца капитана 2 ранга Шульце-Хинрихса экипаж оставил обреченный корабль. Но расчет одного 127-мм орудия продолжал бой. Тогда линкор «Уорспайт» ввел в действие свой главный калибр. 381-мм бронебойные снаряды прошивали тонкие борта «Кёльнера» навылет, круша все на своем пути, но не успевая разорваться. При каждом таком попадании корпус эсминца сильно раскачивался. После шестого залпа «Уорспайта» все было кончено. Потери команды «Кёльнера» составили 31 убитый и 39 раненых. Оказавшиеся на берегу немецкие моряки с Альфредом Шульце-Хинрихсом во главе попали в плен к норвежцам и были освобождены только в июне.
Оповещенный о приближении противника капитан 1 ранга Бей вышел в 13:15 с «Ценкером», «Арнимом» и «Людеманом» в Уфут-фьорд, где к ним присоединился «Кюнне». «Тиле» и «Гизе» оставались в порту. Этим кораблям предписывалось находиться в готовности только к 14:00 (следствие неудачного предположения Бея о времени английской атаки), и теперь их команды спешно приводили механизмы в действие. Британские эсминцы приближались двумя группами: «Коссэк», «Кимберли» и «Фористер» продвигались по северной части Уфут-фьорда, а «Бедуин», «Панджаби» и «Эскимо» составляли южную группу. Еще три эсминца, а именно «Икарес», «Хироу» и «Фоксхаунд» с тралами на случай наличия во фьорде германских мин прокладывали дорогу флагманскому «Уорспайту». {35}
Начался маневренный бой в замкнутом пространстве Уфут-фьорда. Противники прятались в снежных зарядах, обменивались торпедными залпами и вели интенсивный артиллерийский огонь, неэффективный большей частью из-за плохой видимости. Только эсминец «Бедуин» получил несколько попаданий, снесших 120-мм орудие на полубаке и изуродовавших его надводный борт в носовой части.
В разгар боя десять «Суордфишей» с «Фьюриэса» сбросили 250-фунтовые бомбы на германские эсминцы. Немцев спасла высокая скорость и непрекращающееся маневрирование. Лишь одна из бомб разорвалась вблизи от «Арнима», но не нанесла ему никаких повреждений. Зато два самолета 816-й эскадрильи были сбиты зенитчиками «Арнима» и «Гизе».
За все это время вице-адмирал Уайтворт не отдал ни одного приказания, предоставив командирам эсминцев полную свободу действий. Линкор «Уорспайт» оставался позади эсминцев, растянувшихся по всей ширине фьорда. Корабль двигался 10-узловым ходом и вел огонь из орудий главного калибра. Вспоминая бой, командир «Хироу» коммандер Биггс уподобил английское построение взводу пехоты, поддерживаемому танком, или охотнику со сворой гончих.
Торпеды, выпущенные «Ценкером», прошли вблизи от «Уорспайта», но не попали в него. К 14:50 «Ценкер», «Арним», «Людеман» и «Кюнне» израсходовали почти все снаряды и вместе с присоединившимся к ним в 14:30 «Тиле» были оттеснены от порта. Бей поднял сигнал общего отхода в Румбакс-фьорд. «Тиле» прикрыл выходящие из боя эсминцы дымовой завесой. «Вольфганг Ценкер» и «Бернд фон Арним» ушли в дальнюю часть фьорда и были приготовлены к взрыву. «Тиле» и «Людеман», еще сохранившие в своих торпедных аппаратах несколько торпед, заняли выгодную позицию в Стрёмснесской узости — наиболее узкой части Румбакс-фьорда.
Наблюдатели «Германа Кюнне» не увидели сигнала флагмана к отходу. Командир эсминца капитан 3 ранга Фридрих Коте принял решение уходить в Херьянгс-фьорд, чтобы выброситься на берег у Трольвика, спасти экипаж и взорвать корабль. «Кюнне» не имел повреждений и потерь в личном составе, но он израсходовал весь боезапас. Дальнейшее сопротивление не имело смысла. Команда сошла с корабля, были открыты кингстоны и установлены подрывные заряды. «Эскимо» преследовал «Кюнне» и в 15:13 с дистанции 25 кабельтовых выстрелил в него торпеду. Мощный взрыв переломил германский эсминец пополам. Невозможно установить, было ли это результатом попадания торпеды «Эскимо» или же подрывные заряды — глубинные бомбы эсминца — успели сработать прежде. Так или иначе, англичане и немцы продемонстрировали в этом эпизоде редкое единство в стремлении уничтожить корабль.
