Мидуэй и Алеутские острова
5 мая 1942 года японская императорская ставка приняла решение о проведении операции против атолла Мидуэй в июне того же года. Прямой связи с боем в Коралловом море эта операция не имела, хотя авианосец «Йорктаун» и произвел налет на Тулаги как раз накануне принятия решения о нападении на Мидуэй. Исход боя в Коралловом море также не изменил планов и намерений японцев. Штаб адмирала Ямамото учитывал возможность столкновения у Мидуэя с двумя-тремя американскими авианосцами, но, вероятнее всего, японцы не ожидали такой встречи, потому что считали авианосцы «Йорктаун» и «Лексингтон» потопленными. Кроме того, через несколько дней после боя японцы видели авианосцы адмирала Хэлси в южной части Тихого океана. Отсутствие американских авианосцев в центральной части должно было содействовать проведению операции против атолла Мидуэй, хотя это и нарушало планы Ямамото, намеревавшегося сначала уничтожить остатки американского флота.
Планы японцев
План операции разрабатывался довольно тщательно. В ней должен был участвовать весь Объединенный флот под командованием адмирала Ямамото. Операция [345] должна была охватить северную и центральную части Тихого океана. Предполагалось, что авианосное ударное соединение атакует 3 июня Алеутские острова, после чего на островах Адах, Атту и Кыска будут высажены десанты. Операция по захвату этих островов, планировавшаяся на сутки раньше основной против Мидуэя, рассматривалась как отвлекающая. Она едва ли могла изменить дислокацию американских сил, но позволяла сбить с толку американское командование.
На рассвете 4 июня крупное авианосное соединение японцев, двигаясь с северо-запада, должно было нанести бомбовый удар по Мидуэю с целью уничтожения базирующейся там авиации и ослабления обороны для последующей высадки десанта. Вслед за этим в ночь на 5 июня к атоллу с юго-запада должны были подойти десантные силы. Решено было высадить на Мидуэй 5000 человек и превратить его в базу японского флота.
По мнению японцев, боевой дух американцев был довольно низким, но атолл Мидуэй они должны были защищать упорно. В случае захвата его японцами не исключалось, что американцы предпримут решительные действия, чтобы вернуть атолл. Если американский флот выйдет из Пирл-Харбора, рассчитывали японцы, он вынужден будет пересечь одну из двух линий японских подводных лодок, которые будут выставлены к западу и к северу от Пирл-Харбора. По мнению японцев, это, безусловно, должно было вызвать известные потери в американском флоте. Адмирал же Ямамото должен был получить своевременное предупреждение. Затем японские авианосцы немедленно атакуют американский флот и займут выгодную позицию между ним и Пирл-Харбором. Для этого главные силы адмирала Ямамото, находившиеся на северо-западе, подойдут к месту боя, чтобы окончательно разгромить врага. Тем самым будет доделано то, что японцы не успели завершить 7 декабря 1941 года: американский флот окажется разбитым еще до того, как он получит подкрепление. [346]
Если этот план нападения на американский флот сравнить с планом боя в Коралловом море, то станет ясно, что японцы собирались применить ту же самую тактику. Здесь снова были две цели нападения, снова использовались многочисленные силы и снова господствовала идея захвата противника в клещи. Силы вице-адмирала Хосогая, предназначенные для захвата Алеутских островов, состояли из трех групп, не считая кораблей снабжения. Сюда входили: 2-я оперативная группа адмирала Какута в составе авианосцев «Рюдзё» и «Дзунё», двух тяжелых крейсеров, трех эсминцев и танкера, а также две самостоятельные десантные группы, одна из которых должна была занять острова Кыска и Адах, а вторая — остров Атту.
Авианосное соединение вице-адмирала Нагумо, которое участвовало в атаке Пирл-Харбора, а затем в операциях против Дарвина и Цейлона, теперь было направлено против Мидуэя. В составе этого соединения были четыре авианосца — «Акаги», «Kaгa», «Хирю» и «Сорю», а также группа прикрытия из двух линейных кораблей, трех крейсеров и 11 эсминцев в сопровождении одного танкера. В операции против Мидуэя не участвовали только авианосцы «Секаку» и «Дзуйкаку», которые остались в Японии: один — из-за полученных тяжелых повреждений, а другой — из-за недостатка самолетов и летчиков после боя в Коралловом море.
Несколько южнее и западнее этих соединений находились главные силы японского флота. Они состояли из семи линейных кораблей, включая «Ямато» — флагманский корабль адмирала Ямамото, легкого авианосца «Хосё», двух гидроавиатранспортов, доставивших сверхмалые подводные лодки, трех легких крейсеров и 20 эсминцев. Главные силы также действовали отдельными группами. 3 июня большая часть их, включая четыре линейных корабля и два крейсера, повернула на север, выполняя задачи поддержки десантов, высаживающихся [347] на Алеутских островах. Это соединение должно было занять позицию примерно на полпути между группами, действующими у Алеутских островов, и силами у Мидуэя с таким расчетом, чтобы оказать поддержку в любом из этих районов.
Десантными силами, предназначавшимися для высадки на Мидуэй, командовал вице-адмирал Кондо, который в свое время возглавлял 2-й японский флот, действовавший в операциях против Филиппин и Голландской Индии. Эти силы состояли из пяти групп. Группу в составе 12 десантных транспортов прикрывали крейсер, 10 эсминцев и 3 сторожевых корабля. В группу поддержки входили 4 тяжелых крейсера и 2 эсминца. Объединив несколько кораблей 2-го флота в сильную группу прикрытия, Кондо оставил ее в своем распоряжении на случай, если появится необходимость поддержать действия десантных сил. Она состояла из двух линейных кораблей» легкого авианосца «Дзуйхо», четырех тяжелых крейсеров и семи эсминцев. Группа гидроавиатранспортов должна была выйти из базы в Курэ и занять свое место к северо-западу от атолла Мидуэй. Тральщики имели задачу очистить от мин район высадки. Все эти группы действовали более или менее независимо друг от друга. Главные силы 2-го флота находились примерно в 50 милях к северу от группы транспортов, а корабли непосредственной поддержки — в 75 милях на северо-восток от них.
Японцы, как всегда, выслали вперед подводные лодки для ведения разведки. Одну лодку направили непосредственно к атоллу Мидуэй, в то время как четыре других заняли позиции у Алеутских островов, а две — у Сиэтла. Наиболее важными считались две линии подводных лодок: одна, на которой располагались четыре подводные лодки, проходила в 500 милях к западу от острова Оаху, другая под прямым углом пересекала линию Пирл-Харбор — Мидуэй. Все эти [348] лодки должны были занять свои позиции к 1 июня 1942 года.
Почему же такой внушительной армаде не удалось выполнить свою задачу? Без сомнения, решающее значение здесь имело знание американцами японских планов. Своевременно предупрежденный о планах японцев, Нимиц сумел сосредоточить в нужном месте три больших авианосца. Таким образом, основной причиной провала операции явилось, по-видимому, отсутствие внезапности, на которую рассчитывали японцы.
Однако даже при своевременном получении данных о намерениях японцев едва ли три американских авианосца, даже при умелом их использовании и удаче, могли одержать победу над восемью авианосцами, 11 линейными кораблями и множеством других вспомогательных средств, участвовавших в этой операции, если бы японцы правильно расположили свои силы. 3 июня, когда был нанесен первый удар по Алеутским островам, а в районе Мидуэя силы сторон вошли в боевое соприкосновение, японские надводные силы в составе 10 групп оказались рассредоточенными по всему пространству северной и центральной частей Тихого океана.
