Глава девятая.

Гуадалканал

Сражение у Мидуэя поколебало веру японцев в свою непобедимость. Уже через неделю после него императорская ставка отказалась от планов вторжения в Новую Каледонию и от захвата островов Фиджи и Самоа в июне 1942 года, как было задумано. Главной задачей для них теперь стало укрепление своего внешнего оборонительного рубежа.

На острова Бисмарка прибыл вице-адмирал Микава с соединением крейсеров и эсминцев. Для усиления авиации на Новой Гвинее, на островах Бисмарка и на Соломоновых островах туда было переброшено много самолетов и различного оборудования. Однако ликвидировать полностью угрозу со стороны союзников в этом районе японцы были не в состоянии. США прочно удерживали свою базу в Порт-Морсби. После неудачных попыток флота добиться захвата Порт-Морсби эту задачу поставили сухопутной армии Японии, силы которой должны были пересечь Новую Гвинею в районе хребта Оуэн-Стэнли и выйти на ее южное побережье. Чтобы обеспечить свой фланг в этом наступлении, японцы бомбардировали аэродром на острове Гуадалканал в 20 милях к югу от базы японской морской авиации на Тулаги, которая к этому времени уже полностью вступила в строй.

Исход сражения у Мидуэя открыл перед союзниками новые возможности. Теперь, когда противник потерял [381] превосходство в силах, наступило время взять инициативу в свои руки и остановить его продвижение, применяя наступательную тактику при общей оборонительной стратегии. Действия противника в будущем должны были выявить направления вероятных ударов,

Еще в феврале 1942 года адмирал Кинг указывал на японскую базу в Рабауле как на вероятный трамплин для дальнейшего наступления японцев. Чтобы подготовиться к этому наступлению противника и обеспечить себе плацдарм для будущего контрнаступления через Соломоновы острова и архипелаг Бисмарка, Кинг приказал создать базу на острове Эфате в группе Новых Гебридов. Он сформировал отдельное командование в южной части Тихого океана, подчиненное адмиралу Нимицу, командующему силами США в центральной зоне Тихого океана, и назначил вице-адмирала Гормли командующим в южной части Тихого океана. Гормли быстро сформировал в Окленде свой штаб и тут же приступил к организации второй базы на Новых Гебридах — на острове Эспириту-Санто.

План командования ВМС США заключался в высадке десанта в юго-восточной части Соломоновых островов. Для высадки предназначалась 1-я дивизия морской пехоты; операция должна была поддерживаться авианосцами. Здесь американцы решили построить аэродромы, чтобы затем обеспечить с них захват следующих островов этой группы и последующее наступление на Японию. Каждая новая высадка десанта должна была прикрываться авиацией с сухопутных аэродромов, пока основная база японцев Рабаул не окажется под угрозой интенсивной бомбардировки с воздуха. Каждый новый «шаг вперед» не должен был превышать 300 миль. Это определялось радиусом действия тогдашних истребителей.

После сражения у Мидуэя адмирал Нимиц и генерал Макартур придерживались того мнения, что контрнаступление нужно начинать как можно скорее. Адмирал Нимиц, как главнокомандующий Тихоокеанским флотом [382] и всеми силами США в зоне Тихого океана, распоряжался морской пехотой и транспортами, которые должны были доставлять ее к месту высадки, а также авианосцами и другими боевыми кораблями, которые обеспечивали поддержку высаживающихся частей морской пехоты. Между тем Соломоновы острова входили в юго-западную часть Тихого океана, где командование осуществлял генерал Макартур. Поэтому естественно, что адмирал Нимиц и генерал Макартур имели все основания оспаривать друг у друга право руководить всей операцией. У Макартура были свои планы относительно предстоящего наступления. «Дайте мне флот с авианосцами и 1-ю дивизию морской пехоты, — говорил Макартур, — и я отберу у японцев Рабаул одним ударом».

Смелая стратегия Макартура имела основания. Рабаул быстро укреплялся и становился очень сильной базой. Каждый месяц промедления делал его все более неприступным, В то же время, окажись Рабаул снова в руках союзников, японцы на Соломоновых островах и в Папуа были бы отрезаны от своих основных сил, а вместе с тем ослабла бы и угроза Австралии и морским коммуникациям союзников. Для союзников в этом случае открывалась возможность наступления на Филиппины. Однако командование флота США неизменно возражало против посылки авианосцев и единственной дивизии морской пехоты в район Соломоновых островов, опасный своими рифами, из которых многие даже не нанесены на карту. Позднее, когда появилось больше авианосцев и увеличилась численность морской пехоты, американцы стали позволять себе такие смелые операции. Пользуясь только авиационной поддержкой, они в дальнейшем проводили многочисленные комбинированные операции. Но в то время, когда авианосцев и морской пехоты еще не хватало, они считали более благоразумным действовать осторожно, шаг за шагом приближаясь к цели, чтобы достичь успеха при наименьших потерях. [383]

Нимиц и Макартур являлись полновластными хозяевами в своих районах, поэтому только в Вашингтоне можно было найти выход из создавшегося тупика. Имелись и другие трудности, вытекавшие из того, что на одном театре было два главнокомандующих. Не следовало ли в таком случае объединить командование на всем Тихоокеанском театре в одних руках? Были убедительные аргументы и «за», и «против». Дело в том, что охватить все проблемы на фронте, простиравшемся от Алеутских островов до Австралии, одному лицу было трудно. Плохо ли, хорошо ли, но победило именно это мнение, и в юго-западной части Тихого океана командовал Макартур, а в центральной — Нимиц. Каждое командование осталось независимым и подчинялось комитету начальников штабов США.

После целого ряда совещаний генерал Маршалл и адмирал Кинг пришли к соглашению и 2 июля 1942 года издали совместную директиву, которая в значительной мере поддерживала предложения командования ВМС США. По этой директиве, первыми операциями, то есть захватом островов Санта-Крус, порта Тулаги и примыкающих к ним районов, должен был руководить адмирал Нимиц. Чтобы упростить вопросы командования, граница между южным и юго-западным районами Тихого океана была установлена по 159-му меридиану восточной долготы, то есть западнее острова Гуадалканал. С выходом союзников в район Тулаги стратегическое руководство, по этой директиве, должно было перейти к Макартуру, который должен был организовать наступление в направлении Соломоновых островов с нанесением одновременного удара из Папуа по Саламоа и Лаэ. Оба эти направления должны были сойтись в Рабауле. Первую высадку десанта назначили на I августа. Операция получила название «Уотчтауэр».

В ожидании директивы комитета начальников штабов США адмирал Нимиц к началу июля почти полностью закончил планирование операции «Уотчтауэр». [384]

На вице-адмирала Гормли, как заместителя Нимица в южной части Тихого океана, возлагалось общее руководство операцией, а вице-адмиралу Флетчеру, отличившемуся в Коралловом море и у атолла Мидуэй, поручалось командование экспедиционными силами. Из штаба адмирала Кинга прибыл контр-адмирал Тернер, который возглавлял там отдел планирования. Теперь ему предстояло возглавить десантные силы. 1-й дивизией морской пехоты, которая предназначалась для высадки, командовал генерал-майор Вандегрифт, который в свое время приобрел большой опыт боевых действий в джунглях Никарагуа и был хорошо знаком с теорией и практикой десантных операций.

Конечно, месяца было недостаточно. За такой короткий срок нельзя было собрать все силы, отработать детали операции, закончить тренировку и провести репетицию. Трудно было также рассчитывать на то, что подкрепления и предназначенные для поддержки авиация и надводные корабли прибудут вовремя. Кроме того, во всех действиях союзников в это время получила приоритет высадка в Северной Африке (операция «Торч»), Нельзя было трогать и те три дивизии генерала Макартура, которые предназначались для защиты Австралии. Далее, ВМС США должны были выделить часть своих сил для пополнения гарнизонов, которые нужно было формировать после занятия островов. Поэтому органы, планировавшие операцию «Уотчтауэр», вскоре окрестили ее новым названием — «Шустринг».

Во время совещаний Флетчера, Тернера и Нимица в Пирл-Харборе американцам стало известно, что японцы строят на острове Гуадалканал взлетно-посадочную полосу. Это сообщение еще больше затруднило планирование операции «Уотчтауэр». Теперь приходилось рассматривать Гуадалканал как дополнительный объект, а поэтому район операции, ранее ограниченный островами Санта-Крус и Тулаги, намного увеличивался. Но Кинг и Нимиц не могли прибавить к сроку подготовки [385] этой сложной операции больше недели. Начало операции было окончательно назначено на 7 августа. Аэродром на Гуадалканале должен был быть захвачен раньше, чем японцы смогли бы закончить его строительство, Победа должна была остаться за тем, кто будет первым на Гуадалканале — японские самолеты или американская морская пехота.

