Содержание
«Военная Литература»
Военная история

От редакции

Этой книгой редакция «Военно-исторической библиотеки» продолжает публикацию серии работ, посвященных истории локальных войн XX века. Эти конфликты оказались в тени двух мировых войн, однако им было суждено сыграть немалую роль в истории ушедшего века — куда большую, чем это принято считать.

Первые годы нового века, предшествовавшие Первой Мировой войне, отнюдь не были периодом мира и спокойствия, а сама война — трагической неожиданностью. Большую войну ждали, к ней готовились, на нее надеялись. Вслед за англо-бурской и русско-японской войнами, прогремевшими на периферии «цивилизованного мира», последовал ряд кризисов уже в непосредственной близости от Европы — в Северной Африке и на Ближнем Востоке. Марокканские кризисы 1905–1906 и 1911 гг., Балканский кризис 1908–1909 гг., итало-турецкая и две Балканские войны — вот краткий перечень столкновений, каждое из которых могло привести к большой войне. В ходе малых войн впервые появились на поле боя военная авиация, бронеавтомобили и подводные лодки, ставшие военными символами XX века. При [6] этом возникшие конфликты не разрешались окончательно, а лишь «консервировались» на время, что вело к обострению старых и возникновению новых конфликтов.

В условиях обострившихся противоречий между великими державами нарастала гонка вооружений, наиболее ярко выразившаяся в «дредноутной лихорадке» и англо-германском морском соперничестве. Одновременно с этим шло окончательное формирование будущих коалиций и их главные участники вели сложную политическую игру, пытаясь привлечь к себе новых участников «второго сорта» и занять более удачную стратегическую позицию. Именно это стремление держав Антанты обострить противоречия внутри Тройственного союза спровоцировало в 1911–1913 годах Триполитанскую и Балканские войны, жертвой которых стала одряхлевшая Турция, потерявшая фактически все свои африканские и европейские владения. Характерной особенностью этих войн было то, что они велись с разрешения и под контролем формально нейтральных великих держав, которые определяли границы допустимого для непосредственных участников.

Сотрясаемая восстаниями сепаратистов во всех нетурецких областях и военными переворотами, объявленная международным банкротом, обладающая мало боеспособной армией и антикварным флотом, Османская империя быстро приближалась к тому, чтобы превратиться собственно в Турцию — страну, населенную турками, и не более того. На повестке дня стоял вопрос ее раздела, переговоры о котором между великими державами велись почти открыто.

Первой начала грабеж наследства «больного человека» Италия, стремившаяся создать собственную колониальную империю и избавится от позора недавнего поражения в Абиссинии. Предъявив по надуманному поводу 28 сентября 1911 года Турции ультиматум и получив отказ, Италия начала военные действия. Преодолев незначительное сопротивление разрозненных арабских и турецких отрядов на побережье, 5 ноября 1911 года Италия объявила о своем суверенитете над Триполитанией и Киренаикой и превратила их в свою колонию — Ливию. [7]

Итальянский флот обстрелял Бейрут и Дарданеллы, а итальянские войска высадились и захватили острова Додеканес в Эгейском море. Военные действия на этом зашли в тупик. Население Сахары продолжало вести вялотекущую партизанскую войну, длившуюся до самого окончания итальянского владычества в 1943 году, турецкий флот укрылся в Мраморном море, а установлению морской блокады турецкого побережья препятствовала Австрия. Младотурецкое правительство в этих условиях медлило с заключением мирного договора с Италией, чтобы хоть немного поддержать свой упавший престиж в глазах населения, и только назревавшая война на Балканах вынудила его пойти на уступки и 18 октября 1912 года подписать мирный договор с Италией. Нападение Италии на Турцию не имело под собой никаких законных оснований, но началось с «благословения» всей Европы, включая и союзников Турции. Так Германия опасалась выхода Италии из Тройственного союза в случае отказа от поддержки итальянских захватнических планов, а Австро-Венгрия была рада отвлечению итальянских «аппетитов» от Адриатики. Державы Антанты видели в этой войне возможность вывести Италию из состава Тройственного союза, что и произошло.

Поражение в войне с Италией лишило Турцию остатков престижа на Балканах и довело до высшей точки напряженность между ней и странами Балканского союза, ставившего своей целью полную ликвидацию турецкого господства на Балканах. 9 октября 1912 года Черногория начала военные действия против Турции. 17 октября в войну вступили Сербия и Болгария, а 18 октября — Греция. Уже 3 ноября турецкое правительство обратилось к великим державам с просьбой о мирном посредничестве, а в декабре Турция заключила перемирие с Болгарией.

Военные успехи Балканского союза поставили перед великими державами ряд сложных вопросов. Правительство России, опасаясь, что занятие болгарами турецкой столицы поставит вопрос о судьбе проливов в неблагоприятных для него условиях, советовало болгарам остановить свои войска и настойчиво предлагало посредничество в мирных переговорах. Австро-Венгрия, [8] поддерживаемая Германией, не хотела допустить выхода Сербии к Адриатическому морю и начала военные приготовления на ее границах. По Лондонскому мирному договору (подписан 30 мая 1913 года) Турция теряла все свои европейские владения, кроме Стамбула и небольшой части восточной Фракии.

Недовольная итогами войны, Болгария 29 июня 1913 года объявила войну Греции, Сербии, Черногории и начала военные действия. Вслед за этим, Турция и Румыния объявили войну Болгарии. Война продолжалась меньше месяца и закончилась полным разгромом Болгарии. Уже 10 августа Болгария подписала мирный договор с Сербией, Черногорией, Грецией и Румынией, а 29 сентября — с Турцией. В результате этой войны значительная часть северной Македонии отошла к Сербии, часть южной Македонии и западная Фракия отошли к Греции, южная Добруджа — к Румынии, а часть восточной Фракии с Эдирне (Адрианополем) вернулась к Турции. Подобная полупобеда Турции окончательно привязала ее и Болгарию к Тройственному союзу, в то время как Сербия и Румыния стали ориентироваться на Антанту.

Дальше