Общее заключение
Общие результаты операции под Камбрэ с 20 ноября по 6 декабря
Операция под Камбрэ, протекавшая в течение 17 дней, дает нам два интересных исторических примера прорыва англичан и немцев в условиях позиционной войны 1917 г., построенных на двух резко отличающихся друг от друга новых способах действий — так называемую «танковую» и «артиллерийскую» формы прорыва. С точки зрения современного оперативного искусства и тактики первая из них представляет особый интерес. Она базируется на ведущей роли танков, вторая — на «старых родах войск», без танков.
Основой успеха английского прорыва 20 ноября 1917 г. явилась массовая танковая атака на фронте 3-й английской армии в составе 8 пехотных дивизий с 1009 орудиями, 378 танками и 1000 самолетами знаменитой укрепленной германской позиции «Зигфрид», занятой четырьмя усиленными пехотными дивизиями. В результате этой атаки в течение менее 10 час. был произведен прорыв укрепленной полосы на фронте 12 км и в глубину на 8–10 км с частным развитием успеха в последующие семь дней еще на 3–4 км в глубину и на 5–6 км по фронту.
В другом примере интересна атака 30 ноября частями 2-й германской армии, в составе 19 пехотных дивизий с 1700 орудиями и более чем 1000 самолетами, 30-км участка поспешно укрепленной позиции, [204] занятой 13 английскими пехотными дивизиями с 1000 орудиями, конным корпусом и 73 танками. В результате атаки в течение того же времени были произведены два прорыва: один на фронте 5 км и в глубину на 2–3 км, а другой — на фронте в 5 км и в глубину на 5–6 км с развитием их к 6 декабря в общий прорыв, по причине отхода самих англичан, на фронте в 20 км и на глубину 4–6 км.
Оба прорыва являлись чисто тактическими взломами фронта, без развития их в глубокий оперативный успех. Оба прорыва были построены на внезапности удара, осуществленной в обоих случаях удачно и искусно. И тот и другой наступающий имел против себя противника вдвое слабее. Англичане имели 378 танков, в результате чего они достигли прорыва сразу на всем 12-км фронте атаки и в 3–4 раза более глубокого, нежели это было у германцев при их контрударе.
Кроме того, успех германцев достигался по частям и вылился в прорыв на одной трети атакованного фронта; только после добровольного отхода англичан он был расширен по фронту до 20 км. В общем, танки позволили англичанам прорвать более сильно укрепленный фронт с меньшими потерями и более быстро, чем это сделали германцы, атаковавшие к тому же английский фронт непосредственно после выдвижения англичан.
Под Камбрэ английские танки добились более эффективного успеха, чем во время своих предыдущих боевых выступлений в 1917 г. После прорыва германского фронта под Камбрэ танки не потеряли своей боеспособности и были готовы действовать далее для развития прорыва с конницей. Между тем, у германцев 30 ноября пехота выдохлась уже на глубине 4-км прорыва, а других средств для развития успеха у них близко не было.
Кроме захвата наступавшими противниками небольших полос местности, операции по прорыву сопровождались следующими трофеями: англичане захватили 10500 пленных, 350 пулеметов, 142 орудия; германцы [205] — 9000 пленных, 716 пулеметов, 148 орудий, 100 танков. Таким образом, трофеи у противника были почти одинаковы.
Камбрэ как предвестник пространственной операции
Благодаря участию массы танков под Камбрэ, англичанам удалось довести глубину операции прорыва до 10–12 км в очень короткий срок. Мало того, танки и после этого не исчерпали до конца своей энергии и возможностей. Это показало, что танки, даже с ограниченными техническими данными, были способны обеспечить достаточно глубокое поражение противника.
Камбрэ дало предпосылки к возможности превращения тактического взлома фронта в оперативный прорыв. Под Камбрэ действия танков «Марки IV» вполне заменили артиллерийскую подготовку, а в дальнейшем 4 000 бойцов с танками в течение 10 час. сделали столько, сколько не могли сделать 120000 бойцов под Ипром в том же году в течение 12 недель. Танки показали свои преимущества и в материальном отношении.
Даже при условии потери всех участвовавших под Камбрэ танков, убыток выразился бы в 2,5 млн. фунтов стерлингов, тогда как одна бомбардировка под Ипром стоил 28 млн. фунтов стерлингов, т. е. в 11 раз дороже.