В конце июля положение изменилось: японцы высадили десант в составе 1800 человек в районе Буны, на северном побережье Новой Гвинеи, в юго-восточной ее части. Это создало Макартуру немало хлопот, так как его силы сами намеревались занять этот важный пункт. Однако командованием в южной части Тихого океана эта новость была встречена с некоторым облегчением, поскольку это свидетельствовало о том, что внимание японцев сосредоточено на Порт-Морсби, а не на Соломоновых островах,

Наступление союзников

Выйдя из таких удаленных друг от друга пунктов, как Веллингтон, Сидней, Нумеа, Сан-Диего и Пирл-Харбор, союзные силы, участвовавшие в операции «Уотчтауэр», 26 июля пришли в точку встречи, южнее островов Фиджи. Эта группировка насчитывала в общем до 80 кораблей. Адмирал Флетчер собрал на своем флагманском корабле, авианосце «Саратога», срочное совещание. Адмирал Гормли, передислоцировавший свой штаб на остров Нумеа, не мог присутствовать на этом совещании. Обсудив все планы и проведя не совсем удачно репетицию высадки десанта, командование экспедиционными силами направило свои корабли на запад. В Коралловом море они повернули на север, взяв курс на Гуадалканал.

Остров Гуадалканал является вершиной некогда скрывшегося под водой горного хребта. Его южный берег круто обрывается к морю, а на севере горы постепенно [386] понижаются. Именно здесь имеются условия для создания аэродрома. В этом районе, в долине Лунга, покрытой густым тропическим лесом и пересекаемой многочисленными мелкими реками и ручьями, японцы и начали строительство своего аэродрома. Естественно, этот район и должен был стать районом высадки десанта. Вторым объектом явилась японская база гидросамолетов в Тулаги, в 20 милях севернее Гуадалканала,

Под вечер 7 августа при ясном небе группа авианосцев в составе «Саратоги», «Энтерпрайза» и «Уоспа» подошла к острову Гуадалканал с юга. В это время десантные силы Тернера прошли вдоль западного берега острова. Затем, разделившись на две группы, они обогнули остров Саво и вышли в широкий пролив, который впоследствии стали называть проливом Железное дно из-за большого количества потопленных там кораблей.

Когда с восходом солнца морская пехота начала высадку, оказалось, что для японцев этот десант явился полной неожиданностью. Поэтому в начале высадки практически никакого сопротивления оказано не было.

К ночи десант морской пехоты численностью около 10000 человек был уже на острове. Один батальон продвинулся вдоль берега на запад, в то время как другой углубился в джунгли в юго-западном направлении. Большая часть японцев, в основном строительные рабочие, сбежала на запад еще во время обстрела острова, и только горстка наиболее решительных бойцов осталась оборонять этот район. С ними морская пехота встретилась уже на следующий день. В коротком бою эта группа японцев была быстро уничтожена. После полудня 8 августа морская пехота овладела всеми постройками и складами, заняла электростанцию и захватила значительные запасы продовольствия, обмундирования и стрелкового оружия. Немного позднее была занята и взлетно-посадочная полоса, в дальнейшем ставшая известной как аэродром Гендерсон. [387]

У северного побережья острова операция протекала менее успешно. Здесь объектами нападения явились три небольших островка, расположенных в бухте острова Флорида, — Тулаги, Танамбого и Гавуту; два последних были соединены между собой узкой дамбой. На этом участке, несмотря на интенсивную поддержку кораблей и авианосной авиации, морская пехота США встретилась с большими трудностями.

На острове Тулаги атакующие довольно легко овладели берегом, но, поднявшись на возвышенность, встретили упорное сопротивление противника. Остров Гавуту пришлось захватывать лобовой атакой под ружейно-пулеметным огнем противника. Попытка захватить остров Танамбого с ходу 7 августа окончилась неудачей. Вандегрифту 8 августа пришлось почти вдвое увеличить состав атакующих сил, доведя их численность с 780 до 1500 человек. Для этого он использовал все свои резервы, а это значило, что следующую фазу операций по захвату островов Санта-Крус нужно было либо временно отложить, либо вообще отказаться от нее.

Через несколько часов после высадки десанта над проливом появились японские бомбардировщики и истребители. Предупрежденные береговыми наблюдателями, американские авианосцы подняли навстречу противнику свои истребители. Своевременно узнав о приближении японских торпедоносцев, адмирал Тернер на следующее утро встретил их ураганным огнем. В коротком бою почти все японские самолеты были уничтожены.

Этот успех был обеспечен службой берегового наблюдения австралийских ВМС, которая еще до войны, в 1939 году, развернула на островах Бисмарка и Соломоновых сеть портативных радиостанций, обслуживаемых специальными людьми. Многие из этих станций продолжали нелегально работать и после оккупации островов японцами. Они сослужили союзникам большую [388] службу, своевременно предупреждая их о появлении кораблей, авиации и войск противника. Такая же сеть радиостанций была развернута новозеландцами на островах Гилберта, Фиджи и Эллис.

Экспедиционные силы понесли от воздушных атак незначительные потери: авианосцы потеряли 18 истребителей, два эсминца получили легкие повреждения, один транспорт затонул. К вечеру 8 августа большинство транспортов успело выгрузить не более 25 процентов грузов, и поэтому Тернер счел необходимым остаться в проливе Железное дно еще по крайней мере на два дня. В это время поступили два донесения, которые решительно меняли дело. Первое говорило о том, что адмирал. Флетчер просил разрешения у адмирала Гормли отвести свои авианосцы из района Гуадалканала, мотивируя свою просьбу большими потерями в истребителях и необходимостью пополнить запас топлива. Второе донесение прибыло из штаба Макартура. Утром летчик австралийского патрульного самолета обнаружил японские корабли, входившие в пролив (впоследствии он стал известен как пролив Слот) между островами Нью-Джорджия и Санта-Исабель. Вместо того чтобы немедленно передать сигнал тревоги по радио, как его инструктировали, летчик доложил об этом только по возвращении на базу. Таким образом, было потеряно несколько часов. К тому же летчик заявил, что не смог определить точно, какие это были корабли; ему показалось, что это были авиатранспорты. Тернер решил, что противник намерен создать базу гидросамолетов где-нибудь в центральной группе Соломоновых островов. Не имея поддержки авианосной авиации, Тернер не нашел ничего лучшего, как отступить. Поэтому он послал телеграммы генералу Вандегрифту и контр-адмиралу Крачли, который командовал группой кораблей прикрытия, требуя, чтобы они явились к нему на флагманский корабль, где он объявит им это решение и они совместно составят план дальнейших действий. [389]

Крачли, сам спешивший в точку рандеву на крейсере «Австралия», не дал никаких указаний на случай атаки его соединения японскими надводными кораблями и не назначил никого, кто командовал бы крейсерами и эсминцами во время его отсутствия. Эти корабли находились в пониженной готовности и были разделены на несколько групп, слишком удаленных друг от друга, чтобы в случае нужды оказать взаимную поддержку. Слабые силы прикрытия в составе нескольких эсминцев и тральщиков располагались у места высадки десантов на Гуадалканал и Тулаги, где стояли транспорты. Одна крейсерско-миноносная группа патрулировала в проходе между островами Саво и Флорида, другая — между Саво и Гуадалканал ом, третья охраняла восточные проходы. К северо-западу от острова Саво находился радиолокационный дозор в составе двух эсминцев. Остальные подходы к проливу Железное дно не охранялись совсем.

Бой у острова Саво

Японские силы, обнаруженные австралийским самолетом утром 8 августа, на самом деле включали пять тяжелых и два легких крейсера и эсминец. Ими командовал адмирал Микава. Микава шел в пролив Железное дно, чтобы ночной атакой своих кораблей уничтожить транспорты союзников и помешать высадке десанта.