Около 14:50, как раз тогда, когда Бей с четырьмя эсминцами устремился в Румбакс-фьорд, «Эрих Гизе» сумел наконец дать ход. «Я мог уничтожить корабль в гавани, — вспоминал впоследствии его командир капитан 3 ранга Шмидт, — в этом случае вся команда была бы спасена, или выйти и драться… Это оказалось трудным вопросом для меня, но я считал, что действительная обязанность офицера и солдата — нанести как можно большие потери врагу, пока это возможно сделать. У нас были боеприпасы на десять минут боя и все торпеды, поэтому мы могли драться. Я не надеялся, что мы когда-нибудь вернемся в порт…»
На выходе из гавани левая машина «Гизе» отказала, задержав эсминец на месте еще на тринадцать минут. В этот момент «Гизе» вместе со стоявшим неподвижно у пирса «Рёдером» вступил в огневой поединок с «Бедуином» и «Панджаби». Дистанция стрельбы быстро сократилась с 30 до 15 кабельтовых. «Панджаби» был накрыт меткими залпами германских артиллеристов и получил повреждения. «Рёдер» имел два попадания, не повлекших серьезных последствий.
Только в 15:05 Шмидту удалось вывести свой корабль из нарвикской гавани, но лишь затем, чтобы попасть под ураганный огонь британского линкора. «Гизе» дал торпедный залп. После израсходования всех снарядов экипаж оставил свой корабль дрейфующим и горящим. Англичане продолжали расстреливать его и добились множества попаданий прежде, чем германский эсминец затонул.
Настала последняя фаза сражения, которое вице-адмирал Уайтворт имел уже все основания считать выигранным. Однако уцелевшие германские эсминцы еще могли применить торпеды и нанести некоторый урон британскому соединению. Поэтому около 15:00 флагманский «Уорспайт» просигналил: «Торпедная угроза должна учитываться. Враг должен быть уничтожен без промедления. Сталкивайтесь или высаживайтесь, если это необходимо».
Британские эсминцы начали обыскивать все заливы и бухты в поисках противника. В 15:15 коммандер Шербрук на «Коссэке», поддерживаемый артиллерией «Уорспайта», вошел в нарвикскую гавань, где был встречен меткими залпами «Рёдера». В ходе короткой артиллерийской дуэли (у немцев скоро кончились боеприпасы) «Коссэк» получил четыре попадания, потеряв при этом 9 человек убитыми и ранеными. Один из снарядов вывел из строя рулевое устройство. Лишившись управления, британский корабль в 15:22 выскочил на мель у Анкенеса.{36} Сам же «Рёдер» получил только одно попадание. Снаряды «Уорспайта» увечили пристань и портовые сооружения, но ни один из них не попал в абсолютно неподвижный германский эсминец.
Кончились снаряды. Орудия «Рёдера» замолчали. Не сумев справиться с противником посредством артиллерии, Уайтворт приказал эсминцу «Фоксхаунд» сблизиться с «Рёдером» и захватить его. Тем временем один из офицеров германского корабля, лейтенант Титке, заложил два мощных подрывных заряда. Он поджег запалы с таким расчетом, чтобы оба эсминца были уничтожены взрывами как раз в тот момент, когда они сцепятся бортами. Случайная пулеметная очередь с берега, ранившая матроса на палубе «Фоксхаунда», помешала замыслу немцев. Не дойдя до «Рёдера» всего 50 метров, «британец» застопорил машины, а затем дал полный назад.
В 16:20 «Дитер фон Рёдер» взорвался. Сорванный с места и поднятый в воздух кормовой четырехтрубный торпедный аппарат упал в воду в 150 метрах от корабля, а обломки рубки рухнули на набережную.
«Георг Тиле» и «Ганс Людеман» приняли свой последний бой в Румбакс-фьорде, преградив путь англичанам, ведомым коммандером Миклетуэйтом на «Эскимо». Торпеда «Тиле», выпущенная с дистанции 25 кабельтовых, застигла противника врасплох. Поставленная немцами при отходе дымовая завеса еще не успела развеяться. Ширина фьорда в этом месте была немногим более 1 кабельтова, что исключало возможность уклониться от залпа. К счастью для англичан, вторая торпеда «Тиле» не вышла из аппарата, а торпедный залп «Людемана» оказался на редкость неточным. Но даже попадание одной торпеды произвело ужасные разрушения и в 15:45 полностью вывело «Эскимо» из строя. Взрывом была оторвана носовая оконечность корабля вплоть до второго орудия. Потери при этом составили 15 убитых и 10 тяжело раненых, большую часть от суммарных потерь в личном составе, понесенных флотом Его Величества в бою (всего 28 убитых и 55 раненых).
Подоспевшие «Фористер», «Хироу» и «Бедуин» открыли ураганный огонь. «Тиле» отвечал редкими выстрелами из четырех орудий. Но вскоре истощение артиллерийских погребов и тяжелые повреждения заставили командира эсминца капитана 3 ранга Макса-Экарта Вольффа прекратить огонь.