Камбрэ показало реальность прорыва и способы практического осуществления его. Значительная ударная сила танка позволила англичанам 20 ноября достаточно широко и глубоко развить прорыв под Камбрэ. Даже прорыв германцев под Камбрэ 30 ноября был значительно мельче по глубине и длительнее по времени проведения. Таким образом, танки под Камбрэ придали операции прорыва большую глубину поражения обороны и большую пространственность по фронту и в глубину, что отличает ее от всех предшествующих операций того времени. [206]
Камбрэ и задачи механизации армии
Камбрэ, по праву названное «танковым сражением», выдвинуло задачу механизации армий. В нем впервые твердо был поставлен и технически разрешен вопрос оснащения войск танком, как новым мощным средством подавления, представляющим собой комбинацию двигателя внутреннего сгорания, гусеничного хода, брони и подвижных огневых средств. Это средство развилось в процессе мировой войны, и со времени Камбрэ оно завоевало должное место в ряде «старых» родов войск. Защищенные от огня пулеметов броней, танки двигались через широкие полосы заграждений, рвы, проникали в глубь обороны, непосредственно подавляли и в упор расстреливали огневые средства истребления и сопротивления германцев. Здесь танки впервые были привлечены как решающее средство атаки солидных германских укрепленных позиций, требовавших ранее громадной длительной работы артиллерии и больших жертв со стороны пехоты.
Камбрэ практически поставило вопрос о правильном применении танков: в массе, внезапно и эшелонированно, что максимально обеспечило успех в бою, несмотря на малоподвижность танков и их слепоту. Использование танков было проведено здесь на базе решающего значения их при прорыве, а эшелонирование — в виде пока последовательного подавления обороны. Естественно, что исходили при этом из качеств и свойств танков 1917 г., учитывая, главным образом, малую скорость движения их. Конкретно это выразилось в разделении танков по волнам и эшелонам пехоты в целях поддержки каждым эшелоном танков своей пехотной волны, т. е. в основном, танки выполняли роль ТПП. Но вместе с тем на танки выпали также и задачи подавления артиллерии германцев и даже захвата ее совместно с пехотой. Конечно, это не значит, что они выполняли роль ТДД в чистом виде. Танк под Камбрэ не мог сделать большого и быстрого броска в глубь неприятельского расположения, а потому [207] он не мог обеспечить одновременного подавления обороны. Как только танк отрывался от пехоты, он обычно становился жертвой противотанковых пушек противника.
Только современные быстроходные и мощные танки, даже при современных сильных противотанковых средствах и огне, могут вообще самостоятельно выполнять свои боевые задачи, отрываясь сравнительно далеко от других родов войск. Самая поддержка танков со стороны артиллерии и авиации ныне может быть оказана на более дальние расстояния. Если танки под Камбрэ строились вблизи от пехоты, а продвигались вместе с нею, то ныне танки располагаются по своим группам самостоятельно, отдельно от пехоты, взаимодействуя с нею и другими родами войск по времени, пространственно, по задачам и целям, не стесняясь маршрутом, а танки ДД — отрываются от пехоты при следовании к объектам. Поэтому сражение у Камбрэ дает нам методы тесного взаимодействия танков с пехотой, методы совместного обучения их, организации и пр.
Под Камбрэ впервые был поставлен вопрос о противотанковой обороне. Правда, у германцев на основе обороны у Флескьера и Фонтен-Нотр-Дам создалось мнение, что их пехота может справиться с танками своими средствами. В процессе операции под Камбрэ германцам пришлось выработать специальные правила борьбы с танками. Считалось, что пехота должна самостоятельно обороняться против танков, а артиллерия должна помогать ей массированным огнем со своих позиций. Были удачно использованы орудия, перебрасываемые на авто, минометы и запряженные взводы.
Норм противотанкового оружия установлено все же не было, но считалось достаточным иметь на участке дивизии 2–4 орудия, выдвигамых вперед. В качестве противотанкового оружия пехоты использовались пулеметы с бронебойными пулями и 13-мм винтовка. В артиллерии была введена граната с бронебойной головкой. Рекомендовались также ручные [208] гранаты, связки их, а также мины, заграждения, бомбы и т. д.
Камбрэ дал также пример организации оборонительных действий танков в виде контратак их совместно с пехотой и конницей, пример захвата танками предмостных укреплений, удержания их до подхода пехоты и пр.
Если до Камбрэ идея массирования артиллерии оказывалась нежизненной для разрешения проблемы оперативного наступления в условиях позиционной войны, то под Камбрэ, на базе механизации, эта идея получила новую жизненную силу. Танки действовали как большой таран, разрушая окопы, прокладывая проходы, подавляя гнезда. Сосредоточив на себе почти весь артиллерийский и пулеметный огонь германцев, они оказывали неоценимую услугу своей пехоте. Английские пехотинцы, видя, что самая тяжелая часть их работы легко выполнялась танками, шли в бой с доверием к танкам. И вот те танки, которые еще на Ипре плохо использовались, осмеивались и едва не были уничтожены росчерком пера руководителей английского военного министерства, эти танки, начиная с Камбрэ, перевернули искусство войны и операции. Недаром Черчиль, нанесший много вреда танкам в 1917 г., год спустя, в сентябре 1918 г. сам ходатайствовал о срочном увеличении числа танков. То же писал и Хэйг в своем донесении осенью 1918 г.