В течение многих лет японский флот отрабатывал действия в условиях плохой погоды и видимости, чтобы тем самым возместить недостаток своих сил. Большинство крупных учений японцы проводили в штормовых условиях в северной части Тихого океана. Обстановка бывала настолько тяжелой, что в каждом учении оказывалось немало потерь. Для ночных действий японцы усовершенствовали свои бинокли, создали надежные осветительные снаряды и ракеты. Их торпеды «Лонг лэнс», имевшие боевой заряд весом до [390] 500 кг и дальность хода до 11 миль при скорости 49 узлов или 20 миль при скорости 36 узлов, были самыми совершенными в мире. В силу ограниченности своих ресурсов японцы привыкли ориентироваться на внезапность удара в сочетании с неблагоприятными условиями природы, что давало им определенное преимущество перед противником.

К вечеру 8 августа корабли «адмирала Микава вошли в пролив Слот и направились прямо к Гуадалканалу. Поздно вечером с двух крейсеров были подняты в воздух гидросамолеты, которые улетели вперед, чтобы разведать положение американских кораблей и обеспечить освещение цели, когда это потребуется.

Никогда еще после Пирл-Харбора американские силы не были атакованы столь внезапно. Как только японские самолеты осветили район скопления целей парашютными осветительными ракетами, крейсера адмирала Микава напали на южную группу крейсеров, открыв по ним артиллерийский огонь и выпустив торпеды. Эсминец «Пэттерсон» открытым текстом по радио поднял тревогу, но было уже слишком поздно. Прежде чем корабли союзников сумели изготовиться к бою, японские торпеды разорвались у носовой части крейсера «Чикаго» и у борта австралийского тяжелого крейсера «Канберра», на котором тут же вспыхнул сильный пожар. Не встретив сопротивления, японские корабли разделились на две группы: три крейсера пересекли курс северной группы союзных кораблей впереди, а четыре — позади. В течение нескольких минут все три американских крейсера — «Винсеннес», «Астория» и «Куинси» — были подожжены и дали крен. Крейсеру «Куинси» все же удалось добиться двух попаданий в японский флагманский корабль «Тёкай» и разрушить флагманскую рубку, где было убито 34 человека. В 02.20 адмирал Микава отдал приказ: «Всем кораблям начать отход». Его силы повернули обратно, взяв курс на пролив Слот. [391]

Адмирал Микава, конечно, понимал, что не выполнил всех задач, поэтому хотел вернуться в пролив Железное дно, чтобы уничтожить американские транспорты. Однако он отказался от этой идеи, предполагая, что авианосцы Флетчера уже преследуют его корабли и, вероятно, атакуют их с рассветом. Но все вышло иначе. Флетчер уже получил разрешение отвести свои авианосцы и двигался в обратном направлении. К рассвету 9 августа американские авианосцы находились уже далеко от этого района, и японские ударные силы беспрепятственно миновали пролив Слот.

Крейсера «Винсеннес», «Астория» и «Куинси» затонули вскоре после боя. Крейсер «Канберра», который нельзя было вывести из пролива, был потоплен американским эсминцем в 08.00 9 августа. Японская атака стоила союзникам четырех тяжелых крейсеров и 1000 человеческих жизней. Это нападение заставило японцев еще больше поверить в успех ночных действий.

Едва замерли раскаты боя, как американцы вновь [392] приступили к разгрузке транспортов. Последний корабль десантных сил Тернера покинул пролив Железное дно уже поздно вечером. На Гуадалканале и в Тулаги осталось 16000 человек морской пехоты, у которых имелся всего двухдневный запас продовольствия и немного захваченного у японцев риса.

В течение нескольких дней японцы ограничивались небольшими налетами авиации на новые американские позиции. Несколько раз их обстреливали японские подводные лодки. В сравнительно спокойной обстановке саперы морской пехоты, используя захваченное инженерное оборудование, привели аэродром в состояние, годное для приема легких самолетов. 15 августа четыре американских эсминца проскочили в пролив Железное дно и доставили высаженным войскам авиационный бензин, бомбы и боеприпасы. 20 августа один эскортный авианосец подошел к Гуадалканалу с юго-востока и доставил на новую базу 12 пикирующих бомбардировщиков и 19 истребителей.

Бездеятельность японцев была только кажущейся. На самом деле они решили отвоевать остров Гуадалканал, чтобы обеспечить свои действия в Папуа. И для этого они теперь собирали свои силы. К середине августа весь Объединенный флот японцев сосредоточился у островов Трук. Они собрали здесь 17000 войск. Но при этом японцы допустили грубую ошибку. Полагая, что американцы высадили на Соломоновы острова не более 2000 человек, они направили 11000 человек в Папуа, а остаток решили использовать для удара по Гуадалканалу, чтобы вернуть находящийся на нем аэродром.

Поскольку все японские транспорты были предназначены для обеспечения операции против Порт-Морсби, на Гуадалканал можно было послать лишь несколько сотен человек. Первый конвой с войсками под командованием контр-адмирала Танака был разбит на две группы. Первая в составе шести эсминцев вышла с [393] островов Трук на рассвете 16 августа и, двигаясь со скоростью 22 узла, направилась к Гуадалканалу. Там в течение двух ночей было высажено западнее аэродрома Гендерсон около 900 человек. Вторая группа, отошедшая с островов Трук вскоре после первой, могла следовать только со скоростью 8,5 узла, так как в ее составе были три тихоходных транспорта. Их сопровождали легкий крейсер «Дзинцу» под флагом контр-адмирала Танака и четыре сторожевых корабля.

Когда Танака еще находился в море, медленно продвигаясь вперед со своим конвоем, он и японское командование получили три донесения, которые в корне меняли всю обстановку. Первое донесение, полученное 20 августа, говорило, что ударные авианосные силы Флетчера находятся к юго-востоку от Гуадалканала. Во втором донесении, прибывшем в тот же день, сообщалось, что американские самолеты уже действуют с аэродрома Гендерсон. И, наконец, в третьем донесении, полученном 21 августа, говорилось, что японский десант, высаженный на Гуадалканале в составе 900 человек, был атакован и уничтожен до последнего солдата. Еще больше японцев поразило то, что в бою, известном теперь как бой у реки Тенару, американская морская пехота потеряла всего 25 человек.

Командование японских сил в Рабауле сразу же направило Танака по радио приказ о возвращении. Однако вечером он получил новый приказ, заставлявший его продолжать движение к Гуадалканалу. Вице-адмирал Кондо вышел с Объединенным флотом, чтобы поддержать высадку сил Танака и, если будет возможно, разгромить ударные силы Флетчера. Это решение и привело ко второму крупному морскому бою в этой кампании, известному как бой в восточной части Соломоновых островов.

На рассвете 24 августа силы Танака и Кондо вышли из района низкой облачности, которая до тех пор прикрывала их движение. Танака находился теперь в [394] 250 милях к северу от Гуадалканала, а Кондо с авианосцами «Сёкаку» и «Дзуйкаку», на которых находились крупные силы авиации, — в 40 милях восточнее, прикрывая Танака с фланга. Далеко впереди шла третья группа кораблей во главе с авианосцем «Рюдзё», самолетам которого была поставлена задача нанести удар по аэродрому Гендерсон,

Адмирал Флетчер, корабли которого находились в 150 милях восточнее Гуадалканала, был застигнут врасплох, когда патрульный самолет донес об обнаружении авианосца «Рюдзё». Дело в том, что Флетчер не ожидал встретить крупные силы японского флота и потому отправил авианосец «Уосп» на юг для пополнения запаса топлива. У Флетчера оставалось всего два авианосца, и он не знал точного состава сил японцев, но тем не менее решил взять инициативу в свои руки. Оставив все 53 истребителя «Уайлдкэт» для прикрытия авианосцев, Флетчер в первой половине дня направил 30 бомбардировщиков и 8 торпедоносцев для атаки «Рюдзё». Эти самолеты обнаружили японский авианосец в тот момент, когда он заканчивал подъем в воздух основной массы своих самолетов против аэродрома Гендерсон. В хорошо согласованной атаке американские самолеты быстро потопили «Рюдзё».

Когда затем американские патрульные самолеты обнаружили новую группу японских авианосцев севернее «Рюдзё», Флетчер немедленно приготовился к атаке их из своего района. Он передал управление истребителями контр-адмиралу Кинкейду на авианосце «Энтерпрайз», а сам на авианосце «Саратога» отошел на 10 миль к юго-востоку. Когда радиолокаторы засекли приближение японских самолетов с севера, Флетчер приказал поднять в воздух оставшиеся бомбардировщики и торпедоносцы с задачей найти и атаковать корабли противника. В то же время все истребители были подняты для защиты авианосцев. Истребители Кинкейда решительно атаковали противника, нарушили [395] их строй и сбили несколько самолетов, прежде чем те начали пикирование. Остальные японские самолеты, оставив без внимания «Саратогу», устремились к «Энтерпрайзу», где они попали под ураганный огонь зенитных орудий.