Сосредоточение сил, конечно, не означает их объединения в одну-единственную группу. В чем же тогда состояла ошибка японского командования? Да прежде всего в том, что в этой операции не было единой цели. Два авианосца, выделенные для захвата Алеутских островов, могли бы сыграть решающую роль в центральной части Тихого океана. Ведь если бы японцы захватили Мидуэй, они в дальнейшем легко овладели бы и Алеутскими островами. А с неудачей у Мидуэя теряла свое значение и операция по захвату Алеутских островов.
Японские силы были расположены вокруг Мидуэя. Все они объединялись общим командованием. Однако [349] адмирал Ямамото почти не имел возможности координировать действия флота во время операции. Когда началось сражение, Ямамото понял, что его силы слишком рассредоточены, чтобы эффективно взаимодействовать друг с другом. После неудачной попытки исправить положение, он убедился, что собрать в нужном месте свои разбросанные силы ему не удастся,
При более детальном анализе расстановки сил ошибки японцев обнаруживаются еще лучше. Авианосцы оперативной группы не имели достаточного прикрытия, в то время как нужные для этого корабли были разбросаны по всему району, Главные же силы флота, выполнив свою задачу по захвату Алеутских островов, по сути дела, не приняли никакого участия в операции и оказались бесполезными. Десантные силы, подходившие к Мидуэю с юго-запада, легко просматривались с атолла, что затрудняло их действия. Они не имели нужного прикрытия с воздуха и легко могли стать основным объектом контратаки. Посылая десантные силы вперед, Ямамото, который не имел данных об американском флоте, совершил тем самым грубейшую ошибку.
Еще одной крупной ошибкой японцев следует считать неправильное использование подводных лодок. Полагая, что американский флот не выйдет из Пирл-Харбора, пока не начнется операция против Мидуэя, японцы приказали своим подводным лодкам занять позиции только 1 июня. А к этому времени американские авианосцы уже пересекли линию, где должна была находиться дозорная завеса лодок между Пирл-Харбором и Мидуэем; причем «Хорнет» и «Энтерпрайз» сделали это 29 мая, а «Йорктаун» — в ночь на 31 мая 1942 года. При своевременном занятии японскими подводными лодками своих позиций появление американских авианосцев у Мидуэя не было бы для японцев неожиданным, и, возможно, результаты сражения были бы иными. [350]
Оборонительные мероприятия США
С тех пор как США раскрыли и стали читать японский шифр, они всегда были в курсе всех японских планов. Из полученных таким образом сведений штаб адмирала Нимица узнал, какие цели наметили японцы, приблизительный состав участвующих в операции сил, направление, откуда следовало ожидать подхода основных сил, и время начала операции. Эти сведения значительно облегчали принятие контрмер, но ввиду недостатка сил командование США считало свое поражение в этой операции почти неизбежным.
Прежде всего перед Нимицем встал вопрос: как быть с Алеутскими островами? Приказать их гарнизонам защищаться своими силами или передать им часть сия и средств из центральной части Тихого океана? Нимиц выбрал последнее и выделил для обороны Алеутских островов 5 крейсеров, 14 эсминцев и 6 подводных лодок. Эти силы находились под командованием контр-адмирала Теоболда, на которого возлагалось и командование авиацией берегового базирования.
Что же касается обороны Мидуэя, то здесь дело обстояло несколько сложнее. Атолл был слишком мал, чтобы разместить на нем достаточное количество сил и средств для отражения атаки двигавшихся к нему исключительно крупных сил противника. Расположенный на крайнем северо-западном конце Гавайской гряды и удаленный от Пирл-Харбора почти на 1100 миль, этот атолл состоит из двух окруженных рифами островов. Остров Санд-Айленд имеет в поперечнике не более двух миль, а остров Истерн-Айленд, на котором находится аэродром, — еще меньше. Тем не менее американцы сделали все возможное для укрепления Мидуэя. Берег и окружающие атолл воды были заминированы. Гарнизон морской пехоты был усилен личным [351] составом и зенитными орудиями. Увеличилась и численность авиации. Для разведки предназначалось 30 летающих лодок «Каталина». Между Мидуэем и Оаху постоянно совершали полеты бомбардировщики В-17, а 3 июня 17 таких машин прибыли на Мидуэй для постоянного базирования. Эскадрильи авиации морской пехоты также получили дополнительные самолеты. Для противовоздушной обороны атолла его гарнизон имел 26 истребителей «Буффало». Кроме того, на атолл базировались 34 пикирующих бомбардировщика Большинство экипажей на этих самолетах было укомплектовано спешным порядком: летчики пришли туда прямо из летных школ и совсем не имели опыта. Здесь располагались четыре армейских самолета В-26, вооруженных торпедами, для сбрасывания которых они не были приспособлены. Единственными настоящими боевыми самолетами были лишь шесть машин TBF.
Морская пехота, безусловно, устроила бы японцам весьма «теплый» прием, если бы дело дошло до высадки десанта, но не вызывало сомнений, что в конечном итоге судьба Мидуэя зависела от эффективности действий флота. Но что мог выделить для этой цели адмирал Нимиц? Авианосец «Лексингтон» был потоплен в Коралловом море. «Саратога» закончил ремонт, но задержка в формировании необходимой для него группы прикрытия привела к тому, что он вышел из Сан-Диего только 1 июня, а в Пирл-Харбор прибыл уже 6 июня — слишком поздно, чтобы принять участие в сражении.
Авианосцы «Хорнет» и «Энтерпрайз» были спешно отозваны из южной части Тихого океана и 26 мая прибыли в Пирл-Харбор, Здесь место внезапно заболевшего адмирала Хэлси временно занял контр-адмирал Спрюэнс, который командовал до этого крейсерами ударной группы. 28 мая два авианосца под прикрытием пяти тяжелых крейсеров, легкого крейсера и девяти эсминцев вышли наконец в море. [352]
Поврежденный авианосец Флетчера также успел подойти из южной части Тихого океана. Ремонт, который в нормальных условиях требовал трех месяцев, был произведен за три дня, и утром 30 мая авианосец «Йорктаун» уже вышел в море под прикрытием двух тяжелых крейсеров и пяти эсминцев. 2 июня авианосные силы США встретились северо-восточнее Мидуэя, и адмирал Флетчер, как старший, взял на себя командование ими.
Эти три авианосца с прикрывавшими их кораблями и представляли собой все то, что американцы могли тогда собрать для отражения удара японцев. Правда, на западном побережье США имелось еще несколько старых линейных кораблей, но они были слишком тихоходны, чтобы сопровождать авианосцы, и к тому же у США не было достаточного количества эсминцев для обеспечения их эскортирования.
Для усиления авианосцев на подходах к Мидуэю было расставлено на позициях 19 подводных лодок. Одна из них — «Катлфиш» — занимала позицию в 700 милях к западу от атолла, где, как предполагалось, японцы назначили пункт встречи своих сил. Три подводные лодки патрулировали в 200 милях к западу от атолла, а еще шесть лодок располагались в 150 милях от Мидуэя по дуге, простирающейся с юго-запада на север. Две подводные лодки действовали всего лишь в 50 милях северо-западнее Мидуэя, остальные находились в составе групп поддержки авианосцев и прикрытия острова Оаху. Адмирал Нимиц, находясь в Пирл-Харборе, взял на себя общее руководство операцией, считая, что оттуда он сможет лучше управлять действиями авианосцев и подводных лодок, а также авиацией, базирующейся на атолл Мидуэй.