Хотя под Камбрэ и был достигнут большой успех, но это же сражение показало, что одними тяжелыми танками добиться выполнения задач прорыва трудно. Требовался быстроходный средний танк, который и появился вскоре для маневренных действий в тылу главных позиций противника.
События под Камбрэ в 1917 г. имели исключительно важное значение для дальнейшего ведения войны в силу той новой проблемы, которая была поставлена перед командованием и войсками обеих сторон. Этот успех танков был использован Антантой для окончательного разгрома германцев в 1918 г. С другой стороны, ошибки английского командования и сравнительно [209] легкий выход германцев из катастрофического положения под Камбрэ способствовали скорому забвению германцами грозной опасности от танков и толкнули их к прежним способам действий.
Работа командования войск и тыла по опыту операции под Камбрэ
Английское главное командование уделило подготовке операции под Камбрэ большое внимание, порой заслоняя командование 3-й армии. Хэйг в период подготовки операции проявил достаточную организационную и тактическую осведомленность и знание дела. Но в его деятельности были такие отрицательные черты как недоверие к танкам, полное незнание их свойств, недостаточное понимание оперативной сущности предпринимаемой операции. Последняя требовала решительного удара с немедленным развитием прорыва в глубину в оперативном масштабе. Другими словами, для развития прорыва требовался немедленный ввод всех оперативных резервов, которые им были приготовлены сзади. Только это могло обеспечить успешный бросок конницы в германский тыл. Если бы за Бурлонским лесом вечером 20 ноября имелись две свежих пехотных дивизии со своими отрядами танков, то их наступление на северо-запад позволило бы без больших потерь обогнуть Кеанский выступ и выйти в тыл германцам, захватив всю германскую артиллерию севернее Бурлона.
Хэйг, однако, не понимал всей серьезности обстановки, терял время и разменивался на мелочи. Отсутствие смелого оперативного решения, слабое знание обстановки в процессе операции, неумелое управление боем — были типичными недочетами английского командования фронта и армии. Характерна также нетерпимость Хэйга и боязнь смелых решений, предлагаемых его подчиненными. В частности, это сказалось в отклонении решения командования танкового корпуса о резервах танков.
Германское командование умело вышло из тяжелого [210] кризиса, и приняло смелое решение произвести контрудар. Но самонадеянность, предубежденность к танкам, преувеличенная оценка возможностей и сил германской армии были основным злом для германского командования и под Камбрэ. Наказанное 20 ноября за свои исконные грехи, оно не смогло выполнить 30 ноября и своего намерения об окружении двух английских корпусов. Таким образом, командование обеих сторон под Камбрэ показало ряд хороших качеств, но наряду с ними оно оказалось неспособным завершить успешно затеянную им операцию.
Английские оперативные органы управления были, пожалуй, самыми отсталыми и слабо подготовленными звеньями в системе вооруженных сил Англии, так как небольшая армия мирного времени не могла дать для штабов опытных работников. Их беспомощность проявилась и в операции под Камбрэ. Штабы не смогли выправить и оформить решения командования, предложить ему наиболее отвечающее обстановке решение. Немощные в управлении процессом боя, они ставили командование часто в тяжелое положение. Такие случаи, как опоздание с выпуском приказа 21 ноября, отсутствие контроля за работой войск, даже отсутствие исчерпывающих материалов по сражению под Камбрэ, все это достаточно характеризовало качество работы английских штабов. Положительной надо признать деятельность в период подготовки сражения низших войсковых штабов, где чувствовались активность, солидность и аккуратность. Особенно активна была работа органов управления частей танкового корпуса, которые много помогли отличной деятельности танковых войск. Но, в общем, управление динамикой боя у англичан стояло на низком уровне, и события во многом протекали стихийно, самотеком или по воле частных начальников.
Качество работы германских штабов было значительно выше. Они обнаружили большую подготовленность, организованность и активность как при подготовке сражения, так и в процессе его. Показательна работа штабных командиров в войсках, на позициях, [211] где они являлись организаторами в кризисные моменты. Так, например, вечером и ночью 20 ноября под Камбрэ они, по существу, спасли положение, устраивая части на позициях, наводя в них порядок. Большая работа по переброске войск и боевых средств под Камбрэ для контрманевра является образцовой и представляет интерес до сих пор. Однако, имея хорошую школу и выучку, германские штабы часто были заражены духом карьеризма, самомнения, пренебрежения и бюрократизма. Так, пренебрежение к танкам сыграло для них роковую роль. За это они сильно поплатились.