Только трем японским бомбардировщикам удалось прорваться сквозь зенитный огонь и добиться трех прямых попаданий в полетную палубу авианосца «Энтерпрайз». Было убито 74 человека, вышли из строя два подъемника и оказались разрушенными некоторые помещения. В правом борту взрывной волной было пробито большое отверстие. Через шесть минут после первой атаки бой закончился, и остатки японских самолетов ушли на север, преследуемые истребителями. Американцы потеряли всего 15 самолетов. В течение одного часа аварийные партии выровняли небольшой крен авианосца, и он ушел на юг 24-узловым ходом. В это время американские самолеты, не найдя главных авианосных сил противника, атаковали вместо них отдельную группу кораблей и вывели из строя гидроавиатранспорт «Титосе». К полуночи Кондо, потеряв авианосец и 90 самолетов, отошел к островам Трук. Танака же со своим конвоем в сопровождении эсминцев продолжал упорно двигаться к цели и утром подвергся сильной бомбардировке группой самолетов с аэродрома Гендерсон. При этом были нанесены серьезные повреждения крейсеру «Дзинцу» и потоплен один транспорт. Вскоре после этого бомбардировщики В-17 с острова Эспириту-Санто также нанесли удар по конвою Танака и потопили один из эсминцев. Узнав о неудаче первой попытки овладеть Гуадалканалом, японское командование в Рабауле отменило операцию.

Танака был потрясен результатами боя в восточной части Соломоновых островов и едва добрался до базы, организованной японцами на острове Шортленд. 28 августа бомбардировщики с аэродрома Гендерсон уже на закате солнца атаковали и потопили один японский [396] эсминец с войсками, а другому нанесли серьезные повреждения. После этого японцы стали более осторожными, подходя к опасным местам пролива Слот. Зато в пролив Железное дно они начали входить столь регулярно, что американцы прозвали это движение «токийским экспрессом». Высадив на берег людей и выгрузив грузы, японские корабли обстреливали аэродром и быстро удалялись, чтобы к рассвету выйти из пределов радиуса действия бомбардировщиков. Таким образом, американцы под прикрытием самолетов с аэродрома Гендерсон господствовали в водах Гуадалканала днем, а японцы ночью. Всякий раз, когда американцы задерживались там до темноты или решались на смелое предприятие севернее Гуадалканала в ночное время, происходили стычки.

К 10 сентября японцы имели на Гуадалканале войска численностью 6000 человек, которые были сосредоточены в основном в западном и восточном районах острова и отделены друг от друга американской линией обороны. Японский командующий на острове решил, что имеет достаточно сил, чтобы предпринять новую атаку. Поэтому Объединенный флот адмирала Кондо снова вышел от островов Трук в направлении Гуадалканала в готовности оказать поддержку своим войскам в этой операции и подать самолеты на аэродром, как только он будет захвачен. Японцы, пройдя сквозь джунгли, в ночь на 12 сентября нанесли своими главными силами удар вдоль возвышенности, получившей потом название Кровавый хребет. Эта возвышенность подходила с юга вплотную к аэродрому Гендерсон. Американцы удерживали свою линию обороны в течение ночи и всего следующего дня. В ночь на 13 сентября морская пехота открыла артиллерийский заградительный огонь, который заставил японцев, не имевших артиллерии, отойти назад. С наступлением темноты японские войска предприняли последнюю решительную атаку и подошли непосредственно к аэродрому, но [397] на подступах к нему были рассеяны массированным артиллерийским огнем. К рассвету японцы в беспорядке отступили, оставив на поле боя около 1500 человек. Потери американцев составили всего 40 человек убитыми и 103 ранеными.

Флот Кондо еще раз отошел к островам Трук. Второе наступление также потерпело неудачу.

Однако в Коралловом море, где продолжали крейсировать авианосцы Флетчера, японские подводные лодки неожиданно нанесли по американскому флоту сокрушительный удар. В последний день августа одна из подводных лодок атаковала торпедами авианосец «Саратога» и вывела его из строя на три самых критических месяца. Через три недели одновременному нападению подверглись авианосец «Уосп», новый линейный корабль «Норт Каролина» и эсминец «О'Брайен». В авианосец «Уосп» попали две торпеды; в результате взрыва были разрушены топливные магистрали и на корабле вспыхнул пожар, бороться с которым было бесполезно. Командир авианосца капитан 1 ранга Шерман после нескольких безуспешных попыток потушить пожар приказал экипажу оставить корабль, и шедший рядом эсминец своими торпедами потопил «Уосп». Линейный корабль «Норт Каролина», имея пробоину в подводной части корпуса размером три квадратных метра, добрался до Пирл-Харбора и был поставлен на ремонт, а эсминец «О'Брайен» разломился пополам и затонул раньше, чем его успели доставить в сухой док,

После этого у союзников на весь Тихий океан остались в строю всего лишь один авианосец «Хорнет» и один новый линейный корабль «Вашингтон». К счастью, конвой, который прикрывали «Уосп» и «Хорнет», благополучно прибыл на Гуадалканал. Он доставил морской пехоте подкрепления — последний резерв Тернера — в количестве 4200 человек. Эти войска были взяты с островов Самоа, в результате чего оборона этих островов оказалась серьезно ослабленной. [398]

Разгром японских войск в боях на Гуадалканале оказал большое влияние на всю японскую стратегию. Японцы вынуждены были признать, что американцы достаточно сильны на этом острове и что, если не будут приняты более решительные меры для его отвоевания, остров целиком перейдет в руки американцев.

18 сентября императорская ставка приказала японским войскам повсеместно прекратить продвижение вперед и оборонять занимаемые позиции до тех пор, пока не будет отвоеван обратно остров Гуадалканал. Все действия следовало подчинить именно этой задаче. В такой обстановке еще большее значение приобрели операции на линии «токийского экспресса», по которой до 1 октября японцы каждую ночь доставляли на остров по 900 человек. К тому же, по данным разведки, на остров Шортленд направлялась свежая дивизия, которую в дальнейшем японцы надеялись послать на Гуадалканал.

Чтобы встретить противника во всеоружии, адмирал Гормли выделил из состава гарнизона на Новой Каледонии 3000 человек и пополнил ими морскую пехоту Вандегрифта. Ударные силы, собранные вокруг «Хорнета» и «Вашингтона», обеспечили движение конвоя, а четыре крейсера и пять эсминцев под командованием контр-адмирала Скотта прошли дальше на север, чтобы нарушить рейсы «токийского экспресса».

Готовясь к предстоящему наступлению, японцы запланировали ряд обстрелов аэродрома Гендерсон с кораблей и бомбардировок с воздуха с целью окончательного вывода его из строя. Первая группа японских кораблей в составе трех крейсеров и двух эсминцев, выйдя из Рабаула, около полуночи 11 октября натолкнулась на крейсера и эсминцы Скотта немного севернее мыса Эсперанс. На этот раз кошачье зрение изменило японцам, но и американцы оказались слепы, потому что Скотт выбрал своим флагманским кораблем крейсер «Сан-Франциско», который еще не был оборудован [399] новым поисковым радиолокатором. Однако счастье было на стороне американских крейсеров. Скотт перед самой встречей с противником успел перестроить свои корабли в кильватерную колонну. В водах, где можно внезапно встретить противника, такой строй не всегда выгоден — он не позволяет использовать всю артиллерию и делает корабли хорошей целью для противника. Но в данном случае американцам удалось закончить поворот буквально перед носом подходящего противника. В результате головные корабли японцев оказались охваченными с двух сторон.

Обнаружив противника, американцы немедленно открыли огонь и сразу же потопили крейсер и эсминец; на втором японском крейсере вспыхнул пожар. Преследуя отступающие японские корабли, силы Скотта подбили еще один крейсер. Вместе с тем и у американцев один крейсер был выведен из строя, а второй получил два попадания. В очень тяжелое положение попали американские головные эсминцы: во время поворота крейсеров на обратный курс они оказались вне строя. [400]

Пытаясь догнать свои корабли, они оказались под обстрелом обеих сторон. Один из эсминцев был пробит двумя снарядами своих же кораблей, а другой попал под ураганный огонь с обеих сторон, в результате чего сразу же загорелся и затонул.