Задача Флетчера и Спрюэнса оказалась чрезвычайно трудной. Инструкция Нимица гласила: «Вы должны руководствоваться принципом оправданного [353] риска и не подставлять свои силы под удар превосходящих сил противника, если нет шансов нанести ему серьезные потери». Очень трудно сражаться, опасаясь встретить превосходящие силы противника и не подставляя себя под удар. На что могли рассчитывать Флетчер и Спрюэнс? Очевидно, только на исключительно умелое использование данных разведки и на принцип внезапности. Американское командование понимало, что решающее значение в этой операции сыграет авиация, и потому сосредоточило все свое внимание на авианосцах противника. Позиция американских авианосцев на северо-восток от Мидуэя была выбрана правильно, потому что в этом случае они занимали фланговое положение к японскому оперативному соединению, к которому японцы, ввиду большой разбросанности их сил, не могли вовремя прийти на помощь,
Нападение на Алеутские острова
Адмирал Теоболд, как и многие другие офицеры, подозревал, что сведения, на основе которых американская разведка делает свои заключения, умышленно даны японцами в целях дезинформации. Он считал, что угроза в западной части Алеутских островов создана японцами лишь для того, чтобы отвлечь внимание американцев от более важного района Датч-Харбор — Хода-Бей, и потому решил сосредоточить свои силы для обороны именно этого района Алеутских островов. Поскольку действия его сил целиком зависели от прикрытия с воздуха, а самым западным из аэродромов был аэродром на острове Умнак, он едва ли мог принять другое решение. Поэтому и его ударные силы никак не могли войти в боевое соприкосновение с противником. [354]
Теоболд направил свои главные силы в составе пяти крейсеров и четырех эсминцев к пункту встречи в 400 милях южнее острова Кадьяк. Последние корабли -его соединения прибыли туда только утром 3 июня, то есть через несколько часов после того, как японцы атаковали Датч-Харбор. Он оставил в бухте Макушинской на острове Уналашка только группу эсминцев в составе девяти кораблей для отражения высадки японского десанта в районе Датч-Харбора.
Ввиду слабости надводных сил вся тяжесть обороны ложилась на самолеты, которых здесь было слишком мало. ВМС США имели для разведки всего 20 летающих лодок «Каталина». ВВС армии располагали 65 истребителями, но в Колд-Бее и на Умнаке, где в них была особая нужда, находилась только половина. Основные ударные силы авиации — 20 самолетов В-26 — базировались на островах Кадьяк, Колд-Бей и Умнак.
Чтобы своевременно предупредить свои силы о приближении японцев, Теоболд расставил на позициях шесть подводных лодок в тех местах, где вероятнее всего можно было перехватить японцев, и 20 небольших кораблей в пределах 200 миль от Датч-Харбора на юг и в сторону Берингова моря. Самолеты «Каталина» вели разведку на подступах в радиусе не более 400 миль. Специальных самолетов-разведчиков, оборудованных радиолокаторами, у Теоболда не было.
Двум авианосцам адмирала Какута, шедшим с юго-запада, каким-то образом все же удалось избежать столкновения с подводными лодками, патрульными кораблями и самолетами США. Было около 01.00 ночи, однако в северных широтах Аляски уже наступил рассвет. Приблизившись на 165 миль к Датч-Харбору, адмирал поднял в воздух 36 самолетов. Теперь плохая погода, благодаря которой ему удалось подойти к острову необнаруженным, благоприятствовала американцам. [355] Самолеты с авианосца «Дзунё» долго блуждали в тумане и потом вернулись обратно, так и не обнаружив цели. Однако самолеты с авианосца «Рюдзё», пользуясь тем, что в районе самого Датч-Харбора погода была хорошая, внезапно появились там и атаковали объекты острова, причинив им значительные разрушения. При этом они потеряли всего два самолета.
На обратном пути японские самолеты обнаружили у острова Умнак пять эсминцев адмирала Теоболда, Адмирал Какута решил немедленно атаковать их, но плохая погода в этом районе не позволила атакующей группе объединиться и нанести сильный удар. Американские истребители Р-40 с острова Умнак сбили в этом бою два японских самолета. Эсминцы Теоболда не пострадали.
После атаки японцами Датч-Харбора американские летчики приложили максимум усилий, чтобы обнаружить авианосцы противника, но безуспешно. Их неудача объяснялась тем, что они искали японские авианосцы в Беринговом море, полагая, что атака производилась оттуда. Немалую, роль сыграло и то, что самолеты адмирала Какута после атаки острова Умнак повернули на юго-запад; японцы собирались подвергнуть атаке и остров Адах, но ввиду плохой погоды в этом районе от этого плана пришлось отказаться и вторично атаковать Датч-Харбор. Авианосцы Какута уже взяли курс на Датч-Харбор, когда в 04.50 4 июня их обнаружили американские самолеты-разведчики. После этого американская авиация несколько раз атаковала их, но безуспешно. Потеряв три самолета, американцы так и не добились прямых попаданий.
Адмирал Какута еще до налета американцев выслал свою ударную группу на Датч-Харбор. Она появилась над островом в 16.00. В течение получаса японские самолеты бомбили остров и базу. Были подожжены новые склады горючего, в которых хранилось до 3000 т [356] нефти. Кроме того, они нанесли повреждения старому кораблю «Нортуэстерн», который выбросился на берег, и сожгли пустой самолетный ангар. После этого самолеты .с авианосца «Дзунё», выйдя к району сбора у западной оконечности острова Уналашка, обнаружили здесь аэродром в тот момент, когда с него поднимались американские истребители, которые сбили четыре японских самолета.
Тем временем Какута получил сообщение о том, что операция против Мидуэя протекает с еще меньшим успехом, чем на Алеутах, Вскоре после этого он получил приказ адмирала Ямамото немедленно идти на соединение с основными силами флота. Однако Какута пришлось задержаться с выполнением приказа более чем на два часа, пока он не принял на борт все свои самолеты. Только после этого он взял курс на юг, чтобы соединиться с Нагумо. Однако к этому времени адмирал Ямамото по настоянию своего штаба изменил решение о высадке десанта на Алеутских островах и приказал продолжать выполнение ранее намеченного плана. Но вице-адмирал Хосогая, командующий северными силами, внес изменение в этот приказ. Он отказался от высадки десанта на острове Адах, потому что после обнаружения аэродрома противника на Умнаке, всего в 350 милях от Адаха, считал это слишком рискованным.
Вскоре после полудня 6 июня 1250 человек батальона японской морской пехоты высадились на острове Кыска, где они взяли в плен личный состав небольшой американской метеорологической станции. Ранним утром следующего дня армейский пехотный батальон в составе 1200 человек высадился на острове Атту, захватив 39 алеутов и одного американского миссионера с женой. Обо всем этом американцы узнали только 10 июня, когда их самолеты обнаружили на этих двух островах японские десанты. [357]
Боевые действия у атолла Мидуэй (3-7 июня 1942 года)
Самолеты «Каталина», базирующиеся на Мидуэй, ежедневно на рассвете вылетали на разведку западного сектора, удаляясь от атолла иногда на 700 миль. Это было нужно для того, чтобы любые силы противника, находящиеся за пределами этого радиуса, не успели подойти к рубежу атаки раньше, чем их обнаружит разведка следующего дня. В последние дни мая и в первые дни июня этот сектор просматривался довольно надежно; только к северо-западу от атолла на расстоянии примерно 350 миль оставался непросматриваемый участок, что объяснялось плохой погодой, затруднявшей наблюдение.
Первое боевое соприкосновение с противником произошло утром 3 июня, когда патрульный самолет донес: «Вижу шесть крупных кораблей в строю кильватерной колонны в 700 милях к юго-западу от атолла». Американское командование сразу же сделало правильный вывод: по-видимому, это только часть японских сил. Основной удар японцев ожидался с северо-запада, поэтому американские авианосцы остались на своих позициях в 300 милях к северо-востоку от Мидуэя. Но на самом атолле все средства были приведены в боевую готовность. Не имея новых данных о противнике, командование после полудня подняло в воздух девять самолетов В-17. В 16.30 они атаковали японские корабли, но атака оказалась малоэффективной. Первая кровь в этом сражении пролилась лишь следующей ночью, когда четыре летающие лодки, оборудованные радиолокаторами, атаковали торпедами японский танкер, причинив ему легкие повреждения. Эти самолеты еще не успели вернуться на Мидуэй, как атолл подвергся атаке.