В общем, боевая подготовка оперативных штабных работников обеих сторон не вполне отвечала трудным и сложным условиям штабной работы в динамике сражения под Камбрэ. В настоящее время обстановка операций значительно усложнилась, темп событий убыстрился, средства борьбы и результаты последней стали более решительными, резкими. Все это в условиях современной маневренной войны и операции предъявляет особо высокие требования к командованию и к штабам.
Управление танками под Камбрэ состояло: а) в определении силы и состава танковых соединений, потребных для прорыва, в организации сосредоточения танков, в обеспечении их и в распределении по войсковым частям; б) в установлении идеи и способов применения танков, их задач и в определении взаимодействия с другими родами войск; в) в сборе сведений о действиях танков и контроле над выполнением ими задач, в постановке новых задач и в организации восстановления танков. Все указанные задачи распределялись по командным инстанциям. Задачи же технического порядка и руководства оставались в руках танковых начальников. Значительная слепота танков, медленность движения их и необходимость тесного взаимодействия с пехотой вынуждали отдавать предварительные уточненные указания, а в бою ограничиваться самыми короткими приказами, предоставляя самим танкистам широкую самостоятельность. Отсюда [212] управление танками проводилось путем заблаговременной постановки задач, уточняемых в период подготовки прорыва общими и специальными рекогносцировками, планами и инструкциями, а затем путем сигналов, голубей, радио, посыльными и короткими приказами.
Управление танками при прорыве ныне изменилось, как и самый характер операции. Большая подвижность и другие условия обстановки, требуют качественно повышенного управления, отличного знания существа и техники операции, тщательных расчетов сил, средств, времени и возможностей танков на всю глубину удара. Необходима также четкая обработка взаимодействия войск, нацеливание боевых групп по направлениям и объектам прорыва. Под Камбрэ атакующим впервые удалось привести в твердую систему совместную работу танков следующей за ними пехоты, артиллерии и авиации.
Выступление в бою под Камбрэ мощной техники значительно видоизменило характер боевой работы родов войск. Техника сильно облегчила работу пехоты, сводя ее к захвату и удержанию объектов атаки, подавленных артиллерией и танками. Артиллерия была освобождена от устройства проходов и подавления огневых точек пехоты противника. Ее основной задачей стало сосредоточение своих усилий на обеспечении выдвижения вперед танков и на контрбатарейной борьбе. Танки, впервые в массе появившиеся на поле сражения, успешно прокладывали дорогу пехоте в глубину обороны противника. Конница участвовала в развитии прорыва. В действительности своей задачи она не выполнила, но она успешно действовала совместно с танками при обороне под Гузокуром и южнее 30 ноября. Авиация помогала артиллерии корректировкой огня и сковыванием пехоты и артиллерии обороны. Автовойска играли значительную роль в переброске войск к полю сражения и противотанковых орудий на поле боя.
Английские войска не проявили полного напряжения сил в ответственный момент сражения 20 ноября и [213] своей дневной задачи не выполнили. Вина в этом ложится в значительной мере и на командование. Во всяком случае танки и авиация показали высокие качества оперативного значения. Изменения в соотношении различных родов войск и новые обязанности каждого из них вынудили по-новому планировать и проводить самую операцию. Это все потребовало нового построения боевого порядка и самого порядка наступления.
В современной операции прорыва боевая работа войск получает еще большее развитие и изменение. Так, от пехоты ныне требуется искусное маневрирование и высокие темпы продвижения во избежание ее уничтожения. Артиллерия стала еще более дальнобойной и мощной. Оснащенная техникой конница стала более самостоятельной в операции прорыва и выработала новые методы работы. Танки и авиация стали решительнее влиять на исход операции и т. д.
Несмотря на сравнительно небольшое продвижение сторон после прорывов позиций, тылу пришлось проделать большую и напряженную работу. Части 3-й английской армии 20 ноября израсходовали 294000 снарядов. При такой же, примерно, норме расхода в последующие дни сражения общий расход боеприпасов достигал за 14 дней операции 4–4,5 млн. снарядов. Для перевозки указанных снарядов общим весом в 110000 т потребовалось до 300 поездов по 400 т каждый и до 40 000 трехтонных грузовиков. Все грузы приходилось везти сначала по железным дорогам Англии, затем перегружать и везти морем, по железным дорогам Франции и, наконец, на грузовиках до места назначения их на фронт. Таким образом, все грузы проходили сложный путь. Для перевозки боеприпасов по железным дорогам Франции требовалось не менее 8 суток сплошного движения, считая по 40 поездов в сутки. Эти цифры являются неполными, так как расход боеприпасов взят уменьшенный, с учетом боевой работы танков, сильно экономившей расход снарядов и общий тоннаж перевозок.