Бой у мыса Эсперанс на какое-то время поднял дух союзников. Это, вероятно, объяснялось тем, что американцы слишком переоценили фактические потери японцев. Обстановка, казалось, стала еще более благоприятной, когда 13 октября конвой с Новой Каледонии благополучно прибыл на Гуадалканал, выгрузил войска и без потерь ушел обратно. Но в следующую ночь два японских линейных корабля вошли в пролив Железное дно и в течение полутора часов обстреливали аэродром Гендерсон, выпустив сотни крупнокалиберных снарядов, разрушив взлетную полосу и уничтожив при этом половину находившихся на аэродроме самолетов. Два воздушных налета в течение следующего дня и обстрел острова тяжелыми крейсерами ночью добавили разрушений. В строю осталось лишь несколько самолетов, которые и атаковали утром 15 октября вражеский конвой в составе шести транспортов, доставивших на остров 4500 японских солдат. С новым пополнением гарнизон японцев увеличился до 22000 человек. Это были в большинстве своем свежие войска. Им противостояли 23000 американских солдат, сильно измотанных в боях и болеющих малярией, В то время как силы японской сухопутной армии готовились снова захватить аэродром Гендерсон, адмирал Кондо вышел из базы на островах Трук с крупным соединением линейных кораблей и авианосцев.

Перед лицом таких широких приготовлений противника настроение американцев в южном районе Тихого океана снова испортилось. Недостаточная уверенность в себе вновь породила споры: Тернер считал неправильными действия Вандегрифта и утверждал, что американские войска должны вести наступление на [401] Гуадалканал одновременно с нескольких направлений. Вандегрифт, со своей стороны, жаловался на то, что не имеет необходимой поддержки флота. Гормли, с самого начала сомневавшийся в успехе этой операции, теперь вообще перестал решать спорные вопросы и уже не мог вселять уверенность в своих подчиненных, поэтому адмирал Нимиц освободил его от должности командующего в южном районе Тихого океана и назначил сюда более агрессивно настроенного адмирала Хэлси.

Хэлси быстро собрал совещание на острове Нумеа и решил споры в пользу Вандегрифта. Он прямо спросил генерала: «Вы хотите эвакуировать остров или удерживать его?» ~ «Я, конечно, хотел бы удержать остров, — ответил Вандегрифт, — но мне потребуется более активная поддержка флота, чем до сих пор». Хэлси обещал сделать все возможное, чтобы помочь морской пехоте. В подтверждение своих слов он направил в район Гуадалканала оперативное соединение во главе с линейным кораблем «Вашингтон», поставив ему задачу остановить «токийский экспресс» и воспрепятствовать обстрелу острова японскими кораблями. Затем он отдал смелый приказ Кинкейду, который к тому времени уже заменил Флетчера, выйти с двумя авианосными соединениями — одно во главе с авианосцем «Хорнет», другое во главе с авианосцем «Энтерпрайз» — в район северо-восточнее Гуадалканала.

23 октября японцы начали штурм аэродрома; их первые попытки успехом не увенчались. Японцы трижды сообщали Кондо, что его авианосцы могут подойти к острову и послать самолеты на якобы уже занятый аэродром, но каждый раз потом переносили сроки овладения аэродромом. Наконец адмиралу Ямамото это надоело. Он предупредил командование японского гарнизона на острове, что флот почти израсходовал запасы топлива и ему придется вернуться, если аэродром Гендерсон вскоре не будет захвачен. [402]

Рано утром 26 октября самолет «Каталина» с острова Эспириту-Санто донес, что Кондо со своими силами уходит от Гуадалканала на север. Два авианосца адмирала Кинкейда в это время уже находились у острова Санта-Крус в пределах радиуса действия японской авианосной авиации. Перед рассветом адмирал Хэлси отдал приказ: «Атакуйте!» Самолеты-разведчики с авианосца «Энтерпрайз» немедленно поднялись в воздух и вскоре обнаружили основную группу японских авианосцев. Они атаковали корабли и добились двух попаданий: удачно сброшенные 225-кг авиабомбы разрушили в двух местах полетную палубу легкого авианосца «Дзуйхо».

В дальнейшем события развивались весьма невыгодно для американцев. Кинкейд, который до операции «Уотчтауэр» имел дело только с линейными кораблями и крейсерами, принял тактику Флетчера, управляя наведением всех истребителей с авианосца «Энтерпрайз». Но, очевидно, он делал это менее точно и не так удачно. Японцы опередили американцев на целых двадцать минут, и поэтому самолеты Кинкейда вступили в бой только тогда, когда японские самолеты были уже над авианосцами. Естественно, что истребители еще не набрали нужной высоты.

Основные удары японцы направили на авианосец «Хорнет», который находился в 10 милях от «Энтерпрайза». Пять бомб попали в полетную палубу и, глубоко проникнув внутрь корабля, взорвались. Две торпеды разорвались в машинном отделении авианосца, повредив электрические кабели и главную водяную магистраль. Котельные отделения оказались затопленными. Накренившись, авианосец стал медленно погружаться в воду. А в это время самолеты с «Хорнета», взяв курс на северо-запад, пробились через сильное прикрытие японских истребителей и нанесли тяжелые повреждения крейсеру «Тикума» и авианосцу «Сёкаку».

Часом позже японская авиация обнаружила авианосец «Энтерпрайз» и прикрывавшие его корабли. Воспользовавшись [403] их замешательством (незадолго до этого японская подводная лодка атаковала торпедами эсминец «Портер»), японские самолеты попытались вывести авианосец из строя. Однако точный зенитный огонь кораблей, особенно нового линейного корабля «Саут Дакота», затруднил японцам атаку, благодаря чему в полетную палубу «Энтерпрайза» попали только три бомбы. После третьей атаки, в результате которой оказались поврежденными еще два корабля, Кинкейд приказал потопить эсминец «Портер», Авианосец же «Энтерпрайз» с остальными кораблями должен был отойти на юго-восток.

Оставленный без воздушного прикрытия, «Хорнет» во второй половине дня подвергся еще нескольким атакам. В авианосец попали новые торпеды и бомбы. Пожар возобновился, а крен опасно увеличился. Поэтому командующий соединением приказал экипажу покинуть корабль. Оставив здесь два эсминца, чтобы потопить авианосец, он покинул этот район. Эсминцы израсходовали все торпеды и более 400 снарядов, но так и не смогли потопить корабль. Когда с темнотой американские эсминцы ушли отсюда, японские корабли адмирала Кондо приблизились к горящим остаткам авианосца. Не имея возможности взять корабль на буксир, они потопили его, выпустив четыре торпеды «Лонг лэнс».

Американцы в этой схватке, известной как бой у острова Санта-Крус, с тактической точки зрения действовали плохо, но все же добились некоторых стратегических преимуществ. Кондо потерял 100 самолетов, а Кинкейд — 74. Это неравенство потерь в самолетах для японцев усугубилось тем, что США начали осуществлять более широкую программу подготовки летчиков и строительства самолетов,

За улучшение обстановки флот США заплатил дорогой ценой, однако спас положение не он, а американская морская пехота на Гуадалканале. Она упорно [404] отбивала все атаки противника и к 26 октября окончательно вынудила японцев отказаться от попыток захватить аэродром Гендерсон. Он остался в руках американцев. Потери японцев в 10 раз превысили потери союзников, и теперь остатки японских войск на острове не представляли почти никакой угрозы.

Японцы, убежденные в том, что провал октябрьского наступления является временной неудачей, в начале ноября удвоили усилия, решив возобновить операцию. «Токийский экспресс», продолжал курсировать, пополняя численность японских войск на острове, Однако такое медленное усиление японского гарнизона Гуадалканала было явно недостаточным. Поэтому адмиралу Танака было приказано перевезти с Шортленда на Гуадалканал 13500 человек. Для этого в его распоряжение выделялся конвой из 11 транспортов под прикрытием 11 эсминцев. Как и в октябре, соединения линейных кораблей и крейсеров должны были в течение нескольких ночей обстреливать аэродром, а бомбардировщики — производить дневные налеты. Авианосцы Кондо должны были действовать севернее Соломоновых островов, прикрывая с воздуха конвой. Танака. Им было приказано избегать столкновения с американским флотом.