Как и предполагало американское командование, [358] японские авианосцы приближались к Мидуэю с северо-запада, прикрываясь фронтом облачности и тумана. В 04.30 4 июня, за полчаса до восхода солнца, когда до атолла оставалось 240 миль, адмирал Нагумо бросил на Мидуэй атакующую группу в составе 108 самолетов, Число истребителей, бомбардировщиков и торпедоносцев в этой группе было почти одинаковым. Прекрасная видимость благоприятствовала налету. Юго-восточный ветер позволял поднимать самолеты с авианосцев, не меняя курса кораблей.
Между тем патрульные самолеты вылетели с Мидуэя, как всегда, в 04.15, а вслед за ними были подняты в воздух и бомбардировщики В-17, чтобы не позволить противнику захватить их врасплох на земле. В 05.45 летчик с «Каталины» открытым текстом донес: «Много самолетов идут курсом на Мидуэй, пеленг 340, расстояние 150 миль». Несколько минут спустя радиолокаторы на атолле засекли приближающиеся самолеты противника; до них оставалось 93 мили. Но откуда они летят и где находятся японские авианосцы — оставалось неясным. Ответ на этот вопрос пришел через две минуты после первого донесения. Тот же патрульный самолет «Каталина» доложил о двух авианосцах и сопровождающих их кораблях, находившихся на расстоянии 180 миль северо-западнее Мидуэя. Как выяснилось, расстояние было определено неверно: ошибка составила 40 миль в меньшую сторону. Именно эта ошибка и затруднила американским самолетам с авианосцев поиск японских кораблей. Самолеты В-17, уже находившиеся в воздухе, были тотчас же направлены на японские авианосцы, а самолеты авиации морской пехоты (четыре В-26 и шесть TBF), успевшие к этому времени прогреть моторы, были посланы им вдогонку,
Тем временем японские самолеты были уже на подходе к Мидуэю. Истребители морской пехоты встретили их в 30 милях от острова. Каждый истребитель смог лишь два-три раза атаковать бомбардировщики. [359]
Остальное время все они отбивались от японских истребителей, которые по своим характеристикам намного превосходили американские. Зенитная артиллерия атолла открыла огонь сразу же, как только японские самолеты вошли в зону огня. Первая бомба упала в 06,30. Менее чем за полчаса все, что находилось на земле, было разрушено или повреждено; прямое попадание получила электростанция, загорелись топливные цистерны, был полностью разрушен самолетный ангар. Неповрежденной осталась только взлетная полоса. Когда все кончилось, американские истребители получили приказ вернуться на аэродром. Из 26 самолетов этот приказ выполнили только 10, да и из этих самолетов боеспособными оказались только два истребителя. Японцы потеряли всего шесть самолетов.
Самолеты, поднявшиеся с Мидуэя, провели налет на японские авианосцы с большой отвагой, но ввиду разрозненности и малочисленности сил эта атака оказалась малоэффективной. Однако она принесла известную пользу, ибо в самый критический момент отвлекла внимание японцев от атолла и не позволила им бросить в атаку всю свою авиацию.
Самолеты В-26 атаковали японские авианосцы в 07.00 на низкой высоте отдельными группами, но одновременно. Японские корабли поставили дымовую завесу и маневрировали, открыв сильный зенитный огонь и подняв истребители для перехвата американских самолетов. Американские самолеты не добились ни одного попадания. Из шести самолетов TBF и четырех В-26 было сбито соответственно пять и две машины; кроме того, были серьезно повреждены и вышли из строя и остальные три вернувшихся самолета.
Через час корабли противника атаковала эскадрилья бомбардировщиков морской пехоты. Ввиду того что молодые летчики, только что прибывшие из летной школы, совсем не имели опыта бомбометания с пикирования, они вынуждены были прибегнуть к весьма [360] опасному бомбометанию на крутом планировании. Добиться попадания в авианосец «Хирю» им также не удалось. Из 16 самолетов на Мидуэй вернулись только восемь машин. Шесть из них имели тяжелые повреждения.
Приблизительно через 15 минут после этой эскадрильи сюда подошли 15 самолетов В-17. Сбросив бомбы с высоты 6000 м, самолеты не понесли потерь, но и сами не причинили противнику никакого вреда. Едва они улетели, появилась вторая группа самолетов морской пехоты. Выйдя на цель на малой высоте, эти самолеты встретили такой сильный зенитный огонь и настолько мощное противодействие японских истребителей, что были не в состоянии дойти до авианосца и сбросили бомбы на линейный корабль. Таким образом, и этот налет не увенчался успехом.
Итак, первая фаза сражения у атолла Мидуэй окончилась явно в пользу японцев. Им удалось произвести на атолле большие разрушения. Американцы потеряли половину своих самолетов, не причинив никаких повреждений кораблям противника. В такой обстановке командование ВМС США и ввело в сражение свои авианосцы.
Когда самолеты-разведчики, поднявшиеся с Мидуэя, впервые доложили об обнаружении японских кораблей, американские авианосцы находились приблизительно в 200 милях к востоку от главных сил противника. Получив донесение, адмирал Флетчер немедленно приказал авианосцам «Хорнет» и «Энтерпрайз» идти на сближение с противником и атаковать японские авианосцы, как только будет установлено их местонахождение. «Йорктаун» некоторое время еще продолжал следовать курсом на восток, чтобы принять свои самолеты, возвращавшиеся из разведки.
Адмирал Спрюэнс решил на авианосце «Энтерпрайз» идти на сближение и сократить расстояние до противника минимум до 175 миль, которое соответствовало [361] радиусу действия его торпедоносцев. Это оказалось весьма кстати, ибо на самом деле противник находился не там, где указывалось в донесении, а на 25 миль дальше. Наконец в 07.00, когда Спрюэнс убедился, что находится в 150 милях от противника, он счел возможным захватить японцев врасплох в момент заправки самолетов, только что вернувшихся после атаки Мидуэя, Следуя этому решению, он приказал поднять самолеты в воздух,
Готовясь к удару, американские авианосцы шли раздельно, каждый со своей группой кораблей прикрытия. Это было сделано для того, чтобы не повторить ошибки, допущенной в Коралловом море, когда «Лексингтон» и «Йорктаун» разделились уже во время атаки и тем самым нарушили ордер прикрывающих их кораблей. «Энтерпрайз» поднял в воздух 33 пикирующих бомбардировщика, 14 торпедоносцев и 10 истребителей. Группа самолетов с «Хорнета» включала 35 бомбардировщиков, 15 торпедоносцев и 10 истребителей. Чтобы не терять времени, Спрюэнс приказал бомбардировщикам следовать к цели, не дожидаясь, пока все торпедоносцы поднимутся в воздух. Бомбардировщики и торпедоносцы с авианосца «Хорнет», летевшие на различных высотах, также оказались разделенными. Таким образом, атакующие силы американцев вскоре после вылета — в 08.00 — оказались в четырех отдельных группах.
Авианосец «Йорктаун» тем временем закончил приемку своих разведчиков и в 06.30 повернул на юго-запад, чтобы последовать за «Энтерпрайзом» и «Хорнетом». Поскольку Флетчер ожидал встретить четыре или пять авианосцев противника, а полученное донесение говорило только о двух, он решил не поднимать самолеты с «Йорктауна» до тех пор, пока не будут обнаружены остальные японские авианосцы. Несколько позже, в 08.30, все еще не имея данных об остальных японских авианосцах, он все-таки решил выслать в [362] атаку половину самолетов с «Йорктауна». В течение получаса Флетчер поднял с авианосца 17 пикирующих бомбардировщиков, 12 торпедоносцев и 6 истребителей. Одновременно Флетчер выслал разведку на север и на запад для поиска остальных авианосцев.