Суточный расход снарядов в германской армии под [214] Камбрэ, в среднем, составлял около 300000 штук, а общий расход боеприпасов за время наступления англичан с 20 по 27 ноября достигал 2 млн. снарядов. За время контрнаступления германцев было израсходовано до 3,5 млн. снарядов (по 500000 в день). Общий расход боеприпасов за все время операции под Камбрэ во 2-й германской армии равнялся 5,5 млн. снарядов, т. е. до 140000 т груза. Для перевозки этих снарядов потребовалось до 350 поездов по 400 т каждый и до 45000 грузовиков. В общем, один подвоз боеприпасов занял до 5 суток сплошного движения, считая по 80 пар поездов в сутки.
Кроме всего этого, требовался и прочий подвоз всего необходимого для армий. Так, потребность в фураже английской армии достигала 15000 т, а в продовольствии — до 8 000 т. Очень велика была потребность в горючем для танкового корпуса англичан, транспорта авиации и остальных войск. Требовалась также эвакуация раненых и больных, общее число которых за время операции под Камбрэ у англичан достигало 48 000 человек.
Общая потребность английской армии в подвозе всяких грузов выражалась до 40–45 поездов в сутки, считая на каждую дивизию по 150–200 т груза ежедневно. Подвоз и эвакуация германской армии были значительно облегчены наличием богато развитой железнодорожной сети Бельгии, северной Франции и западной части Германии, а также и тем, что ей не приходилось делать перевозки морем. Но зато ей пришлось, кроме этого подвоза, перебросить за 9 суток 13 пехотных дивизий.
Громадная работа тыла по боевому и материальному обеспечению операции под Камбрэ вызвала большое напряжение тылового аппарата обеих сторон, несмотря на то, что по размерам она относилась к операции с ограниченными целями. В современных условиях работа тыла будет еще более усложнена вследствие возросших потребностей армии, а также в силу систематического воздействия на тыл воздушных соединений противника. [215]
Новые формы и методы действий с точки зрения оперативного искусства по опыту Камбрэ
С точки зрения оперативного искусства, операции под Камбрэ вносят целый ряд новых положений, из которых отметим следующие:
А) Замысел сражения под Камбрэ, как стратегической демонстрации для отвлечения сил германцев от итальянского фронта, был вполне целесообразен. 19 пехотных дивизий германцев были удержаны под Камбрэ и сильно расстроены. Удачно была осуществлена также идея внезапного наступления в большом масштабе. Танки позволили скрыть всю подготовку операции, так как они не требовали никакой предварительной артиллерийской подготовки, и, кроме того, дали возможность провести эксперимент по тактическому взлому укрепленной позиции в кратчайший по тому времени срок. Правда, по оплошности английского командования блестящий тактический успех не был широко оперативно использован, хотя возможности для этого имелись и обстановка была весьма выгодна, ввиду оголения западного германского фронта от оперативных резервов, вызванного событиями во Фландрии и Италии. Но если наступление с решительной целью и значительными силами не предполагалось, то со стороны английского командования были допущены громадная оплошность и недомыслие в том отношении, что танки — этот новый мощный боевой фактор, блестяще разрешавший проблему прорыва укрепленного фронта, был «любезно демонстрирован на генеральной репетиции всенародно, прежде чем был снят с предстоящего спектакля полный сбор» (X. Риттер, Критика мировой войны, стр. 163). Еще в 1915 г. германское командование, имея в руках новое оружие — газы, преждевременно разоблачило их, не воспользовавшись ими сразу в большом размере для достижения решительных стратегических успехов. Под Камбрэ англичане повторили эту ошибку. Правда, германское командование не использовало оплошности англичан. Оно пренебрежительно и с недоверием отнеслось к «дьявольским [216] железным тележкам», замкнулось в своем застарелом скептицизме к боевому новшеству под Камбрэ, не использовав и не учтя его в целях своих наступательных планов на 1918 г. Но английское командование и само в сильной степени болело той же ограниченностью мысли даже после Камбрэ. Новая идея, оказавшая Антанте громадную помощь в окончательном успехе в 1918 г., не была погребена под спудом лишь случайно.
Германское командование после урока 20 ноября приняло решение о контрнаступлении. Идея внезапного концентрического удара для сохранения важного оперативного железнодорожного узла Камбрэ была намечена правильно. Но одной оперативной внезапности оказалось недостаточно, а других достаточных средств для развития успеха германцы не имели. Отсутствие у германцев танков, как лучшего и более надежного средства удара и подавления, повлияло и на результаты их наступления 30 ноября.
В современных условиях идея внезапных ударов и операций решительных целей, «оперативных новшеств» и разнообразие оперативных комбинаций найдет значительно более широкое применение. Современная техника создает для этого все предпосылки, но она же требует большей целесообразности, целеустремленности и смелости замысла.