Между тем свежие пополнения из Новой Зеландии и Соединенных Штатов позволили адмиралу Хэлси выделить из состава гарнизонов на других островах и быстро перебросить на Гуадалканал 6000 солдат морской пехоты, По личному указанию Рузвельта в южный район Тихого океана были дополнительно направлены крейсера, эсминцы и подводные лодки; сюда перебазировались самолеты-бомбардировщики и истребители с Гавайских островов и из Австралии. Наконец, когда японское наступление уже началось, адмирал Кинкейд вышел с авианосцем «Энтерпрайз» и линейными кораблями «Вашингтон» и «Саут Дакота», прихватив с [405] собой плавучую мастерскую, чтобы в случае повреждения авианосца его можно было отремонтировать в море. Бой у острова Санта-Крус научил Хэлси быть более осторожным, поэтому он приказал Кинкейду ни при каких обстоятельствах не показываться с авианосцем «Энтерпрайз» севернее Соломоновых островов.

Тернер всячески старался избежать встречи с японцами, но это ему не удалось. Японские бомбардировщики неоднократно атаковали конвой с американскими войсками в проливе Железное дно. 12 ноября японский летчик направил свой горящий самолет на крейсер «Сан-Франциско» и разрушил центральный пост управления артиллерийским огнем. Одновременно оказалась поврежденной и антенна радиолокатора. При этом было убито и ранено около 50 человек. Некоторые из атаковавших японских бомбардировщиков принадлежали соединению Кондо, которое уже вышло с островов Трук и приближалось к острову Санта-Исабель. Вице-адмирал Абэ с группой кораблей, предназначенной для бомбардировки аэродрома Гендерсон, также следовал в южном направлении. Конвой Танака в это время вышел с Шортленда и взял курс на пролив Слот.

Извещенный самолетами-разведчиками о приближении группы японских кораблей, Тернер к заходу солнца отвел свой конвой на юго-восток. Чтобы помешать ночной атаке аэродрома Гендерсон, Тернер выделил пять крейсеров и восемь эсминцев и направил их обратно в пролив Железное дно. Этот отряд возглавил контр-адмирал Каллахэн.

Каллахэн располагал гораздо меньшими силами, чем Абэ. Это были поистине Давид и Голиаф, потому что Абэ кроме крейсера и 14 эсминцев имел еще два линейных корабля — «Хией» и «Кирисима». К счастью, японские снаряды не были снабжены бронебойными головками, иначе американским кораблям вряд ли удалось [406] бы избежать полного уничтожения. Во всяком случае, Каллахэн совсем не ожидал такого боя и не был к нему готов. Он не успел составить план боя и не провел разведки района боевых действий. Подражая адмиралу Скотту в бою у мыса Эсперанс, он построил свои корабли в кильватерную колонну с крейсерами в середине и эсминцами в голове и в хвосте. Так же как и Скотт, он выбрал своим флагманским кораблем крейсер «Сан-Франциско», хотя тот имел устаревший радиолокатор.

Ночью корабли Каллахэна миновали восточный пролив и снова вошли в пролив Железное дно. Его соединение уже почти подходило к маяку Лунга, когда группа адмирала Абэ, не имея радиолокаторов, вошла в пролив. Оба противника шли сходящимися курсами, и столкновение было неизбежно. Внезапно крейсер «Хелена» обнаружил противника на дистанции 14 миль и по радиотелефону предупредил своего флагмана, Получив донесение, Каллахэн сделал два последовательных поворота всей колонной вправо и взял курс на север. Этим он, видимо, хотел воспроизвести маневр Скотта, удачно занявшего месяц назад позицию в голове противника. Однако головной эсминец неожиданно обнаружил прямо по носу корабль противника. Чтобы избежать столкновения, он отвернул в сторону и тем самым привел в замешательство шедшие за ним корабли. Крейсера Каллахэна повернули влево, чтобы не столкнуться со своими эсминцами, после чего американские и японские корабли смешались в кучу.

Произошла получасовая свалка, беспримерная во всей истории войны на море. Строи были нарушены, и бой превратился в беспорядочную дуэль между отдельными кораблями, жертвами которой нередко становились и собственные корабли. Когда эта ночная схватка кончилась, противники тотчас же развели свои силы и тут же поняли, что обе стороны находятся в ужасном [407] состоянии. С рассветом выяснились и действительные потери. Японцы потеряли два эсминца, а флагманский корабль «Хией», в который попало более полусотни снарядов, находился в беспомощном положении к северу от острова Саво, где его потом несколько раз атаковали самолеты с Гуадалканала. В конце концов он был потоплен. В числе убитых оказались адмиралы Каллахэн и Скотт. Американцы потеряли четыре эсминца. Крейсер «Портлэнд» и еще один эсминец потеряли ход. Крейсер «Атланта» пришлось затопить. Все американские корабли, кроме одного, получили тяжелые повреждения. Крейсер «Джюно», вышедший из боя с поврежденным килем, был атакован подводной лодкой и тоже затонул. На нем погибло около 70 человек. И все же американцы, несмотря на превосходство сил противника и на большие потери, выполнили свою задачу. Линейным кораблям Абэ пришлось уйти обратно, а конвой Танака вернулся в свою базу.

Неудавшийся обстрел японскими кораблями аэродрома Гендерсон окончательно расстроил планы японцев. Лишь утром 14 октября адмирал Микава подошел к острову с группой крейсеров и обстрелял аэродром, добившись весьма незначительных результатов. А в это время к Соломоновым островам подошел авианосец «Энтерпрайз».

На рассвете 14 ноября американские самолеты-разведчики обнаружили обе группы японских сил; крейсера адмирала Микава были замечены к югу от острова Нью-Джорджия (они отходили в западном направлении), а конвой Танака (он приближался к Гуадалканалу) — в проливе Слот. Бомбардировщики с Гуадалканала и «Энтерпрайза» нанесли сначала удар по кораблям Микава, потопив один крейсер и нанеся повреждения трем другим. Затем в бой вступили B-17 с острова Эспириту-Санто, которые несколько раз атаковали транспорты Танака, имевшие слабое прикрытие. К вечеру [408] семь транспортов, на каждом из которых находилось до 1000 японских солдат, затонули или были близки к этому.

Продолжать после этого операцию по захвату Гуадалканала было абсурдом. Но настойчивость адмирала Танака оказалась поразительной. С каким-то удивительным и даже неразумным упорством он продолжал двигаться к Гуадалканалу с оставшимися у него четырьмя транспортами. Тем временем с севера сюда подошло соединение адмирала Кондо в составе линейного корабля «Кирисима», четырех крейсеров и девяти эсминцев. Они должны были возобновить бомбардировку аэродрома, начатую кораблями Абэ в предыдущие ночи.

Одновременно с юга к Гуадалканалу подошли американские линейные корабли «Вашингтон» и «Саут Дакота» с четырьмя эсминцами, выделенными из авианосного соединения и получившими приказ Хэлси защищать аэродром. Американские силы под командованием адмирала Ли, державшего свой флаг на «Вашингтоне», приблизились к Гуадалканалу, а затем поздно вечером, пользуясь темнотой, вошли с севера в пролив Железное дно. Адмирал Ли еще не видел противника, когда Кондо уже обнаружил его корабли и разделил свои силы на три группы: две — для атаки американских кораблей, а третью — для наблюдения за противником.

Как только корабли адмирала Ли, идя в строю кильватера с эсминцами в голове колонны, повернули на запад, к мысу Эсперанс, радиолокатор «Вашингтона» засек дозорные корабли японцев. Несколькими залпами они были отогнаны, но одна группа — легкий крейсер с несколькими эсминцами — продолжала двигаться на запад. Она уже огибала остров Саво и поэтому не была обнаружена радиолокаторами американских кораблей. Эта группа атаковала головные корабли адмирала Ли снарядами и торпедами. В результате два [409] эсминца были потоплены, а два других оказались выведенными из строя. Чтобы избежать столкновения со своими потерявшими способность двигаться эсминцами, «Вашингтон» повернул влево, а «Саут Дакота» резко отвернул вправо, в сторону противника. Это нарушение строя американскими кораблями совпало с тем моментом, когда Кондо уже приготовился вторично атаковать их. Главная атакующая группа Кондо в составе линейного корабля «Кирисима», двух тяжелых крейсеров и двух эсминцев, которые маневрировали к северо-западу от Саво, вышла из-за острова и с короткой дистанции открыла сосредоточенный огонь по американскому линейному кораблю «Саут Дакота». Ей удалось так сильно разрушить надстройки корабля, что ему пришлось выйти из боя.