Действия адмирала Нагумо в это время отличались поразительной осторожностью. Согласно разведывательным данным серьезного противодействия со стороны американцев ожидать не следовало, но адмирал все-таки выслал против Мидуэя только половину своих самолетов, а остальные держал в готовности на взлетной палубе с подвешенными торпедами на случай, если появятся американские корабли. После того как его самолеты вылетели для атаки Мидуэя, он приказал крейсерам поднять семь самолетов для ведения разведки в восточном и южном направлениях. В течение получаса все эти самолеты были подняты в воздух.
В 07.00 командир возвращавшейся после атаки Мидуэя авиационной группы доложил адмиралу Нагумо, что по атоллу нужно нанести еще один удар. Атака торпедоносцев с Мидуэя, последовавшая как раз в этот момент, казалось, подтверждала эту точку зрения.
К этому времени самолеты-разведчики с крейсеров Нагумо удалились по меньшей мере на 200 миль от своих кораблей. Напряжение спало. Самолеты, атаковавшие Мидуэй, должны были вскоре вернуться, и авианосцы готовились принять их на палубу.
В этой обстановке в 07.15 адмирал Нагумо отдал роковой приказ: «Самолетам второго эшелона приготовиться к вылету. Вместо торпед подвесить бомбы». Ровно через 13 минут после отдачи этого приказа самолет-разведчик с крейсера «Тонэ» донес об обнаружении им 10 американских кораблей приблизительно в 200 милях к северо-востоку. Можно представить себе, насколько изменился бы исход сражения у Мидуэя, если бы самолет с крейсера «Тонэ» вылетел в разведку без опоздания и это донесение поступило бы на полчаса раньше, В [363] 07.45 Нагумо отдал приказ своим авианосцам: «Приготовиться к атаке американских кораблей. Самолетам, не успевшим заменить торпеды, оставить их для атаки». В 08.20 разведчик с крейсера «Тонэ» донес, что среди американских кораблей находится один авианосец.
Адмирал Нагумо, безусловно, понимал, насколько важно первым нанести удар, хотя единственный американский авианосец не представлял большой опасности для его четырех авианосцев. Но он не имел возможности немедленно послать самолеты в атаку, так как они должны были пополнить запас горючего. Немалую роль сыграло и то, что с 07.05 до 08.30 его корабли подверглись налету американских самолетов с Мидуэя, которые мешали японским самолетам подняться в воздух. Другой помехой явились действия американской подводной лодки «Наутилус», которая перехватила донесение разведывательного самолета о японских авианосцах и тут же пошла на сближение с ними.
Подняв перископ, командир подводной лодки увидел себя в самом центре японского соединения. Он выпустил две торпеды, вызвав замешательство среди эсминцев противника, начавших преследование лодки глубинными бомбами. Суматоха еще не прекратилась, когда Нагумо пришлось принять самолеты, вернувшиеся после атаки Мидуэя. Когда в 09.18 был принят на борт последний самолет, Нагумо взял курс на север, чтобы перестроить свои силы, убрать с верхней палубы поврежденные самолеты и заменить их исправными для последующей атаки американских кораблей. Но было уже поздно: над ним появились американские самолеты.
Самолеты с авианосцев «Хорнет» и «Энтерпрайз» подошли к цели четырьмя группами, а самолеты с «Йорктауна» образовали пятую группу. Однако совместный удар этих групп явился случайностью. Истребители с «Энтерпрайза», которые должны были охранять свои самолеты, по ошибке взяли под охрану группу с [364] авианосца «Хорнет». Поднявшись на высоту 6000 м, эти истребители появились над японскими кораблями в тот момент, когда торпедоносцы с «Хорнета» и «Энтерпрайза» уже начали свои неудачные атаки. Не получив от бомбардировщиков и торпедоносцев никакого сигнала о помощи, как было предусмотрено, они покружились над японскими кораблями, пока позволяло горючее, и вернулись на свои авианосцы, так и не вступив в бой с противником.
Ошибка в донесении самолетов-разведчиков еще больше возросла в результате поворота адмирала Нагумо на север, поэтому японское оперативное соединение оказалось совсем не там, где его рассчитывали встретить американские летчики. Пикирующие бомбардировщики с авианосца «Хорнет», летевшие на большой высоте, не обнаружили японцев там, где ожидали, и продолжали полет в юго-западном направлении. Однако другая группа самолетов, летевших ниже облаков, в 09.20 обнаружила авианосцы противника и сразу же пошла на сближение с ними. Японские истребители, только что отразившие налет авиации с Мидуэя и еще не успевшие набрать высоты, встретили американские торпедоносцы и легко расправились с этими тихоходными и неуклюжими машинами. Все 15 были сбиты далеко от цели; они даже не успели сбросить свои торпеды. В живых остался только один летчик, который сумел продержаться до наступления темноты в плавающем сиденье от самолета. Пикирующие бомбардировщики с «Хорнета» продолжали лететь на юго-запад, пока позволяло горючее. Затем 21 из них вернулся на авианосец, а 14 взяли курс на Мидуэй, и там три машины разбились при посадке. Все сопровождавшие их истребители, имевшие недостаточный радиус действия, вынуждены были сесть прямо на воду, когда у них кончилось горючее.
Эскадрилья торпедоносцев с «Энтерпрайза» вышла на объект атаки на 10-15 минут позднее, чем торпедоносцы [365] с «Хорнета». Эти самолеты также шли без прикрытия истребителей, и поэтому результат был почти такой же. Разбившись на две группы, чтобы атаковать японские авианосцы с носа и с кормы, они не добились успеха. Японские авианосцы отвернули и привели американские самолеты за корму, чтобы оттянуть время. Японским истребителям удалось в это время сбить 10 самолетов. Попаданий опять не было. Но жертвы торпедоносцев не пропали даром. Атаки американских торпедоносцев заставили японских истребителей снизиться и ослабить наблюдение за высоко летящими самолетами.
Пикирующие бомбардировщики с «Энтерпрайза», как и самолеты с «Хорнета», не обнаружили противника там, где ждали, но командир этой группы самолетов принял решение взять курс на север, чтобы осмотреть более широкий район. Около 10.00 он заметил блуждавший здесь японский эсминец, а вскоре обнаружил и все оперативное соединение японцев. Четыре японских авианосца шли в ромбическом ордере с авианосцем «Хирю» впереди. Командир группы решил разделиться и атаковать два авианосца, шедших последними в строю. Ими оказались «Акаги» и «Kaгa». Как и предвидел Спрюэнс, их палубы были заполнены самолетами, которые только что закончили прием горючего и боеприпасов и готовились к взлету. Ни одного японского истребителя поблизости не было, и американские самолеты спокойно начали пикирование. Несколько бомб попало в цель. На обоих авианосцах вспыхнул пожар. Немного восточнее этих авианосцев загорелся авианосец «Сорю», атакованный самолетами с «Йорктауна».
Авиагруппа с «Йорктауна» вылетела часом позже групп с «Энтерпрайза» и «Хорнета», но улучшившаяся погода позволила самолетам уже в полете собраться вместе и быстро обнаружить противника. Таким образом, одновременность удара получилась сама собой. Подлетая с востока, группа с «Йорктауна» сосредоточила [366] свой удар на ближайшем авианосце. Им оказался «Сорю». Эскадрилья торпедоносцев летела немного впереди. Несмотря на все попытки сопровождавших ее истребителей, только пять самолетов из 12 сумели сбросить свои торпеды и всего лишь два из них вернулись на авианосец. Попаданий достигнуто не было. Зато бомбардировщики, летевшие с солнечной стороны, не встретили японских истребителей. Когда первые 13 самолетов закончили пикирование, «Сорю» был весь в огне, и поэтому неотбомбившиеся четыре самолета повернули на другую цель. Это был действительно большой успех американцев и одновременно большая удача, поскольку они застали японские авианосцы врасплох, когда те пополняли горючее и боеприпасы.