Б) Оперативные формы под Камбрэ состояли из двух основных вариантов:
1) наступательного сражения англичан с ограниченной целью в виде внезапного прорыва германской укрепленной полосы танками совместно с пехотными дивизиями, кавалерийским корпусом и артиллерией;
2) контрнаступательного сражения германцев с целью окружения выдвинувшихся англичан и ликвидации прорыва фронта двойным концентрическим ударом пехотными дивизиями без танков, но с мощной артиллерией и авиацией. Прорыв из двух частных был развит в один общий.
Обе указанные оперативные формы прорыва явились далеко не полными по своему содержанию и по выполнению. [217] Оба прорыва остановились на тактическом взломе укрепленной полосы, так и не разрешив полностью проблемы наступления в позиционной войне. Несмотря на это, обе оперативные формы были использованы сторонами при наступлении в 1918 г. Таким образом, обе формы послужили репетициями приемов действий в решительных операциях конца войны. Наибольший интерес представляют следующие элементы оперативного искусства под Камбрэ:
1) новые формы использования принципа оперативной внезапности, построенной на скрытности операции и сосредоточения войск, на сохранении оперативной тайны, на использовании осеннего времени года; дождливой погоды, тумана и второстепенного района;
2) достижение крупного тактического успеха малыми силами с танками над стойким изготовившимся противником на сильнейшей укрепленной позиции;
3) начало механизации армии и утверждения танков как нового рода войск и нового оперативно-тактического средства подавления;
4) оперативное маневрирование резервами вне и на поле сражения, переброски по железным дорогам и на автомашинах.
В) Соотношение сил и средств сторон под Камбрэ. К 20 ноября англичане имели двойное превосходство над германцами в живой силе, еще большее — в артиллерии и абсолютное — в танках и коннице; 30 ноября германцы имели 19 пехотных дивизий против 13 пехотных английских. Другими словами, 20 ноября ведущим родом войск у англичан были танки, а пехота закрепляла и удерживала захваченное танками, 30-го же ноября ведущим родом войск у германцев была сама пехота. Танки сэкономили английскую пехоту и еще большую экономию дали в отношении артиллерии, освободив последнюю от длительной предварительной артиллерийской подготовки, чем была достигнута экономия в снарядах. Так, в течение 20 ноября расход снарядов составлял всего 293149, а за один день боя у Ипра, в Шампани или на Сомме требовалось от 400000 до 900000 снарядов, т. е. от 2 до 4 раз и более. [218]
Наконец, у обеих сторон эшелон для развития успеха был слаб и несамостоятелен, а общее число участвовавших войск в операции весьма ограничено.
Г) Фронт наступления и удара под Камбрэ 20 ноября у англичан составлял около 18 км, а прорыв был совершен сначала на 12-км фронте, затем успех был развит на северо-запад на ширину всего фронта наступления (18 км). Германцы вели контрнаступление на 25-км фронте с двумя ударами на флангах в полосах 5 и 10 км. Успех был достигнут на 10-км участке, и лишь к концу контрнаступления, ввиду отхода англичан, фронт прорыва был расширен до 20 км, а в глубину на 3–5 км. Таким образом, фронт наступления с танками был вдвое менее фронта наступления без них. Фронт удара в обеих случаях был почти одинаков.
Д) Оперативная плотность фронта под Камбрэ в условиях позиционной войны достигала, в среднем, для пехотной дивизии обороны — 8 км (54-я германская пех. дивизия — 8 км, 9-я рез. и 20-я ландв. дивизии — по 7 км), для корпуса — 20–25 км. Английский корпус под Камбрэ наступал, в среднем, на 8-км фронте, имея 3–4 танковых батальона, 3 пех. дивизии и артиллерию усиления (до 65 орудий на 1 км). У германцев было большое насыщение пехотой и артиллерией, но не было танков. Так, пехотная дивизия наступала на 2-км фронте, имея 40–50 орудий на 1 км фронта. Современные нормы обороны на нормальном фронте маневренной войны обычно приближаются к нормам Камбрэ (корпус из трех пехотных дивизий с 6–8 танковыми батальонами атакует на фронте 8–10 км).
Средняя плотность насыщенности танков на 1 км фронта атаки составляла (по данным Эймансбергера):
| Аррас | Мессини | Ипр | Камбрэ | Амьен | Суассон | |
| 1-й эшелон | 1 | 3 | 8 | 28 | 12 | 14 |
| Все танки, участвовавшие в бою | 3 | 6 | 15 | 31 | 23 | 23 [219] |
Таким образом, нормы насыщенности фронта обороны и ударных частей при прорыве под Камбрэ были почти одинаковы с таковыми же современной маневренной войны. Другими словами, ныне при маневренной войне нормы насыщения будут несколько менее, чем под Камбрэ, где фронты были укреплены.