Линейный корабль «Вашингтон» остался теперь один против всех японских кораблей. Адмирал Ли, учитывая преимущества управления огнем с помощью радиолокатора, в чем он уже имел опыт, принял вызов противника и вскоре свел с ним счеты. Он сосредоточил огонь своих орудий на «Кирисиме». За семь минут в японский корабль попало более 50 снарядов. Он потерял управление и начал беспомощно описывать круги. Еще некоторое время адмирал Ли продолжал следовать курсом на северо-запад, чтобы отвлечь противника от своих подбитых кораблей, а затем резко повернул на юг.

Кондо отдал приказ уничтожить свои тяжело поврежденные корабли — «Кирисиму» и один эсминец, после чего его силы покинули этот район. А упрямый Танака со своими четырьмя транспортами, не дрогнув, прошел мимо сражающихся кораблей к Гуадалканалу. С рассветом американские самолеты, корабли и береговая артиллерия уничтожили их поодиночке, но транспорты уже успели высадить войска на берег.

Последняя японская попытка отвоевать Гуадалканал, [410] как и все предыдущие, окончилась неудачей. После этого адмирал Ямамото уже не посылал своих крупных кораблей к Соломоновым островам.

Бой у Тассафаронга

После провала ноябрьского наступления японцы перешли к обороне, поставив своему гарнизону на Гуадалканале задачу сдерживать американские силы на острове, пока не будет создана новая оборонительная линия с двумя аэродромами на островах Коломбангарей и Нью-Джорджия в центральной группе Соломоновых островов. Адмирал Танака усилил «токийский экспресс» несколькими эсминцами, чтобы обеспечить снабжение гарнизона на Гуадалканале. При этом для ускорения разгрузки он сбрасывал специальные контейнеры с продовольствием и медикаментами у берега, а сам быстро отходил, чтобы до рассвета выйти из пролива Слот. Чтобы помешать этому, адмирал Хэлси выделил Кинкейду несколько крейсеров и эсминцев.

Кинкейд, будучи опытным тактиком, разработал подробный план боевых действий, стараясь избежать ошибок своих предшественников. Он считал недопустимым приближаться к острову вслепую, в строю кильватерной колонны. Он предпочел использовать ночью для своевременного обнаружения противника не только летающие лодки, но и осветительные ракеты. Его эсминцы должны были следовать впереди; в случае необходимости они могли произвести внезапную торпедную атаку, а затем быстро отвернуть. Крейсера, оставаясь вне пределов визуальной видимости для противника на дистанции более 12000 м, должны были открывать огонь только после того, как эсминцы выпустят свои торпеды. Однако перед самым началом операции Кинкейд был переведен на другую должность, и этот план пришлось выполнять заменившему его контр-адмиралу Райту. [411]

Получив сведения, что Танака выходит к Гуадалканалу с первым конвоем, Райт вечером 30 ноября вошел в проход между островами Малаита и Гуадалканал. В составе его группы были четыре эсминца, шедшие впереди, и пять крейсеров, которые следовали за ними. Два эсминца, которые присоединились к группе с некоторым опозданием, заняли место в конце кильватерной колонны. Перестроившись в строй пеленга уже внутри пролива Железное дно, крейсера полным ходом пошли в западном направлении, имея эсминцы на флангах. Танака с восемью эсминцами в это время тоже вошел в пролив, двигаясь навстречу американцам. Райт об этом не знал, потому что гидросамолеты, которые должны были его предупредить, не смогли подняться в воздух.

В 23.06 американцы с помощью радиолокаторов засекли японские корабли, и Райт немедленно перестроил свое соединение в кильватерную колонну. Теперь [412] он шел параллельным курсом навстречу противнику. Наступил момент бросить эсминцы в атаку, но Райт заколебался, не доверяй данным радиолокатора, Танака тем временем быстро приближался. Когда наконец Райт отдал головным эсминцам приказ атаковать противника торпедами, было уже поздно. Дистанция быстро увеличивалась, и ни одна торпеда не попала в цель. Крейсера открыли огонь по эсминцу, оказавшемуся недалеко от них, и подожгли его.

Японские эсминцы, шедшие подивизионно, теперь изменили курс. Американцы не имели беспламенных зарядов, поэтому вспышки их орудий служили японцам хорошим ориентиром для наводки торпед. Большая точность прицеливания привела к тому, что американские крейсера, шедшие постоянным курсом с одной скоростью, оказались пораженными. Все крейсера, кроме «Гонолулу», получили одно или несколько попаданий, У «Миниаполиса» и «Нью-Орлеанса» была тяжело повреждена носовая часть, у «Пенсаколы» затоплено кормовое машинное отделение и разрушены три орудийные башни. Самое тяжелое повреждение получил крейсер «Нортхемптон». Когда вода хлынула через пробоину внутрь корабля, а горящее топливо проникло в палубные помещения, команде пришлось покинуть корабль. Вскоре крейсер перевернулся и затонул. К этому времени шесть эсминцев Танака, по существу совсем неповрежденные, были уже далеко в проливе Слот. Этот короткий бой, где американцы потеряли столь необходимые им крейсера и где погибло около 400 человек личного состава, наглядно показал, как нельзя действовать во время торпедной атаки.

Разбитые силы Райта вынуждены были уйти из района Гуадалканала. Казалось, их отход открывал дорогу конвоям Танака, которые планировалось проводить к острову через каждые четыре дня с таким расчетом, чтобы они прибывали сюда на рассвете. Однако [413] американцам удалось затруднить движение конвоев, Когда 10 эсминцев очередного конвоя 3 декабря выходили из пролива Слот, американские самолеты с аэродрома Гендерсон вылетели им навстречу. Они повредили один корабль и сбили три японских истребителя, потеряв при этом два своих самолета. Невзирая на это, японский конвой продолжал движение и сбросил у Тассафаронга 1500 контейнеров с продовольствием. Однако японский гарнизон был настолько истощен и ослаблен, что до рассвета солдаты смогли вытащить на берег только 310 контейнеров. Остальные были уничтожены пулеметным огнем американских истребителей. При очередном рейсе, 7 декабря, «токийский экспресс» снова подвергся сильной атаке с воздуха. Один эсминец оказался в таком состоянии, что противнику пришлось взять его на буксир и отправить в свою базу. Поэтому до пролива Железное дно добралась только часть конвоя. Здесь ее встретили восемь сторожевых кораблей с Тулаги. Они атаковали конвой торпедами и обстреляли из пулеметов. Хотя ни одна торпеда в цель не попала, а один сторожевой корабль американцев получил сильные повреждения, японский конвой вынужден был вернуться, не доставив на остров ни одного контейнера. Конвой, подошедший к острову 11 декабря, вел лично Танака, державший свой флаг на одном из новейших японских эсминцев — «Теруцуки» — водоизмещением 2500 т. Конвой беспрепятственно подошел к берегу и сбросил 1200 контейнеров около мыса Эсперанс. Когда эсминцы уже отходили, американские сторожевые корабли обнаружили их и атаковали торпедами. Одна из торпед попала в «Теруцуки», на котором возник пожар. Вскоре на нем взорвался кормовой артиллерийский погреб, и среди раненых оказался сам Танака. Два других эсминца пытались снять оставшихся в живых с тонущего корабля. Им удалось спасти Танака и еще нескольких человек, но в это время [414] подошли американские сторожевые корабли и отогнали их огнем. После этого в Токио решили оставить

Гуадалканал.

Освобождение Гуадалканала

В декабре вместо генерала Вандегрифта, заболевшего малярией, командование гарнизоном острова Гуадалканал принял генерал-майор Пэтч. После прибытия на остров из США еще одной армейской дивизии состав гарнизона увеличился до корпуса. В январе генерал Пэтч имел уже 50000 человек. Еще не зная, что противник решил оставить остров, он в середине января предпринял общее наступление на запад, в направлении района, где были сосредоточены основные силы противника.