Итак, три японских авианосца из четырех были выведены из строя в первый же день сражения, но четвертый — «Хирю», оказавшийся севернее, — остался неповрежденным. Около 10.00 «Хирю» начал подъем в воздух своих самолетов. Первая группа состояла из 18 бомбардировщиков и шести истребителей; вслед за ней, часом позже, вылетели 10 торпедоносцев и шесть истребителей. Тем временем японцам удалось уговорить Нагумо перейти с горящего «Акаги» на крейсер, а Кондо со своей эскадрой оставил отряд транспортов, которым теперь никто не угрожал, и сблизился с авианосными силами для их прикрытия.
«Йорктаун» только что поднял своих разведчиков и приготовился принять свою ударную группу, когда около полудня радиолокатор авианосца обнаружил на расстоянии менее 50 миль самолеты противника. Это была группа с авианосца «Хирю». Истребителям, принимавшим горючее на взлетной палубе, было приказано срочно подняться в воздух, чтобы очистить ее, а возвращающимся бомбардировщикам — не приближаться к кораблю.
Несколько самолетов с авианосцев «Энтерпрайз» и «Хорнет» присоединились к истребителям «Йорктауна» [367] и тем самым увеличили группу прикрытия до 28 машин. Эта группа оказалась настолько сильной, что японским самолетам пришлось разделиться на несколько групп. Только восьми бомбардировщикам удалось достичь цели. Авианосец получил три попадания: одна бомба пробила полетную палубу, другая взорвалась на нижней палубе, затопив находящиеся по соседству погреба, а третья разрушила дымоход и вывела из строя два котла, вызвав одновременно пожар в котельном отделении.
Команде авианосца удалось быстро устранить повреждения. Огонь вскоре потушили, пробоину на полетной палубе заделали, а в котлах снова развели пары. Авианосец, продолжая следовать со скоростью 20 узлов, снова возобновил прием истребителей для пополнения горючего и боеприпасов. В 14.30 радиолокатор «Йорктауна» обнаружил всего в 40 милях от авианосца торпедоносцы с «Хирю». Надо было еще раз поднять истребители, но лишь немногие успели это сделать, так как японские самолеты уже вышли на цель.
Взлетевшим с авианосца истребителям удалось сбить несколько японских самолетов еще до входа их в зону артиллерийского огня. Прикрытие авианосца, которое после первой атаки было усилено двумя крейсерами и двумя эсминцами сил Спрюэнса, поставило мощную огневую завесу, однако нескольким японским самолетам все же удалось прорваться к авианосцу. Маневрируя, «Йорктаун» уклонился от двух торпед, но две другие попали в среднюю часть корабля. Три котельных отделения оказались затопленными. Из трубы повалили клубы белого пара. Авианосец сначала сбавил ход, а потом остановился.
Ни затопление противоположных отсеков, ни перекачка топлива в этих условиях не помогли выровнять крен, увеличившийся до 26°. Корабль вот-вот должен был перевернуться. Поэтому в 15.00 командир отдал приказ: «Оставить корабль!» Команда перешла на эсминцы. [368] Вечером прикрывавшие авианосец корабли ушли, оставив здесь эсминец «Хьюз», который при необходимости должен был потопить поврежденный авианосец, чтобы он не попал в руки японцев.
Когда японцы заканчивали налет на «Йорктаун», один из его разведывательных самолетов, вылетевших тремя часами раньше, донес о нахождении японского соединения с авианосцем «Хирю» на расстоянии около 100 миль на запад-северо-запад. На основании этого доклада Спрюэнс приказал атаковать японский авианосец. С «Энтерпрайза» тут же поднялись 24 бомбардировщика. С авианосца «Хорнет» поднялись 16 самолетов. Обе группы вылетели приблизительно в 16.00. Они не имели истребительного прикрытия, так как Спрюэнс понимал, что истребители нужны для защиты авианосцев.
В 17.00 авиагруппа с «Энтерпрайза» обнаружила японский авианосец «Хирю». Несколько южнее его виднелись три огромных столба дыма: это горели «Акаги», «Kara» и «Сорю». В воздухе находилось несколько японских истребителей. Они сбили три американских бомбардировщика, но остальным удалось дойти до цели и сбросить на нее четыре бомбы. Когда через полчаса сюда подоспела группа с «Хорнета», «Хирю», охваченный огнем, уже не имело смысла атаковать, поэтому американские самолеты атаковали корабли прикрытия.
Спрюэнс донес об атаке «Хирю» адмиралу Флетчеру, который тем временем с «Йорктауна» перешел на крейсер «Астория». В конце доклада Спрюэнс спросил; «Будут ли у вас какие-либо указания относительно дальнейших действий?» Флетчер ответил: «Буду наблюдать за вашими действиями». Таким образом, он фактически передал командование всеми силами Спрюэнсу. Это было очень мудрое решение. Руководить операцией с авианосца, где адмирал мог опросить вернувшихся летчиков, было гораздо легче.
Донесение о выводе из строя трех авианосцев — [369] «Акаги», «Kaгa» и «Сорю» — вызвало на мостике японского флагмана «Ямато» смятение и ужас. Однако адмирал Ямамото еще не видел достаточных оснований для прекращения операций, считая, что самолеты, которые атаковали японцев, были частично подняты с Мидуэя. Он все еще полагал, что у американцев здесь имеется только один авианосец. Поэтому он решил продолжать операцию по захвату Мидуэя, лишь несколько перегруппировав свои силы, 2-й флот адмирала Кондо, который был уже на подходе, должен был во много раз усилить оперативное соединение. Транспорты, предназначенные для высадки десанта на Мидуэй, должны были временно отойти на северо-запад, пока не прояснится обстановка. Ожидался также подход группы кораблей прикрытия от Алеутских островов.
Только в 13.00 4 мая Ямамото узнал, что американские силы состоят из трех авианосцев. Одновременно он получил донесение, что самолеты авианосца «Хирю» атаковали и подожгли один из них. Таким образом, против «Хирю» было теперь два американских авианосца. Именно после получения этих данных Ямамото решил отменить высадку десантов на Мидуэй и Алеутские острова, а также отозвать с севера 2-е оперативное соединение адмирала Какута. С этими силами, собранными вместе, он имел бы три авианосца против двух оставшихся у американцев.
Тем временем «Хирю» готовился провести вечером новую атаку. Оставшиеся самолеты — 5 бомбардировщиков, 5 торпедоносцев и 10 истребителей — уже начали подниматься в воздух, когда в 17.01 авианосец атаковали бомбардировщики с «Энтерпрайза». Через полчаса Ямамото узнал, что горит и последний, четвертый, его авианосец.
Спасти какой-либо из трех ранее поврежденных авианосцев уже было невозможно. К тому же в 13.00 американская подводная лодка «Наутилус», упорно державшаяся около японских кораблей, обнаружила на [370] горизонте три больших столба дыма. Это были охваченные пожаром японские авианосцы. Подводная лодка подошла к «Кага» и выпустила в него три торпеды. Две из них прошли мимо цели, а третья попала, но не взорвалась. Но «Kaгa» и без того был обречен; он затонул в 19.25 в результате внутреннего взрыва. «Акаги» и «Хирю» оставались на плаву до следующего утра, пока японский эсминец не потопил их своими торпедами.