Около 16:00 «Георг Тиле» выбросился на мель и переломился на две части. 14 человек из его экипажа были убиты, еще 28 получили ранения. Мужественное сопротивление этого корабля задержало на некоторое время англичан. Это позволило «Людеману» отойти вглубь Румбакс-фьорда и присоединиться к находившимся там «Ценкеру» и «Арниму». Отсутствие снарядов и торпед делало дальнейшее сопротивление невозможным. Немецкие моряки взорвали свои эсминцы.
Из-за небрежности при закладке зарядов «Людеман» не был разрушен взрывом. Уайтворт решил взять его в качестве трофея и отбуксировать в Англию, но потом отказался от этой затеи. Корпус «Людемана» был взорван торпедами эсминца «Хироу».
Удовлетворенный результатами боя, вице-адмирал Уайтворт увел свои корабли в Вест-фьорд, оставив «Кимберли» и «Айвенго» для прикрытия поврежденного «Коссэка». Около 21 часа «Кимберли» подобрал с берега спасшихся с «Харди» и моряков потопленных в гавани британских торговых судов — всего около 50 человек. Снять с мели «Коссэк» удалось только следующим утром (в 04:15), к тому времени устранили повреждения, и корабль ушел на ремонт своим ходом.
Из состава экипажей погибших эсминцев (всего набралось около 2600 человек) немцы сформировали отряд морской пехоты. Вместе с горными егерями генерала Дитля моряки храбро сражались против высадившихся в этом районе союзных войск. Корабельные технические специалисты совместно с саперами восстанавливали портовые сооружения Нарвика, ремонтировали паровозы, вагоны, автомобили и вооружение.
В боях за Нарвик немцы потеряли 10 эсминцев — ровно половину от общего числа кораблей этого класса, которыми располагала Германия к началу 1940 года. Никто не порицал Эриха Бея за поражение, хотя при большей инициативности он, возможно, смог бы спасти четыре или хотя бы два эскадренных миноносца группы, не говоря уже о его чрезмерной осторожности на завершающей фазе боя против британской 2-й флотилии. 15 мая 1940 г. Бей стал преемником Бонте на посту начальника эсминцев.
Ореол героизма, которым окружила нарвикскую эпопею официальная пропаганда, полностью скрыл за собой причины одного из крупнейших поражений германского флота. Чтобы их проанализировать, необходимо ответить на два вопроса: была ли действительно необходима высадка в Нарвике в рамках операции «Везерюбунг» и могли ли эсминцы избежать истребления после высадки десанта?
Безусловно, Нарвик являлся весьма важным пунктом, особенно если учесть то место, которое он занимал в планах союзников. Однако успех германского предприятия кардинально зависел от двух предпосылок. Первая: отсутствие сопротивления со стороны норвежской армии, так как сохранение ею своих сил на подконтрольной себе прибрежной территории таило угрозу высадки союзного десанта. Данная угроза снималась только в случае справедливости второй предпосылки, а именно — недостатка сил и решимости союзных стран провести свой контрдесант.
Вероятность совпадения этих двух условий (немцы должны были сознавать роль Нарвика в союзных планах) была настолько мизерна, что неизбежный на любой войне риск трансформировался в свою противоположность — авантюру. Совершенно очевидно, что высадившиеся союзные войска, опираясь на поддержку норвежских вооруженных сил и британского флота, имели все шансы нанести немцам тяжелое поражение. Определяющим здесь было даже не упомянутое отсутствие береговых батарей, а отсутствие аэродрома со всеми вытекающими последствиями.
Таким образом, с точки зрения конечной цели всей операции — захвата Норвегии — группа Бонте и отряд Лютьенса были подвергнуты экстремальному, но ненужному риску. Любое из боевых столкновений, в которых участвовали эти соединения (столкновение с «Глоууормом», бой у Лофотенских островов, бой с броненосцами в Нарвике) могли закончиться если не гибелью, то тяжелыми повреждениями кораблей, а дальше судьба либо «Кёнигсберга», либо «Бисмарка».
Чисто теоретически германские эсминцы имели неплохие шансы покинуть Нарвик своевременно. В том, что этого не произошло, виноваты две случайности: наличие эскадры Уайтворта в Вест-фьорде и перехват танкера «Каттегат». Даже если бы последнего не произошло, своевременно заправить эсминцы все равно бы не удалось. Недостаточная проработанность этого вопроса вызывает недоумение. Задержка с отправлением в обратный путь вынесла группе Бонте смертный приговор. После этого уже ничего не имело значения: ни уход на север своих линкоров, ни героизм 2-й (британской) флотилии. Однако именно в этом и состоит отличие хорошего плана от плохого, что в первом все случайности должны быть учтены. В том, что погибло десять эскадренных миноносцев, повинны и те, кто составлял общий замысел операции, и те, кто разрабатывал детальный план для группы I.