Японцы, умело расположив артиллерию, упорно сопротивлялись, чтобы выиграть время для эвакуации. И это им удалось. Пока транспорты и эсминцы собирались в Рабауле и в северной части Соломоновых островов, адмирал Кондо еще раз вышел с Объединенным флотом в район Гуадалканала. Как и рассчитывали японцы, активность их флота привлекла к себе внимание адмирала Хэлси, и он решил, что противник после четырехкратной неудачи предпримет пятую попытку отвоевать остров. Хэлси быстро отправил дополнительный конвой с войсками на Гуадалканал и обеспечил его прикрытие пятью ударными соединениями, в состав которых входили два авианосца, два эскортных авианосца и три линейных корабля. Но столкновения не произошло, потому что Кондо вышел со своим флотом лишь для диверсионных целей. Японцы ограничились воздушными налетами. Ночью, используя парашютные осветительные ракеты, японские торпедоносцы, поднявшись с недавно построенного на Нью-Джорджии аэродрома, атаковали и потопили крейсер «Чикаго». [415]

Когда основные силы генерала Пэтча двигались на Запад вдоль северного берега острова Гуадалканал, один батальон захватил с моря плацдарм западнее мыса Эсперанс. Вновь высаженные сюда войска начали продвижение на восток навстречу главным силам, чтобы отрезать противника от берега, окружить его в джунглях и полностью уничтожить. Но когда 9 февраля американские войска соединились, они обнаружили, что противник ускользнул от них. Небольшой группе японских эсминцев в течение трех ночей с исключительной быстротой удавалось прорваться к острову через пролив Слот и вывезти оттуда 12000 едва живых от голода солдат японского гарнизона Гуадалканала, Так закончилась многодневная борьба за этот остров.

Из 60000 американских солдат, которые принимали участие в боях за Гуадалканал, 1600 было убито и 4200 ранено. Японцы имели на острове более 36000 человек, из которых около 15000 было убито или ранено, 9000 умерло от болезней и 1000 было захвачено в плен.

Освобождение Папуа

Пока американские войска и флот вели упорную борьбу за Гуадалканал, силы союзников в 1000 миль к западу с такими же трудностями отвоевывали полуостров Папуа. В то время как австралийские войска преследовали противника, отступавшего через .хребет Оуэн-Стэнли, американские и австралийские части обходили эти горы окольными путями или перебрасывались по воздуху на север, в районы, не занятые противником. Все силы союзников двигались в общем направлении на Буна и в середине ноября 1942 года начали наступление на этот город, рассчитывая очистить его от японцев.

Обстановка в Папуа сильно отличалась от обстановки на Гуадалканале, потому что здесь союзникам пришлось наступать на хорошо укрепленные позиции [416] противника, пробиваясь сквозь джунгли, через поля, заросшие густой травой в рост человека, и топкие болота. Кампания в Папуа в отличие от Гуадалканала проходила без участия крупных сил флота, которые могли бы быстро изменить обстановку, прибегая к частым бомбардировкам и быстро доставляя подкрепления и продовольствие в нужные районы. Но ни та, ни другая сторона не рисковала посылать сюда крупные корабли. И все же море играло в этой кампании большую роль. Сначала японцы решили с помощью барж в ночное время подвозить подкрепления своим гарнизонам, а потом попытались таким же образом эвакуировать свои войска из Буна. Американские сторожевые корабли заставили их заплатить за это дорогой ценой. Во время кампании в Папуа более трех четвертей всех материалов было доставлено войскам с помощью парусных судов — люггеров и малых торговых судов.

Хотя Макартур собрал здесь войска численностью около 30000 человек, из которых половину составляли американцы, а половину — австралийцы, 12000 японцев упорно удерживали небольшой участок береговой линии вплоть до конца января 1943 года. Чтобы вновь захватить Папуа, союзникам пришлось потерять 3095 человек, то есть почти в два раза больше, чем на Гуадалканале.

Начальный этап войны закончился. Теперь американские силы в южном и юго-западном районах Тихого океана вновь захватили те базы, которые японцы собирались использовать как трамплин для своей дальнейшей агрессии. Перед союзниками открывались два пути на Рабаул.

Заключение

Если до сражения у атолла Мидуэй японцы имели в Тихом океане значительное преимущество, то к моменту вторжения на Гуадалканал силы сторон были уже [417] приблизительно равны. Гуадалканал был расположен точно на середине между ближайшей базой японцев -Рабаулом (560 миль к северо-западу от него) и наиболее близкой базой союзников — на острове Эспириту-Санто (560 миль к юго-востоку от Гуадалканала). Что же позволило союзникам одержать победу? Дело в том, что до 7 августа 1942 года японцы имели на острове слишком слабые силы. Используя внезапность, американцы легко высадились там и быстро одержали победу над японскими войсками (численностью несколько сотен человек), защищавшими остров. Разумеется, захватить вновь укрепленный остров японцам было во много раз труднее, чем удерживать его.

Отход сил Флетчера и Тернера 9 августа позволил японцам контролировать район Гуадалканала. Однако они не были готовы к тому, чтобы закрепить свое господство поиском и уничтожением флота союзников в Коралловом море. Сражение у атолла Мидуэй сделало их более осторожными в борьбе за отдельный объект, поэтому они решили сначала тем или иным способом перебросить войска на остров, чтобы там нанести поражение американцам и отвоевать аэродром Гендерсон. Этот план привел к тому, что японцы стали посылать свои авианосцы к острову с целью доставить самолеты на захваченный аэродром и, действуя с него, завоевать господство в воздухе. Они рассчитывали, что под прикрытием этих самолетов японский флот сможет войти в этот район и установить контроль над водами Гуадалканала.

Этот план с самого начала был обречен на неудачу, так как японцы слишком недооценили американские силы на острове и в течение двух месяцев главные усилия сосредоточивали на удержании полуострова Папуа. Когда они узнали истинное положение вещей, было уже поздно. Создать превосходство в людях и технике на Гуадалканале они уже не смогли. К ноябрю 1942 года положение японцев стало полностью безнадежным, [418] потому что к этому времени уже дало себя знать осуществление огромной программы подготовки людей и развертывание военного производства в США. Правда, у японцев еще оставались в строю три крупных авианосца — «Дзуйкаку», «Дзунё» и «Хиё» — против одного поврежденного «Энтерпрайза», но при этом нужно учесть, что они понесли тяжелые потери в самолетах в боях у Соломоновых островов и островов Санта-Крус и не имели возможности быстро восстановить эти потери. Кроме того, следует иметь в виду увеличение численности американской авиации на аэродроме Гендерсон.

Японцы поняли, что высокая маневренность в воздухе достается им очень дорогой ценой. Их самолеты быстро нарушали строй под массированным зенитным огнем американцев. Поэтому японские специалисты настоятельно советовали адмиралу Ямамото не использовать авианосцы для непосредственной поддержки кораблей в ноябрьском наступлении. После этого японские авианосцы приняли участие в боевых действиях фактически только в середине 1944 года.

Одним из самых слабых мест в японском контрнаступлении была проблема командования. Армия и флот, которым было приказано действовать совместно в борьбе за Гуадалканал, не только не разработали согласованного плана, но и не смогли скрыть своей враждебности друг к другу. В результате сотрудничество оказалось импровизированным и крайне негибким.

У союзников также были недостатки в области координации действий, особенно между командованиями в юго-западном и южном районах Тихого океана. Однако никогда и никто не сомневался, что генерал Макартур является полновластным командующим в юго-западном районе, а адмирал Хэлси — в южном,

Единственное, в чем японцы действительно имели преимущество перед американцами в борьбе за Гуадалканал, [419] — это более совершенная тактика ночных действий, которая хорошо дополнялась использованием мощных и технически совершенных торпед «Лонг лэнс». Компенсировать высокие качества японской оптики и отличную боевую подготовку японских моряков мог бы новый американский корабельный радиолокатор, но он использовался недостаточно широко. В итоге американцы не были по-настоящему подготовлены к ночным действиям надводных кораблей.

Печальные результаты боя у острова Саво объясняются тем, что оперативные соединения были спешно сформированы из различных кораблей и что в командовании очень часто производились замены. Это положение характерно для действий американских надводных сил в течение всего 1942 года. Отсутствие предварительных тренировок позволяло командующим пользоваться только одним строем — кильватерной колонной. В таком строю эсминцы, идущие в голове или в хвосте колонны, не могли ни вести разведку впереди соединения, ни немедленно атаковать противника торпедами, ни сблизиться с ним на дальность стрельбы своих орудий. План боя, составленный адмиралом Кинкейдом, указывал путь к улучшению тактики ночных действий, но эти идеи удалось реализовать только в конце 1943 года, когда на кораблях были созданы боевые информационные посты и когда устоялась организация надводных соединений и структура командования.