Итак, авианосец «Йорктаун» был покинут экипажем, а все группы американских самолетов серьезно пострадали. Эскадрильи торпедоносцев были почти полностью уничтожены, а бомбардировщики и истребители понесли очень тяжелые потери. Но и у противника не осталось самолетов, чтобы оспаривать господство в воздухе, а значит, и на море. В результате господство в воздухе перешло теперь в руки измотанных и уставших летчиков «Энтерпрайза» и «Хориста». Боевые действия 4 июня целиком определили исход сражения у Мидуэя.
На самом атолле в течение всей второй половины дня 4 июня защитники с напряжением ожидали дальнейшего развития событий. Они не имели точных сведений о результатах действий американской авианосной авиации и знали только, что самолеты с Мидуэя, понесшие столь тяжелые потери, едва ли могли нанести противнику серьезный урон. 4 июня пополудни самолеты В-17 мелкими группами были высланы для атаки японского оперативного соединения. Однако достичь попаданий им не удалось. После получения донесения о горящем японском авианосце в 200 милях северо-западнее Мидуэя в воздух были подняты 11 оставшихся пикирующих бомбардировщиков авиации морской пехоты. На пути они встретили фронт низкой облачности и дождя и потому не смогли найти своей цели. Торпедоносцы, взлетевшие почти одновременно [371] с ними, также не обнаружили противника. В течение всей ночи авиация, базировавшаяся на атолл, готовилась к отражению высадки десанта. Когда в 01.30 японская подводная лодка обстреляла Мидуэй, все решили, что это является началом атаки атолла.
Адмирал Ямамото все еще не собирался отказываться от своих агрессивных планов. В 19.15 он послал своим командующим следующую телеграмму: «1. Флот противника, который фактически разбит, уходит в восточном направлении, 2. Объединенный флот готовится преследовать остатки американского флота и одновременно захватить Мидуэй... Оперативное соединение вместе с силами 2-го флота и подводными лодками скоро обнаружит и подвергнет противника атаке», Ямамото, возможно, не разобрался в обстановке или, может быть, умышленно старался поддержать у своих подчиненных высокий боевой дух. Но одно не вызывало сомнений — он решился продолжать бой. Час спустя он приказал подводной лодке «I-168» обстрелять Мидуэй. В дальнейшем, примерно в 02.00, ее должна была сменить дивизия крейсеров.
Адмирал Нагумо не разделял наступательных тенденций своего начальника. После того как его флагманский корабль был подвергнут бомбардировке, он пережил нечто вроде шока. Так, в 21.30 он доложил Ямамото: «Противник имеет 5 авианосцев, 6 крейсеров и 15 эсминцев. Эти силы идут на запад. Мы прикрываем авианосец «Хирю» и отходим на северо-запад. Скорость 18 узлов». Очевидно, Нагумо намеревался продолжить свое отступление. На его второй доклад, составленный примерно в том же духе, Ямамото ответил следующим приказом: «Командующий 2-м флотом адмирал Кондо примет на себя командование оперативным соединением, за исключением авианосцев «Хирю» и «Акаги» и сопровождающих их кораблей». Корабли адмирала Кондо, который в самый критический [372] момент правильно понял обстановку и проявил инициативу, вскоре соединились с остатками оперативного соединения. Кондо тотчас же распорядился собрать все силы для ночных действий. Он имел в своем распоряжении 4 линейных корабля, 9 крейсеров и 19 эсминцев.
Однако сражению, в ходе которого Ямамото еще надеялся восстановить положение, не суждено было состояться. Спрюэнс, который теперь принял командование всеми американскими силами в этом районе, решил за ночь несколько отойти на восток. Впоследствии он объяснил это так: опасался встретиться ночью с превосходящими силами противника, но в то же время не хотел утром следующего дня оказаться далеко от Мидуэя.
К полуночи Ямамото уже знал фактическое положение вещей. У американцев в строю было по крайней мере два авианосца. Они отходили на восток, и почти не было никаких шансов заставить их вступить в бой с надводными кораблями. Ямамото понимал, что, если он будет следовать тем же курсом, его корабли с рассветом обязательно подвергнутся атакам с воздуха. Учитывая все это, он в 00.15 приказал ударным силам Кондо, еще не ^спевшим соединиться, следовать в точку встречи с главными силами. В 02.55 он с неохотой отказался от операции против Мидуэя и отдал приказ об общем отходе на запад.
Итак, обстрел подводной лодкой атолла Мидуэй оказался вовсе не прелюдией к вторжению, а, скорее, лебединой песней японцев. Случай, произошедший утром 5 июня, еще больше убедил американцев в том, что японцы отступают.
Спрюэнс к этому времени понял, что противник, потеряв четыре авианосца, не будет высаживать десант. Однако совсем исключать такую возможность было рискованно. В 02.15 подводная лодка «Тамбор» донесла [373] о появлении «многочисленных неопознанных кораблей» приблизительно в 90 милях к западу от атолла Мидуэй. «Это было похоже на десант, — рассказывал потом Спрюэнс, — поэтому мы взяли курс на север от Мидуэя, следуя со скоростью 25 узлов». Контр-адмирал Инглиш, командующий подводными силами Тихоокеанского флота, штаб которого находился в Пирл-Харборе, пришел к тому же выводу и приказал лодкам занять позиции в радиусе 5 миль от Мидуэя. Таким образом, американские силы выбрали совсем не то направление, какое требовалось для преследования японцев.
«Неопознанные корабли», замеченные подводной лодкой «Тамбор», в действительности были теми самыми кораблями, которые должны были сменить японскую подводную лодку «I-168», обстреливавшую Мидуэй. Не успели эти корабли — четыре крейсера и два эсминца — подойти к Мидуэю, как получили приказ Ямамото об отступлении. Повернув назад, они обнаружили «Тамбор». Маневрируя, чтобы уклониться от атаки лодки, крейсера «Могами» и «Микума» столкнулись друг с другом и получили серьезные повреждения. У крейсера «Могами» был поврежден нос, а на крейсере «Микума» оказались пробитыми цистерны, из которых топливо теперь вытекало прямо в море. Перед рассветом два других крейсера — «Кумано» и «Судзуя» — ушли на северо-запад, оставив поврежденные крейсера под охраной двух эсминцев. Эта группа продолжала идти курсом на запад, имея весьма небольшую скорость.
Только утром 5 июня американское командование убедилось, что японцы отступают. Около 06.00 «Тамбор», не выпускавший из виду японские корабли, опознал крейсера «Могами» и «Микума» и донес об их движении на запад. В 06.30 это сообщение было подтверждено самолетами с Мидуэя. Кроме двух поврежденных крейсеров, которые были обнаружены в [374] 125 милях к западу от атолла, самолетам удалось заметить и крейсера «Кумано» и «Судзуя» в 175 милях северо-запад нее атолла. В 250 милях к северо-западу было обнаружено еще несколько японских кораблей, в их числе один горящий авианосец. Это был «Хирю», который вскоре затонул, и часть кораблей адмирала Кондо, которые теперь спешили на соединение с главными силами Ямамото.
По получении этого донесения 12 оставшихся пикирующих бомбардировщиков взлетели с атолла для атаки. Идя по масляному следу крейсера «Микума», они в 08.00 обнаружили два японских крейсера и атаковали их. Попаданий достигнуто не было, но капитан 1 ранга Флеминг, командовавший одной из групп, направил свой горящий самолет на крейсер «Микума» и нанес ему серьезные повреждения. Японцы были так заняты отражением этой атаки, что проглядели группу самолетов В-17, летевших на большой высоте, и увидели их, когда бомбы уже стали падать вокруг кораблей» Однако и на этот раз попаданий не было.
Вскоре после полудня 12 самолетов В-17 поднялись с Мидуэя, чтобы атаковать горящий авианосец. Однако, выйдя на цель, они увидели здесь только эсминец «Таникадзэ». Авианосец «Хирю», который он сопровождал, затонул, и теперь эсминец спешил на соединение с Ямамото, Дважды атаковав корабль и сбросив на него 80 230-кг бомб, самолеты не добились ни одного прямого попадания.