Правда, коэфициент современной плотности фронта несколько увеличится, так как мощность современных танков и других технических средств значительно возросла. Кроме того, все современные средства являются более смертоносными и быстродействующими, что придает операции более решительный характер.
Е) Длительность и темпы операции под Камбрэ являлись для того времени весьма необычными. 20 ноября под Камбрэ весь процесс тактического прорыва укрепленной полосы занял время с 6 час. до полудня при глубине продвижения на 9–10 км, т. е. 1,5 км в 1 час. 30 ноября германцы без танков, но с артиллерией сопровождения прорвали английскую оборону в период с 9 до 12 час. на глубину 2–4 км, но они местами были отброшены обратно на 2 км, что снижает скорость продвижения их тоже, примерно, до 1 км в 1 час. Оба этапа операции под Камбрэ длились по 7 дней с рядом перерывов для перегруппировок. Средняя норма продвижения сторон за всю операцию составляла: у англичан — 15 км в день, у германцев — около 1 км в день.
Таким образом, танки того времени, малоподвижные и далеко еще не совершенные технически, хорошо справились с задачами продвижения своей пехоты вперед, ускоряя темпы не менее, чем в 8–10 раз.
Новые формы и методы действий с точки зрения тактики по опыту Камбрэ
Первое массовое появление танков в сражении под Камбрэ быстро сломало неподвижный фронт, придало бою большую динамичность и разнообразие. Благодаря этому, на протяжении всей операции под Камбрэ и в процессе каждого сражения ее тактические формы [220] часто и сильно видоизменялись. Мелкие прорывы, обходы, охваты, окружения, выходы из окружений, борьба в окружении, преследование — были типичными формами боев с танками. При современной технике динамичность обстановки и разнообразие тактических форм будут еще больше и скажутся еще сильнее, в непосредственной зависимости от качества войск и частного управления. Более искусно действующая и управляемая сторона и отдельные части добьются несравненно большего успеха и, наоборот, поражение противной стороны станет более грозным и катастрофическим, нежели это было под Камбрэ. Значение искусства управления повысилось вместе с изменением диалектики боя и операции.
Вопросы техники по опыту Камбрэ
Переход на сильное техническое оснащение армий воюющих стран привел к применению целого ряда чисто технических усовершенствований во всех областях военного дела. Например, появление массы танков в сражении под Камбрэ сопровождалось образованием в составе английской армии специальных танковых частей, различных обслуживающих их частей и учреждений. Совместные действия с танками побудили ввести во всех других родах войск новые технические приемы действий, навыки и новые виды техники. Постепенно стали появляться танки разных типов: боевые, связи, радио, транспортные, тягачи, дымовые и т. д. Появились походные танкомастерские, базы, депо. Одновременно с танками ширилось применение автотранспорта, приспособление железных дорог для переброски танковых частей и питающих их средств.
Танк вызвал целую систему противотанковых мероприятий, сначала упрощенного характера, а затем более совершенных и специальных. На службу противотанковой обороны была привлечена вся артиллерия, минометы, специальные орудия и пулеметы, мины, одиночные ручные гранаты и связки их.
Войска стали применять особые методы борьбы с [221] танками: стрельбу бронебойными пулями из пулеметов, поставленных в недоступных для танков местах — на крышах домов, в рощах — выбрасывание на специальные позиции отдельных орудий на автомашинах, выкатывание орудий на открытые позиции на руках, эшелонирование огневых средств борьбы с танками т. д. Словом, уже под Камбрэ была выработана особая противотанковая тактика и введены специальные средства борьбы с танками. Естественно, что ныне этот вопрос поставлен еще шире. Созданы специальные усовершенствованные типы орудий, снарядов, приборов. Появились специальные противотанковые части. Самый характер действий войск приспособлен в значительной степени к противотанковой борьбе. Широкие траншеи и целые полосы заграждений не остановили танков под Камбрэ, но применение орудий, укрытых за местными предметами и эшелонированных в глубину, уже значительно помогло в борьбе с ними. Современные танки не остановят реки, болота, рвы, рощи, поэтому вопрос борьбы с танками ставится в плоскости замедления хода танков на препятствиях, чтобы этим облегчить современным усовершенствованным противотанковым средствам расстройство атакующих танков противника. Несколько моментов остановок и замедлений танков могут подвергнуть их поражению, особенно при условии применения активных средств борьбы, включая и контратакующие танки обороны.
Из других видов усовершенствований в операциях под Камбрэ можно указать на применение улучшенных методов пристрелки артиллерии, уточненных приемов артиллерийской подготовки, на работу авиации при бреющих полетах для нейтрализации неприятельской пехоты и воздействия на артиллерию, резервы и тыл противника, на широкое применение дымовых завес.