Рассвет 5 июня застал американские авианосцы а 130 милях к северо-востоку от Мидуэя. Было уже совершенно ясно, что японцы отходят, и Спрюэнс должен был теперь выбрать наиболее подходящую для атаки цель. Этой целью оказалась группа японских кораблей северо-западнее атолла, которая, по донесениям, состояла из двух линейных кораблей и авианосца. Зная, что атаковать придется на пределе радиуса [375] действия самолетов, Спрюэнс приказал своим самолетам взять только по одной 230-кг бомбе, приняв вместо остальных больше горючего, и произвести атаку не раньше 15.00, стараясь, по возможности, уменьшить дистанцию до противника, Откладывая атаку до 15.00, Спрюэнс понимал, что самолеты не успеют вернуться на свои корабли до темноты и что поэтому их придется принимать, освещая авианосцы. Однако возможность уничтожения четвертого японского авианосца делала этот риск оправданным.
Но добить японский авианосец американским самолетам не пришлось: он пошел ко дну сам. Неудачным был и налет на эсминец «Таникадзэ». Когда самолеты вернулись назад, «Энтерпрайз» и «Хорнет» осветили свои взлетные палубы, включив прожекторы. Свет мог привлечь внимание японских подводных лодок, но Спрюэнс пошел на этот риск, заботясь о том, чтобы принять все свои самолеты, экипажам которых еще ни разу не приходилось делать посадку ночью.
Спрюэнс, убежденный в том, что никаких японских сил перед ним нет на расстоянии по крайней мере 250 миль, изменил курс и всю ночь шел на запад, уменьшив скорость до 15 узлов, чтобы сэкономить топливо на эсминцах и случайно не догнать японские линейные корабли в темное время суток.
Утром 6 июня была прекрасная погода с хорошей видимостью и спокойным морем. Самолеты-разведчики с «Энтерпрайза» вскоре после рассвета обнаружили японские крейсера «Могами» и «Микума» примерно в 130 милях к юго-западу от американских сил. Произведя три налета, американские летчики добились попаданий в оба крейсера и в сопровождавшие их эсминцы. Несмотря на тяжелые повреждения, крейсеру «Могами» удалось добраться до островов Трук, где он более года стоял в ремонте, не принимая участия в боевых действиях. Крейсер «Микума» затонул через несколько [376] часов после третьей атаки, унеся с собой около 1000 человек.
Вечером 6 июня Спрюэнс прекратил преследование. Он отослал эсминцы, у которых было на исходе топливо, и оставил для эскортирования авианосцев всего четыре эсминца. Разумеется, этого было недостаточно для обеспечения безопасности авианосцев в районе, где действовали японские подводные лодки. Кроме того, американские летчики были сильно измотаны предыдущими атаками. Наконец, было неразумно входить в зону действий японской авиации с острова Уэйк, где японцы могли сконцентрировать самолеты, предназначенные для переброски на Мидуэй. Поэтому Спрюэнс повернул обратно на северо-восток, чтобы впервые с 31 мая пополнить запасы топлива.
Осторожность выручила Спрюэнса и на этот раз, потому что отступающий со своими разбросанными силами на запад адмирал Ямамото еще не терял надежды нанести по американским кораблям ответный удар. Налеты на эсминец «Таникадзэ» 5 июня и на крейсера «Могами» и «Микума» 6 июня дали ему возможность определить, в каком направлении двигаются преследующие его американские силы. Поэтому около полудня 6 июня он выделил группу в составе семи крейсеров и восьми эсминцев и направил их на юг, поставив им двойную задачу: прикрыть крейсера «Могами» и «Ми-кума» и нанести удар по американским авианосцам. Ночью 6 июня командующий этой группой прикрытия приказал подготовиться к атаке.
4 июня, после того как экипаж «Йорктауна» покинул свой авианосец, ушли и прикрывавшие его корабли, оставив около него только эсминец «Хьюз» для наблюдения за авианосцем, у которого крен за это время увеличился до 24°. Неожиданно утром 5 июня внимание наблюдателей на «Хьюзе» привлекла стрельба из пулемета с правого борта авианосца. [377]
Посланная для обследования команда обнаружила двух раненых, с которыми были три секретных шифровальных аппарата, по недосмотру оставленные здесь экипажем. Именно в этот момент авианосец был обнаружен одним из японских самолетов-разведчиков, посланных сюда адмиралом Нагумо для осмотра района. Один из них и сообщил японцам координаты и положение оставленного авианосца.
Около полудня на помощь «Йорктауну» пришел тральщик «Вирео» с атолла Пирл-энд-Хермес, где он нес патрульную службу. Ему быстро удалось взять авианосец на буксир и начать буксировку его в Пирл-Харбор, но для малого корабля это было слишком трудным делом. Утром 6 июня «Йорктаун» еще кое-как держался на курсе. Вскоре к месту событий прибыли еще пять эсминцев, один из которых — «Хэмманн» — еще засветло сумел подойти к борту авианосца и высадить на него спасательную партию офицеров и матросов с «Йорктауна».
В течение дня этой партии удалось сделать многое. Крен корабля уменьшили до 2°, а из некоторых затопленных помещений откачали воду. Затем «Хэмманн» снова подошел к правому борту авианосца, чтобы обеспечить команду, борющуюся с огнем, противопожарными средствами. Другие корабли в это время патрулировали около авианосца, охраняя его от подводных лодок.
В 13.35 были замечены следы четырех торпед с правого борта авианосца. Это были торпеды японской подводной лодки «I-168», которая после обстрела Мидуэя утром 5 июня получила приказ следовать к поврежденному авианосцу. Эсминец «Хэмманн» не успел отойти от борта авианосца. Одна торпеда попала в борт эсминца, а две другие прошли под ним и ударились в борт авианосца. Эсминец «Хэмманн» быстро затонул, причем взрывом была убита большая часть его экипажа. [378] После этого некоторые корабли занялись спасением команды, а другие погнались за подводной лодкой. Им удалось нанести ей лишь незначительные повреждения, и она, подбитая, все-таки добралась до острова Курэ, где встала на ремонт. «Йорктаун» некоторое время еще оставался на плаву, медленно погружаясь, а затем рано утром 7 июня перевернулся на правый борт и затонул.
Заключение
Победа в сражении у атолла Мидуэй была достигнута в результате успешных действий американской разведки. Добиваясь внезапности, японцы сами были застигнуты врасплох. Кроме того, они допустили ряд крупных ошибок, которыми умело воспользовалось американское командование. Как и во время боя в Коралловом море, здесь все зависело от эффективности действий авиации, но в отличие от этого боя японцы так и не сумели использовать свое огромное превосходство в самолетах и в надводных кораблях.
Американцы действовали в этом сражении гораздо грамотнее, чем в Коралловом море. Более внимательное наблюдение за противником и хорошая связь принесли свои плоды. Значительно более успешным могло быть и преследование противника, если бы американцы раньше осознали, что японцы отступают. Действуя энергичнее, можно было бы спасти и «Йорктаун».
В этом сражении японцы потерпели первое крупное поражение. Американцы потеряли один авианосец и один эсминец, а японцы — четыре авианосца и тяжелый крейсер. США потеряли 150 самолетов; Япония -322. В сражении погибло 307 американцев, а потери японцев составили 3500 человек, в том числе несколько сотен первоклассных летчиков. Эта потеря явилась одной из самых важных. Возможно, именно она решила в конечном счете судьбу Японии. [379]
Сражение у Мидуэя явилось поворотным моментом войны. После него японцы уже не имели преимуществ, необходимых для возобновления широких наступательных действий. С этим сражением для США закончился чисто оборонительный период войны, и инициатива стала постепенно переходить в руки американцев.