Таким образом, появление массы танков на поле сражения под Камбрэ вызвало к жизни технические усовершенствования во всех областях военного дела и ввело в тактику и технику боевой работы войск новые усовершенствованные методы работы. [222]
Проблема двух категорий танков и мото-механизированных соединений по опыту Камбрэ
Ввиду медленности движения танков, ограниченности их действия и сравнительной беззащитности, удар танков выполнялся под Камбрэ при непосредственной и теснейшей поддержке пехоты и артиллерии. Тем не менее, Камбрэ впервые поставило проблему глубокого удара на путь практического осуществления. Конечно, тяжелые, тихоходные и однотипные танки не могли осуществить одновременный глубокий удар в том виде, как мы его понимаем сейчас. Этот одновременный глубокий удар был отчасти выполнен позднее. Таким образом, проблема глубокого поражения была поставлена под Камбрэ, правда, с неполным и несовершенным осуществлением ее на практике, особенно с точки зрения одновременности этого удара. На опыте Камбрэ в дальнейшем стала оформляться более ярко выраженная теория глубокого поражения, широко освещенная в военной литературе многих стран. Современные достижения техники эту идею глубокого поражения ставят еще более широко.
Однотипные тяжелые танки под Камбрэ выполняли все задачи подавления. Они устраивали проходы в проволочных препятствиях, подавляли огневые пехотные точки, узлы сопротивления, подавляли и уничтожали германские артиллерийские группы (у Маркуэн, Аннэ и др.), усиливали огонь пехоты в селениях и рощах, участвовали в контратаках совместно с конницей и пехотой.
По существу, все эти задачи носили характер непосредственной поддержки каждого эшелона пехоты свежим эшелоном танков. С этой целью танки эшелонировались назад по волнам пехоты, а работа их носила характер последовательного подавления объектов обороны.
Но даже в отношении этих тяжелых танков, выполнявших под Камбрэ, в сущности, роль, отдаленно похожую на роль танков ПП, можно заметить начало расчленения их на две категории по объектам [223] и назначению: на танки ПП и ДД. Так, объектами ТПП были: пехотные огневые точки германцев, опорные узлы, проволочные заграждения, отдельные орудия, выполнявшие роль противотанковых орудий. По ним действовала большая группа танков, как ТПП. Объектами ТДД являлись артиллерийские группы германцев (у Маркуэн, Аннэ), мосты на канале р. Шельды у Маркуэн, германские резервы. По этим объектам действовали тяжелые танковые группы, специально назначенные для захвата мостов у Маркуэн, а также группы, образовавшиеся в процессе самой атаки по инициативе и распоряжениям частных начальников. Эти импровизированные группы ТДД и выполняли задачи по подавлению и захвату германских батарей. Конечно, по характеру выполнения задач эти группы нельзя строго приравнять к танкам ДД. В современной войне, в оперативном прорыве действуют тяжелые и средние танки, которые выполняют одновременно все задачи подавления и расстройства противника на всю глубину его обороны. При выполнении своих задач подавления указанные танки действуют сначала совместно с артиллерией и авиацией, затем только с авиацией или даже самостоятельно. Эти два типа танков обеспечивают быстроту и одновременность глубокому удару: тяжелые танки выполняют все задачи по подавлению очагов сопротивления пехотной обороны; средние быстроходные танки своими маневренными ударами по артиллерии и за полосой обороны довершают разгром врага. Самое разделение танков на группы ПП и ДД оформилось совершенно четко только теперь, причем предусматривается эшелонирование их не только назад, как ТПП, но и вперед, как ТДД, для одновременного подавления всей глубины обороны.
В проекте плана операции под Камбрэ, составленном командованием английского танкового корпуса, не без участия полк. Фуллера, был поставлен вопрос о рейде танкового корпуса, как самостоятельной операции механизированных сил. Этот проект не был осуществлен, но опыт действия танков под Камбрэ послужил основанием для более поздних рассуждений полк. Фуллера [224] о самостоятельных действиях мото-механизированных соединений, о «малой механизированной армии», как о единственном пути разрешить проблему войны одними машинами, вверенными надежной для буржуазии кучке фашистов. Эту идею родило Камбрэ или во всяком случае способствовало ее появлению у Фуллера в его крайних увлечениях теоретика-фашиста, пытающегося разрешить неразрешимые противоречия капиталистического общества.
Послевоенные теории воинствующего фашизма разных оттенков, основанные на идее машинизации войны и боя до крайних пределов, требуют изучения не только современных достижений военной техники, но и всех исторических корней развития ее. Только в этом случае мы полностью выполним указания нашего народного комиссара обороны маршала Советского союза т. Ворошилова о том, что «Новая техника требует от всех нас постоянной работы над собой, изучения этой техники, ее освоения, приобретения твердых навыков для боевой работы с этой техникой». [225]